Текст книги "Философия цвета. Феномен цвета в мышлении и творчестве"

Автор книги: Д. Теплых

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Согласно современным естественнонаучным представлениям а, то, что мы видим как цвет, представляет собой "комбинированное воздействие: 1) спектрального распределения светового потока из дающего энергию источника света; 2) физических и / или химических свойств всех материалов, пропускающих или отражающих световой поток (по меньшей мере часть светового потока, переориентированную в сторону глаза); 3) физиологической реакции глаза на световой поток, включающей в себя нервные импульсы, передаваемые в ту часть коры головного мозга, которая отвечает за зрение; 4) переработки нашим мозгом этих сигналов в сочетании с сигналами из соседних областей поля зрения, нашими воспоминаниями о сходных ситуациях, имевших место в прошлом опыте"[84]84
  Сурина М.О. Цвет и символ в искусстве, дизайне и архитектуре. – М., 2003. -СП.


[Закрыть].

Физиологический процесс возникновения ощущения цвета можно кратко представить следующим образом. Согласно традиционному естественнонаучному подходу, свет представляет собой сложную смесь предпосылок для восприятия цветных лучей. Пока свет от источника или отражающей поверхности не достиг рецепторов цветового зрения сетчатки (колбочки), считается, что цвета нет. В области видимого света длины волн находятся в пределах от 360 до 780 нм. Излучения с длинами волн от 380 до 470 нм имеют фиолетовый и синий цвет, от 480 до 500 нм – сине-зелёный, от 510 до 560 нм – зелёный, от 570 до 590 нм – жёлто-оранжевый, от 600 до 760 нм – красный.

В процессе зрительного восприятия участвуют: глаз, зрительный нерв и зрительный центр головного мозга. Подобно фотокамере, глаз отображает предметы. В сетчатой оболочке, или сетчатке глаза, находятся мельчайшие окончания волокон зрительного нерва, светочувствительные зрительные клетки, палочки и колбочки, расположенные очень близко друг от друга (в общей сложности в сетчатой оболочке находится около 130 млн. палочек и 7 млн. колбочек); колбочки расположены главным образом в центре, а палочки по периферии сетчатой оболочки. Зрение, которое осуществляется в основном или исключительно при помощи палочек, называется сумеречным зрением; оно не позволяет различать хроматические цвета, а лишь оттенки серого. Зрение, в котором участвуют в основном или исключительно колбочки, называется дневным зрением; дневное зрение дает возможность видеть все цвета (колбочки содержат в себе некую жидкость, так называемый "зрительный пурпур"). Колбочки избирательно чувствительны к синей, зеленой и желто-красной частям спектра. Кроме этого существует "палочковая" система рецепторов, совместно с колбочками реагирующая на освещенность и обеспечивающая сумеречное зрение. По выходе из глаза пучки нервных волокон формируются в зрительный нерв, по которому световые раздражения передаются в зрительный центр головного мозга

Процесс возникновения цветовых ощущений принято разделять на несколько уровней. На уровне рецепторов сетчатки механизм цветоразличения хорошо описывается в известной "трехкомпонентной теории" Юнга-Гельмгольца. Последняя объясняет необходимость и достаточность триады основных цветов (красного, зеленого и синего) для получения цветов видимого спектра путем аддитивного смешения[85]85
  Пэдхем Ч. Восприятие Света и Цвета. – М., 1978.


[Закрыть]. На этом основана технология получения цвета в кинескопе. Трихроматическая теория оказалась полезной в качестве основы для различных процессов воспроизведения цвета и была развита с помощью законов Гроссмана в метод колориметрии МКО (CIE – в английской транскрипции).

От "первичных детекторов" сетчатки возбуждение передается далее на группу "градуальных нейронов", составляющих второй детекторный уровень[86]86
  См.: Измайлов Ч. А. Сферическая модель цветоразличения. – М., 1980; Измайлов Ч.А. Психофизиология цветового зрения. – М., 1989;


[Закрыть]. В настоящее время считается, что существует три вида детекторов этого уровня: красно-зеленый, синежелтый и черно-белый (яркостной), хотя существует обоснованное мнение, что их должно быть не менее четырех[87]87
  См.: Соколов Е. Н. Цветовое зрение. – М., 1984.


[Закрыть]. Это связано с выявлением в структуре процесса цветоразличения не только анализатора яркости, но и так называемого «униполярного темнового механизма», т. е. анализатора «белизны», что соответствует ощущению насыщенности цветового тона. Как бы то ни было, на этом уровне характер обработки цветового раздражения хорошо укладывается в «теорию оппонентности» Эвальда Геринга. Эта теория основывается на существовании уже не трех, а четырех основных цветов: красного, зеленого, желтого и синего, остающихся неизменными по цветовому тону при различных стимульных условиях и субъективно выделяемых большинством людей в качестве главных элементов цветовой гаммы. На основании первой части теории Геринга была разработана современная натуральная цветовая система (NCS)[88]88
  Тонквист Г. Аспекты цвета. Что они значат и как могут быть использованы // Проблема цвета в психологии. – М., 1993.


[Закрыть].

Дальнейшая обработка информации в цветовом анализаторе предполагает процесс сличения раздражителя с "узкополосным эталоном"[89]89
  Демидов В. Как мы видим то, что мы видим. – М., 1987.


[Закрыть], позволяющий идентифицировать мелкие цветовые поля на фоне крупных. Существует также гипотеза о дублировании всего множества селективных детекторов цвета нейронами образной памяти[90]90
  Соколов Е.Н. К исследованию семантического цветового пространства // Психологический журнал. – 1987. – Т. 8. – № 2.


[Закрыть].

Пройдя весь сложный путь от глаза до зон цветового анализатора в коре, электромагнитные колебания бесцветного света "превращаются" в то, что мы воспринимаем как цвет. Этот путь в настоящее время может быть представлен как последовательная "сортировка" количественных данных (частот спектра) на некие все более дробные "качества" в форме специфических реакций полей детекторов или ансамблей нейронов.

Таким образом, в естественнонаучной парадигме выделяются два рода оснований (условий) существования цвета: физические (необходимые) условия цвета – электромагнитный поток световых излучений с различными длинами волн; физиологические (достаточные) условия – переработка этого потока зрительным анализатором и головным мозгом. Поскольку цвет, в строгом смысле слова, непосредственно возникает только в сознании человека (в природе цветов не существует – есть ли различные длины световых волн), то можно говорить о двух различных трактовок цвета как естественнонаучного предмета познания: 1) психофизическом или колометрическом цвете, который включает в себя цветоощущение и объективное измерение его характеристик с помощью приборов; 2) психофизиологическом цвете, который связан с цветовосприятием, или, строго говоря, с "отработкой" того психофизического цвета в форме цветового образа, который возникает вслед за глазом в мозгу при восприятии цветного объекта.

С позиций естественнонаучной парадигмы способность человека к ощущению цветов есть результат эволюции материального мира. Эволюционно способность к восприятию цвета развилась для целей идентификации предметов вместе со способностями к восприятию других их свойств (размеров, твёрдости, теплоты и др.) и перемещений в пространстве, помогая обнаруживать и опознавать в жизненно важных ситуациях отдельные предметы по их окраске при всевозможных изменениях освещения и состояния окружающей их среды. Эта необходимость распознавания объектов явилась главной причиной того, что их цвета определяются в основном их окраской, и при привычных для человека условиях наблюдения за счёт вносимой наблюдателем бессознательно поправки на освещение лишь в малой степени зависят от освещения. Развитие способности к ощущению цветов эволюционно обеспечивалось формированием специальной системы цветового зрения, состоящей из трёх типов цветочувствительных фоторецепторов в центральном участке сетчатки глаза (колбочек) с максимумами спектральной чувствительности в трех разных спектральных участках: красном, зелёном и синем, а также четвёртого типа рецепторов (палочек), не обладающих преимущественной чувствительностью к какому-либо одному спектральному цвету, расположенных по периферии сетчатки и играющих главную роль в создании ахроматических зрительных образов.

Согласно исследовательским данным[91]91
  См.: Кравков С. В. Цветовое зрение. – М., 1951; ЛиндбладЯ. Человек – ты, я и первозданный. – М., 1991; Милн Л. Дж. Чувства животных и человека. – М., 1966; Пэдхем Ч. Восприятие Света и Цвета. – М., 1978.


[Закрыть], цветовое зрение встречается на весьма ранних ступенях эволюционной лестницы: им обладают уже насекомые (пчелы, бабочки). Вместе с тем выяснено, что диапазон чувствительности насекомых сдвинут в ультрафиолетовую область (в ущерб красной), что означает, что нам недоступны видимые нами цвета[92]92
  См.: Милн Л. Дж. Чувства животных и человека. – М., 1966; Пэдхем Ч. Восприятие Света и Цвета. – М., 1978.


[Закрыть]. В настоящее время считается[93]93
  См.: Арнхейм Р. Искусство и визуальное восприятие. – М., 1974; Пэдхем Ч. Восприятие Света и Цвета. – М., 1978.


[Закрыть], что среди позвоночных наличие цветового зрения встречается у всех костных рыб, некоторых амфибий (тропические лягушки) и пресмыкающихся (черепах, ящериц). Хорошим цветовым зрением обладают многие дневные птицы (ночные – совы, например, не видят красной части спектра[94]94
  Милн Л Дж. Чувства животных и человека. – М., 1966.


[Закрыть]. Для этих живых существ цветовое зрение играет важную роль при размножении (привлечение), поиске пищи и сохранении жизни (маскировка, мимикрия). Любопытно, что такую же роль цвет играет и для растений, сотрудничающих с насекомыми и птицами.

Среди млекопитающих собаки обладают слабым цветным зрением, а кошки, скорее всего, им не обладают вовсе. Грызуны (кролики, мыши), а также копытные не различают цвета. Слабое цветное зрение обнаружено у белок. В целом, считается, что им не обладают животные, ведущие ночной образ жизни, но оно отсутствует или почти отсутствует и у современных дневных животных (коров, лошадей, собак, свиней, овец и т. д.).

Человекообразные обезьяны обладают цветовым зрением подобно человеку. У низших приматов (полуобезьян, лимуроидов) цветового зрения нет, поскольку это ночные животные. У хвостатых обезьян обнаружено цветовое зрение типа протонопии: различают только синий и желтый, серый вместо голубого, красные оттенки отсутствуют[95]95
  Кравков С. В. Цветовое зрение. – М., 1951.


[Закрыть].

Из сказанного следует, что цветовое зрение – очень древняя способность, появилось ранее завоевания жизнью суши, и уже тогда имело сигнальную функцию. Отсутствие его у большинства млекопитающих объясняется его последующей утратой: на протяжении эволюции наземных теплокровных количество видов, обладающих цветовым зрением, постоянно сокращалось в связи с ночным образом жизни. Частичная утрата цветового зрения в связи с ночным образом жизни (совы, хвостатые обезьяны и др.) вызывает протонопию: неразличение цветов красного края спектра. "Подобно другим свойствам, утраченным наследственным веществом, цветочувствительные клетки не восстанавливаются, таков один из непреложных законов эволюции"[96]96
  Линдблад Я. Человек – ты, я и первозданный. – М., 1991. – С. 108.


[Закрыть].

Следовательно, факт наличия цветового зрения у человека и близких ему видов свидетельствует о том, что ни один из биологических предков современного человека не вел достаточно длительно ночной образ жизни. Итак, можно предположить, что, пока цветовое зрение у других теплокровных деградировало, у наших предков оно эволюционировало. С. В. Кравков в свое время присоединился к гипотезе Шенка и Л. Франклина: эволюционируя, человеческое цветовое зрение проходило через стадию "двухцветового зрения" типа протонопии, где все многообразие цветов сводилось к желтым и синим[97]97
  См.: Кравков С. В. Цветовое зрение. – М., 1951.


[Закрыть]. Согласно этой гипотезе, усовершенствование цветового зрительного аппарата состояло в том, что глаз стал более чувствительным к крайним красным лучам, и «желто-ощущающий» аппарат, первоначально чувствительный ко всей длинноволновой части спектра, расщепился на два самостоятельных аппарата: «красно-ощущающий» и «зелено-ощущающий».

Если принять как факт, что цветовое зрение мы унаследовали от низших позвоночных (рыб), что доказывается анатомическим, физиологическим, химическим и структурным сходством строения сетчатки, то эволюцию цветового зрения следует изучать не на приматах, а начиная с рыб. Тогда рассуждения об эволюции цветового зрения от протонопии до тритонопии[98]98
  См.: Кравков С. В. Цветовое зрение. – М., 1951.


[Закрыть] нельзя признать обоснованной. Ведь уже у карпа имеются все три типа колбочек и даже детекторов оппонентного типа, хотя и находятся эти детекторные клетки еще в самой сетчатке, а не в латеральном коленчатом теле, как у приматов и человека[99]99
  Пэдхем Ч. Восприятие Света и Цвета. – М., 1978.


[Закрыть]. Хотя карп обладает повышенной чувствительностью в красно-оранжевой, а не зелено-желтой области спектра, диапазоны частот реагирования рецепторов карпа и человека почти не различаются по ширине. Следовательно, протонопия это результат инволюции, а не этап развития.

Таким образом, эволюция цветового анализатора шла параллельно с развитием анатомических и функциональных отделов центральной нервной системы (промежуточного, среднего мозга, коры), по "вертикали", а не в сторону дифференциации цветочувствительных клеток периферического отдела анализатора (колбочек сетчатки), по горизонтали. Сохранение (даже небольшое расширение) диапазона чувствительности при усовершенствовании структуры цветового анализатора в ходе наземной эволюции высших позвоночных свидетельствует, что цвет играл существенную роль в их жизнедеятельности. Но только у той биологической линии, которая привела к возникновению человека. О центральном значении цветоразличения для человека свидетельствует хотя бы тот факт, что все 6,5 миллиона колбочек как у карпа, так и у человека, располагаются в фовеа – центральной зрительной ямке, области максимально четкого зрения.

Таким образом, в естественнонаучной парадигме цвет трактуется как чувственно-онтический (физико-физиологический) феномен, возникающий в процессе воздействия на зрительный анализатор (возникший в процессе биологической эволюции) человека световых лучей, различных по своей длине волны.

Несомненно, что естественнонаучная парадигма познания цвета имела (и имеет) большое теоретическое и, главное, прикладное значение, являясь доминирующей парадигмой понимания цвета в современной западноевропейской культуре (если судить по статьям в энциклопедиях и наиболее распространенным "учебниковым" определениям[100]100
  Доминирование той или иной парадигмы в социокультурном аспекте, по мнению Т. Куна, можно отследить именно по словарям, энциклопедиям и учебникам.


[Закрыть]). Естественнонаучная парадигма в исследовании цвета принесла ощутимые результаты в плане научно-технического прогресса: химия красок, цветная фотография, цветное телевидение и т. п.

Вместе с тем, естественнонаучная парадигма познания цвета, при всех своих преимуществах, обладает рядом недостатков и ограничений, которые "урезают" бытие цвета. Поясним это.

Прежде всего, феноменология восприятия цвета не укладывается в рамки физико-физиологической модели: существуют факты, мешающие прямо соотнести определенную область спектра с определенным цветом. Хотя по интервалу, занимаемому излучением, цвет можно указать вполне однозначно, обратное утверждение верно не всегда: "В общем случае видимое тождество световых пучков не гарантирует их тождества по спектральному составу"[101]101
  Шапшов Б. А. Цвет и цветовоспроизведение. – М., 1986. – С. 5.


[Закрыть]. Об этом же говорит третий закон цветового синтеза Г. Гроссмана (закон аддитивности): цвет смеси излучений зависит только от их цветов, но не от спектрального состава, т. е. видимый цвет есть результат смешения видимых цветов, и только. В результате «для специалиста, использующего или воспроизводящего цвет, безразличен спектральный состав света, отражаемого образцом»[102]102
  Там же. – С. 5.


[Закрыть]. То есть теория входит в противоречие с практикой: физическо-физиологическая концепция практически бесполезна даже для колориметрии, основанной на положениях классической психофизики. Так, рассматривая возникающие в мозгу образы, П. Колере пишет: «Фактически та же самая [цветовая – авт.] „картина“ может возникнуть при полном отсутствии светового раздражения, как, например, в сновидениях и грезах (перцептивный опыт во время сна, по-видимому, столь же действен, как и при реакции зрительной системы на световые сигналы). Иначе говоря, световые лучи, сфокусированные в глазу, не представляют собой ни достаточного, ни даже необходимого условия зрительного восприятия; это всего лишь наиболее изученное условие»[103]103
  Колере П. Некоторые психологические аспекты распознавания образов // Распознавание образов. Исследование живых и автоматических распознающих систем. – М., 1970.-С. 19.


[Закрыть]. Ньютоновская теория не способна объяснить и такие известные феномены восприятия как «замыкание» цветового спектра в круг и наличие «неспектральных» цветов: пурпурного и коричневого, ни, тем более, связи цветов с эмоциями.

В естественнонаучной парадигме при познании феномена цвета мысль исследователя движется в рамках исходной онтологической схемы "материальный мир – организм человека", в которой "материальный мир" сводится до объекта познания, а человек до субъекта познания, отражающего воздействия объективного мира. При этом бытие человека низводится до уровня "организмного" его существования как представителя биологического вида. В этой схеме нет места ценностно-смысловым пластам существования человека, душевно-духовным феноменам его бытия. Цвет в такой схеме понимается как природный, естественный, "вещный" феномен, лишенный ценностно-смысловых значений: нравится ли человеку какой-либо цвет, что он думает о нем, какие ассоциации он у него вызывает, какой смысл и значение вкладывается художником с помощью цветовой гаммы, ни физиологию, ни, тем более, физическую оптику не интересует, впрочем, как и естественнонаучную психологию цветового восприятия. Это, отнюдь, не означает, что нет таких наук, для которых подобные вопросы представляли бы интерес. Однако для большинства из них они являются второстепенными (этнография, психология эмоций, цветоведение, колометрия и т. д.). Как справедливо отмечал И. Иттен, "современный интерес к цвету почти целиком носит визуально-материальный характер и игнорирует смысловые и духовные переживания. Это поверхностная, внешняя игра с метафизическими силами… Цвет, действительно, должен переживаться не только зрительно, но психологически и символически"[104]104
  Иттен И. Искусство цвета. – М., 2001. – С. 14.


[Закрыть].

Ориентированная на описание механизмов цветового восприятия, естественнонаучная парадигма вполне исчерпывающе отвечает "как" человек различает цвета (материально-объективные причины-стимулы, т. е. световые лучи и физиологический механизм цветового восприятия), но впадает в тупиковые парадоксы при попытке ответить на вопрос "зачем" мы различаем цвета, поскольку естественнонаучная парадигма познания цвета отрицает вопрос о смысле (целесообразности) чего бы то ни было, поскольку здесь все объяснено через причину (детерминировано). Как отмечает П. В. Яныпин: "Спрашивать: "Для чего люди видят цвета?" здесь [в естественнонаучной парадигме – авт.] столь же бессмысленно, как спросить: "Для чего физические тела взаимопритягиваются?". Человек со всей его психологией здесь рассматривается как простое физическое тело наряду со всеми прочими. Не менее дико с этой точки зрения звучит вопрос о том, что может чувствовать человек, созерцая цвет. Со строго теоретических ("объективных") позиций это здесь столь же нелепо, как спросить: "Что чувствует предмет, движущийся с равномерным ускорением?". Но взаимоотношения, в которые вступают с миром неодушевленный предмет и человек, мягко выражаясь, совсем различны! Как же можно одинаковым способом думать о них обоих?"[105]105
  Яньшин П. В. Семантика цветового образа // Провинциальная ментальность России в прошлом, настоящем и будущем. Материалы III межд. Конф. по исторической психологии российского сознания. Ежегодник Российского психологического общества. – СамГПУ, 1999. – Т. 3. – С. 207.


[Закрыть].

Действительно, с позиций естественнонаучной парадигмы цвет оказывается… бесполезным для бытия человека, неким случайным эпифеноменом биологической эволюции вида homo sapiens. К этому парадоксальному выводу приходят многие исследователи эволюции цветового восприятия. Так Ч. Пэдхэм и Ж. Сондерс приходят к следующему выводу: "Если не считать некоторых выгод, связанных с выживанием, например, способности отличать зрелый плод от незрелого[106]106
  Гипотеза о том, что распознавание качества пищи является главной биологической функцией цветового зрения, лежит в основе исследований Г. Цоллингера, который факт максимальной светочувствительности человеческого глаза в диапазоне зелено-желтого объяснял следующим образом: «Вполне возможно, что это эволюционно сопряжено с необходимостью оценивать степень зрелости плодов и вегетативных частей растений» (Цоллингер Г., 1995, с. 170). Правда, этот аргументы кажутся мало убедительными в сравнении с травоядными животными, утерявшими эту способность, но не вымершими от голода.


[Закрыть], создается впечатление, что другие преимущества, получаемые нами от цветового зрения… не столь существенны и, во всяком случае, жизненно важного значения не имеют"[107]107
  Пэдхем Ч. Восприятие Света и Цвета. – М., 1978. – С. 240.


[Закрыть]."…B условиях нашей технической цивилизации, – пишет Г. Цоллингер о способности человека к цветовосприятию, – этот врожденный дар уже не так ценен. Он подчинен наработанной человечествам культуре и производственной деятельности, а для выживания не столь необходим, как прежде"[108]108
  Цоллингер Г. Биологические аспекты цветовой лексики // Красота и мозг. Биологические аспекты эстетики. – М., 1995. – С. 157.


[Закрыть]. Фактически, это означает, что, с позиции биологического подхода в естественнонаучной парадигме, цветоразличение – рудиментарная функция, т. е. такая, которая в современных условиях никогда бы у человека не развилась, и со временем должна атрофироваться. Хотя никто из ученых-естествоиспытателей, скорее всего, не отважится на это заявление, оно прямо следует из приведенных цитат. Подобный вывод хорошо сочетается с установкой механистического материализма: «Цвет как источник эстетического наслаждения стоит в одном ряду с музыкой, литературой и искусством вообще, а они являются побочным продуктом деятельности необычно развитого мозга [курсив наш. – авт.], который обладает колоссальным резервом возможностей»[109]109
  Пэдхем Ч. Восприятие Света и Цвета. – М., 1978. – С. 236.


[Закрыть].

При всем уважении к цитируемым авторам, такая редукционистская попытка вписать цвет в "прокрустово ложе" вульгарного материализма XVIII века, по меньшей мере, свидетельствует об архически-некорректной исследовательской установке, направленной на излишнее упрощение и огрубление этого удивительного и многогранного феномена человеческого бытия (а не бытия головного мозга, пусть даже и высокоразвитого). Парадоксальность цвета, если брать его исключительно лишь в биологическом измерении человеческого бытия, заключается в том, что восприятие цвета, не являясь непременным атрибутом выживания для млекопитающих (в том числе и самого вида Homo sapiens), вместе с тем сохранялось и совершенствовалось миллионы лет у предков человека[110]110
  Яныпин П. В. Семантика цветового образа // Провинциальная ментальность России в прошлом, настоящем и будущем. Материалы III межд. Конф. по исторической психологии российского сознания. Ежегодник Российского психологического общества. – СамГПУ, 1999. – Т. 3. – С. 212.


[Закрыть].

Иными словами, если мы будем рассматривать цвет лишь применительно к существованию человека лишь как биологического вида, психофизиологического организма, некоего "биоробота", то цвет теряет всякую ценность для такого "урезанного" человеческого бытия. По этому поводу, известный искусствовед А. Раппапорт справедливо замечает: "Если посмотреть на цвет с точки зрения наивной феноменологии, то первое, что "бросается в глаза" с цветом, так это его ненужность. Можно обойтись без цвета. Вот без пространства не обойтись… Черно-белая фотография и кино даже выигрывали от отсутствия цвета, излучая серебристость света. Получается, вопреки законам физики, что цвет как бы заслоняет свет. В цветном мире свет не так заметен. В сумерках цветность мира понижается, чтобы дать нам возможность лучше видеть свет"[111]111
  Раппапорт А. 99 писем о живописи. – М., 2004. – С. 15–16.


[Закрыть].

По своему мировоззренческому потенциалу ЕНП познания цвета является, если не анти-, то, во всяком случае, агуманистичной, демонстрирующей ограниченность естественнонаучного подхода к человеку и природе. Вышеперечисленные ограничения естественнонаучной парадигмы познания цвета, вкупе с возникновением и успехами гуманитарных наук, а также антисциентистскими настроениями XX – начала XXI вв., обусловили формирование новой – гуманитарной – исследовательской парадигмы в познании цвета.