Текст книги "Страусиная ферма"

Автор книги: Д. Ман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Псковская область, 1908 год

– Бабушка, а я сегодня на лугу парня молодого видела, чужого, не из наших.

– Вот так новости… и чего он хотел? – настороженно и с испугом в голосе спросила бабушка.

– Ничего не хотел. Он меня не заметил. Прошёл по лугу вдоль реки и исчез.

– Анютка, ты там поосторожней. Люди разные бывают, не все хорошие, и плохие встречаются. Что у них на уме… А ты молодая, четырнадцатый год пошёл. Вон дед соседский, и тот подметил… Говорит: «как хороша твоя внучка стала, невеста, да и только…» А я ему: «…глаза твои бесстыжие… старый чёрт, беззубый, лысый, а на молодых заглядываешься». А он мне «…да ты сдурела, старая. Я же, как луше… неспокойно, и людей лихих много. Спортят девку…» А я ему «Не каркай!» А самой на душе неспокойно стало…

– Не волнуйся ты, бабушка. Он чужой, только ненастоящий, призрачный… одет не по-нашему…

– Опять привиделось? Хватит, не хочу больше слушать… грезишь ты. А то давай в церковь сходим, помолимся, глядишь и полегчает… и дурь из головы уйдёт.

Бабушка замолчала и через некоторое время сказала:

– Ты поосторожней будь. Люди, привидевшиеся, к себе зазвать могут…

– Так ты что, веришь мне?..

– И сама не знаю… но о мороке таком ещё от своей бабки слышала… Она тоже видящая была…

Местные

На другой день мы купили машину и на обратном пути заехали в деревню. Деревня была небольшой, но древней.

– Местные утверждают, что стоит она здесь «испокон веку». Дома, конечно, перестраивались, люди менялись, ведь раньше здесь колхоз был. Потом все пришлые уехали, только потомки коренных жителей остались. Вот Зоя Владимировна, например, из Пскова вернулась. На пенсию вышла и приехала. С остальными потом познакомишься. Люди разные, но в общем неплохие. Вроде бы со всеми общий язык нашёл… кроме одного. Подъезжать будем, я тебе его дом покажу. Он в стороне, к лесу ближе. Вроде хутора у него.

– А ты, что же, про каждого жителя знаешь?

– А как же… Дом мой в километре от деревни, это мои ближайшие соседи. Я, когда строительство начал, бригаду из Пскова нанял. А где им было жить… ничего же нет, строительство на пустом месте. Вот я в деревню и пошёл поспрашивать, может, кто пустит. Снять жильё для рабочих решил. Первый дом и оказался домом Зои Владимировны. Рассказал я ей о себе, что предки мои родом из этих мест… только никто, конечно, их не вспомнил. Старушка там есть одна. Никто не знает, сколько ей лет. Сама говорит, что царское время помнит…

– Постой, – перебил я Сергея, – ей тогда должно быть больше ста лет. Так долго не живут. А в паспорте что? Какой год рождения?

– Паспорт у неё есть. Только вот, по её словам, когда в деревнях паспорта стали выдавать, она и тогда не знала, какого она года рождения. Так что год в паспорте, как теперь говорят, «от фонаря» прописан. Может она так долго живёт оттого, что экология здесь хорошая и воду все в деревне пьют только из «живого» родника. О нём потом расскажу…

Так вот, свела меня Зоя Владимировна к ней, я и спросил её: «Не знаете ли Вы, жили в этой деревне в старые времена люди с фамилией Любимовы?..» Она долго не отвечала, меня рассматривала, а потом сказала: «Не помню, может и были… Я на своём веку стольких повидала… могла и забыть. Фашистское нашествие вот хорошо помню, под немцами жили… И ихний врач сыночка моего Николеньку от смерти спас. Пальчик у него нагноился, жар был. Я его и свела к доктору. Он только глянул и сразу сказал „плохо, может гангрена быть…“ раньше, мол, чего не пришли? Пришлось операцию делать… Палец ампутировать. Во, как бывает…» И замолчала. Зоя Владимировна подошла, посмотрела и сказала: «Спит, устаёт быстро, старая». Ушли мы, а больше в деревне, и спрашивать не у кого.

Остановились мы у дома Зои Владимировны. Сергей вышел, и я решил ноги размять и отдохнуть. Ведь мне пришлось фактически первый раз после трёхлетнего перерыва сесть за руль. Ехал я не спеша, осторожно. А чего лихачить… кого этим удивишь… только лишние проблемы… Пообвыкну, машину почувствую, вот тогда и «полихачу». Когда я в автошколе учился, дополнительно договорился с Сашкой, чтобы он меня подучил. Вот тогда мы с ним и погоняли по окружной. Там сто десять можно, а мы намного больше гнали. «Какой русский не любит быстрой езды». Только вот забыли мы про камеры видеонаблюдения, и потом Сашке не одно «письмо счастья» пришло. Пришлось раскошелиться, но по-честному. Пришлось вспоминать, кто на каком участке, и в какой день был за рулём. Я Саше за все свои участки деньги отдал, ну, он и расплатился.

Зоя Владимировна вышла из дома.

– Машину купили… С приобретением тебя, Сергей.

– Зоя Владимировна, в пятницу страусов привезут, хочу всех деревенских без исключения на ферму на экскурсию пригласить.

Из-за соседнего забора показалась седая голова пожилого и, если судить по впалым щёкам, худощавого мужчины.

– Привет, Борис Евгеньевич, – сказал Сергей. – В пятницу страусов привезут. Приходи. Посмотришь ферму, а потом это начинание отметим.

– Буду, – сказала голова и скрылась за забором.

– Так вот, Зоя Владимировна, будь добра передай всем, что жду, часикам к двенадцати. А тебя попрошу пораньше приехать, надо стол накрыть и закусок нарезать. Ваня за тобой на машине приедет.

– Договорились.

Мы сели в машину, и я решил поинтересоваться:

– А что это за голова из-за забора выглядывала?

– Это Борис Евгеньевич, бывший учитель физики. Интересный человек… На всё у него своё мнение, ко всему подходит с научной, физической точки зрения.

– А как это?

– Законы физики, говорит, знать надо. Если его спросить, как что-нибудь сделать, он всегда говорит: «С точки зрения физики это…«Ты, когда с ним поближе познакомишься, всё сам поймёшь. А тебе на этой неделе придётся в районный центр смотаться, а может и не один раз. Слышал, я народ пригласил?

– Да.

– А продуктов у нас мало… И ящик шампанского неплохо привезти.

Андрюха

Утром я отправился по магазинам. Подъезжая к деревне, я решил газануть и пролететь мимо с ветерком. Всем известно, какие у нас дороги. В крупных городах ещё более-менее, а чем дальше от цивилизации, тем хуже и хуже. Машину подбросило на какой-то кочке, дальше она немного проехала по инерции и заглохла. «Вот это да», подумал я. Повернул ключ зажигания, стартёр работал, а мотор не заводился. «Что теперь делать… Я ни чёрта не смыслю в устройстве автомобилей… Поменять колесо могу, но не больше. Съездил за продуктами…» Я вылез из машины, обошёл её сначала с одной стороны, потом с другой. «Не представляю даже, что могло произойти…» Я оглянулся по сторонам и заметил, что со стороны деревни ко мне направляется чья-то долговязая фигура. Это был высокий худой парень лет тридцати пяти с рыжеватыми волосами и веснушчатым лицом.

– Чего стоим? Ждёшь кого? – спросил он.

– Да вот газанул, машину на кочке подбросило, и она заглохла.

– А ты под капот-то смотрел?

– Нет. Я всё равно в этом ничего не смыслю.

Парень поднял капот, покопался там…

– Попробуй сейчас.

Я сел за руль, повернул ключ зажигания, и мотор заработал. Я вылез из машины.

– И что там было?

– Наконечник провода с трамблёра соскочил, я поправил. Можешь ехать.

Это объяснение мне ни о чём не говорило, я вообще не представлял, как всё устроено.

– Давай знакомиться. Я Ваня, а ты?

– Андрюха. – И он протянул мне руку, которую я с удовольствием пожал.

– Ты что же, механик?

– По образованию сантехник, закончил когда-то ПТУ. Работал и электриком, и водителем автобуса, и в такси. У меня права даже на грузовой автотранспорт есть. А машину я могу разобрать и обратно собрать.

– А чего такой специалист в деревне делает?

Андрей помолчал, я видел, что ему взгрустнулось.

– А это я тебе как-нибудь в другой раз расскажу. Куда едешь?

– В райцентр за продуктами. А ты что делать собирался, пока меня не встретил?

– А я гулял…

И тут мне пришла в голову мысль.

– А не хочешь со мной до райцентра прокатиться? Я там плохо ещё ориентируюсь. Поможешь мне. Ты ведь наверняка всё там знаешь.

– А, поехали.

Вот так я познакомился с Андреем. Ему было тридцать девять лет, и за спиной богатый жизненный опыт. Мы быстро всё купили и поехали обратно.

– Придёшь в пятницу к нам на ферму?

– Приду. Всё равно делать нечего.

– А куда ты всё-таки шёл? И рюкзак вон у тебя с собой.

– Тут километрах в семи свалка небольшая, туда и шёл. Там бывает, если покопаешься, много ценного найти можно.

– А, например?..

– Я беру разные детали от автомобилей и другой техники, потом что-нибудь собираю из них. Ты ко мне приходи, посмотришь… Я уже почти квадроцикл собрал. Буду ездить по деревне и окрестностям. Мне больше ни на чём ездить нельзя, да и на квадроцикле думаю, не разрешат. Но здесь автоинспекции не бывает, что им здесь делать… думаю, что покатаюсь.

– Приеду. Обязательно.

Я довёз Андрея до дома, а потом поехал на ферму. Андрей был парень неплохой, но со сломанной жизнью… У него даже поговорка своя была. Когда он говорил о какой-нибудь некрасивой или неприятной девушке: «Страшная, как моя жизнь».

Я приехал с продуктами и рассказал Сергею о случившемся.

– Познакомился с местным умельцем.

– Надо подумать, может и на ферме такой пригодиться… И потом, если дело пойдёт, нам одного автомобиля будет мало и механик понадобится.

Присутствующая при разговоре Зоя Владимировна сказала:

– Хорошо бы Андрюху устроить… Чуть ли не с рождения его знаю, парень неплохой, смышлёный и сообразительный. Мать его из местных, ей уже под восемьдесят. В городе живёт с внуком, его сыном.

– А он почему здесь?

– От греха подальше, от соблазнов. Он ведь, если выпьет, дурной становится. Ему пить вообще нельзя. Он ведь семь лет за убийство сидел…

Мы с Сергеем удивлённо уставились на Зою Владимировну.

– И такого человека ты нам рекомендуешь… – сказал Сергей.

– Из-за девушек всё. Не нравился он им…

«Ага», подумал я, «ещё один, кого девушки не любят…» Зоя Владимировна продолжила:

– Раз женился, не вышло. Говорят, жена изменяла… А может он сильно ревнив был… Второй раз мать познакомила: «Хватит болтаться, да водку пить…» Елена забеременела, пришлось жениться. Сынок от неё. Не лежала у него к ней душа, развёлся. А она сына своего у его матери оставила: «Вы мне хорошую и счастливую жизнь со своим сыном обещали, а он только пил и хулиганил. Пусть Лёшка у вас остаётся, а мне личную жизнь устраивать надо…» Через некоторое время женился Андрюха в третий раз, вроде бы по любви. И так ревновал свою жену… Говорят: «без ревности нет любви», есть и другая поговорка: «Коль муж начал ревновать, так беды не миновать». Вот беда и случилась, ведь выпивать он не перестал. По пьяному делу всё и произошло: стукнул или толкнул… только она упала и виском об угол плиты…

– А почему ему теперь автомобили нельзя водить? – спросил я.

– А у него, уже в заключении, психические расстройства начались, там ему диагноз какой-то поставили… психический. А психам за руль нельзя.

«Печально всё», подумал я. «А ведь мне он понравился…» И, как бы продолжая мои мысли, Сергей сказал:

– Всё на свете из-за ба… ой, – поглядев на Зою Владимировну, – из-за женщин, – поправился он.

Живой родник

Хотелось общения, и поэтому я заезжал к Андрею. Он собирал квадроцикл. Иногда я заставал у него Бориса Евгеньевича, который наблюдал за сборкой и давал советы. Часто приходил Макар Капитонович, но от него советов по сборке не поступало, зато он любил рассказывать разные истории из своей жизни и из жизни деревни.

Я не раз встречал жителей деревни, везущих на тележках большие ёмкости с водой. И каждый раз недоумевал: «Откуда они воду везут и зачем… у всех колодцы, река рядом, брось в неё насос и качай…» Об этом я решил спросить у Капитоныча.

– Макар Капитоныч, а зачем деревенские воду на тележках возят?

– Для питья.

– А почему из колодцев не берут?

– В колодцах вода может и чистая, но не живая. И в реке у нас тоже вода хороша, но опять не для питья.

– Как это? У вас ни заводов, ни фабрик. Экологически чистое место.

– Ты меня не понял. Конечно, можно брать воду и из реки, и из колодца. Городские, когда приезжают, пьют и только нахваливают, а у местных издавна повелось, что пить надо живую воду. Дольше жить будешь. Вон Васильевна всю жизнь её пила и живёт, по её рассказам и воспоминаниям, вторую сотню лет. И о роднике этом она нам рассказала.

– Разве такое возможно? Это как в сказках, что ли… живая вода, которая мёртвых поднимает…

– Мёртвых не поднимет, а силу даёт. Мы эту воду уже лет десять пьём, и никто не болеет. С тех пор, как у Петровых внучку в городе доктора залечили. Чем её только не пичкали… А эти антибиотики, которые, только что не горстями, ела. Сначала болезнь лечили, потом кожные грибковые заболевания от антибиотиков тоже антибиотиками. Привезли её к нам Матвей с Еленой чуть живую. В чём только душа держалась… от еды отказывалась. Что ни съест, всё обратно. Слух до Васильевны дошёл, она и подсказала, что делать. Сейчас Аринке лет двадцать, до чего хороша… глаз не отвесть…

– Что-то я такую девушку в деревне не видел.

– А они летом в деревне не живут. Отселяются поближе к источнику. Там Матвей летний домик поставил. «Ближе к природе…»

– Вы итак на природе живёте. Куда ещё ближе…

– У них там свой микроклимат… Выращивают «живые» овощи, потому что живой водой поливают. Ни грамма химии, ни нитратов, ни нитритов… Матвей по образованию биолог, ему всё это нравится.

– Хотелось бы посмотреть…

– Не всё сразу. Поживи, освойся, тогда, может, и отведу тебя туда. Там много чего интересного… Например, как это Евгеньич говорит, «артельнативное» телевидение.

Капитоныч ушёл, а я спросил у Андрея:

– Можно ли верить всему тому, чего он сегодня тут наплёл?

– Капитоныч присочинить любит, но в основном не врёт. А что про источник сказал, то правда. Мы неместным о нём вообще не говорим. Негласное соглашение… Нам толпы паломников здесь не нужны. Прознают богатые, скупят земли, всё забором обнесут и воду начнут продавать. И кто из наших сможет её купить… Нет, это наше местное народное достояние. А тебе, похоже, Капитоныч доверяет, раз сказал. Он с виду такой… балабол, а «военную тайну» под пытками не выдаст и в людях разбирается. А родник живой вверх по реке на противоположном берегу. Там лес вплотную к реке подходит и Матвеевской делянки с реки не видно, в глубине она, а бьёт родник среди валунов и камней.

* * *

Я вернулся домой в раздумьях, мысли мои постоянно возвращались к рассказу Капитоныча. Шутили ли мои новые знакомые… И тут я вспомнил, что Сергей тоже что-то говорил о живой воде.

– Сергей, а помнишь, ты мне обещал рассказать о «живой» воде.

– Это местная легенда, но в неё верят. Говорят, где-то недалеко есть родник с целебной водой. Вода эта всё лечит. Я это от Зои Владимировны услышал. При строительстве руку сильно ободрал, пошёл в дом йод поискать, а она увидела и говорит: «Никакого йода не надо. Сейчас я тебе живой воды принесу. Рану промоем сегодня, завтра и ещё раз, всё и заживет». Она рану промыла, мне вроде легче даже стало. Вечером перед сном я всё же йод нашёл и помазал. В городе привык. Там везде инфекция. Так утром Зоя Владимировна даже расстроилась «только кожу сжёг, дольше заживать будет». Полила опять водой, и попить дала. На другой день опять полила и представь, зажило всё.

– И что ты про всё это думаешь?

– Не знаю… может вода помогла, а может здесь экология хорошая.

Рассказ Сергея ничего не прояснил, наоборот мне нестерпимо захотелось попить из этого источника, а заодно хоть одним глазком посмотреть на Арину, от которой «глаз не отвесть».

Утром я отправился вверх по реке, внимательно вглядываясь в противоположный берег. О том, что я иду проторенным путём, говорила хорошо утоптанная тропинка вдоль реки. Пройдя примерно с километр, я заметил на противоположном берегу привязанную лодку. Не долго думая я разделся, сложил одежду в пакет, который у меня всегда в заднем кармане джинсов, и поплыл, гребя одной рукой, а другой держа пакет над водой. Плаваю я хорошо, да и река неширокая. На другом берегу я оделся и пошёл в лес. Идти пришлось недолго, опять же по тропинке. Лес расступился, передо мной была делянка, рядом небольшой домик. Никого не заметив, я направился к домику. Окно было раскрыто, из него доносился звук работающего телевизора. Прямо под окном лежал небольшой валун. Я встал на него и, взявшись рукой за раму, заглянул. Действительно работал телевизор. Поразило меня не только очень качественное изображение, а сама передача и её название: «Новости для параллельного мира». Вела передачу девушка необычного вида. Волосы были покрашены прядями, начиная от красного и заканчивая фиолетовым цветом, то есть, как учили в школе, «каждый охотник желает знать, где сидит фазан» (красный, оранжевый, жёлтый, зелёный, голубой, синий, фиолетовый). На лице, начиная со лба, до подбородка, та же гамма. Говорила она на русском: «Обращаюсь к тем землянам, которые могут принимать наши передачи альтернативного телевидения. Приветствую вас. Из достоверных источников, наблюдающих за вашим миром, стало известно, что всё не так гладко, как говорят с экранов ваши источники информации. Например, война в Сирии…» Я придвинулся ближе к окну, совсем забыв о том, что стою на неровном валуне. Нога не нашла опору и я свалился с валуна, ударившись лбом о раму, да так, что из глаз посыпались искры, а потом я отключился.

Первое, что я увидел, придя в себя, лицо девушки с большими голубыми, скорее даже синими, слегка раскосыми глазами, обрамлёнными густыми тёмными ресницами, тонким аккуратным носиком и хорошенькими пухлыми губками. Русые волосы, заплетённые в две косы. И, слава богу, никакого разноцветного макияжа… Девушка прикладывала мокрую тряпку к моему лбу.

– Смотри, очухался, – сказал пожилой мужчина, находившийся тут же. – И откуда ты такой взялся?

Девушка тоже очень внимательно меня рассматривала, и в её прекрасных глазах я увидел живое участие… «в твоих глазах живой родник, но не для нас, увы, струится…» неизвестно откуда всплыла фраза в голове. «А ведь прав Капитоныч, невозможно глаз отвесть…»

– Чего молчим?

Я мотнул головой, сбрасывая наваждение.

– Я с фермы, со страусиной. Пришёл вас пригласить на открытие. В пятницу страусов привезут. Мы всех в деревне пригласили, только вы остались неприглашёнными.

– А почему через окно? У нас дверь есть.

– Услышал телевизор и удивился. Ведь в деревне ловит плохо, а тут и подавно должно не ловить…

– У нас источник другой, альтернативное ТВ. Ну, ты ведь слушал… и, по-моему, достаточно много услышал. Я за тобой из погреба наблюдал… ждал, что ты дальше делать будешь.

– Неужели это правда… и Капитоныч что-то такое говорил…

– Так ты Капитоныча знаешь, тогда другое дело.

– Можешь верить, а можешь не верить. Мы здесь случайно сигнал из параллельного мира поймали. Теперь слушаем новости о нашей Земле. Сам понимаешь, отличаются от наших телевизионных.

– Наверное, можно и в других местах поймать?

– Этого не знаю, но не для нас же одних вещают… Это как раньше на нашу страну «Голос Америки» вещал и БИ-БИ-СИ. Бывает и на английском ловим… Значит для всей планеты канал. Ведь теперь не узнаешь, где правда, все врут. Не информация, а одна политика… Арина, налей ему живой воды. Пусть пьёт и к шишке прикладывает. К вечеру пройдёт всё.

Арина проводила меня до реки и переправила в лодке на другой берег. Я не мог отвести от неё глаз. Хрупкая тростиночка с живым родниковым взглядом.

– А почему ты здесь живёшь?

– Болела много. Давно поправилась, но в городе жить не могу, чахну. Шум, пыль, суета. Еле в райцентре школу вечернюю закончила. Не потому, что учиться не могу, а воздуха мне там не хватает, реки, леса, простора…

– А в деревне жить можешь?

– Могу. Мы же зимой всегда в деревне живём. Сейчас я здесь с дедом, а бабушка в деревне за козами и курами смотрит. Их же не бросишь…

– Придёшь на открытие фермы?

– Не знаю, – Арина внимательно на меня посмотрела. – Приду, наверное, с дедом.

Арина высадила меня, развернула лодку в обратном направлении…

– А тебе не тяжело грести?

– Ты, что же, решил, что я немощная? Во мне силы… А всё от живой воды.

Я провожал её взглядом до тех пор, пока она не вылезла из лодки на другом берегу. Помахав мне, она скрылась в лесу.

Старый друг

Шишка действительно прошла, к вечеру и следа не осталось. Вода в бутылке закончилась. Я чувствовал прилив сил, «неужели вода?..» Спать не хотелось. Я лежал и перебирал в памяти события дня. Видимо, от избытка вдруг появившихся сил, мозг тоже работал усиленно. Потому что меня вдруг посетила идея. Я не мог дождаться утра. В восемь часов я уже звонил маме.

– Слушаю, – сказала она сонным голосом.

– Мама, это я.

– Что-то случилось? – голос у мамы изменился.

– Да ничего особенного. Просто в пятницу привозят страусов. И я очень хочу, чтобы ты приехала на открытие фермы.

– И об этом, конечно же, надо сообщать с утра. Я только со смены и прилегла.

– Значит, у тебя три дня впереди свободных… Тем более приезжай. Сегодня только среда. Если ты выедешь ночным поездом, в четверг будешь в Пскове. Я тебя встречу на автомобиле.

– На каком автомобиле? Ты что за рулём?

– Да. Сергей купил газель. Договорись, чтобы тебя в субботу кто-нибудь подменил. Ну, что приедешь?

– А что ты ещё хочешь?

Мама слишком хорошо меня знала.

– Помнишь, я тебе рассказывал о Мыше?

– Помню, ты ещё купил ему в зоомагазине мышку.

– У меня к тебе просьба. Я всё продумал. Лёля дома?

– Дома, но ещё спит.

И тут я услышал: «Не сплю я уже, разве с вами поспишь… Чего ему там от меня надо…»

– Как всё удачно складывается. Мама, дай, пожалуйста, трубку Лёле.

Через минуту я услышал:

– Здравствуй, Ваня. Что, соскучился?

– Конечно, соскучился. – Я ответил совершенно искренне. Услышав её голос, я понял, что очень рад его слышать. Лёля поняла, что я не вру. Ведь мы очень хорошо знали друг друга. Уже с другой интонацией в голосе она спросила:

– Чего ты хочешь на самом деле?

– Я сейчас позвоню на твой сотовый, а ты запиши всё, что я буду говорить, даже, если это покажется тебе странным. А потом научи маму включать эту запись.

– Хорошо.

Я набрал Лёлин номер, она сразу ответила, но я успел услышать маму «Не понимаю, что происходит…» «Тихо» сказала Лёлька.

– Записывай, – Я сделал паузу и начал свистеть, именно так, как я свистел, когда высвистывал Мыша. Потом я стал говорить:

– Мыш, это я Ваня. Собирайся, выходи со своей мышкой к забору со стороны подвала и залезай в бумажную коробку из-под обуви. Не бойся, коробку возьмёт моя мама. Тебе пора в Псковскую. Здесь очень хорошо, и обещаю, что твой мышиный век увеличится здесь во много раз. – Я опять посвистел и добавил, – Мыш, я скучаю.

Я отключился и набрал маму. Трубку сняла Лёля.

– Я, конечно, всё сделаю, как обещала, но не поехала ли у тебя там, в Псковской, «крыша»?

– Что ты, Лёля, со мной всё в порядке.

– Передаю трубку маме.

– Я всё слышала. Но ведь дом охраняемый. Меня не пустят.

– Мама, там со стороны чёрного хода забор подходит почти вплотную к дому. Ты зайди с той стороны, положи коробку из-под обуви на землю, включи телефон и жди. У Мыша очень хороший слух. Я думаю, что он появится в любом случае. Если он не захочет ехать, он просто не залезет в коробку и подаст какой-нибудь знак. Например, покачает головой и убежит.

– Бедный мой, мальчик. Тебе там очень одиноко?

– Да не одиноко мне… тут другое. Приедешь, объясню.

– А если он не появится? Может его там уже просто нет.

Об этом я не подумал… да и не хотел думать.

– Попытаться-то можно.

– А если твоего Мыша не будет, мне приезжать?

– Мама, ну о чём ты говоришь… Я по тебе тоже соскучился.

– Тогда у меня сегодня много дел: уладить всё на работе, найти коробку из-под обуви, научиться нажимать нужные кнопки на Лёлином телефоне и, наконец, купить билет на ночной поезд до Пскова.

– Сядешь в поезд, позвони. Целую крепко и тебя и Лёлю, – и я положил трубку.

Весь день я был, как на иголках… Ждал вечернего маминого звонка. Сергей заметил моё состояние и спросил:

– Ты чего сегодня такой дёрганный?

– Не хотел говорить заранее, жду маминого звонка, она обещала приехать на открытие фермы.

– Не волнуйся ты так. Молодец, что пригласил, а я не догадался.

Наконец, мама позвонила:

– Всё, я уже в поезде.

– А Мыш?

– Ваня, прибежала только одна мышка. Я не знаю, та или нет. Она со мной в коробке. Я ждала у забора недолго, запись включала только два раза.

– До встречи.

«Это, наверняка, Мыш… но почему он один? Что-то случилось…» подумал я.