Текст книги "Страусиная ферма"

Автор книги: Д. Ман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

* * *

Утром Сашка ждал меня во дворе у машины.

– Давай быстрей. Чего сегодня долго не выходил? Бурно праздник отмечал…

«Что это с ним?» подумал я. «Чего это он такой возбуждённый…» Я вышел как всегда, и обычно мне приходилось его ждать. Он выходил вялый, сонный и не сильно разговорчивый. Высаживая меня у моей работы, он не раз говорил: «Иди, отдыхай» и даже перефразировал поговорку «Солдат спит, а служба идёт». У него она звучала так: «Ваня спит, а деньги капают». Насчёт сна он был неправ. Спать у нас разрешалось только днём, да и то четыре часа, а ночью ни в коем случае. Но Саша имел в виду другое: он работал экспедитором, развозил товар по магазинам, сам загружал и выгружал. В общем, целый день на ногах и за рулём, а я целые сутки сидел и скучал, а ночью очень хотелось спать.

Я не раз предлагал ему пойти ко мне на работу, тем более у нас периодически требовались люди. Не каждый может выдержать такой график.

– Заманчиво… – говорил он. – Но мне пока не подходит. Мне деньги нужны и не маленькие… На содержание машины, на бензин и сам знаешь, для чего… Не пенсионер ещё…

Я снял с плеча рюкзак с провизией, быстро сунул его на заднее сиденье и уселся рядом с Сашей.

– Ты чего сегодня такой взвинченный? Случилось что?

– У нас на работе такое ЧП… Помнишь, я тебе о наших логистах рассказывал и показывал их в контакте? Васю Егорова?

– Припоминаю. Ты ещё говорил, что он лучше всех к экспедиторам относится, разговаривает нормально, без подколов, не выпендривается. Жена у него грузинка и дети есть. И на фото он… с ножом.

– Да, Это он. Детей двое. А ножей у него целая коллекция была. Они на стене на ковре висели.

– Ну и что с ним?

– Седьмого марта у него день рождения был. Видно сильно много выпил, крышу и снесло. Вышел на улицу и стал ножом машины царапать и колёса резать. А какой-то парень увидел и сделал ему замечание. Не знаю, правда, в какой форме, но думаю, что без крепких слов не обошлось… Короче, Вася нанёс ему три ножевых ранения…

– Три раза пырнул… А с парнем этим что?

– Скончался от ран в больнице.

– Ну и дела… Ты же говорил, что он самым адекватным был.

– Мне так казалось. А Игорь, наш экспедитор, который мне всё это сообщил, говорит: «Ты его совсем не знал… не выпивал с ним. Я раз с ним выпил, так он ко всем цепляться стал, за нож хватался». Оказывается, он у него всегда с собой был.

– Классика какая-то… Говорят, что если в первом акте пьесы на стене висит ружьё, то в последнем оно обязательно выстрелит. А у него на стене ножи были развешаны.

– Ему, видно, пить совсем нельзя было. Теперь говорят, что он в выходные всегда выпивал… Да и развозим мы слабоалкогольную продукцию… Наверняка домой возил, ведь всегда десяток бутылок на бой списать можно…

– «На халяву пьют и трезвенники, и язвенники…»

– Верно. «На халяву и уксус сладкий».

– А парень этот, зачем к пьяному, у которого к тому же в руках нож, сунулся. Если боевыми искусствами не владеешь, лучше не лезть.

– А может там его машина была. Мы не знаем.

– А ты ничего странного за ним не замечал? – спросил я Сашку.

– Ничего, ну разве что у него вместо гудка на телефоне песня Круга стояла. Звонишь ему и слышишь: «Кольщик, наколи мне купола…» Шансон любил. Да-а… дела. Ничего просто так не бывает…

– Останавливай. Приехали.

Я взял рюкзак и направился к месту моего мучения. А как назвать такую работу…

Я устроился в охрану незадолго до Нового года. Тогда старший смены Тетерев Емельян Фомич был очень рад моему появлению. Если бы не появился охранник, ему не удалось бы уехать на все новогодние каникулы. Я нарисовался очень вовремя, но, несмотря на это, он так составил график, что моё дежурство выпало на тридцать первое декабря. Моё появление его выручило, а он мне такую подлянку… Да ещё пообещал, что через месяц сделает анализ моей работы и, если его что-то не устроит, даст такую рекомендацию, что меня уволят… Представляете, как мне было грустно… По телевизору новогодние программы, на улице канонада фейерверков, а мне невыразимо одиноко… хоть плач. Я переписывался с мамой по вотцапу, она тоже была одна, так как Лёлька встречала Новый год с друзьями. Мама очень хорошо меня понимала и беспокоилась о моём душевном состоянии. В результате, не выдержав, явилась ко мне на дежурство, прихватив у Анны Трофимовны баночку салата «оливье».

Мои сменщики, в принципе, были неплохие мужики, кстати, оба с высшим образованием. Один окончил институт связи, а другой бывший военный на пенсии. У меня, можно сказать, неполное высшее… А руководит нами бывший пэтэушник-прапорщик с лицензией охранника. Как он вообще стал старшим смены? Наверное, давно работает… Вскоре я понял, что Емельян Фомич очень боится потерять это место. Ещё бы, у него был девятичасовой рабочий день, пятидневка и фиксированный оклад. Поэтому, кроме официального журнала, он завёл тетрадочку, в которую записывал все события дня, а когда уходил, требовал, чтобы и мы писали. Помню, в самом начале моей работы я записал в конце своей смены: «Ничего не произошло». А в начале своего следующего дежурства увидел, что слово «произошло» зачеркнуто, а вместо него написано «случилось» и на полях надпись «для тугодумов». То есть, записывать всё нужно было именно так, как считал он. В очередное мамино посещение я показал ей тетрадь.

– Да это просто бред какой-то. Всё наперекосяк… почерк неровный, зачёркивания… Слова вставляет сверху, а об орфографических ошибках я уже не говорю… бросаются в глаза. Вот он пишет «зделать…» а в русском языке приставок «з» не бывает… Одним словом, ПТУ.

– А вот его личная внутренняя инструкция…

– Должностная?

– Нет. Это хрень какая-то…

– Тогда и смотреть не буду. Пусть себе пишет… Может ему от этого легче становится. Главное, ты должностную инструкцию не нарушай. А так, «мели Емеля, твоя неделя».

Как точно тогда сказала мама. И зовут его Емеля, и целых пять рабочих дней он нам по очереди мозг выносит. Вот так у нас: КТО, ГДЕ… И КАК МОЖЕТ, работает и выживает.

«И мышь в свою норку тащит корку»

Емельян Фомич единственный среди нас был курящим. Курить у нас в общественных местах запрещено и Фомичу приходилось через подвал выходить на другую сторону здания и под прикрытием козырька чёрного хода, оглядываясь по сторонам быстро выкуривать сигарету. Мы охраняли элитный дом с подземным гаражом, и Фомич боялся, что запах сигарет не понравится элитным жильцам. Он даже пользовался освежителем воздуха, опрыскивая место своего курения. А ещё во время своего дежурства, сидя у телевизора, он постоянно лузгал семечки. Мешок с семечками он хранил в холодильнике, так как опасался мышей. Кстати, о своих перекурах он ничего не писал в своей тетрадке, а почему? А потому, что на охраняемом объекте по должностной инструкции надо контролировать правила противопожарной безопасности… А не затушенный по небрежности окурок может привести к пожару.

Пока никого нет, надо поздороваться с Мышем. Я достал из рюкзака сыр, отрезал маленький кусочек и направился в дальний угол помещения, туда где стоял стеллаж с пыльными папками, в которых, только одному богу известно, а может ещё и Фомичу, что находилось… Пока я здесь работал ни разу не замечал, чтобы к ним кто-то подошёл. Я наклонился к отошедшему от стены плинтусу и тихонько присвистнул, но этого и не требовалось… Остренькая белая мордочка с глазками бусинками уже выглядывала из-за плинтуса. Мыш схватил кусочек и скрылся. Побежал в свою норку. «Каждая мышь в свою норку тащит корку». Я знал, что Мыш без меня с голоду не умрёт, но так у нас с ним заведено. Это приветствие… или означает, что я пришёл в гости не с пустыми руками… Или, чтобы Мыш знал, что сегодня моё дежурство и вечером можно прийти.

С Мышем я познакомился примерно через месяц после моего трудоустройства. И произошло это ночью. Я сидел у мониторов, хотелось спать, глаза закрывались сами. Я решил немного встряхнуться и прогуляться на крышу, с которой открывался прекрасный вид. Подышав чистым воздухом, я вернулся и краем глаза уловил какое-то движение на столе у мониторов, где стояла моя чашка, и лежал кусок кекса. Вообще, пить чай у мониторов можно. Надо только убирать за собой, что обычно забывал делать Семён. Фомич постоянно ворчал по этому поводу и как-то раз, окончательно разозлившись, написал в своей тетради «последнее предупреждение», а заодно убрал мусорное ведро, записав «каждый сам выносит свой мусор».

– Да я всё убираю, – говорил Сёма.

– Значит плохо. Крошки остаются и липкие разводы на столе. Вот что значит, «такую-то мать», не служить в армии… Там бы тебя быстро научили…

С тех пор Семён перед уходом тщательно мокрой тряпкой протирал стол, ну и мы все, естественно, тоже.

«Что это было?» подумал я. «Неужели мыши… а может это от недосыпания…» Под утро, часов в пять, я просто клевал носом. Тишина стояла полная, всё просто располагало ко сну. И тут сквозь накатывающиеся на меня волны сна я услышал шорох со стороны стеллажа. Сон как рукой сняло. Мне стало интересно… Я подошёл к стеллажу и заметил, как что-то маленькое проскользнуло за отошедший от стены плинтус. Я нашёл себе занятие… Как бы выманить эту крошку… И тут я вспомнил о семечках Емельяна Фомича. Самое то… Ну, чем в таком доме может питаться мышь? А в том, что это мышь, я уже не сомневался. Жильцы богатые, едят одни деликатесы… наверняка семечки огромный дефицит в рационе здешних мышей. Я подошёл к холодильнику, достал пакет с семечками и отсыпал немного в ладонь. Положив семечки у плинтуса, я затаился и стал ждать. Я угадал с приманкой, через некоторое время из-за плинтуса вылез белый мышонок, точно такой, как в зоомагазине недалеко от моего дома. Скорее всего, этот мышонок раньше жил в одной из квартир дома, его наверняка купили детям, а потом по какой-то причине он сбежал. Приручить его оказалось просто, тем более он и был ручным. Мыш довольно скоро ко мне привык и регулярно получал от меня семечки Фомича. Потом я стал подкармливать его всем тем, что было у меня. Сыр Мыш просто обожал. Я подумал, что ему нужно подобрать имя, но ничего подходящего в голову не приходило.

– Будешь просто Мыш или Миш. – Тем более я уже установил, что моя мышка мужского пола.

– И писаться твоё имя будет без мягкого знака. Существительные мужского рода, оканчивающиеся на шипящие, пишутся без мягкого знака на конце. Есть такое правило в русском языке.

Мыш не возражал…

В моё дежурство он беспрепятственно бегал по столу, вокруг камер видео наблюдения, лазал по мне, периодически проверяя мои карманы, смотрел телевизор… Нет, я не вру. Он действительно его смотрел, расположившись на ручке кресла, уставившись глазками-бусинками в экран. Особенно ему нравились мультики, но всякий раз увидев на экране кота, он начинал мотать головой и царапать своими коготками мою руку. Я переключался на другой канал и Мыш успокаивался. Короче, мы нашли общий язык. Перед окончанием моей смены я всегда говорил:

– До встречи, не скучай и будь осторожен.

Мыш садился на задние лапки, наклонял голову и через минуту скрывался за плинтусом. Он меня понимал… Только вот как? Это было непостижимо и загадочно…

В одно из дежурств Мыш попытался сделать мне подарок. Я не сразу понял, увидев его перед собой на столе, что в передних лапах он держит золотую серёжку. Только когда он положил её передо мной и отошёл, я обратил на неё внимание.

– Это мне? – удивленно спросил я. – Где же ты её взял?

И тут я вспомнил недавний разговор у лифта молодой женщины из шестой квартиры с её матерью: «Нюточка переживает, всю квартиру перерыли, а вторую сережку так и не нашли. Твой подарок… Обидно. И брюлик не маленький…» Я пригляделся: серьга была с бесцветным камушком, который при направленном на него свете сверкал. Я не знаток бриллиантов, но, похоже, это была именно та серёжка.

– Нет. Это серёжка маленькой девочки из шестой квартиры. Она потеряла, а ты нашёл. Надо вернуть.

Мыш некоторое время сидел неподвижно, как будто переваривал услышанное, а потом, схватив серьгу, нырнул в свою норку за плинтусом.

И что вы думаете… Встретив в очередной раз девочку с её мамой я увидел в обоих её ушках по серёжке с ярко сверкающим камушком. «Интересно, как Мыш это сделал…» подумал я. «Хорошо бы стать на время размером с него и прогуляться до его норки. Наверняка, чего там только нет…»

После этого случая Мыш несколько раз приносил мне скатанные в трубочку бумажные деньги. В основном по одному доллару, но пару раз попадались и более крупные купюры. Деньги я брал, как говорят «они не пахнут…» но на всякий случай говорил Мышу:

– Беру только ничейные, потерянные…

После таких подарков я всерьёз призадумался: «Откуда взялся Мыш? Таких смышлёных мышей в зоомагазине не купишь…» Но тут я невольно стал свидетелем небольшого скандала, и это кое-что прояснило. Из шестой квартиры выскочил красный от возбуждения отец хозяйки и дед Нюточки. Ну, той, у которой потерялась серьга. Повернувшись к раскрытой двери, он прокричал:

– Такая безответственность… Всё у вас пропадает… то серьгу потеряли, а теперь вот мышонка.

В дверях показалась хозяйка квартиры.

– Папа, не волнуйся, серьга нашлась, а мышонок давно убежал, мы просто не хотели тебя волновать.

– Не хотели волновать… А разве я тебе не говорил, что его только в клетке держать надо.

– Папа, ну купим мы тебе такую мышь… Так волноваться вредно.

– Всё, больше ни с какими просьбами ко мне не обращайся. Сделал доброе дело… Да ты даже не представляешь, что это за мышь и сколько она стоит… Ты думаешь я ерундой на работе занимаюсь. Потерять трансгенную мышь…

Мужчина выскочил из подъезда, хлопнув дверью. А я сразу же набрал в интернете «трансгенная мышь». Оказывается, это генно-изменённые мыши, на которых испытывают вакцины и лекарства перед тем, как испытать их на людях. Геном обычных мышей на восемьдесят процентов схож с человеческим. И трансгенные мыши стоят действительно очень дорого. В общем, суть я понял, а чтобы разобраться в тонкостях, необходимо специальное образование. «Мыш, да ты почти человек…» подумал я. «Кто знает, какие гены тебе изменили…»

Как-то раз Фомич сообщил:

– Завтра придут травить мышей и крыс.

– Так у нас их нет.

– Потому и нет, что травят периодически. Профилактика.

Вечером я сказал Мышу:

– Завтра будь осторожен, ничего нигде не ешь, только свои запасы. Везде разбросают яд от мышей и крыс.

Мыш наклонил голову. Это означало «да». И направился к своей норке. Через некоторое время мне пришла в голову мысль: «А вдруг яд будет таким ядовитым, что и вдыхать его тоже будет нельзя». Я разволновался и стал высвистывать Мыша. Появился он не скоро, видно убежал далеко…

– Мыш, придётся тебе на время перебраться ко мне домой, вдруг ядовитые испарения тебя убьют…

Мыш повернул голову слева направо. Я знал, что это означает «нет», поднял лапку вверх и пискнул. «Правильно», подумал я, «он просто хорошо спрячется где-то наверху. Яд будут сыпать в подвале. Может быть, когда я его звал, он и обустраивался в другом месте».

Как много вокруг нас непонятного и непознанного… В этом сумасшедшем и постоянно меняющемся мире, в ежедневной суете и в гонке за личным благополучием мы просто ничего не замечаем или не обращаем внимания, нам всегда некогда.

Псковская область, 1908 год

– Бабушка.

– Что, Анюта. Спи уже, умаялась сегодня, а завтра опять рано вставать. Нюрку завтра привяжи, чтобы неповадно ей было в лес убегать. Хорошо, что ты за ней сразу побежала… Потом ищи-свищи… Вот дурная коза… на лугу еды полно, а она в лес… По грибы что ли пошла, или чьим-то обедом стать захотела. Повстречала бы волков, и прощай Нюрка.

– Она испугалась просто.

– И кого же? Вот сколько живу, а никого и ничего страшного на том лугу не замечала.

– А видения…

– Ты опять мне голову морочишь… И что ты опять видела?

– Ты всё равно не поверишь.

– Да говори, раз уж начала.

– На том лугу кроме наших коз ещё птицы диковинные пасутся. Я таких никогда не видала. Крылья есть, а не летают.

– Куры что ли, у них тоже крылья есть, а не летают.

– Ну, кур-то я бы узнала. У этих длинные ноги и длинные шеи, и бегают быстро. Вот я думаю, что их Нюрка и испугалась.

– Не морочь ты мне голову. По-твоему выходит, что и коза видит что-то… Тебе может и поверила бы… но чтоб коза грезила… Спи ты. Ночью не спишь, днём досыпаешь и видишь сны.

– Да не сны это, бабушка.

Всё течёт, всё меняется

Сергей постоянно куда-то уезжал.

– По делам, – обычно говорил он. Мы не расспрашивали. Мало ли какие у него дела. Захочет, расскажет сам. Как-то вечером он спросил меня:

– А что ты знаешь о страусах?

Я задумался и ответил:

– Знаю, что не летают, хоть и с крыльями, бегают быстро, несут огромные яйца и зарывают голову в песок. У нас не живут.

– Я тут столько о них узнал… даже на страусиной ферме побывал. А знаешь, чем они питаются?

Я пожал плечами.

– Не представляю, может, пасутся, как козы…

– Я тоже не знал, а теперь знаю. Они всеядны. В природе питаются семенами, кореньями, ветками с кустов, мелкими насекомыми и рептилиями. А вот на ферме нужны корма… Мне надо всё узнать и просчитать. А голову они в песок не прячут… ошибочно так считали. Просто самка роет яму для кладки яиц.

– Я смотрю, ты в теме…

– А как по-другому… Чтобы открыть ферму нужны не только деньги, а и знания.

– Значит, будешь продавать страусиные яйца?..

– И их тоже, но основное направление мясное. Страусята очень быстро набирают массу. Я тут узнавал цены. Четыре доллара стоит один килограмм тушки, а килограмм филе примерно двенадцать долларов. Вообще производство безотходное, используется всё. Скорлупа яиц, как фарфор, но лёгкая, её используют для сувениров, как и перья. Даже кожу выделывают. Кстати, пустое яйцо стоит пять долларов. Надо очень хорошо всё продумать прежде, чем купить страусов: где брать комбикорма, сколько они съедают в сутки… Этим я сейчас и займусь.

Сергей сел за стол, достал тетрадку, включил калькулятор на телефоне и погрузился в расчёты.

Я достал сотовый и набрал Сашу.

– Привет.

– Здорово.

– Как завтра, подвезёшь с утра?

– Нет. Не смогу. В другое место еду.

– У тебя что, район доставки поменялся? На той неделе не мог, на этой…

– Да, вроде этого что-то…

– Ну, тогда я тебе больше звонить не буду. Пока.

– Постой, Ваня. Я тебе сам позвоню, если что-то изменится. Лады?..

– Договорились.

Я положил телефон в карман и услышал:

– Что, Сашке своему звонил?

– Какая ты, Лёля, проницательная… – У меня слегка испортилось настроение. Как хорошо, когда тебя довозят до работы. Во-первых, не надо тратиться на дорогу. Во-вторых, вставать тогда надо позже. В-третьих, не надо толкаться в набитом до отказа автобусе. Одни преимущества.

– Он теперь Таню в институт отвозит.

– Это какую ещё Таню?

– Мою подругу. Забыл, что ли… на филолога которая учится.

– Вот это сюрприз.

– Всё в жизни, Ванечка, течёт и меняется. Только ты верен себе и неизменен. Бросила тебя девушка… ну, и что? Жизнь-то продолжается. Другой бы на твоём месте не раскисал и институт перед защитой диплома не бросил, а наоборот добивался бы чего-нибудь в жизни и доказал бы ей потом, что ты чего-то стоишь. Всё меняется каждую минуту, мир меняется, а ты всё тот же. Мама всегда говорит: «Под лежачий камень вода не течёт».

«Ну, сестрёнка… что думала, то и выдала… Учить брата вздумала… Ударила по самому больному», подумал я.

– Я не другой… и никому ничего доказывать не собираюсь.

– Тогда просто выкинь её из головы. Было и было, да прошло.

– А я и выкинул…

И тут я замолчал и подумал: «А ведь и правда выкинул… Я давно о ней не вспоминаю, и во сне она мне не снится. Осталась одна обида… и оскорблённое самолюбие». Лёля с интересом и немного испуганно смотрела на меня. Наверное, думала, что переборщила, влезла не в своё дело и начинала побаиваться. Ведь от влюблённого дурака можно ждать всего…

– Ты права. Надо что-то менять, – сказал я совершенно спокойным голосом.

Лёлька улыбнулась своей очаровательной подкупающей улыбкой, обняла меня за шею и чмокнула в щёку.

– Больной выздоровел. Ура!

Через несколько дней произошло важное событие в Лёлиной жизни. Все мы искренне порадовались за неё. Лёлю пригласили сниматься в молодёжном сериале. И не каким-нибудь статистом, и не в массовку, а почти на главную роль.

– Умница моя, – говорила мама. – Ты знаешь, Сергей, в школьном драмкружке она ни от каких ролей не отказывалась. Когда Оля пришла в драмкружок, там ставили «Приключения Чиполлино» и все женские роли были розданы. Светлана Ивановна предложила ей сыграть синьора Помидора. Она согласилась. А какой костюм мы ей сделали… Обруч обтянули красной материей, снизу на резинке, у горлышка тоже затягивался зелёной лентой. Все волосы убрали под красный берет, а на берете зелёные листочки. Обтягивающие рейтузы… Получился толстый человечек с тонкими ножками. А на ноги надели старые, но хорошо сохранившиеся бабушкины башмаки с золотыми пряжками. Красной помадой румянец во всю щёку навели. И это оказался самый впечатляющий и запоминающийся костюм.

– Да, Помидор пользовался успехом, – сказала Лёля. – Помню, подбегает ко мне на перемене мальчишка из младшего класса и говорит: «Это ты Помидора играла?» Я кивнула, а он как закричит: «Помидор, Помидор…» и пальцем на меня указывает. Но, слава богу, продолжалось это недолго.