Текст книги "Исчезнувший убийца"

Автор книги: Чингиз Абдуллаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

ЧАСТЬ III
Дипломатия мафии

I

Рамон завтракал в ресторане отеля «Виктория», когда в зал стремительно вошла миссис Бэнвилл. Близоруко прищуриваясь, она отыскала взглядом столик Эскобара и поспешила к нему. Рамон встал, не дожидаясь когда она подойдет.

– Доброе утро.

– Доброе утро, – миссис Бэнвилл села за стол. Рамон опустился следом. Почти моментально появился официант.

– Хотите что-нибудь заказать? – почти неслышно осведомился он.

– Чашку кофе, – бросила миссис Бэнвиллл.

Официант исчез так же быстро как появился.

– Вы сегодня хорошо выглядите, – Рамон старательно дожевывал свой бутерброд.

На Кэтрин был элегантный серый костюм и темная блузка.

– Спасибо за комплимент. Я очень торопилась найти вас.

– А вы, конечно, не знали, где я сижу, – иронически хмыкнул Рамон.

– Что вы хотите сказать?

– Ничего. Просто вон те двое типов в углу явно заинтересовались моей персоной. Они ведут меня все утро.

Кэтрин коротко рассмеялась.

– Вы всегда все замечаете?

Он пожал плечами.

– Не заметить их назойливого внимания просто невозможно.

– Вы всегда так внимательны? – на этот раз она спрашивала куда более серьезно.

– Вы же психолог. Разве вы поверите₍если я скажу, что не замечаю элементарной слежки?

– Вы не ответили на мой вопрос.

– Стараюсь замечать, а что?

В глазах вспыхнули озорные огоньки.

– Хотите эксперимент на вашу внимательность?

Он улыбнулся.

– Новый психологический тест? Давайте ваш эксперимент.

Она показала на сидевшего метрах в десяти от них пожилого господина, лет пятидесяти. Среднего роста, в темном костюме, волосы коротко острижены – в нем не было ничего необычного. Кетрин Бэнвилл внимательно оглядела его, а затем предложила Эскобару.

– Вот ваш тест. Я знаю этого человека. Что вы можете о нем сказать, вот так, сразу, с первого взгляда?

Рамон чуть повернул голову и несколько минут внимательно изучал сидевшего господина. Затем, повернувшись к Кетрин Бэнвилл, весело сказал: – Я готов, задавайте ваши вопросы.

– Нет, лучше вы сами расскажите об этом господине, – предложила она.

– Пожалуйста. Он англичанин, ему под пятьдесят, холост. Из хорошей английской семьи, скорее всего, принадлежит к английским аристократам. Получил прекрасное образование, закончил Харроу. У него больные почки. Очевидно, ведет сидячий образ жизни. Большую часть времени проводит в конторе. В молодости служил в армии, занимался боксом. Сейчас у него дела идут очень хорошо, он преуспевает и довольно богатый человек. Достаточно?

Она рассмеялась.

– Вы его знаете. Это Питер Моррисон.

– Первый раз в жизни вижу, – честно признался он.

– Он действительно около десяти лет служил в армии, был в свое время неплохим спортсменом, побеждая на соревнованиях европейских турниров. Сейчас он известный лондонский коммерсант, часто бывает в Нью-Йорке по своим делам. Он действительно холост и закончил Харроу. А его мать даже родственница английской королевы, хотя и очень дальняя. – Кэтрин, перечисляя все это, смотрела в упор на Рамона, – но как вы догадались, если не секрет?

– О том, что служил в армии – посмотрите на его выправку. Что бывший боксер тоже не трудно догадаться. Насчет больных почек и сидячего образа жизни даже не нужно строить догадок, посмотрите на его лицо. Когда он заходил, я слышал его разговор с метрдотелем. Тот спросил, когда мистер приехал, и я услышал, что Меррисон прилетел сегодня из Лондона. А это значит, что он очень богатый человек, если он известен на другом конце света, в ресторане Нью-Йорка. Видимо, он здесь частый гость.

– Это нетрудно, – призналась она, – но как вы догадались про Харроу и его семью? Это практически невероятно.

– Очень просто. Обратите внимание на его галстук. Вы знаете, что это за галстук? Синий галстук выпускников Харроу. А попасть туда и закончить его заведение могут только дети из самых богатых и титулованных семей Англии. Вот вам разгадка. А что он холостой, я просто догадался. Холостые мужчины как-то смотрятся иначе, чем женатые. Кроме того, я сильно сомневаюсь, чтобы его кроме денег еще что-нибудь интересовало.

– Браво, – не удержалась Кетрин, – это было великолепно!

– Вы меня перехвалите. А теперь говорите, зачем я вам понадобился так срочно.

– Эдстрема сегодня ночью пытались убить в камере, – тихо сказала она.

Рамон заметил, что к ним подходит официант, неся заказанный кофе, благоразумно промолчал и переждав несколько секунд коротко спросил:

– Кто и каким образом?

– От Эдстрема пересадили его напарника, который был человеком ФБР. И посадили наемного убийцу. Эдстрема спасло чудо. В тот момент, когда убийца достал нож, надзиратель случайно оказался у дверей. В общем, Карл Эдстрем тяжело ранен, но врачи говорят, он поправится.

– Я не совсем понял, как это могло произойти.

– Ночью Эдстрем спал и, услышав какой-то шум, проснулся, увидел этого убийцу и закричал. Тот видимо не ожидал, что Эдстрем проснется и не сумел нанести точного удара. А надзиратель проходил мимо, и сумел быстро ворваться в камеру.

– Здесь есть какой-то секрет, из-за которого убили Анну Фрост.

– Действительно, Карлу Эдстрему очень повезло, – негромко сказал Рамон, заметно волнуясь.

Миссис Бэнвилл внимательно посмотрела на него.

– Я думала, вас ничего не может тронуть. Вы что, так переживаете за жизнь Эдстрема?

– Не только. Просто однажды я оказался в положении Эдстрема, – глухим голосом сказал Рамон, – и меня тоже чуть не убили.

– В тюремной камере? – насмешливо прищурилась Кэтрин.

– А что?

– Я считала вас умнее. Если бы вы сидели в тюремной камере в СССР, вы тогда бы сейчас не сидели здесь, рядом со мной. Советский Союз, насколько я знаю, имеет достаточно людей и возможностей, чтобы не нуждаться в услугах подобных «профессионалов». И потом специалист вашего класса просто не мог сидеть в тюрьме. Это абсолютно исключено. Не считайте меня настолько наивной, мистер Эскобар, – вспыхнула Кэтрин.

– Все правильно, – ответил Рамон, – только одно обстоятельство. Я не сказал, что сидел в тюремной камере в СССР. Это было совсем в другой стране. Подозреваю, что в досье АНБ, заведенном на меня, этого нет, а это уже пробел и очень большой. Кроме того, я тогда не был «специалистом такого класса», а был всего навсего помощником регионального инспектора. Вот видите, какую задачу я ставлю перед вашим ведомством. Вот теперь придется перетряхнуть все мои дела. Уверяю вас, напрасный труд. Не найдете никакой зацепки.

– Почему?

– Я просто удрал из этой тюрьмы в день своего ареста. Вернее, под утро.

– Можно узнать, как вам это удалось?

– Честно говоря, это секрет, но вам, как психологу, могу рассказать. Очень поучительно. Надеюсь, что это будет вашей маленькой тайной. Я сумел достать одежду уборщика и его инструменты. Взвалив грязные трубы на плечо, я спокойно шел к выходу. И ни один охранник даже не попытался меня остановить. Ну₍ кому может прийти в голову, что спокойно идущий по тюремному двору человек, это – узник, пытающийся совершить побег из тюрьмы? Да еще с тяжелыми железными трубами.

Оба коротко рассмеялись. Рамон стал серьезнее:

– Мы несколько отвлеклись. Вы говорили с этим убийцей, видели его?

– Видела. Ничего особенного. Мелкая сошка. Он ничего не знает.

– А кому была выгодна смерть Карла Эдстрема? Предположим, что его оправдают. Значит, будут искать настоящего убийцу. И мотивы преступления. А это кому-то очень невыгодно. Почему?

– Вы все-таки считаете, что убийца не Эдстрем?

– Убежден.

– А на чем основывается ваша убежденность? – поинтересовалась Кэтрин. – Не проще ли предположить, что убийца все-таки Эдстрем, а теперь его хозяева пытаются убрать ненужного свидетеля.

– А кто тогда напал на автомобиль ФБР. Кому понадобились материалы допроса Эдстрема? Не проще ли сразу попытаться его убрать? Здесь должен быть какой-то секрет, из-за которого убили Анну Фрост.

– И Вальтера Вольрафа, – спокойно сказала миссис Бэнвилл в упор глядя на Эскобара.

Он спокойно выдержал этот взгляд.

– Вы знаете и об этом?

– Ваш Постоянный Комитет недооценивает внутренние организации Соединенных Штатов. Хотя ФБР еще не знает об этом, но АНБ уже в курсе. Мы даже знаем, что сотрудники ООН, явно в нарушение наших законов, совершили тайную эксгумацию трупа. Кстати, врач, лечивший его, покончил жизнь самоубийством. Некто Эрик Пенбертон.

– Я хочу вступиться за ООН. Наш Комитет взял разрешение у нью-йоркской прокуратуры на эксгумацию трупа Вольрафа.

– Но мотивы эксгумации были указаны не совсем точно – сказала миссис Бэнвилл.

– Возможно. Я не читал этих документов. Но, кстати, в розысках убийц Вольрафа принимает участие и ваш бывший коллега, ныне инспектор Комитета Чарльз Деверсон. А ваше ведомство, прекрасно зная, что Вольраф был убит, как теперь выясняется, попыталось остаться в стороне, посоветовав Деверсону не совать носа куда не нужно, а Асенову убираться из страны.

– Для его же безопасности, – подчеркнула Кэтрин Бэнвилл.

– Не надо, – поморщился Рамон, – вы просто боитесь, что в результате расследования может разразиться очередной скандал и пытаетесь сами расследовать это дело, без вмешательства нашего Комитета.

– Я позволю вам напомнить, что это все-таки внутреннее дело самих американцев, – четко произнесла миссис Бэнвилл.

– Не уверен. Убиты сотрудники ООН. Сразу двое. Обвиняется третий. Вы считаете, что наш Комитет вправе сидеть сложа руки? И самое главное – мы не вмешиваемся во внутренние дела Америки. Мы просто помогаем найти убийц. Кстати, с разрешения и согласия вашего Федерального правительства. А найдя их, мы естественно, передадим их вам.

– Не будем спорить, – согласилась Кэтрин Бэнвилл, – мы действительно делаем сейчас одно общее дело. В любом случае нужно закончить это дело. Хотя, откровенно говоря, я убеждена, что убийца – Эдстрем. Трое других в момент убийства были в одной комнате, все вместе – Асенов, Перес, Деверсон. На этаже, кроме охранников, которые также видели друг друга, был только Карл Эдстрем. И вы все-таки не верите в его виновность. Не представляю, как можно найти загадочного убийцу.

– Это уже мое дело. У меня к вам одна большая просьба, миссис Бэнвилл. Можно задержать отъезд мистера Асенова хотя бы на одни сутки? Я попытаюсь все-таки решить эту почти невероятную задачу.

– Всего на одни сутки, – Кэтрин задумалась. – Думаю, это в моих силах. Но я хотела бы дать вам совет. Не пытайтесь искать кошку в темной комнате, если ее там нет.

II

Чезаре проснулся утром с тяжелой головой. Вчерашняя вечеринка полностью выбила его из сил. В его возрасте нужно быть более умеренным и менее темпераментным. Ему почти сорок. Но эта Марта не женщина, а адское пламя. Попробуй быть умеренным рядом с такой фурией. Он довольно улыбнулся и снова поморщился. Господи, как болит голова. Вчера, он кажется вернулся домой в пятом часу утра. Вернее, уже сегодня. А сейчас уже второй час дня.

С трудом поднявшись, он нетерпеливо зашагал в ванную комнату. Открыл холодную воду и подставил голову под душ. Нужно будет позвонить Мартину, вспомнил он. Мартин просто молодец. Чезаре давно не ведет дел в трех своих ночных клубах, полностью передоверив их Мартину. И тот довольно неплохо справляется с работой. Нужно будет повысить ему оклад, решил Чезаре.

Резко зазвонил телефон. Чезаре, коротко выругавшись, достал полотенце и, разбрызгивая воду, вошел в комнату. Неохотно поднял трубку.

– Я слушаю.

– Чезаре, это ты? – раздался голос, заставивший его сразу протрезветь.

– Да, – рот моментально наполнился тягучей слюной, и он сглотнув ее, сказал громко, – да, это я.

– Возьми Леонардо и приезжай ко мне, – раздался тот же твердый голос.

– Когда? – как можно почтительнее спросил Чезаре.

– Через два часа, – на том конце положили трубку.

Чезаре сел на постель. Чертов дурак, нашел время шутить. Он резко помотал головой. Еще заметит, что он вчера перехватил лишнего.

В сочинениях многих авторов организация «коза ностры» всегда выглядела сборищем недобитых бандитов, убийц-садистов, развратников и громил. На самом деле все это далеко от истины. Среди членов кланов мафии больше всего ценили и уважали человека солидного, устоявшегося, с многочисленным семейством, не изменяющего своей жене, заботящегося о своих детях. Члены мафии очень редко стреляли и грабили. Они сидели в офисах, заправляли профсоюзами, управляли ночными клубами, ювелирными магазинами, небольшими фабриками, различными ресторанами, фирмами, автомастерскими.

Сама организация «козы ностры» представляла четкую иерархическую лестницу, где каждый знал свое место. Во главе «коза ностры» стоял «капо ди тутти капи», босс боссов и глава американской мафии. Во главе каждой семьи стоял свой босс, приказы которого были обязательны для всех членов семьи. У каждого босса был свой «советник», доверенное лицо, обычно адвокат или отошедший от дел старик мафиози. Был также помощник босса, его «капитан». Последнее время у некоторых крупных боссов стало по два, три «капитана», так как организация разрасталась и требовалось большее число доверенных помощников – один человек просто не справлялся с такой нагрузкой. Затем шли «лейтенанты» или «капо». Каждый «лейтенант» имел в своем распоряжении пять, шесть, а иногда и десять, двенадцать «кнопок» – «солдат» мафии. И в самом низу этой лестницы были уличные торговцы наркотиками, сутенеры, мелкие перекупщики краденого, агенты мафии, работавшие на какой-нибудь клан. Четкая система взаимоотношений, беспрекословное подчинение старшим, забота о младших, страшный обет молчания мафии «смерти», все это делало руководителей мафии практически недосягаемыми для полиции и других правоохранительных служб США. Возникшая как итальянский этнический феномен, мафия разрасталась и приняла размеры общенационального бедствия.

Чезаре был «лейтенантом» мафии. И он сразу узнал голос своего «капитана», понимая, что случилось нечто очень важное, если понадобились услуги Леонардо, одного из «стрелков» их клана. Набирая нужный номер, Чезаре уже не сомневался, что предстоит серьезная работа.

Через два часа он и его «стрелок» уже беседовали с «капитаном». Инструкции были чрезвычайно простыми. В одном из отелей остановился приезжий иностранец. Его нужно убрать, сделав это любыми, доступными им, способами. Конечно, лучше если этот человек случайно попадет под автомобиль или выпадет из окна. Однако, не исключалось и применение других методов, вплоть до огнестрельного оружия. Иностранец должен был замолчать, и «капитана» не интересовали подробности. Он только назвал им его имя и название отеля, в котором остановился приезжий. Очевидно, из Южной Америки, решил Чезаре. Иностранца звали Рамон Эскобар.

III

Как и всякий профессионал, он не любил носить оружия. Эксперты его квалификации почти не применяли оружия, считая этот вариант наиболее малоубедительным доводом в решении различных вопросов. Однако, оружие было необходимо, оно хорошо выполняло свою «психологическую роль». Нападавшие обычно знали, что эксперты вооружены. И тем не менее в специализированном Комитете ООН, как и повсюду, агент, применявший оружие, считался плохим агентом. Разведчик проваливался в тот момент, когда приходилось доставать пистолет. Это была абсолютная аксиома, почти не требующая доказательств.

Вот и сейчас – тяжелый «Кольт» давил на пояс, а тот в свою очередь довольно сильно натирал плечо. Застегнутый пиджак только усиливал эти мучения, но Рамон знал, что в обществе, где царит настоящий культ оружия, выходить без него было просто опасно.

Он шел по Манхеттену, который в эти дневные часы был переполнен людьми и автомобилями, вместе с миссис Бэнвилл, охотно сопровождавшей его повсюду.

– Посмотрите какая красивая девушка, – показал Рамон на проходившую мимо высокую блондинку, – прямо актриса Голливуда.

– У вас, кажется, масса свободного времени, – подозрительно посмотрела на него Кэтрин Бэнвилл, – я не совсем понимаю, зачем мы идем в эту сторону. Нам ведь надо совсем в другую.

– Нет, – возразил Рамон, – все правильно. Мы уже пришли. Кинотеатр «Олимпия». Вот здесь.

– Не понимаю, что вас сюда привело.

– Миссис Бэнвилл, вы ставите под удар престиж солидной организации, в которой работаете. Вспомните по материалам дела, чем знаменит этот кинотеатр.

– Здесь встречались два месяца назад Анна Фрост и Карл Эдстрем, – тут же вспомнила миссис Бэнвилл, – ну и что? Кассиров и билетеров уже допрашивали. Они ничего не помнят. За два месяца здесь столько людей побывало. Вы думаете чего-нибудь найти?

– Я не настолько наивен. Просто мне еще раз надо пройти путь от этого кинотеатра до здания, где расположен ее отдел. Отсюда, кажется, недалеко?

– Минут десять пешком, – подтвердила Кэтрин Бэнвилл.

– Очень хорошо. Кстати, у вас есть карта Нью-Йорка?

– Нет, но она продается в киоске для туристов. Можно купить, – несколько растерялась женщина, – а карта вам для чего?

– Удовлетворяю естественную тягу к путешествиям, – пошутил Эскобар. Женщина обиженно замолчала.

В первом попавшемся киоске карты не было и им пришлось пройти еще метров триста пока, наконец, у второго киоска Рамон купил большую карту города. Через десять минут они были на Пятой авеню. Прошли вестибюль, поднялись на этаж, показали удостоверения первому охраннику, прошли стеклянную дверь, отдали документы второму дежурному и, получив специальные карточки, прошли дальше.

– Каждый раз, когда я вижу эти меры предосторожности, я снова и снова убеждаюсь, что убийца Карл Эдстрем, – холодно сказала Кэтрин Бэнвилл. Рамон покачал головой.

– Хорошо, что вы не судья. А то бедный Карл уже сидел бы на электрическом стуле.

Они прошли в комнату № 1201, где их уже ждали. В комнате находились Деверсон, Асенов, Перес, региональный инспектор Гоминава и один из руководителей Постоянного Комитета Оруэлл. Кроме того, здесь находилось еще несколько человек, приглашенных по просьбе Эскобара. Среди них была и женщина.

Поздоровавшись со всеми, Рамон прошел в центр комнаты. Миссис Бэнвилл, расположившись на стуле, почти у дверей, с интересом следила за ним.

– Я знаю, как вам надоели следственные эксперименты, – неожиданно улыбнулся Рамон, – но уверяю вас, это в последний раз. Сегодня меня не столько интересует само убийство, сколько факторы, происходившие на фоне его. Кстати, кто дежурит в дверях?

– Стейн и Харрисон. Они дежурили и в тот вечер, – негромко сказал Оруэлл.

– Спасибо. Значит все в порядке. Теперь, мадам, я попрошу вас перейти в комнату для убийства, – предложил Рамон сидевшей женщине, – и взять с собой двух мужчин. Вы будете «Эдстремом», а вы возьмите эту камеру и будете фиксировать все на пленку.

– У нас уже есть специальные камеры во всех кабинетах, – недовольно напомнил Оруэлл.

– Я знаю. И все-таки, пусть будет еще одна камера. Ведь в день убийства в самой лаборатории камеры не было. Правда?

– Но они были в коридорах. И, кроме того, специальные датчики моментально подают сигнал опасности, если на этом этаже находится человек без соответствуещей карточки, – снова напомнил Оруэлл.

– Да, да я помню. У меня почти нет шансов спасти Эдстрема, но я все-таки пытаюсь что-нибудь придумать.

Трое работников Комитета, выйдя из комнаты, зашагали по коридору. Камеры внимательно следили за ними. Затем все трое вошли в лабораторию. Зажглись камеры, установленные в самих лабораториях.

– Давно установлены? – полюбопытствовал Рамон.

– Десять дней назад, – мрачно сказал Оруэлл, – я теперь камерам и датчикам не доверяю после этого сумасшедшего убийства.

– Выключите, пожалуйста, эти камеры, – попросил Рамон, – теперь снова включите. Благодарю вас. Оставайтесь все здесь, – он вышел из комнаты и зашагал по коридору. Камеры еле слышно жужжали. Подняв голову, он посмотрел в ее объектив, щелкнул пальцем и зашел в лабораторию. В первой комнате, где была лаборатория Вольрафа, стояла женщина. Во второй, уже приготовив камеру, находился оператор. В третьей – лаборатория Эдстрема, имевшей самостоятельный выход в коридор, находился «двойник» Карла Эдстрема.

– Вы занимайтесь своей работой, – потребовал Рамон, – и закройте дверь. Когда раздастся телефонный звонок, вы поднимете трубку и произнесете только те слова, которые написаны у вас на бумаге. Не больше и не меньше. А потом – бегом сюда.

Прикрыв дверь, он сделал знак оператору – «подойдите поближе. Нужно, чтобы вы засняли каждую деталь». Затем вышел в лабораторию, где ждала «двойник Анны Фрост». Рамон посмотрел на нее и вдруг быстро отцепил карточку, висевшую на пиджаке. Тут же раздался вой сирены. Эскобар быстро вышел в коридор, снова нацепив карточку. – Все в порядке, крикнул он охранникам и выбежавшим из комнаты Оруэллу и Гомикаве, возвращайтесь на свои места. И позовите сюда Антонио Переса.

Оба сотрудника скрылись в комнате № 1201 и из нее вышел прихрамывая Антонио. Подошел поближе.

– Что я должен делать?

– Войти в лабораторию и постараться сказать те последние слова, которые вы сказали перед тем как выйти, – предложил Рамон. Эксперт согласился. Он вошел в лабораторию. Рамон шел следом.

– Я ухожу, Анна, – напряженно сказал Антонио, – до свидания.

– До свидания, – отозвалась женщина.

Антонио вышел и прихрамывая зашагал по коридору. Рамон, проследив взглядом до конца коридора, снова вошел в лабораторию.

– «Анна», идите во вторую комнату, – предложил он.

Женщина послушно прошла в другую комнату.

– Звонок! – крикнул Рамон. Раздался громкий телефонный звонок. Это звонил Гомикава, выполнявший «роль» Дренковича и звонивший теперь «Эдстрему».

«Эдстрем» взял трубку.

– Можно позвать к телефону мистера Вольрафа? – спросил на другом конце Гомикава.

– Его нет. Он уже ушел домой, – спокойно ответил «Эдстрем».

И в этот момент Рамон поднял пистолет. Раздалось два громких выстрела. И истошный женский крик. «Анна» упала на пол. Оператор продолжал снимать. В лабораторию ворвался «Эдстрем». Через несколько секунд здесь были Деверсон, Асенов и Перес.

– Отдайте ваш пистолет, – потребовал у «Эдстрема» Деверсон. Оператор закончил снимать.

– Все? – спросил он подняв камеру, – закончили съемки?

– Да, спасибо. Пять – восемь секунд. – разочарованно сказал Рамон, – куда делся этот чертов убийца?

– Если бы мы знали, – вздохнул Деверсон.

– А всё было так, как в прошлый раз? – внезапно с сомнением спросил Эскобар, – вспомните. Все до мелочей. Каждую деталь. Значит, вы сидели, зашел Антонио и раздался крик.

– Да, – подтвердил Деверсон, – почти сразу. Мы все трое так и вздрогнули.

– Может быть, вы хотите поговорить с охранниками? – спросил вошедший в комнату Оруэлл. За ним вошла миссис Бэнвилл.

– Нет. Потом, – отмахнулся Рамон, – а что дальше?

– Не понял, – Деверсон посмотрел на Эскобара, – что дальше?

– Раздался крик. Вы сразу вскочили. И раздались выстрелы. Так?

– Так, – подтвердил Деверсон.

– И вы прибежали сюда, все трое. Правильно?

– Да, вернее, мы чуть опередили Переса.

– Давайте с самого начала. Все снова, – предложил Рамон, – раздался крик. Вы вскочили. Что потом?

– Мы не вскочили, – подал голос Асенов, – мы сначала прислушались.

– Хорошо, – почему-то обрадовался Рамон, – дальше, что дальше? Только припоминайте каждую деталь.

– Раздались два выстрела и еще один крик, – сказал Чарльз.

– Крик раздался после выстрела? – быстро спросил Рамон.

– Нет, – неуверенно сказал Деверсон, – скорее до.

Эскобар моментально уловил некоторую растерянность в голосе.

– Точнее, точнее. Деверсон. Как это было? Каждую деталь припоминаете.

– Раздался крик, – вспоминал Деверсон, – мы ещё сидели. Потом выстрел, правильно выстрел, еще один крик и выстрел. Почти сразу. И все. Вот тогда мы и побежали.

– Значит, был сначала крик о помощи? Потом два выстрела. И в перерывах между ними еще один крик. Правильно? – спросил Рамон.

– Кажется, да, – неуверенно ответил Деверсон.

– Кажется, или точно? – Рамон испытывающе смотрел на Деверсона, который был значительно старше его.

– Кажется, да, – снова нерешительно сказал Деверсон.

– Нет, – решительно вмешался в разговор Перес, – был только один крик. И два выстрела.

– Нет, нет, – на этот раз вмешался и Асенов, – было два крика. Точно. Два. Сначала крик, как будто о помощи. Потом выстрел, крик и снова выстрел.

– Значит, после первого выстрела был еще один крик?

– Да, – решительно подтвердил Виктор – был. Точно был. У меня хорошая слуховая память. Я в детстве семь лет на скрипке играл.

– Какое это имеет отношение к убийце? Был или не был? – недовольно сказал Оруэлл, – куда делся убийца? Вот что главное.

– Конечно, конечно – согласился Рамон и, словно внезапно потеряв интерес к расследованию, отвернувшись предложил, – на сегодня закончим. Завтра я прошу всех быть здесь в два часа дня. Мистер Оруэлл, проследите, пожалуйста, чтобы нам не мешали.

– А я успею на самолет? – спросил Виктор, – американские власти настаивали на моем отъезде.

– Успеете, Вам продлят визу еще на сутки, – успокоил его Рамон, – только с одним условием. Вы никуда не уходите с этого этажа. Все время вы будете здесь. Остальных тоже прошу никуда не отлучаться.

– Все трое будут жить здесь. Всего одни сутки. Думаю, вы потерпите. С руководством Комитета я уже договорился.

– Мы не будем возражать, – подтвердил Оруэлл, – хотя это не в наших правилах.

– Очень хорошо. Думаю, тогда все будет в порядке. Гомикава может остаться здесь для охраны – предложил Рамон, – сегодня он мне не нужен. Кстати, как мои запросы, я получу на них ответы завтра утром? – спросил он, обращаясь к Оруэллу.

– Разумеется. Мы запросили информацию Интерпола.

– Прекрасно. Итак, господа, до завтра. Миссис Бэнвилл, вы проводите меня? – спросил он улыбаясь.

Эскобар вышел в коридор, галантно пропустил вперед миссис Бэнвилл. Подойдя к дежурному, они отдали ему свои карточки, получили удостоверения, прошли мимо второго дежурного, показали ему свои удостоверения и, спустившись на лифте, вышли на улицу.

– Поймаем такси, – предложила Кэтрин Бэнвилл.

– Только второе или третье, – засмеялся Рамон.

С другой стороны улицы за ними уже следили две пары внимательных глаз.