Текст книги "Подари мне радугу"
Автор книги: Черил Ривз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)
Глава 2
– А что теперь, Джо?
Джозеф д’Амаро раздраженно покосился на свою упрямую дочь. Это она вынудила его явиться на квартиру к незнакомой особе по имени Холбен. Джо не сомневался, что миссис Уэббер, хозяйка антикварной лавки, действовала из лучших побуждений. Однако ему было совершенно все равно – поймет дама, купившая гномов, его желание когда-нибудь вернуть их обратно или нет. Потому что сейчас у него все равно нет денег – иначе зачем вообще было затевать эту продажу? И до тех пор, пока у него не появится возможность предложить этой Холбен что-либо конкретное, ему нечего делать у нее в доме. Пусть сердобольная миссис Уэббер и его своенравная дочь поступают как им вздумается, а с него довольно. И так он чувствует себя идиотом, торча здесь на лестнице в этом “Майском саду”!
Сейчас ничего иного не оставалось, как убраться подобру-поздорову. Джо успел разглядеть лицо женщины, захлопнувшей дверь. Только их ей как раз и не хватало!
– А ничего. Мы уходим.
– Джо, я не хочу…
– Фриц, я не собираюсь повторять!
Джо решительно развернулся и стал спускаться, проклиная себя за грубость. Его младшая дочь никогда не капризничала, никогда ничего не требовала. Как будто однажды разуверилась в нем и поняла, что он не откликнется на ее просьбу, а потому больше не приставала, чтобы лишний раз не расстраиваться.
Джо долго обижался на Фриц, пока наконец в одну из бессонных ночей не додумался, что причиной такого отношения стала гибель Лизы. Наверное, Фриц боялась лишний раз напомнить ему о матери. Правда, внешне она почти не походила на Лизу. Ее точной копией была Делла, старшая дочь. Та унаследовала точеные черты ирландской красавицы заодно с дьявольской улыбкой и характером неугомонного чертенка. Фриц вообще не напоминала никого из членов семьи Джо или Лизы. Она не могла похвастаться горячим нравом, присущим в равной степени как итальянцам, так и ирландцам. Она росла тихой и задумчивой девочкой и могла даже показаться непривлекательной. Джо, конечно же, так не считал! Из-за этой ее сдержанности и скрытности он и понятия не имел, как дороги ей проданные гномы. Все выяснилось в ту минуту, когда они пришли в магазин и увидели, что витрина опустела.
Между прочим, расстаться с этой фигуркой – да и не с ней одной – было решено на семейном совете. Джо не скрывал от детей денежных проблем. И смог предложить им единственно разумный выход, после чего было устроено голосование. Все трое сказали “да”, но при этом Джо почему-то избегал смотреть в глаза Фриц.
И вот теперь она неохотно плетется следом за ним по лестнице этого странного дома. Девочка не проронила ни звука, но все же не удержалась от взгляда, всегда вызывавшего в нем бессильную ярость. Семилетней малышке совершенно не к лицу такая взрослая мудрость. Все наверняка было бы по-другому, если бы Лиза не погибла так рано и девочке не пришлось жить в обществе взрослых, слишком погруженных в переживания из-за своей скорби и вины.
Фриц едва исполнилось два года, когда Лизы не стало. Для Джо это был такой удар, что он надолго забыл о существовании этого ребенка – что не делает ему чести. Джо казалось, что он слишком опустошен для заботы о ком-то другом, и он предоставил воспитание дочери тем, кто был рядом Делле исполнилось двенадцать, а Чарли одиннадцать, и они понимали его скорбь. Но такая малышка, как Фриц, все еще нуждалась в родительской любви и нуждалась в отце еще больше после того, как лишилась матери. Джо чувствовал, что девочка до сих пор терпеливо ждет, когда он наконец вспомнит об этом и возместит ей то, чего не смог дать за прошлые годы.
И все же Джо старался утешить себя тем, что Фриц сумела пройти через все испытания с завидной стойкостью и отвагой. Она уже теперь выказывала большую силу воли, чем несговорчивая и упрямая Делла, и более пытливый и логический ум, чем рассудительный, но слишком погруженный в себя Чарли. Джо полагал, что может не беспокоиться за младшую дочь. Она никогда не была скандалисткой. Взять хотя бы данный момент – явно не лучший в ее жизни.
– У этой леди хватает своих проблем, – пояснил он, проходя через стеклянную дверь. – Она ужасно расстроена.
Он натянул на голову Фриц капюшон теплого пончо. Девочка не требовала дальнейших пояснений, однако он сам понимал, что сказал слишком мало. Не то чтобы Джо никогда не прибегал к принятому у родителей: “Потому что я так сказал! ” – но все же чаще он старался сделать так, чтобы ребенок его понял.
– Это потому, что Джонатан снова женится? – спросила Фриц, вприпрыжку поспевая за отцом. – А Эллен Джессап беременна?
Джо покосился на нее, шагая к своему старому пикапу. Он припарковал машину в самом конце улицы и успел увидеть, как Джонатан садится в изящный “мерседес-бенц” белого цвета.
– Это правда? – настаивала Фриц, и Джо с трудом удержался от улыбки. В отличие от него дочка с удивительной точностью схватила суть происходившего. От нее не ускользнула ни одна мелочь. Он всегда старался быть честным со всеми тремя детьми, но только теперь понял, что по-настоящему эта честность нужна одной Фриц.
– Ну, насколько я могу судить – да, – ответил он.
– А мы не могли бы просто оставить ей твою визитную карточку? У меня есть одна в кармане.
– Нет.
Джо отпер дверь и помог Фриц вскарабкаться на высокое сиденье пикапа. Машина была такой старой, что Делла стыдилась вообще к ней подходить, а Чарли как будто не замечал ее вовсе. Зато Фриц мечтала перекрасить ее под “красное яблочко” И Джо давно решил, что если сумеет наскрести деньжат, то первым делом покрасит чертову колымагу под “яблочко”.
– Почему? – Фриц внимательно посмотрела ему в глаза.
– Что почему?
– Почему я не могу дать ей твою визитку?
Джо не ответил, пока не уселся на водительское место.
– Потому что она не обязана догадываться, что нужно от нее строительной фирме братьев д’Амаро. Тебе придется кое-что объяснить, а эта женщина сейчас не в том настроении, чтобы слушать тебя.
“Потому что она собралась заплакать? ” – чуть не спросила Фриц. Но девочка знала, как сердятся взрослые, когда дети подмечают их слабости. Уж Джо этого точно не любил. Он уже давно перестал плакать – во всяком случае, так, чтобы это могла увидеть Фриц. Ей ужасно не нравилось, когда он плакал, сидя в темноте, воняя пивом и сжимая в руках Лизину фотографию – хотя и не мог ничего на ней разглядеть. В такие минуты она мучилась оттого, что не знала, как ей поступить, хотя чувствовала, что делать что-то надо. Девочке приходилось просто держаться в стороне и делать вид, будто ничего не происходит.
Подавшись вперед, к самому лобовому стеклу, она принялась отсчитывать улицы, отделявшие “Майский сад” от Второй улицы. Ей уже был известен путь от их дома до Маркет-стрит и от Маркет-стрит до Второй улицы – старший брат Чарли брал ее с собой в библиотеку и все ей показал. И она была почти уверена, что Джо не захочет снова навестить ту грустную леди, которая купила гномов.
– Мы не могли бы вернуться сюда завтра? – спросила Фриц на всякий случай.
– Не завтра, – отрезал Джо.
– Как-нибудь на днях?
– Посмотрим.
“Посмотрим”… Фриц сердито поджала губы и с утроенным вниманием принялась считать улицы, убеждая себя, что вполне может разобраться с этим сама.
Джо остановился напротив их дома, но не стал заходить вместе с дочерью внутрь – в окне у Чарли уже горел свет, а ему еще предстояло допоздна работать.
– Скажи Делле, что я вернусь не раньше десяти часов, – сказал Джо. – Пусть не старается разогревать для меня обед по пять раз. Если я срочно понадоблюсь – пусть звонит Аллену. Фриц, ты слышала, что я сказал? – сердито воскликнул он, прежде чем девочка успела захлопнуть за собой дверцу машины. На самом деле Фриц отлично слышала каждое слово, просто ей не хотелось выполнять ни одну из его просьб и не хотелось врать, обещая, что она их выполнит.
– Я слышала, – заверила она, поскольку это не было ложью. – Пока, Джо!
Он озабоченно нахмурился, но тут же попытался улыбнуться:
– Беги домой, а то промокнешь!
Фриц махнула в ответ и помчалась по дорожке, сдерживаясь, чтобы не шлепать по лужам. Она часто делала это одна – прыгала в лужу так, чтобы во все стороны летели брызги, – но сегодня предпочла воздержаться. Ведь из окна пикапа за ней следил Джо, а он был строителем. Из-за дождя они с дядей Майклом простаивают и теряют много денег. А Фриц не хотела, чтобы отец видел, как она любит дождь.
Девочка встала на крыльце и потянула на себя дверь, дожидаясь, пока Джо решит, что она вошла внутрь, и уедет. Она не спешила и проследила за тем, как пикап свернул за угол. Фриц сунула руку в карман пончо. У нее целых три доллара мелочью, сэкономленных на школьных завтраках, – и пакетик жареных орешков. Хватит денег на автобус до “Майского сада” и еды, чтобы продержаться до обеда.
Она осторожно прикрыла дверь. Чарли скорее всего сидит как приклеенный у своего компьютера. Вряд ли он услышит, что Фриц открывала дверь, даже если она ворвется в дом с целой бандой, но все же лучше не рисковать. Представив, как она входит прямо в гостиную во главе отряда в алых мундирах, а Чарли и ухом не ведет, девочка невольно улыбнулась.
Фриц посмотрела на свои часы. Цветочки на белом пластиковом корпусе давно стерлись, и Делла их больше не носила. Но Фриц интересовали не какие-то глупые цветочки, а время. Автобус приходит в шесть пятнадцать, только ей не следует ждать на остановке. Если ее увидит кто-то из соседей, то наверняка начнет приставать к Делле, Чарли или Джо, что это их девочка торчит на улице в такой дождь. Фриц была уверена, что этих расспросов не избежать, потому что окружающие считали своим долгом постоянно совать нос в дела ребенка, лишенного матери. Она давно составила для себя список вещей, дозволенных, по мнению взрослых, тем детям, у кого есть мать, и не дозволенных тем, у кого матери не было.
Итак, она решительно прыгнула в траву, стараясь не обращать внимания на холодные брызги, моментально вымочившие ноги в легких туфлях почти до колен. Девочка что было сил побежала по задним дворам, используя известные лишь ей одной лазейки между рядами мусорных баков и компостных куч, чтобы вовремя успеть на остановку в соседнем квартале.
Автобус уже показался из-за угла, когда она подбежала к остановке, и у нее не оставалось времени подумать, правильно ли она поступает. Впрочем, она бы все равно не пошла на попятный, хотя впервые в жизни отправилась куда-то без ведома старших. Фриц поднялась в автобус и уверенной рукой опустила в кассу плату за билет, ободряюще улыбнувшись водителю. Тот явно ждал, что новая пассажирка постарается усложнить ему жизнь, подсунув долларовую бумажку, с которой придется давать сдачу. Она спокойно устроилась на заднем сиденье, так как знала, что на Маркет-стрит автобус остановится и без ее просьбы. Там ей придется пересесть на другой автобус, чтобы доехать до “Майского сада”. Ее беспокоило то, что придется дернуть за сигнальный шнур на нужном перекрестке. Перед этим автобус должен проехать ровно шесть улиц. Ну что ж, она отсчитает пять улиц и, не доезжая до шестой, дернет за шнур. Все будет легко и просто. Во всяком случае, Фриц на это надеялась.
Однако во втором автобусе оказалось слишком много народу, и ей не сразу удалось протиснуться к окну, чтобы считать улицы. Фриц не стала садиться и уступила свое место женщине с большим животом – наверное, она скоро родит малыша. Эта молодая особа жевала резинку и то и дело надувала пузыри, лопавшиеся с резким щелчком. Фриц пожалела, что у нее в кармане оказались орешки, а не резинка. Она успела основательно проголодаться, а с орешками была одна морока. Она не могла одновременно и считать улицы, и есть орешки. Автобус трясло так, что орешки постоянно норовили выскользнуть из рук, – и где уж тут уследить за улицами?
Фриц съежилась, чтобы протиснуться между сиденьями мимо толстого мальчишки с огромным радиоприемником в руках. Мальчишка показался Фриц невероятно толстым и закрывал собой весь проход. На голове у него красовался ярко-красный берет, усыпанный фирменными заклепками. Мальчишка слушал аудиоплейер, и у Фриц, прижатой к нему вплотную, отдавались где-то в животе самые низкие басы. Толстяк даже ухом не повел, когда она тихонько толкнула его в спину.
– Куда ты едешь, детка? – ласково спросила чернокожая женщина, хотя девочка пыталась молча протиснуться мимо. От женщины пахло очень приятно. Так пахло в ванной, когда Делла позволяла Фриц раскрыть новый кусок душистого мыла.
– В “Майский сад”, – ответила Фриц, и женщина улыбнулась.
– В такой толкучке ты прозеваешь свою остановку, милая. Хочешь, я дерну за тебя шнур?
– Да, пожалуйста, – вежливо отвечала Фриц, торопливо соображая, следует ей заплатить этой женщине за услугу или нет.
Но незнакомка вроде бы не собиралась просить у нее деньги. Она просто дернула за сигнальный шнур в нужном месте и заставила толстого мальчишку уступить Фриц дорогу.
– Большое спасибо, – поблагодарила девочка, и женщина погладила ее по голове.
Снаружи все еще моросило, и девочка задержалась на углу, прежде чем перейти через улицу к “Майскому саду”. Она постаралась вдохнуть полной грудью. Теперь можно успокоиться. Она добралась куда хотела, чтобы повидаться с женщиной, купившей ее гномов. Кроме того, она хотела проведать Дейзи с Эриком и успеть вернуться до того, как ее хватятся дома. До сих пор она не задумывалась над последней частью своего плана – возвращением домой – и не стала тратить время на то, чтобы обдумать это сейчас. Она дождалась, пока поток машин поредеет, и метнулась на другую сторону. “Майский сад” стоял на углу и выходил скорее на боковую улицу, чем на Вторую улицу, и ей пришлось довольно долго шагать до двух огромных дубов перед парадным. Под густой кроной шум дождя сделался намного громче, и девочка решила, что ей нравятся такие стеклянные двери. К тому же над крыльцом был устроен небольшой навес, так что человек имел возможность раскрыть свой зонтик, не выходя под дождь. Квадратные стекла были совсем прозрачными и позволяли легко разглядеть вестибюль, освещенный настольной лампой. Кто-то включил эту лампу недавно, и теперь помещение выглядело очень теплым и уютным – особенно после мокрой улицы. Фриц любила заглядывать в освещенные окна и гадать, что за люди там живут, и пахнет ли у них в доме шоколадными пирожными, и есть ли там дети, а у этих детей – мама.
Она не сразу справилась с разбухшими от дождя створками дверей, но в итоге ей удалось их распахнуть. Если бы с ней сейчас был Чарли, он ни за что не помог бы Фриц толкнуть дверь. Он поступал так ради ее же пользы, чтобы воспитывать в ней характер. И теперь Фриц была благодарна брату за заботу. Это помогало поверить в то, что даже без мамы ее характер будет что надо.
Дверь в квартиру под лестницей была раскрыта, и Фриц увидела внутри какую-то старушку. Работал телевизор, и диктор шестого канала бубнил о том, что завтра тоже будет дождь. Проходя мимо, девочка думала, что ее окликнут, но старушка молчала. Фриц поспешила вверх по лестнице.
Три пролета в этом доме были невероятно длинными, и она совсем запыхалась, пока добралась до конца. Ей пришлось немного отдышаться, прежде чем она решилась постучать в дверь. Стук получился робким, едва слышным, и на него никто не ответил. Фриц постучала погромче и замерла в ожидании ответа.
Снова тишина.
Фриц растерянно оглянулась. А вдруг мисс Холбен куда-то ушла? Нет, не может быть! Мисс Холбен не могла никуда уйти. Ведь Фриц видела, что она вот-вот заплачет, а когда взрослые собираются плакать, они сначала прячутся куда-нибудь в темный угол у себя дома. Девочка глубоко вздохнула. Дверь напротив со скрипом приоткрылась, и в щели показалась чья-то физиономия в очках.
– Стучи погромче, милая. Она дома, – посоветовали Фриц, и дверь захлопнулась.
Фриц постучала еще – на этот раз очень сильно. Она старалась сделать все так, как видела по телевизору, и чуть не отбила пальцы. Внутри послышались какие-то приглушенные звуки, но прошло еще несколько минут, прежде чем ей открыли.
– В чем дело? – спросила мисс Холбен. Она все еще не переоделась и была в той же полотняной юбке, белой кофточке и красных туфлях. Она выглядела измученной, а в комнате за ее спиной царил полумрак.
Фриц поспешно сдернула с головы капюшон. Ей следовало сделать это раньше. Только дураки разгуливают в помещении, не сняв капюшона. Но мисс Холбен, похоже, было все равно, и Фриц полезла в карман за визитной карточкой. Следовало отыскать визитку, прежде чем ломиться в чужую дверь.
Не так-то просто было нащупать маленькую карточку в тесном кармане джинсов. Девочка не спускала глаз с мисс Холбен, а та молча ждала, что же будет дальше. И Фриц была благодарна ей за терпение, за то, что она не набросилась на нее с расспросами. Наконец она протянула мятую визитку мисс Холбен, которая шагнула на площадку поближе к свету, чтобы прочесть надпись.
– “Строительная фирма “Братья д’Амаро”, – недоумевающим тоном произнесла она. Джо оказался прав. Мисс Холбен ничего не понимала, а Фриц не знала, с чего начать.
– Меня зовут Мари-Франс д’Амаро. А вы купили гномов, – выпалила она. – Мы хотим купить их обратно. Правда, попозже, когда перестанет идти дождь и у нас появятся деньги, – добавила девочка, поскольку считала, что мисс Холбен должна знать всю правду. Потом Фриц снова выжидательно замолчала.
– Ты хочешь выкупить их, – наконец заговорила мисс Холбен и сверилась с изжеванной визиткой. – Ты и братья д’Амаро.
– Мы с Джо, – уточнила Фриц, хотя это было не совсем верно. Она сомневалась, что Джо хочет вернуть гномов, а уж Делле и Чарли и подавно все равно. Делле нужны деньги на наряды. Чарли наплевать и на то, и на другое, его волнуют только компьютеры.
– Ты уже приходила сюда сегодня, верно?
Фриц ужасно не хотелось отвечать. Если сказать “да”, то мисс Холбен догадается, что она слышала все про Джонатана и Эллен Джессап, и снова расстроится.
– Да, – сказала девочка, поскольку понимала, что врать некрасиво, а избежать прямого ответа не удастся.
– Ты пришла одна?
Фриц кивнула и поспешно спросила, предваряя дальнейшие расспросы:
– Можно… я повидаюсь с Дейзи и Эриком?
– Входи, – мисс Холбен уступила ей дорогу и включила свет. – Как, ты сказала, тебя зовут?
Фриц внимательно огляделась. И решила, что ей здесь нравится. Комната была просторной и не загроможденной мебелью. Она могла бы потанцевать в такой комнате и даже покататься на детской машине и ничего не разбить. Ее собственная комната была слишком тесной и слишком людной, потому что ее приходилось делить с Деллой, а та терпеть не могла, когда младшая сестра болтается под ногами. Фриц знала, что Джо мечтает купить дом попросторнее, но это тоже предполагалось сделать когда-нибудь в будущем.
– Мари-Франс, – повторила Фриц. – Но мне больше нравится Фриц. Меня все так зовут. Кроме святых сестер в школе. Они зовут меня Мари-Франс.
– Фриц, – повторила мисс Холбен. – Наверное, ты так называла себя сама, когда училась говорить?
– Да… – растерялась девочка, пораженная такой проницательностью. – Джо рассказывал, что я только и делала, что шипела и плевалась, и больше всего это походило на “Фриц”.
– А меня зовут Кэтрин, но об этом, наверное, вам уже сказала хозяйка “Пурпурной шкатулки”.
– Нет, она упомянула только мисс Холбен, но я слышала, как вас называл Джонатан.
– Джонатан?..
– Ну, там, на лестнице.
– Ах да, – грустно улыбнулась мисс Холбен. – Джонатан.
Фриц боялась поднять на хозяйку глаза. Джо угадал насчет карточки и необходимости объяснений. А вдруг он прав, что мисс Холбен не следует сейчас беспокоить? Девочка неловко переминалась посреди чужой комнаты, ожидая, когда же ей покажут гномов. Она не знала, как обращаться к хозяйке, ведь до сих пор ей никогда не разрешали называть взрослых по имени. Бренда, девушка из строительной фирмы, с которой Джо пару раз ходил в кино, дала Фриц такое разрешение, но она больше не появлялась в их доме.
– Дейзи с Эриком там, в коробке, – сказала мисс Холбен. – Снимай-ка плащ.
Фриц стащила с себя пончо и тут же озябла.
– Присядь пока вот здесь. – Мисс Холбен указала на диван с цветастой обивкой.
Фриц помялась, но все же подошла к нему и села.
– Укройся, так будет теплее, – предложила Кэтрин и сняла со спинки дивана пушистый шерстяной плед. Плед был белым с вышитыми розовыми цветочками. Мисс Холбен протянула Фриц коробку и вышла на кухню. Девочка думала, что хозяйка тут же вернется, но Кэтрин не спешила, и Фриц, неуверенно взглянув на коробку, сняла крышку. На всякий случай она подождала еще и осторожно развернула газету. Вот они, Дейзи и Эрик! Фриц вытащила их и пристроила у себя на коленях, отложив коробку в сторону. Дейзи, как всегда, улыбалась, а Эрик задремал.
Фриц подняла глаза – оказывается, мисс Холбен все это время смотрела на нее.
– Ты любишь какао, Фриц?
– Обожаю.
– Ну что ж, оно бывает очень кстати в дождливый день.
– Давайте я вам помогу, – предложила Фриц.
– Ты уже согрелась?
– Почти.
– Отлично. Если ты больше не мерзнешь, пойдем со мной. И прихвати Дейзи и Эрика. Ты могла бы рассказать мне их историю.
Фриц соскользнула с дивана, не забыв поправить плед. На кухне мисс Холбен уже вынимала из шкафа две синие фарфоровые кружки с блюдцами из красивого сервиза.
– Я всегда пью какао только из этих кружек, – сообщила мисс Холбен. Вслед за кружками на столе появилось большое блюдо. – Ты не могла бы достать из холодильника молоко?
Сначала Фриц аккуратно поставила Дейзи и Эрика посреди стола, а потом отправилась за молоком. В четыре руки они, быстро приготовили горячее, какао – Фриц подавала все, что нужно, а мисс Холбен подогревала на плите молоко. Фриц не спускала с нее глаз и привычно сравнивала с фотографией Лизы в подвенечном платье, хранившейся у Джо. Мисс Холбен казалась старше Лизы. У нее были короткие темные вьющиеся волосы, совсем непохожие на длинные и светлые локоны Лизы. И она не могла похвастаться синими глазами. Эта женщина не имела с Лизой ничего общего – и все же Фриц она показалась очень милой.
– Ох, чуть не забыла, – заметила мисс Холбен, уже разливая какао по кружкам. – Нам понадобится еще одна вещь. – Она вытащила из холодильника ванильное мороженое и положила в каждую кружку по большой ложке. – Ты когда-нибудь пробовала какао с мороженым?
– Нет.
– По-моему, тебе должно понравиться. Когда я была маленькой и мама брала меня с собой в магазин, мы обязательно заходили в ближайшую аптеку возле автобусной остановки. Зимой мы пили там горячее какао с мороженым, а летом холодный лимонад. Вряд ли сейчас где-нибудь можно выпить такого же лимонаду или какао – разве что приготовить дома. – Она уселась за стол. – Расскажи мне про Дейзи и Эрика… Ох, я забыла про печенье, – воскликнула Кэтрин и снова встала, чтобы выложить на большое блюдо свежее песочное печенье. – Дейзи и Эрик долго жили у вас?
– Они достались Джо, когда я была совсем маленькой. Он выиграл их на каком-то конкурсе. Я люблю их, потому что мне нравятся куклы-мамы. – Фриц отхлебнула какао, чувствуя, как прикасается к верхней губе холодное мороженое. Какао ей понравилось, а еще ей понравилось то, что мисс Холбен интересно знать про ее детство.
– Мне тоже нравятся куклы-мамы. А Джо – это твой брат?
– Нет, это мой отец. Но я зову его Джо, потому что не хочу, чтобы он умер. – Фриц громко отхлебнула из кружки, но мисс Холбен не обратила на это никакого внимания. – Лиза ведь умерла, – добавила Фриц и уставилась на картинки на кружке, представляя себя на месте изображенных там Кун Си и Чэня, бегущих по ажурному мостику через ручей. Девочке ужасно не хотелось отвечать на вопрос, который сейчас наверняка последует.
– Лиза – это твоя мама?
Фриц нарочно избегала смотреть мисс Холбен в глаза.
– У меня нет мамы… А вы знаете сказку про тех, кто нарисован на кружке?
– Нет, расскажи мне ее.
Фриц недоверчиво посмотрела на женщину – неужели та действительно хочет услышать эту сказку? Она чуть не проболталась о том, почему зовет Джо только по имени. Ведь это тайна, из породы тех тайн, от которых у взрослых портится настроение, и ее не следует никому открывать. Фриц не слишком доверяла взрослым. Очень часто она чувствовала, что с ней беседуют лишь из жалости – не потому, что хотят что-то услышать, а потому, что у нее нет мамы. Иногда ее расспрашивали ради каких-то собственных целей, когда хотели узнать что-то о другом человеке. Так всегда делала тетя Маргарет. Она болтала с Фриц про школу, про Деллу и Чарли, а на самом деле хотела слушать только про Джо и Бренду. Однажды она видела, как тетя Маргарет целовала Джо у них на кухне, и все никак не могла остановиться, пока не повисла на нем, будто сейчас упадет. А он старался отвернуться и отцепить от себя ее руки. И все время повторял:
– Не надо, Мэгги, ради Бога! Майкл же мой брат!
Но мисс Холбен слушала ее заинтересованно. Возможно, она не поняла, что Фриц нарочно сменила тему, чтобы не выболтать свою тайну.
Девочка осторожно раздвинула печенье на блюде, чтобы лучше было видно фигурки на мосту.
– Впереди, с посохом – это Кун Си. А за ней идет Чэнь, ее возлюбленный, – серьезно пояснила она.
– А это кто? – спросила мисс Холбен, указав на третью фигурку. Ее короткие ногти были покрыты простым прозрачным лаком. Фриц нравилось, когда у женщин такие ногти. А вот длинные ногти, покрытые ярким красным лаком, Фриц терпеть не могла. С такими ногтями щеголяла ее тетя Маргарет. По убеждению Фриц, такой красный лак годился только для автомобилей.
– Это отец Кун Си. У него в руках кнут, потому что он в ярости.
– А почему он разозлился?
– Потому что Кун Си решила сбежать вместе с Чэнем. Чэнь служил управляющим у ее отца. Он был очень бедным, а ее отец хотел выдать ее за другого человека – очень богатого.
– А она не хотела?
– Нет, потому и сбежала с Чэнем. Они нашли себе маленький домик возле озера и остались там жить. И были там очень-очень счастливы, но не долго. – Фриц погрустнела, вспомнив про Лизу и Джо. Их счастье тоже было недолговечным.
– А что случилось потом? – Мисс Холбен спросила так тихо, словно уже догадалась, что не стоит ждать ничего хорошего.
– Тот богатый обиделся, что Кун Си не пошла за него замуж. Он поджег маленький домик возле озера, и его обладатели сгорели. – Девочка негромко вздохнула и сказала: – Конец.
Она посмотрела на мисс Холбен, не сводившую глаз с тарелки.
– Нет, я не думаю, что все на этом закончилось, – задумчиво возразила она. – Вот видишь? Тут над озером летят две птицы? По-моему, это души Кун Си и Чэня. Наверное, теперь у них иная жизнь, но они по-прежнему счастливы и свободны.
Фриц серьезно посмотрела на тарелку.
– А леди в Музее китайского фарфора ничего об этом не говорила.
– Может быть, ей просто неизвестна эта часть легенды?
– Над этим стоит подумать, – решила Фриц, и Кэтрин улыбнулась.
– Ну а пока, может быть, признаешься, что ты успела натворить?
Девочка виновато потупилась.
– Джо знает, что ты здесь?
– Нет.
– Разве тебе не следовало ему сказать?
– Он работает сейчас у Аллена. Я не могу его отвлекать. Сегодня опять дождь. И он занимается внутренней отделкой, чтобы получить немного денег.
– Если он узнает, что ты куда-то пропала, то вряд ли много наработает.
– Я не пропала.
– Но ведь он-то об этом не знает, правда? Скорее всего ему известно только то, что тебя нет там, где положено.
Фрид подумала и решила:
– Я могу позвонить Делле и Чарли.
– А кто они?
– Мои сестра и брат.
– По-моему, это лучше сделать не откладывая.
Фриц испуганно посмотрела на мисс Холбен. Нет, она не сердилась.
– Я понимаю, что тебе всего лишь хотелось проведать Дейзи и Эрика. Но некрасиво заставлять беспокоиться о себе, если этого можно избежать.
– Я не могла этого избежать. Я должна была оставить у вас карточку с телефоном Джо.
– Знаю, а теперь допивай какао и ступай звонить.
Фриц послушно проглотила остатки какао и встала.
– Телефон вон там, – показала хозяйка.
– Наверное, для меня это слишком высоко. – Фриц отчаянно старалась протянуть время.
– Наверное, ты могла бы пододвинуть табуретку и встать на нее.
Фриц глубоко вздохнула. Придется звонить Делле и Чарли. Отвертеться не удастся – это ясно. Она вскарабкалась на табурет и набрала номер. Линия была занята.
– Занято, – сказала она и протянула трубку мисс Холбен – вдруг ей не поверят? – Делла вечно болтает с мальчишками.
– Набери еще раз, – сказала мисс Холбен, но не стала подходить ближе, чтобы самой услышать короткие гудки. Фриц снова набрала номер.
– Все еще занято. – Девочка соскользнула с табурета и предложила: – Я могла бы вернуться на автобусе, так же, как приехала сюда.
– Лучше этого не делать. Иначе меня замучат кошмары о том, как ты ехала одна в автобусе в такой поздний час.
Фриц покосилась на окна. Там и правда совсем стемнело и по-прежнему лил дождь.
– Хорошо, – согласилась она. Ей не хотелось, чтобы из-за нее мисс Холбен мучилась. Ей нравилось в этом доме.
Тем временем хозяйка наполнила раковину горячей водой и добавила моющего средства, чтобы привести в порядок посуду.
– Кто присматривает за тобой, когда Джо на работе?
– Делла, – отвечала Фриц, подавая ей ложки со стола.
– Делла, – повторила мисс Холбен. – А сколько лет твоей Делле?
– Шестнадцать. Она уже водит машину. А Чарли пятнадцать. Ему нравятся компьютеры.
– А что нравится Делле?
– Быть в классе заводилой, ходить на дискотеки и вечеринки и гулять с мальчишками. А еще ей нравятся всякие новые вещи, которые очень дорого стоят. А что нравится вам?
– Мне? – Мисс Холбен даже забыла про посуду. – Ну, пожалуй, старые ужастики про привидения и мертвецов… и еще поп-корн… и гномы.
– И горячее какао, – предположила Фриц.
– И горячее какао, – подтвердила мисс Холбен.
– И китайский фарфор.
– И это тоже. Ступай звонить.
– А я-то надеялась, что вы забыли.
– Напрасно.
Фриц набрала номер, и на этот раз ей ответила Делла.
– Это Фриц, – только и успела произнести девочка. Ясное дело, сестра ужасно на нее разозлилась – хотя странно, как она вообще заметила ее отсутствие. Фриц молча дождалась, пока Делла прокричится, и ответила на очередной гневный вопрос: – В “Майском саду”, у мисс Холбен. Квартира А-3. – Она еще подождала – вдруг Делла скажет что-то важное – и лишь потом положила трубку. – Мне велели ждать здесь, – сообщила она хозяйке.
– По-моему, это очень разумно.
– Мисс Холбен!
– Что, Фриц?
– Можно я побуду с Дейзи и Эриком, пока она не приедет?
– Да, Фриц. Возьми их с собой в гостиную.
Фриц отнесла гномов обратно и уютно устроилась на диване, укрыв ноги пушистым пледом. Девочка давно согрелась, просто ей нравились яркие розовые цветы. Она не спеша поворачивала фигурку и так и этак, гладила яркие цветы и блестящую монетку. Мисс Холбен так и не вышла с кухни, пока не раздался требовательный стук в дверь. У Фриц вырвался обреченный вздох.
