Текст книги "Властный (ЛП)"
Автор книги: Челси М. Кэмерон
Соавторы: Райан Мишель
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
20
ТОРРИН
Сейчас я чувствовала себя полностью разбитой. С одной стороны, переживала за того маленького мальчика, которого унижали, который жил там, где не чувствовал себя любимым. С другой стороны, все еще злилась на него. Оникс сам признался, что не собирался отдавать меня своему брату. Вот почему он похитил меня. Это не имело никакого отношения к Кеннеди, а напрямую было связано с его местью.
Я была очередной пешкой в его игре. Откатившись и отодвинувшись от Оникса, я сделала глубокий вдох.
– Ты использовал меня. На самом деле ты и сам не хочешь, чтобы я находилась в твоем доме. Я здесь только для того, чтобы не досталась Джеймсу. – изо всех сил я старалась не заплакать. Почему меня это так расстроило – понятия не имела, но где-то глубоко внутри было очень больно. Сильно ранило, прожигая дыру в душе.
Между нами существовала какая-то связь. Да, странная связь, но она была. Я смирилась с тем, что являлась залогом сделки, но месть Джеймсу… меня словно ударили по лицу бейсбольной битой. Я так давно не видела этого мужчину, что, не появись он сегодня за ужином, мне бы никогда не пришло в голову, что он причастен к ситуации с Ониксом.
Забавно было думать, что какие-то вещи в жизни не имели особого значения. Думать, что нужно просто двигаться дальше и все забыть. Но сейчас эти незначительные моменты внезапно пустили корни и стали чем-то важным. Когда подобное происходит в душе, это забирает какую-то ее часть и переворачивает, отчего та рассыпается на осколки. Я оставляю часть своей души в этом месте. Ту часть, которая теперь разбита вдребезги.
– Да, так и есть, – откровенно заявил Оникс.
Я восхищалась его честностью, даже если она причиняла боль.
– Хочу выйти, – прошептала я, отжимая волосы. Оникс закрыл кран и протянул мне полотенце. – Спасибо.
Хотелось послать его подальше и закричать, но манеры, которые привила мне мама, помогли держаться в рамках приличия. На самом деле, я ничем не была обязана этому мужчине и не должна благодарить его за что-либо. Когда он признался, что никогда не был хорошим человеком, это была сущая правда. Следовало помнить об этом в первую очередь, а не гонять в голове мысли об угнетенном мальчике.
Выйдя из душа, я желала отключить все бушующие чувства, которые овладевали моим телом, их было слишком много. Абсурдно, но возникло ощущение, будто меня предали. Как подобное было возможно, понятия не имела.
Я быстро вытерлась и оставила Оникса в ванной. Подошла к комоду, достала нижнее белье, домашние штаны, футболку и на автомате оделась. Полотенце оставалось у меня на голове, когда я подошла к окну и посмотрела в темноту.
Фонари освещали все вокруг. Деревья и ближайшие постройки отбрасывали тени. Я заметила поворот в сторону, куда ни разу не ходила. Завтра я это исправлю. Когда моя мать была жива, у нас на крыльце стояли качели, и мы часами сидели на них и разговаривали, только вдвоем, а иногда и втроем. Первое расставание Кеннеди с парнем произошло в старших классах, она плакала у меня на плече, пока я опиралась на маму. Я вообще не хотела встречаться с парнями, увидев страдания сестры. Потом, в колледже, мы познакомились с Джеймсом. По глупости считала, что стала старше, сильнее, мудрее и не пострадаю, как моя сестра много лет назад. Однако любовь причиняет боль, и обойти ее было невозможно.
Черт, чего бы я только не отдала, чтобы моя мама была сейчас здесь, со мной, чтобы прогуляться с ней и покачаться на качелях! Ее совет всегда много значил для меня. Она бы не удивилась, узнав, что я помогала сестре, но эта ситуация для меня в новинку – мне было интересно, в каком направлении мама посоветовала бы мне двигаться.
Стоит ли отпустить всё, учитывая, что я здесь ненадолго? Или продолжать бороться с Ониксом, чтобы он меня услышал? В любом случае, всё это звучало не слишком правильно. Просто сложилось такое впечатление, что я жила лишь для одного – чтобы меня использовали, и мне это уже порядком надоело.
– Торрин. – я подпрыгнула, услышав глубокий голос Оникса. Он стоял прямо у меня за спиной, а я даже не слышала, как он подошел.
– Что?
Он опустил руки мне на плечи. Они были теплыми. Аромат наших тел, пропитанных одним и тем же гелем для душа, был чертовски хорош. Вот и все, что было между мной и Ониксом. Секс. Просто секс и ничего больше. Он использовал меня, а я смирилась, чтобы моя сестра могла быть счастлива. Конец истории. Не было никаких причин пытаться узнать этого мужчину поближе. Пытаться понять его или что-либо к нему почувствовать. Потому что по большому счету это не имело значения. Когда ребенок окажется у Кеннеди, я больше никогда не увижу Оникса Блейка, и мне нужно было уяснить это.
Однако я помнила одну очень важную вещь – моя мать не воспитывала женщину, которая смиренно сидела бы и позволяла бы с собой так обращаться.
Он сжал мои плечи.
– Я… – начал было говорить Оникс, но не смог закончить. Гребаное чудо, что и он оказался человеком на самом деле. Я почувствовала, какой груз он тащил на себе. Было ли это чувством вины? Не знаю. Может, он переосмысливал то, что сделал со мной? Возможно, я и надеялась на подобное, но сейчас это не помогло бы ни одному из нас.
Я решила дать ему передышку, потому что и мне она тоже была необходима. Повернувшись к нему, я сказала:
– Оникс, я устала. Это был долгий вечер.
Что-то таилось в его темных глазах, и любопытство снедало меня, но я молчала. Мне нужно было время, пространство и отдых, чтобы прийти в себя после откровений.
– Верно. Давай ляжем спать. – он отвернулся и пошел в ванную. Я взглянула на кровать и уже знала, что снова займусь с ним сексом. Секс был хорош, слишком хорош, он делал меня слабой перед Ониксом Блейком. Тело подводило, даже когда разум сопротивлялся. Я ненавидела этого человека каждой клеточкой своего существа, но не могла отрицать того, что он проник в мою душу.
Забравшись в постель, я натянула одеяло и повернулась на бок, чтобы не видеть его лица. По крайней мере, во сне не придется ни говорить, ни думать. Можно будет просто расслабиться, именно это мне и было нужно.
Я закрыла глаза. Хотела привести мысли в порядок. Матрас за моей спиной прогнулся, и Оникс лег рядом, обнял меня мускулистой рукой за талию, и, притянув на середину кровати, уснул. Всегда контролирующий себя, всегда спокойный – таким был Оникс Блейк. Он мирно себе спал.
А я нет.
Слезы беззвучно текли по щекам. Дыхание Оникса было глубоким, это означало, что он погрузился в сон. Мне все еще необходимо было пространство. Очень медленно я высвободилась из его объятий, замерев, когда он пошевелился и продолжил дышать в размеренном ритме.
Схватила белое покрывало, лежавшее в изножье кровати, подошла к комоду и взяла оттуда носки. Повернула ручку двери. Та, слава богу, оказалась незапертой. Передвигаться по дому было непросто. Да, я знала планировку, но без света было сложно понять, куда идти.
Дверь, ведущая на улицу, манила меня. Это разрывало на части. Отпереть ее было легко, но я на мгновение застыла, гадая, была ли здесь сигнализация. Можно было предположить, что да, но худшее, что могло случиться – то, что Оникс меня найдет.
Прохладный ночной воздух коснулся щек. Сигнализация не сработала, к счастью. Вдалеке слегка покачивались качели. Стояла тишина, единственным звуком время от времени был шелест листьев. Задний двор был достаточно освещен, и дорожку было прекрасно видно, но в то же время меня было не очень заметно.
Идеальный «побег».
Когда я села на качели, те заскрипели, напомнив мне мамины. С улыбкой на лице я надела носки, затем обернула вокруг себя покрывало. Это было восхитительно.
Скрип качелей был утешением, которого мне так не хватало последний месяц. Мысли сразу же вернулись к маме. Я представила, как поговорила бы с ней сейчас.
О, мама. Во что я вляпалась? Не знаю, злиться мне или испытывать облегчение. Злюсь, потому что меня использовали. А облегчение испытываю, потому что знаю, что конец близок. Все это ошеломляет. Не пойму, просто плыть по течению, мама, или сопротивляться.
Сопротивление может и не помочь. Я помню, ты говорила это много раз. Ты также говорила, что ни один мужчина не имеет права относиться к женщине как к вещи, игрушке, с которой можно поиграть и потом выбросить.
Именно так я себя ощущаю, мама. Игрушкой. Пешкой в игре, в которой никогда не хотела участвовать. Конечно, сейчас моя жизнь – полный отстой, но я заслужила право голоса в этой ситуации. И все же Оникс не даст мне это право, несмотря ни на что.
Он так одержим своей местью, похоже, это единственное, что его на самом деле волнует. Я ненавижу его за это, мама. За то, что использовал меня, чтобы отомстить Джеймсу, и я даже не знаю, какую роль я играю в этом, учитывая, что я не видела Джеймса пять лет. Все это чушь собачья, и у меня нет способа выпутаться из этого, по крайней мере, сейчас.
Тяжело вздохнув, я уставилась в темноту.
Итак, думаю, самое правильное в этой ситуации – просто все это пережить. Нет никакого способа избежать этого, поэтому остается только смириться. Мне просто нужно научиться не лезть к Ониксу с расспросами.
Я легла на качели. Было тесновато, но, согнув колени, у меня получилось разместиться. Вот тогда я наконец-то погрузилась в сон.
21
ОНИКС
Что-то было не так. Я проснулся от нахлынувшей тревоги. И осознал, что что-то произошло, как только открыл глаза. Торрин не было в постели рядом со мной. Оглядевшись, я понял, что ее сторона кровати была холодной. Ее подушка лежала ровно, как будто она не спала на ней вовсе. Девушка отсутствовала очень долгое время.
Черт.
Я отбросил одеяло, посмотрев в окно. Луна заливала комнату сиянием, но Торрин нигде не было видно. Грудь сжалась так, как никогда раньше. Мне это чувство не понравилось.
Ванная была пуста. Выйдя из спальни, я проверил двери дальше по коридору, чтобы убедиться, что все они закрыты. Спальни были пусты, так что она никак не могла там уснуть. Поскольку на днях я нашел Торрин внизу, то направился в библиотеку. Там было так же пусто, как и на полках. Я начал включать весь свет в доме, но вокруг была лишь белая мебель, и не было Торрин.
Странное чувство охватило меня. Как будто нечем стало дышать. Неужели это паника? Я никогда не паниковал, но отсутствие Торрин заставляло нервничать. Чувство потери переполняло с каждой минутой все сильнее, когда я проверял очередную комнату, и та оказывалась пуста.
Меня это раздражало.
Каждый раз, когда я открывал следующую комнату и не находил Торрин, сильнее нарастало желание наказать ее. На кухне было пусто, как и во всем гребаном доме. Направляясь в гостиную, я уже начинал терять терпение, поднял вазу с какими-то пушистыми белыми цветами, кажется, Эллен Сью называла их гортензиями, и швырнул об стену. Стекло разлетелось вдребезги, и мое внимание привлекла дверь во двор.
Она была открыта.
Не в силах сопротивляться притяжению, я выбежал на улицу. При свете луны осмотрелся вокруг. Если бы Торрин взломала ворота, сработала бы сигнализация. Она все еще должна быть где-то на территории.
Вдалеке я увидел качели, медленно раскачивающиеся взад-вперед. Завернувшись в одеяло, на них лежала Торрин. Подойдя к ней, я, не раздумывая, осторожно поднял ее на руки.
– Оникс, я ненавижу тебя, – пробормотала она во сне, прежде чем положить голову мне на плечо. Через несколько секунд я услышал мягкий звук ее дыхания, которое обжигало мою шею.
Пришлось усмирить свое возбуждение, потому что, как бы сильно я ни хотел вбить немного здравого смысла в Торрин, нужно было взять себя в руки. Из-за нее приходилось менять собственные планы.
Но больше такого не будет.
Правильно, что она ненавидела меня. Я и сам себя ненавидел.
Уложив ее в свою постель, я прислушался к своим инстинктам и связал ее лодыжки, прежде чем взять наручники и пристегнуть девушку к кровати.
Она вздрогнула от щелчка наручников, в ее глазах сверкнула ярость.
– НЕТ! – закричала она, вырываясь из оков.
– Ты сбежала.
– Я не сбежала! – страх и паника отражались в ее взгляде при свете луны. – Черт возьми, Оникс, ты не даешь мне никакого личного пространства!
– Ты его никогда не получишь! – бросил я в ответ, зная, что давил на нее еще сильнее.
– Каждый раз, когда я начинаю думать, что в тебе есть что-то хорошее, ты делаешь то, что заставляет меня пожалеть об этом!
Я рассмеялся.
– Гарантия, тебе следует усвоить, что во мне нет ничего хорошего. Это уже твоя вторая ошибка. Я кто угодно, только не славный парень. Я долбанутый мудак, у которого свои планы. Никогда не забывай об этом.
С этими словами я отвернулся, оставив ее привязанной к кровати, и вышел из комнаты, заперев за собой дверь.
Когда я спускался по лестнице, ее крики эхом разносились по пустому дому. Мое холодное, чёрствое сердце сжалось.
– Я ненавижу тебя, Оникс Блейк! Ненавижу всей душой, черт возьми!
Так и должно быть, но почему это казалось неправильным? Чем меня цепляла эта женщина? Такое ощущение, что она издевалась надо мной так же, как и я над ней.
22
ТОРРИН
Тело одеревенело, мышцы болели и требовали, чтобы их размяли. Спать связанной – худшая поза для сна в жизни. Свет проникал сквозь окна, обжигая своими лучами. Оникса в комнате не было, и я ни капельки не расстроилась. Была бы счастлива, оставь он меня в покое на время моего пребывания здесь.
Это даже уже была не ненависть. Нет, я его презирала. Каждый его вдох был для меня ненавистным. Не то чтобы я желала ему смерти, но я просто хотела быть от него как можно дальше, насколько это возможно физически. Может, на Гавайях. Но кого я обманывала? У меня не было ни работы, ни дома, я не знала, где все мое барахло, и у меня не было ни малейшего шанса уехать так далеко.
– Доброе утро! – Эллен Сью вошла в комнату и даже глазом не моргнула, увидев меня на кровати в таком положении, что вывело меня из себя. На эту женщину, которая когда-то утешала меня, не повлияло то, что я была заключена здесь, словно в тюрьме. Как она могла быть такой приятной и в то же время работать на этого мудака эпических масштабов?
– Оно не доброе! Вы издеваетесь что ли? Развяжите меня! – После того, как я накричала на нее, мне стало немного не по себе, потому что Эллен Сью не имела никакого отношения к моему заточению, однако все ведь происходило на ее глазах.
Она улыбнулась, ставя поднос на один из пустых комодов. Когда повернулась, чтобы посмотреть на меня, выражение ее лица не изменилось – она все еще улыбалась и выглядела счастливой. Мне так захотелось влепить ей пощечину!
– Давай посмотрим, что у нас здесь. – она подошла к изножью кровати, осматривая искусную работу Оникса.
– Вы сейчас серьезно? Где ваше сострадание? Почему связанный человек вас не удивляет? Неужели он делает это так часто, что вас это даже не волнует?
Эллен Сью принялась развязывать веревки.
– У Оникса есть на это свои причины. Я не подвергаю сомнению его решения.
Я резко опустила голову на подушку.
– Ну конечно! Всемогущий Оникс! Который может делать все, что захочет, и ему это сойдет с рук. Тот, кто щелкает пальцами, и мир замирает!
Эллен Сью с силой потянула за веревку, поймав мой горящий взгляд.
– Мне сказали, что ты выходила из дома. Похоже, это следствие твоего поступка. По-моему, веская причина.
– Вы под чем-то? Наверняка вы что-то добавили в свой апельсиновый сок с утра! Я вышла на улицу подышать свежим воздухом! И не покидала чертову территорию!
Сердце бешено заколотилось, когда женщина ослабила веревку настолько, чтобы я освободилась. Я прикусила губу, чтобы сдержать крик от боли, и попыталась пошевелиться. Черт, это было больно! Эллен Сью сунула руку в карман и вытащила маленькую связку ключей. Когда она расстегивала манжеты, мои руки начало покалывать, и потребовалось собрать все силы, чтобы не закричать от боли.
Сильно хотелось писать. После того, как мне развязали конечности, я спустила их с кровати. На нетвердых ногах добралась до ванной, и то, что там не было двери, разозлило меня еще больше. Бля*ь! Эллен Сью считала нормальным, когда женщину привязывают к кровати против воли. А теперь она услышит, как я писаю!
Вымыв руки и плеснув немного воды на лицо, я вернулась в спальню, где у двери ждала Эллен Сью.
– Дайте угадаю, вы принесли еду, чтобы я не выходила из этой гребаной комнаты? И когда уйдете, то запрете дверь, чтобы я никуда не могла выйти. Так?
Ее улыбка угасла.
– Торрин, тебе лучше слушать Оникса.
– Чушь собачья! Он хотел, чтобы я была здесь, что ж, он меня заполучил! Судя по всему, он еще не всю информацию обо мне собрал. Или думал, что я кроткая и мягкая девушка, какой была, когда встречалась с его братом. Извините, но эта девушка давно исчезла, и на ее месте появилась женщина, которая не позволит, чтобы с ней обращались как с дерьмом, использовали и унижали ради удовольствия какого-то мудака! Я отсижу здесь свой срок ради сестры, а потом уеду далеко отсюда.
Эллен Сью подошла ближе, а я отступила назад.
– Не бойся меня.
– Бояться? Нет уж. Насколько я понимаю, вы подсыпали мне наркотики в еду, чтобы я вела себя спокойно перед Ониксом. Я вас не боюсь. Я просто вам не доверяю. Это чертовски огромная разница, – огрызнулась я, подходя к окну. Свобода. Черт, я так по ней скучала! Качели одиноко раскачивались на ветру, и мне захотелось пойти и сесть на них поудобнее. Только там я могла передохнуть от того бардака, в который превратилась моя жизнь.
– Я бы никогда не стала подсыпать наркотики в еду, – сказала Эллен Сью у меня за спиной, практически оскорбленная тем, что я вообще предположила такое.
Я обернулась и свирепо посмотрела на нее.
– Верно. Это так же дико, как привязывать женщину к кровати в своем доме. Я бы поняла, если бы увлекалась извращенным сексом, но это не так.
– Значит, у Оникса была на то причина.
Из моего горла вырвался горький смешок.
– Точно. У него только одна причина – осуществить свою цель, уничтожая остальных на своем пути, верно?
– У него очень важная цель.
Скрестив руки на груди, я со злостью взглянула на Эллен Сью.
– Опять эта его великая цель! Что бы, черт возьми, это ни значило!
Она хотела утешить меня. Это было написано у нее на лице, но чем больше женщина говорила со мной, тем больше я злилась. Эллен Сью была на его стороне во всём. Она никогда не скажет ничего плохого об этом мужчине. Это лишь усиливало мой гнев по отношению к ней.
– Вы можете уйти?
Она тяжело вздохнула.
– Пожалуйста, поешь. Я говорю тебе, что для всего есть причина, даже если мы с тобой не знаем, в чем она заключается. – Эллен Сью закрыла за собой дверь. Затем я услышала щелчок, когда она заперла меня на замок.
Ага, будто я могла уйти куда-то до рождения этого ребенка! Да, Оникс совсем меня не знал. Я вытерплю все ради своей сестры. Так что, давай, придурок, делай все что хочешь, тебе меня не сломить!
Чем больше я оглядывалась по сторонам, тем больше злилась. Я начинала ненавидеть белый цвет.
***
Оникс вошел в спальню как раз в тот момент, когда солнце опустилось за горизонт. Сидеть целый день в комнате было совершенно иным видом пыток. Я ощущала себя зверем в клетке, готовым к прыжку и побегу. Не отрывая взгляда от окна, чувствовала, как Оникс приближался.
Внутри меня царил полный хаос. Я была так зла на Блейка за то, что он использовал меня, но в то же время мне было очень больно, и все эти чувства не утихали в течение дня. Во всяком случае, они еще больше нервировали. Хуже того, Оникс забрал мой телефон, и я не могла позвонить сестре.
Нет, меня оставили здесь мучиться весь день, и это дерьмо превратило мой разум в помойную яму. В некотором смысле я жалела, что он тогда вернул мне телефон. Потому что я не могла созвониться ни с кем, кроме Кеннеди. У меня был смартфон, но ни одна из функций не работала, так что я не могла даже проверить свой банковский счет, не говоря уже о том, чтобы погуглить моего похитителя и узнать о человеке, с которым имела дело.
– Не связывай меня снова, – приказала я, обхватывая себя руками. – Если я сказала, что останусь, значит останусь.
Он положил руки мне на плечи. Я никак не отреагировала, но прикосновение вызвало жар, который проникал сквозь футболку.
– Я тебе не доверяю, – прямо заявил Оникс.
Я резко повернулась к нему.
– Не доверяешь мне? – я указала на себя пальцем. – А как насчет тебя? Думаешь, я доверяю тебе? Ты использовал меня – дважды. В течение четырех недель! Всего за месяц ты похитил меня, использовал и разрушил всю мою жизнь!
Оникс засунул одну руку в карман, и я услышала повторяющийся щелчок, привлекший мое внимание.
– Что это?
Он посмотрел вниз, проследив за моим взглядом, будто даже не осознавал, что делал. Это было похоже на какую-то привычку, и я задумалась – откуда она взялась?
Вместо ответа Оникс выдержал мой пристальный взгляд и отвернулся.
– Не надо было выходить из дома. Сама виновата.
– Ты никогда не говорил, что мне нельзя выходить! Ты сказал, что я не могу покинуть поместье и территорию вокруг, но я находилась на территории! – я промаршировала в ванную и, снова увидев, что двери нет, разозлилась еще сильнее. Этот человек довел меня до грани безумия! Я боялась, что чем дольше здесь пробуду, тем будет хуже.
– Говорю сейчас. Не выходи из дома, пока я не разрешу. – Оникс был спокоен, а я в ярости.
Схватившись за раковину, я встретилась с его взглядом. Блейк прислонился к дверному косяку и был настолько расслаблен, насколько это было возможно. Как он мог быть таким чертовски спокойным? Я ненавидела эту маску, за которой он скрывался. Все же мое выражение лица говорило о боли и гневе. Что давало ему преимущество.
– Но я люблю качаться на качелях. – боль сквозила в моих словах, и это вывело меня из себя. Ему плевать. Ему плевать, если вдруг я завтра умру. Он сказал, что я влюбилась не в того брата, но это тоже не имело значения. Я была просто игрушкой для него, которую он использовал, и это глубоко ранило.
Оникс скрестил руки на груди и глубоко вздохнул.
– Ты голодна?
Горечь пронзила меня насквозь, и мне пришлось отвести взгляд.
– Нет.
Услышав его шаги, я поняла, что он где-то рядом. Он схватил меня за бедра и развернул к себе. Обнял меня за шею и приник к моим губам в мучительном поцелуе. Этого мужчину я не могла остановить. Мужчину, которому поддалось мое тело. Из-за которого у меня из глаз катились слезы.
Он мог бы добиться гораздо большего в этой жизни, но предпочел быть жестким, грубым и непреклонным. Может, именно это причиняло боль больше всего. Я могла видеть в нем гораздо больше, чувствовала, что он мог быть другим, но не позволит показать себя с этой стороны.
Оникс отстранился, провел пальцами по моим щекам, вытирая слезы. Затем повернулся и вышел за дверь. Услышав отчетливый звук закрываемого замка, я поняла, что снова оказалась в ловушке.
***
Целыми днями я наблюдала, как восходит и заходит солнце. Оникс всегда засыпал рядом со мной и просыпался тоже рядом. Ночью к кровати были привязаны только мои руки, и я часто просыпалась, обнаружив, что мои ноги переплетены с ногами Оникса.
Позволять боли и обиде расти внутри, не приносило пользы. Это не помогало, а лишь ухудшало пребывание в этой комнате.
Оникс даже ни разу не пытался заняться со мной сексом, и я начинала чувствовать неуверенность в себе. Забавная вещь, связанная с одиночеством: твой разум проигрывает так много разных сценариев и разных реакций, что ты начинаешь путать, что хорошо, а что плохо.
Когда я лежала в постели на спине со связанными руками, а Оникс обнимал меня, я никогда в жизни не чувствовала себя такой одинокой. И все же я была настолько близка с мужчиной, насколько это вообще возможно. Но это ничего не значило, ведь, в конце концов, я исчезну из его жизни.
Именно в тот момент, когда мне пришла в голову эта мысль, я приняла решение. Решение, которое изменило бы ход нашего совместного времяпрепровождения. Я могла бы жить здесь и страдать, а могла и наоборот. Это был мой выбор, и хотел Оникс или нет, но он давал его мне.
Теплое тело Оникса прижалось ко мне, а наши ноги переплелись. Я мгновенно отреагировала, соски напряглись, а внизу начала скапливаться влага. Согнув колено, я начала водить им по всей длине его члена, чувствуя, как тот стал твердеть.
Губы Оникса были так близко – мы с ним спали на одной подушке. Я поцеловала его, нежно прильнув к губам, затем провела языком по нижней. После того, как я втянула его губу в рот, Оникс резко открыл глаза и настороженно посмотрел на меня.
Он сжал меня своей стальной хваткой и взял инициативу на себя. По поводу утреннего запаха изо рта можно было не беспокоиться, потому что мне было все равно. За последние несколько дней моя потребность в этом мужчине выплеснулась наружу, и как только решение стало для меня ясным, я полностью отдалась ему, и мое тело словно ожило.
Оникс вдавил меня в кровать и буквально пожирал мой рот. Он разместился между моих раздвинутых ног, и начал двигаться вверх и вниз, а я дрожала от удовольствия.
Из легких будто высосали весь воздух, поцелуй стал настолько жадным, что я не была уверена, где начинался Оникс, и где заканчивалась я.
Он ничего не произнес, когда отстранился от моих губ и принялся водить языком по шее, покусывая ее и облизывая. Он залез под мою футболку, и я выгнулась дугой от прикосновения, издав тихий стон. Оникс целовал мой живот и грудь. Все это время он задирал мою футболку вверх, пока та не запуталась в манжетах на запястьях.
Я тонула в его голубых глазах, пока мы оба хватали ртом воздух. Однако Оникс молчал, просто уставился на меня, рассматривая. Мне снова захотелось заглянуть в мысли этого человека. Оникс сполз с кровати, срывая с меня шорты и нижнее белье.
Это не было нежно или мягко. Нет, это было грубо и жестко, словно он хотел меня так сильно, что не мог больше сдерживаться.
Он быстро приподнял мои бедра, и ртом прижался к моей киске. Я тянула за манжеты, пока мое тело обжигало огнем. Оникс сильно посасывал клитор, надавливая мне на живот. Я попыталась пошевелиться, но была настолько растеряна, что не знала, оттолкнуть его или заставить сосать сильнее.
Он задействовал свои пальцы, медленно продвигаясь внутрь меня, одновременно втягивая клитор в рот, и я уже находилась на грани. Еще чуть-чуть и я уже была готова кончить.
Вращая бедрами, я почти добилась своего и задрожала всем телом. Этот оргазм обещал быть умопомрачительным, и я была к нему готова.
Но Оникс остановился, и я застонала от разочарования.
– Кончишь только от моего члена. – он подполз выше и вошел в меня до самого основания. Выгибаться было невозможно, потому что вес его тела прижимал меня к кровати, но я все равно старалась крепче прильнуть к этому мужчине.
Он входил и выходил из меня так жестко и так быстро, что из глаз сыпались искры. У меня были связаны руки, но меня это особо не раздражало. Было что-то в том, чтобы отдать свой контроль мужчине. Это, наоборот, возбуждало. Жаль только, что им оказался Оникс.
Он согнул мои колени и приподнял задницу, входя еще глубже. Все это снова подвело меня к краю. Киска сильно сжалась, когда разряды электричества волной распространились по всему телу.
Я ощущала себя потерянной, но чувствовала, как Оникс все еще пульсировал внутри. Когда он протянул руку между моих ног, сильно сжав чувствительный бугорок, мое тело снова взорвалось. Этот оргазм был более интенсивным, и я громко закричала.
Я чувствовала, как поток моих соков стекал по ногам, и я не контролировала себя под воздействием оргазма.
– Да, черт возьми, – прорычал Оникс, замирая и кончая прямо в меня.
Воздуха не хватало. Ко всему прочему, Оникс навалился на меня всем телом.
Я чуть-чуть подвинулась и вдохнула немного кислорода. Прошло несколько минут, прежде чем Оникс слез с меня. Сперма вытекла, скатившись по моей заднице на кровать. Но меня беспокоило не это. Я что описалась во время секса? Что это была за жидкость?
Я очень смутилась. Никогда раньше со мной такого не происходило. Ощущения были потрясающие, но если это была моча, то всё просто отвратительно.
– Что это было? – прошептала я, на самом деле не желая знать.
Оникс перекатился ко мне, просунув свою ногу между моими и положив руку мне на живот.
– Ты чертовски сексуальная. Не знал, что ты способна на струйный оргазм.
Меня охватила паника.
– Струйный оргазм? Что это, черт возьми, такое? И, пожалуйста, скажи, что это не моча!
Он усмехнулся, что глубоко меня задело. Оникс не часто делал это искренне, но, когда подобное случалось, я чувствовала себя некомфортно.
– Приятно сознавать, что я единственный, кто тебя до него довёл.
Его губы нежно коснулись моих, что было не очень похоже на Оникса.
– Довёл?
– Это было похоже на все предыдущие оргазмы?
Румянец залил мои щеки, и я понятия не имела почему.
– Нет.
– Он был более интенсивный, и сердце билось сильнее, верно? Это все точка G, детка.
Я откатилась от него, затем замерла.
– Можешь снять с меня наручники?
Оникс расплылся в улыбке.
– Да.
Он был похож на гордого павлина, а я была просто размазней. Тело расслабилось, в то время как разум отключился, а мое сердце, ну… эта мышца была просто бесполезна и поэтому я не понимала, нравился мне Оникс Блейк или я ненавидела его.
Неужели это стокгольмский синдром? Нет, этого не могло быть, потому что я определенно испытывала противоречивые чувства по поводу всего, что касалось Оникса Блейка. Честно говоря, я, возможно, и не знала, что чувствовала и рационально ли поступала, но единственное, что осознавала точно – этого мужчину я воспринимала как-то иначе.
Более того, когда мое тело успокоилось после столь яркого оргазма, я поняла одну вещь… никто и никогда не доводил меня до такого состояния, как Оникс Блейк, и я была уверена, что никто и никогда не сравнится с ним.
