Текст книги "Бетонный фламинго"

Автор книги: Чарльз Вильямс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Глава 13

На следующее утро я сбрил усы, несколько часов пролежал на заднем дворе, подставив солнцу верхнюю губу, чтобы сровнять загар на лице, и подстриг волосы.

Если даже парикмахер заподозрил, что более светлый оттенок на концах волос не только результат действия солнца, он, вероятно, решил, что это – следствие моей эксцентричности.

* * *

История получила огласку не так быстро, как мы предполагали, но зато как только это произошло, она стала распространяться с молниеносной скоростью. В среду утром газеты сообщили, что известный бизнесмен из Луизианы, Хэррис Чэпмен, затерялся где-то в районе озера Окичоби после весьма странного и бессвязного разговора по телефону со своим личным секретарем. А два дня спустя во всех газетах появились кричащие заголовки: «Убийца с фламинго!»

Из газетных сообщений я весьма легко представил себе последовательность событий: Корел Блейн прождала целые сутки и лишь потом связалась с дорожной патрульной службой Флориды и попросила начать поиски. Она не могла указать адреса, ибо знала с моих слов, что я где-то на озере Окичоби. Сообщила также, что я разговаривал с ней «туманно» и «бессвязно».

Может быть, я получил солнечный удар? Для полиции это означало, что на их голову свалился еще один пьяница. Но в среду утром в газете появилось уже и имя, и общественное положение пропавшего – тут-то все и началось!

Как я понял, первым возник мотель в Голливуде. К этому моменту я отсутствовал в нем уже сорок восемь часов. С понедельника мой номер уже не оплачивался, но хозяйку поначалу это не очень беспокоило, поскольку в номере оставались мои вещи.

Тут полиция, вероятно, и навострила уши. Трусики и чулки, видимо, сначала не привлекли внимания, но сам мотель, как я и ожидал, привел к Фицпатрику, а Фицпатрик – к банку. Ну а когда дело дошло до денег, сами знаете, что из этого получается.

Кроме того, снять со счета такую сумму – дело весьма необычное, и в банке к этому отнеслись весьма неодобрительно.

– Но какую именно сумму? – поинтересовалась полиция.

– Сто семьдесят пять тысяч долларов.

Что? Сто семьдесят пять тысяч долларов? Наличными?

К этому времени полицейские и репортеры обрывали, вероятно, все телефоны.

Сообщение о деньгах появилось в газетах в четверг утром – сто семьдесят пять тысяч долларов в купюрах по двадцать, пятьдесят и сто долларов.

Прекрасно! Чем скорее – и, следовательно, чем меньше пройдет времени между этим фактом и обнаружением «кадиллака», – тем лучше. , Затем снова мотель в Голливуде, чулки и трусики. Нет, никакой девушки никто не видел. И в то утро, покидая мотель, мистер Чэпмен был один.

Затем, вероятно, бармен из «Камео» (правда, теперь история разворачивалась так быстро, что трудно было точно установить последовательность всех этих взрывов) описал девушку с дорожной сумкой и наш спор. Он, дескать, назвал ее Мэриан, и ее прорвало. Но кто же она? Да просто девчонка и, судя по ее лексикону… Но кто же тогда Мэриан?

Объясни мне, парень, я никогда о ней не слышал.

Бармен во втором баре вспомнил, что мы были вдвоем. Кто-то слышал женский голос около часу ночи, когда я приехал в мотель. А немного позже – какой-то шум на автоплощадке. Но в номере не было никаких намеков на то, что там находилась женщина, за исключением чулок и трусиков, которые мужчина, конечно же, не упустил бы из виду, если бы они ему попались на глаза. Теперь картина складывалась быстро и четко, а благодаря всем этим сенсационным заголовкам и сообщениям можно было легко себе вообразить, что происходило в сыскных агентствах и в городских учреждениях.

«ПРОПАВШИЙ МИЛЛИОНЕР, ВОЗМОЖНО, УБИЛ ДЕВИЦУ ЛЕГКОГО ПОВЕДЕНИЯ».

Потом – Нейплс и снова таинственная Мэриан, а также лодка на верхнем багажнике «кадиллака». Следом озеро Окичоби и, наконец, признание Корел Блейн, которая все-таки рассказала, что я говорил ей по телефону… Словом, плотина прорвалась.

Но последним, кто поставил точку над "i", был Генри. Он превзошел всех и, можно сказать, наклеил этикетку над всей этой сенсационной историей: "Фламинго! Убийца был с фламинго!

Фламинго и таинственная девушка!"

Появились фотографии – сам Генри и антикварная лавка Генри, его розовые птицы на тонких стальных ногах с изогнутыми бетонными шеями. В одной из газет был напечатан рассказ Генри, изложенный от первого лица. Я, дескать, уже был у него однажды, и он сразу меня узнал.

Даже сказал мне – и он хорошо это помнил, – что фламинго сделаны из бетона. А на следующий раз я ехал со скоростью семьдесят миль в час и вдруг увидел фламинго и, вероятно, вспомнив о них, сразу затормозил, дал задний ход, затем схватил одного, словно взвешивая его на руке… Но, когда он попросил меня открыть багажник, я побледнел, меня бросило в пот, я весь затрясся и с диким безумным взглядом завопил:

«Нет, нет, нет!» Потом сказал: «Кому когда-либо приходило в голову класть фламинго в багажник?» Нет, он совсем не сомневается, что я настоящий психопат.

Полиция, конечно, связалась с телефонной компанией и установила, что междугородный разговор был заказан в Марафоне. Сначала это возбудило некоторые сомнения – такой ли уж я безумный, каким хочу казаться. Ведь это вполне сознательное намерение навести полицию на ложный след. Но после разговора с гидом в «Театре моря» и с барменом в Марафоне они пришли к выводу, что я, похоже, действительно вообразил, будто нахожусь на озере Окичоби. Не случайно же я, говоря с Корел Блейн, с удивлением заметил, что это место мне почему-то знакомо. Ведь только за неделю до этого я пробыл в Марафоне три дня. Налицо характерная картина безумия – полная потеря памяти и рассудка, перемежающаяся с моментами целеустремленности и относительной ясности мышления.

В магазине Генри я, например, вопил, что страшно спешу, а потом целый час глазел на рыб и прыгающих дельфинов, хотя в этот момент у меня в багажнике лежало тело убитой девушки.

Но какой девушки – это оставалось тайной.

Около пяти часов дня в четверг два помощника шерифа нашли машину. Это было почти через четыре дня после того, как я ее бросил, и часов через двенадцать после того, как по всему штату стало известно, что в ней, вероятно, находятся сто семьдесят пять тысяч долларов. Все ясно: я вышел в океан на шести футовой лодке, захватив труп девушки и бетонного фламинго, и больше не вернулся. Позднее появились какие-то люди в обуви на ребристой резиновой подошве, взломали багажник и исчезли, унеся с собой сто семьдесят пять тысяч долларов. Возле машины обнаружена синяя туфля со сломанным каблуком.

А утром в пятницу была установлена личность девушки. Они, наконец, натолкнулись на таксиста, который привез ее в Голливуд. Он помнил, откуда она сделала вызов. Газета сообщила, что девушку звали Жюстин Ларей, что определенных занятий она не имела, но значилась в полицейских списках в Майами и в Питтсбурге по делу о вымогательстве и бродяжничестве и имела судимость за ограбление магазина. Никто из ее соседей по дому не мог припомнить, видел ли ее после воскресенья. В ее квартире нашли кое-что из одежды, но никто не знал, что представляет собой ее гардероб в целом. В квартире не нашли ни одного чемодана. С другой стороны, и таксист, и бармен из «Камео» готовы были присягнуть, что она имела при себе лишь одну дорожную сумку.

Так что, возможно, это было все ее имущество.

Оба уверенно заявили, что на ней были синие туфли.

Второго декабря, ровно через неделю после того, как была оставлена машина, миль за двадцать пять от этого места, близ Пиджин-Ки, двое рыбаков обнаружили лодку. Тело найдено не было. Конечно, они и не ожидали, что найдут труп девушки, если он был привязан к фламинго, но ведь труп-то самого Чэпмена должен быть выброшен на берег! Море выносит почти всех утопленников. Отсутствие трупа показалось полицейским подозрительным, но потом было высказано предположение, что он мог застрять в коралловых рифах или затеряться в густой чаще мангровых деревьев, покрывающих берег.

Много внимания уделялось Мэриан и ее прежним взаимоотношениям с ним, но, насколько я мог судить по газетным материалам, никто ее не заподозрил. Да и в чем ее можно было подозревать? В том, что она свела его с ума, пользуясь устройством с дистанционным управлением? Она ведь все это время была в Томастоне, что было установлено с самого первого дня. Полиция получила фотографию Чэпмена, возможно ту самую, о которой Мэриан однажды упоминала. Но в ней было больше парадности и позы, чем сходства.

И к тому же он снялся без очков.

И ни разу за все это время, насколько я мог судить по газетам, никто ни на секунду не усомнился в том, что пропавший без вести человек действительно Чэпмен.

Как Мэриан мне и говорила – с чего бы это им сомневаться? Он называл себя этим именем!

Зачем ему было лгать? Да и в самом деле, кто бы стал выдавать себя за Чэпмена, чтобы вот так сойти с ума и утонуть.

Прошло две недели, и другие сенсации вытеснили всю эту историю с первых страниц. Но из газет она совсем не исчезла. Некоторые обстоятельства не давали ей угаснуть. Во-первых, продолжались розыски трупа Чэпмена и человека, который обчистил его машину. А во-вторых, интерес публики разжег бетонный фламинго – интерес и болезненное воображение. Но нам ничто не угрожало. Я ждал, что теперь она мне напишет или позвонит и сообщит свой адрес.

Но Мэриан молчала. Прошла еще неделя. Я начинал ненавидеть нашу квартиру. Жить в разлуке с Мэриан было достаточно плохо, но жить там, где тебе каждую минуту все напоминает о ней, было просто невыносимо. И он тоже был здесь.

Я отдал ковер в чистку и, пока его обрабатывали, все время спрашивал себя, не схожу ли я с ума, подобно леди Макбет?

Но уехать я не мог. Конечно, можно было оставить на почте свой новый адрес, но что, если Мэриан позвонит? А выяснить, где она находится сейчас, не было никакой возможности. По-видимому, покинула Томастон. Предполагалось, что она даст о себе знать, и я продолжал ждать, ненавидя эту квартиру, но не осмеливаясь оставить ее даже на час, чтобы закупить еды. Даже загорая на солнце на заднем дворике, я оставлял открытой входную дверь, чтобы можно было услышать телефонный звонок.

За два часа до прихода почты я уже ходил взад-вперед по комнате мимо окна, обращенного на улицу, и высматривал, когда почтальон появится в поле зрения.

Наконец оно пришло, долгожданное письмо.

Это было восемнадцатого декабря. Ранним утром мальчик оставил мне газету на дорожке, и я уже собрался выйти и взять ее, как вдруг перед домом остановился почтовый фургон и водитель вручил мне заказное авиаписьмо. Оно было из Хьюстона, штат Техас.

Я кинулся в дом, забыв про газету, и поспешно вскрыл конверт.

"Дорогой Джерри!

Очень трудно было написать это письмо, и я все откладывала, пока откладывать уже стало нельзя. Я сказала тебе не правду. Думаю, ты уже начал это понимать. Я не прошу прощения, но серьезно считаю, что должна собраться с духом и сказать тебе об этом в лицо. Так что, если ты все еще хочешь меня видеть, загляни, пожалуйста, сюда, в отель «Райс».

С искренним приветом

Мэриан".

Ошеломленный, я продолжал смотреть на письмо. Что она имеет в виду под «не правдой»? Одновременно я вспомнил одну вещь, а именно то, что она мне сказала в тот день, четырнадцатого ноября: «Я воспользовалась тобой!» Ни в том, ни в другом не было никакого смысла. Никакой не правды она мне не говорила, насколько я знал все обстоятельства дела… Но к чему терять время? Ведь я уже мог бы находиться по дороге в Хьюстон!

Я схватил телефонную трубку и стал обзванивать билетные кассы аэропорта. Оказалось, что я могу вылететь в час дня. У меня достаточно времени, чтобы забрать деньги, которые я сдал на сохранение в один из банков в Майами-Бич. Я поспешил в спальню, переоделся и стал укладывать вещи. Зазвонил телефон. Из аэропорта, наверное, подумал я, снимая трубку.

– Мистер Форбс? Получена телеграмма из Хьюстона, штат Техас. Вот что в ней сказано:

«Срочно прочти раздел новостей. Письмо может повременить». Подписи нет.

– Спасибо, – сказал я, повесил трубку и побежал за газетой, которую оставил на дорожке.

Все это было напечатано на первой странице, как сообщение из Нового Орлеана, но под уже хорошо знакомым здесь броским заголовком:

"ПСИХИАТР УТВЕРЖДАЕТ:

ЭПИЗОД С ФЛАМИНГО – ЧЕПУХА!"

Я присел, чувствуя, как по телу пробежал холодок.

"Новый Орлеан (18 дек.). Д-р Дж. К. Уилбери, широко известный профессор-психиатр, автор ряда работ, посвященных душевным заболеваниям, заявил сегодня, что, по его мнению, в высшей мере невероятно, чтобы не сказать абсурдно, чтобы Хэррис Чэпмен, будучи явно в здравом уме и рассудке, всего за две недели впал в состояние психического расстройства, как бы глубоко ни укоренилось в нем чувство вины.

Д-р Уилбери, находясь в отпуске, заинтересовался этим случаем, и в течение последних трех дней находится в Томастоне, интервьюируя десятки друзей и коллег Чэпмена. Он говорит, что не обнаружил ни одного случая галлюцинаций или иррационального поведения Чэпмена в прошлом и что у него сложилось представление о Чэпмене, как о практичном, упорном, прагматичном, энергичном молодом человеке в расцвете сил, слишком поглощенном упорной работой, не оставляющей времени для размышлений и внутренних переживаний…"

Вся эта история снова вспыхнула, как пламя, на страницах газет. По словам полиции, она никогда не исключала возможности, что это сумасшествие было симулировано.

Меня вновь обуял страх. Но самое неприятное заключалось в том, что я опять не смел установить связь с Мэриан. Правда, теперь я мог покинуть эту проклятую квартиру – ведь я знал, где находится Мэриан.

Я аннулировал арендный договор, заплатил за лишний месяц и перебрался в отель «Иден-Рок».

Я купил несколько дорогих вещей, тратя деньги, как магараджа. И все это время слишком много пил.

А история между тем продолжала развиваться.

Другой психиатр дал понять, что заявление Уилберна опрометчиво: никто не сможет вывести психиатрических заключений из показаний, полученных из вторых рук, – и притом от непрофессиональных свидетелей. Чэпмен мог быть в потенциально опасном психическом состоянии на протяжении многих месяцев.

Третий психиатр заявил, что опрометчив, напротив, второй психиатр. Полиция все еще считает подозрительным тот факт, что тело Чэпмена так и не было обнаружено. Кроме того, стало известно, что он купил стальной ломик. Торговец в Палм-Бич, продавший этот ломик, хорошо описал покупателя. Было ли это поступком сумасшедшего, который купил оружие, чтобы защититься от женщины, им обиженной, или действием хладнокровного, логически разработавшего свой план человека, который приобрел орудие, чтобы взломать багажник собственной машины и симулировать ограбление, как часть всей этой фантастической мистификации?

Но какую цель он мог преследовать? Дальнейшее было теперь почти неизбежно.

Двадцатого декабря, когда я схватил принесенную вместе с завтраком газету и развернул ее, почва поплыла у меня под ногами. Заголовок гласил.

"ИСТОРИЯ С ФЛАМИНГО

БЫЛ ЛИ ЧЭПМЕН

ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЧЭПМЕНОМ?"

Сама по себе эта история не была чем-то новым.

Это были просто перепевы уже известных предположений. Но теперь, когда наконец вопрос был поставлен, неизбежно должны были последовать сверки подписей, подробные описания и характеристики . Правда, прежде чем обратиться в бегство, я, должен был предупредить Мэриан и знать все наверняка. Поэтому выжидал. У меня было такое чувство, будто я ступаю по раскаленным углям.

Двумя часами позже вышли дневные газеты.

В одной из них я прочитал:

«Абсурд! – говорит невеста Чэпмена».

Полиция уже задавала ей этот вопрос, заявила Блейн репортеру во время интервью. Разумеется, тот человек, с которым она разговаривала по телефону, был мистер Чэпмен. Он звонил ей каждый день. Она никогда не могла понять, какую власть над ним имела эта женщина, миссис Форсайт, и что она ему такое сделала, что привела его в столь ужасное состояние…

Все это сводилось к одному: человек, с которым Корел Блейн разговаривала по телефону, был мистер Чэпмен!

Я схватил трубку и позвонил в агентство.

– Забронируйте мне билет на Хьюстон! На самый ранний рейс!

Через пару минут девушка позвонила мне и сказала, что я могу вылететь в одиннадцать тридцать. А сейчас уже было десять.

Я лихорадочно побросал вещи в чемоданы.

Еще раньше я купил «дипломат» с надежным замком. Попросив дежурного администратора выписать мне счет и прислать в номер посыльного за моими вещами, я нырнул в такси и помчался в банк. Там уложил деньги в «дипломат», сел в то же такси, вернулся в мотель и попросил водителя подождать, пока я расплачусь с администрацией.

В аэропорт мы прибыли за пять минут до посадки. Я зарегистрировал багаж и заплатил за лишний вес.

Экипаж уже собирался убрать трап, когда я вырвался из здания аэровокзала и бросился к самолету.

В Новом Орлеане была пересадка. А в семь тридцать вечера мы прибыли в Хьюстон. Я поспешил к первой же телефонной будке и позвонил в отель «Райе».

– Соедините меня с миссис Форсайт…

– Минуточку… О, простите, сэр, но она у нас не числится…

Я чуть не сорвался на крик:

– Но ведь она проживала у вас!

– Соединю вас с администратором.

– Не стоит, – тихо ответил я.

Получив багаж, я поймал такси и помчался в отель «Райе».

– Да, сэр, но она выбыла два дня назад. И не оставила никакого адреса.

– Хорошо! Дайте мне номер, – попросил я.

Я дал посыльному на чай и, как только он ушел, схватил телефонную книгу и нашел список сыскных агентов. У некоторых были указаны телефоны для ночных звонков. Я позвонил по одному из них.

Прошло около получаса, прежде чем детектив явился – неопрятный, похожий на сову человек по имени Крэфт. Я объяснил, что мне нужно.

– Она была в этом отеле два дня назад, – сказал я. – Просто узнайте, куда она поехала… И как можно быстрее! Я даже не знаю, есть ли у нее машина. Если она уехала из города, то, скорее всего, на самолете, так что начните с аэропорта.

Не прошло и часа, как он позвонил.

– Миссис Форсайт улетела днем восемнадцатого в Сан-Франциско.

– Спасибо. Ваше агентство имеет там филиал?

– Да, сэр. Как и во всех больших городах.

– О'кей! Свяжитесь с ними по телефону и велите им подключиться. Если они ее обнаружат, пусть не выпускают из поля зрения. Не важно, сколько это будет стоить. Я буду в гостинице Марка Хопкинса, как только доберусь туда.

Я смог поселиться там только на следующий день в половине одиннадцатого вечера. Там меня уже ждала записка с просьбой позвонить некоему господину Райану. Поднявшись в свой номер, я сразу же позвонил ему.

– Мистер Райан? Это Форбс. Я в гостинице Марка Хопкинса.

– Да, да, мистер Форбс. Дело касается миссис Форсайт.

– Вы нашли ее? – нетерпеливо спросил я.

– Пока нет. Она прибыла сюда вечером восемнадцатого и зарегистрировалась в «Паласе».

Выбыла в два тридцать дня девятнадцатого, не оставив адреса. Мы проверили все авиалинии и все железные дороги, но без результата. Так что, если она покинула город, то сделала это или на автобусе, или на частной машине. Но из гостиницы уехала на такси. Водителя нам найти еще не удалось. Может быть, она сняла квартиру или остановилась у друзей. Вы не могли бы дать нам хоть какой-нибудь намек? Я имею в виду, что-то существенное помимо описания ее примет?

– Пожалуй, – ответил я. – Она выросла в Стэнфорде, так что вы могли бы посмотреть вокруг Пало-Альто. Возможно, она хочет там с кем-нибудь повидаться. Не думаю, чтобы она искала работу, но если вдруг ищет, то, скорее всего, в маклерских конторах или фирмах. У нее прекрасный вкус по части одежды, так что обратите внимание на магазины и ателье мод. Если сняла квартиру, то, вероятно, в приличном районе…

– Мы обратили внимание на квартирный аспект.

– Правильно, – одобрил я. – Главное, разыщите ее. Привлекайте всех людей, которые у вас есть…

Они нашли ее на следующий день. Вскоре после пяти мне позвонил Райан.

– А вы были правы насчет Пало-Альто. Она была там. Но сегодня вернулась и сняла номер в отеле «Фэарлейн». Это небольшой и тихий отель на Стоктон-стрит. Комната номер 608.

– Миллион благодарностей, – сказал я. – Пришлите мне счет. Я сразу же оплачу.

Я отыскал телефон отеля «Фэарлейн» и позвонил.

– Пригласите к телефону миссис Форсайт, – попросил я, когда мне ответили.

– Одну минутку, сэр.

Один гудок, второй…

– Алло? – Это был ее голос. Мне показалось, будто я ее вижу прямо перед собой.

– Мэриан… – выдавил я. – Мэриан…

Она пронзительно вскрикнула.