Текст книги "Свалка"

Автор книги: Чарльз Плэтт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Джульетта выбила пистолет из руки Нормана и направила на него свое ружье. Норман, покраснев от ярости, внезапно скользнул в сторону, кинулся к столу Ларкина и схватил пульт управления взрывателем. Оливер прыгнул на него как раз вовремя, чтобы выхватить дистанционник из его рук.

Увидев, что последние его надежды рухнули, Норман внезапно обессилел. Его ярость и порожденная отчаянием сила исчезли и он рухнул на пол, истерически стеная и плача.

– Да, этот парень не шутил,– пробурчал Гейлорд.– Дотянись он до кнопки, и все вокруг разлетелось бы на мелкие кусочки.

Оливер кивнул.

– Наверное, он решил красиво умереть.

Гейлорд обошел вокруг стола, за которым с поднятыми руками сидел Ларкин. Копранец забрал его пистолет и вытащил еще один из ящика стола. Потом он выдернул администратора из-за стола и уселся за радиопередатчик.

– Вы там еще слушаете? – спросил он в микрофон.

– Слышу вас хорошо,– донесся потрескивающий голос.– У вас все в порядке? Что, собственно...

– У нас все чудесно, милок, спасибо,– оборвал Гейлорд, ухмыляясь.– С тобой говорит Айзек Гейлорд, здешний староста. Можешь передать своим инопланетянским друзьям, что ваш любимый Ларкин обосрался и мы приняли у него дела. Короче, мы здесь у руля. И мы знаем про все ваши вонючие планы. Про бомбы и все такое. Так что по вашему не вышло, ясно? Мы сделаем так, чтоб эта бомба вообще на взорвалась. А если не выйдет, то мы слегка покумекаем и устроим дело так, чтобы весь этот чертов астероид разлетелся на тысячи грязных липких кусков. На маленькие такие кусочки вонючего дерьма, чтобы никакие ваши корабли не могли сгрести его в одну кучу. Ты знаешь, куда оно все полетит? На ваши Приятные Мирочки, мистер,– туда же, откуда оно и взялось. Вот что у нас сейчас происходит, если вам это интересно. И уже слишком поздно с этим что-то делать. Эта груда мусора взлетит на воздух меньше, чем через четыре часа.

Гейлорд, не дожидаясь ответа, резко выключил передатчик. Он рухнул на стул Ларкина и отер рукой пот со лба.

– Сто лет уже так не волновался,– ухмыляясь, сказал он.

– Это... это ни в какие ворота не лезет! – сказал Ларкин. Это были первые слова, произнесенные им после того, как они вломились на корабль.– Вы говорили с самим главнокомандующим... Вы слышите – с самим главнокомандующим, вы, безграмотный дикарь!

Гейлорд с той же самой широкой ухмылкой помахал пальцем перед лицом Ларкина.

– Ты, это, полегче, Ларкин. Не раздражай. От тебя и так было слишком много неприятностей.

Ларкин запнулся. Он не находил слов. Он повернулся к Оливеру.

– Роуч, если в вас осталась хоть капля здравого смысла, вам... вы должны помочь мне, должны помочь остановить этого дикаря. Остановить его вмешательство в действия правительства. То, что может случиться, будет следствием ваших действий, которые не могут быть расценены иначе, как мятеж и измена, и наказание за соучастие в подобных действиях будет невообразимо суровым! Помогите мне, и я посмотрю, что...

– Простите, господин атторней,– перебил его Оливер.– Как вы сами сказали, я теперь не отличаюсь от копранца. С чего же мне тогда лезть из кожи вон, чтобы помочь вам?

У Ларкина сузились глаза. Но он быстро нашелся.

– Я смогу помочь вам, Роуч, если вы поможете мне. Видимо, мои вчерашние слова были несколько необдуманными. Возможно, мне удастся восстановить вас в гражданских правах. Если вы докажете свою лояльность решительными действиями против этих существ...

Оливер покачал головой.

– Я теперь тоже "существо", Ларкин, и вам следует привыкнуть к этой мысли,– стоящая рядом Джульетта посмотрела на него и улыбнулась. Оливер обнял ее за плечи, и Ларкин, с нескрываемым отвращением, отвернулся.

Гейлорд потянулся, схватил чужака за воротник и мягко приподнял его над землей.

– Если ты закончил, Ларкин, то у меня есть к тебе предложение.

Ларкин рванулся из грязных пальцев Гейлорда.

– Пожалуйста,– задыхаясь, сказал он,– не трогайте, не касайтесь меня...

У него округлились от ужаса глаза, когда он ощутил, как по его шее размазывается грязь с рук Гейлорда. Гейлорд неохотно отпустил его.

– Я собирался немножко повалять тебя в грязи – за все, что ты тут натворил. Но я не хочу, чтобы ты хлопнулся в обморок или выкинул чего похуже,– он забросил ноги на стол и лениво разглядывал Ларкина.– Я так понимаю, ты как раз тот человек, который нам нужен. Пушечное мясо. Ты как, знаком с ситуацией? Норман рассказал тебе, что он вчера подбросил в шахту к твоей большой бомбе?

Ларкин кивнул.

– Ваш... сын сообщил мне, что он добавил небольшой заряд, из-за которого нарушится форма ударной волны основного заряда. В результате взрыва произойдет беспорядочное раздробление астероида вместо раскалывания на четыре части. Но сама мысль несколько странная...

– Может быть. И все же это факт. Я скажу тебе, Ларкин, что мы хотим сделать. Мы не собираемся разряжать маленький заряд, который подкинул в шахту Норман. Черт побери, если уж этой мусорной куче суждено взлететь на воздух, так пусть она рванет как следует. Опять же, мне нравится мысль спутать планы вашим цивилизованным астероидам, впридачу ко всему. С другой стороны, будет лучше во всех отношениях, если найдется какой-то способ разрядить большую бомбу – ту, которую засунули туда твои люди. Мне, знаешь ли, нравится жить здесь, на Говнюхе, и остальным вроде как тоже. Будет просто позорно не попытаться ее сохранить. Ты понял?

Ларкин отвел глаза.

– Полагаю, в известной степени, я вас понял.

– Хорошо. Так вот что ты сделаешь. Ты сейчас отправишься к шахте и поищешь какой-нибудь способ обезвредить большую бомбу. Если не получится, то, может, удастся хотя бы оттянуть время взрыва. Но запомни: если у тебя ничего не выйдет и она рванет, то маленькая взорвется тоже, и тогда здесь чертям тошно станет...– Гейлорд посмотрел на часы.– И вот еще, кстати. Остается мало времени; нам придется стартовать где-то через час. Так что, я думаю, лучшее, что мы можем сделать – это оставить тебя возле шахты. Сможешь предотвратить взрыв – отлично, а не сможешь...– Гейлорд зло ухмыльнулся.– Ты уж лучше постарайся как следует, Ларкин. Здесь будет малость неуютно, когда все разлетится на куски.

На лице Ларкина появилось выражение недоверия.

– Вы... не может быть, что вы это всерьез. Вы хотите сказать, что оставите меня там, с мизерным шансом предотвратить взрыв, и вам все равно, погибну я или нет?

– Этот взрыв – твоих рук дело, мистер. И разве тебя заботило, погибнем мы или нет? Я считаю, все по справедливости. Оливер, Джульетта – вы согласны?

Оливер вздохнул.

– Это, конечно, не по закону... но вы это заслужили, Ларкин.

– Я согласна,– сказала Джульетта.

– Вы сумасшедшие! – неистово закричал Ларкин.– Вы все сошли с ума! Вы что, не понимаете, кто я? Вы имеете дело с государственным должностным лицом, а не с каким-нибудь безграмотным копранским дикарем. Должностное...

Гейлорд покачал ружьем.

– В чем дело, дружок? Испугался, что не сможешь справиться с бомбой? – он усмехнулся.– Это хорошо. Значит, будешь стараться изо всех сил.

– Что делать с Норманом? – спросил Оливер.

Парень все еще валялся на полу. Его надежда влиться в цивилизованный мир рухнула, ему стало незачем жить.

– Надо бы его запереть,– сказал Гейлорд.– Есть здесь что-нибудь подходящее?

– Да, через дверь – кладовка. Там почти пусто, и уж точно -ничего опасного. Там он будет в порядке.

Бледный, вялый, с потухшими глазами, Норман позволил отвести себя в маленькую комнатку и они заперли за ним дверь.

– Да, еще одно,– сказал Гейлорд и взял дистанционник, который могло взорвать или обезвредить бомбу, подкинутую Норманом в шахту.– Я сделаю так, чтобы этот заряд нельзя было обезвредить.

Он отодрал заднюю стенку коробочки, искоса посмотрел на провода, и затем вырвал блок мощности и еще несколько деталей.

– Вот такие пироги. Теперь ничего не помешает этому заряду взорваться вместе с бомбой. Если Ларкин не сможет обезвредить свою бомбу и она рванет, маленькая бомба позаботится о том, чтобы Пояс Астероидов получил назад свой мусор. Целиком.

Он швырнул выпотрошенную коробку на пол.

– Пошли, Ларкин. Тебя ждут великие дела.

Они отвели инопланетчика в дезактивационную камеру и подождали, пока он надел защитный костюм. Потом они спустили трап и вышли на поверхность.

– Значит, так,– Гейлорд повернулся к Джульетте.– Раз мы хотим дать ему там как можно больше времени, надо закинуть его туда и на грузовике. Давай, беги в трюм, выгрузи мой скарб и пригони грузовик сюда.

Она кивнула и поспешила на корабль.

– Если Джульетта отправится туда, я поеду с ней,– сказал Оливер.

Гейлорд фыркнул, забавляясь.

– А, ну да, юные влюбленные сердца. Еще чуть-чуть, и я пущу слезу... Ясное дело, ты пойдешь с ней. Нужно, чтоб кто-то присматривал за Ларкиным. Я останусь здесь и прослежу, чтобы деревенские загрузились на корабль без происшествий,– он опять посмотрел на часы.– До взрыва два с половиной часа. Нам бы лучше убраться отсюда через час, ради пущей уверенности.

Оливер согласился. Даже и через час было уже опасно.

Джульетта вывела грузовик из трюма. Оливер указал Ларкину на пассажирское место, а сам уселся в кузове за его спиной. Его ружье упиралось атторнею в затылок.

– Ну, хорошо,– сказал Гейлорд,– Довезете это дотуда, выгрузите и назад. Не переводите время попусту – я не хочу, чтобы пришлось улетать без вас.

Оливер улыбнулся. Но он знал, что Гейлорд не шутит. Айзек не захочет рисковать жизнями жителей деревни. Он взлетит тогда, когда ему придется это сделать, не считаясь с тем, на борту Джульетта и Оливер или нет.

Джульетта выжала сцепление, моторы завыли, и грузовик тронулся в сторону стройплощадки.

Глава 15 ВКУС ОБРЕЧЕННОСТИ

Незаметно наступил вечер. Поднявшийся ветер затягивал полосами тумана темный ландшафт. Рука, которой Оливер держался за борт грузовика, замерзла и окоченела. Другой рукой, тоже занемевшей, он сжимал нацеленное в затылок Ларкина ружье.

Итак, им удалось ворваться на корабль и одержать победу. И это несмотря на ничтожные шансы на успех. Оливер почувствовал эйфорию. Но стоило еще раз взглянуть на ситуацию, чтобы увидеть, как ничтожна одержанная ими победа. Ведь Копра по-прежнему в опасности. Так же, как и копранцы. Так же, как и сам Оливер.

Начался подъем. Колеса грузовика пробуксовывали в рыхлой грязи, не находя опоры на вязкой глине.

– Далеко еще? – прокричал Оливер сквозь шум воющего мотора.

– Еще примерно с полпути,– откликнулась Джульетта. Оливер посмотрел на часы. Они ехали уже десять минут.

Грузовик, наконец, взобрался на скользкий подъем. На вершину холма со всех сторон наползал клубящийся сизый туман. Подернутое дымкой солнце бросало тусклый свет на барханы грязи и мусора, окрашивая их в охряные цвета. Пологие холмы, словно волны вечно скованного льдом моря, ровно тянулись к горизонту. Единственное, на чем мог остановиться взгляд в этом темном океане мусора, так это на стройплощадке. Конические терриконы возвышались на ней, словно зловещие фурункулы, выпершие из окружающей земли. Решетчатый силуэт стальной башни возвышался точно над центром участка.

Оливер ощутил странную нереальность пейзажа. Все было безжизненно и голо. Ни малейшего движения, лишь бесплодная и беззвучная пустота. Земля застыла в ожидании, приготовившись к самому худшему, словно взрыв бомбы уже стал неизбежностью. Поверхность, по которой они ехали, через несколько часов перестанет существовать. Одна лишь эта мысль делала астероид нереальным, отрицала само его право на дальнейшее существование.

Быстро тускневшие солнечные лучи и поднявшийся ветер несли ощущение угрозы, словно астероид, предчувствуя катастрофу, сам двинулся навстречу гибели. Поднимающийся туман был для Оливера лишь еще одним свидетельством гнева астероида. Разверзнись под ними земля – Оливер и то не удивился бы.

Оливер понимал, что это лирика, пустые фантазии, но не мог избавиться от ощущения, что гибель этого мира уже не предотвратить.

Они добрались от корабля до стройплощадки за двадцать минут. К этому времени почти совсем стемнело. Джульетта остановила машину у края огромной шахты, и Ларкин, трясясь, сполз на землю.

– Вот, это вам может понадобиться,– Джульетта протянула ему карманный фонарик.

– Мало надежды,– сказал он.– Пульт установлен где-то здесь, но он может быть засыпан грязью. В любом случае, я не уверен, что смогу разобраться в нем.

Он уже не был уверен в себе. Разум его оцепенел под тяжестью смертельной опасности.

Джульетта завела мотор и развернула машину.

– На вашем месте я бы сразу приступила к делу,– крикнула она Ларкину.– Не теряйте ни минуты! Осталось не так уж много!

Атторней на мгновение застыл. Ужас его положения вдруг обрушился на него в полную силу. Ларкин сорвался с места и ринулся за грузовиком, размахивая фонарем.

– Не бросайте меня здесь! – завопил он истерически.– Не обрекайте меня на смерть! Как вы можете! Возьмите меня с собой! Плевать на бомбу, на Копру, вы должны мне помочь!

Грузовик ревел, выбираясь по извилистой дороге с площадки. Голос Ларкина стих. Оливер обернулся, но они уже перевалили через мусорный бархан и Ларкин скрылся из виду.

– Я не хотел бы так оставлять Ларкина,– сказал Оливер.– Это жестоко, даже по отношению к нему. Какое право мы имеем рисковать его жизнью даже ради шанса спасти астероид?

Джульета, помолчав, спокойно ответила:

– Мы пытаемся спасти не только астероид и наши собственные дома, мы еще пытаемся спасти всех оставшихся на нем людей, всех дикарей и бродяг, разбросанных по всей Копре. Ты уже успел забыть, как он собирался отдать нас мозгососам? Он не считал нас за людей, так что же удивительного в том, что копранцы тоже не считают его за человека?

С точки зрения здравого смысла, придраться было не к чему.

Почти полностью стемнело. Слабо отсвечивал закат на горизонте, но даже его закрывали тянущиеся клочья тумана. Джульетта вела машину вслепую – вперед, через грязь, не видя ничего ни впереди, ни вокруг.

– Может, включишь фары? – предложил Оливер,– Ради всего святого, не сбейся с пути! У нас осталось совсем мало времени.

– Я не хочу зажигать фары,– ответила Джульетта.– Садятся аккумуляторы, нужно беречь энергию. Я лучше доверюсь своей интуиции,– ее улыбка была еле различима в сумерках.– Не бойся. Я здесь выросла, все пути знаю.

Но чем дольше они ехали, тем неубедительнее звучали ее слова. Спустилась плотная тьма, Оливер задыхался в плотном влажном тумане. Джульетта старалась вести грузовик прямо вперед, не обращая внимание на медленно слабеющее гудение моторов. Аккумуляторы были почти разряжены.

– Раньше мы бы сориентировались по огням деревни, но сейчас они, конечно, отключили генераторы. Все уже на борту корабля.

Оливера начало трясти. У него промокла одежда, а стены, воздвигнутые вокруг машины ночным мраком, вызывали приступы клаустрофобии.

– У нас осталось мало времени,– сказал он.– Нужно быстро найти корабль.

Он вглядывался в темноту в поисках огней, но ничего не видел. Ни звука, кроме чавканья шин и воя мотора грузовика. Туман глушил все остальные звуки.

Наконец, Джульетта включила фары, но это было бесполезно: тусклые желтые лучи упирались в белую непроницаемую стену тумана, поглощающую свет.

Следующие четверть часа Оливер боролся с паникой. В его мозгу теснились кошмарные картины: корабль, взлетающий без них, гибель на взрывающемся астероиде, среди пламени и разлетающихся скал.

В обступившем их мраке его воображение разгоралось все ярче.

Наконец, Джульетта призналась, что сбилась с пути. Теряя надежду, они прижались друг к другу, ища тепла и безопасности.

Спасла их чистая случайность. Когда они проезжали свободный от тумана участок, Оливер смотрел в верном направлении и где-то далеко слева увидел проблеск света.

– Поворачивай! – крикнул он, Только что вон там я видел огонь! Точно! Они, должно быть, включили для нас прожекторы корабля!

Джульетта мгновенно развернула машину туда, где Оливер увидел вспышку. Туман смешался с абсолютным мраком, и они начали терять последнюю надежду, и тут воздух на миг посвежел и вновь впереди загорелся свет.

На этот раз и Джульетта увидела его и направила грузовик точно на огонь.

Когда они подъехали еще ближе, до них донесся гулкий, усиленный громкоговорителями голос, пробившийся к ним сквозь рев мотора и вязкий туман:

– Джульетта! Давай сюда!

Гейлорд кричал в громкоговоритель, словно направляя мореплавателей, потерявших берег.

Но и теперь они еще не уверились в спасении. Аккумуляторы почти полностью сели. Джульетта переключила на первую передачу, но машина еле ползла. Спасение было уже рядом. Прямо перед ними горели огни корабля, светя им с высоты, но времени не оставалось.

Оливер спрыгнул с машины.

– Пошли! – крикнул он.– Брось ее! Пешком быстрее! Не теряй ни секунды! Айзеку скоро придется взлетать, с нами или без нас!

Она выскочила из машины и побежала за ним, оскальзываясь в чавкающей грязи. Прожектора корабля пробивали туман, творя из него клубящийся занавес слепящей белизны, огромную величественную арку, простершуюся над их головами и ведущую прочь из ночной тьмы.

– Джульетта! – опять взревел искаженный голос.– Оливер! У вас осталось пять минут! Мы не можем больше ждать! Ради бога, быстрее!

И вот, бок о бок, они выбежали на разбитый бетон старого космодрома и помчались по нему к воздвигшемуся перед ними кораблю, чьи величественные очертания терялись в слепящей россыпи прожекторов.

Время остановилось в ночи, через которую они бежали. Астероид медленно умирал в ожидании последнего мгновения. Тот закат был последним, а этой тьме никогда не будет конца.

Словно проломившись сквозь мрак, Джульетта и Оливер добежали до пандуса и бок о бок, грохоча по железу, взбежали вверх и очутились внутри корабля. Деревенские, толпившиеся в шлюзе, встретили их дикими восторженными воплями.

Смущенный Одивер сощурился от искусственного света. Обернувшись, он увидел, что пандус поднят, и люк автоматически закрывается. Они успели как раз вовремя.

Он взял Джульетту за руку и поспешил в командную рубку.

Глава 16 ЕЩЕ БОЛЕЕ СКРОМНЫЙ ДЕБОШ

Гейлдорд уже сидел, пристегнувшись, в противоперегрузочном пилотском кресле. Таймер показывал три минуты до старта, и Оливер поспешил сесть в кресло второго пилота.

– Сядь в штурманское кресло и пристегнись,– сказал он Джульетте.– Быстро!

Гейлорд обернулся, ухмыляясь.

– Да, чертову уйму нервов вы мне стоили, ребята. Я уж было подумал, что вы не успеете. Оттягивал, как мог, ну да уж...

Оливер, только что вырвавшийся из ночного мрака в надежное тепло корабля и еще не вполне способный нормально соображать, занялся привычным делом. Он быстро проверил состояние управляющих взлетом механизмов и сделал мелкие поправки.

– Как вам удалось подготовить корабль к старту? – удивленно спросил он Гейлорда.

– С трудом, парень. Нашел в скарбе старое руководство по навигации – похоже, для предыдущей модели этого типа кораблей. Много общего...

Оливер изумленно покачал головой. Гейлорду каким-то образом удавалось выкручиваться из любых ситуаций. Оливер продолжал стандартную процедуру, проверяя каждую цепь. Все работало нормально.

Затем он включил общую трансляцию и взял микрофон. Его голос прозвучал во всех динамиках внутренней связи корабля.

– Взлет через тридцать секунд.

Деревенские напряженно вслушивались. Никто из них раньше не бывал на борту космического корабля.

– Нужно лечь на спину, на что-нибудь мягкое,– продолжал Оливер.– Ноги поднимите повыше, если сможете. Во время старта вы почувствуете себя в несколько раз тяжелее, чем обычно. Это неприятно, но продлится недолго. Никто не пострадает. Просто нужно лечь и расслабиться.

Он выключил микрофон. Кто-то из сотни с лишним находящихся на борту людей может пострадать при взлете. Но какой смысл тревожиться об этом заранее?

Обратный отсчет времени дошел до нуля, включилась система автоматизированного управления взлетом. В глубине корабля загудели топливные насосы, постепенно их звук поднялся до свиста. Открылись клапаны, горючее хлынуло в камеры сгорания и воспламенилось со вспышкой и грохотом. Огонь расцвел в копранской ночи, охватив всю посадочную площадку. Дым повалил в небо. Стальной корпус корабля гудел и вибрировал от напряжения. Медленно и величественно корабль поднялся в темный зенит. Двигатели ритмично пульсировали. Сияли иллюминаторы.

Для Оливера это был обыденный, тысячу раз испытанный взлет. Но для остальных это было что-то чуждое, пугающее. Началось ускорение, перегрузка своей огромной ладонью вдавила людей в пол.

Оливер, расслабившись во взлетном кресе, наблюдал за приборами. Автоматы контроля обратной связи сгладили толчок, направив корабль по заданной траектории. Ускорение достигло четырех единиц. Для экономии горючего следовало бы ускориться еще, но Оливер не рискнул, боясь за находящихся на борту людей.

Он глянул в иллюминатор и увидел в нескольких километрах внизу ночную сторону Копры. Он оглянулся на Джульетту, лежавшую с побледневшим лицом в штурманском кресле. Ее кожа была все так же грязна, а волосы растрепаны, но Оливеру она казалась прекрасной.

Он повернулся к приборам и не отрывался от них, пока корабль не достиг крейсерской скорости. Двигатели вскоре отключились: горючее следовало беречь для маневрирования и посадки.

Взлет прошел гладко. Огни на панели управления гасли один за другим, сообщая об отключении систем. Первоначальное ускорение сменилось включившейся искуственной гравитацией, которую Оливер отрегулировал до привычной копранцам величины.

Он отстегнул ремни и вылез из кресла. Рядом с ним старался встать на ноги Гейлорд. Он тяжело дышал, лицо его покраснело.

– Отдохните немного,– мягко сказал Оливер.– Вы не так привыкли перегрузкам, как я. Посидите, а я обойду корабль, посмотрю, не пострадал ли кто. Я быстро.

Он взял аптечку и вышел из рубки.

Деревенские заполнили весь корабль – каюты, кладовые, коридоры, наблюдательные пункты. Оливер обошел весь корабль, проверяя каждый отсек.

Несколько пожилых людей были еще без сознания, но скоро должны были прийти в себя. Он сделал укол стимулятора тем, кто в этом нуждался, и вернулся в рубку. В целом взлет прошел на удивление гладко. Серьезных повреждений ни у кого не оказалось (не считать же серьезными повреждениями пару синяков).

Гейлорд и Джульетта смотрели в иллюминатор. Корабль вышел из тени Копры, и рубку заливало Солнце.

– Это чудесно,– Джульетта смотрела на россыпи звезд и темный диск вдалеке – покинутый ими астероид.– Я и не догадывалась, что звезд так много. Мне и сейчас как-то не верится.

– Многие чувствовали то же, что и ты,– сказал Оливер.– А на самом деле никто по-настоящему в это и не верит. Космос слишком огромен, расстояния в нем слишком велики, чтобы человеческий разум мог их осознать,– он глянул в черноту.– После нескольких полетов ощущение чуда исчезает. В конце концов, это просто входит в привычку. Словно и нет этой безбрежной пустоты вокруг...

Он вернулся к приборам на другой стороне рубки.

– Что с нами будет, если астероид таки рванет? – спросил Гейлорд.– В смысле, не заденет нас, а? Похоже, я слишком затянул со взлетом.

– Я это как раз сейчас и высчитываю,– сказал Оливер. Он корректировал курс и вычислял расстояние и скорость удаления от Копры и вводил информацию в компьютер, отвечающий за траекторию полета. Он посмотрел на часы – до момента детонации бомбы оставалось сорок пять минут. Он и это ввел в компьютер, прибавив уменьшающуюся силу искуственной гравитации Копры, а также притяжение Солнца и ближайших планет. Наконец, он нажал на кнопку и стал ждать, когда компьютер закончит вычисления.

Из принтера выпала бумажная полоска. Оливер подобрал ее. Согласно вычислениям, если бомба взорвется вовремя, они будут в пятидесяти тысячах миль. Это было ближе к Копре, чем он надеялся, но достаточно далеко, чтобы не попасть под обломки взорванного астероида.

Он объяснил это Гейлорду.

– Конечно, Ларкин еще может найти, что надо, и не дать бомбе рвануть,– сказал копранец.– Как оно было, когда вы его привезли к шахте?

– Он сказал, что у него мало надежды на успех. Но он был здорово подавлен. Я уверен, что если он найдет пульт управления, то сможет в нем разобраться. Разве что запаникует и пойдет вразнос. Вообще-то, Ларкин запросто может впасть в истерику и на все наплевать. Напуган был до полусмерти, когда мы его оставили – решил, что умрет там.

Гейлорд пожал плечами.

– Ладно, мы сейчас все равно ничего не изменим. Будем ждать, вот и все. Надеюсь, эта проклятая бомба не взорвется. А если и взорвется, так тоже неплохо: как подумаю про Приятные Миры, заваленные их же собственным дерьмом... Черт возьми, кое-кто из этих чистоплюев, может, даже станет похож на человека!

Он захохотал и потер огромные лапищи.

– Эй, что это с вами обоими? Что за кислые рожи? Нам нечего щас делать, все уже сделано. Не о чем беспокоиться, так же? Проклятие, мы должны... мы просто обязаны это отметить!

Оливер выжал из себя улыбку. Он был слишком измотан последними событиями и предпочел бы отдохнуть.

– Хотите устроить веселуху? Почему бы и нет...

Гейлорд засмеялся.

– Отлично! Давайте начинать. Ты, наверное, думал, что я рехнулся, что загрузил весь свой скарб на корабль. Но ты не знал, что там, кроме всего, еще и _две канистры с отличным пойлом!_ И они сейчас здесь, в трюме! И ты уж поверь, для нас сейчас самое лучшее – вскрыть их и роскошно оттянуться!

Он рванул дверь рубки и затопал по коридору. Потом вдруг остановился, сунул руку в карман пиджака, выудил ключ и отпер соседнюю каюту, в которой сидел Норман.

– Давай, выходи! – заорал Гейлорд.– Иди, наслаждайся жизнью, как мы все, мать твою!.. Я на тебя не злюсь, ясно? Больше ты никак не сможешь нагадить. От тебя больше ничего не зависит, понял, ты, выродок?

Норман угрюмо сидел в кладовке на груде ящиков. Он встал и медленно вышел в коридор.

– Говори, что хочешь,– безучастно ответил он.

Оливер увидел, что Норман вернулся в латентное состояние. Вспышка неистового безумия окончилась, и все его эмоции и чувства опять были подавлены.

Со временем он придет в норму. За ним всегда будут следить, ожидая подлости и предательства. И он никогда не сможет приспособиться к жизни в грязи. Для этого он слишком упрям.

Но Гейлорду сейчас было наплевать на то, что будет потом. Он хотел, чтобы всем было хорошо. В том числе и Норману.

Они обошли весь корабль, от носа до трюма. Гейлорд заходил в каждый отсек на каждой палубе, сзывая деревенских на гулянку. Его широкое обветренное лицо блестело от пота, открытая ухмылка обнажала сломанные изжелта-бурые зубы.

– Веселуха! – вопил он.– Сейчас будет веселуха! К черту ваши заботы, нечего их вспоминать. Море самогона истосковалось по вашим глоткам! Жидкое счастье, люди! Эй, давай все за мной!

Оливер нашел в одной из кладовок бумажные стаканчики и пошел за Гейлордом, который вел толпу в трюм.

Трюм занимал всю нижнюю палубу. Он был широкий, высокий, и с легкостью вместил сотню с лишним столпившихся в нем деревенских. Скарб Гейлорда валялся посреди трюма, где Джульетта вывалила его из грузовика. Гейлорд забрался на кучу сияющего утиля и принялся его разгребать. Он откопал две пятнадцатилитровые канистры из-под бензина и гордо вознес их над головой.

– Во как, тут до хрена! – взревел он,– Хватит, чтоб всем дважды упиться!

Оливер передал ему бумажные стаканчики, и Гейлорд скрутил крышку одной из канистр. Не давая иссякнуть потоку радостной болтовни и смеха, он начал разливать самогон по стаканчикам. Деревенские выстроились в очередь, с нетерпением ожидая своей порции. Напряженность и нервозность как рукой сняло. Одного намека на галлоны выпивки оказалось достаточно, чтобы от уныния не осталось и следа. Оливер зачарованно смотрел, как Гэйлорд в одиночку переменил мироощущение всех копранцев. Скарб свой он вернул, инопланетянцев посрамил и опять был на высоте. Его боевой дух заражал всех вокруг. Скоро люди уже вовсю болтали и хохотали, поднимая тосты за своего старосту. Он был нужен им, они были рады заполучить его обратно. И Гейлорд это знал. Он наслаждался их преклонением.

Джульетта, стоявшая рядом с Оливером, подтолкнула его вперед.

– А ты не хочешь выпить? – лукаво спросила она.

– Я... да, думаю, что хочу.– сказал Оливер. Он протолкался к Гейлорду и наполнил свой стаканчик.

– Пей прямо сейчас,– сказал Гейлорд.– Одним духом. Иначе никак.

Оливер поднял стакан с густым коричневым пойлом и одним махом выпил его. Самогон обжег язык и гортань, дыхание перехватило, глаза наполнились слезами.

Но прочие последствия были явно благотворны. Он почувствовал себя гораздо живее, даже кожу у него стало покалывать.

– А забористая штука! – воскликнул он.

Гэйлорд опять захохотал.

– Вот теперь ты грязный. Весь в грязи. Привык к копранской жизни. И тебе нравится копранская выпивка! На, глотни еще. Тебе не повредит,– он снова плеснул самогоном Оливеру в стакан.-Это как дышать копранским воздухом. Если ты принял вовнутрь, так у тебя прямо как куча фильтров по всему телу. И ты уже никогда не потеряешь к этому вкуса.

Оливер подождал, пока Джульетта наполнит свой стакан. Потом Гейлорд обернулся к деревенским, валившим на второй заход.

Оливер стал проталкиваться к выходу из трюма. Люди поразбредались, и гудело уже по всему кораблю.

Оливер с Джульеттой шли от каюты к каюте. Немного было нужно, чтоб гулянка удалась. Разгул становился все неистовей. Металлические коридоры и лестницы грохотали от топота грязных босых ног, от криков и песен, несущихся из хорошо промоченных копранских глоток.

Многие деревенские взяли с собой портативные телевизоры. Все аппараты ревели на полную мощность, хоть их никто и не слушал. Копранцам просто нравился их рев, вплетающийся в общий бедлам.

Никогда раньше ни один корабль не видал такого. Деревенские освоили уже каждый его уголок. В одной из кают уже разрисовывали стены с помощью красок, награбленных в ближайшей кладовой. Яркие цвета смешались в грязно-коричневый тон. Повсюду нержавеющие стальные панели были беспечно изуродованы рисунками и просто полосами. Грязные люди орали и смеялись, брызжа краской на пол и друг на друга, многие запускали руки в банки с краской и бегали по кораблю, оставляя где попало отпечатки ладоней. В другой каюте играли в покер на раздевание. Грязные, рваные лохмотья устилали пол. От криков и смеха игра пришла в неразбериху и почти прекратилась. Вокруг мелькали грязные голые тела.

Начинать новую партию никто не хотел и Джульетта с Оливером двинулись дальше. Грязь была уже повсюду. Рециркуляторы с трудом перегоняли тяжелый вонючий воздух, фильтры не удерживали вонь, некоторые кондиционеры уже сломались и отчаянно дымили.