Текст книги "В лучшем виде (ЛП)"

Автор книги: Брук Блейн

Соавторы: Элла Франк
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Глава 14.

И…начали.

Только не налажать с репликами. Только не налажать с репликами. Только не налажать с репликами.

Ступая под проливной дождь, окутывающий часть корабля, на котором мы снимали, я указал на человека, который играл лейтенанта Герчика, и сказал:

– Ты ошибаешься. Командор Скотт не поддастся на угрозы, так что если уйдет он,

уйду и я.

– Стоп! – произнес разочаровано режиссер с того места, где сидел за стеной камер и мониторов.

Боже, опять. Умоляю, пусть буду не я – тем, кто облажался сейчас, особенно когда смотрит Эйс. Это была длинная неделя съемок, и сказать, что я был естественен – стало бы преуменьшением. Я никогда не понимал, сколько трудов уходило на съемки фильма, и казалось, что каждая малейшая деталь, что я делал, выводила из себя режиссера, и он выделял меня. И еще сегодня у меня было больше всего реплик, и я делал все, что было в моих силах, чтобы не облажаться по–королевски самому или с фильмом, но у меня возникло подозрение, что меня сейчас…

– Прескот, – перекрикивал Рон шум дождя, который колотил по палубе.

Угу. Отчитают к чертовой матери. Фак.

Поднеся руку ко лбу, чтобы защитить глаза от потоков воды, которые пропитали насквозь всего меня, я бросил взгляд туда, где Рон качал своей головой.

– Когда мы устанавливаем для тебя чертову отметку, ты должен оставаться на ней или сцена будет испорчена. Кто–нибудь может показать Прескоту, где он должен стоять?

Поначалу, никто не шевелился, а потом парень, который играл лейтенанта Герчика,

пожалел меня и отвел к месту, откуда я должен начинать. Ох, черт, не знал, что я не должен был двигаться. Я же двигался, да? Боже мой, это было унизительно. Я ощущал пристальный взгляд Эйса оттуда, где он ждал за камерами выхода в кадр, но если я не смогу справиться с этой сценой, ему придется долго ждать.

Я так сильно ощущаю себя не в своей тарелке.

– Понял? – спросил Рон, и когда я утвердительно ответил, он пошел назад и сел в свое режиссерское кресло. – Ладно, народ, давайте попробуем снова.

Ассистент оператора снова щелкнул перед камерой, а потом закричал Рон:

– Начали!

Пока мы проигрывали эту сцену снова, я удерживал свои чертовы ноги на месте, а когда пришла очередь говорить, я указал на мужчину напротив и сказал:

– Ты ошибешься. Командор Локк не поддастся на угрозы, так что если уйдет он, уйду и я.

– СТОП!

Что блять я сделал опять?

– Господи, кто–нибудь дайте пареньку сценарий, – заорал Рон, а я нахмурил брови.

Что я неправильно сказал?

Когда меня позвали в сторону контролера по сценарию, страх затопил мой желудок.

Пока я плелся в ту сторону, мой взгляд упал на Эйса, и его озадаченное выражение лица заставило жарче вспыхнуть мой румянец.

Разве он не может подождать в своем трейлере, пока не придет его очередь выходить? Он делал все это так легко, и хотя я не был незнаком с камерой, все это сильно отличалось, а больше всего на свете я ненавидел быть новичком на съемках, с которыми не мог справиться.

– Командора зовут Скотт, – сказала контроллер.

– Эм…ага, я так и сказал.

– Ты сказал командор Локк, – женщина посмотрела туда, где стоял Эйс, потом снова на меня, и если бы я мог провалиться сквозь землю, то тут же сделал бы это.

Проклятье. Вот что я получил за то, что Эйс занял все мои чертовы мысли. Дерьмо,

дерьмо, херово дерьмо.

– Понял? – спросила она, и я кивнул.

– Командор Скотт. Да, – и когда я повернулся, чтобы уйти к своей отметке, как они ее называли, я краем глаза заметил Эйса, разговаривающего с Роном, и их разговор дошел до моих ушей.

– Ты не должен быть таким жестким с парнем, – сказал Эйс. – Он новичок во всем этом.

– Не указывай мне, как делать свою работу, – ответил Рон, а потом приподнял свою кепку, пробежался пальцами по волосам и с силой натянул ее обратно на голову. Его футболка сегодня гласила достаточно уместно: «Осторожно: Эта Футболка Может

Содержать Мудака. – Мы уже итак выбились из расписания и за пределы бюджета, и у нас нет долбанного времени, чтобы останавливаться каждые пять секунд и сюсюкаться с этим парнем.

Эйс сложил свои большие руки на груди.

– С ним не надо сюсюкаться, но твой постоянный крик на него никак не поможет его нервам.

Боже мой, Эйс, заткнись. Мне пришлось стиснуть зубы вместе, чтобы не крикнуть ему «захлопни свой чертов рот».

– Так значит, ты предпочел бы, чтобы я нежничал с ним? – Рон перевел взгляд на актеров, все еще стоящих под липовой грозой и крикнул: – Кому–то из вас нужно, чтобы я нянчился и подтирал ваши задницы? Никому? – когда никто не произнес ни слова, он снова обернулся к Эйсу и наклонил голову в сторону, как бы говоря «Следующий пункт?»

Бляяяяяять, он что пытается сделать еще хуже? Рон уже явно был против меня, так что последнее, в чем я нуждался, – это Эйс, встающий на мою защиту, особенно тогда, когда похоже от этого становилось только хуже.

– Нет нужды быть мудаком, – сказал Эйс, а потом вернулся на то место, где ждал выхода в кадр. Когда он поднял глаза, его взгляд встретился со мной, но я не мог принять извинение за поведение Рона, которое там увидел. Мой взгляд опустился в пол, пока меня колотило, и не из–за холодного ливня, бьющего по моей спине.

Как он мог выставить меня таким идиотом? Как будто я был некомпетентен, так что,

эй, давайте все ходить на цыпочках вокруг новичка.

Тряхнув головой от отвращения, я попытался сдержать свое колотящееся сердце, но не было ни единого шанса успокоиться после подобного. Хорошо, что я должен быть раздраженным в кадре, потому что так же не было ни шанса, что я смогу изобразить что–то другое. И я планировал использовать каждую частику агрессии и досады, которые испытывал в тот момент, чтобы разделаться с этой чертовой сценой.

– Начали!

***

Моя рука поднялась к шее, массируя мышцы, пока я искал, куда подевался Дилан,

после последнего отснятого кадра на сегодняшний день. Казалось, он избегал меня весь день,

вместо того, чтобы ловить мой взгляд и посылать широкую улыбку, что обычно происходило, когда мы снимались вместе.

Я предположил, что Рон и его нескончаемые нападки вынудили Дилана сосредоточиться на том, чтобы не облажаться, и я не мог винить его в этом. Мы все там были.

Черт, даже сейчас были определенные режиссеры, с которыми я не мог работать, потому что они были тиранами. Рон обычно был хорошим парнем, но каждый может сломаться под давлением убытков тысяч, даже миллионов долларов из–за задержек, которые пошли от перестройки графика, когда бассейн, который мы использовали в большей части съемок,

накрылся. Так что я не мог винить парня за хреновое настроение, но и еще я не мог не защитить мужчину, с которым спал в своей постели. И в его.

Ухмыльнувшись про себя, я ушел с звукозаписывающей площадки и перешел улицу к своему трейлеру. Долгий, горячий душ, а следом сухая одежда – звучали идеальным способом расслабиться после четырнадцатичасового рабочего дня, и не смотря на то, что предпочел бы, чтобы кое–кто обнаженный присоединился ко мне, я подумал, что он уже намылился и ополоснулся самостоятельно. У нас не было планов на сегодня, но, возможно, я смог бы заманить его на ужин, а потом на десерт в постель.

Ммм, а теперь это прозвучало, как лучший способ завершить день.

Зайдя в трейлер, я скинул ботинки и содрал штаны, которые облепили мои ноги, как вторая кожа. Я бросил их на плиточный пол кухни, а когда начал расстегивать темно–синюю куртку, я услышал тяжелые шаги на ступеньках трейлера. Я обернулся как раз вовремя,

чтобы увидеть, как распахнулась дверь и высокая фигура Дилана шагнула внутрь.

Он все еще был насквозь мокрым, выражение его лица грозным, а ладони сжаты в кулаки. Пинком закрыв за собой дверь, он шагнул вперед и спросил:

– Что за херня была сегодня?

Мои пальцы замерли на пуговицах куртки.

– Прости?

– Ты слышал меня, – произнес Дилан, подходя ко мне. – Какого черта ты разыграл это спектакль сегодня?

Стойте…он злится на меня?

– Что я сделал?

– Ты определенно знаешь, что сделал. Ты унизил меня перед всем актерским составом и съемочной командой и выставил придурком.

– Ты говоришь о том, что я заступился за тебя? Это поэтому ты расстроился?

– Мне не нужно, чтобы ты защищал меня. Ты сделал все только хуже, а теперь Рон думает, что мне нужен мой парень для защиты, потому что сам я ни черта не могу.

– Вау, – сказал я, отступая назад, будто меня ударили. Я не торопился с ответом,

расстегивая куртку, а потом укладывая ее на стол, прежде чем снова повернуться к нему лицом. Я говорил тихо и ровно. – Во–первых, никто не знает, что я твой парень, так что давай для начала проясним кое–что, не возражаешь? Во–вторых, я чертовски хорошо осведомлен,

что ты не нуждаешься в моей помощи, но учитывая, что я видел, как кого–то выделяли незаслуженно сегодня, я подумал, что нужно как–то вмешаться. Так просто случилось, что это был ты, с кем так дерьмово обращались, так что простите за попытку содрать его с твоей задницы.

– Мне не нужна твоя помощь. Я могу добиться этого своими собственными долбанными силами, так что забери свои лучшие намерения и запихни в свою задницу.

Я шагнул ближе, моя челюсть крепко сжалась.

– Мы даже близко не добрались до того, чтобы что–то запихивать в мою задницу, и честно говоря, мои намерения не стояли у меня на первом месте. Так что, почему бы тебе не успокоиться и не обсудить это со мной. Я тоже имел дело с Роном весь день, знаешь ли.

– Ага, но в этом–то и разница, он не может уволить великого Эйса Локка, но я офигеть как уверен, что он может уволить меня по щелчку своих пальцев, если захочет. Поэтому если я хочу остаться здесь и принимать все, что он уготовит, тогда я сделаю это, и мне не нужно,

чтобы ты или кто–то еще влезал и пытался разыграть мистера «Я–Все–Исправлю».

– Ладно, – рыкнул я.

– Ладно.

Потом он крутанулся на пятках, чтобы уйти, но я быстро перегородил дверь до того,

как он успел до нее дотянуться.

– Куда это ты собрался? – спросил я.

– Убраться нахрен отсюда, так что двигайся.

Качнув головой, я сказал:

– Нет, послушай, не так все должно быть. Злись на меня сколько хочешь, но высказывайся сразу же и снимай этот груз с души. Не надо ходить и кипятиться, когда меня нет поблизости, и я не могу защитить себя.

– Убирайся с дороги.

– Иди, прими душ, и тогда мы поговорим нормально.

– Как насчет того, чтобы пойти на хер?

Я невесело рассмеялся.

– Обычно, я занимаюсь этим, когда думаю о тебе в душе, но в данный момент мой член немного сдулся.

– Угу, ну, я слышал, что травка помогает с этой проблемой, – ответил Дилан, а потом,

похоже, до него дошло, что он сказал, и его губы дрогнули.

Мои плечи расслабились частично, когда немного напряжения выкачало из помещения.

– Мы оба знаем, что мне не нужна никакая помощь с этим, когда ты рядом, –

подчеркивая свою мысль, я потянулся туда, где эрекция натягивала мои промокшие боксеры.

Взгляд Дилана проследил за моей рукой, а потом одна из его бровей выгнулась.

– Для меня не похоже, что он слишком висит, – сказал он, встречаясь с моим взглядом.

– Видимо он не против, когда ты психуешь. Ему даже нравится. Довольно сексуально,

когда ты выходишь из себя.

– Так значит, ты заводишься, когда люди кричат на тебя?

– Никто не кричит на меня, – ответил я, делая шаг ближе и притягивая наши тела друг к другу. – Никогда.

– Никогда? Должно быть, всегда сложно добиваться того, что ты хочешь.

– Ох, тяжело, очень, – я взял его руку и положил его поверх своего напряженного члена, а когда он не отстранился, я продолжил – Но только недавно я получил то, что на самом деле хотел.

– И что это?

– А как ты, твою мать, думаешь, – мои ладони поднялись к каждой стороне его лица, а потом я склонился и втянул его нижнюю губу в свой рот. Он не отстранялся, но и не отвечал.

– Тебя, – прошептал в его губы и нежно поцеловал. Рот Дилана был неприступной крепостью, но я знал, что добьюсь своего…в конце концов. И конечно, натянутая полоска его губ смягчилась под моими и, когда они разомкнулись, а мой язык нырнул внутрь, я заклеймил его своим.

Отступая с ним назад, пока его спина не врезалась в стену, я выцеловывал каждую частичку злости и обиды, направленных в мою сторону. И пока я занимался этим, мои пальцы тоже принялись за расстегивание его куртки и штанов. Его губы были голодными, а ладони впились в мою задницу, крепче вжимая меня в него, и когда он охнул напротив моих губ, я отступил на шаг и улыбнулся

– А теперь, – произнес я, стягивая мокрую футболку через свою голову и позволяя ей упасть на пол громким шлепком. – Раздевай свою сексуальную задницу и забирайся в мой душ. Пожалуйста.

Дилан прищурился.

– Ты не можешь просто поцеловать меня и все исправить, знаешь ли.

– Да, могу. Есть выражение «поцеловаться и помириться», если что. А учитывая, что ты только что назвал меня своим парнем, то, я бы сказал, имею на это право.

– Я не это имел ввиду.

Мои губы изогнулись.

– Да, это.

– Неа, – ответил Дилан, качая головой. – Кроме того, мне нужно, чтобы ты еще немного попресмыкался передо мной. Возможно, даже на коленях, возможно, позволив мне прокатиться на твоей машине…

Я рассмеялся.

– Я подумаю над этим, пока ты принимаешь душ.

– Такой властный ублюдок. Но не волнуйся, – сказал он, потянувшись к своей эрекции. – Видимо, моему члену тоже нравится это.

Наклонившись вперед, чтобы захватить его рот поцелуем, я едва коснулся своими губами его, перед тем, как он юркнул мимо меня и ушел в сторону душа.

– Сначала поползай, потом прикоснешься ко мне, – бросил он через плечо, и я со стоном помассировал ноющую боль между своих бедер.

Что–то подсказывало мне, что ползания на коленях будет не достаточно, чтобы исправить все, так что пока я сидел на небольшой кухоньке и прокручивал список контактов,

пока не нашел номер, который искал. Нажав на кнопку вызова, я поднес его к своему уху, и когда дружелюбный голос поприветствовал меня, я обратился:

– Привет, Матео. Мне нужна услуга.

Глава 15.

Излишняя сентиментальность.

Когда вышел из душа, я нашел Эйса, сидящего на небольшой кухоньке с пивом на столе перед ним. Он натянул на себя спортивные штаны, а через шею было перекинуто полотенце. Он сидел и покручивал телефон на столе. Он смотрел в окно и не заметил моего приближения, но когда я скользнул на место напротив, он перевел свой взгляд, нашел мой и ослепительно улыбнулся.

– Ты мне оставил хоть немного горячей воды? – спросил он.

– Эй, ты сказал, иди и прими душ. Ты не просил сделать это быстро.

Он потянул за полотенце с одной стороны своей шеи, когда передвинулся, чтобы выбраться с тесного места.

– К тому же, – продолжил я. – Я замерз после целого дня, проведенного под дождем.

Если бы я не согрел себя, то мог бы оказаться в серьезной опасности отморозить свои яйца.

Эйс подошел ко мне, положил ладонь на стол и наклонился вниз, чтобы поцеловать.

Когда поднял голову, он подмигнул и спросил:

– Нам бы не хотелось этого, так ведь?

Я облизал губы своим языком и покачал головой.

– Я так не думаю.

– Мхмм, – согласился он, а потом прищурился. – Так насчет пресмыкания…

– Мда?

– Что думаешь об ужине?

Я понимал, о чем именно меня спрашивал Эйс, но поскольку еще хотел, чтобы он немножко помучился, я откинул голову, обдумывая свои слова.

– Ну…как правило, я всеми руками за ужин. Обычно потому, что надрываю задницу весь день и умираю от голода.

– Ладно, умник. Я имел ввиду, как насчет ужина со мной?

– Мы всю неделю ужинаем вместе, так что если это самое лучшее, что ты смог придумать…

– Не у меня дома, и не у тебя, – сказал Эйс. – Я хочу сводить тебя куда–нибудь.

Мой шок, должно быть, был очевиден, поскольку он рассмеялся и постучал по нижней части моего подбородка, захлопывая мою отвисшую челюсть.

– Не надо так шокировано смотреть.

– Ты шутишь? Да я дар речи потерял, и скажем так, это не часто происходит. А тебя не беспокоит, что люди станут следить за нами?

– Неа. А тебя?

– Эмм… – не думаю. Но с чего это Эйс, внезапно, стал таким Мистером Спокойствие?

– Нет. Мне плевать, но я думал…

Эйс стукнул костяшками пальцев по столу и сказал:

– Хорошо. Все уже улажено. Так что, может, просто переоденешься в ту запасную пару джинсов, которые заставил меня спрятать здесь, а когда я выйду, мы сможем отправиться в дорогу.

Я хмуро уставился на его самодовольное лицо и спросил:

– А куда мы пойдем?

Он покачал головой, отступая по узкому коридору туда, где находился душ, а когда дошел, он по сантиметру стягивал штаны по своим бедрам, давая мне взглянуть на все то, от чего я отказался раньше. Что, теперь я осознавал, было глупым решением.

– Сюрприз. Ты сказал, что мне надо поползать на коленях. Так, что я собираюсь показать тебе насколько хорошо умею умолять.

Когда потянул за дверцу душевой кабинки, Эйс уронил свои штаны к лодыжкам и бросил мимолетный взгляд на меня, несомненно, чтобы увидеть, как я весь истекал слюной от его обнаженного вида. А потом он ступил в кабинку и закрыл за собой дверь.

Проклятье, этот мужчина прекрасен. Мне не понравилось злиться на него. И я понимал, что ему было трудно не злиться на это, потому что, серьезно, в условиях всего происходящего, кто вообще мог вспомнить, что у него есть мозги? Не говоря уже о том, как ими пользоваться. Но сегодня был полный пипец, и Эйс ничего не мог поделать со всем этим.

Хотя, это могло быть спасением. И, похоже у Эйса был козырь в рукаве, или не в рукаве,

думал я, и мне было любопытно, что бы это могло быть. Я не мог представить тот момент, за всю неделю, когда Эйс решил, что не против преследования нас папарацци и последующих снимков – так что, да, мне сильно хотелось узнать, куда он решил отвести меня, где никто бы не узнал его. Потому что насколько я был осведомлен, не было места на планете, где бы не было доступа к кинотеатру или DVD–дискам.

Я слез со стула и направился к холодильнику, где, как я знал, Эйс держал упаковку моего любимого пива, и взял бутылку. Открутив крышку, я выкинул ее в мусорку, прежде чем прислониться к столешнице и сделать глоток прохладной жидкости.

Ахх, да, именно об этом я и говорил. Я бы не возражал уютно свернуться с пивом и пиццей, если честно. Но у меня были инструкции, и если Эйс захотел куда–то отвести меня,

чтобы извиниться, не было ни единого шанса, что я не соберусь и не буду ждать, когда он выйдет из душа.

Мне не пришлось долго ждать. Эйс управился максимум за пятнадцать минут, а потом он вышел в джинсах, синей футболке и черной джинсовой куртке. С щетиной,

подчеркивающей его челюсть он выглядел дерзко и немного жестко, и он запихнул свои «авиаторы» в воротничок футболки, добавляя еще один аспект к общему эффекту. Никогда он еще не выглядел больше кинозвездой Эйсом Локком, чем в тот момент.

Когда он остановился передо мной, я выпрямился и присвистнул. Эйс замечательно привел себя в порядок, черт. Он был таким же соблазнительным в одежде, как и без нее, а когда он потянулся, чтобы прикоснуться к двум пуговицам, которые я оставил не застегнутыми на V–обраном вырезе своей футболки, у меня перехватило дыхание в глотке.

– Готов? – спросил он.

Я попытался ответить, серьезно пытался, но не находил слов.

– Дилан?

Когда я лишь кинул, очевидно не в состоянии говорить в присутствии такого Эйса, он улыбнулся.

– Означает ли этот взгляд, что я прощен?

Дерзкий черт. Я прочистил горло и покачал головой.

– С чего это ты взял?

Он небрежно пожал плечами, что так хорошо подходило его образу «плохого парня»,

отчего мне захотелось спросить его – сможет ли он вести себя, как придурок, оставшуюся часть вечера, чтобы продолжить воплощать мою больную фантазию.

– Дилан?

– А?

Он указал на дверь кивком головы и сказал:

– Ты готов?

Он развернулся, чтобы открыть дверь трейлера, а когда я прошел мимо него, решив сохранить горделивое возмущение, этот козел погасил все мои намерения своими словами.

– Продолжай в том же духе, Мечта, и я поставлю тебя на колени, когда мы вернемся домой.

Мой взгляд нашел его, и я обнаружил кое–что очень интересное для себя в тот момент.

Мой член ответил на обещание грубости от этого мужчины, так же как и на саму идею быть обнаженным и в тесном контакте с ним…и разве это не крышесносяще?

***

Когда я подъехал на своем внедорожнике на крытую, частную стоянку позади

«Аккардо», я припарковался у черного хода и бросил взгляд на мужчину, который сидел рядом со мной.

Я был, как и всегда, поражен тем фактом, что он хотел пройти через весь этот цирк. Я

продолжал думать, что в тот день, когда я разговаривал по телефону с Шейн, при этом уставившись на сексуального мужчину на билборде, произошел какой–то несчастный случай,

и теперь я жил во сне, лежа на кровати в коме. Потому что, каковы были шансы, что именно этот мужчина войдет в мою жизнь, в итоге окажется геем, а теперь проводил каждую ночь в моей постели, или я в его? Это и в правду в какой–то степени нереально.

– Итак, сколько? – спросил Дилан, пока перелазил с заднего сидения.

– Чего? Фотографов? Сегодня только один. Но этот не отступит.

– Он будет дожидаться тебя, все время пока мы будем внутри?

– Пока не появится экстренный репортаж. Скрестим пальцы.

– Так значит, мы в основном будем надеяться, что какой–то еще несчастный дурак перетянет все внимание на себя.

– Ага, в основном.

Мы смеялись, пока шли к черному входу в ресторан моего друга. И когда я придержал дверь открытой для Дилана, он двинулся ко входу, но остановился между мной и дверным проемом, и мое сердце бешено забилось.

Он подарил мне улыбку почти застенчивую, а затем сказал:

– Я просто хотел сказать, пока не забыл, что люблю смотреть на тебя. По любому поводу. Даже просто уверить себя в том, что я не придумал, что ты настолько сблизился со мной.

И в тот момент, именно сейчас, я понял, что пройду через ад и рай, чтобы быть с этим мужчиной. Или, как сейчас, закрою весь ресторан.

– Эйс!

Знакомый баритон Матео достиг моих ушей и вынудил оторвать взгляд от сильного взгляда Дилана, который удерживал меня. А когда я обернулся, чтобы увидеть моего коренастого, итальянского друга приближающегося к нам, я сделал то, что никогда не делал прежде. Я потянулся к руке Дилана и взял ее в свою. Это был такой простой жест, но когда наши ладони встретились, а пальцы переплелись, я оглянулся на него и уловил розовый румянец, вспыхнувший на его щеках. Дилан прекрасен. И сегодня он был целиком моим.

Когда тяжелая рука хлопнула меня по плечу, я поздоровался с другом, который остановился позади нас.

– Матео, – сказал я и сверкнул улыбкой одному из своих самых старых и самых надежных друзей. Я познакомился с Матео Аккардо с тех пор как переехал в ЛА, чтобы поступить в киношколу, когда тот решил, что кинобизнес не его дело жизни. Его страсть лежала совершенно в другой плоскости – не менее креативная, хотя. Матео – всемирно известный шеф–повар, а «Аккардо» было одним из самых престижный заведений в ЛА.

– Спасибо, что принял нас сегодня, старик. Знаю, что это было резкое уведомление…

– Даже не думай. Ради тебя, я не возражаю, – сказал Матео и сверкнул в нас улыбкой,

которая ослепляла на фоне его оливковой кожи. Он – симпатичный парень, я всегда так считал, и еще был по дамочкам. Истинный итальянский жеребец.

– Ну, все равно я ценю это.

Затем Матео переключил свое внимание к молчаливому мужчине, стоящему рядом со мной, и я подумал, что это было очаровательно, что впервые со знакомства с Диланом, он казался сдержанным. Что, как я знал, было полностью неестественным.

– Так что…ты собираешься нас знакомить? Полагаю это именно тот, перед кем ты пресмыкаешься.

Не думал, что такое было возможно, но щеки Дилана перешли от румяного до алого оттенка в мгновение ока. И чтоб меня, если это не было самым милым, что я видел за всю свою жизнь.

– Конечно. Дилан, это Матео. Матео, это Дилан. И лучше тебе приготовить что–то потрясающее. Это будет просто маленькое чудо, если меня вернут на его хороший счет. В

смысле, на это я рассчитываю. Но поскольку мои последние лучшие намерения были жестко запиханы мне же в задницу, я надеюсь, что это пройдет намного ровнее. Да, Дилан?

– Ох, парень. Что же ты натворил?

– Ничего такого плохого, – сказал я, когда, наконец–то, Дилан открыл свой рот:

– Он вел себя, как осел.

Хриплый смех Матео прогремел на весь коридор, и он протянул Дилану руку. Когда

Дилан пожал ее, Матео ухмыльнулся мне и произнес:

– Ха! Что ж, Дилан, любой у кого достаточно смелости называть его ослом в лицо, –

тот, с кем мне необходимо познакомиться. Не так уж много людей указывают ему на его же дерьмо в наши дни. Все слишком заняты поцелуями его задницы.

– По правде говоря, я тоже не возражаю заниматься этим. Но не сегодня. Он не заслужил.

У меня отвалилась челюсть, когда Дилан перехватил мой взгляд и ухмыльнулся так,

что сказало мне, что вся его нервозность испарилась, и он понимал, насколько свободен говорить все, что захочет, а Матео хохотал еще сильнее.

– Мне нравится этот парень.

– Ну, тогда держи свои руки при себе, – посоветовал я с притворным раздражением,

когда разбивал их сжатые руки. – Ему нравятся звезды боевиков, а не всемирно–известные повара…

– Ох, черт, – сказал Дилан, его взгляд теперь метался от меня к Матео, когда до него,

наконец–то, дошло. – Ты – Матео Аккардо. МАТЕО АККАРДО.

Матео самодовольно ухмыльнулся мне и раздулся в груди.

– Я.

А потом Дилан обернулся ко мне, его глаза расширились, как блюдца.

– Ты привез меня в ресторан Матео Аккардо, и ничего не сказал об этом?

Ооо, даа. Я только что заработал большую часть очков за пресмыкание.

– Угу.

– Боже мой, – произнес Дилан. – Если б я знал, то не стал бы есть, чтобы положив его еду в свой рот, смог бы по–настоящему оценить ее райский вкус, – когда он зажмурился,

будто представляя это, Матео, мудак, подмигнул мне.

– Возможно, ему нравятся шеф–повара. И к счастью для тебя, я не переметнусь на ту сторону. Думаю, у меня были бы шансы.

Я закатил глаза и указал дальше по коридору.

– Заткнись. Ты вообще собираешься нас кормить сегодня или просто продолжишь говорить гадости?

Матео хмыкнул, но развернулся на каблуках, чтобы отвести нас в главную часть ресторана. Я потянул Дилана за руку, и пока мы шли дальше по коридору от черного входа ресторана, я ощутил, как теплые пальцы Дилана крепче сжались вокруг моих.

– Матео Аккардо? Серьезно? – прошептал он.

Я склонился к нему и поцеловал в губы.

– Да. Одобряешь?

– Я выгляжу идиотом? – спросил он.

– Нет, – ответил я, и поднес его ладонь к своим губам. Я оставил поцелуй на костяшках его пальцев, и когда его глаза заблестели, я добавил. – Ты выглядишь роскошно.

Когда мы дошли до двери, которая вела в главный зал, Матео толкнул ее и придержал для нас. Я провел Дилана через них, и когда Матео позволил двери захлопнуться за нами, нас окутало тусклое освещение, мерцание свечей и интимная обстановка для двоих в угловой кабинке.

– Вау, – голос Дилана был наполнен трепетом, когда он отпустил мою руку и вошел в огромное, пустое пространство. Нас окружали кабинки и столы, но сегодня, мы были единственными, кто переступил порог «Аккардо».

– Как? – спросил он и повернулся ко мне лицом. Он был в нескольких шагах от меня сейчас, а мягкое свечение ламп на каждом столике творило невероятные вещи с его безупречной, загорелой кожей. – Как ты сделал все это за то время, которое я провел в душе?

Медленная улыбка растянулась по моим губам, и я запустил руки в свои карманы.

– Ты принимал слишком долгий душ, помнишь?

Показались его ямочки, когда он ухмыльнулся, и снова развернулся, рассматривая окружающую обстановку.

– Это нереально, Эйс. Спасибо тебе, – он оглянулся через свое плечо, и я подошел к нему, и когда оказался рядом, он шагнул ближе и закинул свои руки на мою шею. – У меня нет слов.

Я обхватил его за талию, притянул ближе к себе и нежно поцеловал.

– Уверен, у тебя найдется парочка. Ты никогда не молчал слишком долго. А теперь пойдем. Давай сядем, пока Матео не вернулся с едой.

Мы подошли к изогнутой, угловой кабинке и скользнули внутрь, рядом друг с другом,

и мне понравилось, как Дилан продвигался всю дорогу, пока наши бедра не соприкоснулись.

Мой пульс зачастил от этого простого прикосновения, и мне не верилось, насколько все это правильно ощущалось. Сидеть здесь вместе с Диланом, как будто дома.

– Ты удивительный, знаешь об этом? – спросил Дилан и опустил ладонь на мою ногу.

– Больше не осел?

– Ну, давай там не увлекайся. Ты все еще осел. Но это…это безумие какое–то. Ты закрыл чертов ресторан целиком, Эйс.

Я рассмеялся над его восторгом. Это было заразительно, и мне стало интересно –

когда это я стал настолько пресыщен плюсами жизни знаменитости? Не каждый мог позволить себе посидеть в «Аккардо», не говоря уже о записи за час, а мне было почти стыдно признаваться в том, что я забыл, как это необычно.

Я пожал плечами, смущенный его восхищением.

– Просто это казалось самым легким путем. Таким способом, на самом деле, мы можем ужинать вне дома.

– Ой, я тебя умоляю. Ты точно пытаешься очаровать меня до одури.

– Получается?

Дилан наклонился ближе и прижался губами к моей щеке, потом прошептал:

– Ох, ты определенно намного ближе к этому, чем час назад.

Он переместился обратно на своем место, погладил ладонью мое бедро и сжал его.

– Как давно ты знаешь Матео?

Я проглотил образовавшийся в горле комок и облизал свои внезапно пересохшие губы. В голове, казалось, была каша, и все потому, что Дилан был настолько близко,

прикасался ко мне и смотрел так, будто я свалился с чертовой луны.

– С киношколы.

– Это очень давно.

– Эй, – сказал я и потянулся к кувшину с водой на столе. Я налил нам по стакану и потом отпил от своего. – Я не настолько старый.

– Нет, нет, я не это имел ввиду. Только, что вы дружите уже очень давно. У меня есть несколько друзей с колледжа. Со школы, ни одного. С колледжа, да.

Когда он отвел взгляд, я задумался – были ли его школьные годы тяжелыми? Дилан так мало рассказал мне о своем прошлом. Я даже не был уверен, когда его фактически усыновили Зигги и Солнышко. Я уже собрался расспросить его об этом, когда он начал первым.

– Он всегда знал, что ты…

– Гей? – закончил я за него, и Дилан кивнул. – Да, Матео довольно рано догадался. И

по сей день, он является одним из тех людей, которым я действительно доверяю. Он хранил мой секрет все эти годы, и я бы доверил ему свою жизнь.

– Это потрясающе, – сказал Дилан, пока его взгляд сканировал ресторан. – Могу представить, как его…расспрашивали.

– Ему предлагали миллионы за откровенность.

Когда губы Дилана приоткрылись, и он убрал ладонь с моего бедра, как будто его внезапно могли поймать за тисканье меня, и он станет сенсацией во всех газетах, я притянул его ладонь обратно и положил ее еще выше на свое бедро.