Текст книги "Завещание инора Бринкерхофа (СИ)"
Автор книги: Бронислава Вонсович
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 1
Дед болел долго и тяжело. Как только ему становилось хоть немного лучше, он сразу оживлялся,вызывал к себе управляющего нашей фабрикой и устраивал ему разгон, лез во все семейные дела, начинал критиковать сделки своего сына, моего отца, которому так и не удалось добиться успехов в торговле, подшучивал над Барбарой и ее нерешительным женихом. Но хуже всего было, когда он начинал, по его собственному выражению, вправлять мозги мне. Деда я любила, да и болезнь его требовала относиться с известной снисходительностью, поэтому я довольно спокойно выслушивала все его тирады по поводу того, что в моем возрасте пора бы и о замужестве подумать. Мнение мое он прекрасно знал – после того, как Гюнтер женился на моей же близкой подруге, вопрос этот я закрыла для себя раз и навсегда. Я не хочу, чтобы меня предавали, а значит, и замуж я никогда и ни за кого не пойду. Но дед упорно твердил, что "один засранец не стоит того, чтобы ломать себе жизнь." Я ломать и не собиралась. Ведь и одной можно прекрасно прожить – ни от кого не зависишь, ни о ком не заботишься, делаешь только то, что тебе хочется. Угрозы лишить наследства вызывали у меня лишь скептическую усмешку – выбранная мной специализация по алхимии давала такой простор для возможности заработать, что просто дух захватывало. Нет, я дедовых денег не ждала и никогда на них не рассчитывала, да даже сейчас, на четвертом курсе, не зависела от них совершенно. Подработки появлялись постоянно, что давало возможность покупать не только подарки родным, но и довольно дорогие артефакты, необходимые мне для работы. Я уже подумывала о том, не снять ли мне домик, где можно было бы устроить собственную лабораторию, а то академической пользоваться не всегда разрешали, да и соседка по комнате была недовольна, если я делала заказы на нашей общей жилплощади. Пахло ей, видите ли. Учитывая то, что она часами пропадала на территории, где располагались клетки с магическими животными, обоняние у нее давно должно было атрофироваться. А вот, поди ж ты...
В последнюю нашу встречу дед был задумчив и немногословен, с постели он уже не вставал. Мама, всхлипывая, говорила, что утешение ему приносят только беседы с монахами монастыря Святой Инессы, которые снимали боль не только душевную, но и телесную. Ведь своим служителям святая давала толику божественной силы, позволяющей утешать страждущих.
– Ивонна, – тихо прошелестел дед, – если ты не выйдешь замуж, я твою долю завещаю монастырю.
– Твое право, деда, – пожала я плечами. – Ты же знаешь, этот вопрос для меня не очень важен.
– Ты так уверена? – изогнул он потрескавшиеся губы в подобии улыбки.
– Уверена. Я вполне могу прожить и без твоих денег.
– Разбаловали мы тебя, – вздохнул дед. – Вон, инор Хайнрих был бы счастлив тебя видеть за своим сыном.
– Еще бы, с его косметическим производством, – насмешливо фыркнула я, с трудом вспоминая Хайнриха-младшего. Кажется у него все лицо в веснушках. – Дедуль, тебе пора давно понять, не убедишь ты меня.
– Не стоит этот Гюнтер, чтобы ты столько лет по нему сохла, – внезапно сказал он.
– Еще чего? – возмутилась я. – Да я давно и думать про него забыла. Просто мне никто не нужен.
– А родители и Барбара? Они тоже тебе не нужны?
– Ну ты сравнил. Да я для вас на все готова! Вы же все моя семья, но, кроме вас, мне никто не нужен, – твердо сказала я.
– Кроме нас, никто, – задумчиво сказал он. – Иди, я устал.
И был это наш последний разговор. Начались занятия в академии, времени они отнимали немеряно, да еще заказы пошли потоком, так что съездить к родным я совсем не могла. Я уже думала, что до сессии и не выберусь, как вдруг пришло письмо из дома, отправленное скоростной почтой. Дед умер, и меня просили приехать на похороны.
Пришли проститься с ним многие – не только соседи и друзья семьи, но и торговые партнеры, которые вели в свое время дела с ним, а теперь – с моим отцом. Был там и инор Хайнрих со своим отпрыском, который всячески пытался выразить мне свои соболезнования. Я невольно отметила, что он выбрал крайне неудачное время для выражения своей заинтересованности, и тут же бы забыла о нем, если бы не странная фраза:
– Инорита Ивонна, я был бы счастлив, если бы вы подумали обо мне завтра.
Я немного понедоумевала, что же он имел в виду, да и выбросила этот разговор из головы. В конце концов, мне было чем заняться и без размышлений на отвлеченные темы. Весь день прошел в какой-то бестолковой суете, не дающей полностью погрузиться в переживания, а к вечеру я настолько устала, что просто провалилась в сон.
Утром было оглашение завещания.
– Я, Густав Бринкерхоф, находясь в здравом уме и твердой памяти, в присутствии двух свидетелей, действуя добровольно, – монотонно зачитывал семейный нотариус, не поднимая глаз на присутствующих, – настоящим завещанием на случай моей смерти делаю следующее распоряжение. За исключением мелких выплат, список которых прилагается, все мое движимое и недвижимое имущество делится на три равные доли и передается моему сыну Отто Бринкерхофу и моим внучкам Ивонне Бринкерхоф и Барбаре Бринкерхоф в случае, если в течение года будут выполнены следующие условия. Ивонна Бринкерхоф должна вступить в брак до Барбары Бринкерхоф, причем оба эти брака должны быть заключены по всем правилам до истечения двух месяцев с момента моей смерти. Выплата долей произойдет по истечении года с момента заключения второго брака, при условии, что оба брака будут признаны действительными монастырем Святой Инессы. В случае невыполнения этих условий все мое имущество завещаю монастырю Святой Инессы, коему и надлежит проследить за исполнением моей воли. До истечения указанного срока наследующие мне будут получать ежемесячные выплаты, размер которых фиксирован и составляет...
Взгляды всех присутствующих скрестились на мне. Еще бы – мое отношение к вопросу брака было в нашей семье не секретом. Так что выходило, что теперь я буду стоять между семьей и так необходимыми им деньгами. Ведь своего источника дохода ни у кого не было. Да что там деньги – даже любая чайная ложка в доме по закону принадлежала деду.
– Как он мог так со мной поступить? – глухо сказал отец.
– А завещание нельзя опротестовать? – неуверенно спросила я. – Ведь текст его явно указывает на то, что здравый ум – это явное преувеличение.
– Здравость ума на момент подписания была документально подтверждена монастырем Святой Инессы, – смущенно сказал нотариус. – Поверьте, инорита, я пытался отговорить инора Бринкерхофа, но он и слушать меня не хотел. Сказал, что, хоть после смерти, но будет так, как он хочет.
– Не будет, – твердо сказала я. – Я не собираюсь менять своих решений. И деду я говорила, что деньги его мне не нужны.
– Иви, а как же мы? – тихо спросила мать. – А Барбара? Родители Юргена никогда не согласятся, чтобы он женился на бесприданнице.
Сестренка, только сейчас осознав, что ей грозит, громко, с подвываниями, зарыдала. Я растерянно оглядывала присутствующих и ни в ком не видела поддержки своей позиции. Во всех взглядах, направленных на меня, было только осуждение. Даже нотариус укоризненно покачал головой.
– Инорита, вы должны подумать о близких, – сказал он. – Неужели вы действительно хотите, чтобы из-за вашего эгоизма ваших родных выгнали из этого дома.
– И что же вы предлагаете? – язвительно поинтересовалась я. – Выбежать на улицу и выйти замуж за первого встречного?
– Зачем же? – невозмутимо ответил он. – Два месяца – достаточный срок для того, чтобы определиться, с кем вы хотите вступить в брак.
– А что помешает монастырю не признать потом наши браки?
– Инор Бринкерхоф записал пункты, по которым это будет определяться.
– Надеюсь, детей там нет, – нервно сказала я. – За такой срок они просто могут и не успеть появиться.
– Детей нет, – подтвердил нотариус. – Но обязательное совместное проживание в течение года есть, так что на фиктивный брак можете не рассчитывать.
– Иви, Клаус Хайнрих хоть завтра на тебе женится, – оживилась сестра, сбив меня с какой-то важной мысли. Слезы ее уже высохли, и глазки заблестели. – Я знаю, его отец с дедом об этом говорили незадолго до дедовой смерти.
Я вспомнила вчерашние слова этого рыжего Клауса, и меня охватила злость. Похоже, содержание завещания ему давно известно было. Возможно, подумалось мне, именно инор Хайнрих и подговорил внести этот пункт. Но я тут же устыдилась своих мыслей. Уж кому, как не мне, знать, что на деда повлиять никто не мог, и условие такого рода его заставило написать отнюдь не чужое влияние, а упертость и убежденность в собственной правоте. И еще уверенность в том, что ради семьи я нарушу свои принципы.
Видя мою нерешительность, отец предложил послать за Хайнрихами, да и определить дату свадьбы поскорее. Мои слабые протесты полностью потонули в хоре обрадованных родственников. Особенно усердствовала Барбара. Она обнимала меня за шею и, тыкаясь прямо в ухо, постоянно повторяла: "Иви, ты ведь сделаешь это для меня, правда?" И у меня просто не хватило духу сказать им твердое "нет".
Оба Хайнриха, и отец, и сын, выглядели вполне довольными решением нашей семьи. Инора Хайнриха устраивало и те деньги, которые я наследовала, и те знания, что я могла бы принести в семейный бизнес, в то время как Клауса больше занимала именно я, а не те блага, что он мог получить со мной. Он сразу заграбастал мою руку, как бы утверждая право собственности, и забрать ее уже не представлялось возможным. Его рука, широкая, покрытая густым рыжим волосом, напоминала мне какого-то диковинного насекомого. Мне вдруг на миг представились эти мохнатые пауки, бегающие по моему телу, и к горлу подкатила тошнота. А не слишком ли велика жертва, которую требуют от меня родные?
– Ну что, – пробасил Хайнрих-старший. – Думаю, через неделю уже вполне прилично будет и свадьбу устраивать.
– Нет! – испуганно вскрикнула я. – Это слишком быстро! И потом, у нас же траур. Мы дедушку только похоронили, а уже праздники планируем.
– Да дед ваш, инорита, этого сам хотел. Так что мы вполне по его воле поступаем. А свадьбу можно и скромную устроить, только для близких родственников. Это и траур не нарушит.
– Я через неделю никак не могу – у меня как раз сессия начинается.
– Иви, какая сессия? – недоуменно сказала мама. – Тебе и в академию возвращаться не нужно – все равно ведь по условиям завещания ты должна будешь жить с Клаусом, а, значит, ни о какой учебе и речи быть не может.
– Да мне осталось всего полтора года, как это я брошу? – возмутилась я. – Ну нет, я хочу получить диплом. Имею полное право.
Хайнрихи переглянулись. Похоже, этот вариант им в голову приходил, и они его обсудили.
– Ивонна, дорогая, вы же можете взять на год академический отпуск, – внес предложение старший.
Идея брака с рыжим Клаусом начинала мне нравиться все меньше. Сначала выхожу за него замуж и получаю волосатых пауков. Потом расстаюсь с академией, как бы временно. Но кто мне туда даст вернуться? За год-то многое случиться может. И первым пунктом в списке Хайнрихов наверняка стоит моя незапланированная беременность. То есть это для меня она незапланированная, а для них очень даже. Для их фабрики моих знаний и умений вполне хватает и сейчас.
– А, может, лучше вашему сыну пожить этот год в Гаэрре? – внесла я предложение. – Он, кстати, вполне может там на какие-нибудь курсы записаться.
– У нас же производство, – ответил Клаус. – Я никак не могу его надолго оставлять. А вот ваша помощь будет нам очень кстати. Да и вам будет очень интересно.
– Косметика меня никогда особенно не привлекала, – я не теряла надежды получить все же руку в собственное пользование, время от времени пытаясь ее выдернуть, но он все также цепко меня держал. – И этот год я хотела бы прожить возле академии.
– Иви, – надула губки сестра, – если уж вы сейчас никак не можете решить, где жить будете, то, может, тебе лучше за кого другого выйти?
Мать испуганно охнула и прижала руку к сердцу.
– Барбара, лучше бы ты помолчала! – рявкнул отец.
– А что такого? – капризно сказала она. – Я ведь тоже лицо заинтересованное. Иви ведь все равно за кого выходить, вот пусть и найдет себе такого, кто с ней в столице жить согласится.
– Барбара, иди к себе! Немедленно!
Сестра обиженно выпрямилась и гордо направилась на выход из комнаты. А я проводила ее взглядом и внезапно поняла, что замуж я не хочу еще сильнее, чем раньше. Тем более за Клауса. И что же делать? Паника неудержимо росла, хотелось убежать вслед за сестрой, но мне удалось взять себя в руки и твердо сказать:
– Предлагаю отложить этот разговор до конца моей сессии. Возможно, мы и найдем решение, удовлетворяющее обе стороны. А сейчас, извините, мне надо собираться. Мой дилижанс отходит через час.
– Хотелось бы большей определенности с датой, Ивонна, – суховато сказал отец. – Ты же понимаешь, что мы все сейчас зависим от твоего каприза и беззастенчиво этим пользуешься.
– Я пользуюсь? – от негодования у меня перехватило горло, и я вынуждена была закашляться. – Да я во всем иду вам навстречу. Единственное мое условие – позволить мне доучиться.
– И все же, с датой надо определиться до твоего отъезда, – не спешил смягчаться отец. – Мне совсем не хочется остаться нищим из-за твоей блажи.
– Положим, блажь не моя, а дедова, – не удержалась я, но, взглянув на нахмуренное лицо родителя, продолжила. – Не позже, чем через две недели после окончания зимней сессии я выйду замуж. Даю слово.
– Ну и замечательно, – расплылся в улыбке отец и обратился к Хайнрихам. – Если Ивонна дала слово, она его ни за что не нарушит.
– Клаус, да отпустите вы мою руку наконец, – не выдержала я. – А то я на дилижанс опоздаю.
– Было бы замечательно, если бы вы вообще передумали ехать, – с надеждой посмотрел он на меня, но руку отпустил, и то хорошо.
– Я уже высказала свое мнение по этому вопросу, – ответила я и быстро вышла из комнаты, не желая больше принимать ни малейшего участия в обсуждении моей судьбы. По мне, так сегодня это чересчур популярная тема у нас дома.
Собирать мне особо было нечего, так что я быстро схватила саквояж и бросилась бежать из отчего дома. Но Клаус увязался-таки меня провожать, в то время как его родитель вместе с моими радостно строили планы нашей совместной жизни.
– Я к вам скоро приеду, – бубнил он. – Сходим куда-нибудь вместе. Я, правда, столицу не очень хорошо знаю.
– Это совершенно лишнее, – ответила я. – Да у меня даже времени на вас не будет. Встретимся после окончания сессии.
– Ну я хоть браслет вам, как своей невесте, привезу.
Спас меня так вовремя начавший загрузку пассажиров дилижанс. Я радостно попрощалась с женихом и стрелой влетела в карету. Нет уж, твердо решила я. За него я ни за что не пойду. А нужен мне фиктивный брак, чтобы через год моя семья спокойно получила деньги, а я – так желаемую свободу. И под мерный скрип колес я стала перебирать всех своих знакомых мужского пола, к которым можно было бы обратиться с такой просьбой.
Глава 2
Всю дорогу назад я думала над тем, к кому из моих сокурсников можно было бы обратиться с такой деликатной просьбой. И получалось, что ни к кому. Те, что были хоть немного поответственней, уже давно и прочно были заняты, имея если не жену, то уж официальную невесту точно, которая, как я думаю, ни за что не согласится на участие своего жениха в столь сомнительном мероприятии. А те, которые пока ничем и никем не были обременены, вряд ли были способны хранить наш договор в тайне. Даже при условии получить половину завещанных мне денег при успешном завершении дела. И все это ужасно печалило.
В общежитие я шла очень медленно, не поднимая глаз от брусчатой мостовой, как будто надеялась получить подсказку от равнодушного камня. Не хотелось никого видеть и ни с кем говорить. А ведь Анита наверняка полезет со своей жалостью – она даже провожала меня со слезами на глазах. Слишком уж эмоциональная у меня соседка. Но сегодня хоть в одном мне повезло – в комнате она была не одна. Кроме Вольфа, с которым она встречалась уже второй год, был и его друг Рихард. Оба они уже благополучно доучились до пятого курса, и Анита не забывала почти ежедневно напоминать мне о том, какие способности проявляет ее парень в области целительства. Ее послушать, так тому лечебному заведению, куда попадет Вольф, или в крайнем случае, Рихард, немерено повезет. Я всегда пропускала ее слова мимо ушей, поскольку оба парня интересовали меня крайне мало. Соседка приглашала пару раз меня с ними прогуляться по Гаэрре, но я всегда отказывалась. Поскольку, даже если бы не было этой гадкой истории с Гюнтером, Рихард не принадлежал к тому типу мужчин, который меня мог привлечь. Невысокий, ненамного выше меня, худощавый, смуглый – полная противоположность моему бывшему жениху. Но сейчас я посмотрела на него другими глазами, ибо два следующих факта делали его очень привлекательным для моей затеи. Во-первых, он ни с кем не встречался, а во-вторых, у него были явные финансовые проблемы, то есть он вряд ли откажется получить весьма приличную сумму. Семья его, видно, была не очень богата и совершенно не поддерживала парня материально, он брался за все подходящие подработки, но у будущего целителя намного меньше возможностей, чем, к примеру, у алхимика или артефактора, так что основным источником его доходов оставалась стипендия. К тому же, он был достаточно молчалив, поэтому, если и не согласится, то оставит наш разговор в тайне. Обо всем этом я размышляла, пока Анита суетилась вокруг меня с причитаниями и пыталась напоить чаем. Чая мне совершенно не хотелось, но чтобы не обижать соседку, я взяла чашку.
– Рихард, мне надо с тобой поговорить, – не стала я тянуть. – Наедине.
Парень немного удивленно на меня посмотрел и предложил выйти в коридор. Но Анита подхватила Вольфа под руку и сказала, что они все равно собирались пойти прогуляться, а мне с дороги надо отдохнуть. Так что буквально через пару минут я уже ежилась под вопросительным взглядом Рихарда, мелкими глоточками пила налитый Анитой чай и не знала, как начать разговор.
– Так о чем ты хотела со мной поговорить? – прервал молчание парень.
– Рихард, не хочешь немного подзаработать? – прокашлявшись, начала я немного издалека.
– Ты же знаешь, я всегда "за", – ответил он. – А велика ли сумма?
Я озвучила. Он присвистнул. Я уточнила, что эти деньги он сможет получить только через год, а до тех пор получать ежемесячно сумму более скромную, но все равно неизмеримо больше стипендии. Рихард немного подумал и нахмурился.
– Чем-то эти деньги нехорошим попахивают, – выдал он. – Мне не хотелось бы участвовать ни в каких криминальных делах. Да и для тебя это тоже лишнее.
– С чего ты взял? – предположение о криминальном происхождении дедова наследства меня настолько разозлило, что я даже забыла про смущение. – Ни о какой преступной деятельности и речи нет. Тебе просто нужно будет на мне жениться, а через год развестись. И все!
– Жениться? – Рихард выглядел крайне удивленным. – Я правильно понял, ты мне хочешь заплатить деньги за то, чтобы я на тебе женился?!
– Правильно, – я немного успокоилась, все же самое страшное было сказано, а гром не грянул, земля не разверзлась, и собеседник не загнулся от хохота, тыкая в меня пальцем. – А что в этом такого?
– Да странно как-то... Зачем тебе это нужно?
– Мой дед написал идиотское завещание... – и я рассказала ему обо всем, что случилось после похорон.
– То есть тебе, получается, все равно, за кого выходить замуж? – уточнил он.
Я кивнула.
– Тогда почему ты не хочешь выйти за жениха, предложенного семьей? – продолжил он допрос.
Да какая ему разница, вознегодовала я. Нет чтобы сразу ответить, согласен или нет. Думает, мне так приятно обсуждать эту тему?
– По многим причинам, – ответила я внешне спокойно. – Но главная – он мне физически неприятен. До тошноты.
– А я не неприятен? – с явным любопытством спросил он.
– При чем тут это? – удивилась я. – Ведь речь идет исключительно о фиктивном браке, а с тем Клаусом это было бы невозможно.
– О фиктивном, говоришь, – задумчиво протянул он. – А напомни-ка мне, дорогая, какому монастырю поручено проверять достоверность брака?
– Монастырю Святой Инессы, – недоуменно сказала я, чувствуя какой-то подвох, но не понимая, в чем он. – А что?
– А то, – передразнил он меня. – В этот орден не берут без дара, и им вполне по силам определить, фиктивный брак или нет.
– Ой, – потерянно сказала я, – мне это и в голову не приходило.
– Так что имей в виду, – добил он. – Если уж ты собираешься спасать деньги своей семьи таким оригинальным способом, то спать со своим мужем тебе придется, вне зависимости от того, кто он будет.
Я молчала и вертела в руках опустевшую чашку, не поднимая глаз на собеседника. Богиня, что он обо мне сейчас думает? И ведь, главное, так и не сказал, что он думает о моем предложении. Но надо было уже на что-то решаться. Я перевела глаза на его руки, который расслабленно лежали на столе. Тонкие пальцы красивой формы, с овальными ногтями, обрезанными довольно небрежно, не вызывали у меня такого резкого отторжения, как это было с Клаусом. Во всяком случае, на мысли о пауках меня не наводили. Возможно, с ним это будет не столь отвратительно?
– Что ж, – неуверенно сказала я. – Наверно, я смогу это выдержать. Пару раз.
– Она сможет это выдержать, – язвительно сказал он. – А обо мне ты совсем не думаешь?
Действительно, это получаются неоговоренные ранее услуги с его стороны. Как это я не подумала?
– Ты хочешь за это дополнительную плату? – решила я проявить щедрость. – Думаю, мы договоримся.
Рихард издал какой-то странный сдавленный звук, но я так на него и не посмотрела. Мне было ужасно страшно взглянуть ему в лицо. И увидеть... Не знаю даже, что именно я боялась увидеть больше всего – отвращение, презрение, насмешку.
– Ивонна, ты на себя в зеркало смотрела? – наконец сказал он. – Такое впечатление, что нет. Иначе ты не вела бы себя как престарелая страхидла, покупающая себе любовника.
– При чем тут это? – недоуменно спросила я. – Я допускаю вариант, что тебе это тоже будет неприятно, и предлагаю компенсацию.
– Мне достаточно той суммы, что уже прозвучала, – вздохнул он. – Будем считать это подарком с моей стороны.
Фраза о подарке меня несколько покоробила, но в моей ситуации капризничать не приходится, тем более, что, похоже, договоренности мы с ним достигли.
– То есть ты согласен на предложенные мной условия? – обрадовалась я. – Тогда давай составим договор.
– Нет, – неожиданно сказал он. – Договор мы подписывать не будем. Либо тебе достаточно моего слова, либо ищи себе другого исполнителя.
– Но почему ты не хочешь подписывать договор? – удивилась я.
– Потому что, – отрезал он. – Причину я обсуждать не буду.
Я расстроилась. Надо же, все так хорошо складывалось, а он неожиданно уперся. Но обойтись без договора? Дедушка крепко вбил мне в голову, что все дела следует держать в порядке, а это значит, что нужно иметь на руках все необходимые документы. А потом подумала, ну чем я рискую? Половиной своего наследства? Да оно мне и так не особо было нужно. А идти, искать кого-то, опять рассказывать эту историю, вгоняющую меня в краску...
– Хорошо, – сказала я. – Мне достаточно твоего слова.
– Я так понимаю, поцелуем скреплять наше решение не будем? – в голосе Рихарда была явная насмешка.
– Пожалуй, нет, – подтвердила я.
– И на когда назначаем знаменательное событие?
– После сессии съездим к моим родным, я тебя с ними познакомлю. Там и заключим брак, – решила я.
– А ты уверена, что твоим родителям понравится эта идея?
– Нет, конечно. Они же хотят, чтобы я за Клауса вышла, – подтвердила я его предположение. – Но сделать они все равно ничего не смогут. Даже пригрозить лишением наследства уже не получится. Им придется смириться.
Мы замолчали. Сейчас его присутствие рядом меня ужасно тяготило. Мне хотелось, чтобы он как можно быстрее покинул комнату. Мы ведь все уже обсудили и выяснили. Что он надеется еще узнать?
– А скажи-ка мне, Ивонна, почему это ты не хочешь нормально выйти замуж, а ищешь какие-то странные способы для решения этого вопроса?
– Потому что, – ответила я его же словами. – Причину я обсуждать не буду.
То, что Рихард согласился сыграть роль моего мужа, не дает ему ни малейшего права копаться в моей душе. Да и какая ему, в сущности, разница? Мы партнеры, и только. Я гордо вскинула голову и наконец посмотрела на своего жениха. Он глядел на меня с каким-то странным выражением. Насмешки и презрения там точно не было, а что было, для меня осталось загадкой.
– Хорошо, – сказал он. – Если ты не передумаешь, я к твоим услугам. Доброй ночи.
И ушел. Доброй ночи? Хорошо бы. Богиня, если бы можно было отмотать время назад и отговорить деда от этих ужасных условий. Да я вообще не могу представить рядом с собой никого. Никого, кроме Гюнтера. Уж себе-то я честно могу признаться. Я не могла забыть бывшего жениха. Я помнила все: каждое его слово, каждое его прикосновение, каждый его поцелуй. И все эти воспоминания буквально терзали мою душу, заставляя замыкаться в себе все больше и больше. Я не хотела видеть никого рядом с собой, но уж год-то ради своей семьи я выдержу. Всего год? Нет, целый год.
Вернулась встревоженная Анита.
– Иви, что у вас случилось? Мы сейчас видели Рихарда. Так он выглядел таким злым.
С чего бы ему злиться? Если не понравилось бы мое предложение, так он мог просто не соглашаться. Или ему деньги настолько нужны?
– Ничего у нас не случилось, – остудила я ее пыл. – И я понятия не имею, что его разозлило. Может, по дороге встретил кого-то.
– Может, – сказала она, глядя на меня весьма подозрительно. – А о чем ты с ним хотела поговорить?
– Я просила его помочь с одной моей проблемой. Он согласился, – сухо ответила я.
– У тебя проблемы, и ты мне не говоришь? – обиделась она. – Может, я бы тоже смогла тебе помочь? Или Вольф?
Я представила реакцию Аниты на просьбу предоставить ее Вольфа во временное пользование сроком на год и невольно рассмеялась.
– Нет, Ани, ты никак мне помочь не можешь, извини, – ответила я. – Тем более, что я уже договорилась с Рихардом.
– И о чем ты с ним договорилась? – не унималась соседка.
– Я выхожу за него замуж, – огорошила я ее.
– Не хочешь говорить, так бы сразу и сказала, а не выдумывала всякую ерунду, – окончательно обиделась Анита и демонстративно начала готовиться ко сну.
Мне пришло в голову, что я бы, пожалуй, на ее месте тоже не поверила. Как-то не проявляли мы с Рихардом теплых чувств к друг другу, что обычно предшествует браку. Но рассказывать еще ей о завещании моего деда я не стала – скоро она сама поймет, что я сказала правду, и перестанет обижаться, а пока хотя бы приставать не будет.
Глава 3
На следующий день Рихард меня весьма удивил, так он не просто пришел с Вольфом, но и принес мне обручальный браслет, который, на мой взгляд, был намного дороже, чем парень мог себе позволить. Анита восхищенно заахала, бросая выразительные взгляды на друга.
– И зачем это нужно было? – недовольно сказала я.
– Так положено, – с явной насмешкой в голосе ответил он. – Ты же моя невеста. Или ты уже передумала за ночь?
– Нет, – смутилась я. – Но зачем такой дорогой? Я не могу его взять. И вообще, откуда у тебя на него деньги нашлись?
– Копил, копил и накопил. Я же был уверен, что когда-нибудь ты ответишь мне взаимностью, – сказал он и добавил тихо, так, чтобы только я слышала. – А в чем проблемы? Не захочешь себе оставлять – вернешь.
– Как тебе вообще удалось ее уговорить? – удивился Вольф. – То даже встречаться ни с кем не хотела, а тут сразу – раз – и замуж. Что это у тебя за методики такие тайные имеются? Поделишься?
– А зачем это тебе? – подозрительно спросила Анита. – На ком это ты жениться собрался?
– Как на ком? – не растерялся парень. – На тебе, конечно. Только вот спросить стеснялся.
Анита растроганно заморгала. Я насмешливо посмотрела на Вольфа – чем-чем, а скромностью он никогда не страдал, меня бы его слова ни за что не убедили. И ведь наверняка уже рассчитывает опробовать на ком-то знания, которыми, как он думает, владеет Рихард. Все они одинаковые – была бы юбка, а кто в ней, совершенно неважно.
– Я согласна, – скромно потупившись, сказала соседка.
– Ты меня осчастливила, – ответил ее парень, который хоть и не выглядел радостным, но все же нашел правильные слова для своей девушки. Интересно, а как он выпутываться собирается? Вот так вот сказал, не подумав, а тебя уже в храм тащат.
– Иви, а что ж ты не поцелуешь своего жениха? – Анита решила облагодетельствовать всех окружающих, а не только Вольфа.
– Ани, я его потом поцелую, наедине, – ответила я. – Ты же знаешь, я не люблю показывать свои чувства.
– А-а-а, вот он как тебя уговорил, – "сообразил" Вольф. – Поцелуем наедине.
– Но в щечку же можно поцеловать без всяких нарушений приличий, – не унималась соседка. – Он же твой жених. А когда вы собираетесь пожениться?
– Сразу после сессии, – ответил Рихард и посмотрел на меня с хитрой улыбкой. – Но и от поцелуя сейчас я бы не отказался.
А я вдруг подумала, ведь все равно через несколько недель придется позволить ему гораздо больше, так, наверное, стоит понемногу к нему привыкать. Я подошла к жениху, зажмурилась и храбро поцеловала. Его щека была сухой, теплой и немного колючей. И пахла чем-то таким неуловимо летним. Горьковатым от запаха трав степным ветром, что ли? Я открыла глаза и посмотрела на Рихарда. Он улыбнулся и сделал попытку меня обнять, но я резко отстранилась. Не надо мне этих нежностей. Лишнее это совсем.
Анита цвела как вишня весной и вовсю строила планы своей совместной жизни с Вольфом. Как ни странно, тот включился с явно видимым удовольствием. До обсуждения имени первенца дело, слава Богине, не дошло, но тип ковра в гостиной они уже успели согласовать к тому времени, как я спохватилась:
– Все это, конечно, очень увлекательно, только нам к экзамену готовиться надо. Да и вам, кстати, тоже.
Соседка обижено на меня посмотрела, но возразить ей было нечего, так что через несколько минут мы уже остались с ней вдвоем. Правда, заниматься она мне еще долго не давала, ведя бесконечные разговоры про своего Вольфа и про то, как она счастлива. Читать что-либо в таких условиях можно было, только заткнув уши ватой, но этим я бы сильно обидела Аниту. Так что пришлось с кислой улыбочкой ей еще несколько раз намекнуть на то, что всему должно быть отведено свое время. Вот сдадим экзамены – и пусть себе хоть целые сутки любовную лирику декламирует.
