Текст книги "Она проснулась в темноте"

Автор книги: Бретт Холлидей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

– Бросьте, Лью. Мы ведь можем признаться друг другу: мне известно, что Элси пришла к Эстелле в четыре часа утра и у нее был приступ амнезии. А вы не сказали об этом фараонам.

– Нет, – пробормотал Рекер. – Я не видел в том необходимости. Мне ее было жалко.

– В самом деле? – вскричал Дэвид Йенсон дрожащим от возмущения голосом. – Таким образом, она очутилась в вашей власти. Вы знали, что Элси ненавидела и презирала вас за то, что вы воспользовались случаем, когда она не смогла вас оттолкнуть. И это ранило ваше самолюбие. Тогда вы предложили сделку. Вы даете ей алиби, если она согласится пускать вас в свою постель всякий раз, как у вас возникнет такое желание.

– Нет! Это неправда!

На лбу Лью Рекера блестели капли пота. Эстелла вся дрожала. Шейн сжал ее руку. Ничто не должно прерывать разговор в соседней комнате.

К несчастью, разговор был все-таки нарушен. Зазвонил телефон. Романист бросил взгляд в сторону детектива и подошел к аппарату. Шейн услышал, как тот сказал:

– Алло? Майкл Шейн? – повторил он через минуту. – Подождите. Я не знаю…

С нетерпеливым возгласом Шейн отпустил руку Эстеллы и бросился в гостиную. Дэвид Йенсон обернулся и устремил на него удивленный взгляд. Шейн увидел перед собой белокурого мужчину крепкого сложения, с голубыми глазами навыкате на молодом лице.

Не обращая больше на него внимания, он вырвал трубку из рук Лью Рекера.

– Алло, – крикнул он и услышал голос Эда Радина.

– Майкл! Мы в больнице, Бретт вне опасности. Рентген не обнаружил ни одной трещины. Возможно, он придет в себя только через десять-двенадцать часов, но опасности больше нет.

– Какое счастье! Хотите приехать и присутствовать при развязке?

– Вы нашли убийцу? – воскликнул Радин радостно. – Лейтенант Хоган здесь вместе со мной. Он мучается в догадках, что вы там затеяли?

– Скажите ему, что я собираюсь проделать один из своих фокусов и преподнесу ему убийцу Элси на серебряном подносе, после чего он может вернуться домой и спать сном праведника.

– Это правда? Вы не шутите?

– Ни в коей мере. Присоединяйтесь ко мне у Лью Рекера. Адрес знаете?

– Мэдисон авеню? Хорошо. Через десять минут.

– Это будет превосходно.

Шейн положил трубку и медленно обернулся.

Эстелла Стивенс вошла в комнату, и Рекер обнял ее за талию. Дэвид Йенсон стоял перед ними, на его лице можно было прочесть сильный гнев. Это мужчина, которого Элси в своей рукописи называла Дирком. На нем были бежевые брюки, спортивная куртка, он походил на студента-первокурсника, который собирается принять участие в футбольном матче.

Дэвид Йенсон шагнул к Майклу Шейну.

– Что означает вся эта комедия? – крикнул он. – Кто вы такой? И по какому праву вы подслушивали наш разговор?

– Меня зовут Шейн, Майкл Шейн. Я – друг Бретта Холлидея из Майами, если вам это неизвестно.

– Это кто еще – Бретт Холлидей?

– Вы не член Ассоциации Авторов Детективных Романов?

– А! Тот Холлидей?! Я слышал его имя, но с ним самим незнаком.

– Может быть, в светском значении слова, – отпарировал Шейн. – Вы не были на банкете вчера вечером?

– Нет, – резко ответил Йенсон. – Я терпеть не могу этих церемоний и никогда на них не присутствую.

Шейн пожал плечами.

– Кто вам сказал, что Бретт Холлидей проводил Элси домой?

– Никто. Впрочем, я не придал бы этому большого значения.

– Нет? Даже если бы узнали, что она намеревалась показать ему свою незаконченную рукопись?

– Эта деталь мне также была неизвестна, – заявил Йенсон. – А почему, собственно, это могло мне не понравиться?

– Потому что, – яростно крикнул Шейн, – если бы человек, обладающий хоть крупицей ума, прочел эту рукопись, установил связь с убийством Элберта Грина и провел небольшое расследование, вы влипли бы в большие неприятности, не имея ни малейшего алиби.

– А на кой черт мне нужно было бы алиби?

– Рукопись Элси позволяет это предположить.

– Я не знаю, о чем вы говорите, и думаю, что вы мелете чушь.

– Он полный псих, Дэйв, – вмешался Лью Рекер. – Это частный детектив из Майами, который делает последнее усилие, чтобы помешать Бретту Холлидею сесть на электрический стул. А рукопись Элси – это блеф. Я не верю в ее существование.

– Вы в этом точно уверены, Лью? – вполголоса спросил Шейн.

– Абсолютно уверен. Она мне никогда о ней не говорила. Если бы ей нужен был литературный совет, она обратилась бы ко мне.

– А не к Йенсону?

Рекер искренне удивился.

– К нему? Он немного пишет, но никому в голову не пришло бы взять его в арбитры по вопросам литературы.

Он гордо выпрямился, и все его поведение показывало, что он считает себя самым великим писателем своего поколения.

– Я придерживаюсь иного мнения, – категорически заявил Шейн. – Кто-то убил Элси, чтобы помешать ей показать свою рукопись Холлидею. А когда обнаружил, что запоздал с этим, то постарался уничтожить писателя, у которого в руках был этот компрометирующий документ.

– Повторяю: я совершенно не понимаю, о чем вы говорите, – сказал блондин, удивление которого, казалось, не было наигранным.

– Действительно? Телефонный звонок явился исходной точкой драмы.

Речь Шейна прервал сильный стук в дверь.

– Вот человек, который прольет свет на эту тайну.

Детектив открыл дверь, но на площадке лестницы стоял Эд Радин с лейтенантом Хоганом, а не Греди с барменом, как он надеялся.

– О! Это вы, – сказал он, не скрывая разочарования. – Входите. Мы еще не в полном составе, но это скоро произойдет.

Глава восемнадцатая

Радин первым пропустил лейтенанта и прошептал на ухо Шейну:

– Бретт вне опасности. Он придет в себя к пяти-шести часам и сможет рассказать нам, что произошло.

Шейн кивнул головой.

– Я знаю почти все, – заявил он, обернувшись к Хогану. – Сегодня утром детектив Питерс беседовал с мистером Рекером, – иронически добавил он. – Лью Рекер очень талантливый романист и один из любовников Элси Мюррей: он помог ей состряпать алиби три месяца тому назад в деле по убийству некоего Элберта Грина.

– Мы обнаружили эту маленькую хитрость, проверив все свидетельские показания, – сдержанно сказал лейтенант.

– В таком случае, Эстелла Стивенс и Дэвид Йенсон вам знакомы, – сказал Шейн. – И вам известно, что именно Йенсон поддержал алиби, которое Рекер сделал Элси.

– Да, я это знаю, – ответил ему Хоган. – Но если верить Эду Радину, вы пытаетесь доказать, что убийство мисс Мюррей, имевшее место прошлой ночью, является логическим следствием дела Грина.

– И собираюсь это доказать, – уверенным тоном заявил Шейн. – Создавая ей алиби, кто-то из трех присутствующих обеспечивал его для себя. Если алиби Элси признается ложным, данное лицо попадает под подозрение. Именно из-за этого и убита Элси.

– Действительно, – ответил лейтенант Хоган, раздраженно пожав плечами. – Но все это мы уже знаем, можете ли вы сообщить нам что-либо новое?

– Да, одну подробность, которую вы не обнаружили. Когда Элси Мюррей вернулась домой в ночь убийства Грина, она не сознавала, что делает. И потеряла свою сумочку с ключами и деньгами. Следовательно, не могла открыть входную дверь и у нее даже не было монеты, чтобы позвонить друзьям.

– Минуту, – воскликнул Дэвид Йенсон, подходя поближе. – Если вы перечитали все свидетельские показания, лейтенант, то должны помнить, что Элси дала мне второй ключ. Он был у меня с собой, и я мог открыть ей дверь.

– Может быть, все так и есть в ваших показаниях, – крикнул Шейн, – но это неправда. Мисс Мюррей очутилась на тротуаре перед домом без ключей, лейтенант. Она не решилась разбудить консьержа и пошла в соседний бар позвонить оттуда.

После небольшой драматической паузы он добавил:

– Она позвонила Элберту Грину и попросила приехать за ней.

– Попробуйте доказать это, – задыхаясь, сказал Лью Рекер.

– Мой свидетель будет тут очень скоро. Грин приехал, они отправились в отель «Белойт», где зарегистрировались как муж и жена. Согласно моей теории, за Элси последовал ревнивый любовник, который позже проник в их комнату и убил Грина. Затем он сочинил себе алиби под предлогом предоставить алиби и ей. Вот, наконец, и свидетель, которого я обещал, – добавил он со вздохом облегчения, услышав стук в дверь. – Пойдите, Эд, откройте.

На этот раз появились полицейский Греди и лысый бармен Джек из «Дарбина».

Увидев лейтенанта, Греди вытянулся по стойке смирно и поздоровался. Шейн представил полицейского.

– Вот один из ваших самых проницательных подчиненных, лейтенант. Он заслуживает повышения по службе. Видите, Джек, – продолжал он, обращаясь к бармену, – все становится явным. Вам нет никакого смысла лгать. Укажите на человека, который заплатил вам за то, чтобы сказать, если вас спросят, что Элси не заходила в бар, а вы не одалживали ей монету, чтобы позвонить по телефону в ту ночь, когда Элберт Грин был убит.

– Это он.

Бармен, бледный как полотно, указал на Дэвида Йенсона.

– На следующий день он пришел и, походив вокруг да около, предложил мне в конце концов тысячу долларов за то, чтобы я пообещал не говорить полиции о телефонном звонке мисс Мюррей из нашего бара накануне.

– Вы сопоставили это с преступлением? – сурово спросил лейтенант.

– Да.

– Вам известно, что закон карает за лжесвидетельство?

– Конечно.

– Почему же вы согласились? – заорал Хоган. – Вам грозит тюрьма.

– Не думаю, – возразил бармен почтительный тоном, но без страха.

– Это мы еще увидим! – загремел Хоган. – Вы взяли деньги, чтобы умолчать о факте, важном для полицейского расследования, и сами это признаете.

– Я не признаю ничего подобного, – возразил Джек, по-прежнему спокойно. – Этот господин, – и он вновь указал на Дэвида Йенсона, – дал мне тысячу долларов, а я пообещал сказать полиции, что мисс Мюррей не звонила от нас накануне. Вот и все.

– Что означают эти сказки?

– Я не видел ничего дурного в этом, – продолжал Джек, не давая лейтенанту времени снова взорваться. – Предположим, я даю вам тысячу долларов, взамен вы обещаете мне, что не скажете моей жене, что поймали меня, когда я изменял ей. Будет ли преступлением принять деньги?

– Необязательно. Потому что в действительности я не видел, что вы изменяли вашей жене.

– Точно, мистер. Дело в том, что мисс Мюррей не звонила по телефону. Видите ли, этот господин дал мне деньги, чтобы я сказал правду. Почему бы мне их не взять? Какой же закон запрещает это?

– Минуту! – воскликнул Шейн. – Вы утверждаете, что мисс Мюррей не заходила в полночь в бар и не одалживала у вас пятицентовую монету, чтобы позвоните человеку, который был убит спустя несколько часов.

– Именно это я стараюсь дать вам понять, – со вздохом сказал Джек. – Это правда, и я готов поклясться на Библии…

– Тогда почему вы сказали присутствующему здесь мистеру Рекеру, что перед самым закрытием бара мисс Мюррей позвонила по телефону?

– Я никогда не говорил ничего подобного, – возразил Джек. – Я никогда не видел этого господина, пусть небо мне будет свидетелем.

Он снова глубоко вздохнул, потом жалобным тоном сказал, обращаясь к лейтенанту Хогану:

– Очень сожалею, что я плохо поступил. Но мне заплатили, чтобы я сказал правду, и я подумал, что могу принять эти деньги без всяких угрызений совести.

Эд Радин пошел прямо на бармена.

– Вы лжете, мы это знаем, – сказал он. – Элси Мюррей сама рассказала о своем посещении бара. Извините меня, Майкл, я показал нашу копию рукописи лейтенанту. Так же, как и мы, он знает все.

– Вашу копию? – воскликнул Лью Рекер, не сдержавшись. – Было только два экземпляра…

– И вы думаете, что уничтожили оба, не так ли?

Майкл Шейн бросился вперед и схватил за ворот писателя, который устремился к окну.

– Вас выдала оговорка, – крикнул он и швырнул Рекера на ковер. – Вас все время мучила мысль о рукописи Элси. И вы были правы. Если бы расследование смерти Грина было начато вновь, у следователя наверняка возникла бы мысль допросить Джека, и истина выплыла бы наружу. Это стало бы вашей гибелью. Обнаружилось бы, что вы обманули бедную Элси, которая доверилась вам и думала, что вы пошли справиться к бармену, а вы этого, конечно, не сделали. И едва только эта ложь стала бы известна, как полицейские перевернули бы все вверх дном, чтобы докопаться до истины. Вы оставили ее в полночь перед дверью, – продолжал неумолимый голос Шейна, – полный ревнивой ярости, так как она отвергла ваши домогательства. Вы отъехали немного и остановились посмотреть, кто ваш счастливый соперник. Кто тот мужчина, которому она вас предпочла? На ваших глазах она села в машину Элберта Грина, который ждал ее, ибо она назначила ему там свидание. Вы поехали за ними в отель «Белойт». Не знаю, как вы обнаружили номер их комнаты. В приступе ярости вы убили Грина, для увенчания своих подвигов сунули в чулок Элси двухдолларовую бумажку, а затем побежали к Эстелле сфабриковать себе алиби.

– Нет! Нет! – закричал Лью Рекер, приподымаясь на локте и вперив в рыжего детектива яростный взгляд. – Двухдолларовую бумажку… Откуда вы знаете?

– Уведите его, лейтенант, – с отвращением сказал Шейн и отвернулся от романиста, чтобы не уступить соблазну дать ему по физиономии.

– Не будьте слишком суровы с Дэвидом Йенсоном, несмотря на его неудачный поступок с Джеком. Он сам был в полной растерянности: не знал, где провел вечер, и мучился, не он ли убил Элберта Грина. Выпьем виски Рекера, – сказал он в заключение, – и если кто-нибудь из нас на мгновение отключится, он поймет, в какой растерянности оказался Йенсон, когда при пробуждении обнаружил у себя в кармане второй ключ от квартиры Элси.

Послесловие

Так завершилось дело Грина – Мюррей. Врачи больницы не ошиблись. В тот же вечер я пришел в себя. И не так уж плохо себя чувствовал после всей этой истории. Сильно пострадало лишь мое самолюбие.

Впервые я имел возможность поучаствовать в полицейском расследовании, но не сумел ее использовать. Провалялся с кляпом во рту, связанный и без сознания в соседнем номере гостиницы, в нескольких метрах от моей комнаты, в то время как Радин с Шейном распутывали тайну вместо меня.

Когда в больнице я вновь обрел ясность мысли, Лью Рекер уже полностью во всем признался. Элси рассказала ему о своем плане написать роман. Она была уверена, что он не мог быть замешан в убийстве Грина, слепо верила в ту ловкую ложь, которую он ей преподнес: он убедил ее, что она позвонила Элберту Грину, чего она не делала, да ей и не нужно было это делать. Поэтому она думала, что он был в полном неведении о ее печальном приключении с Грином.

И, конечно, именно Рекер звонил Элси по телефону, когда я был у нее в квартире, и таким образом узнал, что она намеревалась отдать мне рукопись на следующий день.

Задушив Элси, он стал искать незаконченный роман и нашел лишь копию. Отсюда сделал вывод, что Элси солгала, а оригинал уже находится у меня.

Не зная, где отыскать меня в Нью-Йорке, в течение двух часов он жил словно на горячих углях. Наконец придумал такой трюк: назвавшись именем Джорджа Кокса, позвонил Дороти Гардинер и узнал от нее название моей гостиницы и номер комнаты.

Он взял комнату на моем этаже и, вооружившись тем же, чем убил Элберта Грина, позвонил ко мне в дверь.

Я могу подтвердить эту часть его признаний. Я уснул одетым несколько раньше и пошел открывать совсем сонным. Только успел смутно увидеть мужской силуэт, как на мою голову обрушился страшный удар.

Я погрузился в небытие.

Жизнь моя держалась на волоске, и не будь одной незначительной детали, Рекер, как он сам признался, добил бы меня. Но он заметил под моей шляпой на столике конверт с рукописью Элси. Он знал, что я вернулся очень поздно, поскольку много выпил. Тогда он предположил, что я бросил рукопись на стол, не читая, а сам улегся в постель. А поскольку я с ней не ознакомился, то и не был опасен, Ему надо было только уничтожить этот экземпляр.

Но все же он не был полностью уверен, что я не полистал рукопись и не прочел достаточно, чтобы обнаружить правду. Поэтому, не желая оставлять меня в моей комнате, куда в любой момент могли войти, он решил иначе. К тому же, испытывая некоторые угрызения совести, не хотел убивать меня без особой необходимости.

Он оттащил меня в свою комнату, связанного, с кляпом во рту, и повесил на двери табличку с просьбой не беспокоить.

Таким образом, полагал он, я оказывался не в состоянии навредить ему, а у него было время подождать развития событий. Позже, если того потребуют обстоятельства, он сможет вернуться и добить меня.

Но Майкл разоблачил его, прежде чем он на это решился, что и позволило мне самому рассказать эту мрачную историю.

В следующий раз, когда я буду присутствовать на банкете в Нью-Йорке, Майкл поедет со мной в качестве телохранителя. И когда я окажусь в компании с соблазнительной сиреной, отдам ее ему в руки, а сам удеру со всех ног.

Так как я не способен устоять перед соблазном.