Текст книги "Хитман"

Автор книги: Брет Харт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 42 страниц)

Прибыв на арену, где проходило Nitro, я узнал, что Руссо придумал сюжет, по которому Терри Фанк заставил бы меня бороться в титульном матче против моего напарника по nWo Кевина Нэша. Я надеялся получить выходной в тот день, но мне пришлось мчаться покупать черные шорты, кроссовки и наколенники и переодеваться так быстро, чтобы операторы успели снять в прямом эфире, как я и Кевин разминаемся перед матчем. Ощущая тупую боль в голове и колющую боль в шее, я замотал свои разбитые колени и нанес разогревающую мазь на поясницу. Очередной день моей наполненной болью жизни.

Кевин прочитал мою заметку в Calgary Sun и сказал: " Ты не должен судить себя строго, не ты виноват, что этот бизнес стал таким дерьмом ". Он пообещал, что матч пройдет легко, а потом удивил меня, сказав: " Мой матч с тобой на Survivor в 1995 году был лучшим матчем в моей гребаной карьере. Это истинная правда ". Я улыбнулся и поблагодарил его, гадая, зачем Кевин набросал столько камней в мой огород в WCW, если это была истинная правда.

Я, чемпион мира WCW, вышел к рингу с огромным золотым поясом на плече. Я чувствовал себя не в своей шкуре, выступая в безрукавке WCW и джинсах. Если бы я мог предвидеть будущее, я бы с гордостью вышел в розово – черной форме и очках и забрался бы на каждую стойку, вглядываясь в лицо каждого фаната, который пришел разделить со мной последние моменты моей карьеры. Я был Шалтаем – Болтаем, который вот – вот упадет со стены, и уже никакие силы не смогут поднять его. Я всегда буду представлять свой идеальный выход на последний матч, как фанаты, старые и молодые, встают со стульев, хлопают в ладоши и машут плакатами. Я читал эти плакаты в своем воображении: " ХИТМАН, ТЫ БЫЛ ЛУЧШИМ ; МЫ БУДЕМ СКУЧАТЬ ". Но я одним из последних понял, что это был мой последний танец.

Прозвучал гонг, мы с Кевином хорошо и четко сработались. Он защищал меня, как мог. Чопами я поставил его на колени, нам приходилось разыгрывать глупый сюжет Руссо ; вскоре Кевин жестко бросил меня на маты. Я поплыл, но Арн Андерсон уже ударил за рингом Кевина свинцовой трубкой ( на самом деле она была из резины ), а это был знак мне. Через силу я поднялся на ноги и напал на Арна со стальным стулом, но вдруг за моей спиной возник Психо Сид. Я повернулся, но он не вовремя провел удар ногой, и мне пришлось приложить усилия, чтобы " селлить " его удар. Сид схватил меня за горло, поднял высоко над головой, а потом бросил на мат. Он поднял меня на ноги и приготовился провести мощную бомбу. Я прижал подбородок к груди, но все равно приземлился на маты жестко. Лежа на спине и глядя вверх на софиты, я увидел мириады маленьких серебряных точек, огромную вселенную. Словно у телевизора, упавшего с полки, моя электронно – лучевая трубка сломалась, и я лежал на ринге неподвижно. Меня не покидала мысль: " Вот что происходит за секунды до смерти ". Я подумал об Оуэне, и слезы навернулись на моих глазах. Я умудрился выкатиться за ринг и увидел, как по проходу мчится Терри Фанк с накаленным утюгом и притворяется, что прижигает им Кевина. Когда я стал развязывать шнурки в раздевалке, я уже забыл обо всем, что произошло в матче, и снова жаловался на боль в шее.

На следующий день, на Thunder в Эри, штат Пенсильвания, я снова сказал Руссо, что травмирован. Он ответил с уверенной улыбкой, что я не должен волноваться – мне не придется бороться. Он придумал сюжет с моим фейс – терном, чтобы зрителям показалось, что меня взяли в заложники nWo, но в конце я совершу " маневр ", предав Фанка и снова став хилом. Я ненавидел эту идею, но в тот момент я был готов сделать все, лишь бы не бороться. Я был в таком тумане, что не понимал, что мог бы просто сказать им, что я болен и отправиться домой, возможно, я остался, потому что привык продолжать выступать, что бы ни происходило. Кроме того, Руссо уже висел на волоске, и я хотел помочь ему, чем мог. Не знаю, почему. Возможно, таков мой характер. На самом деле, боссы WCW должны были отправить меня домой, едва я сказал им, что получил сотрясение мозга.

Я открыл шоу, выйдя на ринг в футболке и джинсах, и прочитал эмоциональное интервью. Я извинился перед фанатами за то, что пошел по кривой дорожке, и сказал, что я настолько презираю себя, что не заслуживаю их уважения. Камера поймала зрителя с плакатом: " УВАЖАЮ БРЕТА ХАРТА ! " Я увидел на трибуне пожилую женщину, прыгавшую и поддерживавшую меня, и возненавидел саму мысль о том, что снова стану хилом в конце вечера. Потом я бросил вызов nWo, а когда они вышли к рингу, Кевин заявил: " Хитман, сегодня закончится твоя карьера, а может, и жизнь ! "

В течение шоу на экране показывали, как Нэш, Штайнер и Джарретт держат меня в заложниках, душат и избивают битами за мою неверность nWo. Они даже сожгли какие – то розовые штаны ( не мои, но они так сказали ) в мусорном баке. В итоге я сбежал, прохромав к рингу с бейсбольной битой, и снова бросил вызов nWo. Секунды спустя мы угрожали друг другу битами и стульями. Я остался против троих, и Терри Фанк и фейсы WCW выбежали на ринг, чтобы помочь мне. Я заметил ту пожилую женщину, которая хлопала и кричала, как школьница.

Потом Арн плеснул воды мне в лицо, чтобы все увидели, что синяки под моими глазами – это обычный макияж. К сожалению для Руссо, никто не понял этой задумки. Я ударил Фанка резиновой битой, раскрыв весь замысел. Я чувствовал себя куском дерьма, пока nWo избивали фейсов битами. А мое сердце наполнилось стыдом при виде пожилой женщины, плакавшей, словно ребенок.

В четверг 13 января я отправился в офис доктора Мейвисса в Калгари и рассказывал ему о сильнейшем ударе Голдберга в мою шею, пока доктора осматривал меня. Я рассказал про чоукслэм и серебряные звездочки. Он заметил, что я плохо выговариваю слова, и спросил, не было ли у меня сотрясения. Я сказал, что допускаю возможность небольшого сотрясения. Он задал несколько вопросов, потом назвал несколько цифр и попросил повторить их в обратном порядке. Я не смог. Потом он произнес 5 случайных слов и через несколько минут попросил повторить их. Я не смог. Он продолжил осмотр и снова спросил, не было ли у меня сотрясения. Я повторил, что, возможно, было небольшое сотрясение. Он спросил, как я борюсь с головной болью, и я ответил:

– Я принимаю 4 таблетки Advil каждые 3 часа, – он покачал головой, сказав, что такие дозы скоро сделают огромную дыру в моем желудке, и прописал хорошее средство.

– Я чувствую дыру на обратной стороне вашей шеи размером с четвертак, – он потрогал основание моего черепа. – Это место вообще мягкое, как гамбургер.

– У меня ППВ в воскресенье. Я в мэйн – ивенте.

Он ответил с сухой улыбкой:

– Вы никуда не поедете. Проблема в том, что люди, получившие сотрясение, вроде вас, считают, что с ними все в порядке, но это не так, – он замолчал, скрестив руки и посмотрев мне в глаза. – Я не хочу сообщать вам плохие новости, но ваша карьера, вероятно, закончена.

– А что будет, если я не остановлюсь ?

– В боксе любят говорить, что проблемы Мохаммеда Али связаны с синдромом Паркинсона, на самом же деле Али продолжал выступать и получать много ударов после сотрясения. Все эти удары в голову стоили ему слишком многого. Ваш случай аналогичен, и я уверен, что вы не хотели бы закончить, как он. Я не хочу, чтобы вы стали калекой. Нам может потребоваться много времени, до года, чтобы просто определить, насколько все серьезно. Никаких упражнений, перелетов, просмотра телевизора, даже громкая музыка запрещена.

– Что я должен сказать WCW?

– Скажите, что врач определил у вас сильнейшее сотрясение мозга.

– Ясно, но кто вы такой ? В смысле, поверит ли WCW вашим словам ?

– Я председатель врачебного комитета НХЛ. Попросите их позвонить мне.

По дороге домой слезы подступали к моим глазам, когда я думал, как расскажу обо всем Джей Джей Диллону. Я не хотел уходить так после 23 лет. Чем я теперь буду заниматься ?

К выходным уволили Руссо, и в WCW переписали все мои сюжеты ; словно, меня никогда и не было в компании. Меня стерли из истории.

Я сидел дома, тупо глядя на стены с выключенным телевизором и приглушенным светом. Я не мог даже читать – слишком болела голова. Джули была в ярости и снова не разговаривала со мной. Для утешения я обратился к привязавшемуся ко мне мопсу Кумбсу, которого мне одолжил Даллас. Он положил морду на мое колено, став похожим на Джима Нейдхарта, а его лицо выглядело печальней моего.

Я не хотел погрязать в самоуничижении, и доктор Мейвисс предложил мне найти хобби. Когда музей Glenbow в Калгари выбрал меня одним из 6 приглашенных кураторов для оформления выставки, посвященной канадским героям, я вложил в это дело всю душу. Одним из моих кандидатов был Том Лонгбоат, знаменитый канадский марафонец начала ХХ века. Мама удивила меня рассказом, как Лонгбоат бежал в одном забеге с ее отцом Гарри:

– Мой отец всегда говорил мне, что марафонец никогда не оборачивается на бегу, – рассказывала Хэлен. – Так просто не делают. Это сбивает бегуна с ритма. Но в одном крупном забеге мой отец постоянно слышал за своей спиной чьи – то шаги, снова и снова, в итоге он на секунду обернулся и увидел карие глаза Тома Лонгбоата, бежавшего за ним по пятам. И тогда Лонгбоат промчался мимо него ! Я не знаю, кто выиграл забег, но мой отец так и не забыл скорость и грацию этого парня, как и выражение его глаз ".

WCW было необходимо, чтобы я принял участие в туре по Германии в феврале: я был хедлайнером, и все билеты были распроданы. Я должен был просто выйти в ринг и сказать несколько слов местным фанатам. Нехотя доктор М разрешил мне лететь, во многом потому что я опасался за свою работу.

LINK: Дагган, Стинг,

LINK: Ноббс и

LINK: Лиз протянули мне руки помощи. Большой, молодой, светловолосый парень из Филадельфии по имени

LINK: Джерри Тьют, работавший под псевдонимом Стена, настоял, что он будет носить мои вещи. Однако я не мог не заметить, что большинство рестлеров считают меня симулянтом. Когда я едва ворочал языком, они улыбались мне, словно я разыгрываю их, что было особенно неприятно, поскольку я никогда не симулировал травму и не пропускал матч специально. Но в WCW было столько травм – ворков, что когда кто – то получал настоящую травму, никто ему уже не верил.

В автобусе в Гамбурге я разговорился с Джеффом Джарреттом, который был одним из ближайших друзей Оуэна. Он сказал, что был оскорблен, когда адвокаты Марты стали расспрашивать его о возможных интрижках Оуэна, и не стал им даже перезванивать. Я заметил, что они просто делают свою работу, изучая жизнь Оуэна, и что ради детей Оуэна Джефф должен поговорить с ними. Он рассказал, что он и его менеджер,

LINK: Дебра МакМайкл, должны были выйти на ринг в Канзас – Сити сразу после Оуэна, за кулисами все метались в панике, а Джефф уже стоял за кулисами, на " позиции Гориллы ". Мимо него провезли мертвое тело Оуэна, а две мощные руки толкнули его на рампу: " Иди ! Иди ! Иди ! " Он извинился передо мной за то, что вышел на ринг в тот вечер, и со слезами на глазах сказал, что все время плачет, вспоминая об этом.

Терри Фанк прислушивался к нашему разговору и спросил, как дела в моей семье. Я рассказал, какие невероятные вещи происходят в доме Хартов. Терри хорошо знал Хартов, и после долгих раздумий он проговорил: " Все сошли с ума. Весь мир сошел с ума. Ты сумасшедший. Я сумасшедший. Разница только в степени сумасшествия каждого ". Для моего сотрясенного мозга слова Терри имели глубокий смысл.

Бедный Дэйви стал показательным примером ; он стал тенью былого себя и так и не слез с морфина. Находясь не в форме для рестлинга, он ненадолго задержался в WWF, но Винс продолжал говорить, что Дэйви нужен им, поэтому его отправили в клинику в Джорджии. В ответ на мою критику финального шоу года в Stampede Wrestling, в котором приняли участие множество Хартов, Брюс на сайте Stampede Wrestling обругал мою статью о Дэйви. Он защищал Дэйви, называя его " лояльным и надежным членом банды, которого несправедливо унизили и заставили выглядеть плохо ". Брюс имел столько же прав, что и я, чтобы открыто выражать свое мнение, но он просто не знал всей правды.

Я все больше удалялся от членов моей семьи, потому что никто открыто не помогал мне поддерживать Марту, кроме мамы. Кит, Уэйн, Элисон и Росс чурались Элли и Дианы, но поддерживали меня только исподтишка. Я понимал, почему Джорджия была на стороне Элли: она всю жизнь защищала Элли, закрывая глаза на ее ошибки, и она не могла забыть, как Элли поддерживала ее, когда Джорджия потеряла сына Мэтта.

Борясь с сотрясением, я избегал телефонных разговоров с Мартой: мне было тяжело слышать ее ругань о том, как Элли и Диана заставляли родителей объединиться с Винсом в своеобразную команду хилов. Марта говорила, и я был с ней согласен, что Диана, Элли и даже Брюс рассматривали жизнь, как рестлинг, где вы можете становиться хилами, а потом под Рождество делать фейс – терн, и все вас простят.

На арене в Гамбурге Терри Тэйлор передал мне пятистраничный сценарий и попросил прочитать хильское промо против моих немецких поклонников. " Я не стану этого делать ! – Сказал я. – Просто позволь мне выйти и сказать несколько слов ". Я вышел под крики " Оуэн ! Оуэн ! " и объяснил, что получил сотрясение, которое могло положить конец моей карьере, и что, если это мой последний шанс, я хотел бы сказать своим немецким фанатам, что я их не забуду. Я говорил о том, как сильно люблю Оуэна и что наш с ним последний матч прошел как раз в Гамбурге. Эмоциональный всплеск толпы был настолько мощен, что я долго обходил ринг и прощался с фанатами. Когда я вернулся за кулисы, Терри Тэйлор стыдливо опустил глаза, смущенный тем, что просил меня высмеять фанатов, которые так любили меня.

Каждый вечер, после очередного хардкорного матча, Брайан Ноббс возвращался в раздевалку с новым шрамом на лбу. Я не мог не нарисовать карикатуру на него, показывая эволюцию с первого дня тура, где он стоял улыбавшийся и счастливый, к третьему и четвертому дням, где он выглядел побитым и окровавленным. На последнем кадре он сидел в инвалидной коляске с огромными шишками на голове, а подпись гласила: " НОВОЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВО ! РЕСТЛИНГ РЕАЛЕН ! " Брайан засмеялся и обнял меня.

В последний вечер тура, в Лейпциге, 4 – летняя девочка в белом платье забралась на ринг с букетом цветов и запрыгнула на мои руки. Она крепко обняла меня, словно обещала позаботиться обо мне. Все плакали и выкрикивали имя Оуэна. Каждая вытянутая рука, которую я пожал, обходя ринг, заряжала меня божественной энергией, словно батарейку.

Я поехал в последнюю автобусную поездку с парнями. У меня сохранилось смутное воспоминание, как Стена проглотил горсть таблеток, а кто – то сбрил его брови. Рик Флэр совершил ошибку, встав в проходе, когда водитель резко затормозил, Рика бросило на ступеньки. Когда он медленно поднялся на ноги, я подумал про себя, сколько же еще он протянет. Я был крепко пристегнут ремнем ; у меня не было никакого желания более искушать судьбу и я был счастлив.

WCW не стала экономить, купив мне билет в " Конкорд " до Нью – Йорка, где я посетил выставку игрушек. Я был счастлив испытать эту невероятную скорость, перед тем как эти самолеты сняли с рейсов. На выставке игрушек я встретил земляка Тодда МакФарлейна, создателя Спауна. Я был большим поклонником комиксов, и мы обменялись шутками о том, как школа Аберхарт всегда обыгрывала школу Мэннинг в футбол, но никогда не побеждала в борьбе !

На той выставке я увидел самую крутую фигурку Хитмана, но она так и не вышла в серийное производство. Многие еще не догадывались об этом, но WCW уже была близка к краху.

С выставки игрушек я пролетел через всю Америку в Лас – Вегас, где должен был участвовать в Nitro Grill. В моей сумке лежало несколько фигурок Хитмана, и время от времени они издавали крик " Ай ! ", что привлекло немало удивленных взглядов в мою сторону во время перелета. После Nitro Grill я собрался лететь домой, но когда самолет оказался в воздухе, объявили, что все рейсы задерживаются ; я понял, что не успею сделать пересадку в Солт – Лейк – Сити. Меня словно били молотом по мозгам ; каждый раз, когда я выглядывал в иллюминатор на облака, я думал о рае и Оуэне. Вскоре я представил, как он лежит на матах, словно умирающая пташка, ударившаяся о лобовое стекло автомобиля. Я подумал: " Я должен добраться домой, Оуэн ". И в то же мгновение женщина упала в проходе рядом со мной, и стюардесса принялась бороться за ее жизнь. " Мы ее теряем ", – крикнула она другой стюардессе. В Солт – Лейк – Сити очистили полосу, чтобы мы смогли приземлиться, женщину приняла бригада скорой помощи, а я бросился бежать по терминалу и миновал двери моего самолета за секунду до их закрытия.

Та ночь стала смесью разочарования и чуда. В ту ночь мне приснился очень эмоциональный и реальный сон про Оуэна, в котором он разбудил меня после глубокого сна. Он стоял со слезами на глазах и злился. " Чего стоит жизнь ? – говорил он. – Так вот сколько я стою ? Убили меня нафиг и оценили в 36 миллионов долларов ? Всего – то ? " Я ответил: " Оуэн, дело не в деньгах. Ты это знаешь ". Он гневался на Элли и Диану, и я не знал, как успокоить его, когда огромные слезы медленно катились по его щекам. Этот сон преследовал меня довольно часто, но я никому о нем не рассказывал. Но я не удивился, когда на следующий день Марта рассказала мне, что она была готова пойти на соглашение с юристами Винса за 32 млн. долларов – эта цифра была так близка к моему сну, что я здорово испугался. С тех пор мне не снились сны об Оуэне.

Я все ждал, когда головная боль спадет и я смогу вернуться к обычной жизни, но каждый раз доктор М говорил мне, что потребуется еще некоторое время. Когда я сказал ему, что не могу нащупать дыру в шее, он попросил меня лечь на кушетку и расслабиться. После этого он засунул палец на дюйм в мою шею.

Я сказал, что часто плачу, и спросил, нормально ли это, что даже реклама крема для бритья заставляет меня плакать. Он посмотрел мне в глаза и сказал: " Ведь вы же сейчас разреветесь, не правда ли ? " Я смахнул слезы, думая: " Что же со мной не так ? "

Он сказал, что все это следствия моего сотрясения: мой мозг – это своеобразные шестиугольники на футбольном мяче, а шестиугольник, который отвечает за радость, был поражен. Он назначил мне различные тесты с участием специалистов с мировыми именами в Торонто и Монреале и даже отправил меня к психологу. Я старался вести расслабленный образ жизни, но любые простые вещи, например: перенос пакетов с продуктами, завязывание шнурков или распрямление спины во время езды за рулем – только усиливали непрекращающуюся головную боль. Мясо было на вкус, как резина, и я не чувствовал влечения к женщинам. Я боялся, что не смогу восстановиться.

Я навещал родителей через день и каждый раз начинал спорить с Элли о Survivor Series. Диана присоединялась к спору, кричала и обвиняла меня в нежелании проиграть пояс Шону Майклзу. Диана, Элли и даже Брюс возненавидели документальный фильм Пола Джея, который уже посмотрели по всему миру и где я был представлен, как канадский герой: люди вне мира рестлинга стали уважать меня за то, что я стоял за свои идеалы.

Элли оставила мне голосовое сообщение, требуя рассказать ей, какие варианты есть у моих родителей и почему все должно идти так, как идет. Я даже не мог понять, что она имела в виду и почему она звонила мне по поводу иска, когда родители и Марта принимали все решения на эту тему. В сообщении Элли говорила, что она не обижается на меня и что они с Дианой не сделали ничего плохого. Но правда, хоть никто этого еще не знал, состояла в том, что они уже давно отправили Джерри МакДивитту из WWF факс с копией материалов дела Гарри Робба, которые мама забыла на столе. Все время я всего лишь просил Элли и Диану воздержаться от комментариев по делу Оуэна, пока мы не узнаем всей правды. Я повторял: " Делайте то, о чем вас попросил бы сам Оуэн ", – но они не слушали. Я понимал, что наши споры приведут в конечном итоге к распаду семьи Хартов, и думал, что Винс, наверняка, смеется, как легко ему удалось настроить членов семьи друг против друга.

В следующие несколько месяцев единственной радостью для меня были поездки с родителями на матчи Хитмен, который шли первыми в Западной хоккейной лиге ( WHL) и нацелились на выигрыш Мемориального кубка. Впервые после смерти Оуэна я видел отца счастливым, когда Хитмен победили в овертайме – отец вскочил на ноги и принялся искренне радоваться и аплодировать.

Однажды Стю спросил меня, при каких условиях я смогу помириться с Элли и Дианой. Возможно, мой ответ был эгоистичным, но я потряс головой и печально сказал ему: " Из уважения к Оуэну, я не смогу ".

Я появлялся на шоу WCW, чтобы сохранить половину оклада, потом четверть. Согласно контракту, меня могли уволить в любое время, если я не буду выступать 6 недель. Если я выступал с интервью, мне платили, но, чем дольше я был вне ринга, тем меньше получал. Доктор М говорил, что потребуется еще не менее 9 месяцев, прежде чем мы что – нибудь узнаем. Несмотря на мои усилия, с каждым днем я все больше понимал, что превращаюсь в трагедию рестлинга, как я и боялся. Слава Богу, я догадался оформить страховой полис в лондонской конторе Lloyd " s.

Ни я, ни кто – либо другой не поняли, зачем меня пригласили на Nitro в Денвере 10 апреля того года. Но, как меня просили, я прорвался к рингу и ударил Хогана стулом, а тот выпустил реку крови.

Хорошие парни не задерживаются в кабинетах рестлинг – организаций, особенно, в трудные времена. Вскоре после того Nitro уволили Билла Буша, которого заменил Брэд Сигел, телевизионный продюсер, который знал о рестлинге еще меньше его предшественников. Вернулись Бишофф и Руссо, и новый сюжет заключался в том, что эти два " знатока " объединились, чтобы спасти WCW.

Когда я появился на Thunder в Мемфисе 2 мая, каждый рестлер уже понимал, что WCW шла ко дну. Я не удивился, увидев, как Лекс и Лиз попивают пиво из бутылочек, сидя на капоте автомобиля прямо на парковке арены. По каким – то причинам Джарретт должен был разбить гиммиковую гитару об мою спину. Дела шли настолько плохо, что 7 мая на Kemper Arena, в день рождения Оуэна, 70 – килограммовый актер

LINK: Дэвид Аркетт выиграл у Джарретта пояс чемпиона мира WCW в тяжелом весе.

Тот день я провел дома в Калгари. Я должен был быть в Канзас – Сити и давать показания Джерри МакДивитту, но в последний момент эту встречу перенесли, и я решил впервые за долгое время навестить Оуэна. Я рассказывал монументу из черного мрамора, заваленному венками, открытками и письмами, что для меня настало время собирать камни. В этот момент два кролика проскакали мимо меня. Я подумал, что они могли быть братьями. Я подумал, не была ли смерть Оуэна очередной его насмешкой над всей семьей, ведь теперь мы увидели все недостатки друг друга. Семья распалась, и она никогда уже не будет такой, как прежде. Я сказал Оуэну, что люблю его и что буду сражаться за него до конца, а потом горько расплакался.

У Дианы началась интрижка с одним из рестлеров – новичков Брюса, молодым парнем по имени Джеймс. Никто не винил ее, но она позвонила Дэйви в клинику и рассказала все, как раз когда он проходил через самую трудную стадию реабилитации. Он мгновенно выписался из клиники и вылетел домой. Прошло много громких ссор между Дианой, Дэйви и Стю в доме Хартов, в ходе одной из которых Дэйви нечаянно сбил Стю с ног, повредив его плечо. Вызвали полицию, и Дэйви попал на первую полосу Calgary Sun – его увели из дома в наручниках. Брюс предложил Дэйви жить у него.

Перед травмой я обещал помочь с рекламой фотоальбома Хитмен. С сотрясением мозга я участвовал в различных ток – шоу, где меня неизбежно спрашивали об Оуэне. Помимо своей воли, я стал говорить о правах рестлеров и недостатках индустрии. Я говорил о необходимости профсоюза рестлеров и школ рестлинга, я осуждал бэкъярдный рестлинг, причуду в которой подростки отправляли друг друга в больницу из – за проведения хардкорных матчей. Я чувствовал себя неудобно, рассказывая о недостатках индустрии, потому что многие мои друзья зарабатывали на ней кусок хлеба, но я все еще был влюблен в эту форму искусства. Ее втаптывали в грязь, и я чувствовал необходимость защищать ее.

Некоторое время назад моим менеджером стал Брюс Аллен. В июне того года он сказал мне, что всегда сомневался в реальности моей травмы. Я отправился в Монреаль, на прием к доктору Карен Джонстон из Университета МакГилла, чтобы пройти все необходимые тесты. Сотрясения мозга еще не изучены детально, и наука только начинает понимать, как разнятся последствия этой травмы: от несущественных минутных симптомов до поражений, навсегда меняющих человека. Я прошел многочисленные сканирования мозга, рентгены, МРТ, так что в конце дня в моей голове били в тысячи оглушительных барабанов.

Некоторые тесты проходили в Montreal General Hospital, где я встретил подростка лет 19 по имени Антуан. Его девушка заметила, как я вхожу в больницу, и вместе с братом Антуана усадила его на инвалидное кресло, они догнали меня в отделении радиологии. Я чувствовал себя не в своей тарелке, разговаривая с ними в голубом больничном халате и бахилах, но Антуан был большим моим поклонником и, к сожалению, умирал от рака. Его девушка рассказал мне, что три опухоли в его мозге вызывают мучительные боли. Он сказал, что я его герой, что он плакал после Survivor Series и что рестлинг изменился после того случая. Я согласился, что в тот день рестлинг умер. Потом он заговорил об Оуэне и расплакался прямо в инвалидной коляске, и я поменял мнение, подумав: " Нет, вот когда рестлинг умер ".

Но все это меркло перед фактом, что Антуану оставалось жить лишь несколько дней. Он храбро принял этот факт и, улыбаясь, сказал мне, что в первую очередь будет искать на небесах Оуэна. В шутку он спросил, не хочу ли я что – нибудь передать брату, и я сказал: " Просто скажи Оуэну, что я скучаю по нему. О ... и скажи, что я знаю, что это его очередной розыгрыш над всеми нами ".

Три дня подряд я навещал Антуана в его палате и сидел с ним до самой ночи, мы говорили о его девушке и о мире рестлинга. Когда я рассказывал ему о розыгрышах Оуэна, он смеялся до слез, и это много значило для меня.

Куда бы я ни пошел в Монреале, местные жители извинялись передо мной за то, что сделал Винс, как будто в этом была их вина. Монреаль всегда был хорошим городом для меня.

Смерть и тоска надавили на меня, и по непонятной причине я зашел в стриптиз – бар. Монреальские красивые и умелые танцовщицы были, без сомнения, лучшими в мире, и я забылся, наблюдая за их движениями. Хозяин заведения поприветствовал меня и включил песню Тины Тернер " Simply the Best " в качестве подарка от заведения. Я улыбнулся, вспомнив, как Джим и я повесили наши командные пояса на прекрасные груди двух красоток в старые добрые времена Основания Хартов.

Вернувшись в Калгари пару дней спустя, я получил звонок, что Антуан покинул наш мир. Мне посчастливилось быть его другом на очень коротком отрезке жизни, но я никогда его не забуду.

Элли и Джим стали попадать в прессу – полиции приходилось разнимать их ссоры ; она добилась от суда ордера, запрещавшего Джиму приближаться к ней. Винс нанял Джима в качестве скаута, иногда мы встречались с ним за пивом, и я помогал ему придумывать имена рестлеров для отчетов, которые он отправлял Джиму Россу. Многие удивлялись, почему у меня не возникало никаких проблем с Джимом после смерти Оуэна. А с чего бы взяться этим проблемам ? Джим не сказал прессе ни единого слова об Оуэне, о чем Марта и просила всю семью.

Мама, только что восстановившаяся после кровяного тромба и нерегулярного сердцебиения, сказала мне, что несчастья и жадность заставляли некоторых моих родственников действовать не адекватно ситуации. На мой взгляд, семья Хартов превратилась в шоу Джерри Спрингера: Дэйви, которого приютил Брюс, завел интрижку с женой Брюса Андреа, которая многие годы была на ножах с Дианой. Бедный Брюс теперь громко ссорился с Дэйви, а полиция всегда была наготове неподалеку.

Эта стрессовая ситуация сказалась на Стю. Его положили в больницу с пневмонией. Потом Дэйви получил передоз морфина. Потом один из внуков Хартов нечаянно сжег домик Кэти дотла ! Даже Лана, старая, побитая самка питбуля, рухнула замертво. Харты тонули в цунами скорби.

Марта собиралась забыть о своей скорби и основать благотворительную организацию имени Оуэна. Потом Элли под присягой созналась, что она действительно взяла юридические документы из дома моих родителей и отправила их факсом адвокатам Винса. Никто не мог предугадать последствий этого шага, некоторые опасались, что слушания перенесут из – за этого факта.

Естественно, это привело к еще одной ожесточенной перепалке между мной и Элли, особенно, после того как мама еще рассказала, что отец дал Элли 6000 долларов из денег, которые я дал лично родителям. Мой гнев вырвался наружу – я разбил в щепки один из антикварных стульев Стю.

После той ссоры Элли оставила мне сообщение на телефоне: " Я ничего плохого не сделала, Брет. Ты не сможешь отомстить Винсу за Монреаль, а прорва адвокатов получает огромные деньги. Мама с папой должны жить своей жизнью. Не знаю, почему ты считаешь себя таким гениальным. Может, тебе нужно переоценить ценности, Брет. Я знаю, что мы с тобой никогда не наладим отношений, да мне это и не нужно, больше всего мне жаль Марту, но я уверена, что все у нее образуется, и молю Бога об этом. Я не сделала ничего плохого, просто стояла на том, о чем говорила с самого начала: что мы должны прийти к согласию, потому что выиграют от всего этого адвокаты, а все это только разорвет семью на кусочки – это и происходит. По крайней мере, ты знаешь мою точку зрения и уважаешь ее ".

Меня попросили появиться на Nitro в Лас – Крусесе 28 августа, где я увидел Билла Голдберга впервые после того, как он едва не отрезал себе руку, пытаясь разбить стекло лимузина. Он обнял меня и принялся извиняться за мое сотрясение. Я ни капли не усомнился в его искренности – Билл был хорошим человеком. К сожалению, он получил слишком резкий пуш и не осознавал своей собственной силы.

В тот вечер нам пришлось участвовать в безумнейших сегментах: я ударил Голдберга резиновой лопатой и похоронил его заживо в пустыне под Нью – Мексико. Хотя по чести, это он должен был закопать меня в землю – в тот день мне позвонил доктор М, чтобы рассказать о диагнозе. Мне был вынесен окончательный вердикт: я никогда не смогу выступать.