Текст книги "Хитман"

Автор книги: Брет Харт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 42 страниц)

Благодаря моему опыту общения со СМИ, Марта попросила меня общаться с прессой от имени ее семьи. После смерти Оуэна я попросил Марси на время перебраться в Калгари, чтобы управлять моими делами ; я купил ей билет на следующий же рейс из Нью – Йорка. Я принял участие в Good Morning America в 4 утра ( по времени Калгари ), сидя в гостиной Стю с Мартой и родителями. Я приехал небритый и измотанный. Там присутствовали адвокаты Марты, чтобы проследить, что никакие слова не усложнят ее юридических взаимоотношений с WWF, и я решил обратить внимание на то, как далеко наш бизнес ушел от тех времен, когда два атлета рассказывали историю на ринге, используя только свои тела. Профессиональный рестлинг превратился в войну рейтингов, наполненную опаснейшими трюками и грязными сюжетами. Оуэн не был каскадером, очевидно, кто – то в компании не понимал, что они делают. Я сказал, что уже давно должен был появиться профсоюз рестлеров. Если бы у нас был профсоюз, существовали бы официальные различия между рестлингом и трюками, а те, кто получал бы травму, мог бы рассчитывать на компенсации.

Тем временем Винс оставил мне несколько сообщений, умоляя перезвонить ему. Я не мог заставить себя позвонить ему, пока не узнаю, какую роль Винс сыграл в гибели Оуэна.

Утром в четверг, 27 мая, Марта попросила меня отправиться с ней в аэропорт, чтобы встретить самолет, доставивший Оуэна домой. Мы видели, как закрытый гроб, завернутый в канадский флаг, ставили в катафалк. Следующим утром я заглянул в гроб и увидел Оуэна, лежащего со связанными на груди руками. Это человек не был похож на него. Когда я поцеловал его в щеку, мне показалось, что мой брат превратился в фарфоровую куклу. Гладя его волосы, я спрашивал: " Эх, Оуэн, о чем ты думал ? "

Я, наконец, решился и попросил Карло организовать мне встречу с Винсом в парке, на скамейке с видом на реку Боу, где я провел столько времени, думая о предательстве Винса. Вскоре к моему дому подкатили три лимузина, и я отправился в парк. Один местный полицейский рассказал мне впоследствии, что Винс нанял его и нескольких копов под прикрытием, на случай если я выйду из себя. Очевидно также, что Винс прицепил потайной микрофон: коп сказал, что слышал каждое слово нашего разговора и был поражен моим самообладанием.

Весь май в Калгари было холодно, фоном для нашей встречи было темно – синее небо с пепельно – серыми, набухшими, злыми облаками, которые вскоре могли разразиться дождем. Винс был одет в длинный, тяжелый плащ. Он крепко хлопнул меня по плечу, обнял и попросил прощения за все: " Это худшее, что когда – либо случалось в бизнесе, и произошло это с самым лучшим парнем в истории бизнеса ".

Он спросил, стоит ли ему навестить Стю, но я предложил подождать до окончания похорон. Я лишь час назад вышел из дома Хартов, где Брюс и Элли требовали прикончить Винса, но я решил не рассказывать ему об этом. Когда я спросил, что произошло, он ответил, что не знает подробностей, потому что сам тогда находился в гримерной. Я сказал, что, судя по всему, Марта подаст на него в суд. Я честно сказал ему, что, если он хочет что – то сказать, пусть говорит, иначе лучше оставить эту тему. Он понял меня и выдохнул с облегчением.

Я сказал, что нельзя было продолжать шоу после смерти Оуэна. Он ответил, что никто не знал, что делать, все были в шоке ; они боялись, что зрители поднимут бунт, если шоу остановят. Это показалось мне смешным ; я сказал, что если бы Шейн упал из – под потолка, Винс бы мгновенно остановил шоу. Он посмотрел на реку и просто сказал: " Мы не знали, что делать ".

Мне не понравилось, что они повторяли эти моменты на шоу, а также не понравилось Raw, прошедшее на следующий день после смерти Оуэна, когда у скорбящих рестлеров не было выбора, кроме как обнажать свои сердца перед публикой в прямом эфире ради рейтингов. Я заметил, что, чтобы отдать дань уважения Оуэну, достаточно было показать лучшие матчи в его карьере.

Потом я вздохнул и сказал Винсу, что этого бы не случилось, если бы я остался в компании. Оуэн всегда просил у меня совета, а я бы отверг такую глупую идею на корню.

В итоге Винс признался, хотя я не знал, верить ли ему:

– Не проходит и дня, когда я не жалею о том, что сделал с тобой. Ты должен вернуться и закончить карьеру у меня. Я мог бы дать тебе пояс ... Я могу придумать сюжет для тебя к завтрашнему утру.

Я ответил, что не представляю, как вернуться на ринг теперь, кроме того, я только что продлил договор с WCW на два года.

Мне показалось, что Винс был искренен, когда спросил, может ли он мне чем – то помочь. Когда я еще работал на него, мы обсуждали выпуск видео – коллекции " Лучшее из Брета Харта ", но после Монреаля это стало казаться невозможным. Теперь, когда Винс запер все записи на каком – нибудь отдаленном складе, у меня не было никакой карьеры:

– Ну, для меня много значило бы, если бы я получил доступ к своим видеозаписям и фотографиям, когда мне нужно было бы ...

Он перебил меня:

– Все, что хочешь.

– Я не хочу лишиться своей истории. Не хочу, чтобы меня забыли ...

– И спрашивать не стоило. Все, что хочешь, – замахал он руками.

В итоге я поблагодарил его и сказал, как много для меня значит этот простой жест, особенно, учитывая сложившиеся обстоятельства. Если полиция признает невиновность Винса, возможно, и я смогу простить его.

Просидев два часа на скамейке в парке, обменявшись историями об Оуэне и даже умудрившись немного посмеяться ( как – никак, мы были знакомы 14 лет ), мы пожали руки и разошлись по своим машинам.

Рестлеры WWF, а также большая часть обслуживающего персонала и офисных работников предприняли длинный перелет до Калгари, чтобы присутствовать на похоронах Оуэна. Raw на 31 мая уже записали, но Nitro выходило в прямом эфире, поэтому Эрик оставил мне сообщение, где извинялся, что не может присутствовать на церемонии. К чести Халка, он прибыл в город тихо, без громогласных заявлений.

Утром в понедельник, 31 мая, я поднялся из – за кухонного стола, где дописывал окончание прощальной речи для брата, и отправился прогуляться. Небо в Калгари было таким же серым, как и мое настроение, и периодически оно орошало землю слезами. Вернувшись, я надел свой лучший костюм и отправился к Стю, чтобы присоединиться к автоколонне. Возле дома Стю уже стояла дюжина отполированных до блеска белых лимузинов, в которых рассаживались одетые в черное Харты. Я был раздражен тем, как Элли и Диана провожают Винса под руки в лимузин Стю ; на мой взгляд, Винс еще не заслужил прощения.

Атмосфера среди родственников была напряженной. До меня дошли слухи, что Диана разозлилась из – за того, что я больше других выступал по телевидению на той неделе. Брюс огорчился, что Марта запретила ему произносить речь на церемонии. А Смит, написавший в честь Оуэна стих, был раздавлен, когда Марта не разрешила прочесть его. Марта попросила выступить Росса и меня, кроме того, она попросила, чтобы я рассказал несколько легких историй про Оуэна, перед тем как она выступит со своей прощальной речью. К несчастью, все, что я делал по просьбе Марты, еще больше настраивало родственников против меня. Я вовсе не хотел давать столько интервью для телевидения после моей смерти, и я боялся выступать на шоу Ларри Кинга сразу после похорон. Я хотел остаться один и предаться скорби, как любой другой человек.

Колонна машин росла с каждой милей, сверху кружили вертолеты прессы и полиции. Рестлеры WWF ехали в автобусе с плакатом " ОУЭН, ТЫ НАВСЕГДА В НАШИХ СЕРДЦАХ ". Этот плакат дал мне понять, что Винс рассматривает эти похороны как очередную попытку устранения последствий его ошибок, чем как дань уважения моему брату.

Это были одни из крупнейших похорон в Калгари – люди стояли на всем маршруте колонны, кто – то был одет в парадную одежду, кто – то стоял, склонив голову или подняв высоко плакат. Полиция Калгари, одетая в парадную форму, перекрыла главные улицы и предоставила эскорт из мотоциклов до поминальной часовни McInnis & Holloway, которая была окружена тысячами людей разных возрастов и образов жизни. Часовня вмещала только 300 человек, поэтому для персонала WWF устроили отдельную комнату с трансляцией церемонии, а для людей на улице была установлена система громкой связи.

Я помню только чередующиеся молодые и старые расстроенные лица. Близкий друг Оуэна, Крис Бенуа, стоял рядом с Киллером Ковальски, Фанками, Миком Фоли, Тэйкером, Бэд Ньюсом, Джерико, Хантером, Чайной и многими другими.

Мне отчетливо запомнилась искренняя клятва, которой Марта закончила прощание: " Еще наступит час расплаты. Это мое последнее обещание Оуэну. Я не подведу его ! "

Оставшиеся шесть братьев Хартов вынесли гроб Оуэна из часовни. Это была самая тяжелая ноша в жизни каждого из нас.

Процессия свернула к кладбищу Queen " s Park, где я когда – то давно стряхивал листья с надгробных плит и принял решение попробовать свои силы в этом сумасшедшем мире рестлинга. Слезы подступили к моим глазам, когда я увидел, как армейский офицер, одетый в парадную форму, стоял по стойке смирно, отдавая Оуэну честь.

Когда тело Оуэна предали земле, автоколонна отправилась в дом Хартов, где собрались друзья и члены семьи со всего мира. Вскоре ко мне подошел

LINK: Пэт Паттерсон. Он хотел сказать, что ничего не знал о том, что произошло в Монреале, но он сразу заткнулся, когда я спросил: " А где ты был, когда они вытащили на ринг карлика, одетого, как я ? "

Наконец, приняв участие в шоу Ларри Кинга из гостиной Марты, я отправился домой, совершенно без сил. На крыльце своего дома, среди целого леса из присланных цветов и прочей растительности, я нашел посылку от Карло. Я открыл коробку и нашел внутри окровавленный костюм Голубого Блэйзера, принадлежавший Оуэну. Я взял окровавленную голубую маску, которую срезали с лица брата, и вспомнил, что именно я когда – то предложил Оуэну выступать в маске. Я взял плащ и ушел прочь от запаха цветов на долгую – долгую прогулку.

Стих, написанный Смитом в честь Оуэна:

" Когда ты был с нами,

Все было по – другому, лучший из братьев.

Только на небе знают, почему пришла твоя очередь,

И мы верим, что ты ждешь нас там.

Я вкушаю запах лилий и роз, и читаю каждую искреннюю открытку,

И испытываю большое горе.

Что сказано, то пережито,

А что услышано о твоем величии, то навсегда останется в скорбящих сердцах тех,

Кто присутствует на этом мрачном собрании.

Я пишу этот стих уже 13 – й час Оуэн,

Ища слова признания и уважения,

И я чувствую твое чистое и милое присутствие.

Оуэн, я знаю,

Что твоя душа осталась в нашем доме.

К несчастью, я потерял больше, чем члена семьи, после смерти Оуэна ".

Утром в среду я со слезами на глазах читал в газете статью о похоронах брата, слушая, как Том Петти поет о комнате на вершине мира, с которой он никогда не спустится вниз. На следующий день я должен был отправиться в Миссури с Мартой, Пэм Фишер и Эдом Пипеллой, еще одним юристом Марты из Калгари. Я не опасался поддерживать Марту, которая хотела заставить WWF жестоко заплатить за крушение ее жизни и смерть мужа. Кто – то должен был меня уверить, что Оуэн не был убит каким бы то ни было образом. Я поклялся, что буду поддерживать Марту, что бы ни случилось, но я не мог остановить остальных Хартов от выступлений в прессе на тему смерти Оуэна.

Меня приехали навестить дети, и их игры поднимали мое настроение. Я вспомнил, как Оуэн, когда мы приземлялись в Калгари, хватал свои баулы и бежал по трапу, едва только открывались двери самолета, потому что Марта и дети всегда ждали его в аэропорту. Я пролистывал Calgary Herald и не мог не заметить не по делу улыбающееся лицо Дианы, которая позировала для фотографов с компанией расстроенных рестлеров, успокаивающих подавленного Стю. В газете приводились слова Дианы, заставлявшие мою кровь кипеть: " Папа был авторитетом для Винса, а Винс относился к Оуэну, как к сыну ". Почему нельзя было отказаться от комментариев, хотя бы пока не закончилось расследование, и мы не узнали, будут ли предъявлены Винсу или организации обвинения ? Ведь именно об этом нас просила вдова Оуэна !

Я позвонил Диане и совершенно не удивился, когда она стала огрызаться на меня. Она ошарашила меня заявлением, обвинив меня в зависти к Оуэну, поскольку он якобы был лучшим рестлером, чем я, и я не давал ему ходу. Она защищала Винса, заявив, что Оуэн мог бы также разбить себе голову в матче в клетке – это все случайности !

– Ты должна была просто отказаться от комментариев, – сказал я. – Неужели это так трудно, Диана ? Винса еще даже не оправдали.

– Ты злишься на Винса еще с Survivor Series, потому что ты не хотел тогда проигрывать Шону Майклзу. Ты злишься на него, поэтому ты единственный, кто хочет судиться с ним.

– Диана, речь идет о Марте. Это ее решение !

Потом к разговору подключилась Элли, которая холодно заявила: " Знаешь, Брет, я ненавидела тебя с самого твоего рождения, и я рада, что, наконец, сказала это тебе ". Я слушал, как они вдвоем кричат и ругаются, ощущая, словно мне на спину льют ледяную воду. Я всю жизнь старался защищать честь семьи, чтобы они могли мной гордиться, а теперь я просил Элли и Диану о том же, о чем бы их попросил и сам Оуэн, если бы мог. Держа трубку, я поднялся на ноги и закричал: " Если вы двое собираетесь использовать смерть Оуэна, чтобы вернуть работу своим мужьям, если вы немедленно не окажете поддержку Марте и детям Оуэна, я больше никогда в жизни не заговорю с вами ! "

Я громко бросил трубку и снова сел с трясущимися руками, а дети пытались меня успокоить. Потом я, будто маленький мальчик, позвонил маме, чтобы рассказать, что мне наговорили Элли и Диана. Она заверила меня, что они со Стю будут поддерживать Марту ; это было самым правильным выходом ; это было их решением ; и это никак не было связано со мной.

– Почему они все меня так ненавидят ? – Спросил я, и она расплакалась.

– Дорогой, просто они до смерти тебе завидуют. Зависть – это страшная штука, и некоторые твои братья и сестры заражены ей. Они вовсе не хотят этого, просто они хотят быть похожими на тебя и иметь то, что имеешь ты, – она еще долго успокаивала меня.

На следующий день в Канзас – Сити я, Марта и ее юристы из Калгари встретились с Гарри и Анитой Роббами, уважаемыми миссурийскими адвокатами, которые, как мы надеялись, согласятся представлять интересы Марты в суде. В полдень мы отправились в полицейский участок Канзас – Сити, где нам продемонстрировали карабин, который страховщики использовали для соединения страховки Оуэна с кабелем. Начальник полиции и целая команда детективов объяснили нам, что, по их мнению, произошло. Некоторые из этих копов выбежали на ринг к Оуэну спустя 40 секунд после его падения и делали все, чтобы спасти его жизнь.

Я слышал, что изначально он должен был делать этот трюк, зажав между ног мексиканского карлика, которого одели в мой костюм после Монреаля, к моему ужасу полиция подтвердила этот слух. Карлика как раз уволили в тот день. Офицеры спокойно объясняли мне, что Оуэн был жив после падения и лежал на ринге 8 минут с разорванной аортой, и кровь заливала его легкие, пока он не захлебнулся. Он пытался сесть и успокоить зрителей, но не мог. Он упал на ринг с такой скоростью, что сломал почти все деревянные доски, а канаты провисли, словно они были сделаны из резины.

Нам также сказали, что вероятность выдвижения уголовных обвинений существует, но чрезвычайно мала.

После этого Роббы отвезли нас на Kemper Arena. Пока мы поднимались под своды арены, Эд Пипелла заметил, что за нами идет подозрительный настройщик страховки. Когда Эд спросил, кто он такой и что делает там, завязалась перепалка, пока охрана не увела настройщика.

Мы долго взбирались под крышу здания. Я хотел добраться до того места, откуда упал Оуэн, и стал взбираться по крутой лестнице. Меня затошнило, и я вспомнил строчку из " Английского пациента ": " Если я отдам свою жизнь в твои руки, ты не уронишь ее ? " Это была долгая, нервная прогулка по узким мосткам к табло, и это при включенном освещении. Я мог только представить, как Оуэн бежит наверх в темноте, одетый в неудобный комбинезон, с надвинутой на глаза кепкой, чтобы его не узнали фанаты. Наверняка, ему было страшно перелезать через перила на мостках. Остановившись у табло, я стал искать место, к которому крепилась его страховка. Я представил, как он борется со своим плащом, тяжело дыша после спешного подъема наверх, и вдруг – щелк – карабин, который держал его в воздухе, резко открывается: его глубокие вдохи создавали гораздо большее давление, чем то, на которое был рассчитан карабин. В этот момент страховщики смотрели в другую сторону ; когда они опустили головы вниз, к своему ужасу они обнаружили, что Оуэн падает, молотя по воздуху руками. Посмотрев вниз, я похолодел и удивился, как он позволил уговорить себя на такой трюк. Если бы Монреаля не было, думал я, и я остался бы в WWF, я бы никогда не допустил, чтобы такое произошло с Оуэном !

Вернувшись домой, я был еще более расстроен и запутан. Оуэн всегда был честен и хорош, в то время как я нарушал правила, был плохим парнем, выпивал, принимал наркотики и изменял жене. Почему же Бог забрал лучшего из двух ? Однажды Оуэн сказал: " Ты можешь быть хорошим парнем и все делать правильно, но это еще ничего не значит ". После его смерти Харты стали организовывать свои клики – Элли и Диана настойчиво требовали, чтобы Марта и родители немедленно наладили отношения с Винсом, изображая главу WWF каким – то святым, который любил всех Хартов.

Неудивительно, что отчаявшийся Брюс со своей школой рестлинга и потерянными вложениями в Stampede хотел получить финансовую помощь от Винса. Смит собирался подавать в суд на Винса, потому что, по его словам, они с Оуэном собирались открыть школу рестлинга. Да Оуэн не открыл бы с ним и киоска с мороженым ! Когда я натыкался на них в доме Хартов, Элли и Диана требовали, чтобы я посвятил их в детали иска, но каждый раз, когда я пытался отстоять позицию Марты, все превращалось в громкие ссоры, которые расстраивали моих родителей и их внуков. Если бы Марта была немного добрее к ним вместо того, чтобы просить меня взять огонь на себя, она и остальные могли бы избежать стольких страданий. Но все это не должно было иметь ничего общего со мной или остальными Хартами.

В одном из множества злых телефонных сообщений Элли сказала мне: " У меня есть право кормить мою семью, и мои с Винсом дела не имеют ничего общего с тобой или со смертью Оуэна. Никто не хочет, чтобы ты был нашим представителем ". Элли и Диана вскоре убедили Винса, что я манипулировал Мартой. После смерти Оуэна мы с Винсом почти договорились, что я смогу получить доступ к архиву своих матчей в WWF, права на которые принадлежали Винсу. Теперь юрист WWF заявил моему адвокату, Горду Кирку, что Винс не может припомнить, чтобы у нас был разговор на эту тему. Теперь Винс видел во мне врага и хотел причинить страдания, как будто я еще не настрадался.

Эрик попросил меня прилететь в Чикаго 25 июня и обсудить с ним мое положение. Я все еще не мог представить себе, что вернусь в ринг, но со временем я стал думать о том, что смерть Оуэна не должна была означать конец моей карьеры. Эрик был невероятно добр ко мне после смерти Оуэна, разрешив взять долгосрочный отпуск, и я хотел отплатить ему той же монетой.

На встрече Халк был настроен дружелюбно и сказал, что с нетерпением ждет возможности поработать со мной осенью того года. Эрик заговорил о возможности дать мне пояс мирового чемпиона, но он также понимал, что я еще не готов взять на себя ответственность и что мне еще нужно время, чтобы восстановиться физически и морально. Оба чутко выслушали мой рассказ о проблемах в семье Хартов после смерти Оуэна и как Винс предложил работу Джиму и Дэйви, переманив таким способом Элли и Диану на свою сторону и восстановив их против вдовы Оуэна. Эрик сказал, что если мне это поможет, он может вернуть работу Джиму и предложил мне попросить Джима позвонить ему. Я пожал им на прощание руки с полной уверенностью и желанием выступить с интервью на Nitro 5 июля в Georgia Dome. Эрик сказал, что я могу сказать все, что считаю нужным. Я думал об этом интервью следующие 10 дней. На самом деле, я не знал, что хотел бы сказать. Возможно, это были бы мои прощальные слова.

Глава # 44: Следи за ногой !

Когда

LINK: я зашел в раздевалку в Georgia Dome, парни по очереди вставали со стульев, подходили ко мне и выражали свои соболезнования. В тот момент, как и во множестве других случаев, я чувствовал больше поддержки и единства среди своих братьев по рестлингу, чем кровных родственников. Для меня столько значило, когда

LINK: Рэнди Сэвидж обнял меня со слезами на глазах: " Брат, мне так жаль ".

LINK: Джим Дагган положил руку мне на плечо: " Крепись, мужик ! " ( Ножовка недавно победил рак и теперь снова выступал, правда без правой почки.)

Я не успел еще ничего понять, как уже обменивался историями про

LINK: Оуэна с Рэнди, Дагганом,

LINK: Крашем и

LINK: Брайаном Ноббсом. Я чувствовал себя в безопасности, оказавшись с мужчинами, которые понимали что – то в этой жизни. Это были мои сводные братья.

Вскоре меня позвали на интервью. Заиграла моя ужасная музыкальная тема WCW, и зрители взревели, пока я шел по проходу, еще не зная, что я собираюсь сказать ! Это была речь от самого сердца. Даже не раздумывая над этим, в тот день я забыл про Хитмана и впервые вышел на ринг как Брет Харт, реальный, насколько это было возможно. Никаких очков Хитмана, кожаного пиджака, формы, геля на волосах – я даже не повторял походку и жесты Хитмана. Я едва сдерживался, чтобы не расплакаться перед 25 тысячами зрителей, которые поддерживали меня и Оуэна.

В итоге я узнал, что происходит в моей голове и в моем сердце, одновременно с фанатами. Я рассказал им, что Оуэн значил для меня, и что я оказался на перепутье и не знал, вернусь ли когда – нибудь на ринг:

– Я возьму время на размышление, рассмотрю все варианты, но если это мое последнее интервью, я хотел бы поблагодарить всех своих бывших и настоящих поклонников. Вы поддерживали меня с самого начала, и, если это мой последний шанс обратиться к моим фанатам по всему миру, спасибо вам большое. Я хочу поблагодарить всех рестлеров в раздевалках по всему миру, я с удовольствием работал с каждым из вас. Надеюсь, я был не слишком жестким с вами !

Вернувшись домой, я обнаружил новое сообщение от Элли на автоответчике: " Я хочу знать о ситуации с иском. Я хочу знать, какие варианты есть у мамы с отцом. Если ты хочешь потратить на это 5 – 6 лет жизни, даже 2 года, это расстроит папу, нам надо обсудить все. Это не единственный выход. Просвети меня. Ди и я еще ничего не предприняли. О нас уже плохо говорят. Нельзя больше расстраивать отца ".

Какие выводы я должен был сделать ?

Когда я позвонил маме, она сказала: " Я просыпаюсь каждое утро и весь день пытаюсь справиться с этим ". Стю сильно изменился после смерти Оуэна. Несколько недель спустя мама расплакалась, когда я рассказал ей, что обращался в офис сенатора Гарри Хейса в Оттаве и что они решили представить Стю к Ордену Канады, высшей гражданской награды, чтобы отметить его вклад в благотворительность и культуру страны.

Мама попросила меня помнить, что она со Стю поддерживает меня на 100 процентов и будет участвовать в иске Марты к WWF. Стараясь хоть как – то разрядить атмосферу в семье, юристы Марты пытались выработать соглашение, по которому часть вознаграждения по иску моих родителей перейдет к их детям, если Стю и Хэлен умрут до окончания разбирательства. Но Элли, Диана и Брюс отказались подписать такое соглашение. Скоро Элли снова начала ругаться и обзывать юристов Марты. Идею забыли, и потенциальное примирение сошло на нет.

27 июля на шоу Off the Record Винс спокойно заявил: " Из уважения к Оуэну я встретился с Бретом. Брет вел разговор. Я полагал, что он хочет поговорить об Оуэне ... Я как будто смотрел в глаза скелету, в каком – то смысле. Казалось, что он перестал быть человеком. Это было странное ощущение ". Винс фактически обвинял меня в том, что я подначиваю Марту подать иск. Я уже был зол, оттого что он не сдержал обещания дать мне доступ к моим видеозаписям, но когда он назвал меня скелетом, не человеком, мой гнев перерос в ненависть. Что касается криминальных обвинений в смерти Оуэна, спустя четыре дня Винса оправдали. Только спустя 2 месяца после катастрофы, 31 июля, полиция Канзас – Сити приняла решение, что для предъявления Винсу уголовных обвинений не было оснований.

Совершенно неожиданно WCW попросили меня отработать несколько домашних шоу против Хогана ; я действительно рассматривал возможность вернуться на работу. В Cow Palace, в Сан – Франциско, Хоган делал все возможное, чтобы убедить меня, что он еще может работать реалистично. Справедливо будет сказать, что никто, особенно Терри, не хотел, чтобы парни приходили в раздевалку и говорили, как все плохо, особенно учитывая, что ни у кого еще не было плохих матчей со мной. Казалось, все расслабились, когда я снова подошел к доске в раздевалке и нарисовал Ноббса с 10 пенисами и облачком с текстом: " Теперь вы знаете, почему меня зовут Ноббсом " ( " пенис " – один из вариантов перевода слова " knob " – прим. пер.). Многие рестлеры в WCW знали о моих рисунках в раздевалках WWF только понаслышке, и мне было приятно видеть, как Стинг и остальные парни засмеялись от души.

Я был не единственным рестлером из династии Хартов, который вернулся на ринг. Винс оплатил Дэйви и Диане перелет в Нью – Йорк и поселил их в Waldorf Astoria, чтобы Дэйви сделал интервью для журнала WWF. В интервью Дэйви еще раз сделал то, чего Марта специально просила его не делать – он заявил, что смерть Оуэна не была ничьей виной. Газеты в Калгари пестрили заголовками о его мужественном возвращении.

Я сделал несколько боев во Флориде перед Nitro, прошедшим в Майами 6 сентября. Эрик сказал, что он хочет, чтобы мы с Хоганом работали по схеме " герой против героя " следующие пару месяцев до Halloween Havoc. Он надеялся, что хорошая реакция на домашних шоу может помочь поднять разваливавшуюся WCW.

Я появился в офисе Эрика на Nitro в Майами ; я не появлялся в телеэфире после интервью, в котором сказал, что не уверен, смогу ли я бороться снова. Я целый день ждал новостей, и, наконец, Эрик сообщил мне, что я буду участвовать во вмешательстве в матч хилов. Я сказал: " После стольких месяцев я вернулся ради такого ? " Учитывая все случившиеся, мое вмешательство в чей – то матч казалось невероятной потерей, глупым букингом.

В 7:59, за минуту до начала шоу, Эрик решил, что я должен сделать интервью, а потом шел со мной до кулис, выдумывая, что я должен сказать. Я вышел под громкие овации и отправился на ринг, где прочитал отвратительное промо о том, что я вернусь скоро, но не знаю, когда. Мое громкое возвращение обернулось провалом.

Я думаю, Эрик понимал, что его время подошло к концу. Сначала уволили его босса Харви Шиллера, потом, 10 сентября, убрали и Эрика. Билл Буш, бывший главный бухгалтер WCW, пришел на место Эрика, и первое, что он сделал, он нанял бывшего сценариста Винса МакМэна,

LINK: Винса Руссо. Руссо, худой парень из Нью – Йорка с черной бородой и усами, любил одеваться в черное и носил странную прическу. Именно Руссо придумал идею, чтобы Голубой Блэйзер спустился из – под крыши в Канзас – Сити. При приближении к рингу Оуэн должен был сорваться и упасть, сделав пародию на супергероев из мира рестлинга. Поэтому Оуэна не снабдили двойной страховкой – он должен был быстро отстегнуться над рингом, чтобы воплотить идею Руссо. Я никого не хочу обвинять. Руссо и так наказан, проживая жизнь со знанием, что он сыграл свою роль в гибели Оуэна.

Мне казалось, что я еду по пустой и бесконечной дороге. Индустрия казалась мне мертвым бизнесом больше, чем когда – либо, но мне еще была важна моя карьера, и я хотел провести один последний великий матч. Я знал, что лучшим местом для этого была Kemper Arena, а лучшим соперником был Крис Бенуа: я хотел провести матч в память об Оуэне на глазах у зрителей, которые видели его смерть.

Я понимал, что моя карьера закончится скоро. Я еще мог проводить интересные матчи, но я чувствовал невыносимую боль каждый вечер, и я уже не мог честно говорить, что являюсь лучшим в индустрии. Рестлеры становились все более безрассудными, а бизнес все больше погружался в насилие и грязь. Все меньше внимания уделялось реализму, апогей настал 14 сентября, когда Винс победил Хантера и стал чемпионом мира в тяжелом весе по версии WWF. Пояса в рестлинге стали бесполезными блестяшками.

Мне пришлось уговаривать WCW о матче с Крисом Бенуа в честь Оуэна. Как и с остальными хорошими идеями, пришлось потратить немало времени, чтобы убедить их, именно Крис заставил их принять это решение. Крис никогда не забывал, что Стю и Брюс помогли ему пробиться в бизнес. Рестлинг старой школы базировался на доверии и уважении, это был бизнес жестких мужчин, которые могли закрыть глаза на репутации, если было необходимо, чтобы помочь друг другу и бизнесу. Бенуа был молод, но придерживался консервативных взглядов. Я хотел матчем с Бенуа почтить своего отца, работников его поколения, парней в раздевалке, фанатов старой закалки и, более всех, Оуэна.

4 октября, 1999 года. Kemper Arena. Я чувствовал, что дух Оуэна со мной и что он действительно ждет этого матча. Я не хотел разочаровать его, но я так долго не выступал, что моя физика и синхронность были не на высоте. Я произнес молитву, прося Оуэна помочь мне. Я пригласил Харли быть специальным ринг – анонсером, и он с больной спиной проехал 3 часа, чтобы поучаствовать в матче.

Когда Крис и я начали бой, зрители из уважения замолчали. Они отвыкли от матчей фейсов, и такой матч было трудно продать. К сожалению, говорил им я про себя, вы получите матч из старой школы, хотите этого или нет !

20 минут спустя зрители реагировали на каждый прием, а мы приближались к концовке. Микки Джей, рефери, дал нам сигнал и после хорошего матча Крис перешел к болевому. Я заблокировал его, и он упал на мат спиной. Я набросился на Криса и каким – то образом запер его в шарпшутер, и зрители в Kemper Arena вскочили на ноги и захлопали нам обоим, когда Крис сдался. Я чувствовал присутствие Оуэна. Я поднял глаза вверх, борясь со слезами, и помахал Оуэну в последний раз. Потом я обнял Криса, и он расплакался: " Крис, он смотрит на нас сверху ". Почему – то я знал, что это был мой последний великий момент в ринге.

Альтернативные ссылки: