Текст книги "Чародеи Юга"

Автор книги: Брэнт Йенсен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Улед проверил биографию и одного, и другого. На первый взгляд ничего необычного. Дворяне, как дворяне. Вот только в столицу перебрались недавно, общества избегали, друзей имели мало. Устроить более тщательную проверку без того, чтобы привлечь к себе внимание, возможности не было.

Тогда немедиец решил разузнать, что за человеком был покойный барон. Оказалось, довольно интересным. Полгода назад он устроил у себя в баронстве настоящую охоту на ведьм. Результаты впечатляли. За первую седмицу казнили три сотни человек, за вторую две, за третью и четвертую по пять десятков. Человек, хоть месяц проработавший в сыскной или тайной службе, вам скажет, что стольких преступников, что мирских, что церковных, за такой срок не отловить. Барон либо казнил всех подряд, либо точно знал, кого именно следует отвести на костер. Скорее всего и то, и другое.

У Уледа сложилось определенное мнение о личности покойного. Материалы из архива храма Митры в Тарантии (умыкнуть бумажку – раз плюнуть, не то что в Немедии) лишь подтвердили догадки. Митрианцы планировали провести собственное расследование в землях барона. Соответствующее распоряжение было отдано за две седмицы до кровавых событий. Барон как-то узнал о нем и принялся устранять людей, которые могли сболтнуть лишнего на допросах. Когда жрецам не удалось поймать барона за руку, они решили просто-напросто его устранить. Такая версия произошедшего казалась Уледу наиболее правдоподобной.

Получалось, что существовала некая тайная организация, работающая на аквилонское жречество. Возможно, в тайну вовлечены и немедийцы. Организация эта отлична от тайной службы храма Митры, о которой Вертрауэну давно известно. Они не делают секрета из своего существования. Аквилонская же организация не являлась тайной службой в полном смысле этого слова. Это были убийцы, профессионалы своего дела, устраняющие неугодных жрецам людей.

Желтый продолжил рыться в архивах. Расследование следовало заканчивать, как можно быстрее. Своим любопытством он наверняка обратил на себя внимание. К тому же разведчику стало откровенно страшно. В Аквилонии за полгода умерли своей смертью или от несчастного случая около ста двадцати людей, так или иначе связанных с храмом Митры. В отношении примерно половины из них жречество проводило расследование в связи их контактами с магами Черного Круга, Белой Руки и других содружеств, а также с конфидентами других стран.

Улед составил подробный отчет, в котором изложил все свои соображения, и отправил его в Бельврус. Сам же решился на отчаянный шаг: ему хотелось узнать имена тех, кто состоит в организации убийц. Среди жречества Тарантии ходили слухи о начальнике стражи города Танасула. Тот якобы поклоняется Золотому Павлину Саббатеи. К нему уже вроде бы отправили пару церковных ликторов для приватной беседы. Если повезет, то он может открыть им имена других любителей полакомиться человечинкой.

Тогда Желтый инсценировал собственную смерть. Телохранителя-немедийца Уледа больше не существовало. Информацию о наклонностях танасульца он передал в сыскную службу, приобщив к ним для верности пару церковных документов. Перед смертью Улед покопался в самых дальних уголках архива. Затем были три дня безумной скачки под палящим солнцем в Танасул.

Оказавшись на месте, немедиец, стал ждать, что будет дальше. По его расчету сыскари должны были как раз удостовериться в подлинности полученных документов и начать поднимать своих людей в Танасуле. От митрианцев их активность не должна ускользнуть, и убийцы получат очередное задание. Ему же останется только их дождаться. Был шанс, что палачи сами прикончат саббатейца, но Улед считал, что митрианцы предпочтут обставить дело, как можно более чисто.

И действительно через какое-то время дом начальника стражи покинули пятеро мрачных типов, а спустя колокол и он сам в сопровождении десятка стражников отбыл в сторону Пуантена. Желтый последовал за ними. Когда отряд почти покинул город, вокруг начали раздаваться крики “пожар”. Улед развернул коня и галопом поскакал прочь от саббатейца и его людей. Еще несколько мгновений, и он бы не успел выбраться из кольца пламени.

В тот день в Танасуле выгорел целый квартал, погибло около шести десятков людей, в том числе и начальник стражи. Как выяснилось, причинной пожара явилась неестественная жара, стоявшая над городом уже три седмицы. До этого пламя уже вспыхивало несколько, но его всегда удавалось вовремя потушить.

Улед решил, что схватить за руку аквилонских убийц у него не получится. Слишком профессионально те действовали. В тот же день он отправился в Немедию.

Когда он отдыхал за кувшином вина в приграничной таверне, прощаясь с Аквилонией, к нему подошел высокий седеющий человек. Улед поинтересовался, что ему надо. Аквилонец сказал, что хотел спросить его о том же. Ведь именно он разыскивал его уже полгода. Немедиец сразу понял, о чем говорит его собеседник и поинтересовался, почему он еще жив. Седой ответил, что один из Кольца Кинжалов не смог выбраться из танасульского пламени. Он предоставил Уледу выбор: погибнуть или обрести Цвет. Жить немедиец любил.

Белый настоял на сохранении прежнего образа немедийца. Пусть в Кольце Кинжалов считают, что он всего лишь деревенский парень, на которого указал Митра. Желтый спорить с этим не стал.

Но это было давно. Сейчас в живых нет ни Белого, ни остальных. Или так, или он маленький слепой котенок. То, что караван без проблем добрался до таверны говорило о том, что Белый и Синий провалились. Вестей о Красном, Зеленом и Коричневом не было никаких. Все вместе одновременно они пропасть не могли. Вывод простой: они все мертвы.

Догадку подтверждало и то, что за ним уже два колокола ведется слежка. Скорее всего стигийцы. Именно они любят постоянно сменять людей на наблюдении. Вещь хорошая и правильная, но когда это происходит слишком часто, то начинает бросаться в глаза. Желтый не сомневался, что они его прикончат, как и всех остальных, но облегчать им жизнь он не стремился.

На случай, если им известно место встречи, он навестил заветный дворик. Зачем показывать, что ты волнуешься? Пускай они сами сделают первый ход. Скорее всего они попытаются взять его живым. Из всего отряда именно он казался самой легкой добычей. Что ж за эту ошибку вам придется дорого заплатить.

– Вечер добрый, – обратился к Желтому маленький человек, очень неброско одетый. Митрианец отдал должное его умению бесшумно подобраться сзади. А вот руку он за спиной зря держит, слабая выучка.

Молниеносным движением Желтый извлек из ножен меч и направил его в сердце маленького стигийца. Подхватив за шею обмякшее тело, используя его в качестве щита, бывший конфидент начал отступать к одному из домов. В мертвеца ударили два арбалетных болта. Желтый поздравил себя с тем, что не ошибся, когда прикидывал, в каком именно доме засели стигийцы.

Подойдя спиной к двери избранного дома, он мощно пнул её ногой. Замок не выдержал. Тем временем арбалетчик выстрелил еще четырежды. Последний болт прошел совсем рядом с головой митрианца. Ничего страшного, в принципе, но зачем демонстрировать свою неуязвимость раньше времени. Пусть думают, что он боится, тогда и колдовать не сразу станут.

В доме раздались крики, и к двери, рядом с которой укрылся Желтый, выбежали хозяин с хозяйкой. Два метательных ножа отправили их на Серые Равнины. Славно, что в своё время он не поленился и взял у Зеленого пару уроков. Стигийцы, видимо, решили, что он попытается уйти через окна второго этажа. Трое воинов, вооруженных саблями, ворвались в дом, пытаясь его задержать. Быстро прирезав всех троих, благо они даже не поняли, что происходит, Желтый выбрался на улицу.

Здесь было шестеро противников. Один быстро получил мечом в горло, другого Желтый толкнул на товарища, сам же схватил четвертого за шею, как свою первую жертву. Арбалетчик снова выстрелил, превратив живой щит в мертвый. Отшвырнув тело на четверых приближающихся воинов, Желтый нырнул в один из переулков. Теперь они начнут осторожничать и за ним не погонятся.

Внезапно разорвался один из амулетов Коричневого. Похоже, били серьёзным заклятьем. В это время навстречу выскочили троё арбалетчиков. Залп. Все снаряды прошли сквозь митрианца. Еще один залп. Глупцы, надо было бежать. Теперь поздно. Одному меч вспорол живот, двум другим горло.

Пах! Еще один амулет. Надо было, как можно быстрее найти мага, иначе ему не жить. Скорее всего он в том доме, где сидел самый первый арбалетчик. Излишнее любопытство всегда было слабостью этой породы. Наверняка маг лично собирался наблюдать за пленением.

Нужный дом находится на соседней улице, которую наверняка простреливают. Арбалеты вреда причинить ему не смогут, но вот маг сумеет воспользоваться зрением этих людей, чтобы обнаружить его местоположение. И тогда прощай еще один слой защиты. Выход один: по крышам добраться до соседнего с искомым дома, осмотреться и уже на месте решать, что делать дальше.

Удар ногой, и очередная дверь слетает с петель. На этот раз никаких людей. Правильно, что затаились, жить дольше будут. Лестница на второй этаж. Очередная дверь. Снизу раздалось мерзкое шипение, и в этот же миг дверь вылетела на встречу. Желтый еле успел увернуться. Не стоит злоупотреблять взаимодействием заклинания неуязвимости с большими предметами, магия может и не выдержать.

Снизу по лестнице на митрианца надвигался демон с туловищем черного козла и змеиной головой, счастливый обладатель двух пар рук, в каждой из которых было по сабле. Со второго этажа спускался его брат близнец. Мысль о том, что его, как полного профана поймали в элементарную ловушку, придала Желтому сил. Ринувшись на нижнего козла, он попытался достать его выпадом в пузо, но реакция у демона была хорошей: удар он успел отвести. Вместо того, чтобы начать полосовать митрианца бесполезным саблями, он ударил его верхней правой рукой по челюсти. Желтый отлетел прямехонько в объятья верхнего демона, и тут же получил по голове эфесом сабли. Перед глазами поплыло.

Оставалось одно мгновение, иначе они его вырубят. Желтый кинулся на нижнего демона, показывая, что собирается повторить свой неудавшийся маневр, но в последний миг развернулся к противнику спиной. Все четыре лезвия прошли через его спину и показались спереди. В этот же миг Желтый швырнул меч в первого противника. Бросок вышел удачным. Клинок попал точнехонько в змеиную пасть. Демон зашипел и свалился замертво. В это время его собрат обрушил на Желтого удары всех четырех кулаков. Но свалить огромного немедийца было не так просто. Переборов боль, он вцепился демону в глотку, стараясь уберечь пальцы от ядовитых зубов, торчащих из змеиной пасти. Козел продолжал колотить своего противника, и тот практически потерял сознание, но хватки не ослаблял. Наконец раздался заветный хруст, и демон упал замертво.

Пошатываясь, Желтый спустился по лестнице и направился к дверному проему, но на пути встала непонятная преграда. Митрианец тряхнул головой, пытаясь привести зрение в порядок. Едва заметное голубое свечение закрывало дверь и окна. Похоже, стигийцы таки поймали его в ловушку. Вот за дверью стоит маг, смотрит и улыбается. Молодой еще, глаза большие, умные, но злые искорки то и дело да проскакивают.

Еще посмотрим, кто из нас сильнее. Желтый подошел вплотную к преграде и попытался сделать шаг вперед. Совсем небольшой шажочек, малюсенький. Преграда чуть-чуть поддалось, но отплатила за это волной боли прошедшей по всему телу митрианца. Сжав зубы, он попытался сделать следующий шаг и так далее. Боль, просто море боли и улыбающееся лицо мага. Этот ублюдок еще не знает, что он до него доберется. Вопреки всем магическим законам и правилам, доберется.

Боль становилась всё сильнее, но идти стало легче. Улыбка стала чуть более неуверенной. Маг произнес несколько незавершенных заклинаний, делая заготовку. Желтый заметил это и расхохотался. Идти стало легче.

Преграда исчезла. На бывшего конфидента одновременно обрушились и пламя, и лед. Ноги налились тяжестью, клонило в сон. Но он продолжал идти вперед, а маг всё колдовал и колдовал. Амулеты разрывались один за одним. Осталось три шага, два, один. Последний амулет взорвался. Один из осколков пробил глаз Желтого. Из последних сил немедиец ударил мага кулаком в лицо. Шейные позвонки не выдержали, и стигиец свалился замертво.

Теперь осталось сделать только одну вещь.

По обе сторону от Желтого стояли воины с арбалетами. Зло улыбнувшись, он с диким криком бросился на тех, что справа. Впечатление он, видимо, производил ужасающее, и выдержки у арбалетчиков не хватило. Приказ они забыли.

– Не стрелять! В ноги! – раздался крик, одного из сохранивших благоразумие стигийцев.

Но было поздно. Десяток арбалетных болтов пронзил тело Желтого. За миг до смерти немедиец успел улыбнуться.

* * *

– Всё равно не понимаю, – продолжал настаивать Сигурд, – почему ты нам помогаешь. Тебя же наняли, чтобы прикончить Счастливчика.

Пятеро путешественников сидели у костра. Поодаль стояли верблюды и лошадь. Рядом с ними лежало тело Оли. За время дороги он несколько раз приходил в сознание, но разумных вещей от него услышать не получилось. Хорошо хоть от воды не отказывался, что настраивало на положительный лад.

Эмилио выругался про себя. Его история была белыми нитками шита. Будь у него хоть немного времени на её проработку… Эх, чего жалеть о несбыточном! Ну, как объяснить ваниру разумность тех вещей, которые он сам почитал бредом. Ужас. Даже мысли и те корявые.

– А разве у меня был выбор? – сказал Эмилио. – Положим, я бы отправился за вами, так в пустыне слежку любой дурак заметит. И настал бы мне конец. Так что, пришлось навязаться с вами. Если вы помрете в пещерах, я могу считать, что выполнил своё задание. А если сокровище добудете, то можете поделиться им со мной, и я забуду о своем хозяине.

Ванир и киммериец расхохотались.

– По-моему, он врет, – заключил старик, придвигаясь поближе к костру. Ночью на самой границе с пустыней было уже очень холодно. Старый стигиец, по имени Каруз, держался еще молодцом и ни на что не жаловался.

Счастливчик активно закивал в знак согласия со стариком.

Эмилио принял у Конана бутылку с ослиной мочой, которую неизвестный неразумный человек поименовал вином. Бутыль была уже четвертой за вечер. За дневной переход им встретился всамделешний торговец вином. После событий в Бирафире всем, кроме старика, страшно хотелось напиться, так что большую часть выигранных Счастливчиком в караване деньги спустили на выпивку.

– Вру я или не вру, – заключил аргосец, – судить вам. Но даже, если и так, то не забывайте, что я доставил ценного пленника, который, как охотник за мошенниками, является куда более ценным экземпляром, чем я.

– Он хотя бы молчит! – зло заявил ванир и тоже приложился к вину. Свою бутыль он делил с Счастливчиком.

– Вот именно! – согласился с другом зингарец. – Он молчит, и информации от него никакой не получишь. И не стоит забывать о железке в его животе. Парень в любой момент может отправиться на Серые Равнины гулять.

Старый стигиец посмотрел на Счастливчика, словно тот нанес ему смертельное оскорбление.

– Ну, сколько вам повторять? – изумился Каруз. – Сабля не должна была задеть в нем чего-то важное. А раз он не отказывается от воды, значит, идет на поправку.

– В любом случае, – вернулся к теме Эмилио Счастливчик, – этот аргосец собирается меня прирезать.

Эмилио зло помянул Бела и Дэркето. Ему совсем не хотелось убивать зингарца. Тот оказался неплохим парнем, который отнюдь не желал посылать людей на смерть. Да и Конан с Сигурдом не простят ему гибели друга. Шансов справиться со всеми у него не было. Но ведь он поклялся отомстить за своих друзей. Аргосец искренне верил, что они не найдут покоя на Серых Равнинах, пока по земле ходит тот, кто виновен в их смерти. Иначе, зачем боги помогли ему выбраться из пещер?

– Сначала я получу сокровище! – хмыкнул он. – Так что можешь спать спокойно.

– Ну, нет! – расхохотался Счастливчик. – Тебе веры ни на каплю! Ни до сокровищницы, ни после!

Конан подкинул в костер веток. Пламя с яростью поглотило их.

– Ладно, хватит, – сказал киммериец. – Нам завтра по пустыне идти, так что лучше встать пораньше. Сигурд, Счастливчик, Каруз укладывайтесь. Первая смена моя с Эмилио.

Аргосец про себя одобрил подобное решение киммерийца. Конан ему не доверял, так что предпочитал лично приглядывать за непонятным аргосцем. Сам бы он точно так же поступил на его месте.

* * *

Искры. Свет. Боль.

Почему она столь прекрасна?

Удар. Кровь. Труп твари, слетающий в темноту. Опять не успел.

Как же хочется уйти вместе с ней!

Одиночество. До чего же оно пронзительно!

Счастливчик перелег с одного бока на другой. Конан и Эмилио всё еще стояли на страже. Сигурд тихо посапывал. Никого больше кошмары не мучили. Эх, может всё-таки получится еще поспать.

* * *

Холодные стены, холодный воздух, холодный пол. Белый прижал ноги к подбородку, чтобы хоть немного согреться. Он уже несколько раз терял сознание. Слабость, завладевшая его телом, мешала нормально думать.

Митрианца сотряс приступ кашля.

Сделав над собой усилие, Белый поднялся на ноги. Голова тут закружилось, и его повело. Ударившись об одну из стен, он со стоном сполз на пол.

Надо было заставить себя сосредоточиться. Мысли витали только вокруг темы тепла. Он даже не мог вспомнить своего имени. Белый закусил зубами губу, надеясь, что боль поможет ему. В рот стекла струйка крови. Она была теплой. Какое необычное ощущение. В этом месте казалось, всё было пропитано холодом.

С огромным трудом ему удалось ухватиться за эту ниточку. Место. Удивительно холодное место. Где он может находиться?

Нет, не верно. Он не может знать ответа на этот вопрос. Надо задать другой.

Как он сюда попал?

Так правильнее.

Белый попытался вспомнить. Отдельные отрывки никак не складывались в цельную картину. Он растянулся на полу и заплакал. Удалось вспомнить лишь то, что он считал себя последним дураком, когда впервые очнулся в этом месте. Тогда холод еще не превратил его в это жалкое хныкающее существо.

Дурак. Это значит, что он совершил какую-то ошибку. Глупую, непростительную.

Что же произошло перед тем, как он попал сюда? Чувство стыда и холод надежно скрывали от него эти воспоминания. Тогда может лучше не торопиться, а попытаться маленькими шажками продвинуться чуть дальше по спирали времени.

Интересное выражение. Красивое. Наверное, он где-то учился, раз способен говорить и мыслить столь красиво.

Учился. Да, он учился. Давно, очень давно. Он забыл многое из того, чему его обучали. Это знания были ненужными, лишними, и он считал, что не стоит забивать ими голову. Его собственный жизненный опыт был больше, чем у всех его учителей вместе взятых.

Стоп! Возможно, отгадка где-то здесь. Похоже, он попал сюда, потому что не обратил внимания на одну из тех вещей, которым его обучали.

Надо вспомнить. Обязательно надо. Тогда он сможет выбраться из этого холодного места.

Это был третий месяц лета. В саду за храмом Митры в Тарантии росли десятки яблонь. В такой погожий день занятия всегда проходили именно там. Шепот листвы, ароматы трав, щебетание птиц. Кто-то считал, что всё это отвлекало учеников, кто-то напротив настаивал, что это помогает лучше усвоить материал. Но с тем, что в последние летние деньки сидеть в кельях и пыльных учебных залах глупость, согласны были все.

Шестеро молодых людей, одетых в серые рясы послушников, расположились под тремя деревьями. Один ковырялся травинкой в зубах, трое грызли большие сочные яблоки, только что сорванные с ветвей. Тот из послушников, что был старше всех, приготовил таблички для записи и напряженно ждал пока придет жрец, которому выпало проводить сегодняшний урок. Последний же, самый младший ученик храма Митры, откровенно скучал, не зная к чему себя приложить.

Наконец из-за деревьев показалась статная фигура жреца. Ему было всего лет сорок, но за это время он уже успел отъесть себе немаленьких размеров живот. У жреца были добрые карие глаза. Его ярко красная ряса делала его похожим на одно из яблок, валяющихся на земле. Только на очень большое.

– Добрый день, – обратился он к послушникам.

– Добрый день, учитель, – ответили те, принимая более почтительные позы.

Молодой жрец обвел всех шестерых внимательным взглядом, убеждаясь, что все и вправду готовы его слушать.

– Сегодня мы продолжим наш экскурс в историю, – начал он. – В прошлый раз мы говорили о политических последствиях падения Ахерона. Сегодня мы коснемся религиозных аспектов.

Послушники подобрались. Урок обещал быть довольно интересным. Смутные времена рождали сильных людей. Роль отдельной личности в подобные периоды истории приобретала приоритетное значение. Достаточно вспомнить хотя бы возникновение первых государств.

Но данная закономерность относилась не только к политике, но и к вопросам веры. Не следует забывать, что после падения Ахерона поклонение Сету, являвшееся основной религией того времени, попало под запрет. Люди не знали каким богам молиться. На помощь им пришло великое множество адептов малоизвестных божков, о которых раньше никто не слышал. Большая часть этих культов благополучно канула в вечность. Однако жрецы многих из них всё-таки сумели привлечь достаточное количество верных последователей, и начали на равных соперничать с насаждавшимся военными вождями хайборийцев митрианством.

С заката новых богов гнали на восход и полдень огнем и мечом. Ранние митрианцы были беспощадны в своей борьбе за веру. Однако в течение всего первого столетия от основания Аквилонии религиозный хаос властвовал в человеческих умах.

– Я уже затрагивал историю борьбы, – начал свой урок одетый в красную рясу жрец, – с возникшими в те времена культами. Имеются в виду общие направления, как в плане насаждения митрианства, так и в плане искоренения верований в мелких кхарийских божков. Вам уже известно, что предпринятые тогдашним жречеством шаги отличались большой степенью эффективности. Но были определенные недоработки. Так многие культы не были окончательно уничтожены. Их последователи основались в Шеме, Кофе, Иранистане, Вендии и Черных Королевствах. Тогда это казалось допустимым, но сейчас мы видим, что им удалось укрепить своё влияние, кое-где даже на государственном уровне. К счастью о наиболее опасных из кхарийских культов мы можем узнать только из книг.

Раздался громкий хруст надкусываемого яблока. Жрец обиженно посмотрел на младшего послушника, заподозрив его в невнимательности. Тот всем видом показывал, что опасения учителя совершенно беспочвенны.

– А расскажите нам о каком-нибудь, – попросил другой послушник, стараясь отвлечь внимания жреца от своего не в меру охочего до яблок товарища.

Жрец с сомнением взглянул на солнце, прикидывая сколько сейчас времени и останется ли у него время на изложение основного материала. Потом решил, что в такой приятный денек можно немного развлечь учеников.

– Ну, ладно. Слушайте, – сказал жрец, усаживаясь на землю. Он огляделся по сторонам в поисках яблока получше и, наконец остановив свой выбор на большом красном плоде, со смаком впился в него зубами. – Был один очень забавный культ. Он возник на территории нынешнего Офира. Вера их не представляла из себя ничего особенного. Обычный демонизм. Красивый, правда, был у них божок. Подумайте только, возводили статуи, представляющие собой шарик с огромным количеством зубов и двумя глазами. Великий бесформенный Друаргл. Бесформенность была проклятьем, которое наложили на него древние боги. И теперь Друаргл должен был найти себе новое тело, которое его полностью устроит. Когда поиски эти завершатся, он сможет воплотиться в нашем мире, и будет всем его адептам счастье великое. Чтобы в поисках ему этих помочь, на алтаре перед зубастым шариком приносили человеческие жертвы. В тот миг, когда сердце бедняги переставало биться, Друаргл вселялся в него, чтобы решить подходит ли ему это тело. Ну, ни об одном подошедшем я не слышал, а вот над отбракованным материалом издевались прилично. С несчастных снимали кожу, и шили из неё себе одеяния. Чем больше кусочков кожи разных людей было, скажем, на плаще, тем более ценным он являлся. Жир плавили на мыло. Мясо отдавали собакам. Что делали с костями, опять же неизвестно.

– И что здесь интересного? – спросил младший послушник. – Сами же сказали, обычный демонический культ.

– Жажда знаний это, конечно, хорошо, – философски произнес жрец, – но и о почтении к старшим забывать не следует. Раз сказал, что будет интересно, значит будет интересно. Ждите.

Жрец выкинул огрызок, оставшийся от яблока.

– Простите, – грустно сказал послушник.

– Главное, одному из высших жрецов такое не скажи, – посоветовал наставник. – Они пообидчивей, чем я, будут. Но раз вы столь подкованы в различных аспектах демонизма, то ответьте мне на один маленький вопросик. Как заманиваются в храмы будущие жертвы?

– Никак, – категорично заявил самый старший послушник. – Людей для жертвоприношений предпочитают закупать на невольничьих рынках. Только там можно спокойно подобрать человека, удовлетворяющего всем требованиям божества.

Жрец вздохнул.

– Ну, что за время?! – посетовал он. – До чего же испорчена молодежь! Это сейчас раба купить не проблема. В те времена, о которых мы с вами говорим, старались всеми силами побороть темное наследие Ахерона. Работорговля тогда процветала лишь на полдне Хайбории в Стигии и приграничных землях, а на восходе в гирканских государствах. На территории современных Немедии, Аквилонии, Аргоса, Зингары, Офира и Кофа нельзя было даже владеть рабом в нынешнем понимании этого слова, а уж за куплю-продажу казнили даже без судебного разбирательства.

– Значит, культы использовали магию, – произнес один из послушников. – Если бы они похищали людей, подобно обыкновенным бандитам, стража бы быстро вышла на их след. А когда мозг человека задурманен, и он сам идет в пасть к змее, никто никому обвинения предъявить не сможет.

– Верно! – подтвердил догадку наставник. – Поэтому тогдашние жрецы Митры обратились за помощью к светлым магам, а позже в храмах наиболее способных послушников начали обучать магическим началам. Впрочем, в вопросах обучения вы, наверное, даже лучше меня разбираетесь, так что вернемся к делам ушедших дней. Светские власти устанавливали районы, в которых часто пропадали люди, а маги брали их под наблюдение. Рано или поздно им удавалось почувствовать колдуна демонистов, и тогда в дело вновь вступала сталь.

– С последователями Друаргла была иначе? – спросил младший послушник.

– Да, – ответил жрец. – Они загадали нам загадку, которую до сих мы решить не в силах. Хотя в последнее время особо никто и не стремится: никого из адептов Друаргла в живых не оставили. События в Офире разворачивались по обычной схеме. В одном из районов Ианты стали то и дело пропадать люди. Среди них были и бедняки, и дворяне. Сыскная служба долгими поисками себя не утруждала. Было ясно, что орудуют не простые бандиты, слишком разномастными были жертвы. Почти сразу отослали депешу в Тарантию с просьбой прислать мага для проведения расследования. Маг прибыл, произвел все приготовления и стал ждать, когда неизвестные начнут свою охоту. Время шло, а никаких магических действий не совершалось. Люди же продолжали исчезать. Прислали еще троих магов. Результат тот же. Сыскная служба уже тоже трудилась во всю, пытаясь найти свидетелей похищений. Раскопать удалось немного. Порядка десяти людей видели, как некоторые богатые прохожие вдруг ни с того ни, с сего брали и заворачивали в грязные бедняцкие проулки. Район прочесывали раз за разом, но логова похитителей обнаружить не удалось. Тогда вернулись к магической версии. На аквилонских магов, правда, уже не надеялись. Стали расспрашивать свидетелей не ощущали ли они что-то необычное, какой-нибудь непонятный зов. Один немедиец рассказал, что ему почудился аромат персиков, и вроде начала играть очень красивая музыка, а потом всё пропало. Он запомнил этот момент, потому что ему очень хотелось пить, и он принялся искать торговца фруктами, лавка которого, судя по запаху, должна была быть где-то поблизости. Однако найти чего-либо ему было не суждено. Вроде бы глупость, но с учетом того, что никаких других зацепок не было, принялись разрабатывать версию с персиками. Успех был просто ошеломляющ. Про аромат персиков и странную музыку рассказало не меньше трех десятков людей. Удалось сузить район поисков. Опять привлекли магов, и опять был получен ответ, что они ничего не ощущают. Глава сыскной службы тогда разозлился до такой степени, что с эскортом из десятка стражников отправил их всех назад в Тарантию. Тогда иантийцы решились на отчаянный шаг. Судя по показаниям свидетелей, в то время, когда они начинали ощущать аромат персиков, их кто-нибудь толкал или окликал, и тогда наваждение пропадало. Это означало, что исчезали те люди, на которых было произведено достаточно длительное воздействие. Охотились “музыканты”, как окрестили неизвестных похитителей, практически каждый день, и это давала властям небольшой шанс на удачное воплощение задуманного. Более сотни стражников, переодетых в наряды городских простецов, должны были бродить по означенному району. Как только кто-нибудь из них ощутит аромат персиков, он должен был уронить на землю одну из перчаток и стараться избегать контактов с окружающими, чтобы не помешать воздействию “музыкантов”. Практически сразу же двое переодетых стражей расстались с перчатками. Одного из них всё-таки отвлекли, и музыка исчезла. А вот по следу второго стражники прошли до самого логова “музыкантов”, где и обнаружили храм Друаргла. Над похитителями власти устроили показательный процесс, и через седмицу все они были прилюдно казнены на главной площади Ианты. Правда, палачи так и не сумели добиться у демонистов ответа, что это была за музыка и аромат персиков. Установили лишь то, что к магии они не имеют никакого отношения, и никакой защиты от них не существует. Кстати, стражник, который прошел путь до храма, через год сошел с ума. Была мысль проследить за всеми, кто ощущал аромат персиков, но власти предпочли, как можно быстрее, забыть о культе Друаргла.

Дурак! Проклятый дурак!

Белый наконец всё вспомнил.

Хватило бы простого резкого движения, чтобы выйти из-под воздействия этих демонистов. Теперь понятно, почему его держат в этом леднике. Похитители не владеют магией в полном смысле этого слова, а потому бояться всех тех заклятий, что навешал на него Коричневый. Холод рано или поздно сведет с ума, и тогда он будет совершенно безвреден.