Текст книги "Герой Веков"

Автор книги: Брендон Сандерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 49 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]

24

Даже спустя много дней слова Ме-Лаан продолжали тревожить Тен-Суна:

«Ты явился, сообщил ужасные новости и предоставил нам решать возникшие проблемы без чьей-то помощи?»

На протяжении года, проведенного в заточении, все казалось простым. Он должен был предъявить обвинения, сообщить то, что ему стало известно, и принять заслуженное наказание.

Но теперь выяснилось, что бессрочное заточение – самый простой выход из сложившейся ситуации. Если Тен-Сун с легкостью готов обречь себя на подобную участь, чем же он лучше Первого поколения? Там, в тюремной яме, его ждет спокойствие, там не надо ничего решать, и проблемы внешнего мира уже не будут иметь к нему никакого отношения.

«Дурак, – подумал Тен-Сун. – Твое заключение продлится целую вечность – или, по крайней мере, продлится до тех пор, пока не будут уничтожены все кандра и ты не умрешь от голода. Это совсем не просто! Принять такое наказание будет правильно и честно».

И тем самым обречет Ме-Лаан и остальных на гибель, поскольку их правители не примут правильных решений. Более того, лишит Вин сведений, которые ей необходимы. Даже в Обиталище временами под ногами дрожь чувствовалась. Землетрясения были слабыми, и большинство не обращало на них внимания. Но Тен-Суна они беспокоили.

Видимо, конец уже близко. Если это и в самом деле так, Вин надо знать правду о кандра. Кто они такие, во что верят. Возможно, она сумеет использовать Сокровенность. Однако если еще хоть что-то рассказать Вин, это будет означать еще более страшное предательство своего народа. Наверное, человеку подобные сомнения показались бы смешными. Но до сих пор все прегрешения Тен-Суна были совершены под влиянием эмоций – лишь спустя время осознал он, что натворил. Если же он сейчас отыщет способ бежать из тюрьмы, все будет по-другому. Добровольно и преднамеренно.

Кандра закрыл глаза, ощущая прохладу клетки, по-прежнему одиноко стоявшей посреди большой пещеры; все спали, и вокруг не было почти никого. Но какой в этом толк? Даже Благословение Ясности, позволявшее Тен-Суну сосредоточиться в столь неудобных условиях, не могло подсказать способ сбежать из обтянутой сетью клетки и скрыться от стражников из Пятого поколения, наделенных Благословением Силы. Если он и выберется из клетки, предстоит еще пройти десятки маленьких пещер. Тен-Сун сильно исхудал и не мог нарастить мышцы, необходимые для драки; бежать быстрее кандры с Благословением Силы он тоже не мог. Он попал в ловушку.

В каком-то смысле это успокаивало. Тен-Сун не испытывал удовольствия, размышляя о побеге – поступке, не подобающем для кандры. Он нарушил Договор и заслужил наказание. Надо вести себя с достоинством и принять последствия своих действий.

Или не следовало?

Тен-Сун поерзал в клетке. Будь его кожа такой же, как у человека, она покрылась бы ссадинами и царапинами, но кандра мог переделывать себя, залечивая раны. Однако он никак не мог справиться с ощущением тесноты – клетка была слишком маленькой, и сидел он в ней уже очень долго.

Какое-то движение привлекло его внимание. Тен-Сун повернулся и с удивлением увидел Вар-Селя и нескольких громадных Пятых с внушительными Истинными телами из кварцевых костей. Пятые приближались к клетке.

«Неужели время пришло?»

Благословение Ясности помогало мысленно следить за ходом дней во время заточения. До истечения назначенного срока оставалось еще очень много. Тен-Сун нахмурился, заметив, что один из Пятых несет большой мешок. Узник представил, как его засовывают в этот мешок, и на миг его охватила паника.

Однако там, внутри мешка, уже что-то было.

«А что, если…»

Разговор с Ме-Лаан произошел давно, и, хотя она несколько раз возвращалась, они не обменялись больше ни словом. Тен-Сун уже почти забыл, что именно говорил ей, рассчитывая, что услышат прислужники Второго поколения. Вар-Сель открыл клетку и бросил мешок внутрь. Знакомый звук. Кости.

– Ты наденешь это для суда. – Вар-Сель наклонился, приблизив прозрачное лицо к прутьям клетки. – Приказ Второго поколения.

– А что не так с костями, которые я ношу сейчас? – осторожно спросил Тен-Сун, не уверенный, следует ли ему выглядеть встревоженным или расстроенным.

– В качестве наказания, тебе сломают кости, – улыбаясь, пояснил Вар-Сель. – Что-то вроде публичной экзекуции, но такой, которая не убивает осужденного. Это пустяк, я знаю, но зрелище должно быть… полезным для кое-кого из молодых поколений.

Желудок Тен-Суна свело судорогой. Кандра могли преобразовывать свои тела, но боль они чувствовали столь же остро, как и люди. Чтобы сломать кости, бить надо сильно, и Благословение Ясности не позволит потерять сознание, избавившись тем самым от мучений.

– Я все же не понимаю, зачем нужно другое тело. – Тен-Сун вытащил одну из костей.

– Зачем портить хороший набор человеческих костей, Третий. – Вар-Сель захлопнул дверь клетки. – Я вернусь за ним через несколько часов.

Кость ноги, которую вытащил Тен-Сун, была не человеческой, а собачьей. И принадлежала огромному волкодаву. То самое тело, которое кандра носил, когда вернулся в Обиталище больше года назад. Он закрыл глаза, ощупывая гладкую кость кончиками пальцев.

Когда Тен-Сун говорил, какое отвращение у него вызывает это тело, он надеялся, что шпионы Второго поколения именно так и доложат своим хозяевам. Второе поколение куда сильнее уважало традиции, чем Ме-Лаан, а ведь даже она сочла собачьи кости омерзительными. Вторые должны были решить, что, заставив Тен-Суна надеть тело животного, они неимоверно его унизят.

Именно этого он и добивался.

– Они тебе пойдут, – хихикнул перед уходом Вар-Сель. – Когда придет время казни, все смогут увидеть, какой ты на самом деле. Ни один кандра не сделал бы того, что сделал ты.

Слушая смех Вар-Селя, Тен-Сун благоговейно потер пальцем бедренную кость. Пятый и не догадывался, что предоставил Тен-Суну все необходимое для побега.

* * *

Равновесие. Реально ли оно?

Мы совсем мало знаем о нем. Скаа говорили про него еще до Крушения. Философы много обсуждали в третьем-четвертом веках, но ко времени Кельсера в этой теме уже почти никто ничего не смыслил.

Но все так и было на самом деле. Между скаа и аристократами существовали физиологические различия. Когда Вседержитель изменил человечество, чтобы оно могло выжить в мире, покрытом пеплом и сажей, он изменил и многое другое. Одна часть людей – аристократы – стала выше, сильнее и умнее. Другая – скаа – ниже, выносливей и плодовитей.

Изменения, однако, были несущественными, и за тысячу лет между аристократами и скаа так часто возникали связи, приводившие к рождению детей, что различия между ними почти сошли на нет.

25

– Фадрекс, – произнес Эленд, стоя на своем обычном посту у носа баржи.

Широкий Конвейский канал – главный водный путь на запад – шел прямо и в отдалении поворачивал на северо-запад. Берег слева от Эленда превратился в нагромождение скал. Те, что маячили впереди, вздымались еще выше.

В долине же разместился большой город. Окружавшие его со всех сторон скалы были темно-красного и оранжевого цвета, и над ними хорошо поработали ветра и дожди. Одни напоминали рвущиеся к небу шпили; другие стояли вплотную, создавая вокруг Фадрекса грандиозную зазубренную стену, кое-где достигавшую тридцати, а то и сорока футов в высоту.

За этой стеной Эленд едва мог разглядеть городские крыши. Разумеется, оборонительных сооружений, подобных существовавшим в Лютадели, в Фадрексе не было. Об этом позаботилась сама природа.

Эленд уже бывал здесь. Отец постарался вывести его в свет во всех крупных городах империи. Фадрекс к их числу не относился, но находился на пути в Тремредаре, бывшую столицу Запада. Создавая свое новое королевство, Сетт променял Тремредаре на Фадрекс. Умный ход, с точки зрения Эленда: в меньшем по площади Фадрексе легче обороняться. Еще он являлся важным узлом системы водных путей.

– Город изменился с тех пор, как я тут был в последний раз, – заметил Эленд.

– Деревья, – подсказал стоявший рядом Хэм. – Вокруг Фадрекса тут и там на горных склонах и уступах росли небольшие рощицы. – Громила повернулся к Эленду. – Они готовились к нашему прибытию: вырубили деревья, чтобы открыть обзор, и мы не смогли подобраться незамеченными.

Эленд кивнул:

– Глянь-ка вон туда.

Хэм прищурился – ему понадобилось время, чтобы разглядеть то, что Эленд заметил при помощи своего улучшенного оловом зрения. К северу от города – со стороны канала – скалистые плато и террасы обрушились и образовался естественный каньон футов двадцати в ширину. Другой дороги в город не существовало, и защитники Фадрекса успели выкопать на дне каньона несколько рвов. Сейчас через них были перекинуты мосты, но чего стоило провести армию через пересеченный ямами узкий проход под обстрелом лучников, устроившихся на скалистых террасах? А ведь в конце каньона еще и городские ворота…

– Недурно, – хмыкнул громил. – Рад, что они специально к нашему прибытию не осушили канал.

По мере того как они продвигались на запад, рельеф становился все гористее, и каравану судов пришлось преодолеть несколько массивных шлюзовых механизмов. Последние четыре были намеренно испорчены, и на то, чтобы заставить их работать, ушло несколько часов.

– Они слишком сильно зависят от канала, – покачал головой Эленд. – Если они переживут нашу осаду, им придется как-то возобновить поставки провианта. Если будет, что поставлять.

Хэм повернулся и посмотрел на оставшиеся позади темные воды канала:

– Не думаю, Эл, что кто-то еще отважится пуститься в путь по водам. Наши лодки шли с трудом, и все из-за пепла, которого скопилось слишком много. Если мы отправимся домой, то только пешком.

– Если мы отправимся домой?

Громила пожал плечами. Климат в западных землях был заметно холодней, но он по-прежнему носил только жилет. Теперь, когда Эленд и сам стал алломантом, привычка Хэма наконец-то сделалась понятной. Пока горел пьютер, император не чувствовал холода, хотя некоторые солдаты утром жаловались, что совсем продрогли.

– Не знаю, Эл. Просто мне это кажется зловещим. Водный путь за нашей спиной превращается в непроходимое препятствие. Вроде как сама судьба намекает, что мы останемся тут.

– Последнее время, Хэм, тебе слишком много кажется зловещим. С нами все будет в порядке.

Вместо ответа Хэм лишь пожал плечами.

– Подготовь людей. – Эленд указал на берег. – Мы пристанем к берегу вон в той бухте и разобьем лагерь у подножия горы.

Громила кивнул, однако продолжал посматривать назад. В сторону Лютадели, которую они покинули.

* * *

«По всей видимости, туман их не страшит», – подумал Эленд, глядя сквозь тьму на нагромождение скал у входа в Фадрекс.

Озаряя ночь сиянием, там полыхали костры. Часто такие огни оказывались бесполезными, лишь подчеркивая, насколько сильно люди боялись тумана. Но эти костры были другими. Они словно предупреждали, что жители Фадрекса уверены в своих силах. Они горели ярко, высоко и как будто плыли над землей.

Эленд повернулся и прошел в штабную палатку, где его ожидали Хэм, Сетт и Вин. Дему отсутствовал: он еще не пришел в себя после туманной болезни.

«Нас так мало, – думал Эленд. – Призрак и Бриз – на севере, Пенрод остался в Лютадели, Фельт сторожит восточное хранилище…»

– Итак, – начал Эленд, опуская полог палатки, – похоже, что они там устроились со всеми удобствами.

– Уже есть первые донесения разведчиков, Эл, – отозвался Хэм. – Предположительно защитников около двадцати пяти тысяч.

– Меньше, чем я ожидал, – заметил Эленд.

– Этому ублюдку Йомену приходится держать под контролем все мое королевство, – высказал свое мнение Сетт. – Если он призовет в столицу остальные войска, другие города его свергнут.

– Думаете, они взбунтуются и снова перейдут на вашу сторону? – чуть не фыркнула Вин.

– Нет, – покачал головой Сетт. – Они взбунтуются и попытаются сами захватить власть в королевстве! Обычно именно так все и происходит. Теперь, когда Вседержителя нет, каждый лордик или поручителишка, пристрастившийся к власти, готов возомнить себя владыкой целого королевства. Будь оно все проклято, да я сам такой. Как, впрочем, и вы.

– У нас получилось, – парировал Хэм.

– Как и у лорда Йомена. – Эленд скрестил на груди руки. – Он правит этим королевством с тех пор, как Сетт отправился войной на Лютадель.

– Он почти что выгнал меня, – признался Сетт. – Настроил против меня половину местной аристократии еще до того, как я двинулся на Лютадель. Я сказал, что оставляю его своим наместником, но мы оба знали правду. Он умен – достаточно умен, чтобы понимать: этот город можно удержать малыми силами, предоставив остальным войскам поддерживать порядок в королевстве и не рискуя остаться без припасов во время долгой осады.

– Увы, но Сетт, скорее всего, прав, – вздохнул Хэм. – Донесения, которые мы получали раньше, оценивали силы Йомена в восемьдесят тысяч человек. Было бы глупо не разместить несколько отрядов на расстоянии удара от нашего лагеря. Нам следует опасаться внезапного нападения.

– Удвойте охрану и утройте отряды разведчиков, – распорядился Эленд. – Особенно в утренние часы, когда туман еще не рассеялся, но солнце уже взошло.

Громила кивнул.

– Кроме того, – задумчиво продолжал Эленд, – прикажи солдатам оставаться в палатках на время тумана, но быть готовыми отразить нападение. Если Йомен думает, что мы боимся выходить наружу, тем самым мы спровоцируем его на «внезапную» атаку.

– Умно, – согласился Хэм.

– Однако это не поможет нам пробраться за эти естественные укрепления, – рассуждал вслух Эленд. – Сетт, есть предложения?

– Нужно укрепить позиции на канале и разместить часовых на высоких скалах: нужно убедиться, что Йомен не получает провизию каким-нибудь секретным путем. А потом продолжать.

– Что? – удивленно спросил Хэм.

Эленд посмотрел на Сетта, пытаясь угадать, что тот имел в виду:

– Атаковать ближайшие города? Оставить здесь достаточно людей, чтобы прорыв осады был невозможен, и захватить остальные земли Йомена?

Сетт кивнул:

– Большинство городов вокруг столицы не защищены совсем. Они сдадутся без боя.

– Хорошее предложение, – похвалил Эленд. – Но мы так не поступим.

– Почему? – не понял Сетт.

– Мы пришли сюда не только ради того, чтобы отвоевать твои владения, Сетт. Необходимо захватить хранилище, и я надеюсь, что для этого не понадобится разорять окрестные деревни.

– И что же ты рассчитываешь там найти? – фыркнул Сетт. – Магический способ, который позволит остановить пепельные дожди? Тут не поможет даже атиум.

– Там что-то есть, – твердо сказал Эленд. – И это наша последняя надежда.

Сетт покачал головой:

– Уже почти год ты гоняешься за частями головоломки, которую оставил Вседержитель. Ты ни разу не подумал, что ему просто нравилось мучить людей? Нет никакого секрета. Никакого волшебного средства. Если мы собираемся пережить следующие несколько лет, нам придется полагаться только на самих себя. А это означает, что Западный доминион должен стать нашим. Здешние плоскогорья пригодны для земледелия, и они находятся выше остальных земель – то есть ближе к солнцу. Если ты собираешься отыскать растения, способные существовать в дневном тумане, выращивать их придется тут.

Это были хорошие доводы.

«Но я не могу сдаться, – подумал Эленд. – Только не сейчас».

Он читал донесения из Лютадели и видел, к чему все идет. Растения погибали от пепла столь же быстро – если даже не быстрее, – как и от тумана. Для того чтобы спасти его народ, требовались не завоеванные земли, а нечто еще. Оставалось надеяться, что именно это Вседержитель им и оставил.

«Вседержитель не ненавидел своих подданных, и он бы не хотел, чтобы все они умерли, даже если сам будет побежден. Он оставил пищу, воду, нужные вещи. И если ему были известны какие-то тайны, им самое место в хранилищах. Там что-то есть.

Должно быть».

– Хранилище остается нашей самой главной целью. – Краем глаза Эленд увидел, что Вин улыбается.

– Прекрасно, – скривился Сетт. – Тогда ты знаешь, что нам делать. Эта осада затянется.

– Хэм, – повернулся к громиле Эленд, – под прикрытием тумана вышли наших инженеров к городу. Пусть поищут какой-нибудь способ провести наши войска через все эти рвы. Пусть разведчики займутся поисками водных путей, ведущих за городские стены. Сетт, возможно, здесь понадобится помощь. И как только наши шпионы окажутся в городе, пусть разыщут продовольственные склады, которые можно разрушить.

– Хорошее начало, – ухмыльнулся Сетт. – Конечно, есть один легкий способ посеять хаос в этом городе, который, возможно, заставит их сдаться без боя…

– Мы не станем подсылать убийц к королю Йомену, – возразил Эленд.

– Почему нет? У нас два рожденных туманом. Нам не составит труда перебить всю правящую верхушку Фадрекса.

– Мы так не работаем, – помрачнел Хэм.

– Неужели? – притворно удивился Сетт. – Насколько я помню, это не остановило Вин, когда она проделала брешь в моей армии, атаковав меня еще до того, как мы объединились.

– Это другое…

– Нет, – перебил Хэма Эленд, – все не так. Мы не будем убивать Йомена потому, что сначала я хочу применить дипломатию.

– Дипломатию? – вытаращил глаза Сетт. – Разве мы не заявились под стены города с сорокатысячным войском? Это не похоже на дипломатический ход.

– Правда. Но пока что мы не нападаем. Поскольку я сам здесь, лучше поговорить, прежде чем посылать вооруженных убийц. Возможно, мы сумеем убедить лорда Йомена, что союз с нами будет для него благоприятнее войны.

– Если мы заключим союзный договор, – Сетт наклонился вперед в своем кресле, – я не получу свой город обратно.

– Разумеется.

Сетт нахмурился.

– Ты забываешься, Сетт, – строго сказал Эленд. – Мы не «объединялись». Ты на коленях присягнул мне в верности в обмен на обещание сохранить тебе жизнь. Я и в самом деле ценю твою лояльность, поэтому позабочусь о том, чтобы ты получил королевство, в котором мог бы править от моего имени. Однако ты не можешь выбирать, где будет это королевство и когда я тебе его предоставлю.

Сетт ответил не сразу. Одна его рука лежала на парализованных ногах. Наконец он улыбнулся:

– Будь я проклят, мальчик. За тот год, что я тебя знаю, ты очень сильно изменился.

– Мне все об этом твердят. Вин, как по-твоему, сумеешь пробраться в город?

Она вскинула бровь:

– Надеюсь, этот вопрос не нуждается в ответе?

– Я спросил из вежливости. Мне нужно, чтобы ты отправилась на разведку. Мы занимались Урто и южными территориями и почти ничего не знаем о том, что происходило в этом доминионе.

– Я могу там покрутиться немного, – пожала плечами Вин. – Только не совсем понимаю, что именно следует искать.

– Сетт. – Эленд повернулся. – Мне нужны имена. Информаторы или, возможно, аристократы, которые могли бы по-прежнему быть верны тебе.

– Аристократы? – со смехом переспросил Сетт. – Верны?

Эленд закатил глаза:

– Тогда те, кого можно подкупить, чтобы добыть нужные сведения.

– Другое дело! Я запишу кое-какие имена и адреса. Если они еще живут в городе. Проклятье, если они еще живы. В наше время уже ни в чем нельзя быть уверенным.

– Мы ничего не будем предпринимать, пока не разберемся, – кивнув, продолжал отдавать распоряжения Эленд. – Хэм, убедись, что солдаты хорошо укрепят лагерь: пусть вспомнят, чему их учил Дему. Сетт, тебе я поручаю следить за патрулями и часовыми, а также за нашими ищейками, которые должны всегда оставаться начеку. Вин отправится на разведку и узнает, можно ли пробраться в хранилище так, как ей удалось это сделать в Урто. Если мы узнаем, что внутри, то сможем решить, стоит ли идти на риск, чтобы завоевать этот город, или нет.

Соратники императора, столь не похожие друг на друга, закивали. Собрание закончилось.

Пока они расходились, Эленд снова вышел в туман, чтобы посмотреть на далекие костры, полыхавшие на скалистых уступах. Подошла Вин – тихая, словно вздох, – и посмотрела в ту же сторону. Они постояли молча несколько минут. Потом Вин покосилась на двоих солдат, которые вошли в палатку, чтобы забрать Сетта, и глаза ее неодобрительно прищурились.

– Знаю. – Эленд прекрасно понимал, что она думает о Сетте и о том влиянии, которое тот оказывает на него, Эленда.

– Ты не сказал, что не передумаешь по поводу убийства Йомена, – мягко упрекнула Вин.

– Надеюсь, до этого не дойдет.

– А если дойдет?

– Тогда я приму решение, которое будет лучшим для империи.

Некоторое время они молчали, глядя на костры в вышине.

– Я мог бы пойти с тобой, – наконец предложил Эленд.

Вин улыбнулась и поцеловала его:

– Прости. Но от тебя много шума.

– Да ладно тебе. Не так уж и много.

– Много, – возразила Вин. – И еще ты пахнешь.

– О? И чем же я пахну?

– Императором. Ищейка учует тебя в одну секунду.

– Предположим. А разве ты не пахнешь по-королевски?

– Конечно пахну. – Вин сморщила нос. – Но я знаю, как избавиться от этого запаха. В общем, ты не настолько хорош, чтобы пойти со мной, Эленд. Прости.

«Дорогая, честная Вин», – улыбнулся Эленд.

За его спиной солдаты вынесли из палатки Сетта. Подошел адъютант, передал императору короткий список информаторов и аристократов, с которыми можно было поговорить. Эленд протянул список Вин:

– Развлекайся.

Она бросила между ними монету, снова поцеловала мужа и унеслась в ночь.

* * *

Лишь теперь я начинаю понимать, насколько блестящим было соединение культур, осуществленное Вседержителем. Одно из преимуществ, связанных с тем, что он был одновременно бессмертным и, соответственно, всемогущим, заключалось в возможности прямого и действенного влияния на развитие Последней империи.

Он мог заимствовать элементы из десятка культур и применять их в своем новом, «совершенном» обществе. Например, архитектурные достижения строителей хленни проявились в том, как выглядели крепости главных аристократических семейств. Также из Хленниума пришла мода на одежду.

Подозреваю, что, невзирая на ненависть к хленни и, в частности к Аленди, Рашек в глубине души сильно им завидовал и восхищался. В те времена террисийцы ведь были лишь простыми пастухами. Забавно, однако, что созданная Рашеком империя имитировала высокую культуру тех, кого он ненавидел.