Текст книги "Подари мне мечту"
Автор книги: Бренда Джойс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Да, теперь понятно, что судьба Изабель сложилась более чем печально, и не важно, как именно она закончила свои дни.
– Сассекс был протестантом – до тех пор, пока не примкнул к заговору, благодаря которому Мария Тюдор взошла на трон. Но так поступили многие аристократы – переметнулись к сильнейшему, когда стало ясно, что она одолевает Эдуарда в притязаниях на трон. Конечно, они исповедовали католичество только на людях, но лишь несколько человек были уличены в ереси и приговорены к сожжению на костре.
– А вы неплохо разбираетесь в истории! – улыбнулся Антонио.
– Судя по всему, вы тоже! – Касс зарделась от удовольствия.
Обменявшись улыбками, оба как по команде снова, обернулись к Изабель. Было так тихо, что Касс слышала дыхание де ла Барка. Она вдруг вздрогнула – но не от холода. Ей ужасно захотелось оглянуться и убедиться, что в комнате больше никого нет. И тут ее пронзил страх: ну конечно, Трейси незаметно подобралась к ним сзади и следит из коридора! Касс резко обернулась. И не увидела ни души.
Она снова уставилась на портрет. Итак, теперь можно сказать с уверенностью, что жизнь Изабель сложилась трагически.
– Это была ее комната? – спросила она.
– Не знаю. Но по всей вероятности – да. Ведь хозяйская спальня – следующая по коридору.
Его спальня! Спальня, из которой недавно вышла Трейси, босая и растрепанная. Касс постаралась взять себя в руки и пробормотала:
– Может быть… может, в этом и кроется причина того, что эта комната действует на людей так… необычно. Она кажется такой темной, неприветливой… И даже напряженной. Наверное, потому, что Изабель жила здесь, а может, даже и умерла в этих стонах?
– Как вы справедливо заметили, комната действительно необычная. Я сам чувствую себя здесь не в своей тарелке. А Эдуардо вообще сюда не заходит. – Их взгляды встретились.
Касс застыла, не в силах отвернуться, и, хотя понимала, что находится наедине с Антонио в пустой спальне, ей было не до смущения и не до светских условностей. Она снова беспомощно оглянулась, снедаемая неясной тревогой и ощущением, что за ними следят.
– Вы не чувствуете этот запах? Кажется, фиалки?
– Да. – Его глаза вспыхнули странным огнем. – Наверное, это Альфонсо переусердствовал с освежителем воздуха.
Касс с облегчением рассмеялась.
– Господи, а мне вдруг взбрело в голову, что это были духи той мертвой леди! – В тот же миг Касс стало не до смеха. Кто вложил ей в уста эту странную фразу?! Ведь она не помышляла ни о чем подобном!
Однако Антонио оставался совершенно серьезен.
– Боюсь, мы не можем похвастаться той же любовью к привидениям, какой славится Британия!
Господи, хоть бы он улыбнулся! Скорее, скорее вон отсюда!
– Вы же знаете наши обычаи! Призрак должен быть в каждом уважающем себя замке! – Касс уже собралась выйти, но ее взгляд снова приковал портрет.
Она отошла немного в сторону и обернулась. Изабель смотрела прямо на нее.
Касс метнулась в противоположный угол. У нее захватило дух: Изабель снова пригвоздила ее к месту яростным, обличающим взглядом.
– Ее глаза! – сдавленно вскричала Касс. – Боже милостивый, вы можете встать где угодно – и она все равно будет смотреть на вас!
– Я давно это заметил, – подтвердил Антонио. – Портрет написал настоящий гений. Вы не находите?
Касс и сама не знала, восхищаться или трепетать. Она подошла к Антонио и хотела предложить ему выйти из спальни, как вдруг погас свет. Ее сердце металось в груди, как птица в клетке.
– Это из-за неисправной лампы или проводки. – Антонио успокаивающе коснулся руки Касс и говорил так, словно угадал ее мысли. – Поймите, Кассандра, в этом доме никто не жил уже целых тридцать два года.
– Конечно, – выдохнула она, а сама не могла избавиться от страха, источник которого наконец-то стал ясен. Ей казалось, что за ними следят. Вот что подсказывал ей инстинкт с самой первой минуты. А на поверку это было самой несусветной чушью. Потому что здесь находились только они двое, в чем Касс неоднократно убедилась сама, осматривая пустую спальню.
Он взял ее за руку и повел из комнаты. На пороге Антонио привычно щелкнул выключателем – неосознанный, автоматический жест.
И вспыхнула лампа возле кровати.
От неожиданности у Касс подкосились ноги. Антонио успел поддержать ее под локоть и почувствовал сковавший ее смертельный ужас.
– Если я решу провести здесь все лето, то непременно приглашу электрика. В этом доме нет ни одного целого провода.
Ну конечно, все дело в проводах! Он выключил свет и шагнул вперед. Касс молча смотрела, как Антонио прикрыл дверь. Она понимала, что ведет себя глупо, и все же сказала:
– А знаете, моя тетка умоляла меня не соваться сюда.
– Вот как?
– В последние дни она вообще вела себя странно. Незадолго перед моим отъездом Кэтрин стало так плохо, что пришлось уложить ее в больницу с пневмонией.
– Очень жаль. Я рад, что сейчас ей лучше. А что именно она сказала?
– Она сказала… – Касс замялась, но так и не смогла придать своим словам небрежный, шутливый тон. – Тетка вообразила, будто наши семьи преследует общий рок. И что возобновление прежних связей непременно приведет к несчастью. – Касс попыталась усмехнуться, но из этого ничего не получилось.
Она ждала, что Антонио тоже рассмеется. Ничего подобного. Он смотрел на Касс так, что ей стало не по себе.
– Моя тетка перенесла тяжелую пневмонию. А Трейси… – Касс набрала полную грудь воздуха, словно ринулась головой в омут. – Мы разругались с ней в пух и прах, но вовсе не оттого, что между нами встал кто-то из де ла Барка.
– Весьма интересно.
– Правда?
– Моя мать тоже имеет довольно странные убеждения. Правда, она ни за что не станет ни с кем их обсуждать.
– Какие убеждения? – с недобрым предчувствием спросила Касс.
– Она уверена, что Изабель не покинула этот дом. – Антонио посмотрел на нее в упор.
Их глаза встретились.
– Моя мать – истинная католичка, однако готова в подтверждение этого поклясться на Библии.
– Ну что ж, не вижу в этом ничего невозможного, – пробормотала Касс. – Я верю, что такие вещи бывают. – И добавила, окончательно смутившись: – В некотором роде. Может, здесь вообще слоняется целая компания ваших предков, и потому этот дом кажется таким неуютным? – Она, не удержалась и оглянулась, как будто и впрямь ожидала, увидеть призрак. Слава Богу, коридор был пуст.
И вдруг Касс обмерла: да ведь Кэтрин говорила про Изабель то же самое! «Она вернулась!» На нее словно дохнуло ледяным ветром.
– Боюсь, моя мать не совсем отдает себе отчет в своих словах. – Голос Антонио вырвал ее из размышлений. – Она уже старая женщина. Как и ваша тетушка.
Их глаза снова встретились, и Касс воскликнула, стараясь отвлечь его от мыслей о Кэтрин:
– Может быть, вам в любом случае следует обратиться к электрику?
– А кроме того, моя мать всем сердцем ненавидит вашу тетушку, – мрачно улыбнулся Антонио. – Для вас это не новость?
У Касс сердце ушло в пятки. Она растерянно хлопала глазами, не зная, что сказать, как отвратить надвигавшийся удар.
– Собственно говоря, она ненавидит всю вашу семью, – добавил он. – Лютой ненавистью.
Глава 8
«Каса де суэньос»
День второй
– Какой чудесный день! – воскликнула Касс, выбравшись из автомобиля возле развалин замка и оглядевшись. – Эдуардо, тебе помочь? – спросила она как ни в чем не бывало, хотя не так-то легко было с невозмутимым видом наблюдать, как мальчик старается подняться на костыли. Ей все время хотелось поддержать его.
– Нет, сеньора, спасибо, – с достоинством отвечал он.
Алиса дождалась, пока Эдуардо выберется из машины, и захлопнула за ним дверцу.
Касс открыла багажник и достала два одеяла и корзинку с продуктами для пикника. На самом деле ей было не до веселья; всю ночь она не сомкнула глаз. Неужели Антонио играет с ней в кошки-мышки?
Нет, нельзя поддаваться мрачным мыслям и без конца прокручивать их разговор, иначе весь день пойдет насмарку! Тем более что сейчас, при ярком солнце, ее ночные страхи казались смешными и надуманными.
– Твоя семья действительно владела этим замком? – с нескрываемым почтением спросила Касс.
– Да, – гордо улыбнулся Эдуардо. – Не одну сотню лет. Отсюда они отражали набеги арабов.
– Разве арабы были и в Испании? – удивилась Алиса.
Пока Эдуардо читал ей краткий курс истории, Касс распаковала корзину и повесила на плечо фотоаппарат. Ей предстояло исследовать живописные руины. И хватит мучить себя бесплодными опасениями и страхами. Касс твердо решила заодно с детьми сполна насладиться сегодняшним пикником.
На ярко-синем небе не было ни облачка. Хотя солнце припекало вовсю, щеки приятно холодил легкий ветерок. Дорога, по, которой они приехали сюда, оставалась совершенно пустынной насколько хватало глаз, и это несколько нервировало Касс. Сразу за замком открывался потрясающий вид на рощу вековых испанских сосен. Касс постепенно начинала постигать суровое очарование здешних мест. Жаль, что это путешествие связано со столь печальными обстоятельствами. Она непременно выберется сюда еще раз, в более спокойной обстановке. Касс начала делать снимки.
– Тетя Касс! Можно мы пойдем в замок? – спросила Алиса.
– Погодите, я с вами! – Касс накинула на плечо ремень от камеры.
– Со мной все в порядке, сеньора, – солидно заверил ее Эдуардо.
Касс твердо пообещала Антонио, что будет предельно осторожна. Однако в глазах у мальчика светилась такая надежда, и он так ловко передвигался между камней, несмотря на свои костыли, что Касс стало ясно: этот ребенок так же нуждается в играх со сверстниками, как и любой другой. Она не решилась задавать нескромные вопросы, но, судя по всему, Эдуардо перенес в детстве полиомиелит. Какая жалость!
– Ну так и быть! – уступила она внезапному порыву. Под ее внимательным взглядом дети осторожно двинулись по мостику, перекинутому через канаву, окружавшую руины. Интересно, заглядывала ли сюда в свое время Изабель?
Изабель… Мать Антонио твердо верит в то, что ее призрак обитает в «Каса де суэньос». А может, она считает, что Изабель преследует весь род де ла Барка? И тетка твердила о том, что Изабель вернулась. Если сейчас это последствия тяжелой пневмонии и бреда, то с какой стати она упоминала об Изабель в своем старом дневнике?
Касс произвела в уме нехитрые расчеты. Антонио было четыре года, когда погиб его отец. Теперь ему тридцать восемь. Стало быть, Эдуардо погиб в 1966 году.
И последние записи в дневнике Кэтрин помечены 1966 годом!
Обрывки полученной здесь информации складывались в весьма неприятную картину. Этак недолго докопаться и до того, что Эдуардо попал под машину в июле 1966 года. Касс уже и сама не знала, к худу или к добру она отказалась совать нос в чужой дневник. Честно говоря, она просто испугалась тех признаний, что могла там вычитать.
Но кто даст гарантию, что там написана правда, а не плоды больного воображения ее тетки, потрясенной несчастным случаем?
Глядя на руины замка, покинутого обитателями еще в четырнадцатом веке, Касс размышляла о том, что здесь вполне могла бы гнездиться парочка призраков. Такие вещи были не редкостью у нее на родине. И к тому же это объяснило бы неприятные ощущения, порождаемые самим домом.
Да, старый особняк выглядит мрачным и запущенным, но не более того. И нечего ломать голову над бессвязными предсказаниями ее больной тетки. Точка!
Тем временем дети оказались перед полукруглой аркой, служившей входом в ближнюю башню, и вдруг исчезли прямо у нее на глазах! Буквально растворились среди пыльных развалин.
Касс стало не по себе. И дернуло же ее отпустить их без присмотра! Если с Эдуардо что-то случится, Антонио в жизни ей не простит, да и она сама тоже. «Дура! Дура!» – кричало все у нее внутри. Конечно, эти страхи не могли иметь ничего общего с какими-то там призраками! Эдуардо в два счета может оступиться – и что тогда будет?
Подхватив корзину и одеяла, Касс помчалась через ров и тут же увидела детей, стоявших под сводами просторного зала. Слава Богу! Теперь она глаз с них не спустит!
Немного, успокоившись, Касс позволила себе оглядеться. Перед ней на растрескавшемся полу лежали обломки какой-то колонны. Но тут ей бросилось в, глаза, что Алиса и Эдуардо как-то странно притихли.
– Ребята! Как дела?
Дети словно не слышали ее, уставившись на пролом в дальней стене. Касс встревожилась. Дети обернулись, бледные и взволнованные.
– Что случилось? – Касс метнулась вперед.
– Тетя Касс, там кто-то есть! – прошептала Алиса.
Касс остановилась, машинально прижав к себе детей, но не увидела в проломе ничего, кроме сосновых стволов. Да и кто мог бродить в этой пустыне, когда до ближайшей деревни не меньше двадцати минут езды, а машин на дороге не видно? А вдруг здесь и правда ошибается какой-нибудь бродяга, а она одна с двумя беспомощными детьми? Только этого не хватало!
– Я никого не вижу! Вы уверены, что не ошиблись?
Дети дружно кивнули.
– Кто-то очень быстро прошел под этими деревьями, – сказал Эдуардо. – Как будто она не хотела, чтобы мы ее заметили.
– А мне показалось, что там был мужчина, – возразила Алиса. – Такой низенький и толстый.
– У меня очень хорошие глаза, – сообщил Эдуардо.
– Братцы, а вы, часом, не придумали это? – Касс так никого и не увидела, но все еще дрожала от страха. – Разве нормальный человек потащится в такую даль без машины?
Дети переглянулись.
– Крестьяне из деревни часто ездят на велосипедах, – пояснил Эдуардо. – И много ходят по горам.
– Ну, кто бы это ни был, он давно скрылся в голубой дали! – Касс постаралась взять себя в руки. – Пойдем осматривать замок? Или сначала подкрепимся, а экскурсию устроим потом?
– Подкрепимся! – выпалила Алиса и смущенно улыбнулась Эдуардо.
– Подкрепимся! – повторил Эдуардо, улыбаясь Касс.
Вот так дела! Если она не ошибается, ее племянница неравнодушна к юному сыну Антонио! Задумчиво улыбаясь, Касс занялась приготовлениями к пикнику. Но вскоре ей стало не до детских влюбленностей. Она то и дело оглядывалась на неподвижные сосны, но ничего не заметила.
«Успокойся! – убеждала она себя. – Успокойся и наслаждайся миром и покоем! Потому как в доме у тебя не будет ни того, ни другого!»
Дети с аппетитом набросились на свежий хлеб, копченую свинину, холодную ветчину, колбасу и несколько сортов чудесного сыра. Позабыв о недавних страхах, они весело, болтали о своих делах. А Касс снова оглянулась на пролом в стене. Никого. Дети наверняка ошиблись. Но тогда откуда этот липкий, тошнотворный страх? Почему она не может отделаться от неясной тревоги? Касс вскочила.
Над их головами вился огромный ястреб. Касс полюбовалась его вольным полетом и взялась за камеру.
– Я сделаю снимки, а поем потом.
Дети, увлеченно обсуждавшие какого-то телегероя, почти не обратили на нее внимания, и Касс без помех засняла все, что, хотела, в самых различных ракурсах.
Наконец она вернулась к детям, очень довольная.
– Теперь мы можем посмотреть замок, сеньора? – с надеждой спросил Эдуардо.
– Конечно, – заверила его Касс, стараясь не оглядываться. Ведь все равно в развалинах никого нет и быть не может!
Судя по всему, Антонио едва дождался, когда они вернутся. Первым делом он посмотрел на сына и лишь потом, с заметным облегчением улыбнулся остальным.
– Как ваш пикник?
– Замечательно! – просиял в ответ Эдуардо.
– Дети прекрасно провели время, – сказала Касс.
– А вы? Вам понравился замок?
– Да, мне тоже было интересно, – с некоторой запинкой отвечала Касс, стараясь не поддаваться очарованию его взгляда. – Я сделала несколько отличных снимков.
Антонио не сводил с гостьи проницательных глаз: наверняка почувствовал, что Касс что-то недоговаривает.
– Папа, мы заметили кого-то в сосновой роще! – сообщил Эдуардо.
– Возле замка? – удивился Антонио.
– Детям показалось, что там промелькнул человек, – поспешила вмешаться Касс. – Но я никого не увидела.
Антонио серьезно кивнул и обратился к сыну;
– Самое время для сиесты. – И снова повернулся к Касс: – Звонила ваша тетушка. Судя по всему, она чувствует себя очень подавленной.
Касс мрачно кивнула и потупилась. Антонио явно что-то подозревает! Однако, как ни крути, теперь ей придется звонить самой. А вдруг у Кэтрин что-нибудь случилось?
– Я позвоню ей позже. Алиса, тебе тоже не мешает отдохнуть!
– Вот и отлично, тетя Касс! – Девочка с трудом подавила зевок, измученная жарой и новыми впечатлениями.
– Кассандра!
Касс вздрогнула и замерла на месте. Она до сих пор не могла оставаться равнодушной, когда слышала свое полное имя, произнесенное этим дивным голосом с чувственным испанским акцентом.
– Да?
– Пока дети спят, не присоединитесь ли к одному небольшому исследованию?
– Какому исследованию? – тут же оживилась она.
– Я собираюсь осмотреть наш фамильный склеп. Наша загадочная дама может покоиться именно там. И тогда мы бы точно знали даты ее жизни.
– С удовольствием!
– Встретимся через полчаса. Если вас это устроит.
– Более чем устроит. – Касс подумала, что вполне успеет принять душ. – А где Трейси?
Не успел Антонио открыть рот, как Трейси появилась со стороны коридора, ведущего в их спальни.
– Тут как тут! – При этом ее леденящий, пронзительный взгляд так и пригвоздил Касс к месту.
Касс почувствовала себя захваченной врасплох.
– Мы устроили отличный пикник, – пробормотала она.
– Я тоже хочу с вами в склеп. – Улыбка на прекрасном лице ранила Касс, как кинжал. – Так что включите меня в команду!
На какое-то жуткое мгновение Касс снова увидела в глазах родной сестры ту неистовую, животную ненависть, что потрясла ее накануне. Но страшный миг миновал – Трейси уже обратилась к Антонио.
А Касс стояла ни жива ни мертва. Боже милостивый! Трейси видит в ней угрозу своему счастью! Но с другой стороны – а почему бы и нет? Конечно, Касс в жизни не удастся увести у сестры Антонио, но разве в глубине души она не мечтает об этом?
– Значит, через полчаса, – повторил Антонио. – Я бы рекомендовал вам надеть закрытую обувь.
– Запросто! – Трейси подошла к Антонио и по-хозяйски обняла его за талию. Она была просто прелестна в простеньких босоножках, легких шортах и полупрозрачном топе. Любой мужчина сделал бы стойку возле такой красотки. Но сегодня Касс впервые заметила, что Антонио вовсе не в восторге от внимания сестры. Иначе почему он отстранился?
Касс не имела понятия, что это могло означать. Она просто поспешила скрыться.
– Когда-то здесь был процветающий монастырь, – рассказывал Антонио, – но около шестидесяти лет назад он опустел, причем не из-за ослабления влияния церкви – в моей стране этого можно не опасаться, – но из-за экономических факторов. – Он остановил машину на заброшенном монастырском подворье и взглянул на Касс в зеркальце заднего вида.
– Как интересно! – выдала Трейси с явно преувеличенным энтузиазмом.
– Мне казалось, вы не очень хорошо знакомы с местными достопримечательностями, – заметила Касс, вылезая из джипа. Перед ними громоздились неуклюжие здания и стены.
– Всю эту неделю я читал записи моего отца. Он был выдающимся ученым, но, подобно многим блестящим умам, не отличался организованностью. Ему и в голову не приходило разложить все по полочкам.
– Это бы существенно облегчило наши изыскания, – вырвалось у Касс.
– Какие еще изыскания? – всполошилась Трейси.
Касс пожалела, что сболтнула лишнего.
– И с каких это пор вы что-то ищете на пару? – не унималась Трейси.
Перед ними лежало кладбище: из травы поднималось множество изуродованных временем мраморных надгробий, окружавших мавзолей с порталом и башенками. До сих пор их задача, обсуждавшаяся в теории, выглядела весьма увлекательно, и только теперь Касс в полной мере осознала, что им предстоит. Неужели они и впрямь полезут в этот склеп?!
– Это я попросил твою сестру помочь мне в работе, – невозмутимо пояснил Антонио. – в конце концов, мы оба неравнодушны к загадкам прошлого.
Трейси ошалело смотрела то на Антонио, то на Касс.
– Это связано исключительно с работой, – не выдержала Касс, предчувствуя новую ссору. Она смерила сестру с головы до ног раздраженным взглядом и добавила: – И только на один уик-энд. Не забывай, в понедельник я улетаю.
Но Трейси это мало утешило.
– Я буду рад, если вы задержитесь, – сказал Антонио.
Касс удивленно посмотрела на него.
– Я мог бы с толком использовать вашу помощь.
– Она уезжает, – отчеканила Трейси, выглядя непривычно юной и беззащитной из-за мелькавшей в глазах растерянности. – У нее все давно спланировано. – Взгляд Трейси испуганно метался от Касс к Антонио.
В неловком молчании они двинулись между могил по колено в траве. Тишина давила на уши, даже не пели птицы. Касс спросила:
– Кто здесь лежит?
– Дворяне. Монахи. Менее значительные члены нашей семьи. – Антонио снова встретился с Касс глазами.
И она отвела взгляд, заметив первое попавшееся надгробие. На мраморе были выбиты даты – семнадцатый век – и стершаяся надпись.
– Тоже де ла Барка, – пробормотала Касс.
– Нет, это же надо додуматься! – взорвалась Трейси. – Шляемся, как дураки, по этому проклятому кладбищу!
Антонио молча вел их к мавзолею. Они с Касс то и дело, останавливались, чтобы прочесть надписи на памятниках. Наконец над ними навис тяжелый портал, опиравшийся на четыре массивные колонны. К двери вела длинная широкая лестница, а на перекладине висел замок.
– Заперто! – воскликнула Касс, со стыдом услышав в своем голосе облегчение.
– И как я не подумал! – Антонио поморщился, – Конечно, мавзолей должен быть заперт!
– У меня есть отличная мысль! – Трейси схватила его за руку. – Поехали в Педрасу: выпьем там по коктейлю и перекусим!
Никто ей не ответил.
Касс разрывалась на части. Ей было страшно, но вместе с тем хотелось узнать, что там внутри, и она опасалась показаться Антонио трусихой, и Касс предложила:
– Может, нам сорвать замок?
– Совершенно с вами согласен, – произнес у нее за спиной Антонио.
Касс старалась не замечать, как его теплое дыхание щекочет волосы у нее на шее. Сейчас было не до этого.
Она ухватилась за перекладину и дернула что было мочи. Старое дерево разломилось так легко, что от неожиданности Касс опрокинулась на спину и кубарем скатилась на землю, пересчитав все ступеньки.
– Вы не ушиблись? – Антонио схватил ее за плечи и с тревогой заглянул в лицо.
Касс, представив себя со стороны, разразилась нервным хохотом и воскликнула:
– Эврика!
Он с облегчением рассмеялся и помог Касс подняться. Поспешно отпустив его руку, Касс посмотрела на Трейси. На щеках у младшей сестры пылали два ярко-алых пятна. Антонио отошел в сторону, и Касс хотела было успокоить Трейси, но вместо этого сказала:
– Я не виновата в том, что нас обоих интересует прошлое.
– Ну да, конечно! – фыркнула Трейси.
Касс не понимала, кто ее дернул за язык. Ну зачем сейчас подливать масло в огонь?
– Идемте внутрь! – предложил Антонио, словно не замечая, что происходит между сестрами.
Над ними сомкнулась холодная сырая тьма. Луч фонарика только усиливал это ощущение, и Касс снова зазнобило.
– Сюда никто не заходил уже многие годы, – прошептала она, едва различая два надгробия по правую руку от себя. – Надеюсь, нас не обвинят во вторжении на частную территорию?
– Все в порядке! – бодро заверил ее Антонио.
– Вы оба рехнулись! Кому придет в голову слоняться в этой дыре среди мертвецов? – нервно воскликнула Трейси.
– Трейс, все здешние мертвецы давно похоронены по всем правилам. – Касс постаралась изобразить утешительную улыбку – хотя бы ради себя, если не ради Трейси, которая все равно ее не видит. Потому что в голову снова лезли мысли, нагнавшие на Касс такого страху прошлой ночью. Пожалуй, Трейси права: они, похоже, действительно рехнулись.
– На свете не бывает привидений, – бурчала Трейси, словно уговаривала сама себя.
– Тс-с! – оборвал ее Антонио, разглядывая два ближайших надгробия, украшенных скульптурами.
Касс уставилась на них, стараясь не очень громко стучать зубами. Но наконец профессиональный историк взял верх, и она отважно устремилась вперед, держа наперевес свой маленький фонарик-брелок.
– Просто потрясающе, хотя и несколько нервирует, – вырвалось у нее.
– Эта часть была заполнена в семнадцатом веке, – оживленно заметил Антонио. Трейси старалась держаться вплотную к нему.
А Касс смелела все больше. Подумаешь, склеп! Да она уже почти привыкла гулять тут среди могил! Главное – отыскать Изабель!
– Если она вышла замуж в 1554 году, когда ей было не больше двадцати – а я готова поспорить, что гораздо меньше, – если ее не сожгли на костре и она дожила хотя бы лет до пятидесяти, значит, умерла она в начале семнадцатого века. – Как ни странно, Касс не хотелось поминать имя Изабель вслух.
– Я тоже об этом подумал. Если она умерла незадолго до того, как Альварадо женился на Елене… – Он замер. – Господи, да вот же они!
Касс чуть не врезалась ему в спину. Ухватив Антонио за пояс, она смотрела через его плечо, нетерпеливо спрашивая:
– Кто они? Альварадо и… – заветное имя так и не слетело с ее уст.
– Альварадо и Елена, – выдохнул он.
Трейси подошла и молча встала рядом. Касс расстроилась. Почему-то она решила, что Антонио имеет в виду Альварадо и Изабель. Луч фонарика скользнул вверх. Надгробная скульптура имела явное сходство с оригиналом – на них смотрело то же надменное, но правильное и привлекательное лицо. Судя по надписи, Альварадо родился в 1528 году и умер в 1575-м. Елена была намного моложе мужа и умерла раньше: 1544—1571 – гласила надпись.
– Ее выдали замуж совсем ребенком, – заметила Касс. – Кажется, вы говорили, что он взял ее в жены в 1560 году?
– В 1562-м. – Антонио шарил фонариком по соседним могилам. – Она должна лежать где-то рядом. Но где?
Касс, пользуясь тусклым светом, прошла вперед, читая имена и даты.
– Может, вы угадали? И она пережила их обоих? Если ее отослали в монастырь или в дальнее имение, она могла умереть там и там же похоронена.
– Или ее сожгли на костре, и никому не пришло в голову собрать ее пепел и похоронить как положено, – прозвучал его малоприятный ответ.
– Надеюсь, такого не случилось, – буркнула Касс. И в этот миг батарейка в ее брелоке окончательно сдохла. – Черт! – возмутилась она, встряхнув фонарик. – Проклятая дешевка!
– Эй! Ну какое вам дело до этой бабы? По-моему, пора отсюда убираться! Мне здесь не по нутру! – Трейси прижалась к Касс сзади, стараясь унять крупную дрожь. Еще бы ей не дрожать в таком наряде!
– Как это ни печально, я тоже не прочь отсюда убраться! – призналась Касс. – Антонио, мы уже забрели в пятнадцатый век!
– Вы правы. Ее здесь нет. – Его разочарованный голос прозвучал непривычно глухо.
– Ничего страшного. Мы все равно ее разыщем. Даже если придется перечитать все записи вашего отца, – утешала его Касс. И тут же пожалела о нечаянно сорвавшемся «мы».
– Верно. Работа предстоит немалая. – Он обернулся и добавил: – Я крайне признателен вам за поддержку, Кассандра.
– Ну что вы, мне самой было интересно, – отвечала она.
– Значит, уходим? – Антонио резко повернул луч фонарика к двери.
– Уходим! – подтвердила Касс.
Он снова смотрел ей в лицо, и на этот раз Касс не могла отрицать очевидное: под его взглядом она начинала таять, как школьница. Черт бы его побрал!
– А ты знаешь, что моя тетка и твой отец были любовниками? – вдруг выдала Трейси в полный голос.
Касс так и подскочила на месте. Антонио настороженно замер. А на лице у Трейси расплылась гаденькая ухмылка.
Касс не сомневалась, что расслышала все верно – вот только откуда Трейси узнала об этом? Младшая сестра скрестила руки на груди, распираемая злорадством.
– Я подслушивала, когда тетя Кэтрин говорила с тобой, Касс! – Теперь ее хищный, холодный оскал был адресован исключительно сестре. – Это было не просто интересно – это было – потрясающе!
У Касс тревожно екнуло сердце. По вискам потек холодный пот.
– Трейс, ради Бога, хватит! – Как много она успела подслушать?.. Неужели ради Антонио она готова пожертвовать даже собственной теткой?!
– Они были любовниками, – обратилась Трейси к Антонио. – В этом самом доме. В «Каса де суэньос»!
Антонио, внезапно побледнев, не отрывал от Трейси ошеломленного взгляда. Касс, сама не зная, что делает, сжала его руку и прошептала:
– Простите! Мне так жаль…
Он не мог вымолвить ни слова.
– До сих пор не верю, что ты на такое способна, – процедила Касс, отчужденно взглянув на сестру.
Но Трейси это не смутило.
– Нашей тете Кэтрин есть что рассказать! Верно, Касс?
Касс почувствовала, как напрягся Антонио, прежде чем отнял свою руку. Так и есть – Трейси подслушала все от начала до конца. И теперь, как и положено избалованной дуре, не пожалеет никого, лишь бы привлечь к себе внимание. Нужно остановить этот поток красноречия любой ценой!
– Не знаю, что ты имеешь в виду, – соврала Касс. – Кажется, мы собирались выйти отсюда? Антонио!
– Я давно подозревал, что они были любовниками, – медленно произнес он, переводя взгляд на Касс. – Я заподозрил это тогда, когда выяснил, что ваша тетушка находилась здесь в момент его смерти. И когда понял, как сильно ненавидит ее моя мать.
– Простите, – пробормотала Касс.
– О чем еще вы предпочли умолчать? – сурово спросил Антонио.
Касс застыла, не зная, как себя вести. И в этот миг за ними с глухим стуком захлопнулась дверь склепа.
Они оказались в зловещей темноте, окруженные древними могилами.
