355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Брайан Смит » Дьявольский заговор (ЛП) » Текст книги (страница 3)
Дьявольский заговор (ЛП)
  • Текст добавлен: 30 марта 2022, 17:02

Текст книги "Дьявольский заговор (ЛП)"


Автор книги: Брайан Смит


Жанр:

   

Ужасы


сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

Человек, голова которого должна была оказаться на плахе, был Донни Уилкерсон. Донни и отец Майка выросли вместе. Когда Майк был ребёнком, он время от времени видел, как Донни пьёт с отцом на террасе за их домом. Он не был в одной комнате с этим человеком более десяти лет, может быть, около полутора десятка, но его память о нём не померкла за прошедшие годы. Причина этого заключалась в том, что в эти дни этот человек редко оставался вне поля зрения общественности.

Недоверие Майка было зашкаливающим. Он просто не мог поверить в то, что видел. Он посмотрел на Надю.

– О, да ладно! Ты не можешь серьёзно ожидать, что я убью мэра.

Выражение лица Нади было безмятежным, её поза расслабленной. Она выглядела спокойной, как женщина, наблюдающая за океаном с шезлонга.

– Это именно то, чего я ожидаю. Ты сделаешь это… – она равнодушно пожала плечами. – Или ты умрёшь. И тогда Марни умрёт. Независимо от того, что ты решишь, мэр тоже умрёт.

– Это безумие.

Надя ничего не сказала, просто продолжала смотреть прямо на него с совершенно спокойным выражением лица женщины, которой на всё наплевать.

Блейк и другой парень поставили мэра на колени. Донни Уилкерсон был обнажён. У него было грубое красивое лицо, излучавшее ауру силы и твёрдости убеждений. Такое лицо нравилось избирателям. Но вид его дряблой, бледной, немолодой плоти, выставленной таким образом, испортил это впечатление. Он казался уязвимым. Слабым. Мягким. Майк посмотрел на него и почти ощутил жалость. Старый друг его отца смотрел на него ошеломлёнными, непонимающими глазами. Майк догадался, что мужчина был одурманен, и почувствовал некоторое облегчение от этой информации. Очевидно, было бы лучше, если бы он не осознавал до конца, что с ним происходит. Или узнал, кто виноват. Хотя Майк сомневался, что Донни Уилкерсон узнал бы его, даже если бы он не был под действием наркотиков. Прошло много времени с тех пор, как они виделись в последний раз, и Майк почти не походил на того мальчика, которым он был в подростковом возрасте.

Ничто из этого не делало мысль об убийстве человека, которого он знал – человека, которого он считал хорошим человеком, – менее ужасной.

Блейк и другой мужчина прижали голову Уилкерсона к плахе. Он не сопротивлялся. Он просто смотрел на цементный пол и прерывисто дышал через кляп во рту. Майк уставился на россыпь пигментных пятен и родинок на спине и костлявых плечах мужчины и снова ощутил острый укол жалости. Уродливый мужчина, похожий на миниатюрного Гитлера, шагнул в круг, подошёл к Майку и протянул топор.

Сердце Майка колотилось в груди, когда он смотрел на тяжёлое, острое как бритва лезвие. Биение его сердца казалось усиленным, почти оглушающим. Он знал, что это ложное впечатление, результат сильного стресса, но это не имело значения. В такие моменты ему казалось, что его сердце вот-вот взорвётся. Что, учитывая обстоятельства, может быть не самым худшим, что могло произойти.

Он оглядел лица остальных. Они уже не были в тех молитвенных позах. Теперь все они смотрели на него с выражением ожидания и… надежды? Да, надежды. Они хотели увидеть, как он совершает эту ужасную вещь. Но почему? Потому что все они одинаково хотели, чтобы он присоединился к культу в качестве его тринадцатого члена? Может быть, это было частью этого. Надя неоднократно подчёркивала, насколько важно завершить «адский круг», что бы, чёрт возьми, это ни значило. Но Майк подозревал, что в этом есть ещё один слой, и это был простой, первобытный трепет жажды крови. Они хотели смотреть, как другой человек встретил ужасный конец прямо у них на глазах. Да, теперь он мог видеть это в их глазах, это было мучительно ясно. Эти люди были монстрами. Худшими садистами. Внезапно он увидел и другие вещи в новом свете. Плаха, например. Никто не создавал и не хранил подобные вещи для одноразового использования. Они делали это раньше. Может быть, много раз. И теперь он понял, почему они собирались здесь, в гараже, а не в доме Нади, потому что смыть из шланга брызги крови с цементного пола было гораздо проще, чем вывести эти надоедливые пятна с ковра в гостиной.

Надя вздохнула.

– Мы ждём, Майк. Мы понимаем, что это непросто, но наше терпение не безгранично. Возьми топор. Сейчас же.

Уродец толкнул в него топор и пробормотал себе под нос:

– Возьми. У тебя не будет другого шанса.

Майк неохотно взял топор и небрежно держал его за рукоять. Он был тяжелее, чем Майк ожидал. В детстве он рубил дрова. Это был последний раз, когда он использовал топор. В первую очередь они предназначались, конечно, как инструменты, а не как оружие. Металлическая часть этого топора казалась тяжелее, чем обычно, и больше. Конечно. Если бы эти уроды действительно регулярно обезглавливали людей, они бы захотели иметь самый большой и самый крутой топор.

Марни наклонилась к нему, коснулась его руки.

– Сделай это, Майк. Для меня. Для нас обоих. Воздай славу Сатане.

Чёртово дерьмо.

Он всё ещё был ошеломлён тем, насколько основательно Марни была вовлечена в этот сатанизм. До сегодняшней ночи она всегда казалась такой умной и рациональной, но это было больше ролевой игрой. Это была настоящая Марни, эта кровожадная дьяволопоклонница. Она верила во всё это абсолютно. Сатана был её господином, и она любила его. Ещё с детского возраста. Мир был перевёрнут. Ничто больше не имело смысла.

Он посмотрел на осунувшееся, одурманенное лицо мэра. Он всё ещё не сопротивлялся.

Могу я убить этого несчастного ублюдка? Могу ли я на самом деле?

Надя откашлялась.

– У тебя нет времени, Майк. Сделай это сейчас. Или умрёшь.

Майк тяжело вздохнул и поднялся на ноги. Он чувствовал себя оторванным от своего тела, когда приближался к плахе. Глаза остальных следовали за ним, пока он двигался. Но он чувствовал себя одним из них, просто ещё одним наблюдателем, смотрящим и гадающим, как всё это обернётся. Потому что он всё ещё не знал, даже когда поднял топор и приставил острие лезвия к открытой задней части шеи Донни Уилкерсона.

Он посмотрел на Надю. Он чувствовал, что есть ещё вещи, которые он должен знать, прежде чем это произойдёт.

– Почему я это делаю? Почему этот мужчина? Почему сегодня?

– Чтобы доказать, что ты достоин быть одним из нас, как тебе уже сказали. А ещё потому, что я, блять, сказала тебе это сделать. Тебе не нужны никакие другие причины.

Тон её голоса стал резче, чем когда-либо прежде, и это был первый раз, когда она казалась по-настоящему рассерженной после нападения на Блейка. Это напугало его до чёртиков, и ему пришлось крепче сжать топор, чтобы не уронить его. У него было чувство, что она больше не станет мириться с дальнейшими задержками.

Тем не менее, он колебался.

– Этот человек является выборным должностным лицом, а это означает, что это равносильно политическому убийству. Это не то же самое, что убить Николь, – он заметил удивление Нади при упоминании этого имени и кивнул. – Да, Марни рассказала мне о ней. Николь была никем. Просто ещё один гражданин. Смерть этого человека станет большой новостью. Будет расследование, возможен риск разоблачения. Конечно…

– Замолчи.

Майк закрыл рот, проглотив остаток своего аргумента. Тон Нади был более суровым – и более пронизанным смертоносным, неумолимым намерением – чем когда-либо. Говорить что-то ещё сейчас было бы бесполезно. Всё, что он сказал, было бесполезно. Эту женщину нельзя было ни переубедить, ни изменить её мнение.

Выражение её лица было свирепым, когда она снова обратилась к нему.

– Этот человек противостоит делу зла. Его собственные действия привели его к этому моменту. Он должен умереть. И он умрёт. Сделай это сейчас же. Прямо сейчас, чёрт возьми!

Теперь она сидела на краю стула, и её руки были сжаты в кулаки. Она выглядела готовой броситься на него в любой момент. Воспоминание о том, что она сделала с Блейком, делало эту перспективу пугающей. Майк поднял топор над шеей мэра и положил рукоять себе на плечо.

Он посмотрел на Марни, увидел, как она улыбается и кивает в знак поддержки.

И он в последний раз оглядел круг, все эти нетерпеливые лица… всех этих стервятников, маскирующихся под людей. Одна из участниц – стройная блондинка в красном вечернем платье – откуда-то достала пистолет. Ствол был направлен ему в живот. Он полагал, что это страховка – защита на тот случай, если он внезапно сорвётся и решит направить тяжёлый топор на членов культа, а не на мэра.

Но этого не произошло.

Его курс был определён.

У него действительно не было выбора.

Майк крепче сжал рукоять топора и поднял его высоко над головой.

Затем он опустил топор.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Позже Майк сообразил, что ему нужно было потратить как минимум ещё одну минуту, чтобы точно выровнять дугу своего замаха с шеей мэра. Всё могло бы пойти более гладко, если бы он только что сделал это. Но он этого не сделал. Таким образом, вместо того, чтобы рубить его шею, лезвие врезалось ему в затылок, пронзив череп, но не убив его мгновенно. Шок, нанесённый мужчине, преодолел действие препарата. Его тело свело судорогой, и Блейк и член культа, помогавший ему, изо всех сил пытались удержать его шею, прижатую к плахе. Люди вопили. Кричали. Один голос был громче всех остальных. Нади, конечно. Он приказал ему вытащить топор из головы мэра и снова взмахнуть им, чтобы закончить чёртову работу. Майк взглянул на Марни. Она тоже кричала на него. В общем, эти сумасшедшие ублюдки наделали чертовски много шума, что казалось странным для группы людей, так озабоченных «разоблачением».

Майк отвёл взгляд от Марни и снова сосредоточился на всё ещё дёргающемся теле мэра. Около дюйма тяжёлого лезвия вошло в череп умирающего. По его краям вытекало много крови. Он потянул за ручку топора, но она не поддалась. Поэтому он упёрся ногой в край плахи и качал ручку вверх и вниз, пока не вытащил лезвие. Затем он изменил своё положение и снова направил лезвие на шею мужчины. На этот раз он сделал пару осторожных тренировочных взмахов, убедившись, что у него правильная дуга, прежде чем снова серьёзно взмахнуть. Пока он это делал, в гараже всё ещё было много безумного шума. Все, казалось, беспокоились о том, чтобы он закончил убивать этого человека как можно скорее. К настоящему времени он не мог винить их.

Он испустил собственный страшный крик, когда снова опустил клинок. Вторая попытка попала точно в цель. Лезвие встретило некоторое сопротивление, ударив Донни Уилкерсона по позвоночнику, но сила удара свела эффект сопротивления практически к нулю. Лезвие прошло через позвоночник и врезалось в плаху, успешно отделив голову Донни от остального тела. На этот раз крови было намного больше, недолговечный гейзер вырвался из обрубка шеи и разбрызгивался по всему цементному полу. Теперь Майк понял, почему они расширили круг стульев. Тело дёрнулось ещё несколько раз, когда брызнула кровь, и, наконец, замерло.

Прошло несколько мгновений, прежде чем Майк понял, что все вопли и крики прекратились. Но в ушах у него всё ещё звенело, когда он бросил топор и, пошатываясь, отошёл от своей ужасной работы. У него закружилась голова, когда он врезался в один из стульев, и ему удалось остаться в вертикальном положении только с помощью женщины, сидевшей на стуле. Затем он вышел из круга и, спотыкаясь, дошёл до угла гаража, где упёрся предплечьем в стену и повесил голову, а его желудок вздымался и извергал своё содержимое. Пот выступил на его лбу и стекал по лицу, пока он некоторое время продолжал стоять там. Его зубы стучали, а тело дрожало. Слёзы навернулись на его глаза, когда снова всплыли детские образы Донни и его отца, пьющих на террасе.

Я убийца, – подумал он. – Проклятый, ужасный грёбаный убийца. Нечеловеческая сволочь.

Резкая оценка, но неопровержимая истина. Именно так он всегда относился к тем, кто забирал жизни невинных. Ни в коем случае он не мог дать себе пройти на этот счёт. И неважно, что его принуждали. Суть в том, что он совершил акт жестокого убийства. Он был убийцей. Это была одна из тех ужасных вещей, которые, совершив однажды, уже не вернуть. Он унесёт этот ярлык в могилу.

Затем он почувствовал маленькую руку в центре своей спины. Она мягко двигалась, гладила, ласкала, успокаивала. Затем он услышал голос Марни над ухом:

– Всё в порядке, всё хорошо. У тебя здорово получилось. Я горжусь тобой, Майк. Очень горжусь.

Он всхлипнул и ничего не сказал.

Я ничтожество. Я хочу умереть. Я заслуживаю смерти.

Но даже когда он думал об этих вещах, он знал, что не имел в виду их. Ему было очень стыдно за то, что он сделал, да, но он хотел жить. И он хотел уйти от этих людей и вернуться к какой-то нормальной жизни, даже если это означало, что ему придётся покинуть город и исчезнуть надолго, может быть, навсегда. Начать сначала с чего-нибудь нового и изо всех сил стараться никогда больше не связываться с сатанистами.

– Она права, Майк. Ты должен гордиться тем, что сделал.

Надя. Прямо за ним.

Он глубоко вдохнул, медленно выдохнул и повернулся к ней. Он держал своё лицо как можно более непроницаемым, пока она изучала его, вспоминая её устрашающе точную интуицию. Он с трудом сглотнул и заставил себя сказать:

– Спасибо. Я буду.

Она фыркнула.

– Я сомневаюсь, что будешь. Я уверена, что какая-то часть тебя думает, что ты просто продолжишь играть роль добровольного новичка, пока не сможешь избавиться от нас, а затем отправиться в глубь страны.

Майку удалось избежать драматической визуальной реакции, но ему хотелось обосраться.

Чёрт возьми, что за дела с этой цыпочкой, как она это делает?

Надя ухмыльнулась.

– Просто помни, что ты теперь так же виновен, как и все мы. Ты забрал жизнь. А это значит, что ты не можешь разоблачить нас, не решив свою судьбу. И у меня есть предчувствие, что ты бы предпочёл не проводить бóльшую часть своей жизни за решёткой. Значит, ты нам не угроза. Ты будешь в безопасности от нас, пока это остаётся так. Понимаешь?

Майк кивнул, но ничего не сказал.

Надя подошла ближе к нему, и ему пришлось сопротивляться импульсу прижаться спиной к стене. Она была почти достаточно близко, чтобы прикоснуться. Думал ли он раньше, что она устрашает? Она это делала, конечно, но на таком расстоянии эффект был бесконечно более интенсивным. Он никогда не был так близок с кем-то настолько умопомрачительно красивым. Чувства, вызванные её близостью, были почти достаточно сильными, чтобы полностью стереть любые воспоминания о только что произошедшем ужасе. В горле пересохло, сдавило. Он дрожал и чувствовал, что может упасть, если она подойдёт хотя бы на дюйм ближе. Она протянула руку и спокойно стряхнула пылинку с его рубашки, заставив его вздрогнуть.

Затем она коснулась его руки и сказала:

– Но я уверена, что это не будет проблемой. На самом деле, я сделаю прогноз. К тому времени, когда ты уйдёшь отсюда намного позже сегодняшней ночи, ты будешь искренне нетерпеливым новообращённым, – она погладила его по руке и сказала: – И ты будешь считать дни до нашей следующей встречи.

Майк снова кивнул и выдавил из себя звук, означавший определённый уровень непредубеждённости, если не фактическое согласие. Но его горло было настолько сжато, что это казалось пещерным хрипом. Говорить по-прежнему было невозможно.

Надя тихо рассмеялась и коснулась его щеки.

– Теперь ты принадлежишь нам, разумом и душой. Никогда не сомневайся в этом, – она взглянула на Марни, которая всё ещё стояла в стороне. Майк почти забыл, что она была здесь, настолько он был потрясён Надей. – Увидимся внутри. Слава Сатане!

Марни улыбнулась.

– Слава Сатане!

Тогда Надя ушла. Майк не сводил с неё глаз, пока она не исчезла за дверью дома. Только тогда весь остальной мир вернулся в фокус. Остальные женщины тоже исчезли, кроме Марни. Мужчины были заняты уборкой. Майк смутно задавался вопросом, ожидается ли от него помощь, но мысль ускользнула, когда Марни прильнула к нему и просунула руку ему между ног, заставив его сглотнуть.

Она положила голову ему на плечо и рассмеялась.

– О, опять уже твёрдый. Ничего удивительного, правда? Надя так действует на всех, – она издала мурлыкающий звук. – Хм-м-м, даже на меня. Так что скажешь, ты готов к оргии?

Наконец ему удалось восстановить голос.

– Готов… к чему?

Она хихикнула.

– К оргии, глупенький. Готов ли ты к этому?

Всё, о чём Майк мог думать, это то множество пышногрудых красивых женщин, которые сейчас бездельничают где-то в доме. Включая Надю, конечно. Было, очевидно, смешно предполагать, что он мог когда-нибудь вступить с ней в физическую близость во время этой так называемой «оргии», которая якобы вот-вот должна была произойти, но он всё равно не мог не представить это себе.

Это был исключительно мощный образ.

Он вздрогнул.

Он посмотрел на Марни.

– Да. Думаю, я готов к этому.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Когда они вернулись в дом, играла музыка. Какой-то навязчивый, мрачный дум-метал с вязкими нео-психоделическими гитарами и гулким женским ведущим вокалом, который придавал музыке ещё более мрачную глубину и резкость. Майк не знал, что это за музыка, но он скачал её, если бы наткнулся на неё в интернете. У неё была очень богатая и интересная звуковая структура. Но в этом контексте – в доме, полном безумных сатанистов – атмосфера, создаваемая музыкой, была более чем жуткой. Когда они приблизились к арке, ведущей в гостиную, он заметил мерцание красного стробоскопа. Пульсирующий свет проникал в коридор и описывал странные прыгающие узоры на стенах.

Всё это было немного странно. Майку казалось, что он вот-вот войдёт в холл готического клуба в центре города, а не в пригородную гостиную. Это впечатление несколько изменилось, когда он последовал за Марни через арку. Только отчасти потому, что атмосфера была в основном такой, какой он ожидал, с мигающей красной вспышкой, устрашающе дополняющей гипнотические ритмы музыки. А по большому телевизору с плоским экраном шёл фильм ужасов начала семидесятых. Майк узнал в нём «Близнецов зла», постановку Hammer Films с легендой ужасов Питером Кушингом в главной роли. Фильм шёл с выключенным звуком и был включён, по-видимому, только для того, чтобы усилить тщательно созданную жуткую атмосферу.

Но на этом сходство с клубом в центре города заканчивалось, если только клуб, о котором идёт речь, не был одним из тех закрытых заведений, куда можно было попасть только по приглашению. Все женщины-члены культа присутствовали, и большинство из них посмотрели в их сторону, когда они вошли в гостиную. Это были лишь мимолётные взгляды, но несколько женщин ухмыльнулись, встретившись глазами с Майком. Ухмылки, вероятно, были результатом его широко раскрытых глаз и отвисшей челюсти. Но Майк просто ничего не мог с собой поделать. Всё это были необыкновенно красивые женщины, и каждая из них была совершенно нагая.

В том числе Надя.

Лидер культа сидела в кожаном кресле с закрытыми глазами и задрав подбородок к потолку. Она сидела, положив задницу на край подушки кресла, широко расставив ноги. Блондинка, которая наставила на него пистолет ранее, стояла на коленях между ног Нади, её голова ритмично двигалась, когда она исполняла акт очень восторженного орального секса. Не менее завораживающее зрелище представляли выпуклые груди Нади с розовыми сосками. Он не мог оторвать от неё глаз в течение многих долгих мгновений. Он чувствовал себя загипнотизированным. И головокружение, как будто голова может взорваться в любую секунду. Или как будто что-то другое может взорваться в любую секунду.

Майк был более чем ошеломлён. Остальные женщины улыбались и покачивались в такт музыке, изящные головы медленно вращались на тонких шеях, глаза у некоторых трепетали, как в трансе. Или как под воздействием наркотиков. Что, возможно, и было. Взгляд Майка блуждал по каждому из гладких, стройных тел, и он задавался вопросом, не принял ли он сам наркотики? Может быть, Марни добавила кислоту в газировку, которую он выпил по прибытии на собрание? Или метамфетамин? Или что там люди принимали в эти дни? Потому что он определённо чувствовал, что отключается. Как ещё объяснить, что он оказался в комнате, полной красивых обнажённых женщин, не требующих платы за эту привилегию?

Его внимание неизбежно вернулось к Наде, которая раскачивалась в кресле и крепко вцепилась в подлокотники, пока её голова моталась из стороны в сторону. Блондинка между её ног теперь двигала головой гораздо быстрее, её оральные ласки заставляли Надю кричать достаточно громко, чтобы её можно было услышать сквозь рёв музыки.

Майк вздрогнул, когда почувствовал, как кто-то тянет его за джинсы. Он взглянул вниз и увидел, что это Марни расстёгивает его штаны. Опять. Всего несколько дней назад он смирился с тем, что никогда не будет с ней физически близок, а теперь это происходило во второй раз за один день. Она уже сбросила свою одежду, пока его внимание было приковано к чему-то другому. Он впервые увидел её обнажённой, и это зрелище было всем, что он когда-либо мог себе представить, и даже больше. Ладно, может быть, она и не была ровней Наде в плане общей красоты – а кто был? – но её обнажённое тело было чёртовым произведением искусства.

Он осмотрел её снизу доверху, качая головой, впитывая все эти пышные изгибы.

– Ты чертовски красива.

Она улыбнулась.

– Я знаю.

Он начал что-то говорить в ответ, но тут её мягкая рука сжала его твёрдость, и он смог только ахнуть.

Она уткнулась носом в его шею и тихо застонала.

– Тебе нравится это?

– Эм-м-м…

Этого ответа было достаточно.

Она помогла ему снять с себя одежду и потянула вниз, на ковёр в гостиной. Мгновение спустя он проскользнул между её раздвинутыми ногами и вошёл в неё, задыхаясь от первого погружения в её изысканно влажный центр. Его лицо исказилось, а ногти впились в ковёр, когда он снова и снова прижимался к ней. Он только с опозданием понял, что впервые в жизни трахался для публики. Этот момент узнавания случился менее чем через минуту после соединения с Марни, когда он скривился и повернул голову далеко вправо и увидел пару женщин, уставившихся на него сверху вниз. Одна из них – длинноногая брюнетка – зажала руку между ног и облизнула губы, встретившись взглядом с Майком. Майк сделал паузу в середине толчка, на мгновение парализованный вниманием. Марни схватила его за спину и толкнула бёдрами, побуждая его снова начать двигаться. На ужасную секунду или две ему показалось, что он завянет внутри неё. Он был возбуждён как никогда, но в эти секунды он также испытал сильный приступ беспокойства по поводу выступления. Он был в основном застенчивым парнем и был далеко не в своей тарелке здесь. Ситуация усугубилась, когда нахлынули отвратительные воспоминания о том, что он делал в гараже всего несколько минут назад. Что с ним не так? Какой монстр мог заняться сексом так скоро после того, как сделал что-то настолько ужасное с другим человеком?

Потом он вытянул голову ещё немного вправо и увидел Надю, наблюдающую за ним с явным интересом. Она всё ещё сидела в кресле, но блондинка больше не была между её ног. Вместо этого она сидела у ног Нади, как послушный питомец, и смотрела шоу вместе со всеми. Надя провела пальцами по волосам женщины, усиливая впечатление отношений хозяйки и питомца.

Майк почувствовал, как сквозь него прошёл заряд, когда он встретился взглядом с Надей. Её взгляд был таким же напряжённым и пугающим, как всегда. Затем она улыбнулась, и её рот шевельнулся. Её губы открылись, сдвинулись и снова открылись в том же порядке несколько раз, прежде чем он понял, что она постоянно повторяет одни и те же два слова: «Трахни её».

Сердце Майка, казалось, ёкнуло.

И с этого момента больше не было проблем с беспокойством по поводу публичности. Его член казался сталью внутри Марни, когда он долбил её, по крайней мере, так же энергично, как всё, что он когда-либо делал раньше. К концу Марни кричала так пронзительно, что казалось, будто её голосовые связки вот-вот лопнут от напряжения. Её ногти царапали бороздку за бороздкой на его спине, и из них вытекали струйки крови. Было чертовски больно, но Майку было всё равно в этот последний экстатический момент взрывного оргазма.

Потом он упал на Марни, и она снова вцепилась в него, засмеялась, поцеловала и потёрлась носом о его шею. Через несколько мгновений он с удивлением обнаружил, что тоже смеётся. Он чувствовал себя так хорошо, лучше, чем когда-либо раньше, лучше, чем он мог вспомнить. Он мог блаженно, счастливо провести остаток вечности прямо здесь, на этом месте, с Марни. Всё его самосознание исчезло. Его не заботило то, что он был голым или что все могли видеть каждый дюйм его чуть менее бледного телосложения. Он чувствовал себя свободнее, чем когда-либо.

Даже освобождённый.

Воспоминание о тяжёлом лезвии топора, вонзившемся в затылок Донни Уилкерсона, пару раз пыталось проникнуть в его сознание, но отогнать его было легко. Он знал, что это была ещё одна вещь, с которой ему придётся бороться через некоторое время после того, как сияние этого опыта пройдёт, но он мог побеспокоиться об этом позже.

Всё, о чём он заботился сейчас, была Марни.

Марни, Марни, Марни…

Гладя её роскошные белокурые локоны, он смотрел в её большие голубые глаза и чувствовал, что может навсегда потеряться в них. Он держал её и целовал и оставался с ней на полу дольше, чем он мог предположить, но и близко недостаточно долго. Чары были сняты только тогда, когда ему в голову пришла отрезвляющая мысль и тут же привлекла его внимание.

О, чёрт… без презерватива!

Несколько мгновений он слушал, как тяжело стучит его сердце, прежде чем снова расслабиться.

Ну, что ж… уже слишком поздно.

Он снова встретился взглядом с Марни и улыбнулся… и тут он почувствовал, как чей-то палец подтолкнул его. Он повернул голову, чтобы взглянуть на нарушителя, и увидел, что Блейк смотрит на него сверху вниз.

Блейк улыбнулся и помахал.

– Привет!

Майк ничего не сказал.

Блейк рассмеялся и вздёрнул подбородок.

– Давай, чувак. Моя очередь.

Майк по-прежнему не отвечал. Не потому, что он не хотел отвечать, а потому, что временно не мог связно мыслить. Во-первых, Блейк сбросил одежду. Этот болтающийся хлам был слишком близко к зоне его комфорта. Но ещё важнее было то, что ему было очень трудно усвоить то, что сказал парень.

Затем он нахмурился, когда вырвался из этого.

– Твоя очередь? Что ты имеешь в виду? Какого хрена ты говоришь, чувак?

– Я имею в виду, что хочу трахнуть Марни.

Майк нахмурился ещё сильнее, когда волна гнева заставила его мышцы напрячься.

Так много для одного грёбаного дня.

Он начал подниматься, желание совершить насилие овладело им так быстро, что он почувствовал себя бессильным остановить его. Не то чтобы он хотел это остановить. Нет, то, что он хотел сделать, это выбить из Блейка к чертям собачьим всё дерьмо, превратить его улыбающееся лицо в кровавую грёбаную кашу.

Но тут Марни схватила его за плечи и сказала:

– Эй, посмотри на меня.

Всё ещё кипевший, он посмотрел на неё.

Она улыбнулась.

– Всё в порядке. Правда. Это оргия, помнишь? Вот как эти вещи работают.

Он ничего не сказал, просто недоверчиво уставился на неё с открытым ртом.

Её улыбка медленно растаяла.

– Майк. Серьёзно. Ну, давай же. Вставай сейчас же.

Майк не сделал ни малейшего движения, чтобы выполнить её просьбу. Он просто продолжал смотреть на неё и изо всех сил пытался понять, что здесь происходит. То, что произошло между ними, было особенным. Это было… прекрасно. Она это тоже почувствовала? Ведь так, верно?

Или… его снова использовали?

У него кружилась голова.

Мир сбился со своей оси, выбился из колеи. Всё было не так, всё было неправильно…

– Майк!

Голос Нади, легко возвышающийся над музыкой и пронзающий его сознание с точностью бритвы. Он чувствовал беспомощную потребность отвести взгляд от Марни, хотя это было больно. Он посмотрел на Надю, встретился с ней взглядом и ждал, что она что-то скажет.

Она протянула палец и согнула его к себе.

– Подойди.

– Но…

– Сейчас же.

О неповиновении этому тону не могло быть и речи. С огромной неохотой он освободился от Марни и медленно поднялся на ноги. Он двинулся в сторону Нади, по пути бросив убийственный взгляд на Блейка. Блейк был до безумия невозмутим. Он лишь улыбнулся и опустился на колени рядом с Марни. Майк заставил себя отвести от них взгляд. Он должен был это сделать, чтобы его ярость не превратилась в вулканическую, которую невозможно сдержать.

Он остановился в нескольких футах от кресла, в котором всё ещё сидела Надя, и сказал:

– Да?

Она поманила его сесть взмахом руки. Он взглянул на кожаный диван справа от себя и сделал шаркающий шаг в этом направлении, прежде чем она сказала:

– Нет. У моих ног. С Кэролайн.

Кэролайн, по-видимому, разносторонне одарённая блондинка, умелая языком и готовая использовать оружие. Она улыбнулась Майку, когда он вздохнул и опустился на колени к ногам Нади.

– Привет, Майк.

У него не было никакого желания обмениваться фальшивыми любезностями с этой женщиной, но ледяное выражение лица Нади ясно дало понять, что ему лучше сделать именно это.

– Привет, Кэролайн.

– Ты размахиваешь топором просто прекрасно.

– Эм-м-м… спасибо.

Надя погладила Кэролайн по голове.

– Кэрри, дорогая, принеси нам выпить. И немного кое-чего особенного. Если ты не возражаешь.

Кэролайн повернулась на корточках и поцеловала тыльную сторону протянутой руки Нади. Этот жест был ещё одним из бесконечной череды вещей, которые Майку показались странными в этой группе. Для этих людей Надя была больше, чем просто лидером странного маленького клуба. Они относились к ней как к настоящей королевской семье. Он полагал, что ему лучше попытаться сделать то же самое, пока он вовлечён в этот Дьявольский Заговор, независимо от того, насколько нелепым это казалось.

Когда Кэролайн ушла, Надя поманила его ещё ближе, и он подчинился, повернувшись и прижавшись к одной из её ног. Она провела пальцами по его волосам, а затем погладила его по голове, точно так же, как он видел, как она сделала это с Кэролайн. Он хотел злиться на это. В этом было что-то принципиально унизительное. Но это было невозможно. Её невероятная красота свела на нет любую такую ​​обиду, просто полностью сожгла её. И ощущение её плоти рядом с его было наэлектризованным, как он и представлял. В самом деле, если бы он не кончил так недавно, то вряд ли бы выдержал.

Он посмотрел на неё.

– Надя…

– Тише, – она улыбнулась. – Просто расслабься и делай, как мы. Пусть всё это произойдёт. Будь счастлив, зная, что Сатана любит тебя за то, что ты сделал сегодня в его честь.

Майку нечего было на это сказать.

Отчасти потому, что это было чертовски безумно. Но главным образом потому, что то, что она сказала, также содержало элемент мудрости. Единственный способ пройти через это – просто позволить этому случиться. Просто сидеть сложа руки и ждать конца поездки.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю