Текст книги "Батальоны тьмы. Трилогия"

Автор книги: Брайан Болл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 35 страниц)

– Марвелл?…

– И мисс Хэсселл, сэр. Она в Центре недавно. Ее взяли в группу мистера Марвелла почти сразу после отправки первой экспедиции на Талискер.

– Марвелл здесь?!

Спингарн вспомнил толстого мечтателя Марвелла, некогда принимавшего такое горячее участие в его карьере. Марвелла вечно что-то не устраивало в уже существующих Сценах, и он с интересом расспрашивал его о том, как он думает с помощью таимаутеров возродить заброшенный Талискер. Однако при всех его современных взглядах этот толстяк порядочный хитрец – сам ни разу не был ни в одной из Сцен. Единственный его маршрут – от испытательной площадки до Центра Управления Сценами. Для работы «на натуре» он не годится, а уж тем более – на Талискере.

– Да, сэр.

Спингарн ещё раз обвел взглядом пески и светлеющее небо, где близнецы-луны уже уступили место выползающему солнцу… Ладно, в конце концов у него есть дела поважнее, чем Марвелл и его ассистентка.

– Как долго я пробыл в Сцене? – спросил он Горация.

Прошлое виделось ему туманным – так всегда при слиянии клеток. В какую-то долю секунды ты становишься тем, что заключает в себе внедренная клетка, частицей очередной Игры. Зато теперь он вне воссозданной реальности – это точно. Он опять стал самим собой, обрел чувства и мысли, полученные от рождения.

Но мог ли он не думать о том, в какой эпохе побывал? В его обостренном, высокоорганизованном разуме роились очень странные воспоминания. Почему кровь! Откуда этот назойливый образ? Отчего он смотрит на свои мускулистые руки и ноги с каким-то брезгливым чувством? Чем вызвано ощущение, что он должен быть ближе к земле, выступать с тяжелой грацией, прислушиваться к звукам, которые его слух не воспринимает?

– В Сценах, сэр?

Спингарн уловил в вопросе иронию; опять этот педант напускает на себя вид всезнающего превосходства! Знакомая манера – ещё с тех пор, как он впервые столкнулся с самодовольным, экстравагантным машинным гением!

Спингарн постарался не выказывать раздражения.

– Но я ведь был в Сцепе и вышел из неё всего несколько минут назад. Насколько я понимаю, ты меня оттуда вытащил. Возможно, там было опасно, иначе для чего было использовать капсулу нейтральной интерференции? Я до сих пор чувствую действие капсулы.

Да, нечто подобное он чувствовал и в тот раз, когда вышел из Игры Порохового Века, счастливо избежав последствий своего эксперимента. Ему тогда потребовалось несколько долгих минут, чтобы привыкнуть к мысли, что он больше не рядовой саперной роты в составе армии английской королевы. И хотя выбраться ему помог Гораций – посредник таймаутеров, своим спасением он обязан прежде всего всегдашнему присутствию духа.

– Ну так что, давно меня не было?

– Вас, сэр, гм-м… не было полтора года.

Спингарн посмотрел на спящую женщину. Да, дети ещё совсем маленькие. Он, как наяву, увидел пружинистые мускулы под золотисто-черной шкурой. Почему его преследует образ красивого грациозного зверя? Видение исчезло; перед ним снова была цветущая женщина.

– В какой Сцене я был?

Спингарн почувствовал, как новые воспоминания отпечатываются в его сознании. Здесь далеко не весь Талискер – всего лишь небольшой оазис, а там, у горизонта, за невидимыми барьерами, открываются совсем другие, более странные пейзажи. И где-то ещё дальше, за пределами человеческого разума, она… слепая, доисторическая таинственная сила!

– Я не стал бы называть это Сценой, сэр, – уточнил Гораций, и Спингарну почудилось, что почва проваливается у нею под ногами.

– А как?

– Вероятностное Пространство, сэр.

Воспоминания осаждали разум Спингарна. Да, он пережил кое-что пострашнее смерти. Ведь здесь, на этой кошмарной планете, происходят невероятные превращения в результате слияния клеток… А робот явно наслаждается смятением человеческого разума.

– Какое? – поинтересовался Спингарн.

– То самое, сэр, куда сержант Хок направил режиссера Марвелла и мисс Хэсселл, – ответил робот.

За всем услышанным кроется какая-то роковая тайна. Впрочем, для Талискера обычное дело.

– Продолжай, – спокойно произнес Спингарн.

– Сержант Хок тоже последовал за ними. И я, сэр.

– И ты встретил меня?

– Да, сэр.

– А как ты проник в Вероятностное Пространство?

– Сержант Хок заметил, что остатки генетического кода разрослись, и…

– Генетического кода? Но ведь он разрушен, так было условлено: больше никаких случайных процессов слияния клеток!

– Боюсь, сэр, достигнутая вами договоренность не имела законной силы, и вообще на неё не следовало слишком полагаться.

Спингарн кивнул. Гораций, разумеется, прав. В голове роились вопросы. Марвелл здесь… Это означает, что он тоже в опале. Генетический код восстановлен… А сам он полтора года проторчал в Сцене, то есть в Вероятностном Пространстве.

И вот теперь вернулся с полной путаницей в голове, но вате с Этель и двумя детьми!

– Значит, Вероятностное Пространство…

– Да, сэр. Созданное таинственной силой.

Если Гораций ожидал взрыва отчаяния, то наверняка был разочарован. Этот блестящий ум, эту стальную волю ничто не в состоянии поколебать. Воображение Спингарна уже вовсю работало; он строил планы на будущее. Итак, неведомое существо, каким-то образом проникшее во Вселенную и поселившееся среди развалин Талискера, использовало его, Спингарна, для своих экспериментов! Что ж все-таки известно Горацию?

– Почему я ничего не полню? – требовательно спросил он робота.

Он все выведает у Этель и Хока, как только те очнутся. Наверняка им есть что вспомнить из своего опыта пребывания в Вероятностном Пространстве.

– Я полагаю, сэр, – самодовольно усмехнулся робот, – вам следует прежде спросить себя самого, сохранились ли у вас какие-либо воспоминания о вашей человеческой жизни.

Внезапное озарение до глубины души потрясло Спингарна. Никаких воспоминаний – только ощущение более плоского мира, ощущение недюжинной силы и жажды крови.

– Я был зверем?

– Да, сэр. Когда я вас встретил совсем недавно, вы были хищником. Тигром, если быть точным.

– И Этель? – пробормотал Спингарн.

С тех. пор, как Этель попала па Талискер, она уже не парный раз подвергается случайному процессу слияния клеток. Спингарн вспомнил, что с нею происходили удивительные превращения! Он мысленно представил себе упругую грудь, пышные бедра и затянутое перепонкой кружевное переплетение на спине Этель. Крылья! Сама не веря тому, она взлетала на шесть метров над землей и парила в воздухе, грациозно взмахивая крыльями в такт легкому дуновению ветра… А теперь нате нам – превратилась в тигрицу!

Спингарн поглядел па спящих детей с законной гордостью собственника. Близнецы! Любопытно, что скажет Этель, когда проснется. Ведь они соединились там, в роковом Вероятностном Пространстве.

– Я был хищником! – воскликнул Спингарн. – Значит, здесь нечто большее, чем рециклинг. Кассеты памяти не смогли бы этого сделать – просто невозможно приспособить человеческий разум к такому образу жизни!

– Совершенно верно, сэр, – согласился робот.

– Мы могли провоцировать телесные превращения, – размышлял вслух Спингарн, – но лишь до определенной степени. А полная перестройка организма, необходимая для мало-мальски успешной адаптации подобного рода, за пределами наших возможностей! Мы не можем превращать людей в тигров!

– И в динозавров, – добавил робот.

– В динозавров?

– Мистер Марвелл стал питекантропом. И все мы видели динозавров. Одною сержант Хок даже подорвал.

– Подорвал?

Спингарн посмотрел на своп руки. Опять накатили воспоминания о сильных плоских лапах. Когти! Когти и клыки!

– Да, сэр. Гранатой.

– Выходит, в Вероятностном Пространстве люди превращаются в тигров и динозавров?

– О да, сэр. Мы увидели там огромное разнообразие млекопитающих и рептилий. Мистер Марвелл и мисс Хасселл приобрели все признаки человекообразных обезьян, несколько более развитых, чем питекантропы. У них заметны проблески разума: они научились пользоваться примитивными орудиями. – Робот покачал головой. – Насколько я попал, сор, они ничуть не удручены подобным превращением.

У Спингарна голова шла кругом – такие захватывающие перспективы открывались перед ним.

– Огромное разнообразие, говоришь?

– Я распознал некоторые виды ранних рептилий, но подозреваю, что степень их выживания крайне невелика.

– Итак, это все генетический код…

– Да, сэр.

– И люди…

– Да, сэр.

– Спингарн! – раздался звонкий голос: Этель проснулась.

Он услышал зов, по выяснение отношений отложил на потом.

– Явные симптомы случайного рециклинга…

– Да, сэр, даже в несколько расширенном объеме.

– Так!

– Спингарн! – Голос прозвучал уже настойчивее. Он досадливо отмахнулся.

– Но принцип тот же?

– Да, сэр, – подтвердил Гораций.

– Только вероятности доведены до максимальной степени разнообразия.

– Несомненно, сэр.

– Господи, твоя воля! – воскликнул Спингарн, вспоминая жаргон Порохового Века.

– Эхма! – откликнулся знакомый хриплый бас. Хок тоже пришел в сознание. – Мой капитан!

Спингарн обернулся и увидел, что Этель отпихивает от себя близнецов.

– Спингарн! – в третий раз позвала она. – Что это? Где мы были?… Дети! Мои дети!

– Голяком, словно младенец! – поглядев на нее, неодобрительно заметил Хок. – Капитан, вашей леди не мешало бы хоть чем-нибудь прикрыться!

Но Спингарн был слишком потрясен грандиозностью замысла, частицей которого был он сам, чтобы вникать в подобные мелочи.

– Господи, твоя воля! – сказал он, узнавая Хока. – Сержант! Ну что, в странной переделке мы с тобой побывали?

– Так точно, капитан, в Царстве Сатаны! – отрапортовал Хок.

Этель выжидательно смотрела па мужа.

– Но это же просто немыслимо! – не унимался он.

– Согласен, сэр, в мои интеллектуальные схемы такое её укладывается, – изрек Гораций.

– Этель, ты знаешь, где мы… кем мы были? Как мы передвигались? Господи, твоя воля! – Спингарн содрогнулся. – И что делали?!

– Да, я слышала, кажется, ты упомянул о Вероятностном Пространстве, – спокойно отозвалась Этель. – Мне надо одеться. И накормить детей.

– Этель, мы были в самом низу эволюционной лестницы человечества! Полтора года мы обретались среди доисторических животных Земли! Все это было воссоздано – и живые существа тоже!

Этель пожала плечами. Ее трудно было чем-либо удивить.

– Тигры? Что ж, мне это подходит. – Она снова обратила взгляд на малышей. – Интересно, чем я могу их накормить?

У Спингарна отвисла челюсть.

– Накормить?!

Он был ошарашен. Они на пороге такого сногсшибательного открытия, а она думает невесть о чем!

– Пожалуй, рублеными бифштексами, – решила Этель.

– И шмотки нужны для пацанят, – подхватил Хок, смущенно отводя глаза от великолепной фигуры Этель. – Вам бы тоже надо прикрыться, мэм.

– Да, позаботься об этом, сержант! – распорядилась она.

– Этель!… – беспомощно развел руками Спингарн. – Таинственная сила воссоздала целую эволюционную цепочку! Там… там все таймаутеры!

– Не все, сэр, – уточнил Гораций.

Этель дала ещё несколько указаний Хоку, затем поцеловала спящих малышей и перенесла их в тень пальмы, потому что солнце уже начинало припекать.

– Не все? – переспросил Спингарн, чувствуя какой-то дискомфорт в желудке.

– Хищники поглощают огромное количество парного мяса, – подчеркнул Гораций. – Поэтому среди отдельных особей так низок процент выживаемости.

Кровь!

Неудивительно, что его мутит! Спингарн подумал о тысячах таймаутеров, которых он притащил в заброшенные Сцены Талискера. И о том, какая участь постигла многих из них. Он в отчаянии посмотрел на жену.

– Этель, а другие?! Они же ещё там, в Вероятностном Пространстве! Ведь мы употребляли их в…

Но Этель, как видно, это ничуть не волновало. Ее внимание было целиком сосредоточено на детях. Прекрасные глаза озарились внутренним светом. Сердце Спингарна екнуло при виде спящих детишек, и он тоже подумал о том, чем их накормить. В его разум предательски вползли воспоминания о том, как Этель вонзает клыки в ещё теплую плоть своих жертв.

Как она может быть такой черствой? Спингарн посмотрел на неё чуть ли не с отвращением. Все-таки женщины очень прозаические натуры – не то что мужчины!

– Смотрите, сержант выстроил себе домик! – восхитилась Этель. – И даже с небольшим садом. Но меня он не устраивает, Спингарн. Там слишком тесно. К тому же мне нужна приличная одежда. Не могли бы мы поселиться где-нибудь неподалеку, пока вся эта история не закончится?

Спингарн задохнулся от возмущения.

Она мечтает завести свой дом!

Над Талискером – фантастической лабораторией таинственной силы – все ещё витают неуловимые изменения генетического кода. Марвелл и его ассистентка, как-то чудом выжившие таймаутеры, стали жертвами отвратительной, дьявольской, всеохватной манипуляции с эволюционными моделями. Динозавры – в прошлом тоже люди – пожирают более мелких тварей, бывших своих приятелей!

Летающие ящеры охотятся на них с воздуха! Женщины вроде его супруги прыгают па них с деревьев! А мужчины, такие, как он, месят теплую болотную жижу, удирая от страшных чешуйчатых монстров, вымерших на Земле ещё до человеческой эры!

И все дело рук слепой, безумной созидательной силы, с которой он однажды вступил в интеллектуальный поединок. Значит, в конечном итоге он, Спингарн, отвечает за все.

А Этель занята мыслями о хозяйстве!

– Гораций! – поморщившись, приказал он. – Поищи где-нибудь жилье.

Этель очаровательно улыбнулась роботу. Тот незамедлительно отправился выполнять поручение.

– Сержант! – нетерпеливо окликнула его Этель. Хок вышел на зов с зажатой в зубах глиняной трубкой. В руках у пего был какой-то поношенный балахон.

– Прощенья просим, мэм, лучше ничего не нашлось. Как вы с капитаном провалились в пекло, сколько раз хотел пустить на портянки, а все ж нет, думаю, обожду, вдруг ещё вернутся!

Спингарн перевел взгляд с цветущей женщины на угрюмого сержанта саперной роты. Вот и Хок принимает потрясающую своей необычностью ситуацию с удивительной невозмутимостью. Последний раз он видел Сппнгарна и Этель, когда они приближались к роковому провалу. И, как преданный служака, все это время сторожил у входа в Вероятностное Пространство, дожидаясь их возвращения. Но как же он-то остался в здравом рассудке, после того как посетил дьявольские пределы? Как человек с такой примитивной психикой сумел смириться с динозаврами, с людьми, превращенными в тигров, с зияющими ямами в пространстве и времени?

Спингарн заметил, что Хок стыдливо отвел взгляд, пока Этель облачалась в ставшее ей слишком широким платье.

– Сержант!

– Да, мой капитан?

– Гораций все тебе объяснил насчет Вероятностного Пространства… ну, то есть нижних областей?

– А как же, капитан! Но я не верю. Уж эти мне философы! Да у плюшевой мартышки мозгов не больше, чем у меня! – Хок широко улыбнулся и подмигнул. – Но мыто с вами знаем, капитан, верно?

– Знаем?

Интересно, какую же версию состряпал в своем неповоротливом уме сержант? Как он расценивает свои удивительные приключения?

– Так точно, сэр!

Спингарн даже порадовался, что Горацию не удалось провести сержанта. Как бы он ни толковал происхождение таинственной силы и Вероятностного Пространства – наверняка называл их дьяволом и его царством, – а полностью облапошить старого вояку не смог.

– Ну и что же мы знаем, сержант?

– Да все это жабьи проделки! Они тут напакостили, не сойти мне с этого места! Но миссис Спингарн мы ничего не скажем, верно? – Хок ещё раз хитро подмигнул.

– Да, сержант, думаю, не стоит, – согласился с ним Спингарн.

Итак, Спингарн убедился, что в голове у Хока нет никакой путаницы. Бедняга все ещё воюет на той войне, которая закончилась тысячелетия назад. По его понятиям, проклятые французы вступили в сговор с дьяволом, чтобы нанести поражение армии королевы Анны.

– Я знал, что вы вернетесь, сэр! И мы вместе ещё покажем этим жабам! Вы не думайте, Хок тут не дремал. Меня им не удалось заманить во врата ада. Правда, после я туда спустился, но разве не сам я подорвал нечисть?

Спингарн пытался представить, что же там произошло. Наверняка он ещё услышит эту историю во всех подробностях. Как все ветераны, Хок любит похвастаться своими военными подвигами. Для недоумка это была удачная вылазка, ведь она привела к спасению капитана, его жены и детишек. Ради них он и вступил в яростную схватку с чудовищем. Да, Хок законно гордится. Он настоящий герой.

– Я твой вечный должник, сержант! – заявил Спингарн, умевший быстро принимать решения. – Но ты мне ещё нужен. Понимаешь, мне необходимо знать, что Этель… миссис Спингарн и дети в безопасности.

– Жду ваших приказаний, сэр!

– Ты поступаешь в распоряжение миссис Спингарн.

– Слушаюсь, сэр! – рявкнул Хок, весьма довольный собой. – А вы, капитан? Вы с нами?

– Да, сержант, но не сразу. Когда вернется Гораций, я ещё должен кое-что с ним обсудить. А ты, если он найдет для нас жилье, проводишь миссис Спингарн.

– Есть, сэр, но вы…

Дальше Спингарн уже не слушал, охваченный лихорадочными мыслями. Он предчувствовал, что решающая схватка с таинственной силой должна произойти там, внизу, в её владениях. Загадочное существо едва ли поднимется к нему сюда. И если он хочет исправить ужасные последствия своего вмешательства в Сцены Талискера, то придется ему самому спуститься в яму, которую он вырыл, можно сказать, своими руками.

Он снова станет Вероятностным человеком!

Вновь вступит туда, что Хок считает офранцуженным адом, найдет способ восстановить пространственно-временную связь и заставит таинственную силу, когда-то давно, сотни миллионов лет назад, изгнанную из её собственной Вселенной, подчиниться воле человека.

Спингарн не думал, что Этель слышала его разговор с Хоком, и вообще перестал вспоминать об этой недалекой женщине. Но он ошибся.

– Спингарн! – произнесла она своим мелодичным голосом, и он по интонации почувствовал, что она обо всем догадалась. – Ты решил вернуться в тот ад? – Этель указала на солнечную тропу, и Спингарн увидел причудливо скользящие энергетические потоки.

– Генетический код! – прошептал он.

Да, вот оно, средоточие тайны. Но там, где когда-то был странный, жутковатый, но все-таки порядок, теперь царит полнейший хаос!

И он, Спингарн, должен войти туда и вмешаться в происходящее ещё раз.

– Ты что, оставишь детей? – резко спросила женщина.

Спингарн помедлил с ответом, сосредоточенно глядя на простиравшееся перед ним море хаоса и неопределенности.

– Не сразу, дорогая, – наконец произнес он. Почувствовав слабину в его словах, Этель улыбнулась. Хок удовлетворенно кивнул.

– Тогда бери мальчиков. Вон Гораций.

* * *

Шли дни. Марвелл изрядно похудел. Лиз тоже избавилась от лишнего веса. Волосы на голове у них свалялись, зато оба теперь знали, как бороться с блохами и прочими мелкими паразитами. Жизнь понемногу обтесывала их. В зной они спали, а ночью либо дрожали, тесно прижавшись друг к другу, от холода и страха, либо удирали от хищников и ползучих гадов. Как-то раз сильная ночная гроза переполошила обитателей джунглей. Многие устремились в саванну, и, к удовольствию Марвелла, мимо них устало прошлепала черепаха. Они с Лиз праздновали победу, пока пара огромных змей не обнаружила их вместе с добычей. Так и не насытившись, пришлось побыстрее уносить ноги.

Зато с каждой новой неудачей они становились все более хитрыми и ловкими.

 Глава 13

Гораций малость поартачился по поводу того, чтобы пустить в ход свою более совершенную электронику для перенесения небольшой экспедиции через барьер между оазисом Хока и прибежищем, которое он отыскал. Но Спингарн быстро поставил его на место. Ему надо было как следует устроить Этель и детей, все ещё спавших у пего на руках, перед тем как начать решающую операцию.

Они шагали по горячему песку, сухому хрустящему торфу, по улицам города, высеченного в нефритовой скале, мимо всего земного великолепия, воссозданного во время первых экспериментов на Талискере. Спингарн явственно слышал голос судьбы. Мысль о сверкающих вихрях разрушенного генетического кода не давался ему покоя. Все происшедшее на Талискере отзывалось в голове тупой болью. Прибытие первой экспедиции – он сам, Этель, сержант Хок и робот Гораций. Первое зрелище черной дороги в небо, которая оказалась вовсе не дорогой, а подвижным, устремляющимся ввысь барьером. Призрачный гигант, отбивающий роковой, беспощадный ритм.

Что бы мог сделать против всего этого Марвелл?!

Спингарном овладело страстное нетерпение. Его худощавое лицо нервно подергивалось от идей и планов, роившихся в голове. Он был похож сейчас на гордого коня, предвкушающего бешеную скачку. Однако окружающие не замечали этой внутренней борьбы. Спингарн был человеком вдохновения и железной воли, но за несколько лет, проведенных в Сценах, он научился обуздывать себя.

К полудню они дошли до зеленой, спокойной на вид долины с несколькими сельскохозяйственными постройками из прочного серого камня. Уголок этот был необитаем, но, когда они проходили мимо колючих живых изгородей, казалось, из-за них выглядывают с удивлением глаза-бусинки. Гораций указал на добротное, ладное строение.

– Думаю, это вам подойдет. Я обнаружил тут трех коров, одна недавно отелилась. Животные несколько пугливы, поэтому я взял на себя смелость подвергнуть их легкому гипнозу. Видимо, их ещё преследуют неприятные воспоминания о гразерных минах, которые в недавнем прошлом были рассеяны по всей округе.

– Гразеры? – нахмурился Спингарн.

Этель пошла вместе с Хоком осматривать дома.

– Да, сэр, так было во время структурного сдвига. Теперь мне удалось переместить их по ту сторону барьера.

– А я помню это место, – сказал Спингарн.

Маленький островок воссозданной земной идиллии. Возможно, на него набрели таймаутеры и решили, что лучшего места для фермы не сыскать. Сразу видно, крепкое было хозяйство, правда, оросительные каналы засорились, огород порос бурьяном. Но гразеры?… Что ж, подумал Спингарн, отгоняя тревогу, Талискер всегда был полон неожиданностей.

Близнецы заворочались у него на руках.

– Тут чудесно, Спингарн! Неси детей в дом! – закричала Этель, выглянув из окна на втором этаже.

Гораций резко обернулся на звук, доносившийся от сарая. Реакция Спингарна была не такой быстрой – ведь oн всего лишь человек. Но и он сумел определить природу звука: собачий лай.

Близнецы открыли глаза; сначала старший, он был чуть тяжелее, ширококостный, с квадратным подбородком, как у отца. Оба заморгали от яркого света, и Спингарн понял, что для них мир тоже изменился. Из-за сарая показалась черно-белая колли; почуяв запах человека, она радостно завиляла хвостом.

– Спингарн! – окликнула его Этель. – Здесь одежда и еда! Дети сейчас проснутся, надо их накормить!

Спингарн услышал, как она отдает распоряжения Хоку насчет воды и дров. Сейчас наверняка возьмется за веник. Домовитая! Кто бы мог подумать, что его толстушка ассистентка станет такой фигуристой матроной!

– Иду! – отозвался он.

Близнецы смотрели на отца испуганно и недоверчиво, и все же было для них что-то притягательное в этом смуглом лице. Потом оба засопели и начали вырываться из рук. Он рассмеялся, спустил их на землю. Они огорченно захныкали.

– Через эту Сцену прошли мистер Марвелл и мисс Хэсселл, – сообщил Спингарну Гораций. – Животное успело к ним привязаться, но когда я приспособил гразерные мины, чтобы попасть в соседнюю Сцену, отказалось последовать за нами.

Спингарн слушал рассеянно, наблюдая за проворно уползавшими малышами. Младший – голубоглазый, как мать, – наскочил на старшего и попытался подняться на ножки. Они удивленно озирались, видя землю, небо, Спингарна, свои смуглые ручонки, окно, из которого доносился крик матери. Потом близнецы ошеломленно уставились друг на друга, пока не заметили собаку. Она увидела детей и побежала им навстречу, виляя хвостом и скалясь.

Гораций начал было подробный отчет об устройстве фермы, но Спингарн сделал ему знак замолчать. Робот был глубоко уязвлен и всей своей позой выказывал неодобрение Спингарну, в порыве отцовских чувств пренебрегающему прямыми обязанностями.

Близнецы все ещё чувствовали себя неуютно, так как сохранили тигриные повадки. Что поделаешь, подумал Спингарн, другого образа жизни они не знают. На мгновение его встревожила мысль о незаметных на первый взгляд, но необратимых последствиях вмешательства таинственной силы в органику его самого, Этель, таймаутеров, но он подавил свои страхи. Все в порядке: его дети – человеческие существа с человеческим разумом. Правда, они гораздо сильнее девятимесячных младенцев, у них тигриная память и тигриное мировосприятие.

Да, пока ещё в них преобладает зверь.

При виде колли дети бросились в разные стороны. Спингарн от души забавлялся, глядя, как оба оскалили по два крошечных зубика. Колли, почуяв неладное, повернулась к старшему. Другой решил, видимо, вспрыгнуть на нее, но не успел – Спингарн опять подхватил его на руки. Голубые глазенки сверкнули ненавистью, и Спингарн зашелся от смеха.

Старший же вдруг повел себя совсем по-человечески. Плюхнулся на попку и ткнул пальчиком в длинную морду колли. Та, довольная, облизала его.

– Спингарн! – закричала Этель. – Неси скорее детей сюда! Они же грязные!

Хок вышел из дома; довольной ухмылки на лице как не бывало. В руках он нес два цинковых ведра и какую-то одежду.

– Миссис Спингарн прислала это для вас, сэр. Конечно, капитану негоже одеваться не по форме, но раз хозяйка распорядилась… – сдвинув брови, он повернулся к Горацию. – А ну, мартышка, за дело! Принеси воды и расчисти ручей за огородом.

Спингарн кивком подтвердил роботу приказание.

– Придется пожить здесь денька два, чтобы привести все в порядок.

– Спингарн! Ты меня слышишь? – В голосе Этель послышались нетерпеливые нотки.

Близнецы наконец узнали этот голос. Старший заверещал, а младший начал дергать Спингарна за волосы, пока тот не сдвинулся с места. Собака, высунув язык, потрусила за ними. Из хлева донесся низкий унылый звук. И верно, пора подоить коров.

Спингарн тряхнул головой: чего только на свете не бывает, в один день из зверя стал фермером! Он вспомнил об энергетических омутах, о таинственной силе и с трудом сдержал подступившее волнение.

Денек-другой, пообещал он себе, – не больше.

Однажды утром, когда они совсем изголодались, Марвелл рыком подозвал Лиз и указал на болотные топи. Она вылезла из дупла в стволе огромного дуба, где опять не обнаружила ни личинок, ни яиц, пи беспомощных птенцов Марвелл на свой лад задал ей вопрос. Она разинула рот, показывая, что и не думала есть втайне от него. Он опять зарычал.

Лиз скатилась на траву к его ногам и бесшумно последовала за ним, стараясь не выдавать своего страха. Марвелл изготовил из дубинок и камней два топора – один побольше, другой поменьше – для Лиз. Она очень ловко управлялась со своим первобытным орудием.

Выйдя на опушку, они прислушались. Дальше начинались болота. Из густой вечнозеленой листвы то и дело доносились зловещие звуки. Обведенные красным глаза Лиз и Марвелла напряженно высматривали не слишком опасную для них добычу. Тень деревьев почти полностью скрывала их грязные тела.

– Уффо-о! – прошептал Марвелл.

Лиз разглядела огромные зеленые яйца, заполненные восхитительной золотистой жижей. Как-то раз они уже находили одно такое яйцо. Видно, отложившая его рептилия позабыла о нем. Осторожно ступая по траве и поваленным стволам, Лиз и Марвелл выбрались из чащи. Возле добычи свернулась кольцами длинная толстая змея. Она повернула к ним голову, но не сочла достойными внимания. Марвелл крепче сжал каменный топор. Лиз готова была снова юркнуть в чащу, но Марвелл нежно погладил её, и она успокоилась.

Поиски продолжались. Голод и надежда найти яйца динозавра раззадорили их.

– Уфф! – воскликнул Марвелл.

Лиз сжалась от страха.

По поверхности болота пробежала волна – это приближалось одно из чудовищ, похожих на буйволов. Его можно не опасаться: оно питается кореньями. А что если здесь неподалеку его семейство?…

Марвелл облизнулся и пустил слюну. Лиз в ответ ему потянула себя за сальные, свалявшиеся волосы.

Раздался новый звук, от которого затрепетал ствол молодого высоченного дерева. Марвелл и Лиз застыли на месте. В низкорослом кустарнике показалась зубастая морда тиранозавра. Забыв о голоде, они кинулись к лесу.

Лиз уронила топор и подумала, что теперь Марвелл непременно её прибьет. В ушах отдавался страшный рев кровожадного зверя, хотя тот и не думал их преследовать – он охотился за беспечным, медлительным водоплавающим монстром.

Горько разочарованные, они остановились примерно в двух километрах от большого болота. Марвелл взмахнул топором и грозно зарычал. Пытаясь подольститься, Лиз почесала ему брюхо. Он наотмашь ударил её – хорошо еще, что кулаком. Да, неудачный выдался день.

От отчаяния в голове у Лиз начал складываться план. Про увесистый тумак она тут же забыла. Марвелл тоже отвлекся – поймал на лету насекомое и отправил в рот. Лиз порывисто вскочила на ноги и запыхтела ему на ухо, излагая свою идею. Карие глаза Марвелла остановились на её грязном обветренном лице.

– Афф? – переспросил он.

Лиз терпеливо объяснила ещё раз.

Поняв, Марвелл в порыве нежности укусил её.

Но был отвергнут: Лиз слишком проголодалась, чтоб заниматься любовью.

Она указала ему на тропу. И они устремились по ней, как две ищейки.

* * *

Два дня Спингарн провел во все нарастающем нетерпении, а затем объявил Этель, что уходит. Она не возразила, только настояла, чтобы он прежде её выслушал.

– Я с тобой не пойду. Знаю, ты на меня и не рассчитывал. Но я хотела бы убедиться, что ты все хорошо обдумал. У тебя есть привычка брать нахрапом, Спингарн. На этот раз мы легко отделались, но согласись, что идти на контакт с таинственной силой сразу после того, как Гораций выполнил твои инструкции, было ошибкой. Могли бы и подождать немного. Выиграли бы время и, может, сумели бы сориентироваться.

Спингарн даже не задумался над её словами, он был уверен, что она не права. Когда полтора года назад он приблизился к разрушенному генетическому коду, то сделал все сознательно, в полном убеждении, что время не терпит. Таинственная сила – в этом он тоже не сомневался – давным-давно была задействована в какой-то неудавшейся и похороненной на сотни миллионов лет Игре. Но едва ей стало известно о существовании других разумных существ, она пожелала возродиться к жизни. Ей не терпелось снова жить.

Однако трудность состояла в том, что она не имела никакого представления о том, как жить.

В поисках себя она вторглась в иную пространственно-временную систему с целью выяснить, где она находится, откуда явилась и какую форму существования ей следует избрать.

А он. Спингарн, по своей воле стал связующим звеном между таинственной силой и живыми существами той Вселенной, куда её занесло.

Нет, тогда – полтора года назад – у него просто не было выбора.