Текст книги "Кровавый завет"

Автор книги: Брайан Макклеллан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Звуки выстрелов и звон клинков затихли этажом ниже. Тамас и Влора стояли рядом, прислонившись к стене, ее голова лежала на его плече. Он сделал несколько глубоких вдохов, прислушиваясь к биению ее сердца, а затем отодвинулся.

На лестнице внизу раздались гулкие шаги. Мгновением позже появился Сабон. На манжете его мундира виднелись черные пятна, предплечье рассечено ударом шпаги. Увидев, что все живы, он облегченно вздохнул.

– Кто-нибудь пострадал? – спросил Сабон.

– Легкие ранения, – ответил Тамас. – Где ты пропадал?

– В офицерском клубе. Они напали внезапно.

– Есть жертвы? – забеспокоился Тамас.

– Несколько человек. – Сабон покачал головой, отвечая на невысказанный вопрос: никого из особо ценных. – Судя по виду, это были простые обыватели. Застали нас врасплох, но, как только мы собрались вместе, они перестали сопротивляться.

– Здание очищено от посторонних?

– Мы работаем над этим.

– Пленные есть?

– По меньшей мере двадцать человек сдались без борьбы. Вероятно, еще четыре десятка раненых. Это люди генерала Вестевена.

– Я знаю. – Тамас подошел к сыну и положил руку ему на плечо. – Хорошая работа, Таниэль.

Таниэль отомкнул штык, спрятал его в ножны и забросил ружье на плечо. Быстро взглянул на Влору, затем кивнул Тамасу:

– Возвращаюсь к выполнению задания, сэр.

Тамас смотрел, как его сын в сопровождении дикарки спускается по лестнице. Он чувствовал, что должен был что-то сказать на прощание. Но не знал, что именно.

– Сабон.

– Да, сэр?

– Сообщи обо всем леди Винсеслав. Скажи, что мне нужны ее солдаты. Генерал Вестевен будет оборонять баррикады, и будь я проклят, если пошлю своих людей на верную смерть. Пусть наемники отработают свое жалованье. Подготовь мне командный пункт возле баррикад. Мы будем штурмовать их. Влора… – Он замолчал, обдумывая решение. – Вы пойдете с Сабоном. Я хочу, чтобы вы находились при мне.

– Таниэль!

Он остановился на лестничной площадке и посмотрел вверх, сомневаясь, стоит ли ждать. Таниэль узнал этот голос. Он не хотел слышать ничего из того, что она могла сказать. Носком ноги он подтолкнул лежавшее на ступеньках тело гвардейца из тех, кого он выпотрошил штыком. Веки солдата вдруг задрожали. Еще живой. Гвардеец свирепо сверкнул глазами. Он не проронил ни звука, лишь скрипел зубами, должно быть страдая от страшной боли. Таниэль задумался, как поступить: вызвать врача или добить беднягу. Рана была смертельна. Таниэль присел на корточки рядом с ним:

– Ты не протянешь дольше недели.

– Предатель, – прошептал гвардеец.

– Хочешь прожить еще день или два и ответить на вопросы людей Тамаса? Или покончим с этим прямо сейчас?

Глаза солдата выдавали его страдание, но он промолчал.

Таниэль расстегнул ремень, свернул его и протянул конец гвардейцу:

– Закуси его.

Гвардеец стиснул зубы.

Несколько ударов сердца, и все было кончено. Таниэль вытер нож о рейтузы гвардейца и выдернул ремень у него изо рта. Выпрямился и снова застегнул пряжку. Зачем ему все это? Он должен сейчас учиться в университете и ухлестывать за девушками. Таниэль попытался вспомнить, когда в последний раз искал себе женщину. Это случилось в его первый вечер в Фатрасте, накануне войны. Они встретились в портовой таверне и профлиртовали всю ночь. Он тогда много выпил и, возможно, переспал с ней, но не переставал думать о Влоре. Жива ли еще та девушка? У него в альбоме сохранился ее портрет.

Гвардеец лежал возле его ног с умиротворенным видом, несмотря на глубокую рану в животе и новую багровую струйку, стекающую по горлу. Ка-Поэль стояла в нескольких футах от него, безмолвная, как всегда, и зачарованно смотрела на мертвого гвардейца.

– Нам пора идти, – напомнил ей Таниэль.

– Таниэль, подожди!

Влора спешила вниз по лестнице. Она споткнулась, ухватилась за перила и уселась прямо на ступеньках, приложив руку к ране на бедре.

Короткое мгновение они смотрели друг на друга. Влора первая отвела взгляд, покосившись на труп у ног Таниэля.

– Как ты?

– Ничего, живой, – ответил Таниэль.

Они молчали несколько минут. Таниэль слышал, как отец наверху отдает приказы.

Даже внезапное нападение не выбило Тамаса из колеи. Солдат до мозга костей.

Мимо проходили какие-то люди – двое вверх, один вниз. В главном зале, где солдаты Тамаса собрали всех раненых, началась суматоха.

– Прости меня, – прошептала Влора.

По ее щекам текли слезы. Таниэль боролся с желанием броситься к ней, осмотреть рану, помочь. Он чувствовал ее боль, душевную и физическую, но она не могла растрогать его, все еще находящегося в пороховом трансе. Таниэль не позволил себе прикоснуться к Влоре, заложил руки за ремень и упрямо выпятил подбородок.

– Идем, – сказал он Ка-Поэль.

Адамат раздраженно скрипнул зубами. Прошло семь дней после переворота. Семь дней с того момента, как он навестил Ускана и получил больше вопросов, чем ответов. Кто сжег страницы книг по религиозной и магической истории? Кто забрал остальные книги? И во имя бездны, что такое этот Завет Кресимира?

Адамат велел кучеру остановиться в Мучном квартале, чтобы прихватить пирог с мясом, затем направился по бульвару Хруша. Резкие запахи масла, дерева, угля и пороха витали над оружейными мастерскими и литейными заводами. Здесь было шумнее, чем в других местах, по улицам гуляло больше народа. На крыльце каждого магазина сидел мальчишка-разносчик со стопкой газет, предлагая прочесть последние новости и очередные указы правительства, тут и там респектабельно одетые господа запросто общались с простыми солдатами. На углу стоял уличный торговец и нахваливал современные ружья Хруша, с которыми любой горожанин сможет защитить свой дом. Оружейники продавали товар с такой скоростью, что едва успевали возобновлять запасы.

Адамат просмотрел газету. Там рассказывали о возвращении в город Таниэля Два Выстрела, героя войны за независимость в Фатрасте. Теперь он преследовал сбежавшую из Воздушного дворца Избранную. Некоторые называли ее единственным уцелевшим членом Королевского совета. Другие доказывали, что это была шпионка Кеза, следившая за пороховыми магами Тамаса. Так или иначе, в ходе погони сровняли с землей целый квартал, десятки горожан убиты или ранены. Адамат надеялся, что Избранную поймают или прогонят из города прежде, чем снова прольется кровь. Всем хватало столкновений между повстанцами Вестевена и армией Тамаса.

Роялисты перекрыли баррикадами весь квартал Кестентер, в самом центре Адопеста. Они нанесли упреждающий удар, но были отброшены. Казалось, все население города, затаив дыхание, следило за этой борьбой. Восьмидесятилетний генерал Вестевен сплотил вокруг себя сторонников короля, собрал их в одном месте и воздвиг достаточно баррикад, чтобы остановить армию. Всего за одну ночь, или всем просто так показалось. Фельдмаршал Тамас в ответ ввел в город два легиона наемников из «Крыльев Адома» и окружил Кестентер полевой артиллерией. Пушки пока молчали. Оба военачальника были мудрыми людьми и не хотели превращать центр города в поле битвы.

Это какой-то жуткий кошмар, подумал Адамат. Два самых знаменитых полководца Девятиземья сразятся на улицах города с миллионным населением. В этой войне не может быть победителей.

И все-таки жизнь продолжалась. Люди по-прежнему должны работать, чтобы добывать себе пропитание. Не вовлеченные в новый конфликт старались держаться от него подальше. Тамас делал все возможное, чтобы сохранить мир в остальной части города.

В довершение всех бед Общественные Архивы, где можно было отыскать замену поврежденным книгам из университетской библиотеки, оказались по ту сторону баррикад. В такое место Адамат не рискнул бы отправиться в одиночку.

Карета остановилась перед трехэтажным зданием в переулке Верхнего Талиана, трущоб Адопеста. У единственного на всю улицу крыльца с обшарпанными оливково-зелеными двойными дверями. Одна створка была заперта изнутри. Краска на ней облезла, штукатурка вокруг косяка осыпалась. У входа, прислонившись к стене, стоял невысокий мужчина.

Адамат одной рукой забрал с сиденья шляпу и трость, а другой отыскал в кармане носовой платок и привычно прикрыл им рот, выходя из кареты. Он заплатил кучеру и подошел к двери, рассеянно слушая, как затихает за спиной цокот копыт.

– Во имя Кресимира, Жерам, где ты находишь яблоки в это время года?

Адамат вытер нос и положил платок обратно в карман.

– Добрый вечер, сэр. – Мужчина одарил его щербатой улыбкой. – Уже месяца два, как вас не было видно. – Он с хрустом надкусил яблоко. – У моего кузена лавка в Мучном квартале, он получает яблоки круглый год.

– Поговаривают, что нас ожидает война с Кезом, если переговоры сорвутся. Тебе придется ждать до осени, чтобы снова отведать яблок.

– Такова уж моя судьба, – с кислым видом ответил Жерам.

– Как сегодня идут бои?

Жерам достал из-под поношенной шляпы измятый клочок бумаги и внимательно рассмотрел свежие пометки:

– Соу-Смиз победил три раза подряд, у Формикаэля тоже две победы. Оба с ног валятся от усталости, но распорядителя словно дурная муха укусила. Он хочет, чтобы они вышли на бой еще раз.

– После пяти поединков на двоих? – фыркнул Адамат. – Это будет жалкое зрелище, они же, наверное, едва держатся на ногах.

– Да, так и говорят у столов, но кое-кто все-таки делает ставки. И все как один – на Формикаэля.

– У Соу-Смиза сильный удар.

– Если он сумеет нанести этот удар. – Жерам хитро посмотрел на него. – Формикаэль больше отдыхал, он моложе Соу-Смиза и в два раза легче.

– Ерунда, – не согласился Адамат. – Вам, молодым, всегда кажется, будто старики уже ни на что не годятся.

– Хорошо, а вы что скажете, почтенный? – рассмеялся Жерам.

Он вытащил из заднего кармана брюк сложенный лист бумаги, покрытый жирными пятнами и протертый до дыр. Приложил к дверному косяку и поднес к нему кусочек древесного угля.

– Какой коэффициент?

– Даю вам девять к одному. – Жерам поскреб щеку, оставляя на ней угольный след.

Адамат вскинул брови:

– Ставлю двадцать пять на Соу-Смиза.

– Рискованно, – пробормотал Жерам. – Очень крупная сумма.

Он нацарапал цифры на листке, сложил бумагу и спрятал обратно в карман. Адамат знал, что Жерам записывает только для виду. У него была прекрасная память, почти как у самого инспектора. И без всякого магического Дара. Он никогда не забывал лица и ни разу не перепутал сумму ставки, хотя его много раз обвиняли в этом. Но в последнее время такое случалось нечасто, с тех пор как кулачные бои прибрал к рукам Владетель. Он не церемонился с теми, кто был недоволен его букмекерами.

Свет проникал в здание только сквозь жалюзи на узких окнах под самой крышей. Адамат прошел за плотный занавес, приглушающий звуки и скрывающий от любопытных глаз то, что происходит внутри. Все перегородки в доме были давно снесены, и внутренняя часть представляла собой один огромный зал. Осталось лишь несколько небольших кабинок, где бойцы могли побыть в одиночестве и прийти в себя после схватки. В середине зала располагалась арена – круглая яма глубиной в четыре шага и двенадцати шагов в поперечнике. По ней все здание также называлось Ареной.

От зрителей яму ограждала неровная сетчатая решетка, тянущая до боковых стен и уходящая вверх почти до самого потолка. Места для зрителей были заполнены до отказа, сотни людей сидели плотными рядами. Состоятельные господа с тростями и шляпами соседствовали с рабочими в потертых куртках. Среди зрителей попадались даже полицейские, чьи черные накидки и высокие шлемы трудно было не заметить в любой толпе. Адамат проскользнул за последними рядами, перешел на другую сторону зала и стал пробираться к группе зрителей, собравшихся возле самого края ямы.

Поединок, вероятно, закончился минут десять назад, и теперь рабочие готовили арену к следующей схватке, забрасывая пятна крови свежими опилками. Зрители негромко переговаривались, приберегая голосовые связки для нового представления. Адамат ощутил запахи пота, грязи и человеческой ярости. Он вздрогнул и медленно выдохнул. Кулачный бой был варварской забавой. Новый вдох принес с собой аромат свинарника. Как забавно, подумал Адамат, усмехнувшись. Не так давно Арена и в самом деле была обычным свинарником. А до этого? Вероятно, здесь располагались торговые ряды в те времена, когда Верхний Талиан считался самым новым, богатым и модным районом города.

Двое обнаженных по пояс мужчин показались из кабинок в дальнем углу зала. Они вышли на арену вместе, без какой-либо торжественной церемонии. Рабочие покинули арену, и бойцы встали один против другого. Тот, что стоял слева, был ниже ростом и стройнее противника, но обладал рельефными упругими мышцами, как у боевого коня. Вьющиеся каштановые волосы время от времени падали на лицо, и ему то и дело приходилось отбрасывать их. Формикаэль, любимый боец самого Владетеля. Во всяком случае, он был таковым, когда Адамат последний раз приезжал смотреть поединки. Бывший складской рабочий, молодой и красивый. Поговаривали, что Владетель готовил его для чего-то большего, чем карьера простого бойца.

Стоящий справа мужчина был, казалось, вдвое больше Формикаэля. Плохо выбритый подбородок, легкая седина на висках. Глубоко посаженные глаза, напоминающие свиные, всматривались в Формикаэля с напряженным вниманием убийцы. Обладатель таких огромных рук, вероятно, мог бы сразиться с горным медведем. Костяшки пальцев были сбиты и сломаны о челюсти противников, лицо покрыто сморщенными шрамами от старых, плохо зашитых ран. Он оскалил в усмешке ряд кривых, искрошенных в поединках зубов.

Несмотря на преимущество Соу-Смиза в габаритах и опыте, по глазам сразу становилось ясно, что он очень устал. Челюсть распухла от ударов, полученных в предыдущих тяжелых боях, плечи слегка поникли. К тому же лучшие его годы давно прошли. Соу-Смиз постарел, на груди и животе появились складки жира от неумеренного питья.

Распорядитель спустился по ступенькам на арену и переговорил с обоими бойцами. Затем махнул рукой и отступил назад. Бойцы бросились друг на друга, три сотни мужчин хором завопили. Глухие удары кулаков едва различались в реве толпы.

– Убей его! Пусти ему кровь! В живот, врежь ему в живот!

Голос Адамата потонул в какофонии нечленораздельных возгласов. Он и сам не понимал, что кричит. Просто выплескивал в этом вопле всю свою злость на Палагия, огорчение оттого, что жене и детям пришлось уехать из города. Он подался всем телом вперед, размахивал руками, повторяя удары бойцов, и орал во все горло вместе с остальными зрителями.

Формикаэль жестко приложил противника по ребрам. Соу-Смиз отшатнулся, но молодой боец бросился вперед и снова ударил в то же место, возможно поврежденное в предыдущем бою. Кулаки замелькали в тусклом свете. Соу-Смиз опасливо отступал к краю ямы, пока не уперся спиной в деревянные перила, ограждавшие арену. Пальцы зрителей потянулись к нему, ногти едва не царапали лысую голову Соу-Смиза, брызги слюны долетали до его щек. Адамат не мог дотянуться до бойца, ему оставалось только смотреть.

– Атакуй! – кричал он. – Не позволяй загнать себя в угол!

Что-то отчетливо хрустнуло, Соу-Смиз опустился на колено и поднял руки над головой, защищаясь от ударов Формикаэля.

Адамат сорвал голос.

– Вставай, сукин сын! – прохрипел он сквозь зубы.

Формикаэль лупил кулаками по кистям и локтям Соу-Смиза, пробивая защиту, пока пожилой противник не повалился на оба колена, корчась от боли под этим натиском. Лицо молодого бойца раскраснелось в предчувствии победы, он постепенно уменьшал силу ударов. Сначала они превратились в легкие шлепки, а затем прекратились вовсе. Формикаэль, тяжело дыша, стоял над поверженным соперником. Соу-Смиз не поднимал головы.

«Ну же, – подумал Адамат, – кончай с ним».

Но Формикаэль и не думал заканчивать бой. Усмехнувшись, он наклонился и дернул Соу-Смиза за руку, поднимая его. А затем нанес жестокий одиночный удар. Соу-Смиз снова упал на колени, все тело его содрогнулось от боли. Формикаэль растягивал удовольствие, позволив измученному сопернику прижаться к земле и продолжая делать из него отбивную.

Формикаэль нанес еще несколько одиночных ударов, и Соу-Смиз повалился на четвереньки. Лицо пожилого бойца превратилось в кровавое месиво. Он сплюнул в опилки. Формикаэль повернулся к публике и победно вскинул руки, наслаждаясь приветственным ревом толпы. Затем снова подошел к Соу-Смизу.

Неожиданно гигант вскочил на ноги. Все двадцать пять стоунов своего веса он вложил в удар кулаком по молодому и красивому лицу Формикаэля и подбросил соперника над землей. Тело бойца распрямилось в воздухе, а потом отскочило от деревянной ограды и упало, словно сломанная кукла. Он дернулся еще раз и затих. Соу-Смиз плюнул на спину Формикаэля, развернулся, медленно поднялся по лестнице и побрел к кабинкам. Со всех сторон зрители тянули к нему руки, чтобы похлопать по спине и поздравить с победой. Вслед летели проклятия проигравших пари.

Адамат забрал свой выигрыш, подождал, пока зрители не разойдутся, и незаметно пробрался к кабинкам. Он вошел к Соу-Смизу и задернул за собой занавеску:

– Это была настоящая бойня.

Соу-Смиз, поднявший над головой ведро с водой, застыл на мгновение и бросил короткий взгляд на Адамата. Затем опрокинул ведро, смывая с себя пот и кровь, вытерся грязным полотенцем. И только после этого кивнул Адамату. Глаза его заплыли от ударов, брови и губы были рассечены.

– Да уж. Поставил на кого нужно?

– Разумеется.

– Ублюдок решил угробить меня.

– Кто?

– Владетель.

Адамат рассмеялся, но тут же понял, что Соу-Смиз не шутил.

– С чего ты так решил?

Соу-Смиз покачал головой, выжал красно-бурую жидкость из полотенца, а затем прополоскал его в ведре с чистой водой.

– Хотел, чтобы я лег.

Пожилой боец был совсем не глупым человеком, но всегда говорил короткими рублеными фразами. Любому стало бы трудно подбирать слова после того, как его столько лет били по голове.

– Почему? Ты же отличный боец. Люди приходят посмотреть на тебя.

– Приходят на молодых. – Соу-Смиз плюнул в ведро. – Я старый.

– Формикаэль теперь дважды подумает, прежде чем согласится снова биться с тобой. – Адамат вспомнил неподвижное тело на арене. Формикаэля пришлось выносить на руках. – Если, конечно, останется жив.

– Останется. – Соу-Смиз прикоснулся к виску. – Но будет меня бояться.

– Или просто закончит с этим делом.

Соу-Смиз глубоко вздохнул, потом выдавил из себя короткий смешок, превратившийся в хриплый кашель.

– Так и так неплохо.

Адамат молча взглянул на старого друга. Внешность Соу-Смиза была обманчива. Он вовсе не был тупым громилой, как другие бойцы. За бусинками его глаз скрывался острый ум, за искалеченными кулаками – заботливые руки любящего брата и дяди. Многие не догадывались об одной из главных причин длинного списка его побед. Но кое в чем они были правы: еще глубже, под преданностью семье и незаурядным умом, скрывался убийца.

– У меня к тебе дело, – сказал Адамат.

– Думал, ты соскучился.

– Ты как-то говорил, что в молодости состоял в банде «Нарушители Завета Кресимира».

Соу-Смиз замер с засунутым в ухо кончиком полотенца. Затем медленно опустил его.

– Я так говорил?

– Ты был сильно пьян.

Движения Соу-Смиза внезапно стали осторожными. Он оглянулся на одиноко стоящий в углу кабинки стол, в ящике которого хранился пистолет. Хотя человек с такими габаритами не нуждался в оружии.

Адамат поднял руку в успокаивающем жесте.

– Ты был сильно пьян, – повторил он. – Я тогда не поверил тебе. Сам видел, как этих ребят вытаскивали из канализационной трубы, и решил, что никто из банды не уберегся от того, кто охотился за ними.

– Может быть, уберегся. – Соу-Смиз пристально посмотрел на него. – А может, и нет.

– Каким образом?

– Зачем тебе знать?

– Я провожу расследование. – Адамат уже понял, что придется все рассказать. – Для фельдмаршала Тамаса. Он хочет выяснить, что такое Завет Кресимира.

Имя фельдмаршала произвело впечатление на Соу-Смиза.

– Не хотел бы перейти ему дорогу.

– Согласен. Ты знаешь, что это может означать?

Кулачный боец вернулся к своему полотенцу.

– Наш главарь был неудавшимся учеником Королевского совета. – Он открыл ящик стола и вытащил закопченную трубку и кисет с табаком. Не спеша раскурил ее и продолжил: – Глупец и болтун. Хотел привлечь внимание. Сказал, что наше название должно напомнить Королевскому совету, что они тоже смертны.

Это была самая длинная речь, какую Адамат слышал от друга за долгие годы.

– Он говорил вам, что это значит?

– Если нарушить Завет Кресимира, – изрек Соу-Смиз, попыхивая трубкой, – весь мир погибнет.

– Но что это за Завет?

Соу-Смиз пожал плечами.

Когда он отвернулся, Адамат задумчиво провел пальцем по подбородку. Разговор был окончен. Разговор об этом деле. Адамат вернулся мыслями к Палагию. Люди мерзкого ростовщика все еще следили за ним. От такого негодяя можно ждать любой неприятности. Человек с габаритами и репутацией Соу-Смиза поможет приструнить его. По крайней мере, до тех пор, пока не истечет срок платежа и закон не окажется на стороне Палагия. Кроме того, Соу-Смиз может пригодиться и в других опасных предприятиях – таких, как визит в Общественные Архивы по ту сторону баррикад роялистов.

– Тебе, случайно, не нужна работа? – поинтересовался у друга Адамат.

Маленькие глазки Соу-Смиза с любопытством уставились на него.

– Какая работа?