Текст книги "Таксидермист"

Автор книги: Брайан Випруд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

– У-ё, – сострил я. – Давай угадаю. Ты натуропат? – Вито поморщился, поняв, что напрасно старался. – Слушай, Вито, я никому ничего не скажу, пока кто-нибудь не скажет кое-что мне. Например, что во всей этой каше делают натуропаты?

– Гарт, нельзя, чтобы они опять захватили Пискуна, – торопливо зашептал Вито. – Иначе они получат власть и смогут полностью изменить наше общество. Они фундаменталисты, изоляционисты, они хотят загнать нас в пещеры, отменить технологии и век информации. Нельзя, чтобы сферы попали не в те руки – да и ни в чьи руки. Сферы надо уничтожить.

– Сферы?

Ответить Вито не успел. Из-за двери выскочил Бинг, поймал меня за локоть и потащил в бани.

Слева я увидел ряд облепленных плиткой ванн, справа – такой же ряд душевых кабин. Прямо по курсу торчал боулер, держал на мушке Слоуна. Было душно и пахло, как в овощехранилище. Трубы, протянутые по левой стене, расходились к ваннам, заполненным грязью, густой, как подливка из гусиных потрохов. Месиво плевалось влажными вонючими пузырями.

Я расстегнул куртку и поддернул рукава. Бинг шлепнул меня по плечу и повернул к одной из ванн. Я недоуменно обернулся:

– Чего?

Но затем огляделся и вдруг увидел, что из грязи на меня смотрят чьи-то глаза. Потом из дымящейся гадости выступили очертания лысой головы и плеч. Вынырнула рука, взяла грязную махровую мочалку, провела ей по рту, отерев розовые губы. Глаза сфокусировались на Слоуне.

– После всего, чего мы добились, ты отдал Пискуна обратно натуропатам?

Я сообразил, что это должен быть Букерман, однако без белых буклей генерала Бухера и пробкового шлема с красным попугаем на макушке – трудно сказать. Голос его не походил на тот запомнившийся мне в детстве бодрый дикторский баритон.

Глаза Слоуна покраснели от слез. Давясь рыданиями, он заговорил:

– То, что вы делаете, неправильно, говорю вам! Они берут цвет, вы – звук, а всем только хуже! – Он повернулся к Бингу. – Дело не в музыке и не в никотине! Дело в сферах.

– Хватит! – рявкнул Грязечеловек. – В ванну его.

Боулер и Бинг потащили Слоуна к соседней ванне и после короткой борьбы макнули его головой, не развязав рук. Из ванны полетели брызги, липкими пузырями лопались панические всхлипы Слоуна, быстро исчез из виду светлый пиджак. Я глянул на Букермана – он отвернулся от этой возни, чтобы грязь не летела в глаза.

Бинг и боулер попятились через узкую комнату подальше от извергавшейся грязью ванны, отвернув головы и прикрыв локтями лица; передо мной лежала открытая дорога к спасению. Сердце тугим кулаком толкалось в горле, я сделал два больших шага вбок, поскользнулся на грязи и головой вперед бросился в двери. Позади раздался вопль.

Я шмякнулся об дверь, подтянулся и встал на колени. Букерман, столп лающей грязи, стоял в своей ванне. Он показывал рукой на меня, но орал на Бинга и боулера. Те барахтались на полу, пытаясь подняться. Я рванул в раздевалку. Кровь колотила в висках, я бежал к надписи «Выход», потом по обшитому панелями вестибюлю.

Сзади выскочили из дверей Бинг с боулером, я метнулся за угол, вверх по лестнице на один пролет и через другой коридор, потом проломился через серию качающихся дверей в полный народу офис. Женщина в маленькой смешной крылатой шляпке и кегельной рубашке с «Везунчиком» сидела перед монохромным зеленым монитором и печатала на компьютере. Мужчина в круглых очках и «везунчике», с зализанными назад волосами размечал какой-то плакат на чертежной доске цветными маркерами. Волосатый мужик с бычьей шеей, тоже в «везунчике», о чем-то горячо спорил по телефону. В стеклянной будке, начиненной звукозаписывающей аппаратурой, копошились техники – в рубашках для боулинга с красными игральными костями на спине – записывая компакты и кассеты; примыкавшая к будке студия была пуста, если не считать микрофонов и пюпитров. Клетчатый, профессор неизвестно чего из Церкви Джайва, в своем фирменном пиджаке наливал себе кофе. При моем появлении все замерли с открытыми ртами, и я перескочив через низкий барьер, побежал к надписи «Выход» в дальнем конце комнаты, где под дверь пробивался солнечный свет. Парень с цветными маркерами кинулся на меня, когда я пробегал мимо, но я отбросил его плечом.

За дверью оказалась короткая широкая лестница к выходу на улицу. Стеклянные двери караулили два «смазчика» с красными кубиками на спинах – один небрежно сидел на краю стола, второй откинулся в кресле за столом. У меня было преимущество внезапности, и я был твердо намерен им воспользоваться. Вместо того чтобы промчать мимо поста, я побежал прямо на них, вереща, как подпаленная шимпанзе.

Тот, что был в кресле, завалился назад, опрокинув стоявший позади цветок в горшке. Одним меньше.

Но второй – вот неудача – вскочил и потянулся за пистолетом. Я схватил со стола медную лампу и швырнул в него, бросаясь к двери. Краем глаза я заметил, что страж увернулся. Раздались звон и лязг – значит, лампа ударила в мраморную стену. Но этого хватило, чтобы я успел добежать до дверей раньше, чем охранник выхватил пистолет.

Они были заперты, и я врезался в них грязной бурой кляксой, как жук в лобовое стекло. Снаружи конторские работники, бредущие на обед, с неявной тревогой поднимали глаза, слыша брызги моих воплей и замечая дергающуюся физиономию. Таксист на другой стороне улицы бросил на меня досадливый взгляд из-за газеты, которую читал. Терьер, трусивший к пожарному гидранту в десяти футах от меня, метнулся в сторону, хозяйка потащила его через дорогу.

– Мистер Карсон, прошу вас…

Я развернулся на месте – желудочная кислота обжигала мне язык, адреналин застил глаза. Сзади, на лестнице, собралась толпа, большая группа агрессивных людей в черных рубашках для боулинга. Будто на турнире местной лиги случилось что-то очень неладное. «Смазчики» вынули пистолеты, рядом с ними стояли разъяренные Бинг с боулером. Клетчатый раздвинул толпу и подошел. Он остановился рядом с тем местом, где я сполз на пол, и склонился ко мне.

– Убежать не получится, Гарт, но и паниковать не обязательно. Успокойтесь, дышите легко, никто не хочет вам зла – нам просто надо с вами поговорить, и все.

– А Слоун? – задыхаясь, спросил я.

– Он в норме, Гарт. С ним случилась маленькая неприятность, но теперь ему уже лучше. Идемте, почиститесь, может, примите душ, а потом мы поговорим и все порешаем. – Он хохотнул, само дружелюбие. – Мальчики, помогите мистеру Карсону подняться, ладушки?

Пока меня поднимали, я еще раз оглянулся на улицу – в последней надежде, что кто-нибудь оттуда придет мне на помощь. Такси уехало, а я внезапно почувствовал боль в плече – там, где меня держал один из «смазчиков».

И в последний момент, перед тем как отправиться бай-бай, я увидел неясную фигуру Роджера Элка со шприцем в руке.

Глава 21

Я не сразу понял, что яркий свет над головой – это голая лампочка, а не солнце и не какие-нибудь инопланетные похитители, прилетевшие за мной. Я не представлял ни сколько я был без сознания, ни где нахожусь. На койке в шлакоблочном складе без окон. Я отвернулся к стене, мысли были еще столь ощутимо вязкими, что во рту был такой вкус, будто я напился клея «Элмерс». Глаза мои бессовестно отказывались открываться, и я подумал, что еще посплю немного, и потом уже проснусь окончательно. Придя в себя, я сел и поглядел на свои туфли, потом на брюки, потом на рубашку и подтяжки. Видно, меня решили почистить, и переодели. Теперь на мне была ретристская рубашка с игральными костями, подвернутые бесформенные серые штаны, носки в ромбик и бордовые кожаные туфли. Прощай, безмятежность моего наряда из спортивной куртки, оксфордовой рубашки, слаксов и кроссовок. Конечно, выглядел я смешно, но утешал себя, что у них под рукой только ретристские вещи. Я заметил свой бумажник и содержимое карманов в пластиковом ведре возле кровати. Обыскали тщательно.

Хотя, наверное, надо было переживать горечь от предательства, я в основном думал, какого же дурака свалял. Теперь все становилось понятно. Ну, или почти все. Довольно удачное совпадение, что Элк совершенно случайно оказался в полицейских казармах, тогда в Джерси, а? А может – опаньки – «тетя-кола» Слоун сообщил своим хозяевам, что был свидетель, и Роджер срочно подкатил для ликвидации последствий? Да, пожалуй, довольно удобно все обернулось для ретристского законника, что он мог дергать меня за ниточки с самого первого дня. Мой серошкурый товарищ и я были друг другу под стать: марионетки. Вы можете подумать, что если из меня сделали такого дурака, мне было стыдно. На самом деле во мне кипело возмущение, гнев, и больше всего – решимость.

Я перевел взгляд со своих ботинок на ведро. Поднял его и принялся ворошить пожитки, вяло рассовывая по отделениям бумажника кредитки, права и удостоверение. Вынул ручку с надписью «Палинич. Страховые расследования», задумчиво оглядел, прицепил к карману рубашки. Наверное, лежала в куртке с той нашей ночной автомобильной прогулки по Бруклину. Я на секунду задумался, похож ли еще Николас на дядю Фестера, и куда его могут завести поиски тети-колы Слоуна. Потом я выгреб из ведра мелочь и вынул конверт – тот, который сунул в карман, выходя из дому. Конверт был открыт, а внутри лежало маленькое письмецо, голубая карточка размером с кредитку и пакетик из фольги, на котором было выведено: «БЕСПЛАТНЫЙ ПОДАРОК!» На мою новую банковскую карту не похоже. Письмо гласило: «Добро пожаловать в Клуб покупателей Дадко^ТМ! В конверте находится ваша членская карточка, которая…» Я отбросил письмо. Его-то мне и не хватало в тюрьме – мусорной рекламной листовки.

Но потом вдруг задумался и снова поднял письмо. Над текстом была оттиснута стилизованная певчая птица.

…дает вам право на электризующую серию скидок у розничных торговцев, обладающих нашим знаком. Никто не хочет платить больше, чем необходимо, и эта карточка – ваше средство самозащиты от торговых накруток. Это ваша индивидуальная карта, она содержит секретный код. Дадко™ гордится тем, что может предложить вам этот сервис и уверенность в том, что ваши персональные данные защищены от попадания в списки адресатов рекламных рассылок. Пользуйтесь выгодами членства в нашем клубе, и двумя мазками карты освободитесь от наскока галопирующих цен на счет раз, два, три. СВОБОДА! Также, пожалуйста, воспользуйтесь бесплатными терапевтическими магнитными стельками для обуви, приложенными к этому письму! Положите их в свою обувь – и будьте уверены, в том, что эффект этих магнитных стелек ЗАЩИТИТ ваше здоровье!

Городской почтовый штемпель, картинка певчей птички над текстом, «Дадко» – это было изделие Дадли.

Я разорвал пакетик и вынул два маленьких бурых пластиковых полукруга – вроде магнитиков для холодильника, только мягкие. Не очень-то похоже на хай-тек, но я послушно снял туфли и положил магниты под пятки. Завязав шнурки, я поднялся на ноги и убедился, что стельки вполне удобные.

Взял карту и посмотрел на свет. Она чуть-чуть просвечивала, и я разглядел микросхемы под магнитной полосой и вокруг. Карта была настолько тонкая и маленькая, что я подивился, как можно – даже если ты Дадли – упаковать плюху в такую небольшую херовинку. Хотя вообще-то рассказывают байки и о любознательных типах, которых убило электрическим разрядом, когда они копались в кишках одноразовых фотоаппаратов. А маленькие противоугонные коробочки у Дадли и вовсе глушили как следует.

Если «Дадко-карта» и вправду оружие, надо его испытать. Я раздумывал, кого мне попробовать контузить. Лампочку я отверг – еще неизвестно, что будет, если выпустить статический заряд в сеть переменного тока с напряжением в 120 вольт. Конечно, я не электрик, но у меня хватало ума понять, что карта может разрядиться и в меня. По тем же причинам я отверг свою койку: не знал, нет ли каких запретов на оглушение металла из электрошокера. Я к тому, что если карта была сродни другим изделиям Дадли, то она предназначалась для оглушения и обездвиживания. Я задумался и том, как карта не ударит меня самого, но потом решил, что, видимо, тут дело в стельках, которые, наверное, действуют как заземление или еще как-нибудь.

Шлакоблочная стена, по крайней мере, поглотила бы электрический заряд, так что в учебные мишени я выбрал ее. Подчеркнутые в письме слова – «двумя мазками карты» – подсказывали мне, что нужно мазнуть по карте пальцами два раза, сосчитать «раз, два, три» и направить на цель. Стрелка на лицевой стороне указывала на электромагнитное дуло. Так я надеялся.

С понятным волнением я попробовал, карта в моей вытянутой руке дрожала. Точно, она была от Дадли: Секунду подсветилась голубым и тут же погасла. Но ничего не произошло. Наверное, как я отчаянно надеялся, карта не разрядилась только из-за того, что целью должен быть человек. Но, с другой стороны, может, карта – обманка, розыгрыш?

По коридору процокали быстрые шаги и остановились перед моей дверью. Я сунул карту в карман черной рубашки и сел обратно на кровать. Ключ повернулся в замке, и дверь открылась, за ней обнаружился Роджер Элк с привратником подпольной церкви за спиной.

– Отлично, вы пришли в себя, – прочирикал Роджер Элк. – Не пора ли поболтать? Мортимер, подожди снаружи.

Мистер Амбал неохотно вышел обратно в коридор, а Роджер сел на кровать рядом со мной.

– Позвольте мне только сказать, Гарт, что я не хотел злоупотреблять вашим доверием.

– А, да не переживайте, Роджер. Что же еще делают адвокаты, как не подставляют своих клиентов под удар на каждом повороте?

– У вас есть полное право сердиться, Гарт.

– Если вы вдруг не в курсе, мне как-то не особо нужно ваше разрешение, чтобы сердиться.

– Да, вы были пешкой. Но раз уж вы наткнулись на Пискуна и не собирались отступаться… – Он пожал плечами. – Видите ли, не надо было вам приходить в Церковь Джайва. Но что сделано, то сделано. Вы делали, что должны были, – ну и мы сделали, что были должны. Но знайте, Гарт: ставки в этой игре необычайно высоки.

– Отлично, Роджер. Вы, ребята, вовсю раскапываете мировой заговор правительства, которое зомбирует страну цветными телевизорами и совершает ночные набеги на Омаху за коровьими анусами. Ну и ладно. Верьте, во что хотите. Но Пискуна вы не получите, пока я не узнаю, зачем он вам.

Роджер Элк поглядел на меня секунду, прикинул что-то.

– Ну и славно, Гарт, я не буду морочить вам голову. Конечно, с вашей жизненной позицией вам трудновато будет понять всю серьезность и масштабы происходящего. Попробуйте взглянуть на вещи с нашей точки зрения. Эта кукла нужна нам, чтобы отвести угрозу жизни и благополучию миллионов и миллионов американцев. Скажите, Гарт, на что вы пошли бы, если б могли предотвратить мировую катастрофу?

– Я слушаю, слушаю.

– Ладно, перейдем к сути. Я расскажу вам, чем важна эта кукла. Но сначала мы должны убедиться, что вы можете привести нас к ней.

У меня перехватило дыхание. Если они собираются открыть мне великую тайну, вряд ли они отпустят меня под честное слово. Варианты? Жизнь в заточении? Скорее уж сон в грязевой ванне.

– Я не только могу отвести вас к этой проклятой белке, я и отведу. Если вы мне объясните.

Роджер Элк пару секунд спокойно покивал головой, плотом хлопнул себя по коленям.

– Начну с начала. – Он встал и привалился к косяку.

– Прекрасно. Только не забудьте, что я был на одной из ваших обеден и знаю историю про цветное телевидение, – предупредил я. – Объясните, как белка поможет сопротивляться гипнозу цветовых вспышек, и при чем здесь натуропаты.

– Как хотите, но технические аспекты я оставлю доктору Дуриху. Знаете, тот парень, который…

– Еще бы, клетчатый пиджак.

– Да, клетчатый пиджак. Так что я вкратце. Пока Штаты и их союзники придумывали и отлаживали технологию цветных вспышек, Советы разрабатывали систему противодействия, применяя для защиты от гипноза звук. В Азии это давняя традиция – лечение вибрациями вместо более инвазивной акупунктуры, и опыты русских показали, что определенные звуки или сочетания резонирующих частот действуют на клиновидную кость. В этой маленькой кости нашего черепа есть ямка – sella turcica,[86]86
  Турецкое седло (лат.).


[Закрыть] – в которой лежит гипофиз. Начинается нервно-гормональная реакция в гипоталамусе – там, где сон, температура тела…

– Я понял мысль. Вы думаете, что можете звуком промыть мозг от цветных вспышек. Точно как люди типа Тайлера Лумиса думают, что смогут лечить ногтевой грибок и мигрени камертонами.

– Разрешите, я продолжу. Гипоталамус, если не обязательно передает, то вырабатывает ци человека, или его од.

– Жизненную силу?

– Да. Эти звуки, которые мы пытаемся получить, – те, которые вычислили русские, – их нельзя воспроизвести камертонами. Параметры волны, которую дают камертоны, не годятся из-за эффекта фонофореза. Но есть такие особые музыкальные сферы, которые, если звучат в верной последовательности, создают именно те модуляции именно в той частоте. Они сделаны из металлического водорода, который умели производить только в СССР.

– Металлический водород? Такого не существует.

Я как-то раз спросил Энджи, как получается, что некоторые химические элементы не имеют твердых форм, которые могли бы использовать ювелиры. Я упомянул водород, и Энджи сказала, что сколько ни бились ученые, получить твердый водород так никто и не смог.

– При очень низких температурах водород переходит из жидкого состояния в твердое. При повышении температуры он возвращается в газ. Институту Карнеги не удалось выковать металлический водород под сверхдавлением с применением «алмазных наковален», и тогда стали говорить, что если он где и встречается, то лишь где-нибудь в недрах Юпитера с его сверхмощной гравитацией. Но русские получили металлический водород управляемым подземным взрывом водородной бомбы. Вернее, как-то после подземных испытаний они нашли множество идеально круглых водородных шаров. Сфер.

– Стабильных при нормальном давлении и комнатной температуре?

– Да. Они не прозрачные, а колебательные свойства усилены у них сверхпроводимостью. Букерман был советским техником и принимал участие в испытаниях сфер на заключенных. В 1958 году он совершил побег из России и вывез три сферы.

– И тут же принялся вести детское кукольное шоу по телевизору? У него даже не было акцента.

– Как многих русских, работавших на секретных проектах, его научили бегло говорить по-английски. Ему приходилось переводить подслушанные переговоры американских ученых. А народному искусству кукольного представления его еще в Сибири обучил отец, цирковой артист. Делать кукол из животных и разыгрывать с ними народные сказки – традиционное занятие в их якутском клане. Задумав сбежать за границу со сферами, Букерман запрятал их в куклах, чтобы вывезти из страны. По прибытии в Штаты он, разумеется, не мог вернуться к своему прежнему образу жизни – пришлось пустить в дело хобби и цирковое воспитание, работать Генералом Бухером. Вы держали куклу в руках?

– Да.

– Заметили в ней что-нибудь, э, необычное?

– Очень легкая голова. Букерман спрятал сферы в головах чучел.

– Именно. Три сферы разной величины, три разных животных. Он не только удачно спрятал сферы, но и надежно защитил их от соприкосновения с твердыми предметами. Шкура и ватин были как подушки, защищали сферы, чтобы они не зазвенели нечаянно. Сферы необычайно легкие, так что никто никогда не замечал в куклах ничего необычного. Поскольку куклы принадлежали ему и хранились в его гримерной, тайник получился идеальный. Когда шоу внезапно закрыли, Букерман, приехав на студию, обнаружил, что из гримерной его выселили, а кукол конфисковали. Он попытался вернуть кукол через суд, но проиграл. Тогда-то мы с ним и встретились. Я его адвокат. – Роджер Элк потрепал меня по плечу. – Ну, довольны, Гарт?

– Но у вас уже есть две сферы. Зачем так волноваться и носиться за той, что в Пискуне?

– Нужный эффект можно получить только если есть все три. Советы перепробовали сотни разных сфер, пока не подобрали три точных размера. Очень долгое время только Лумис и, может, еще один-два человека, которых сейчас уже нет в живых, знали, что в куклах спрятаны сферы.

– Откуда?

– Лумис был сонотерапевтом. Он работал на Букермана, помогал ему выяснить все возможности двух сфер, которые у того были. Пользовался доверием Букермана, но переметнулся, когда узнал, что есть третья сфера. Лумис захотел воспользоваться сферами сам.

– А зачем сферы нужны Слоуну, натуропатам и Палиничу?

– Они ценны. У них большой лечебный потенциал, и уж конечно государственные научные институты спят и видят…

– Ara, а когда Слоун пришел ко мне, он сказал, что у вас, ребята, вообще-то кое-что другое на уме, и вовсе не защита от цветного телевидения. Он сказал, что вы хотите сотворить с обществом то же, что пытаются сделать своими цветовыми вспышками те парни. Может, по-настоящему вы просто конкуренты цветного телевидения – выставляя звук против оптического сигнала, хотите зомбировать Америку?

– Вовсе нет, Гарт, – хихикнул Роджер Элк.

– А вы не думаете, что русские изобретали эти сферы, чтобы воздействовать на собственный народ. Вы сказали, они ставили опыты на заключенных еще до 1958 года. Цветного телевещания тогда не было в помине.

– Но были уже его опытные модели – русские добыли их. Они сажали заключенных перед цветным телевизором и регистрировали их мозговые волны после воздействия частот. – Роджер в нетерпении встал на ноги.

– Ага. Но позвольте спросить: я думал, никотин и протеиновая диета помогают выводить цветные вспышки из организма. Зачем еще сферы?

– ТВЧ. Телевидение высокой четкости, «новая волна» технологии. Цветовая вспышка более насыщенная, более интенсивная и в итоге – более разрушительная. Они переходят на новый уровень. На сегодня они довольствуются подсознательным господством. А ТВЧ подавит самостоятельное мышление окончательно, полностью. Гарт, вы должны отдать нам белку. Мы рассчитываем скоро испытать сферы во время ТВЧ-телетрансляции в прайм-тайм, и чтобы произвести верный тон, нам нужна последняя сфера. Блокировать цветную вспышку.

– А как вы передадите сигнал?

Роджер Элк вздохнул, пошел к выходу и стукнул в дверь.

– Давай, Мортимер. – Повернулся ко мне и подтянул свой галстук-шнурок. На губах промелькнула усмешка. – Я могу вам сказать, но, э-э, тогда нам придется вас убить.

Мистер Амбал показался в дверях и нехорошо прищурился на меня. И только что не зарычал. Адвокат махнул мне в сторону выхода:

– Мортимер, мистер Карсон не прочь проехаться.

Я вышел за порог, и Мистер Амбал, он же Мортимер, поймал меня за воротник и крепко ткнул в бок чем-то твердым, по ощущению (довольно болезненному) – стволом. Мне хотелось оставить Мортимеру преимущество неуверенности, и я не удосужился подтвердить тычок ни словом, ни знаком.

Мы прошли через обшитые панелями коридоры и затопали по лестнице в гараж. У меня уже не было сил относиться ко всему этому благоразумно. В общем, мне до чертиков надоело, что меня пихают и толкают, и я устал бояться. Возмущение росло и подымало во мне волну ненависти к этим идиотам, которые носятся со своим мировым заговором, за все, что они со мной вытворяют. И не дай им бог хоть пальцем тронуть Энджи.

Моя вера в добрые намерения Букермана приближалась к нулю. Может, я чего-то не понимаю, но парень, который так походя приказывает утопить человека в грязи или содержит шайку головорезов, не получит от меня нимба филантропа. Скорее наоборот.

Мы сели в «линкольн», и Роджер Элк открыл лифт. Я старался держать себя в руках. Главное – выбраться из здания. Только так я смогу вырваться – ни в коем случае не хотелось бы мне вновь пережить разочарование, какое я ощутил, когда шмякнулся об те стеклянные двери. Но теперь мне придется еще потягаться с Мортимером.

Против дуэта Бинга и боулера у меня было гораздо больше шансов.

Как и раньше, тот, что с пистолетом, сел позади, а Роджер Элк, открыв нам лифт и подняв машину наверх, сел рядом со мной. Когда раскрылись ворота гаража, я увидел, что на улице темно.

– Сейчас тот же день, в который меня сюда привезли, или нет? Который час?

– Тот же день, восемь часов. Итак, где наша белочка?

Вообще-то я подумывал отдать Пискуна и потом сообщить обо всем полиции, но такую возможность похерила парочка обстоятельств. Во-первых, я не хотел тащить их к себе домой и подвергать опасности Энджи. И во-вторых, если не можешь доверять собственному адвокату, стоит ли доверять полиции? Где начинается и где кончается этот культ/заговор? В-третьих, когда все сферы будут у них, они вряд ли возьмут и отпустят меня. В-четвертых, если в дикой истории Элка была хоть капля истины, то я вручу ему потенциальное оружие массового уничтожения общества. Элк только что спросил меня, на что я готов пойти, чтобы предотвратить такой поворот, и теперь я задавал себе тот же самый вопрос.

Нужно было придумать место, удобное для побега. Может, стоило попробовать привести их к Николасу – он такой человек, который мог бы выручить меня из этой беды. Но что, если его нет дома? Кроме того, нужно такое место, где много возможностей для бегства, что для меня значило – место, напичканное людьми и дверями, но при том такое, куда я мог бы увезти Пискуна на хранение. Или попросить Отто сделать это…

Маленький дьявол в последнее время стал необыкновенно полезен.

– Вокзал Гранд-Сентрал.

– И где?

– Парень, который работает на меня, сидит там по вторникам вечером в киоске с хот-догами. Он был у меня утром, когда пришел Слоун. Я замотал белку в пакет и велел ему увезти ее в безопасное место. Если нам чуточку повезет, мы застанем его там, прежде чем он свернется.

Роджер Элк поглядел на меня секунду и сказал:

– Поехали.

Вынул мобильник и набрал номер.

– Это я, Роджер Элк. Пошли кого-нибудь из парней на Гранд-Сентрал… Да, эти подойдут. Пусть ждут нас у входа на 42-й улице. Нельзя, чтобы наша птичка упорхнула из клетки.