Текст книги "Последние из Альбатвичей (ЛП)"

Автор книги: Брайан Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Затем земля ушла у неё из-под ног, и Эйприл упала, слишком испуганная, чтобы даже закричать.

Луна снова вышла из-за туч, но Эйприл уже этого не увидела.

 2

Леви Штольцфус сидел за письменным столом в своём кабинете, который представлял собой комнату, расположенную в центре его небольшого одноэтажного дома. Одинокая лампа с единственной голой лампочкой обеспечивала единственное освещение, едва отражая тени. В четырёх стенах комнаты были встроены книжные полки от пола до потолка. Они были переполнены старыми, полными оккультными и эзотерическими книгами – «Книгой Сойги», собранием сочинений Джона Ди, «Тайной рун» Гвидо фон Листа, оригинальной, полной версией «Золотой ветви» Фрейзера, «Волшебником» Фрэнсиса Барретта, Шифрованными рукописями (включая шифр Иоганна Тритемия), «Клостером» Иоганна Шейбле, «Посвящённым» Сирила Скотта, «Четвёртой книгой Агриппы» Паркса, все оккультные работы Алистера Кроули и многие другие. Обычно Леви любил проводить время в комнате, неторопливо просматривая книги (или, в последнее время, через свою электронную библиотеку), но сегодня вечером он почти не заметил их.

Брови Леви нахмурились в глубокой сосредоточенности, когда он внимательно изучал стопку бумаг фотокопий, которые были из архива Исторического общества округа Шуйлкилл. Он читал рассказ человека по имени Хейм, который служил вместе с капитаном Морганом в форте Ливан и, очевидно, использовал магию пау-вау для защиты от коренных индейцев того времени. Это была не та часть, которая заставляла Леви читать, даже несмотря на то, что его глаза начали чесаться и уставать, а к ночи наступила усталость. Он знал всё о магии пау-вау, поскольку сам практиковал её. Леви интересовал даже не Хейм. Он знал об этом человеке раньше. Отец и дедушка Леви рассказывали ему о подвигах Хейма, когда он был моложе – до отлучения Леви от их общины амишей. Для Леви всё это было старыми новостями.

На самом деле он искал любой отчёт о локальной битве Хейма с демоном из иудео-христианского пантеона – конкретным демоном по имени Абалам, одним из многих таких существ, составлявших воинство, существующее под общим названием Легион, и слугой архидемона Пэймона.

Месяц назад Леви вызвали для оказания помощи ближайшему местному отделению полиции в расследовании многочисленных убийств, имевших явно паранормальный характер. Всё началось с одержимого дерева, на котором обитал Абалам. Леви предпринял попытку изгнания нечистой силы из дерева, но когда его усилия оказались тщетными, а Абалам отказался уйти, Леви был вынужден буквально заключить сделку с дьяволом. Он призвал хозяина Абалама, Великого Пэймона, и попросил о милости. В обмен на то, что Абалама отправят обратно в ад и он больше не будет беспокоить людей Земли, Леви был в долгу перед Пэймоном. Архидемон мог обратиться к услугам Леви в любой момент.

«Это должно произойти в то время, которое я выберу. Ты не узнаешь ни часа, ни задания, пока оно не наступит».

Не имея выбора, Леви неохотно согласился на условия архидемона. И теперь, месяц спустя, он был встревожен. Его страдания были вызваны не только тем фактом, что теперь он, по сути, был призван к одному из самых могущественных существ в аду. Больше всего его беспокоило то, что он вообще оказался в такой ситуации. Его экзорцизм – нечто, что должно было быть почти обычным делом для мага со способностями Леви – полностью провалился. Впервые в жизни, впервые с тех пор, как он был призван к такому рабству, Леви почувствовал, что Бог покинул его. Когда он призвал силу Святого Духа, ответа не последовало. Но почему?

И Абалам, и Пэймон перед уходом задали Леви загадку. Они сказали ему, что на Небесах беспорядок. Пэймон насмехалась над Леви слухом о том, что Святая Троица была разорвана на части и что стены Лабиринта – мистического измерения, связывающего саму реальность, – истончаются и рушатся. Демон предупредил Леви, что конец времён почти близок.

Леви размышлял обо всём этом в течение нескольких недель, задаваясь вопросом, что это значит для него и, что более важно, для мира? Он обратился к другим членам своей сети, широкому и разнообразному кругу оккультистов, учёных, духовенства и фрилансеров, таких как он сам, которые служили или были осведомлены во множестве религий, божеств, демонов, а также магических теорий и практик. Их различия в убеждениях не имели значения. Все они отвечали высшей цели. Раввины, сатанисты, епископы, культы смерти, баптисты, шаманы, пуджари, медиумы, телемиты, коллеги-практики пау-вау, целители, парапсихологи, демонологи и даже сумасшедший, который утверждал, что какое-то время жил среди доисторической водной расы разумных рептильных существ, известных как Тёмные – Леви общался со всеми ними, и то, что он узнал, только усилило его тревогу.

Что-то пошло не так. Все согласились с этим. Они также разделяли общее ощущение, что что-то приближается. Но в идентичности этого чего-то они различались. Некоторые считали это рядовым событием. Некоторые теории предполагали глобальный апокалипсис, вызванный стихийным бедствием, таким как удар астероида или сдвиг полюсов. Другие думали, что апокалипсис будет совсем не естественным, и говорили о более сверхъестественных концах Земли через появление Левиафана, Сиккусима или какой-либо другой потусторонней сущности или расы. Некоторые думали, что конец может быть просто трансформацией или триггером, который вознесёт человечество. Эти люди предположили, что это может включать в себя возвращение различных религиозных деятелей и исполнение пророчеств с участием всех, от Иисуса до Кетцалькоатля, Ромула и Бодхидхармы, что, в свою очередь, приведёт ко всему, от Вознесения до Яум аль-Киямы. Но эти позитивные мыслители, как их начал называть Леви, находились в явном меньшинстве. Большинство его коллег, хотя и расходились во мнениях относительно точного характера угрозы, были уверены, что грядёт что-то плохое.

К сожалению, Леви не приблизился к пониманию того, что это было, и это только усилило его беспокойство. Вот почему он обратился к прошлому, вместо того, чтобы гадать о настоящем, надеясь, что, если он узнает, как Абалам и Пэймон были побеждены в прошлом, это может дать ему рычаги влияния на архидемона, и, таким образом, Леви смог бы заставить Пэймона рассказать ему, что происходит на самом деле. Однако до сих пор его исследования не принесли никаких результатов. Он уже знал, что Абалам оказался на дереве после изгнания нечистой силы, совершённого в 1909 году практикующим пау-вау, известным как Ремейер. Он надеялся, что сможет найти более раннее сообщение об Абаламе или одном из других членов Легиона, угрожающих этой местности. Но его не было.

Разочарованный, Леви закрыл глаза и ущипнул переносицу. Он вздохнул, размышляя, что делать дальше. Затем его мысли обратились к боли в пояснице. Позже в этом году Леви исполнится тридцать шесть, но в последнее время он чувствовал себя намного старше. Казалось, он болел сильнее, медленнее просыпался по утрам и быстрее уставал ночью. Возможно, его догнал просто образ жизни. За семнадцать лет, прошедших с тех пор, как он был отлучен от церкви и подвергся остракизму со стороны общества и семьи, он многое повидал: путешествовал по миру и служил там, где это было необходимо. Иногда цена этого рабства была высока, но до сих пор он переносил это хорошо. Помогало то, что у него всегда был этот дом, куда он мог вернуться, оперативный центр, который был такой же частью его самого, как и всё остальное. Во многих отношениях дом был местом, где по-настоящему лежало его сердце, и он всегда находил утешение, когда, возвращаясь из какого-то далека, видел, что он ждёт его. Он полагал, что ему действительно следует уже купить эту недвижимость, а не снимать её в аренду. Но в эти дни даже дом казался тревожным, как будто он тоже чувствовал, что что-то не так.

Он открыл глаза и позволил своему взгляду блуждать по комнате, остановившись на фотографии в рамке, которая стояла на одной из многочисленных книжных полок по всему дому. Рамка для фотографий была зажата между несколькими оккультными текстами в твёрдом переплёте и маленькой позолоченной серебряной коробочкой для таблеток. В коробочке находились клыки вампира, обитавшего в канализации и технических туннелях под Питтсбургом. На фотографии были Леви и двое мужчин, которые помогли ему победить вампира. Первым был Таггерт – состоявшийся художник и могущественный гемомант. Таггерт погиб в финальной битве с вампиром, хотя время от времени Леви всё ещё получал от него известия. Вторым мужчиной на фотографии был маг хаоса по имени Дез. Когда-то Леви и Дез были близки – настолько близки, насколько это возможно для представителей их конкретной профессии. В отличие от Таггерта, Дез был ещё жив, но Леви давно не видел своего друга. Действительно, он чаще слышал вести от Таггерта.

Он связался с Дезом всего неделю назад, задав те же вопросы, что и другим представителям их оккультных кругов, но до сих пор Дез не ответил. Леви предположил, что он слишком занят, чтобы проверять электронную почту. Дез всегда был эксцентричным, и в прошлом бывали времена, когда он месяцами терял всякую связь. Кроме того, Дез недавно переехал в Колумбус, штат Огайо. Леви предполагал, что Дез может быть занят распаковкой вещей и приспособлением к своему новому дому, но интуиция подсказывала ему, что это не так, а инстинкты Леви редко ошибались.

– Да будет воля Твоя, Господи, – молился он вслух. – Но было бы намного проще, если бы я знал, что влечёт за собой эта Твоя воля. Ты послал Моисею горящий куст. Разве это слишком для меня, чтобы время от времени просить от тебя подобное сообщение?

Как обычно, ответа не последовало.

Леви пожал плечами.

– Прости, Господи. Если мне суждено разгадать загадку Пэймона и освободиться от этого долга, то именно это и произойдёт. А если нет, то это, вероятно, всё равно уже не будет иметь значения.

Его слова, казалось, повисли в тишине. Леви отодвинул стул и встал из-за стола. Его молитвы и мысли о Дезе на мгновение были оттеснены воспоминанием – образом девушки, бегущей по кукурузному полю и смеющейся, призывающей гораздо более молодую версию него броситься в погоню. Она пообещала, что, если он поймает её, он сможет заполучить её, и он намеревался сделать и то, и другое. Девушку звали Ребекка. Она была его первой и единственной любовью.

– Почему сейчас? – Леви стиснул зубы. – Зачем показывать мне это сейчас, Господи?

Затем, как всегда, воспоминания пронеслись вперёд, и Ребекка больше не бежала и не смеялась. Вместо этого она лежала на земле между кукурузными рядами, рассечённая от промежности до грудины. Вязаная шляпка была сбита с её головы, а в её длинных светлых волосах были кукурузные рыльца, трава и грязь. А ещё кровь.

Много крови.

Стебли кукурузы шумели, но ветра не было. Смех разразился, казалось, исходящий из воздуха, земли, нигде и повсюду. Это был смех демона, но Леви почти не заметил этого. Он всё ещё смотрел на кровь. Она покрывала землю вокруг Ребекки, просачиваясь в трещины сухой земли. Кровь залила её разорванное платье и столь же искалеченную кожу. И её…

– Прекрати! – раскачиваясь взад и вперёд на ногах, как будто его ударили, Леви сжал кулаки и потёр глаза.

Когда он снова открыл их, видение пропало.

– И это всё? Был ли я тогда проклят, Господи? Неужели это просто расплата сейчас? Неужели моё покаяние наконец наступило?

Опять же, если Господь ответил, Леви не услышал ответа.

Он постоял некоторое время, борясь с желанием зарыдать. Воспоминания о том роковом лете, когда всё изменилось и он узнал, насколько высока цена магии, грозили снова сокрушить его. Он отгонял их, стараясь не думать о том, что он потерял – единственную девушку, которую он когда-либо любил, свою семью, своё сообщество.

Свою душу?

– Нет, – прошептал он. – По крайней мере, пока.

В конце концов, момент был упущен. Горе и жалость к себе снова отступили под поверхность его психики. Леви сделал ещё один глубокий вдох и попытался собраться с силами.

– Правильно, – сказал он. – Я весь вечер смотрел в прошлое. Неудивительно, что я также и вспоминаю прошлое. Мне нужно на время оторваться от этого. Возможно, заняться работой по дереву.

Большинство соседей Леви в маленьком городке Мариетта думали, что он просто столяр. Половину гаража на две машины в задней части его дома переоборудовали в столярную мастерскую. Другая половина гаража использовалась как конюшня для его лошади Ди, названной в честь печально известного Джона Ди, одного из величайших магов, когда-либо живших на свете, и соратника предков Леви. В течение недели, когда у него не было других занятий, Леви каждый день проводил несколько часов в столярной мастерской, изготавливая различные товары – вешалки для одежды и ложки для обуви, стулья, столы, комоды и другие вещи из дерева. Затем по субботам он возил их на своём багги на местный блошиный рынок. Деньги, которые он зарабатывал от этого, шли на оплату аренды, продуктов и коммунальных услуг.

Некоторые соседи Леви знали о его другом, более тайном призвании. Он занимался магией и целительством верой, называемым пау-вау, как и его отец и дед до него. Часто местные жители искали его для лечения и альтернативной медицины. Его пациентами обычно были пожилые люди (которые всё ещё помнили старые обычаи), бедняки (у которых не было медицинской страховки или которые не могли позволить себе обратиться к врачу) и люди, предпочитавшие более целостный подход к своему здоровью. Пациенты приходили к Леви в поисках лечения самых разных заболеваний – от гриппа до артрита. Время от времени его вызывали по более серьёзным делам, например, для остановки кровотечения или сращивания сломанной кости.

Но пау-вау вышло за рамки медицины. Это была магическая дисциплина, такая же, как и любая другая, и довольно часто Леви обвиняли в столкновении с угрозами сверхъестественного, а не биологического происхождения. Экзорцизм, телепатия, ликантропия, межпространственные порталы, призраки и даже некромантия – за свою карьеру Леви приходилось иметь дело с некоторыми странными вещами. Его называли по-разному. Маг. Оккультный детектив. Исследователь паранормальных явлений. Охотник за приведениями. Историк сверхъестественного. Экзорцист. Ведьмак и колдун.

Но сейчас он не хотел быть таким человеком. Он подумал, что вместо этого он предпочёл бы оставить оккультизм на вечер и просто поработать в уютной столярной мастерской. Это занятие всегда приносило ему утешение и покой, а сегодня вечером он отчаянно нуждался в том и другом.

Когда Леви вышел из кабинета и пошёл по коридору, у него зазвонил сотовый телефон. Как и его багги, стиль одежды и другие факторы его жизни, мобильный телефон часто сбивал с толку тех, кто ошибочно полагал, что Леви всё ещё был амишем. Иногда он спрашивал их, что, по их мнению, он будет использовать вместо этого, чтобы оставаться на связи с людьми? Почтовые голуби и радиолюбительские приспособления казались ему не очень практичными, а гадание и некромантия не были его любимым способом общения с представителем службы поддержки коммунальных компаний или дорогим другом, который просто звонил, чтобы поздороваться. То же самое касалось и телепатии, от которой у него всегда текла кровь из носа.

Леви вытащил сотовый телефон из кармана и увидел, что звонит Стерлинг Майерс, его ближайший сосед. Стерлинг был хорошим человеком. Он был на десять лет старше Леви, женат и всё ещё очень любил свою жену (хотя и прошло достаточно времени их брака), и у него было двое детей (один учился в колледже, а другой учился в старшей школе). Стерлинг был общительным по натуре и всегда был готов поддержать разговор. Действительно, Стерлинг мог говорить всю ночь, если бы у него была такая возможность, что иногда раздражало. Но Леви был благодарен старшему другу. Всегда можно было рассчитывать на то, что Стерлинг будет кормить и заботиться о собаке Леви, Кроули (названной в честь Алистера Кроули, ещё одного соратника предков Леви). Когда необходимость требовала, чтобы Леви путешествовал на автомобиле, самолёте или поезде, Стерлинг также присматривал за Ди. Он был одним из дюжины людей, которым Леви безоговорочно доверял, и одним из немногих друзей, которые были у Леви за пределами оккультных социальных кругов.

Леви ответил на звонок.

– Привет, Стерлинг.

– Привет, Леви. Я тебя не разбудил, а?

– Нет, совсем нет. Вообще-то, мне не помешал бы перерыв. Я просто шёл на улицу поработать по дереву.

– Ну… – Стерлинг запнулся, прочистив горло. – Ненавижу перебивать.

– Всё в порядке, Стерлинг. Пожалуйста. Чем я могу тебе помочь?

– Просто… У меня здесь один приятель. Ему действительно нужно поговорить с тобой. Ты понимаешь, о чём я?

– Конечно. Я буду рад помочь, если смогу. Что его беспокоит?

– О, он не болен, Леви. Ну, я имею в виду, если не считать того факта, что он фанат «Ба́лтимор Рэ́йвенс». Но, чёрт возьми, любой, кто болеет за Балтимор, должен быть немного болен головой, понимаешь? Я имею в виду, я люблю «Балтимор Ориолс», но эти «Рэйвенс» – просто убийцы.

Леви улыбнулся, но ничего не сказал. Обычно он терял терпение, когда Стерлинг начинал болтать, но сегодня вечером он наслаждался отступлением. Это было нормально. И он отчаянно нуждался в ощущении нормальности.

– В любом случае, – продолжил Стерлинг, – ему не нужен доктор пау-вау. Я звоню не поэтому. Ему нужно… ну, ты занимаешься другими вещами. Это паранормальное дерьмо. Ему нужно поговорить с кем-то, кто знает о таких вещах.

– Я понимаю.

Пульс Леви ускорился. В последний раз, когда Стерлинг звонил ему при подобных обстоятельствах, речь шла о детективе в штатском из округа Йорк, что в конечном итоге привело к конфронтации Леви с Абаламом и Пэймоном. Леви был знатоком многих различных – и порой противоречивых – школ магии, включая часто неправильно понимаемое искусство магии синхронистичности. Он осознавал синхронность, когда это происходило. Это происходило и сейчас. Всё складывалось. Перед ним был проложен путь, и хотя он не знал, куда он приведёт, у него не было другого выбора, кроме как следовать.

– Я скоро приду, – сказал он. – Мне просто нужно сначала позаботиться о нескольких вещах.

Прежде чем выйти из дома, Леви умылся и оделся. Он с тревогой заметил белую прядь волос в своей длинной, ухоженной бороде. Это был не первый такой волос, который он нашёл за последние несколько месяцев, но он был самым заметным – остальные были спрятаны среди соломы на его груди и руках. Вытерев лицо полотенцем, он надел чёрные брюки и туфли, белую рубашку на пуговицах и подтяжки. Он на мгновение остановился перед шкафом в спальне, пытаясь выбрать между чёрным фраком или чёрным жилетом со множеством карманов. Он выбрал последнее, мотивируя это тем, что на улице тепло, и – в зависимости от того, к чему приведёт встреча с другом Стерлинга – ему могут понадобиться карманы жилета для переноски различных вещей. Леви заметил, что жилет, который всего месяц назад плотно облегал его талию, теперь свисает. Он напомнил себе, что нужно начать есть больше. Затем он задумался, будет ли это действительно иметь значение, если он это сделает? Если он вскоре не разгадает загадку Пэймона, потеря веса будет его меньшей заботой.

Выходя, Леви остановился в холле и взял со стола небольшой потрёпанный томик. Книга с загнутыми уголками была его копией «Давно потерянного друга» – семейной реликвией и основным инструментом в его работе. Книга когда-то принадлежала отцу Леви, Амосу, а до него – его деду. Она была достаточно маленькой, чтобы поместиться в один из карманов его жилета, что он и сделал, приложив её к сердцу. Леви никогда не выходил из дома без книги. Это было его самое важное имущество – первое, что он схватил бы, если бы случился пожар. В отличие от общедоступных версий книги, продаваемых в интернете и в книжных магазинах «Новый век», издание «Давно потерянного друга» Леви было полным и содержало множество никогда неопубликованных заклинаний. Это обеспечивало ценную защиту от определённых врагов и опасностей. На первой странице была следующая надпись: «Кто носит с собой эту книгу, тот защищён от всех своих врагов, видимых или невидимых; и кто будет иметь при себе эту книгу, тот не сможет умереть без святого тела Иисуса Христа, не будет утоплен ни в какой воде, ни сгорит ни в каком огне, и не может быть вынесен ему какой-либо несправедливый приговор». Книга бесчисленное количество раз спасала Леви от вреда, но он надеялся, что сегодня вечером она ему не понадобится.

Почти мгновенно он схватил свою любимую широкополую соломенную шляпу с крючка на стене и водрузил её себе на голову, заправляя пальцем несколько выбившихся завитков волос из-под полей.

– Я ухожу, – сказал он молчаливому, невидимому стражу, охранявшему его дом. – Веди себя прилично, пока я не вернусь.

Воздух вокруг него изменился, указывая на присутствие стража. Почувствовав, что он понял, Леви открыл дверь и вышел наружу. Он пересёк двор и, посмотрев в обе стороны, улицу. Увидев, что его хозяин уходит, Кроули заскулил из-под загона, глядя ему вслед скорбными глазами.

– Я скоро вернусь! – крикнул Леви, решив выгулять собаку позже.

«Мы оба могли бы этим воспользоваться», – подумал он.

Прошли недели с тех пор, как он проводил сколько-нибудь качественное время с Кроули или Ди, так же поглощённый своими исследованиями, и Леви решил добиться бóльшего.

Он всё ещё думал об этом и чувствовал себя виноватым, идя по тротуару Стерлинга. Прежде чем он успел добраться до крыльца, входная дверь открылась, и наружу вышел Стерлинг, а за ним последовал человек, которого Леви не узнал. Он был примерно того же возраста, что и Леви, носил густую, непослушную копну рыжих волос, был эффектно веснушчатым и находился в хорошей физической форме. Его встревоженные глаза были тёмно-карими, а фигура указывала на человека, на плечах которого лежит тяжесть мира. Даже его аура отражала это. Это был человек, которого что-то беспокоило.

– Привет, Леви, – Стерлинг позволил сетчатой ​​двери захлопнуться за ними. – Спасибо, что пришёл. Это мой друг Джон. Он волонтёр в пожарной охране.

Стерлинг прислонился к перилам крыльца и закурил. Джон сделал два неуверенных шага вниз по лестнице. Леви преодолел расстояние между ними и протянул руку. Джон потряс её. Леви заметил, что ладонь мужчины влажная.

– Приятно познакомиться, мистер Штольцфус, – сказал Джон.

– Если хотите, можете звать меня Леви, – он ободряюще улыбнулся, а затем отпустил руку Джона. – Стерлинг сказал, что у вас есть проблема, с которой я мог бы помочь?

Джон вздохнул. Он взглянул на Стерлинга, а затем снова на Леви. Переступая с одной ноги на другую, он затем засунул руки в карманы и уставился в землю.

– Да, – пробормотал он, – но это звучит безумно.

– Я постоянно сталкиваюсь с безумствами, – сказал Леви. – Так что можете попробовать.

Медленно Джон взглянул вверх и встретился с ним взглядом. Леви изо всех сил старался сохранять спокойствие. Это была лёгкая задача – самая простая из всей магии. А что такое магия на самом деле, если не просто проецирование своей воли на других? Его усилия были вознаграждены мгновением позже, когда Джон заметно расслабился.

– Ну, – начал Джон, – я волонтёр пожарной охраны. Я уверен, что вы слышали о теле девушки, которое было найдено сегодня утром возле Чикис-Рок?

Леви покачал головой.

– Боюсь, что нет. Я работал весь день до сегодняшнего вечера. У меня не было новостей или радио, и меня не было ни на одном новостном сайте в интернете.

Джон нахмурился.

– Я думал, что амиши не могут иметь телевизоры и компьютеры?

– Я говорил тебе, – Стерлинг выдохнул дым и закашлялся. – Леви больше не амиш.

– Стерлинг прав, – сказал Леви. – Я был амишем, но прошло довольно много времени с тех пор, как я покинул это сообщество. Но, пожалуйста, продолжайте. Я так понимаю, ваша проблема как-то связана с этим телом, о котором вы упомянули?

– Да, – ответил Джон. – По крайней мере, здесь всё начинается. Рано утром рыбаки нашли тело девушки под Чикис-Рок, прямо между железнодорожными путями и рекой. Они позвонили в 911, и я был на дежурстве, поэтому мы направились туда. Полиция и скорая помощь. Никто ничего уже не мог для неё сделать. Она была… Я никогда раньше не видел ничего подобного. Я имею в виду, я видел некоторое плохое дерьмо. Ужасное дерьмо. Был пожар в доме два года назад, и маленький ребёнок очень сильно обжёгся. Это было ужасно. Но эта девушка… её тело. Было совершенно очевидно, что она упала с вершины. Я полагаю, вы уже бывали в Чикис-Рок? Если так, вы знаете, насколько она высокая.

Леви действительно там бывал. Учитывая, что парк находился всего в полутора милях к югу от города, он много раз ходил туда в походы, любуясь обширным видом, открывающимся со скалы в ясные дни.

– Около ста футов, если я правильно помню. Но разве здесь нет поручней, которые удерживают посетителей от края утёса?

Джон пожал плечами.

– Да, есть. Но некоторые из них не в лучшем состоянии, а есть одно место – угловой выступ, – на котором вообще нет перил.

– Итак, эта молодая женщина каким-то образом преодолела это падение на сотню футов.

Джон кивнул.

– И не в реку. Сверху плохо видно, если не выглядывать за саму скалу, но спуск ведёт вниз, к железнодорожным путям. Со скалы придётся выпрыгивать добрых тридцать футов или около того, прежде чем попасть в воду.

– И я так понимаю, эта молодая леди приземлилась на железнодорожные пути?

– Да, – сказал Джон. – Ну, сначала она это сделала. Они думают, что она, должно быть… отскочила. Её тело просто развалилось на части при ударе. А затем части её приземлились где-то ещё. На неё также нападали животные.

Пожарный-волонтёр сделал паузу, явно борясь со своими эмоциями. Леви ждал, позволяя мужчине восстановить самообладание. Снова кашляя, Стерлинг затушил сигарету и переступил с ноги на ногу. Когда Джон продолжил свой рассказ, его голос стал тише, почти монотонным.

– Мы… мы были одними из первых, кто прибыл. Найти её было несложно. Мы почувствовали её запах ещё до того, как пришли на место. И нам пришлось прогнать несколько грифов, которые… ну, вы знаете.

Леви одобрительно кивнул.

– В любом случае, мы охраняли место происшествия до тех пор, пока не появились полицейские. Затем они взяли на себя управление и держали всех на месте, пока не прибыли детективы по расследованию убийств. Бóльшую часть дня этот участок был закрыт. Они увезли её всего несколько часов назад.

– Это было самоубийство?

– Мы слышали, что коронер и детективы будут выносить такое решение. Именно поэтому Стерлинг сказал, что мне следует поговорить с вами.

– Вы не думаете, что это было самоубийство или случайное падение?

– Я не знаю, – признался Джон. – Но я точно знаю, что происходит что-то странное.

– Почему же?

– Ну, три причины. Во-первых, мой приятель из пожарной части говорит, что они нашли след на вершине утёса. И это был не человек. Я знаю, это звучит как чушь, но у этого парня нет причины лгать. Он сказал, что след был похож на снежного человека.

Леви нахмурился.

– Возможно, альбатвичи?

– Я не знаю, что это такое, – сказал Джон.

– Я знаю! – Стерлинг был взволнован возможностью внести свой вклад в разговор. – Это название голландских поселенцев в Пенсильвании. Означает «похититель яблок» или что-то в этом роде. Предполагается, что это снежный человек. Верно, Леви?

– На самом деле «яблочный стукач», – поправил его Леви. – И хотя они не были Сасквотчем – по крайней мере, в отличие от популярного описания Сасквотча – они вполне могли быть двоюродными братьями. Альбатвичи были намного ниже ростом. Обычно около четырёх футов, хотя было несколько сообщений, что некоторые из них достигают пяти футов роста.

– Я никогда о них не слышал, – сказал Джон.

– Я удивлён, – ответил Леви. – Они составляют большую часть местного фольклора. Но, я думаю, как и многое другое сегодня, старым обычаям и сказкам больше не учат.

– Мои дети не знают, что такое кассета, – сказал Стерлинг, – не говоря уже о пластинке. Они думают, что это просто большой компакт-диск.

Леви сосредоточился на Джоне.

– Говорят, что они всегда были здесь, живя в лесах вдоль побережья в Колумбии и Мариетте, а также на берегу реки в округе Йорк. Основное племя существ было сосредоточено в районе Чикис-Рок и вокруг него. Они остались в основном на деревьях, спускаясь только в поисках пищи. Как можно догадаться по названию, они питали особую любовь к яблокам. Они воровали их с ферм, и есть даже некоторые сведения о том, что они крали яблоки с пикников и сбрасывали плоды обратно с верхушек деревьев. Так что вы можете понять, почему голландские поселенцы называли их «яблочными стукачами».

– Здесь не так много яблонь, – сказал Джон. – Особенно вокруг Чикис-Рок.

– Нет, – согласился Леви. – Там нет. По крайней мере, не сейчас. Но когда эта территория была впервые заселена, яблони были на каждой ферме. Они были основным продуктом питания первопроходцев. Выносливые, легко выращиваемые и легко адаптируемые. Из них можно приготовить всё, от варенья для пирогов до самогона из них. Их консервировали достаточно хорошо, чтобы хранить на зиму. А в лесу тогда тоже было полно диких яблок.

– Они когда-нибудь нападали на кого-нибудь? – спросил Джон.

Стерлинг нахмурился.

– Дикие яблоки?

– Нет, идиот, – Джон вздохнул. – Я имею в виду альбатвичей.

Леви покачал головой.

– Я никогда не читал о том, чтобы они делали это, и поверьте мне, я изучил их подробно. Но я уверен, что на них было страшно смотреть. Сообщается, что племена саскуэханноков украшали свои щиты резными изображениями альбатвичей, чтобы вызвать страх у своих врагов. Но сами существа не отличались жестоким характером. Я полагаю, что их диета состояла в основном из яблок и других фруктов. Они никогда никому не причиняли вреда, судя по имеющимся сведениям. Их основной защитой, похоже, был звук, который они издавали своими хвостами, шум, похожий на треск кнута.

Стерлинг закурил ещё одну сигарету.

– Люблю я яблоки или нет, я всё равно не хотел бы встретить его в темноте.

Леви пожал плечами.

– Я сталкивался с существами и похуже.

– Не буду спорить, – согласился Стерлинг, – и я не хочу знать.

Через несколько секунд после того, как он это сказал, Леви был озадачен собственным признанием. У него не было привычки делиться подробностями своей работы с кем-либо, особенно с теми, кого он считал «гражданскими лицами». Имена и информация имели силу, и хотя он доверял Стерлингу больше, чем кому-либо другому, Леви слишком хорошо знал, что может случиться, если информация, какой бы туманной или тривиальной она ни казалась, окажется в чужих руках. Он задавался вопросом, что заставило его признаться в этом Стерлингу, особенно в присутствии такого человека, как Джон? Страх перед будущим? Его усталость идти по жизни в одиночестве? Другие пока ещё невидимые или неизвестные силы? Или он просто устал и случайно проговорился?