Текст книги "Мёртвый космос: Мученик (ЛП)"

Автор книги: Брайан Эвенсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

6

Нет никакой причины идти туда, думал Альтман. Это было глупо, вероятно чья – то шутка. Ты задаёшь слишком много вопросов, и то, что кто – то провернёт это с тобой просто неизбежно.

Последняя вещь, которая нужна была ему – это мысль о шпионаже и заговоре. Он должен был понять это рационально и с научной точки зрения.

Но вместо того, чтобы пойти к месту встречи, он просто пошел домой. Когда он прибыл, Ада была уже там. Она сидела за столом, и спала. Её длинные темные волосы, были заправлены за уши и аккуратно спускались по её плечам. Альтман поцеловал её шею и разбудил её.

Она улыбнулась, и в её тёмных глазах вспыхнул огонёк.

– Ты позже чем обычно, – сказала она. – Ты ведь изменял мне, не так ли? – сьязвила она.

– По крайней мере, я в лучшей форме, – сказал он.

– Я плохо спала прошлой ночью, – сказала она. – Снились кошмары.

– Мне тоже, – сказал он.

Он сел рядом и сделал глубокий вдох.

– Происходит что-то странное, – сказал он.

Он рассказал ей о том, что он и Филд обнаружили, о звонках, которые он сделал, общий смысл, который чувствовал, и что другие, казалось, принимали участие, что кое-что упущено.

– Это забавно, – сказала Ада. – И не правильно. То же самое было со мной сегодня.

– Ты обнаружила гравитационную аномалию?

– Отчасти, – сказала она. – Или по крайней мере антропологический эквивалент. Предания изменились.

– Какие предания?

– Народные сказки, они начинают изменяться, и очень быстро. Этого раньше не было, Майкл. Никогда.

Альтман был неожиданно серьезен.

– Никогда?

– Никогда.

– Проклятье.

– Они продолжают говорить о хвосте дьявола, – сказала она, – своего рода искривленная аспектная вещь. Когда они упоминают это, они скрещивают их пальцы, похожие на это. – Она подняла средний и указательный пальцы, и скрестила их. – Но когда я пытаюсь разговорить их, они затихают. Они никогда не вели себя со мной так прежде. Они больше не доверяют мне. – Она провела по столешнице рукой. – Знаешь, что является самым странным?

– Что?

– Ты знаешь, как они называют, хвост дьявола на языке Юкатанском Майя? Точно также как кратер: Чиксулуб.

Альтман чувствовал, что его горло пересохло. Он посмотрел на часы. Пятнадцать минут восьмого. Ещё не поздно, чтобы успеть на встречу.

7

Какое-то время никто не говорил.

Они просто стояли, наблюдая за ведьмой, которая, в свою очередь, придерживалась за плечо Чавы, просто смотрела на существо.

– Ты видишь, сказала она шепотом, который был почти заглушен хрипением существа. – Оно становится все больше.

Она покопалась глубоко в своей сумке и достала оттуда горсть чего-то. Она начала танцевать, медленно чертя круг вокруг существа, только на краю облака, что существо было создало для себя. Она потащила Чаву вместе с собой, опрыскивая что-то в песок перед собой. Это был странный танец, эксцентричный, почти пьянящий. Сначала другие просто смотрели, потом медленно один или два начали повторять, затем еще несколько. Некоторые качали головами, как будто попадали в транс.

Когда она стояла прямо напротив головы существа, она остановилась и начала поворачиваться на месте. Вскоре все стали делать тоже самое, наблюдая за ведьмой, стало понятно – медленно образуется целый круг. Они встали вокруг существа, некоторые из них стояли по колено в воде.

Она раскачала толпу перед нею, отступила, и вышла вперед снова Остальные последовали. Чава зашел слишком далеко и стал кашлять, дыхнув чутка газа, что выделяло существо. Его глаза покалывало, его горло чесалось.

Ведьма подняла свои руки, скрестив свой указательный и средний пальцы. Чиксулуб, прошептала она, и повернулась снова. Слово пошло искаженным из других уст, как стон.

Ведьма медленно превращалась и исчезала, ее спина и нога увеличились. Она отошла на несколько ярдов назад от существа и начала копать песок, пока не раскопала часть сплавного леса, затем снова подошла к существу. Она кивнула головой и указывала Чаве пока он тоже покидал круг и возвращался с корягой. Одни следовали за другими, блуждали по кругу и медленно возвращались.

Кожа, что образовывала серые мешки на спине существа, все утончалась и утончалась, по мере роста мешков. Теперь оно было почти прозрачным. Мешки медленно раздувались, пока они были натянуты, а затем спускались, делаясь примерно ослабленными, пока не набухались снова. За этим было страшно наблюдать. Чава ждал, когда они лопнут.

Ведьма затанцевала вновь. Она подняла кусок бревна повыше, беззубо улыбнулась, и бросила это в существо.

Оно ударило легонько существо в лицо и упало вниз на песок. Существо вообще не среагировало.

– Сейчас ты, – обратилась ведьма к Чаве. – Выше. И сильнее.

Он бросил кусок дерева выше и сильнее, к крайней левой кисте. Он ударил кисту снизу и чутка порвал её. Воздух начал шипеть. Ведьма подняла свои руки и опустила их вниз, а также бросила свои другие куски дерева. Один или два пролетели мимо, один или два отскочили, но больше, чем несколько прокололи мешки, некоторые довольно глубоко. Воздух выскочил из них; ядовитое облако стало медленно развеиваться.

– Теперь иди, – сказала ведьма Чаве, её голос был хриплым. – Ты видишь человека там, обычно вдрызг пьяного. Беги к нему и возьми его бутылку и принеси её ко мне.

Он быстро бежал около круга и к маленькому, но достойному темноволосому пьянице, который слишком близко подходил к облаку и чуть не умер. Человек повернулся и улыбнулся ему. Прежде чем он успел среагировать, Чава схватил бутылку у его ног и побежал обратно к ведьме.

Она взяла это от него и откупорила её. Сзади их протестовал пьяница, некоторые из остальных удержали его.

– Задержи свое дыхание, сказала она Чаве, как только она дала ему бутылку. – Ты должен положить это на дерево и само существо.

Его сердце заколотилось, Чава сделал глубокий вдох и бросился вперед. Рваная кожа на мешках уже начала переплетаться воедино. Мешки всё ещё были спущены, но уже начинали надуваться. Он перевернул бутылку, брызгая существо и дрова вокруг него, а затем бросился обратно к ведьме, его глаза опухли и жгло.

Ведьма подожгла верхнюю часть своей клюки и осторожно подошла вперед и прикоснулась ей к голове существа.

И существо и бревна сразу загорелись. Она выронила свой посох, тоже давая ему сгореть. Сущесто шипело и билось в агонии, но не пыталось сбежать из огня. Серые мешки на его спине превратились в пепел и развеялись. В конце концов оно перестало дергаться.

Ведьма, покачиваясь, убедила всех потихоньку снова с заиканием танцевать. Чава вдруг заметил что его ноги как будто не слушались его, словно кто-то другой двигал его ногами. Он интересовался, как много односельчан чувствовали тоже самое. Деревенский пьяница, который был недалеко от толпы, слегка покачиваясь, глядя в огонь, морщил свой лоб.

Они продолжали наблюдать медленные движения в воздухе, пока от существа не остался один обугленный скелет. Лишенный своей плоти и сожженный дотла, оно выглядело почти как человек.

8

Он заказал бутылочное пиво и убедился, что бутылка запечатана.

Пока он ждал незнакомца, он осматривал бар, пытаясь определить, кто из этих людей мог бы позвонить ему.

Единственными посетителями маленького бара были полдюжина ученых из североамериканского сектора – незнакомец мог был любым из них.

Он сел за стол.

Как только он открыл пиво и сделал глоток, какой-то человек приблизился к нему. Человек был бледный, костлявый и тонкий, носил обмундирование парашютиста, стрижка была короткая. Альтман предположил, что он может быть техником.

– Ты, Альтман, – сказал мужчина.

Это был не вопрос.

– Верно – сазаль Альтман. – А ты?…

– Я говорю своё имя только друзьям, – сказал он. – Ты – друг?

Альтман уставился на него.

– Хорошо, – сказал мужчина. – Может быть мы подружимся не сразу. Окей, независимо от того, что Вы думаете о том, что я Вам скажу, если кто-нибудь спросит, Я вам ничего не говорил.

Альтман колебался только момент.

– Хорошо, – сказал он.

– Может выпьем? – предложил человек.

Человек протянул руку. Альтман пожал её.

– Хэммонд, – сказал мужчина, – Чарльз Хэммонд. – Он стряхнул мусор стола и сел.

– Рад знакомству, – сказал Альтман. – Вы должны рассказать мне, что происходит.

Хэммонд наклонился к оппоненту.

– Вы заметили кое-что, – сказал он. – И не вы один.

– Нет? – сказал Альтман прохладно.

– Я нахожусь в средствах связи. Внештатный работник, специализируюсь на промышленных сооружениях. – Он слегка ткнул в грудь Альтмана пальцем. – Я тоже заметил это.

– Хорошо.

– Существует импульс, – сказал Хэммонд. – Медленный и нерегулярный, и очень слабый, но достаточно сильный, чтобы слегка ослаблять другие сигналы.

Я перфекционист. Когда я что-то делаю, я хочу, чтоб это было идеально. Вещи, безразличные другим людям, важны для меня. Потому я отметил это.

Он остановился. Алтман ждал пока он продолжит.

Альтман не вытерпел, отпил пива и спросил.

– Отметил что?

Хэммонд кивнул.

– Точно, – сказал он. Сначала я решил, что это была проблема с коммуникационным терминалом, который я устанавливал для корпорации Дреджер.

– Я не знал, что Корпорация Дреджер находилась здесь, – вмешался Альтман.

Это, как и все остальное, было для него признаком, что происходит что-то странное.

Корпорация Дреджер была одной из темнейших среди ресурсодобывающих корпораций, готовых стремительно налетать на территорию под прикрытием местного правительства, бурить шахты и брать столько, сколько могут пока это не будет замечено, после чего снова исчезают.

– Официально они этим не занимаются. Просто находятся здесь. – Очень скрытно, – сказал Хаммонд. – Я не должен знать, кто они такие. Как бы то ни было, сначала я решил, что потеряно соединение, небольшая потеря электрического заряда, давшая случайное шипение в линии. Я разобрал терминал. С ним все было в порядке. Поэтому я собрал его. Шипение по-прежнему присутствовало. Иногда раз или два в минуту, длясь несколько секунд, а иногда чаще. Может ты что-то упустил, – сказал я себе. Я был близок к тому, чтобы разобрать эту штуковину опять, когда подумал, что будет лучше проверить другой терминал в той же системе. Та же проблема. Я уже собирался разобрать всю систему Корпорации Дреджер, когда мне пришла в голову мысль: – может быть, это не только в этой системе, но и в других местах?

– И?

– Все замечали это, но никто не отмечал. Это не просто проблема с одной системой. Это слабый и непостоянный электромагнитный импульс, исходящий непонятно откуда.

– И что же это?

– Я провел небольшое расследование, – сказал Хэммонд, игнорируя вопрос Альтмана.

– Я установил несколько приемников и произвел триангуляцию импульса. Он нерегулярен настолько, что заставил меня попотеть, определяя откуда он исходит. Но когда я определил место, то решил что ошибся. Потому я переместил туда приемники, триангулировал снова, и на этот раз был уверен в верности своих расчетов.

– Где это место?

Хаммонд придвинулся еще ближе, схватив Альтмана за плечо и придвинув губы к его уху.

– Запомните! – прошептал он. – Я вам ничего не говорил.

Альтман кивнул.

– Из кратера, – прошептал Хаммонд. – Точно от входа в кратер Чиксулуб, на глубине одного-двух километров под грязью и скалами. Вот где вы можете найти вашу аномалию.

– Боже мой, – сказал Альтман.

Он рассказал Хэммонду о том, что слышала Ада.

– Три различных цепочки, сказал он. – И все они ведут к кратеру Чиксулуб.

Хаммонд откинулся на спинку кресла, тряся своей головой. – Это просто мое мнение, – сказал он. – Может быть, импульс существовал там все время и никто не заметил этого до настоящего момента. Может быть, мы можем услышать это только сейчас, когда наше оборудование стало более совершенным. Но я считаю, что я мог заметить это и раньше. Это не те вещи, которые я пропускаю. Но вот вам мой вопрос: – это импульс, или сигнал?

– Сигнал?

– Он немного непостоянен, но все еще имеет некую последовательность. Я не могу утверждать наверняка, но считаю, что это что-то, что делается намеренно. Здесь внизу, под миллионами тонн воды и камней.

– Это не имеет никакого смысла, сказал Альтман.

– Нет, – согласился Хэммонд. – И это становится все более странным.

Хэммонд опять наклонился ближе, и в этот раз Альтман увидел что-то в его глазах – затравленный взгляд.

– Я сказал Корпорации Дреджер об этом импульсе, это ведь моя работа. Я не хочу чтобы они обвиняли меня, хочу чтобы было ясно, что есть что-то, что чувствует каждый, но не замечает. И что вы думаете они ответили?

– Что?

– Рассказывали ли вы кому-нибудь еще? – это точная цитата. Прежде чем я услышал это, они заставили меня подписать бумагу о неразглашении. В обмен на некоторые денежные компенсации, я не могу говорить об импульсе. Я и не рассказывал никому до вас.

– Как ты думаешь, что это значит? – спросил Альтман.

– Как ты думаешь, что это значит? Позволь мне спросить у тебя кое-что. Есть ли кто-нибудь, кто имеет доступ к системе коммуникаций в обход системы защиты?

– Кто?

– Парень, который ее обслуживает. То-есть я. Если ты проникнешь в систему, ты затянешь себе на шее петлю десятками различных способов, если рядом не будет кого-нибудь помудрее. Я делаю это время от времени, просто чтобы держать мои запястья гибкими. Так, хобби. – Его голос становился неразборчивее. – Я делал это с Корпорацией Дреджер.

– И?

– Это продолжалось недолго – сказал он. – Десять дней спустя после моего проникновения в систему, они закрыли мне доступ.

Кто-то из северо-американского сектора попытался сделать это, но кто-то – был дома – в этот момент.

– Они наверняка знали, что система не защищена.

– Ничего им не рассказывай, сказал Хэммонд. – Они не могли быть точно уверены. Они что-то затевают. Что-то есть на дне кратера, что-то важное, может быть даже нечто уникальное. Я смог перехватить множество разговоров об этом из коммуникаций. Но после трех дней, сообщения стали закодированными, они начали шифровать все подряд.

Он полез в карман и достал оттуда свой голопод.

– Посмотрите на это, – сказал он. – Ближе. Не позволяйте увидеть это кому-либо еще.

– Что это? – спросил Альтман.

– Ты скажи мне.

Альтман взял голопод, разглядывая возникшее изображение, медленно вращая его между ладоней. Это была просто цифровая модель. Было невозможно сказать, из чего это было сделано, или на что было похоже, но доктор имел по крайней мере некоторые идеи. Мерцающий трехмерный объект из двух частей, толстый у основания и заканчивающийся двумя острыми вершинами. Это было что-то явно рукотворного, а не природного происхождения, в этом не было сомнений. Или это просто цифровая модель заставила его думать так? Это напоминало ему о чем-то. Объект выглядел, как две отдельных нити, соединенных в основании, закрученных вокруг друг-друга, так это могла быть единая сужающаяся структура с перфорированным входом.

Альтман разглядывал его некоторое время, наблюдая за его медленным вращением. И затем он вспомнил. Это была фигура, которую Ада сделала своими пальцами, скрестив их – символ, который, как она сказала, много поселенцев делали сейчас.

– Дьявольский хвост, – прошептал он, не осознавая, что произносит это вслух, пока не увидел выражение Хаммонда.

Он сложил голопод и передал его обратно Хаммонду.

– Я получил это из системы до того, как они перекрыли ее – сказал Хаммонд. – Согласно сообщению, сопровождавшему это, они соединили всю информацию, которую они связывали с индексом и аномалией, и возможно, некоторыми другими вещами, которые ни ты ни я еще не заметили. И это то, зачем они пришли. То, что лежит в сердце кратера.

Они немного посидели в тишине, уставившись на свои стаканы.

– И все же, появились импульсы, – сказал в итоге Альтман. – Может быть, это какой-нибудь сигнал. Что-то в кратере, что-то, возникшее не как естественное геологическое формирование, но вещь, сделанная людьми.

– Сделанная, да, – сказал Хаммонд, – но кто сказал, что людьми?

– Если не людьми, то кем? – сказал Альтман.

И тут его осенило.

– Дерьмо, – сказал он, – ты думаешь, это что-то нечеловеческое, нечто инопланетное?

– Я не знаю что думать, сказал Хаммонд. – Но да, это то, о чем размышляют некоторые люди из Корпорации Дреджер.

Альтман покачал головой.

– Я не знаю – сказал он. Он нервно осмотрел бар. – Зачем ты мне все это рассказываешь? – спросил он. – Почему я?

Хаммонд снова ткнул его пальцем в грудь.

– Потому что ты спросил. Это все происходило некоторое время, – сказал он. – Остальные должны были это заметить. Но ты единственный, кто контактирует со всеми, ты возможно знаешь ответ. Ты знаешь, о чем это мне говорит? О том, что ты не работаешь на кого-то. О том что ты хочешь знать это для себя.

– Конечно, другие люди тоже думают об этом.

– Позвольте мне сказать это так, сказал Хаммонд. – Кто-то пытается скрыть это. Может быть Корпорация Дреджер, а возможно, кто-то повыше. Множество людей знает, что происходит, но никто не говорит об этом. Почему? Потому что они все куплены. Почему я разговариваю с тобой? Я не считаю, что тебя купили.

Он допил свою бутылку до конца, а затем окинул Альтмана долгим взглядом.

– По крайней мере еще не купили, – сказал он.

9

Это был единственный раз, когда он шел с ведьмой назад к её хижине, что в сущности вправду не имело смысла. Какое-то время она была рядом, тихо с ним разговаривая, а затем она пропала. Исчезла не только она – когда он оглянулся, на песке остались только его собственные следы.

Он поспешил вперед, к её хижине. Может быть, она покинула его и ушла туда. Может быть, он просто не обратил внимания.

Когда он подошел, он слегка постучал в лист жести, что был вместо двери. Никто не ответил.

Он постучал снова, на этот раз сильнее. Однако не отвечали. Он стучал снова и снова. Однако не отвечали.

В конце-концов, любопытство преодолело страх. Он глубоко вздохнул и острожно оттащил кусок жести подальше, что бы он смог пройти во внутрь.

Там было темно.

Он подождал, пока глаза привыкнут к темноте. С начала, он не видеть ничего, кроме луча света, поступающего через щель в двери. Но он учуял что-то, это был сильный и едкий запах, почти металлический – он никак не мог его определить. Затем он стал различать неясные очертания. Стол, разбросанные неясные предметы. Чаша, опрокинутая на утрамбованный земляной пол. Там, в дальнем конце комнаты, он увидел тюфяк, а на нем под изорванном одеялом очертание тела.

Он позвал её, но тело в постели не шевельнулось.

Он медленно шел по комнате, пока не остановился у кровати; осторожно протянул руку, прикоснулся к очертанию через одеяло, немного потряс его.

– Это я, Чава – сказал он.

Она не пошевелилась. Он подтащил её, перевернул на спину, и одеяло сползло вниз, предъявив ведьму с широко вытаращенными глазами и перерезанным горлом.

Он нашел коробок спичек и дрожащими пальцами зажег лампу на полу, рядом с кроватью. Он потянул одеяло, увидел нож, что она держала в кулаке мертвой хваткой. Лезвие было темным от её крови. Он осторожно высвободил нож и положил его плашмя на кровать рядом с ней. Он увидел, другая её рука была сильно порезана длинными глубокими ранами на каждом из пальцев.

Икстаб, подумал он. Он взял лампу и поднес её близко к лицу покойной. Порез был зазубренный и, в довершении, выступали её голубовато-белые трахеи. Она была мертва некоторое время, по крайне мере час, может быть больше. Он понял, что это был запах её крови. Но как это случилось? Он только что был с ней. Или ему показалось.

Покачивая головой, он повернулся и направился к двери, потом вдруг остановился. В свете лампы он увидел что-то другое. Стены были покрыты неаккуратными символами, каких он совсем не видел, разрозненные странные очертания, написанных кровью.

Потрясенный, он посмотрел на них. Медленно голоса вкрадывались в его голову, а ведьма среди них. Он повернулся и побежал.

10

После того, как Альтман ушел, Хэммонд продолжил выпивать. У него болела голова. Было ли разумно рассказывать Альтману? Не ошибся ли он в нем? Может быть он был свободным агентом, но все же, если он был кем-то, выуживающим информацию, не будет ли это именно то, о чем они хотят, чтобы он думал – что он говорил с кем-то, кто был безопасен? Но ты не можешь быть уверен в безопасности кого-либо. Ты не можешь быть уверен, что кто-то не следит за тобой прямо в этот момент. Они постоянно высматривают, наблюдают, и мгновение, которое кажется тебе безопаснейшим, возможно является моментом, когда они присматриваются к тебе наиболее внимательно, выясняя украдкой, как проникнуть в твою голову. Это то, что они должны были сделать – они должны были имплантировать передатчик в его череп. У него болела голова. Его головная боль не проходила уже несколько дней. Почему он не заметил этого раньше? Они фиксировали его мозговую активность, передавали волны в какую-нибудь суперсекретную нейролабораторию где-то, внедряли их еще в чью-нибудь голову и узнавали обо всем, что он думал. Он старался не думать ни о чем. Если он перестанет думать, может быть он сможет остаться на шаг впереди.

Кто-то двинулся к нему через комнату. Высокий человек с густыми усами и морщинистым, покрытым пятнами лицом. Это должно быть один из них. Он напряг своё тело, но оставался неподвижным. Может быть пришло время нащупать нож в кармане, раскрыть его и ударить парня? Нет, вероятно нет. Но у него в руке была бутылка пива. Может быть он мог бы кинуть ее в голову человека. Если он метнет ее достаточно сильно и точно в цель, это возможно оглушит мужчину. Ох нет, погодите, он мог схватить бутылку за горлышко, разбить её и сделать – розочку. Тогда он получил бы настоящее оружие. Живым они его не возьмут.

– Сеньор? – сказал человек, внимательно глядя ему в лицо. – Что-нибудь случилось?

Чей это голос? Он был знакомым – владелец бара. Как уж его имя? Вроде бы Мендез. Он успокоился. Что это с ним? Это был обычный бармен. Он потряс головой. Почему он стал так подозрителен? Обычно он не был таким.

– Я в порядке, сказал он. – Я бы хотел еще пива.

– Прошу прощения, – сказал хозяин. – Мы закрываемся.

И когда Хэммонд огляделся вокруг, он увидел что был почти единственным посетителем. Все уже ушли за исключением одного поселенца, безымянного городского пьяницы, притаившегося в углу комнаты, завернутого в темный платок и разглядывающего его.

Хэммонд кивнул. Он встал и направился к двери. Пьяный провожал его глазами. Не обращай на него внимания, сказал себе Хэммонд. Он не один из них, он просто пьян. Они еще не подобрались к нему. Возможно. Сделай глубокий вдох. Тебе становиться лучше.

Успокоившись, он вышел на пыльную улицу. С берега доносился шум прибоя и можно было ощутить запах соли. Что теперь? и он добавил: Домой.

Он был почти на пол-пути к комплексу, где был его дом, шагая по пустынной улице, когда услышал что-то. Сначала он вообще не был уверен, что услышал что-то значимое. Этот звук могло издать какое-нибудь животное. Остановившись, Хэммонд перестал слышать его. Но когда он продолжил идти, звук появился вновь, маленькие отголоски, как будто голос, который он никак не мог расслышать в своей голове. Пройдя еще немного, он был уверен: кто-то идет по его следам.

Он развернулся, но никого не увидел. Хэммонд чуть ускорил шаг. Казалось, что какой-то шепот доносится из теней перед ним, но как только он подходил к ним ближе, звуки исчезали, перемещаясь вперед по дороге. Он встряхнул головой. Это безумие, подумал он. Я схожу с ума. Он снова услышал шум за спиной и развернулся опять, на этот раз заметив кого-то, темную фигуру, стоящую поодаль.

Остановившись, он уставился на нее. Нечто прекратило двигаться, и затем внезапно, как и появившись, отступило в тени и исчезло.

– Привет? – не выдержал и сказал он. – Кто здесь?

Он почувствовал удары сердца у себя в горле. Он достал нож из кармана, вынимая лезвие. Нож в его ладони выглядел до смешного маленьким, почти бесполезным. Он бросился в сторону теней, где исчезла фигура, но понял, что это вероятно именно то, чего от него добиваются. Быстро развернувшись, он собрался продолжить идти куда шел.

Но когда обернулся, увидел, что теперь он был не один. Там было три человека, двое из них довольно здоровые – лица их он узнал, они были из Корпорации Дреджер.

– Хэммонд? – спросил самый худой, единственный из них, кто носил очки. – Чарли Хэммонд?

– А кто спрашивает? – спросил Хаммонд.

– Некто, желающий обменяться с вами парой слов, – сказал он. – Иди с нами.

– Кто?

– Я не в праве сказать, – ответил человек.

– У меня нет времени, – заявил Хэммонд. Рабочий день уже кончился.

– Для этого время найдется, – сказал другой человек.

Он кивнул. Хэммонд сделал вид, что расслабился, спокойно направившись к ним, но резко развернулся на пятках и побежал в другом направлении так быстро, как мог.

Крики раздавались за его спиной. Он нырнул в переулок и побежал по нему, рваный лай собак преследовал его по пятам. Перепрыгнув через изгородь, он упал в кучу мусора. Поднявшись и побежав снова, он покинул улицы основной части города и направился в трущобы.

В его голове пульсировала боль. Он оглянулся – они все еще преследовали его, подбираясь ближе. Он продолжал бежать так, что у него закололо в боку. Сбавив скорость, он все еще бежал.

Ко времени, когда он достиг границ трущоб, они были так близко, что он мог слышать их частое дыхание. Они собираются поймать меня, думал он, и я ничего не могу с этим сделать. Он внезапно остановился, повернувшись кругом и выставив перед собой свой маленький нож.

Трое мужчин быстро окружили Хэммонда, взяв его в треугольник. Хэммонд, тяжело дыша, продолжал перебрасывать нож из руки в руку. Преследователи соблюдали дистанцию, их руки были подняты.

– В этом нет необходимости, сказал человек в очках. – Они просто хотят с тобой поговорить.

– Кто они? – спросил Хэммонд.

– Давай, сказал человек в очках. – Будь хорошим мальчиком и положи нож.

– Что это с ним, Том? – спросил один из здоровяков.

– Он напуган, Тим, – ответил другой.

– Я бы тоже был напуган на его месте – заметил Тим. – Никто не любит воров.

– Воров? Красть чужие секреты не хорошо? – спросил Том.

– Эй, ребята, вмешался человек в очках. – Этим делу не поможешь.

Они снова были там – голоса в его голове. Но почему им нужно посылать в его голову голоса, если они были здесь, перед ним? И затем у Хэммонда возникла ужасная догадка: Что, если здесь было две группы, посланных взять его? Корпорация Дреджер и кто-то еще? Или даже три. Или четыре. Что они хотят от него? Будут ли они его бить? Может быть убьют? А может быть нечто еще хуже?

– Теперь просто успокойся – сказал человек в очках, выглядевший немного взволнованным сейчас.

Хэммонду показалось, что кто-то производит шум – пронзительный визг. Это было жутко слышать. Секунды спустя он понял, что этот кто-то был он сам.

– Я говорил тебе, что-то не так с этим парнем, услышал он от Тима за спиной.

– Ты совершенно прав, Тим, ответил ему Том.

Они все еще были здесь, трое из них, стоя так, что он не мог видеть их всех одновременно. Он мог поворачиваться и так и сяк, но он не мог видеть их всех одновременно, что бы он ни делал. И еще были те, что у него в голове, медленно извлекая из нее информацию. Господи, это больно. Он должен их остановить, заставить их убраться из его головы.

– Брось нож, друг, сказал человек в очках.

Но это была последняя вещь из тех, что Хэммонд собирался сделать. Вместо этого он рванулся вперед и пырнул ножом человека в очках. Тот проворно отпрыгнул назад, но недостаточно ловко; нож оставил порез чуть ниже запястья. Он стоял, зажав ее, кровь капала сквозь пальцы, его лицо побледнело при тусклом свете.

Но Хэммонд забыл об остальных. Он обернулся и увидел их, они медленно приближались к нему. Они быстро отступили назад, когда поняли, что обнаружены.

Он все еще был окружен, как в его голове, так и за ее пределами. Из этого не было выхода. Он никогда не выберется.

И потому, поняв это, с бешено колотящимся сердцем, он сделал единственную вещь, которую смог придумать.

– Я этого не ожидал, Тим, проговорил Том.

– Как и я, ответил ему Тим.

– Этот парень полон сюрпризов. Все же, зачем он им нужен? – спросил он человека в очках.

– Хотели задать несколько вопросов, – сказал мужчина в очках. – Ничего серьезного. Только несколько вопросов.

Он обернул свое запястье одним из рукавов рубашки. Ткань медленно пропитывалась кровью.

– Никогда не видел ничего подобного, сказал Том. – И надеюсь, что никогда больше не увижу.

– Я тоже надеюсь, – ответил Тим, покачав головой.

Он сделал шаг назад, чтобы не испачкаться в луже крови, вытекавшей из перерезанной шеи Хэммонда. Он никогда не видел чтобы кто-то резал себя так глубоко и решительно. На земле было много крови, и она продолжала течь. Он снова отступил назад.

Как кто-то может сделать с собой такое, гадал Тим. Наверное, он был очень напуган. Или просто спятил. Или и то и другое. Он зажмурился, потер свой висок.

– Все хорошо, Тим? – спросил Том.

– Во всяком случае, лучше чем у него. – сказал Том. – Только немного болит голова.

– У меня тоже, – сказал Том. – Терри?

– У меня тоже болит голова, – сказал человек в очках. – Давай живей, ребята. Смываемся отсюда, пока копы не нагрянули!