Текст книги "Камни - тайны и таинства"

Автор книги: Борис Владимирский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

По мнению Альберта Великого, топаз предохраняет от фальши и дурных страстей, мирит поссорившихся, придает женщине красоту, а мужчинам мудрость, лечит безумие. Топаз с изображением сокола охраняет целомудрие и обеспечивает обладателю общую симпатию.

ХV век принес человечеству новый интерес к цветному камню. В мастерские ювелиров и златокузнецов приходит уникальный метод обработки камней -огранка. В истории драгоценных камней открывается новая эра – ведь ограненный камень сияет гораздо ярче, да и сам вид обработанного кристалла значительно красивее, чем у дикого, необработанного. Начинается поиск все новых и новых типов огранки, совершенствуются инструменты. Появляются новые специальности: камнерез, гранильщик. Становятся камнерезными центрами: Париж, Амстердам, Идар-Оберштейн, Антверпен. Топазы, выходящие из мастерских этих европейских столиц камня, моды и вкуса, сделаны безупречно. Это порождает спрос на каменное сырье. Начинается, а кое-где возрождается, добыча топазов. Основное месторождение в Европе Шекенштенское – находилось в Саксонии. Добывали топазы в штате Минас-Жерайс в Бразилии. Поставляли ювелирный камень США, Мадагаскар, Шри-Ланка. Кстати, именно кристалл из Шра-Ланки не так давно обнаружен в... Лондоне, в одном из магазинов на Флит-Стрит. Хозяин магазина, не разбирающийся в камнях, все время считал топаз стеклом и подпирал им дверь своего заведения. Весит этот кристалл 6 кг. Самый большой из известных топазов найден в Бразилии: он весит 270,3 кг. Этот камень-рекордсмен экспонируется в Нью-Йоркском музее естественной истории. В Венском музее выставлен найденный также в Бразилии кристалл весом в 117 кг. К сожалению, эти топазы не отличаются высоким ювелирным качеством. Большой (64 кг), но тоже посредственного качества топаз найден в Норвегии. До революции самым крупным в России считался уральский зеленовато-голубой топаз весом в 32 кг из Мокрушинской копи близ села Мурзинка. После революции, кроме уральских и забайкальских месторождений, были обнаружены крупные залегания на Украине. Сейчас волынские топазы считаются лучшими в мире. У ювелиров и геологов принято давать собственные имена крупным камням высокого ювелирного достоинства. Известны уникальные камни с Волыни Александр Евгеньевич Ферсман (2110 г) и Золотое Полесье (1850 г). Там же

, на Волыни был найден топаз-гигант великолепной чистоты и прозрачности весом 110 кг. Из него изготовлено большое количество прекрасных ювелирных изделий. Широко известен крупный, чистой воды камень Браганза, входящий в число регалий португальской короны. Его вес 1680 каратов. Долгое время Браганзу причисляли к гигантским алмазам и лишь недавно выяснилось, что это – топаз.

Прекрасные камни хранятся в Музее естественной истории в Чикаго, Британском музее естественной истории, в музее Зеленые своды в Дрездене.

Об экспонатах Зеленых сводов следует сказать особо. Выставлены там не камни как таковые, а изделия из них, такие как нагрудный знак ордена Золотого Руна. Этот знак рыцарского достоинства и по сей день считается в католической Европе самым престижным даже по сравнению с датским орденом Слона или английским орденом Подвязки. Основными украшениями знака являются прекрасные лиловые топазы. Почему именно топаз? Чтобы понять это, следует напомнить о свойствах, приписываемых топазу, и естественно, дарованных судьбой обладателю камня. Это – верность, мужество, благородство, готовность прийти на помощь и т. д. Учредитель ордена, герцог Филипп Добрый Бургундский решил воспользоваться идеей рыцарского единства, вышедшей из моды в период позднего средневековья, в собственных интересах. Его герцогство состояло из многочисленных провинций, не имевших общего языка, разнившихся по национальному признаку. Нетрудно предположить, что с помощью ордена Золотого Руна герцог хотел заручиться верностью аристократов этих провинций. Всем рыцарям ордена надлежало быть бесконечно преданными своему монарху, в чем новоиспеченные кавалеры торжественно клялись. Им предписывалось жить между собой в любви. Лица, удостоенные ордена Золотого Руна, пожизненно остаются его рыцарями при условии, если они не впадут в ересь и сохранят верность католической религии, а также не будут замешаны в государственной измене, не нарушат супружеской верности и не запятнают себя постыдным бегством с поля брани.

Сейчас число кавалеров ордена Золотого Руна и, следовательно, обладателей замечательных лиловых топазов составляет 61. Знак этого ордена хранится и в Алмазном фонде России.

Превосходные топазы можно увидеть в музее Санкт-Петербургского горного института, Екатеринбургском горном музее, в музеях Киева, Житомира, Володарск-Волынского.

К сожалению, в наши дни значительная часть топазов уходит не в музеи, а в лабиринты черного рынка. Сообщение Сергея Селюнина В Володарск-Волынском проведена крупномасштабная операция по изъятию у населения драгоценных камней. Охотники за самоцветами находят их в отвалах заброшенного рудника НПО Кварцсамоцветы .

Мы позвонили главному инженеру этого объединения.

– Есть данные, что на принадлежавших вашему объединению рудниках в Житомирской области вовсю торгуют бериллом и топазами. По нашим сведениям, и в Володарск-Волынском торгуют бериллом, наворованным еще в те времена, когда шахта действовала.

– Это вполне возможно. У кого-то остались образцы или коллекции, вот сейчас и приторговывают.

– Говорят, образец берилла может стоить 50 и более тысяч? 1 Скажите, как могло получиться, что драгоценные камни оказались, по сути, на свалке?

– Рудник закрыт десять лет назад. Возможно, тогда вообще никому не были нужны топазы...

Из разговора с дежурным по УВД.

– Это правда, что в вашем городе можно запросто приобрести образец драгоценного берилла?

– Ну!

– И что, вольные старатели открыто становятся лагерем прямо на отвалах?

– Ну! И вы тоже хотите приехать? 2..

Не нужно воспринимать эту заметку, как приглашение к путешествию за топазами. Сейчас местные власти пытаются покончить с топазовым беспределом. Когда наведут порядок, можно будет купить лицензию, приехать и от души покопать. Может быть, Вам повезет, и найденное искрящееся чудо станет Вашей постоянной радостью.

ФИАЛКА ВЕРНОСТИ

Вот аметист, наш перстень обручальный:

Такой любви приличен цвет печальный!

Эдмон Ростан

Читая роман Александра Дюма Три мушкетера, мы с интересом следим за злоключениями алмазных подвесок королевы. Они так ярки, что их блеск затмевает мягкое фиолетовое сияние кардинальского перстня. Но вот окончились рискованные путешествия, отзвучал Мерлезонский балет, и алмазные подвески отправились в гардероб Анны Австрийской, чтобы никогда больше не потревожить ни их обладательницу, ни остальных героев книги. А вот тихое мерцание аметистового перстня Ришелье еще долго будет напоминать о себе на страницах романов Александра Дюма, Анатоля Франса, Мориса Дрюона. Кардиналы Ришелье, Мазарини, Орсини, Фредоли... Как только в книгах или в жизни появляются кардинал, епископ или архиерей -сразу же возникает аметистовое сияние.

Это не прихоть писателей, не литературная традиция. Аметист считается официальным, каноническим камнем церкви. Его даже называли епископским, пастырским, а на Руси -архиерейским. При рукоположении в сан кардинала посвященному вручали кольцо с аметистом.

Аметист – фиолетовая прозрачная или полупрозрачная разновидность кварца. Твердость минерала высока – 7, он царапает стекло. Красиво оформленные природой кристаллы достаточно широко распространены на планете – Цейлон, Бразилия, Кольский полуостров, Урал, США, остров Мадагаскар и т. д. На Руси первыми добытчиками архиерейского камня были монахи. На Терском берегу Кольского полуострова монахи Соловецкого монастыря занимались поиском и добычей любимых камней церкви. На реке Муне вели промысел жемчуга, а на мысе Корабль -аметиста. Добытые здесь самоцветы шли на украшение утвари, окладов икон и Евангелий во все церковные приходы. Казне Святейшего Синода каменное дело приносило значительный доход.

И в нынешние времена не прекращается интенсивная добыча фиолетового камня: богатейшие африканские месторождения, Мадагаскар, Шри-Ланка, замечательные, равномерно окрашенные камни Уругвая и Бразилии. В России хорошо известны густо-фиолетовые аметисты кроваво-красного оттенка уральских месторождений Ватиха и Тальян. Отличный ювелирный материал давали прииски Хасаварка на Приполярном Урале и Обман в Якутии. И, совершенно неотличим от лучших сортов природного камня искусственный аметист, созданный в городе Александрове Владимирской области в НИИ синтеза минерального сырья. Так что выбор фиолетового камня велик -по цене, по величине, по цвету.

Относительно названия аметист среди ученых нет единодушия. Одни считают слово производным от древнегреческого а метистос – непьяный и трактуют как предохраняющий, удерживающий от пьянства и даже крепкий в застолье. Другие исследователи полагают, что термин происходит от древнееврейского ахлама либо ассирийского аалгамишу и арабского джалмаст .

Но так или иначе, в каждой гипотезе фигурирует вино (кстати, один из синонимов слова аметист – камень Бахуса – бога вина и виноделия).

Характерным примером может служить глава Аметист из книги Марбода Реннского (XI век) Поэма о геммах или драгоценных камнях:

Пурпурный у аметиста и цвет и цвет фиолетовый также,

Каплей вина он сверкает иль светлою розой блещет.

Более блеклый, настолько он к белому близится цвету,

Словно багрянец вина, что испорчен, водой разведенный.

Индия шлет его нам, величайший рассадник каменьев.

Камень хорош для резца и еще опьяненья противник;

Ныне же он в небреженье, поскольку доступен любому.

Греки не напивались, они пили вино, сильно разбавляя его водой. Известна, например, древнегреческая поговорка: Что я – раб или свинья, чтобы пить неразбавленное вино? То есть для античных гурманов вино – это тонизирующий концентрат, а ни в коем случае не средство дойти до состояния опьянения. И вот последующие поколения (и не только греков) увязывают трезвый образ жизни в античности и слово аметист – непьяный в единое суеверие. Дошли даже до того, что открывшиеся в известные времена клубы трезвости стали называть Аметист .

Кстати, в популярных детективных романах Д. Х. Чейза тоже фигурирует клуб Аметист. Но у Чейза это мрачнейший ночной притон, место сбора темных уголовных личностей, именующих себя солдатами удачи. Солдат удачи – это человек, который ищет для себя выгоды, приключений и удовольствий,– так они себя характеризуют. Клуб Аметист находится в центре Лондона, в Сохо районе увеселительных заведений, баров и ночных кафе. Ироничность интонации автора очевидна.

Кроме противоалкогольных свойств, аметисту приписывали и другие полезные и нужные качества. Обилие окружающих его поверий делает аметист одним из лидеров минерального царства. По мнению Плиния, амулет из аметиста помогал его обладателю противиться влиянию наговора, сглаза, очарования, отравления. В русском лечебнике XVIII века об аметисте сказано следующее: ...пьянство отгоняет, мысли лихие удаляет, добрый разум делает и во всяких делах помощен... воинских людей от недругов оберегает и к одолению приводит... ускромляет мощность и не допускает того, кто его носит, в памяти отходити .

Аль-Бируни указывает (правда, с некоторой долей иронии), что брошенный в чашу с питьем аметист врачует мозг и желудок. И от морщин он помогал, и от веснушек, оберегал от воров имущество владельца, внушал страсть к наукам и проч., и проч. Воистину панацея. Но у всех племен и народов он прежде всего предохранял от пьянства.

Итак, аметист стали считать камнем трезвенников, камнем воздержания. И, естественно, что церковь, требовавшая (по крайней мере, формально) от своих пастырей строгого воздержания, утвердила его своим ритуальным камнем. Даже ризы священников, надеваемые в дни служений, посвященных страстотерпцам и мученикам веры, – лилового цвета.

Аметист непременно присутствует на многих церковных предметах. Им украшают панагии, наперсные кресты, оклады икон, Евангелий, церковные чаши для причастия, епископские митры. Известные реликвии, в оформлении которых использован аметист: крест архимандрита Киево-Печерской лавры Иннокентия Гизеля; икона Успения Божьей Матери из иконостаса главного алтаря Успенского собора Киево-Печерской лавры; икона Богородицы-троеручицы из Нижнего Тагила; малахитовый крест с аметистовыми вставками; корона русской царицы Ирины Годуновой, украшенная по кругу очень крупными густоцветными аметистами; аметистовые четки английской королевы Шарлотты. Крупные, великолепно подобранные аметисты сияют на иконе Божьей Матери Взыскание погибших (XVIII век) в храме Воскресения Словущего на Успенском Вражке в Москве. Один из самых крупных аметистов мира украшает английскую корону. Высокопоставленные пастыри и князья церкви любят украшать фиолетовым самоцветом свои митры, камилавки, клобуки, не говоря уж о почти обязательном ношении аметистовых перстней.

В романе Михаила Булгакова Мастер и Маргарита есть такая сцена. Героиня романа, Маргарита, приглашена быть королевой бала у Сатаны. В фантасмагорическом действе проходит перед нею жуткий парад самоубийц, висельников и сводниц, тюремщиков и шулеров, палачей, доносчиков, изменников, безумцев, сыщиков, растлителей. В описание интерьера этого невероятного бала Булгаков тонко привносит сияние аметиста. Один из фонтанов шампанского бьет в прозрачно-фиолетовом бассейне, а сама королева бала опирается на аметистовую колонку. И это не случайно: ведь Сатана это антибог, и он, конечно же, не упустит случая поиздеваться над любимым камнем церкви.

Кстати, приверженность церкви к фиолетовому минералу породила еще одно суеверие. В книге Аметист лихие думы отгоняет В. Н. Дав пишет: В старину один из супругов, потерявший свою половину и не имевший помыслов о новом браке, носил аметист именно как символ верной, неизменной любви к ушедшему из жизни супругу. Этот обычай явно навеян церковью: происходит отождествление понятий вера и верность. Отсюда еще одно название аметиста – вдовий камень .

В пьесе Эдмона Ростана Сирано де Бержерак, шедшей в театрах Франции с непреходящим успехом, особенно хорош был актер Коклен-старший. И поскольку основной идеей пьесы является верность главного героя своей любви, своим принципам и романтическим идеалам, Коклен, сыгравший Сирано более тысячи раз, неизменно появлялся на сцене с аметистовым перстнем.

Герой романа Анатоля Франса Аметистовый перстень аббат Гибрель так объясняет смысл пастырского камня: Епископ носит перстень как символ своего духовного брака с церковью, а потому перстень должен в известном смысле выражать своим видом идею чистоты и строгой жизни... Увы! Далеко не все пастыри Божьи несут в себе идею чистоты и строгой жизни .

Недавно по ТВ показали многосерийный исторический сериал Жозефина фильм о первой жене Наполеона Бонапарта и, конечно, о блистательном восхождении и стремительном падении императора. Смысл одного из эпизодов фильма остается как бы за кадром. Что же скрывалось за пикантными нюансами исторической коллизии?

Одним из влиятельнейших сановников набирающего силу императора был Шарль Морис Талейран. Герцог Талейран – умный карьерист, циничный, вероломный, корыстолюбивый человек, который благополучно продержался на вершине власти, несмотря на все крутые повороты французской истории. Безнравственный герцог появлялся на императорских приемах с любовницей, более того, – всякий раз с другой. Новоиспеченный император, ревниво относившийся к вводимому им дворцовому этикету, бросил своему сановнику жесткое, практически ультимативное замечание: Мои министры должны появляться при дворе с женами. Талейран женится... Проходит несколько лет... Наполеон терпит крах. Низверженный император заезжает в Париж попрощаться с гвардией. При входе во дворец вчерашний владыка сталкивается со своим бывшим министром. Что собираетесь делать, герцог? И слышит в ответ: Бегу разводиться!

Смысл происходящего в том (об этом в фильме, увы, не упоминается), что герцог Шарль Морис Талейран был епископом Отенским. А это обстоятельство уже придает всему иную окраску. Ведь епископ при вступлении в сан дает обет безбрачия (так называемый целибат). Поэтому, вполне резонно, что аметистовый перстень, полученный епископом при рукоположении, был вынужден покоиться в семейном ларце весь срок его конъюнктурной женитьбы. А может быть, Талейран носил его камнем внутрь?

В наше время аметист переживает новый всплеск популярности. Внимание к фиолетовому камню вызвано не столько возобновившемся интересом к церкви, сколько модой, которую умело создают художники и ювелиры. В ювелирных магазинах, косметических и парфюмерных салонах, на выставках мод Нового Света внимание посетителей привлекает портрет молодой женщины с редким именем – Палома. Дочь великого художника современности Пабло Пикассо выросла в семье, где искусство было частью повседневной жизни. Она не пошла по стопам отца, однако врожденный вкус и замечательное художественное чутье позволили ей стать одним из ведущих дизайнеров ювелирных изделий в нью-йоркской фирме Тиффани. Популярность Паломы оглушительна. Вот реплика одной из парижских газет: Сам образ Паломы Пикассо, в котором сочетаются классическая красота и элегантность, – это тоже как бы ее художественное произведение. Рекламные издания постоянно подчеркивают, что все, чем пользуется Палома, – плод ее личной творческой фантазии. Духи Палома Пикассо отражают характер создательницы – они изысканны и женственны. Ее губная помада Мон Руж признана лучшей помадой 80-годов. И так далее, и так далее. И как бы на заднем плане мелькает сделанный самой Паломой галстук-змейка, украшенный аметистами, перстень с аметистом, иногда серьги. Так делается мода...

Если нежный, лиричный оттенок аметиста хоть немного смягчит наш жестокий мир,– дорогу такой моде!

Было бы обидно, если бы судьба аметиста зависела только от капризов моды. Попытаемся отыскать аргументы во славу этого прекрасного камня не у преходящей моды, а у бессмертной Поэзии. Аметист не просто популярен в творчестве многих поэтов, он органичен, отношение поэта к камню зачастую открывает нам многое в авторе. Вот, например, романтичный, мечтательный Николай Гумилев, Поэма начала:

И над ним стеной отвесной

Разбежалась и замерла,

Упираясь в купол небесный,

Аметистовая скала.

До глубин ночами и днями

Аметист светился и цвел

Многоцветными огоньками,

Точно роем веселых пчел.

Близок к такому радостному ощущению в Священных строках... щедрый и неистовый Максимилиан Волошин:

Излом волны

Сияет аметистом...

И особенно в Лиловых лугах:

О фиолетовые грезы,

Вы – тень алмазной белизны!

Две аметистовые Розы

Сияют с горной вышины.

И храма древния колонны

Горят фиалковым огнем.

Как аметист, глаза бессонны

И сожжены лиловым днем.

Александр Блок, грустный романтик, рыцарь Незнакомки ощущает в камне холодный блеск:

Порою в воздухе, согретом

Воспоминаньем и тобой,

Необычайно хладным светом

Горит прохладный камень твой.

Гаси, крылатое мгновенье,

Холодный блеск его лучей,

Чтоб он воспринял отраженье

Ее ласкающих очей.

И еще из Блока, Песнь ада:

Сияет острый аметист кольца;

И я смотрю с волненьем непонятным

В черты его отцветшего лица

И вопрошаю голосом чуть внятным:

Скажи, за что томиться должен ты

И по кругам скитаться невозвратным?

Пронзительны стихи Иннокентия Анненского. Они как бы выдают своего автора, обнажают сокровенное. Директор Царскосельской гимназии (кстати, там учился Николай Гумилев) Иннокентий Федорович Анненский был неудачно женат, скрывал это от окружающих и потому фатальное жесточайшее одиночество перелилось в исповедальные строки:

Когда, сжигая синеву,

Багряный день растет неистов,

Как часто сумрак я зову;

Холодный сумрак аметистов.

И чтоб не знойные лучи

Сжигали грани аметиста,

А лишь мерцание свечи

Лилось там жидко и огнисто.

И, лиловея и дробясь,

Чтоб уверяло там сиянье,

Что где-то есть не наша связь,

А лучезарное слиянье...

Это – Аметисты из венка Трилистник брачный (вот символизм, еще раз оттеняющий одиночество поэта). И еще одно стихотворение с тем же названием. Оно было опубликовано уже после смерти И. Ф. Анненского:

Глаза забыли синеву.

Им солнца пыль не золотиста,

Но весь я сном одним живу,

Что между граней аметиста.

Затем, что там пьяней весны

И беспокойней, чем идея,

Огни лиловые должны

Переливаться холодея.

И сердцу, где лишь стыд да страх,

Нет грезы ласково обманней,

Чем стать кристаллом при свечах

В лиловом холоде мерцаний.

Туманный Альбион тоже неравнодушен к скромной фиалке Природы. Вот стихи Джеймса Джойса:

Вечерний сумрак – аметист

Все глубже и синей,

Окно мерцает, как светляк,

В густой листве аллей.

Старинный слышится рояль,

Звучит мажoрный лад;

Над желтизною клавиш вдаль

Ее глаза скользят.

Небрежны взмахи рук, а взгляд

Раcпахнут и лучист;

И вечер в россыпи огней

Горит, как аметист.

(Перевод Г. Кружкова)

А какой великолепный поэтический ход найден Робертом Грейвзом в Рубине и аметисте!

Их две: одна добрее хлеба,

Верна упрямцу-мужу,

Другая мирры благовонней,

Верна одной себе.

Их две: одна добрее хлеба

И не нарушит клятвы,

Другая мирры благовонней

И клятвы не дает.

Одна так простодушно носит

Рубин воды редчайшей,

Что люди на него не смотрят,

Сочтя его стекляшкой.

Их две: одна добрее хлеба,

Всех благородней в городе,

Другая мирры благовонней

И презирает почести.

Ей грудь украсил аметист,

И в нем такая даль,

Что можно там бродить часами

Бродить и заблудиться.

Вокруг чела ее круги

Описывает ласточка:

И это женственности нимб,

Сокрытый от мужчин.

Их две: одна добрее хлеба

И выдержит все бури,

Другая мирры благовонней,

Все бури в ней самой.

(Перевод А. Сергеева)

Как видим, мировая поэзия богата аметистом. Его много и на Земле. Носите на здоровье! И помните: Дарил также царь своей возлюбленной ливийские аметисты, похожие на ранние фиалки, распускающиеся в лесах у подножья Ливийских гор,– аметисты, обладавшие чудесной способностью обуздывать ветер, предохранять от опьянения и помогать при ловле диких зверей... Так посетила царя Соломона -величайшего из царей и мудрейшего из мудрецов – его первая и последняя любовь 1.

ВЕЧНЫЙ ЛЕД НЕБОЖИТЕЛЕЙ

Принц и Принцесса сидели во главе стола в Большом зале и пили из прозрачной хрустальной чаши. Только истинные влюбленные могли пить из этой чаши, ибо стоило лживым устам прикоснуться к ней, как хрусталь становился тусклым, мутным и серым.

Оскар Уайльд

О вещая моя печаль,

О тихая моя свобода

И неживого небосвода

Всегда смеющийся хрусталь!

Осип Мандельштам

Если с кристаллом в руке к храму приблизишься ты,

В просьбе смиренной твоей небеса никогда не откажут

Клавдий

Невольников связывали попарно и укладывали по склону до самой воды. Наверху, придерживаемый бревнами, стоял, поблескивая свежетесанными бортами норманнский дракар – корабль, кроме парусов, имеющий от 25 до 60 пар весел. Мачты на корабле блестят позолотой, вертятся по ветру флюгеры, поскрипывают фонари, а нос дракара увенчан устрашающей головой дракона. Любовно отделывали викинги свои корабли.

Длинноволосые, белокурые норманны не спеша, обстоятельно навешивали на борта кожаные щиты, покрытые охрой, сворачивали тяжелые сырые паруса, укладывали длинные изящные весла. Несколько человек продолжали сгонять под стапели связанных невольников, подталкивая их длинными рукоятями боевых топоров. Викинги собирались в новый поход. Предстояло лишь спустить на воду дракар. Спуск должен проходить по телам пленников, захваченных в прошлых походах. Такова традиция.

И вот уже покачивается на воде боевой корабль викингов. Расшитые паруса медленно ползут по мачтам. Капитан, выпив из оловянной чаши традиционный эль, швыряет ее в море – это тоже традиция, дань богам. Разворачивается на запад нос корабля, надуваются паруса, и – прощай, родина, прощайте низкие торфяные берега, родные фиорды, длинные низкие дома! Прощайте, родные очаги! Новые острова, новые дали ждут отважных...

Северные моря далеко не всегда благосклонны к дерзким путешественникам. Сырые встречные ветры, пронизывающий холод, долгие тоскливые туманы, штормы, айсберги, мели, изматывающая качка и однообразная невкусная пища – вот удел мореходов.

Больше двух месяцев трепало свинцовое море отважных викингов. Приходилось бороться с обледенением и менять лопнувшие шпангоуты, радоваться редкому солнцу и цепенеть от страха при виде огней святого Эльма. Плавание закончилось трагически. Дракар выбросило на каменистые банки острова Ян-Майен. Немногим удалось выбраться на лавовые поля вулканического острова. У измученных, голодных викингов была лишь одна проблема – огонь. Обессилевшие люди собрали на береговых террасах плавник, сложили его в кучу, но добыть спасительное пламя не смогли. И тогда, прижавшись друг к другу, чтобы дольше сохранить тепло, стали ждать смерти.

Под вой сырых, туманных ветров и неистовый грохот прибоя текло время. Жизнь покидала замерзших, голодных людей. Умерших не хоронили – не хватало сил. Трупы обкладывали камнями, чтобы до них не добрались песцы, чайки, поморники. Редели ряды отважных норманнов. Отчаяние овладевало ими.

Но вот туман над Ян-Майеном рассеялся, взошло долгожданное солнце. Тогда бывший штурман достал из-под просоленных лохмотьев небольшой нательный мешочек из нерпичьей шкуры и вынул из него странный талисман. Это был обломок кристалла горного хрусталя, обработанный двояковыпуклым кабошоном. Дрожащими руками направлял штурман луч солнца на найденную в береговом плавнике бересту... Вскоре на берегу пылал костер. Дымы поднимались над Ян-Майеном – дымы благодарности богам, даровавшим тепло и жизнь. Но благодарить следовало древних геологов, нашедших прозрачное чудо Природы, и ювелиров, создавших такой нужный инструмент...

Эта история – не выдумка. Древние хорошо знали свойство двояковыпуклых линз концентрировать солнечные лучи и зажигать ими костры, кадильницы, жертвенники.

Знали древние и горный хрусталь. Он относился к числу самых любимых камней наших пращуров, но представления о его происхождении, употреблении, свойствах часто отличались наивностью и невежеством.

Название горный хрусталь ввел в употребление древнегреческий ученый Теофраст. Происходит оно от греческого кристаллос – лед, спрессованный временем и громадным давлением ледников. Этим же термином пользуется Гомер в Илиаде и Одиссее. Плиний Старший в своей Естественной истории писал: Хрусталь образуется действием сильного холода. Плутарх, Фукидид, Аристотель определенно указывают: хрустальная вода, совершенно утратившая тепло, окаменевшая.

Прошли два тысячелетия. Лишь в XVII веке знаменитый английский физик Роберт Бойль окончательно и четко определил горный хрусталь как минерал. Сделано это было сравнением характеристик плотности воды, льда и горного хрусталя. Но, как дань поэтичности древних исследователей, великий Ломоносов называл горный хрусталь ледовитым камнем .

Горный хрусталь – это кристаллический, прозрачный, бесцветный кварц, окись кремния, твердость – 7. Кристаллы представляют собой шестигранные призмы, увенчанные трех– или шестигранной пирамидой. Красота и совершенство кристаллов горного хрусталя столь великолепны, что дали повод Осипу Мандельштаму в Разговоре о Данте воскликнуть: Поэзия, завидуй кристаллографии, кусай ногти в гневе и бессилии! Ведь признано же, что математические комбинации, необходимые для кристаллообразования, невыводимы из пространства трех измерений. Тебе же отказывают в элементарном уважении, которым пользуется любой кусок горного хрусталя. Сростки нескольких кристаллов в щетку геологи называют друзой. Друзы и отдельные кристаллы находят в Альпах, Карпатах, Крымских и Кавказских горах, Гималаях, Тибете, Андах, Саянах, на Урале, Тянь-Шане. Как видим, основания считать горный хрусталь переохлажденной водой у древних были он встречается, как правило, в горных районах, среди снежников, ледников, в царстве высоты и холода. Кстати, о холоде. В аристократических кругах Рима был распространен обычай охлаждать руки шарами, сделанными из горного хрусталя. Для охлаждения напитков и вин в сосуды также клали шары или кристаллы. У Нерона были два кубка редкой красоты, сделанные из безупречно чистых кристаллов. Теплоемкость кварца значительно выше, чем у стекла, поэтому охлаждающее действие изделий из хрусталя очевидно.

Кроме сибаритской привычки охлаждать шарами руки, римские жрецы прибегали к мистике, к ритуальному и медицинскому использованию прозрачных кристаллов. Легионы оракулов, предсказателей, авгуров предвещали судьбу по полету птиц, внутренностям жертвенных животных и, конечно, по таинственному сиянию каменных талисманов. В Древней Греции, в храме богини плодородия Деметры в Патрасе находился популярный во всей стране оракул. Специализация оракула была довольно редкой – он предсказывал: умрет больной или выживет. В храме Деметры оракул имел свое место. Оно было обставлено с подобающей случаю торжественностью.

Перед роскошным, обсаженным оливами храмом Деметры находился неглубокий колодец-бассейн. От храма он был отделен стеной из каррарского мрамора. Белоснежные ступени широкой анфиладой спускались от святилища к поверхности воды, над которой было сооружено подобие беседки. К верху беседки на тонких ажурных цепях подвижно прикреплялось зеркало, изготовленное из горного хрусталя. Рядом с бассейном находилась площадка для вознесения молитв богам и воскурений. После соответствующей церемонии, обильного воскурения фимиама, истовых молитв и заклинаний, жрец медленно опускал хрустальное зеркало к воде, чтобы она не заливала поверхность, а лишь касалась ободка. Затем, долго и напряженно вглядываясь в глубину зеркала, где время от времени вспыхивали блики от догорающего фимиама, жрец объявлял волю богов. Умрет больной или выздоровеет – вот сила правды, заключенная в святом зеркале и святой воде храма Деметры.

Хитроумный и ироничный Лукиан, известный античный просветитель и атеист, явно намекал на бассейн храма Деметры, когда описывал выдуманное путешествие во дворец Луны-Короля: И еще интересное видел я во дворце. Там, над довольно мелким колодцем подвешено большое хрустальное зеркало. И любой, кто спускается к нему по ступеням храма, слышит каждое слово, сказанное на Земле. И, поглядевши в зеркало, видит он каждый город, каждую нацию, каждого человека на Земле. И видит так ясно, как если бы смотрел с небольшой высоты. В то время, когда я был у зеркала, видел я родную страну, жителей ее, старых и малых. Не знаю лишь, видели ли они меня. Не уверен. Впрочем, любому, кто сомневается в сих утверждениях, следует самому отправиться туда и убедиться в истинности моих слов. Поскольку современные наблюдения за Луной, и побывавшие там космонавты не обнаружили ни дворца, ни, естественно, чудодейственного колодца с водой, вопрос о дворце Луны-Короля можно считать закрытым.