Текст книги "Камни - тайны и таинства"
Автор книги: Борис Владимирский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
Чаще всего это кристаллы или кристаллические сростки. Формы кристаллов – куб, октаэдр и различные комбинации из сложных геометрических объемов. Твердость пирита 6-6,5. Редкость минерала, его необычный вид, способность искрить при ударе о кремень – все это привлекало к нему внимание человека еще с давних времен. Название происходит от греческого пирос – огонь. Североамериканские индейцы использовали кристаллы пирита в качестве охранных амулетов и охотничьих талисманов. Это и понятно: обычай иметь с собой во время многодневных охот огниво, кремень и трут, необходимость ночевать у костра, т. е. потребность в огне – вот исток возникновения традиций. В более поздние времена пиритом украшали облачения древних лекарей и шаманов, занимающихся врачеванием. Вера в целебные свойства минерала укреплялась тем, что камень как бы мог за себя постоять. Если в жаркое пламя костра клали пирит, камень начинал выделять отталкивающий слезоточивый газ. Естественно, суеверные туземцы избегали повторения опасного эксперимента и, как обычно, приписывали природное свойство камня тому обстоятельству, что дух камня гневается. А между тем именно это свойство пирита используется в настоящее время для получения серной кислоты. Пирит – основное промышленное сырье для ее производства. Получающиеся после обжига огарки используют в черной металлургии. В некоторых (весьма редких) случаях из пирита добывают кобальт и золото. Количество получаемого золота столь незначительно, что о нем едва ли стоило упоминать, если бы не одно странное и забавное обстоятельство.
Конкистадоры и флибустьеры, золотоискатели и миссионеры, грабители и авантюристы – все они отличались алчностью и, как правило, безграмотностью. В безудержном стремлении к обогащению они добывали, а чаще отбирали у местного населения кристаллы пирита, принимая их за золото. Поэтому пирит стали называть золотом дураков или кошачьим золотом. Аналогичная история произошла с пенителем морей, художником океанов, отважным командиром, капитаном Бартоломью Шарпом (он сам себя так называл). Когда Шарп грабил жемчужные промыслы в районе Панамы, мимо проходил испанский корабль Святой Розарио, груженный слитками серебра. Пираты захватили Розарио, ограбили пассажиров, забрали вино, ковры, оружие, но серебра не взяли. Неграмотные корсары приняли серебро за... олово. Эта история сделала художника океана Бартоломью Шарпа посмешищем всего Карибского моря.
Есть и еще одно название у железного колчедана – камень инков. В ацтекских и инкских захоронениях археологи часто находят удивительные пиритовые зеркала. Одна сторона зеркала тщательно отполирована, другая окатана пологим кабошоном. По этой выпуклой поверхности и ободку зеркала древние умельцы по указаниям жрецов наносили интереснейшую, тончайшую резьбу символической ритуальной тематики. Одно из таких уникальных зеркал хранится в Парижской коллекции Трокадеро.
Средневековые маги, алхимики и оккультисты широко использовали блестящие кристаллы. Прежде всего эксплуатировалось свойство пирита возгонять кислоту при обжиге. При необходимости вызывать злых духов или самого дьявола серный колчедан с его раздражающим запахом был просто незаменим. Вот, например, рецепт курения субботы для магических действий из Черного дракона (Drago Ater), или сборника магических рецептов, талисманов и свойств драгоценных камней (1913 г.):
Семена белены
Серный колчедан по 1/4 унции
Семена мака
Мирра 1 гран
Обратить в порошок, смешать с кровью нетопыря и мозгом черного кота и наделать шариков. Шарики подсушивают на сол-нце или в теплом месте и, когда нужно, бросают по три шарика на раскаленные угли. Ароматы производят воздействие на тело мага и вызывают в нем гнев и злобу, что и требуется в операциях черной магии. Нынче маги и оккультисты в странах Западной Европы и Северной Америки поменяли рецептуру. Можно же и за решетку угодить за такие советы. Не только врач, любой грамотный человек легко докажет вред для здоровья сернистого курения субботы .
Однако ссылки на магические свойства пирита кочуют по страницам старинных лапидариев.
Глава Пирит из книги Марбода Реннского Поэма о геммах или драгоценных камнях:
Тот красно-желтый пирит, от огня получивший названье,
Не позволяет себя ни сжимать, ни ощупывать грубо,
Хочет, чтоб легким касаньем и робкой держали рукою;
Ибо, зажатый, обжечь он сумеет сжимающих пальцы.
А в книге Сад здоровья, изданной в XV веке Якобом Мейденбахом, сказано: У него (пирита) есть сила сохранять здоровым зрение. Он также охраняет носящего от несчастий и приносит радость .
В современных публикациях (The Mineralogical Record) часты объявления, в которых авторы покупают и продают пирит для самых разнообразных целей – от создания философского камня до составления демонических снадобий .
Несмотря на сравнительно широкое распространение, пирит не нашел себе применения в бытовом арсенале человека. Лишь изредка кустари-умельцы пытались делать из него нехитрые украшения в виде запонок, пуговиц, заколок, брошей, застежек. Сразу после изготовления эти вещицы выглядели прекрасно – пирит обладает эффектным цветом и замечательно полируется. Однако, спустя некоторое время, изделия начинали быстро окисляться и, естественно, теряли нарядность и привлекательность. Ясно, что спроса на такие поделки не было. Поэтому пирит как массовый поделочный материал так и не состоялся. Редкие исключения только подчеркивают это печальное правило. Изделия с пиритовыми вставками экспонировались уральским художником Л. Ф. Устьянцевым на Международных художественно-промышленных выставках в Генуе, Париже, Токио, Москве. Интересны работы крымского ювелира Ю. Е. Федорова. Необычные спортивные кубки, украшенные пиритовыми кристаллами, изготовлены прибалтийскими мастерами. Замечательные образцы необработанного пирита являются украшением музеев. Особенно богаты этим минералом геологические залы музеев Казахстана и Урала. В Свердловском геологическом музее хранится кристалл пирита весом около 32 кг, доставленный из Березовского золоторудного месторождения. Там же экспонируются замечательные образцы друз, сростков и отдельных кристаллов. Необычна красота этих удивительных геометрических фантазий Природы!
Пирит капризен не только при ювелирной или кустарной обработке. Немало хлопот приносит он горнякам и шахтерам. При окислении больших масс пирита их температура повышается настолько, что на рудниках возникают так называемые колчеданные пожары. Выгорает сера. Поэтому работа на пиритовых месторождениях ограждена рядом мер безопасности.
Пирит добывают в Казахстане, США, Германии, Испании, Франции, Норвегии и многих других странах. Кроме практического применения, часто добывают пирит для коллекций.
Кремень и пирит. Распространенные, часто встречающиеся минералы. Но, как говорил великий Гете, в мире минералов самым прекрасным является самое простое .
Поэт-будетлянин Велемир Хлебников, создавая свой новый словарь для будущей поэзии человечества, предложил такое прочтение: Жечь – жить, свет – святой и, наконец,– кресало и огниво – воскресать .
Эти минералы стояли у колыбели человечества. Они подарили человеку огонь и уже только поэтому заслужили наше уважение и благодарность.
ЭТОТ САМОЦВЕТ ВОЛШЕБНО ПРЕКРАСЕН!
Фламинго цвет и солнца пламень,
И пурпура античный вскрик.
Таинственно-волшебный камень,
С названьем нежным – сердолик!
Энн Пиджен
Они встретились – семнадцатилетний и восемнадцатилетняя – 5 мая 1911 года на пустынном, усеянном мелкой галькой коктебельском, волошинском берегу. Она собирала камешки, он стал помогать ей – красивый грустной и кроткой красотой юноша, почти мальчик (впрочем, ей он показался веселым, точнее: радостным!) – с поразительными, огромными, в пол-лица глазами; заглянув в них и все прочтя наперед, Марина загадала: если он найдет и подарит мне сердолик, я выйду за него замуж! Конечно, сердолик этот он нашел тотчас же, наощупь, ибо не отрывал своих серых глаз от ее зеленых,и вложил ей его в ладонь, розовый, изнутри освещенный, крупный камень, который она хранила всю жизнь, который чудом уцелел и по сей день... Эти строки из книги Ариадны Эфрон О Марине Цветаевой .
Вообще, если попытаться определить камень – символ русской поэзии Серебряного века, это, безусловно, сердолик. Почти вся российская поэзия начала века прошла через гостеприимный дом Максимилиана Волошина -художника и поэта, неистового собирателя и еще более неистового дарителя замечательных коктебельских камней. Можно с уверенностью сказать, что обладателями сердоликов, агатов, халцедонов и прочих ферлямпиксов (это местное название коктебельских камешков), стали все гости великолепного Макса. А кто только ни приезжал в легендарный Дом Поэта! Художники, музыканты, искусствоведы, поэты, священнослужители, инженеры, ученые, конструкторы, летчики, скульпторы, певцы, артисты балета... Даже беглое перечисление имен искателей каменных коктебельских сокровищ внушает трепет – Андрей Белый, Осип Мандельштам, Георгий Шенгели, Аделина Адалис, Илья Эренбург, Валерий Брюсов, Алексей Толстой, Мариэтта Шагинян, Леонид Леонов, Михаил Булгаков, Александр Грин, Михаил Слонимский, Николай Гумилев, Владислав Ходасевич, Константин Богаевский, Сергей Королев, Олег Антонов, Иван Саркизов-Серазини, Александр Габричевский, Марина и Анастасия Цветаевы и многие, многие... Какие имена! Ведь благодаря их блеску и появилось название – Серебряный век.
Но он мог бы называться и – Сердоликовым!
Что же представляет собой сердолик? Попробуем объяснить это без неизбежного в таких случаях наукообразия. 65% земной коры состоит из кварца. Кварц – это вездесущий минерал, наиболее распространенный на Земле. Твердость 6,5-7. Он бывает двух видов: открытокристаллический (горный хрусталь, аметист и т. д.) и скрытокристаллический – халцедон, название которого произошло от греческого наименования античного города Халкидон в Малой Азии, известного своим самоцветным рынком. Халцедон напоминает застывший студень и бывает любого цвета с матовым или восковым блеском. Рисунок камня (полосы, точки, пятна, кристаллические включения) обусловил различные названия – агат, оникс, моховик, сардоникс. А в зависимости от цвета халцедоновая семья обретает собственные имена кахолонг, хризопраз, сапфирин, гелиотроп, сердолик и т. д.
Сердолик, или карнеол – один из самых ярких принцев халцедонового королевства. Он бывает красного, мясокрасного, кораллово-красного, розового, желто-оранжевого, очень редко – алого цвета.
Сердолик – слово русское. Вероятно, означает ликующее сердце или лицо сердца. В самом названии просматривается особое отношение к камню радостному, веселящему, врачующему. В старославянских текстах сердолик часто называют смазень. Это связано, наверное, с тем, что окатанная сердоликовая галька из речных наносов, прикладываемая к ушибленному месту, приносит облегчение.
Карнеол – от латинского carnis – мясо, или cornum – кизил. Поэтому иногда можно встретить написание корнеол.
Сардер – буро-коричневый, каштановый, на просвет красный. Полагают, что название происходит от города Сардис, столицы Лидии, где он, видимо, был предметом торговли. По иной версии – от цвета мяса копченой сардины. Граница между сардером, карнеолом и сердоликом достаточно условна. Это один и тот же камень, отличающийся даже не по цвету, а скорее по оттенку.
Броская красота сердолика, его сравнительно широкая распространенность, прекрасная полировка, прочность и нейтральность к активным химическим средам сделали этот камень любимцем человека. Подвески из гробницы Тутанхамона, печатка-брелок на часах Наполеона, перстень пророка Мухаммеда, печать последнего украинского гетмана Кирилла Разумовского – это лишь беглый и далеко не полный перечень предметов из сердолика, имеющих всемирную известность.
Сердолик оказался, пожалуй, единственным материалом в культурах народов мира, не подвластным перепадам капризной моды. Он был любим патрицием и рабом, фараоном и землепашцем, светской красавицей и прачкой. Кроме обычных для своих культур украшений: у египтян – скарабеи, у вавилонян – цилиндры, у мусульман – четки и т. д.– сердолик и его халцедоновые собратья зарекомендовали себя прекрасным материалом для точения и резьбы. Вазочки, светильники, флаконы, ароматницы, но в особенности, геммы. Справедливости ради, следует заметить, что основным материалом резчиков был все-таки сардоникс, т. е. многослойный разноокрашенный халцедон. А сердолик выбирали только для специфических работ. Чрезвычайно интересно проследить, как формируется вкус древнего камнереза, как предпочтение, отданное какому-либо камню, неуклонно переходит в стойкую традицию, затем в суеверие и, наконец, в канон. Сердолик использовался в геммах, связанных с кровавыми сюжетами. Вначале это были мотивы трагедий животного мира: лев, терзающий оленя; орел, разрывающий зайца или напавший на барана; тигр, бросающийся на быка, и т. д. В античные времена кровавая тема видоизменяется. Классическим становится сюжет Наказание Аполлоном Марсия. Этот древнегреческий миф столь часто копируется изготовителями гемм, что о нем следует сказать подробнее. Сатир Марсий подобрал брошенную Афиной флейту и достиг в игре на ней необычайного мастерства. Возгордясь, Марсий вызвал на состязание самого Аполлона. Аполлон, конечно же, победил и, в наказание за наглость, ободрал с несчастного кожу. Сцена наказания Марсия, исполненная на кроваво-красном сердолике, впечатляла!
Интересно, что этот подход к камню впоследствии был позаимствован искусством раннего христианства. Апостол Варфоломей проповедовал слово Божье в Сирии и Малой Азии, в Индии и Армении. В городе Албанополе он был распят и с него содрали кожу. Эта страшная казнь так поразила воображение художников, что материалом для гемм вновь послужил сердолик. И теперь во всех оккультных справочниках сердолик признается камнем святого Варфоломея. Кстати, к кровавой резне, получившей название Варфоломеевская ночь ни апостол, ни сердолик отношения не имеют.
Неверно говорить только о кровавых оттенках сердолика. Красный, красно-желтый, оранжевый – это цвета энергии, движения, динамизма и, конечно же, любви. Поэтому египтяне вырезали из сердолика амулеты в виде сердечек, а эллинская культура полна изображений розовощекого Амура, позднее Эрота, и фаллических амулетов. Тематика гравировок в христианские времена уже иная. На сердолике вырезали корабль, рыбу, пальмовую или оливковую ветвь, гончарный круг и, конечно же, крест.
Но христианская символика, не прижилась на сердолике. Слишком уж это радостный камень. И не настраивает он на благочестивость и кротость.
Иное дело любовные талисманы. Когда российская императрица Екатерина заказывала австрийскому ювелиру Филлипу Абрахаму свой портрет-гемму, она выбрала сердолик. Глиптика итальянских и французских мастеров всегда стремилась к легкой, раскованной, даже фривольной манере изображения. Бесхитростное исполнение, далекое от осложненных технологических приемов, и улыбчивая понятность сюжета – все это сделало сердолик доступным, демократичным и вместе с тем приятным, радостным, лучащимся оранжевым теплом камнем.
Американцы, большие любители всяческих книг рекордов, статистических сводок и обобщающих таблиц, давно составили сложный перечень соответствия различных камней месяцам, знакам Зодиака, планетам, металлам, дням недели, часам (по времени суток) и т. д. Есть и таблица камней – талисманов стран. По этим таблицам, сердолик – камень четверга, его планеты – Венера, Марс, Юпитер, страны – Швеция и Норвегия. Есть таблица – камень-территория, а камень-народ – нет. Это и понятно: ведь Америка – страна эмигрантов, и поэтому выбор какого-то одного камня-талисмана – занятие малоперспективное. Но почему бы не пофантазировать? Ведь если американские исследователи (Кунц, Паркинсон и др.) соотнесли сердолик с территорией Швеции и Норвегии (где их никогда не было), то почему бы не порассуждать об иной системе взаимопривязанностей?
Есть на Земле народ, чьи бесконечные скитания, образ жизни, специфическое, ни на какое другое не похожее искусство, иные антропогенные и культурные особенности ставят его в исключительное положение. Это цыгане. Говорят, что они вышли из Индии, затем через Персию, Россию, Скандинавию распространились по всей Европе. Они легко воспринимают язык и веру народов, на территории которых находят приют. И все же сохраняют яркую, неповторимую самобытность. Камень этого народа безусловно сердолик. Невозможно представить себе Кармен без жарких красных или оранжевых бус, без кровавого кораллового мониста, без блестящих колец, лент в волосах, красно-черной шали. Сердолик настолько идеально вписывается в структуру и ритмику цыганского искусства и быта, что, наверное, именно он является талисманом народа романе чаве. Если цыгане действительно пришли из Индии, то следует заметить, что богатейшие сердоликовые россыпи (кстати, одни из древнейших и используемых до сих пор), находятся на Деканском плоскогорье, т. е. именно на родине цыган.
Среди почитателей творчества английского поэта Джорджа-Ноэля Гордона Байрона, виднейшего представителя поэтического романтизма, была чрезвычайно популярна такая легенда. Байрон, мятежная, совестливая, трагическая натура, едет в Грецию, чтобы личным участием помочь освободительному движению. Здесь на родине своих любимых эллинских рапсодов – Гомера, Софокла, Эсхила – английский поэт с оружием в руках участвует в войне. Здесь же он встречает цыганку Хатадже, которая дарит Байрону чудесный сердоликовый перстень-талисман. Ему посвящено стихотворение Сердолик .
Не блеском мил мне сердолик!
Один лишь раз сверкал он, ярок,
И рдеет скромно, словно лик
Того, кто мне вручил подарок.
Но пусть смеются надо мной,
За дружбу подчинюсь злословью:
Люблю я все же дар простой
За то, что он вручен с любовью!
Тот, кто дарил, потупил взор,
Боясь, что дара не приму я,
Но я сказал, что с этих пор
Его до смерти сохраню я!
(Перевод В. Брюсова)
И так далее, в стиле то ли сонета, то ли дружеского посвящения. Десятки исследователей писали о сердолике Байрона, как о некоем мистическом знаке, как о символе веры поэта в потусторонние, не доступные простым смертным, откровения, как о высшем предназначении и т.д. На самом деле, по свидетельству Э.Гарнесса сердолик был подарен Байрону его другом Эдльстоном, который был сначала певчим в Кембридже, а затем служащим в одном из торговых домов Лондона. Однажды Байрон спас тонущего Эдльстона; с этого времени началось их знакомство. ...Вроде все просто, а романтическое, мистическое восприятие каменного украшения не исчезает. Однако поклонники версии о цыганском происхождении особо настаивали на том, что в строфе:
Мой друг! хвалиться ты не мог
Богатством или знатной долей,
Но дружбы истинной цветок
Взрастает не в садах, а в поле!
содержится откровенный намек и на разницу в происхождении, и на возможность дальнейшей дружбы (а может быть, чего-то большего). Романтические почитатели романтического поэта считали этот аргумент решающим в романтической ситуации.
Увы! Внимательное изучение жизни и творчества лорда Джорджа Байрона высвечивает иную, но не менее трогательную историю, связанную с сердоликовым перстнем.
Да, Джордж Байрон действительно был неравнодушен к вечно свободному, вечно скитающемуся, веселому народу. Да, в творчестве поэта чувствуется и пестрота цыганских шатров, и жар цыганских костров. Однако сердоликовый перстень появился у Байрона, а затем в его стихах гораздо раньше, нежели в его жизнь вошла Хатадже. Это было примерно в 1807 году. А с девочкой Хатадже (кстати, не цыганкой, а турчанкой) он познакомился в Греции в 1824 году. Тяжело больной Байрон оказывал женщинам и детям, особенно тяжко переживавшим ужасы войны, громадную помощь – помогал эвакуироваться, нанимал транспорт, давал деньги. Байрон хотел удочерить Хатадже, отослать ее в Англию, дать образование. Не пришлось... В грязном, замызганном городишке Миссолунги, замученный болотной лихорадкой и невежеством врачей, великий английский поэт скончался. До последних минут была с ним Хатадже. И ей же, вероятно, был завещан сердоликовый перстень. К сожалению, ни о судьбе Хатадже, ни о судьбе талисмана ничего не известно...
Истинная или импровизированная история байроновского перстня была очень популярна. Произведениями Байрона зачитывались, его личность и необычность судьбы привлекали взоры и симпатии всей читающей Европы. Десятки прекрасных писателей, поэтов, художников испытали на себе влияние великого романтика: Мицкевич, Лермонтов, Пушкин, Блок, Тютчев, Жуковский, Тургенев, Пастернак.
Каждый писатель, отдавший в своем творчестве дань романтизму, обязательно окрасил свои страницы алыми, огненными, оранжевыми, карминными жаркими цветами.
Наше начало – мое и Ассоль – останется нам навсегда в алом отблеске парусов, созданных глубиной сердца, знающей, что такое любовь.
(Александр Грин)
О, сказавший, что сердце из камня,
Знал наверно: оно из огня...
(Анна Ахматова)
Константин Паустовский в молодости явно пережил сильное увлечение Байроном. Первая его повесть Романтики вся пронизана сердоликовым оттенком – от нежно-розового до каштаново-коричневого. Эти отсветы сияют даже в названии глав: Сантуринское вино, Города из листьев каштата, Апельсиновая корка, Свечи и лампы. А вот эти же цвета в тексте: ...Мороз скрипел под ногами, как новая кожа. Оранжевое солнце лежало на вощеных полах, потрескивали фитили ламп, на солнечных полосах спали кошки, и на катке смеялась Хатидже. Щеки ее пылали. Байрон ощущается даже в имени главной героини. Впрочем, нас интересует цвет в Романтиках. Музыка рассказывала короткую повесть об огнях, зажженных высоко над морями, о дожде, пахнущем винной пробкой, о хохоте женщин, выпивших горячего вина. Старик пришел со скрипкой. Лак ее был темен. Солнце тихо сверкало на золотистом грифе. Бахрома свисала с его синих, толстых, как кожа, брюк, и красный шарф был замотан вокруг сизой шеи .
Язычки свечей дрожат на красных клавикордах .
Мопассан писал при свете красного абажура, густом, как кровь и страсть...
Осеннее солнце Булонского леса в дни великой революции, когда женщины носили кольца с профилем Марата, пышное солнце на страницах Анатоля Франса .
И я не знаю, почему, но стало так хорошо жить, двигаться, ощущать на своем лице прикосновение солнца, ветра и женских губ .
Мощный, энергичный, насыщенный поток цвета проник и в стихи, и в прозу, и даже в письма.
Сердоликовый талисман
Тем, кто верит, во благо дан...
Иоганн Вольфганг Гете
Весна. Цветение в кристалле. Острия травы, как острия пламени. Брызги роста. Цвет или иней?...
Марина Цветаева
Этот багряный цвет победы, пурпур счастливой любви?!
Оноре де Бальзак (Из письма графине Ганской)
Поговорим о перстнях Пушкина. Всего их было семь. До сих пор поиски литературоведов, геологов и криминалистов шли по конкретной схеме сердолик или изумруд были в посмертном перстне поэта. Попробуем вспомнить еще живого Поэта. Живого, с друзьями, которых он воспел, с которыми спорил, кутил, стрелялся, которых любил! Вспомним о том, кто в последние годы его жизни был спутником поэта, собеседником, партнером по игре, застолью, радости бытия.
Самым близким, любимым и преданным другом Пушкина был Павел Воинович Нащокин – безалаберный, но гостеприимный и хлебосольный московский барин. Пушкин очень любил Нащокина. После смерти поэта Наталья Николаевна отсылает Павлу Воиновичу смертную реликвию – я думаю вам приятно будет иметь архалук, который был на нем в день его несчастной дуэли. Нащокину же завещал умирающий поэт свои часы и бумажник. Незадолго до трагической дуэли, любящий и постоянно тревожащийся за судьбу и жизнь друга, Павел Воинович заказывает два золотых перстня с бирюзовыми вставками. Суеверный Нащокин, словно предчувствуя недоброе, наивно полагает, что бирюза предохранит обладателя от насильственной смерти. Одно кольцо он подарил Пушкину, другое носил сам. Александр Сергеевич, торопясь на дуэль, забыл надеть этот перстень...
Суеверное отношение к вещам, предметам, действиям, снам -вообще было стойкой приметой той эпохи. Эпохи великосветских красавиц и дворцовых балов, эпохи вероломных вельмож, эпохи декабристов, эпохи Пушкина.
Перстни поэта... Проследим судьбу двух из них – тех, в которые были вставлены сердолики (один из них – камея, другой – интальо).
В 1820 году в Крыму, в Гурзуфе, проживал со своей многочисленной семьей участник Отечественной войны, герой Смоленска и Бородино, генерал-лейтенант Николай Николаевич Раевский. Пушкин очень близок с Раевскими и был завсегдатаем всех раутов и приемов, которыми славился этот дом. Здесь, во время шутливой дружеской лотереи и был разыгран сердоликовый перстень Александра Сергеевича. На оранжево-красном камне было вырезано изображение двух амуров в ладье. Выигрыш достался дочери хозяина – Марии Николаевне. Причудливая судьба новой обладательницы перстня заслуживает нескольких слов.
Генерал Раевский был последовательным монархистом и приверженцем домостроевских принципов в семье. Генерал сообщил дочери, что князь Сергей Григорьевич Волконский просил ее руки, и уже получил его отцовское согласие. Маша согласилась безропотно, хотя была почти не знакома с князем, да и был он вдвое старше ее. Брак состоялся и был счастлив. Прошло пять лет. Сенатская площадь, казематы Петропавловки, и – Шлиссельбургский тракт – скорбная дорога в Нерчинск – тысячи, тысячи верст...
Мария Николаевна Волконская, преодолев все домашние уговоры, и даже отцовское проклятье, отправляется вслед за мужем, в Сибирь – к новой, другой, трудной жизни. Сердоликовый перстень она очень берегла. Там во глубине сибирских руд для многих, знавших и не знавших Поэта,– это был привет и поддержка. В 1915 году внук князя Волконского передал перстень в Пушкинский Дом. Там и находится сейчас эта замечательная реликвия.
Второй сердоликовый перстень вошел в жизнь Поэта (и в мировую поэзию) в 1824 году. Блистательная женщина, графиня Елизавета Ксаверьевна Воронцова дарит Пушкину свой порт-рет в золотом медальоне и сердоликовый перстень. Известно, что перстней было два. По форме, камню и вырезанной надписи – двойники. По свидетельству одного из посетителей пушкинской выставки 1899 года в Петербурге, перстень – крупное золотое кольцо витой формы с большим камнем красноватого цвета и вырезанной на нем восточной надписью. Такие камни со стихом Корана или мусульманской молитвы и теперь встречаются на Востоке .
Впрочем, саму надпись можно увидеть и сегодня – она оттиснута на многих пушкинских письмах и черновиках. Например, на одном из черновиков стихотворения Талисман Пушкин пять раз поставил оттиск своего перстня. Есть мнение, что камень не крымский, привозной, но сама работа местная, караимская. И вот что интересно – ни Пушкин, ни Воронцова никогда не уточняли, что написано на их талисманах. В Крыму, да и по всей России и Украине, полно было караимов и евреев, которые могли бы эту надпись прочесть. Магию перстня Поэт и его божественная Элиза воспринимали как данность. Между тем, надпись означает Симха, сын почтенного рабби Иосифа, да будет благословенна его память. То есть обычное караимское поминальное кольцо.
Однако само обладание кольцом было для Пушкина символичным. И слава сердоликовой гемме, которая вдохновила поэта на такие шедевры, как Храни меня, мой талисман, Сожженное письмо, Талисман .
Скитания пушкинского перстня после смерти поэта послужили объектом длительного изучения литературоведов. В результате интенсивных поисков родилась интересная, красивая, романтическая легенда. На смертном одре Пушкин якобы завещает свой талисман поэту В. А. Жуковскому, с тем, чтобы тот как последователь и продолжатель лучших традиций русской литературы передал перстень следующему лидеру российской словесности. Так перстень оказался у И. С. Тургенева, который, в свою очередь, должен был его отдать Л. Н. Толстому, ну а тот... Все это только легенда, а точнее, полуправда. Некоторые, склонные к мистике, философы говорят: Что ж, после Толстого Россия оскудела талантами. Может, поэтому и талисман исчез?!. Мысль забавная, особенно если вспомнить, что перстень к графу так и не попал...
Вряд ли есть смысл вникать в литературно-мистическую сентенцию относительно интеллектуального оскудения России после 17 года. Конечно, были и гражданская война, и массовая эмиграция, и ГУЛАГ. Но ведь были Бунин (лауреат Нобелевской премии) и Платонов, и Булгаков, и Пастернак (тоже Нобелевский лауреат), и Бродский (вновь Нобелевская премия)...
В самом деле, зная романтическую историю перстня, нельзя допустить, чтобы А. С. Пушкин мог завещать его кому-либо, кроме, разве что, жены декабриста. Далее – Василий Андреевич Жуковский был гораздо старше Пушкина и уж никак не мог быть его последователем. Достоверно известно, что Александр Сергеевич всю жизнь не расставался со своим перстнем. Был он при нем и во время роковой дуэли. И даже смерть не разлучила их. Перстень был снят с тела поэта по согласию Наталии Николаевны. Затем талисман долго находился в семье Жуковского, пока сын поэта, высоко чтивший писательский дар Ивана Сергеевича Тургенева, не передал перстень ему. Именно передал, так как впоследствии, когда после смерти Тургенева Полина Виардо не спешила расстаться с вещами Ивана Сергеевича, сын Жуковского пытался чуть ли не через суд вернуть перстень в Россию.
А легенда о предназначенности перстня-талисмана странствовать по перстам литературных столпов порождена заметкой В. Б. Пассека в газете Новое время 8 марта 1887 года. В ней В.Б.Пассек приводил слова И.С.Тургенева: Я очень горжусь обладанием пушкинского перстня и придаю ему, так же, как и Пушкин, большое значение. После моей смерти я бы желал, чтобы этот перстень был передан графу Льву Николаевичу Толстому как высшему представителю русской современной литературы, с тем, чтобы, когда настанет и его час, граф Толстой передал бы мой перстень, по своему выбору, достойнейшему последователю пушкинских традиций между новейшими писателями. Вот так и родилась эта легенда. Перстень, как известно, все-таки вернулся в Россию. А затем – сгинул. Он был украден 23 марта 1917 года. И теперь лишь сафьяновый футляр, слепки на сургуче и воске да отпечатки на рукописях напоминают о сложной судьбе пушкинского талисмана.
В парке Царско-сельского лицея есть скульптура: на постаменте -ажурная скамья с сидящим на ней поэтом. Экскурсоводы рассказывают: при посещении парка в 20-е годы Сергей Есенин, взобравшись на постамент, уселся рядом с Пушкиным и, приобняв чугунное изваяние своего кумира, просидел так довольно долго. А вот воспоминания о Есенине С.Д.Фомина (Плеск голубого ливня): ...В начале 1925 г. в Доме Герцена по приглашению кружка Перевал Есенин выступал со своими новыми произведениями. Прочитал он цикл стихов из Персидских мотивов, поэму Анна Снегина. У Есенина на левой руке по-пушкински на большом пальце блестел сердоликовый перстень. В голосе звучала грусть...
