Текст книги "Последний диктатор Европы"

Автор книги: Борис Талиновский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

«ЕСЛИ Я ЗАГУЛЯЮ, ЗАПЬЮ, ЗАТОРЧУ…»

В четверг утром команда вернулась в Гамбург и сразу же отправилась на легкую тренировку – предстоял календарный матч с дортмундской «Боруссией». На радостях «гамбуржцы» просто вынесли гостей с поля (5:0), а после заключительной встречи в Гельзенкирхене, обыграв «Шальке», опередили «Вердер» по разности мячей и стали чемпионами во второй раз подряд. Вот так – или всё, или ничего!

Вся пресса хвалила «красноштанников». И за победу в финале КЕЧ, и за победу в чемпионате. Особо отмечали Хаппеля. Отдельная порция похвал досталась и Магату. «Экип» в приступе самоуничижения написала: «Магат заставил нас забыть о Платини». А немецкие газеты, подхватив слова Хаппеля о том, что «лучшего режиссера в бундеслиге сейчас нет и не предвидится, да если еще он играет в привычном окружении..», снова ополчилась против тренера сборной Дервалля…

Днем 5 июня 1983 года диктор гамбургского аэропорта Фульсбюттель несколько раз с интервалом в пять-семь минут повторяла: «Герр Магат, пройдите, пожалуйста, к стойте регистрации пассажиров на рейс…» Возле стойки стояла группа крепких молодых ребят с явными признаками похмельного синдрома на хмурых лицах. Они раздраженно оглядывались по сторонами время от времени цедили сквозь зубы: «Где он бродит, зараза? Загулял, похоже, всерьез…»

После очередного безрезультатного объявления пожилой мужчина, стоявший рядом с группой молодежи, засмеялся и произнес: «Бывает. Пошли на посадку».

Новоиспеченный обладатель КЕЧ и чемпион страны HSV отправился в послесезонное турне без своего «шпильмахера».

Феликс Магат действительно ушел в загул. Он позволял себе это раз в год по окончании бундеслигового сезона. Феликс начинал обычно обход баров и кабачков вместе с друзьями по команде. Те, кто послабее, отваливались па дороге, а остальные продолжали путешествие.

В такие «разгрузочные» дни Феликс и выпивал, и курил вволю. Юношеское отвращение к табаку он «преодолел» годам к тридцати, а от пива не отказывался во время всей футбольной карьеры. К более крепким напиткам он начал прикладываться к концу карьеры. Но и в том, и другом он знал и знает меру. Магат не стал таким заядлым курильщиком, как Хаппель, или «поддавальщиком», как Зебец.

Он так никому и не рассказал, где пропадал двое суток праздничного загула, но сам факт признавал: «Да, было дело. Иногда нужно оттянуться, да и подумать потом о жизни, о будущем…»

TОЛЬКО ОДИН ПУТЬ

Два чемпионских сезона «Гамбурга» в начале восьмидесятых – пик славы команды, ее ведущих игроков и, прежде всего, Магата и Хрубеша. Хорст на этом пике свою карьеру в ФРГ завершил и уехал в льежский «Стандард» доигрывать за очень неплохие деньги.

Феликс, контракт которого с клубом заканчивался летом 1984-го, жаловался в прессе, что очень устал и вряд ли будет продлевать соглашение: «Мне исполнится тридцать один, я выиграл всё что было возможно. Пора подумать о том, что делать дальше».

Осень 1983-го «Гамбург» провел из рук вон плохо. HSV завершил на пятом месте первый круг БЛ, а также вылетел из КЕЧ и Кубка Германии. Вдобавок «гамбуржцы» проиграли матч за Межконтинентальный Кубок.

Подтверждалась истина, что с вершины есть только один путь – вниз.

Когда капитана команды Магата (после ухода Хрубеша Феликс вновь получил повязку) спрашивали, в чем или в ком дело. Магат отвечал, что в каждом по отдельности и во всех вместе. Себя он не щадил и говорил, что одной из причин кризиса в HSV является и его плохая игра.

Магат: «Конечно, сказалось и то, что ушел Хрубеш. Но появился Шатцшнайдер, не менее, если не более, футбольно одаренный. В остальном же – редкий разгильдяй с чудовищным самомнением. Но ухудшение игры и результатов нельзя списывать только на уход Хрубеша. Виноваты, мы все, а я больше других, поскольку капитан и старожил…»

Шатцшнайдер и другой новичок, Вольфрам Вуттке, так достали своим поведением не только тренера, но и остальных, что команда в конце первого круга собрала «трибунал» во главе с капитаном.

Магат: «Мы устроили что-то вроде «кризисного заседания». Я никогда не был сторонником быстрых решений и наш «президиум» (Магат, Якобс, Гро и Штайн. – Б.Т.) не собирался предъявлять ультиматумов. Но встряхнуть-то их надо было. Да и друг по другу нелицеприятно прошлись. На какое-то время помогло…»

Во втором круге «Гамбург» подтянулся и включился в чемпионскую гонку. Сезон-1983/ 84 остался уникальным в истории БЛ. Тогда три команды набрали одинаковое количество очков и были расставлены по местам только по разности мячей. HSV стал вторым.

ЭНДШПИЛЬ

Разговоры о завершении карьеры остались, разговорами. Магат, узнав, что Хаппель «подписался» до июля 1985-го, тоже продлил договор, сначала на год, а затем еще на год..

Но участившиеся травмы и заранее объявленный точный срок завершения карьеры заставили Нетцера поторопиться с поисками преемника. Осенью 1984-го самой главней юной надеждой немецкого футбола был 17-летний ганно верец Максимилиан Хайденрайх. Нетцер разглядел в нем возможного наследница Магата и стал склонять к переходу в «Гамбург». «Как раз за полтора сезона, которые Феликс рассчитывал еще поиграть, этот парень обтесался бы у нас, подрос, проникся бы стилем игры», – рассказывал позже Нетцер.

Но отец юного дарования Клаус, сам бывший футболист «Ганновера», потребовал для сына контракт «полного профи». Такой договор для молодых могли тогда позволить себе, только «Бавария» и, пожалуй, «Штутгарт», Переговоры закончились ничем, Хайденрайх остался в своем клубе, позже поиграл в разных командах первой и второй бундеслиг, но в «Магаты» так и не выбился. Хайденрайх только один из многих, кого планировали на замену Феликсу…

Магат: «Нет, никто меня из команды не выталкивал, что вы, наоборот, я мог продлить контракт в любой момент. Это я сам твердо сказал Гюнтеру, что после ЧМ-86 уйду. И он как менеджер действовал совершенно правильно. Мы с Нетцером тогда много разговаривали не только о том, что будет после моего прощания с игрой, но и после его ухода из клуба. Шутки на тему «ты придешь на мое место» воплотились во вполне серьезные разговоры, а позже и в конкретное предложение».

Магат как человек осторожный, да еще с шахматным мышлением, свои жизненные «ходы» прочитывал загодя. Уже весной 1985-го было объявлено, что менеджер Нетцер покинет HSV летом 1986-го и этот пост займет многолетний капитан и гордость клуба Феликс Магат. Каким менеджером станет Феликс, предсказать, понятное дело, никто не мог, но никто и не засомневался тогда, что Магат больше других претендентов пригоден для такой непростой должности.

Обеспечив себе заранее желанный вариант послеигрового будущего, Феликс сосредоточился на последнем сезоне. Он хотел поставить восклицательный знак в конце своей карьеры. И, мне кажется, сумел это сделать.

«Шпильмахер» Магат был крайне важной составной частью сборной ФРГ на ЧМ-86 в Мексике, что подтвердил позже и сам Беккенбауэр, оценивая итоги ЧМ и выступление отдельных игроков: «Одновременное отсутствие на поле Маттеуса и Магата могло полностью расстроить нашу игру. К счастью, этого не случилось. Одновременное их присутствие укрепляло построение и давало уверенность в положительном исходе. За Феликса я особенно рад. После такого количества травм и операций, в 33 года отыграть на мексиканской жаре так, как это сделал он, не каждому под силу. Но я с ним давно знаком и знаю этот характер». Кайзер если уж ругал, то ругал по максимуму, если хвалил – тоже не сквозь зубы!

Из Франкфурта, где огромная толпа болельщиков приветствовала возвратившуюся из Мексики команду с «серебряным» успехом, Феликс прилетел в Гамбург в два часа ночи второго июля. В девять часов утра новый менеджер HSV появился на работе. Начиналась другая жизнь.

Часто можно прочесть: «Имярек занял пост тренера (менеджера, президента) в трудное для клуба время, но благодаря кропотливой работе скоро вывел его в чемпионы (если тренер), повел толковую кадровую политику (если менеджер), организовал работу и оздоровил финансово (если президент). К менеджерской деятельности Магата такой штамп неприменим при всем к нему, Феликсу, уважении. И время тогда в «Гамбурге» было далеко не самое трудное, и не скажешь, что так уж поспособствовал Магат своими действиями усилению, а, следовательно, и удержанию «Гамбурга» на лидирующих позициях в немецком футболе.

Я бы сказал, что у него были достаточно благоприятные условия. Кадровые потери летом 1986-го, конечно, были: переход футболиста Магата на должность менеджера и уход Вольфганга Рольффа в Леверкузен. Но Кальтц, Якобс, Штайн, фон Хеезен в клубе оставались, имелась грамотная молодежь. И, главное, у руля по-прежнему находился Эрнст Хаппель, продливший контракт до лета 1987-го. О пополнении команды позаботился перед уходом Нетцер. Благодаря его усилиям в команде оказались защитник Дитмар Байерсдорфер и нападающий сборной Польши Мирослав Оконьски. Еще двоих новичков – защитника Томаса Хинца и полузащитника Сашу Юсуфи, сына знаменитого игрока сборной Югославии 60-х годов Фахрудина Юсуфи, привлек в команду уже Феликс.

Так что у Магата было время освоиться на новом месте работы. Его деятельность оценивали через сто дней и руководители клуба, и игроки, и зрители. Все рассыпАлись в комплиментах, все были довольны новым менеджером. Президент Кляйн: «Феликс не просто оправдал наши ожидания – он их превзошел! Магат хорош и в отношениях с игроками, и в работе с фанами». Бывший товарищ по команде Томас фон Хеезен: «Я могу только поздравить Феликса со стодневным юбилеем безупречной работы». Общее мнение болельщиков: «Нетцер держал дистанцию и общался только с VIP-ами и верхушкой фан-движения, а Магат открыт и доступен. Он разговаривает с фанами и прислушивается к их мнению, он устраивает для болельщиков всякие шоу и собрания, интересуется их жизнью…». Умилительная картина – все довольны менеджером и ждут от него великих свершений во славу любимого клуба.

Главным, конечно, было то, что HSV хорошо играл и показывал хорошие результаты. В сезоне-1986/87 «Гамбург» стал вице-чемпионом и завоевал Кубок страны, то есть клуб продолжал подтверждать репутацию лидера. Но конец этого вполне удачного сезона стал испытанием для Магата – великий Хаппель после двадцати шести лет работы за границей возвращался в Австрию.

Сборная ФРГ перед четвертьфинальным поединком ЧМ-86 с хозяевами – Мексикой – в Монтеррее. Стоят (слева направо): Лотар Маттеус, Харальд «Тони» Шумахер, Томас Бертольд, Ганс-Петерс Бригель, Дитмар Якобс, Феликс Магат. Присели: Карл-Хайнц Ферстер, Клаус Аллофс, Андреас Бреме, Карл-Хайнц Румменигге, Норберт Эдер.

НАПРАСНЫЕ ЮГОСЛАВЫ

Подобрать нового тренера – дело менеджера. Новому тренеру понадобятся новые люди – и это тоже забота менеджера. А потом нужно будет помочь притереться новичкам и старожилам – еще одна забота менеджера.

По совету своего первого из двух учителей, Бранко Зебеца, Феликс пригласил на пост тренера Йосипа Скоблара, с которым Бранко вместе играл в сборной Югославии начала шестидесятых. Скоблар, агрессивный и острый нападающий, остался в истории как обладатель «Золотой бутсы-71» – в составе марсельского «Олимпика» он забил 44 мяча во французском первом дивизионе. Тренерский опыт «вторых ролей» он получил в «Марселе», а в качестве главного работал только на родине. В «Гамбург» он пришел из сплитского «Хайдука».

Хроме того, конец весны и лето – это время перезаключения контрактов, их продления или расторжений. Магат согласно провозглашенному в клубе «режиму экономии» отчаянно торговался с футболистами за каждый пфенниг надбавки, за что был прозван ими «Монетенмагат».

Но, может быть, главный удар (в прямом и переносном смыслах] нанес команде многолетний и бессменный вратарь «Гамбурга» Ули Штайн. В конце июля в матче за Суперкубок ФРГ против «Баварии» он двинул кулаком в лицо нападающему мюнхенцев Юргену Вегманну.

Штайн, талантливейший и надежнейший вратарь, так и не стал основным в сборной ФРГ из-за Харальда Шумахера, а также по причине своего очень уж крутого нрава. Вратари, по английскому определению, все crazy, но Ули даже в этой среде слыл самым «крэйзинутым». В рамке он был безупречен, зато во всем остальном…

В общем, дал он в торец Вегманну, был удален с поля и схлопотал от DFB десятинедельную дисквалификацию. Ему припомнили и вызывающее поведение в сборной на ЧМ-86, и «средний палец» (Stinkefinger) в адрес аугсбургских болел во время кубкового матча осенью 1986-го, когда местная публика освистывала изгнанного с поля вратаря гостей.

Времени на поиск и подписание нового вратаря фактически не было. Удаление произошло 29 июля, а бундеслига стартовала 31-го. В матче открытия против «Шальке» (5:2) в ворота HSV встал 19-летний Рихард Гольц, будущий основной вратарь команды на протяжении почти десяти сезонов. Ко второй игре успели привезти из Сплита Младена Пралию, игравшего под началом Скоблара. В Мюнхене против «Баварии» он пропустил шесть «сухих» мячей.

И Скоблар, и Пралия продержались в клубе полгода. «Гамбург» после первого круга занимал всего лишь восьмое, что после успехов последнего десятилетия было неслыханным и недопустимым.

Приглашение югославов позже было признано серьезной ошибкой менеджера, и против фамилии Магат в кондуите спонсоров и владельцев был поставлен жирный вопросительный знак.

Нового тренера Феликс нашел поблизости. Он перетащил из «Санкт-Паули» своего старого товарища Вилли Реймана, с которым играл еще в клётцеровские времена. И старого вратаря вернул – дублера Штайна Хайнца-Йозефа Койтку, прозябавшего уже пять сезонов в «Ваттеншайде».

«Гамбург» в конце концов выбрался на пятое место. Но что такое эта самая пятая позиция по сравнению со всеми недавними регалиями? Какая разница, пятое или восьмое, если с командой перестают считаться соперники!

ИНТРИГИ И УВОЛЬНЕНИЕ

Клубному руководству нужен был козел отпущения. На эту роль лучше всего подходил молодой менеджер клуба. Президент Кляйн начал кампанию дискредитации Магата еще в первом круге неудачного чемпионата. Действовавший «выше всяких ожиданий» менеджер вдруг оказался «недальновидным, некоммуникабельным, своими непродуманными кадровыми и финансовыми решениями испортившим отношения в клубе».

Первые критические стрелы в адрес Магата полетели еще в феврале 1987-го при действующем тренере Хаппеле. Тогда Феликса критиковали за плохую организацию зимнего сбора в Италии и поругивали за «ненахождение общего языка» с Байерсдорфером. Менеджер отказался рассматривать просьбу игрока о прибавке в 1000 марок к зарплате. Тогда Байерсдорфер нашел материальную и моральную поддержку у президента. Пожалуй, именно тогда й появилась первая серьезная трещина в отношениях Магата и Кляйна.

В эту трещину, расширяя ее, сыпались и кадровые решения менеджера, от которых вдруг начинался открещиваться президент, и ропот игроков из-за финансовых споров с Феликсом и неприятием новичков. Даже Манни Кальтц и Томас фон Хеезен стали поругивать, причем открыто, «персональполитик» Феликса Магата.

В марте 1988-го Дирк Хайбиг, представитель генерального спонсора HSV, фирмы «Шарп», дал понять руководству клуба, «что дальнейшее сотрудничество с клубом при наличии в нем Магата на менеджерском посту может быть затруднено».

Кроме того, не примыкавший ни к одной из группировок в руководстве – ни к сторонникам Кляйна, ни к оппозиции – Магат очутился меж двух огней, то есть его действия критиковали в любом случае. Но, повторю, все эти внутренние трения и интриги оставались бы на заднем плане, если б команда давала спортивный результат. Его не было, а потому неизбежные раздоры вполне логично вышли наружу, попали в прессу, и общественное мнение постепенно ужа подготовилось к отставке менеджера.

…В 1984-м году у Магата было предложение о переезде в Италию, в «Рому» («В Италии меня после гола «Ювентусу» и уважали, и ненавидели»), тогда Кляйн при поддержке Нетцера уговорил Феликса остаться. Одним из условий продолжения работы в «Гамбурге» был заранее подготовленный и подписанный сторонами пятилетний (!) контракт о «менеджерстве». То есть Феликс был обеспечен работой до лета 1991года…

Но летом 1988-го контракт по инициативе клуба был расторгнут. Последней каплей в спорах Магата с руководством стало предложение Феликса пригласить в Клуб Михаэля Румменигге на смену уходящему Оконьскому. Феликсу в вину поставили и скандальный уход Оконьскрго, и «приглашение неприемлемого кандидата».

Конечно, Магату выплатили неустойку. В финотчете клуба по итогам 1988-го года в графе «расходы» указаны 550 000 марок отступных уволенному менеджеру. Кстати, бюджеты 1987-го и 1988-го годов имели превышение расходов над доходами, и, безусловно, вина Феликса в финансовых неурядицах имелась.

Урок, преподанный клубным руководством пытавшемуся быть «слишком независимым в решениях» своевольному менеджеру, Феликс усвоил. Возможно, Именно из тех времен и произрастает постоянное намерение Магата получить в клубе, куда он приходит, максимум власти – и тренерской, и менеджерской, и в распоряжении финансами. Потому что если приходится отвечать «за всё», нужно иметь право «всем» распоряжаться. Это свое мнение, что «всё» должно быть сосредоточено в одних руках, Феликс никогда не скрывал.

Вместо Магата в клуб позвали Эриха Риббека, человека известного и заслуженного. «Риббек более авторитетен, чем Магат, и мы надеемся, что он быстро наведет порядок в клубе». Позднее то же HSV-шное начальство признавалось, что лучше бы они пригласили Риббека в качестве тренера…».

КОММЕНТАТОР, УЧЕНЫЙ, СТУДЕНТ

Летом 1988-го безработный Феликс Магат на страницах «Абендблатт» в качестве эксперта комментировал матчи финальной части ЧЕ-88 и при случае не забывал пустить шпильку в адрес своих бывших работодателей из «Гамбурга». Теперь он уже «от вольного» критиковал кадровую политику нового менеджера Эриха Риббека. Риббек время от времени устраивал перепалку, напоминая «чья бы корова мычала…»

Постепенно фамилии Магата стала упоминаться всё реже. Феликс на какое-то время отошел от футбольных дел„он отсутствовал в футбольном мире почти полтора года.

Феликс наладил отношения с отцом, навестив того в Пуэрто-Рико. С тех пор, с конца 80-х, он регулярно проводит на острове три-четыре летне недели. У родителя там дом., небольшая плантация с экзотическими фруктовыми деревьями. Магат: «Лучшего места для отдыха и перемены обстановки не найти. Потом, правда, придумали мобильный телефон, жуткое приспособление, позволяющее разыскать человека, где бы он ни находился…»…

Почти год Феликс проработал в социологическом НИИ (Infas-institut). Ученые как раз открыли там службу по исследованиям в спорте, и Магат пришелся им как нельзя кстати. Речь не шла о деньгах, Феликс, и без того не бедствовавший, после получения компенсации за увольнение от «Гамбурга» вообще мог бы не работать: «Мне было просто интересно, я хотел взглянуть на спорт и, в частности, на футбол, с научной точки зрения. Я же собирался вернуться в игру, но прежде нужно было кое-что переосмыслить. Опыт работы в Infas считаю полезным».

В футбол он поигрывал теперь только с ветеранами, время от времени гастролировал по Германии и даже за рубежом. В мае 1969-го в составе ветеранов «Гамбурга» он побывал в Черкассах, где состоялся благотворительный матч против советской ветеранской команды.

Главное, что Феликс успел за этот год пройти курс в кельнской школе тренеров и получить тренерскую лицензию. Интересно, что один из рефератов студента Магата был посвящен проблеме анаболиков в футболе. Он не считал анаболики злом, а предлагал «разрешить их использование под тщательным наблюдением медицинского персонала»: «В современном футболе очень многое зависит от хорошей и правильной фармакологии. Я не призываю создавать из футболистов мускулистых монстров, которые начнут задыхаться после пятнадцатиминутного пребывания на поле. Но в подготовительный период для лучшей приспособляемости к экстремальным нагрузкам или во время восстановления после травм анаболические препараты вполне применимы. Сейчас скажут, что я призываю легализовать допинг. Нет, конечно. Есть же разумные рамки использования…»

ВТОРАЯ ПОПЫТКА ФЕЛИКСА МАГАТА

Возвращение Магата в футбольный гешефт удачным признать нельзя. Он поработал менеджером в двух клубах, второлиговом «Саарбрюккене» и юрдингенском «Байере», из которых был уволен. Оба раза главной причиной была названа «неудачная кадровая политика»: «Не тех продавал и не тех покупал…». Хотя вины Магата, например, в продаже летом 1990-го из Юрдингена в «Баварию» 21-летнего Брайана Лаудрупа нет. Он пришел в клуб, когда все уже было решено. Не так использовал полученные от продажи средства, не тех позвал… А кем можно было тогда равноценно заменить Лаудрупа?

В юрдингенский период магатовской биографии произошел примечательный случай… В конце ноября 1990 года «Байер», проиграв дома 1:3 дортмундской «Боруссии», опустился на 16-е, «вылетающее» место. Тренер клуба, Хорст Волерс (Тот самый гладбаховец, пострадавший после стычки с Магатом в далекие семидесятые), был тут же уволен, и первую тренировку команды после изгнания Волеса пришел проводить дипломированный тренер Магат. Поскольку Феликс никогда не скрывал, что мечтает сосредоточить в своих руках и тренерство, и спортивно-директорскую деятельность, то заметка в местной газете называлась «Сбылась мечта». Газета, впрочем, написала, что местные фаны встретили Магата крайне враждебно, требовали возвращения Волерса и предлагали отправить менеджера и всё клубное руководство «на рудники».

Феликс подсуетился моментально. Он не считал себя готовым взять на себя в такой атмосфере еще и тренерскую должность. Магат пригласил в наставники команды Фридхольма Конецка – человека легендарного, забившего первый мяч в истории бундеслиги, и опытного тренера (Конецка все называли «Тимо». Так прозвал его в начале 50-х товарищ по команде Йокель Брахт за внешнее сходство с советским маршалом Тимошенко).

«Байер» благополучно вылетел из первой бундеслиги – вряд ли его спас бы тогда даже самый лучший тренер. Тимо как не справившийся с порученным делом был уволен, а Феликс ненадолго задержался. Официально разрыв между менеджером и клубом был оформлен в конце января (досрочно) к обоюдному, в общем-то, удовольствию. Магат получил предложение стать играющим тренером.

О своем пребывании в «Байере» Феликс вспоминал в ироническом тоне: «…Там было всё запущено. Я выдернул тогда из Швейцарии Тимо Конецка, одного из лучших наших тренеров. Но эта «банда», которая не очень-то хотела тренироваться и смотрела на сторону, куда бы уйти по окончании сезона, совершенно не напрягалась, чтобы задержаться в бундеслиге. Любые жесткие тренерские меры встречались в штыки. Ну, как говорится, «что варили, то и жрали». Конечно, Конецка послал всё это подальше, а вскоре и я». В изложении же клубных летописцев ситуация выглядит иначе – «оба не справились с возложенными на них задачами». А лучшие юрдингенцы – Хольгер Фах, Марсель Витечек, Герд Клеппингер и парочка футболистов менее значительных – действительно разбрелись по другим клубам.

«Вот тогда я понял, что менеджерство не для меня. Пока что».