Текст книги "Царство Божие (СИ)"

Автор книги: Борис Чурин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Короче, – перебил Михаил своего подчинённого, – ничего ты о нём не знаешь.

Игнатов вновь пожал плечами.

– Только то, что рассказал мне ваш сын и некто Зорин Сергей Максимович, который официально осуществляет опекунство над этим...эээ...субъектом.

– Ну, это я и сам знаю. Лёнька вчера рассказал. Знаешь, что он мне заявил?

Игнатов вопросительно посмотрел на шефа.

– Он сказал, что больше не будет заниматься афганскими поставками. Вообще, моими делами Лёнька заниматься отныне не собирается. Видите ли, он готовится отправиться в Царство Божие, которое будет устанавливать этот Иисусик. А Лёнька ему будет помогать!

Каково?! А?!

Клыков с силой хлопнул ладонью по столу.

– Мать из лечебницы к себе домой забрал. Гуру этого у себя поселил, а заодно всю его команду, включая проституток. Наташка Морозова, учителка задрыпанная, которая от Лёньки из-под венца сбежала, тоже там. Мало того, сынок мой потянул за собой всех ребят, которые раньше с ним по афганским поставкам работали. Видал, к чему дело клонится?

Короче, – Клыков наклонился к начальнику службы безопасности и понизил голос, – этот новоиспечённый Иисус перешёл мне дорогу. А я этого не потерплю. Понял?

Игнатов сдвинул брови.

– Вы хотите, чтобы я его... того... нейтрализовал?

– Вот именно, нейтрализовал.

Игнатов склонил голову и некоторое время молча буравил взглядом пол меж своих ног.

– А если..., – заговорил он хриплым голосом и поперхнулся, – а если он и в самом деле Иисус Христос?

Михаил Клыков откинулся на спинку кресла и громко рассмеялся.

– Вот ты это и проверишь. Если он – небесный посланник, то для него твои пульки будут не страшнее комариных укусов.

Неловким, судорожным движением Игнатов вытер выступивший пот со лба.

– Извините, Михаил Васильевич, я этого делать не буду, – чуть слышно произнёс он.

В кабинете на минуту повисла гнетущая тишина. Первым её нарушил Клыков.

– Ты, конечно, понимаешь, что, отказываясь выполнить моё поручение, ты, тем самым, подписываешь заявление о своём увольнении?

Игнатов в ответ коротко кивнул головой.

– И ты, конечно, понимаешь, что с такой должности просто так не уходят?

Вновь последовал кивок головы.

– Ладно, – вздохнул Клыков, – клади пистолет на стол и ступай.

После ухода Игнатова, Михаил некоторое время сидел за столом, устремив взгляд в одну точку. Затем он снял телефонную трубку и набрал нужный номер.

– Привет, полковник, – бодро начал Клыков, – как служба? Как семья?

Выслушав ответ, он продолжил:

– Я тебе вот по какому поводу звоню. Тут один бич залётный мне жить шибко мешает. Документов у него нет, прописки тоже. Так ты, будь добр, запри его к себе в СИЗО для выяснения личности... . Нет, не в КПЗ, а именно в СИЗО... Основание? Основание сам придумай, на то ты и начальник городской полиции. И помести его непременно в камеру, где мой Седой парится... . Не переживай, он парень толковый. Все сделает, комар носа не подточит... . Где бич? А он в доме моего сынка проживает... . Да, такое вот недоразумение вышло. Ну что, выполнишь мою просьбу? А я в долгу не останусь... . Добро. Жене от меня кланяйся.

–

В связи с увеличением числа апостолов, было решено переехать всем в просторный дом Леонида Клыкова. Накануне у Леонида произошло объяснение с его бывшей невестой Натальей Морозовой.

– Лёня, ты прости меня, – девушка бросила на Клыкова короткий взгляд и вновь

спрятала глаза под длинными ресницами, – я понимаю, что поступила нехорошо по отношению к тебе. Жестоко. Но я не могла ничего поделать с собой. Когда я увидела, как гости в ЗАГСе лебезят и заискивают перед твоим отцом, перед тобой и с каким надменным презрением смотрят на моих родителей, я поняла, что не смогу жить среди них. Не смогу принять их жизненные ценности и идеалы. А твоя работа! Ну как я буду смотреть в глаза своим ученикам, зная, что они травятся твоими наркотиками. Пойми, Лёня, деньги для меня не самое главное в жизни.

– Я тебя понимаю, Наташка. Теперь понимаю, после встречи с Ним. Поверь, с прошлым у меня все покончено. Я теперь другой человек, – Леонид взял девушку за руку. Глаза его пылали восторженным огнём, – ты себе представить не можешь, какие чувства я испытываю сейчас. Ещё два дня назад я представить себе не мог, что я, Лёнька Клыков, буду творить историю человечества! Я буду помощником самого Иисуса Христа, буду помогать Сыну Божьему мостить дорогу в Царство Добра и справедливости!

Наташа, – Леонид притянул к себе девушку, – мне очень хочется, чтобы ты была сейчас рядом со мной. Рядом с нами. Рядом с Ним.

И вот теперь в доме Леонида Клыкова, среди апостолов Христа, находилась и Наташа. Кроме того, ряды помощников Божьего Посланника пополнились четой Бесединых. Тщательный анализ, проведённый в двух городских больницах, не обнаружил в организме Лены раковых клеток. Злокачественная опухоль в желудке исчезла, словно её там никогда не было.

Все собрались в зале на первом этаже дома вокруг большого обеденного стола. Обсуждался план дальнейших действий.

– Сейчас нашей главной задачей, выражаясь языком пропагандиста-агитатора, является популяризация Йешуа, – Зорин, по обыкновению, председательствовал на совещании апостолов, – необходимо, чтобы как можно больше людей и как можно скорее узнали о нём. Узнали, как о Иисусе Христе, во второй раз пришедшем на Землю.

– Главный редактор нашего областного телеканала мой хороший знакомый, – подал голос Дмитрий Беседин, – я поговорю с ним насчёт интервью с Йешуа.

– Не просто интервью, – поправила мужа Лена, – словам могут не поверить. Надо продемонстрировать способности Йешуа излечивать людей. Представляете, какой будет эффект, если он прямо в студии излечит тяжелобольного человека!

– Правильно! – рассмеялся Леонид, – пусть Быку сломанную руку исправит.

– Леня! – укоризненно покачал головой Сергей, – мы сейчас о серьёзных вещах говорим.

– И я о серьёзном, – обиделся Клыков, – парень же страдает.

Из открытого окна послышался шум автомобильного двигателя. Ира, сидевшая ближе всех к окну, привстала со стула и вытянула шею.

– Полицейский ГАЗик у ворот остановился, – сообщила она.

Леонид встал и подошёл к окну.

– К нам гости. Четверо с автоматами, – он вопросительно взглянул на Зорина.

– Выйди, узнай, что им нужно, – попросил тот.

После ухода Леонида, все в ожидании оставались на своих местах. Ждать пришлось недолго. Первым в зал вошёл хозяин дома. В шаге от него следовал молодой человек в форме лейтенанта полиции. Остальные трое носили сержантские лычки на погонах.

– Здравствуйте, граждане, – поздоровался лейтенант, – сохраняем спокойствие. В дачном

посёлке произошло ограбление магазина. В связи с этим проходит проверка документов. Прошу всех приготовить документы, удостоверяющие вашу личность.

Все, за исключением Йешуа, потянулись к карманам и сумочкам. Лейтенант шагнул к Божьему Посланнику.

– Предъявите, пожалуйста, ваши документы, гражданин.

– У меня их нет, – тихо ответил Йешуа.

– А где они?

– У меня их никогда не было, – Сын Божий продолжал говорить чуть слышно.

– В таком случае, мы вынуждены вас задержать и препроводить в отделение полиции для выяснения вашей личности.

Лейтенант кивнул своим подчинённым, и те обступили Йешуа с двух сторон.

– Подождите, подождите! – Зорин вскочил с места и двинулся к лейтенанту, – вот его документы.

Сергей протянул полицейскому договор об опеке.

– Что это? – лейтенант повертел в руках бумажные листы.

– Этот человек в результате аварии потерял память, – принялся объяснять Зорин, – он не помнит ни своего имени, ни места жительства. В этом документе указано, что я являюсь его опекуном. Временно, до восстановления у него памяти.

Лейтенант снял фуражку и провёл ладонью по затылку.

– Так..., – задумчиво произнёс он, – так..., – повторил он несколькими секундами спустя, пытаясь скрыть самодовольную улыбку, – а вы знали этого человека до аварии?

– Нет, не знал, – покачал головой Сергей.

– В таком случае, объясните мне, почему я не должен предположить, что предо мной опасный преступник, имитирующий потерю памяти, чтобы скрываться от правосудия?

– Он не преступник! – Лана вскочила со стула. В глазах её сверкал гневный огонь, – он – Иисус Христос!

Губы лейтенанта скривились в ироничной улыбке.

– Что-то лицо мне ваше знакомо. Не вас ли в прошлом месяце задержали в гостинице за занятие проституцией?

Девушка склонила голову и молча села на место.

– Уводите задержанного, – приказал лейтенант подчиненным.

Сержанты подхватили Йешуа под руки и вывели из комнаты. В помещении повисла гнетущая тишина.

– Я знаю, чьих это рук дело, – неожиданно послышался тихий голос.

Все повернулись к хозяину дома. Леонид стоял у двери, оперевшись плечом о косяк.

– Я знаю, кто направил сюда полицию, – злая гримаса скривила лицо молодого человека.

Он круто развернулся и выскочил из зала. Через минуту со двора донёсся шум работы двигателя его автомобиля.

–

Примерно через полчаса Леонид остановил машину возле офиса фирмы своего отца. Проскочив мимо секретарши, молодой человек ворвался в кабинет.

– Я разве тебя вызывал? – Михаил поднял голову, недовольно взглянув на сына.

– Отец, – Леонид подошёл к столу, – отец, отпусти Его. Умоляю тебя, отпусти!

Глаза хозяина кабинета превратились в узкие щёлки. На скулах заиграли злые желваки.

– Почему я должен его отпустить? – прорычал Клыков-старший, – почему? Он мой враг. Он увёл у меня сына, превратил его в безвольную куклу. Он рушит мой бизнес. И после всего этого я должен его отпустить?! Пожалеть его?!

– Отец, пойми же, наконец, это не простой человек. Я рассказывал тебе о чудесах, которые он творит. Он, действительно, Иисус Христос, и пришёл на Землю, чтобы увести людей в Царство Божие, где не будет Зла, не будет несправедливости, где все будут счастливы.

– В Царство Божие, говоришь? – щека Михаила Клыкова нервно дёрнулась, – а ты поинтересовался у меня, нужно ли мне это Царство? Поинтересовался, нужно ли мне такое счастье? Я сомневаюсь, что вообще когда-нибудь интересовал тебя, как человек, как личность, а не как источник денег.

Что ты знаешь обо мне, о моей прошлой жизни? Ты ведь даже не подозреваешь, что я рос без отца. Мать работала за гроши санитаркой в больнице. Чтобы меня обуть и одеть, она мыла по вечерам полы в подъездах нашего и соседнего домов. Мальчишки с нашего двора дразнили меня сыном поломойки. Мороженное, конфеты, другие сладости я ел лишь по праздникам. А мне их очень хотелось есть. Не потому что я их любил, а потому что недоступное манит к себе сильнее доступного. Чтобы получить это недоступное, я стал воровать. Начал с конфет на магазинных полках. Потом перешёл на деликатесные продукты, одежду, обувь. Меня ловили, отпускали. Снова ловили и снова отпускали. Наконец, я оказался в детской колонии. Вот там то я прошёл свою школу жизни. Там я научился ловчить и приспосабливаться. Научился быть, когда нужно, добрым и кротким, а когда нужно, жестоким и коварным. Но главное, чему я научился в колонии, это подчинять себе людей. Эта наука мне здорово пригодилась в жизни. Выйдя из колонии, я, не спеша, исподволь, начал создавать свою команду. Затем создавал фирму, а потом империю. Я посвятил этому всю свою жизнь, – Михаил медленно поднялся из кресла и шагнул к сыну, – и теперь ты хочешь, чтобы я от всего этого отказался?! Хочешь чтобы я в твоём грёбаном Царстве стал ровней другим?! Ровней тем шестёркам в моей фирме, которые лижут мой зад в надежде получить крошки с моего стола?! Нет! Этому не бывать! Пусть я лучше сгорю в аду, Гиене огненной, но свою империю, сложенную по кирпичику за долгие годы, я разрушить не дам. Заруби у себя это на носу, сынок! Меня твой новоявленный Иисус своими фокусами с пути не собьёт. Я калач тёртый. А тебе я вот что скажу. Когда твой гуру исчезнет, растворится в небытие, из которого пришёл, ты приползёшь ко мне. Ты будешь молить о прощении. И я прощу тебя, но с одним условием. Ты с десятком своих ребят вывезешь куда-нибудь подальше твою учителку, которая опозорила нашу семью. И вы будите там её дрючить до тех пор, пока она не издохнет, как задранная кошка. Понял?! А теперь убирайся вон!

–

– Лицом к стене.

Йешуа покорно выполнил приказание. Конвоир открыл дверь камеры.

– Заходи.

Йешуа шагнул внутрь помещения и остановился. За его спиной захлопнулась дверь. Комната оказалась небольшой, примерно 3х4 метра. В середине стоял узкий стол, а по

бокам от него две скамьи. Вдоль трёх стен разместились шесть кроватей в два яруса.

– Опаньки! – раздался удивлённый возглас с ближайшей от двери верхней койки, – артист из погорелого театра к нам пожаловал!

Сверху показались босые ноги, а за ними их хозяин, щуплый парень лет двадцати пяти. Он спрыгнул на пол и вразвалку подошёл к новичку.

– Как звать тебя, сердешный? – ласково пропел парень.

– Йешуа, – тихо проговорил Божий Посланник.

– Как, как?

– Йешуа, – громче повторил Сын Божий.

– Не русский чо ли?

– Не русский.

– То-то я смотрю, прикид у тебя ненашенский. Подумал, артист ты, – тут же лицо парня расплылось в довольной улыбке, – а ведь, пожалуй, не зря я так подумал. Быть тебе Артистом. Слышь, Михей, – молодой человек повернулся к крепко сбитому мужику, который лежал на верхней койки у дальней стены, – я новенькому погоняло придумал: Артист. Как думаешь, сгодится?

– Сгодится, – прокряхтел Михей, не спеша спускаясь на пол. Он сел за стол и обвёл взглядом остальных сокамерников, лежащих и сидящих на кроватях.

– Ну чо, братва, подгребай сюда. Будем с новеньким знакомиться.

Трое мужчин слезли со своих коек и чинно уселись за стол.

– Начинай, Артист, – обратился Михей к Йешуа, который продолжал стоять у двери, – рассказывай: кто ты, откуда, за что тебя замели.

Йешуа неловко переступил с ноги на ногу.

– Боюсь, что вы мне не поверите, – чуть слышно проговорил он и замолчал, опустив голову.

– Ты рассказывай, – махнул рукой Михей, – а мы сами решим, верить тебе или нет.

Божий Посланник медленно поднял голову. Немигающий взгляд его впился в лицо Михея.

– У тебя ведь есть младшая сестра? – голос Сына Божьего по-прежнему был еле слышен.

– Не знаю..., – промычал Михей, – может, и есть.

– Вас разлучили в раннем детстве, – продолжал Божий Посланник, – тебя определили в детский дом, а твою сестру в дом малютки.

– Ну, так, – сдвинул брови Михей.

– С тех пор вы не встречались. Позже твоя сестра была удочерена бездетной супружеской парой. Сестра не знает о твоём существовании. Жизнь её сложилась успешно. Она руководит небольшим предприятием по пошиву одежды. У неё семья: муж и двое детей. Зовут её Елена Кочкина. Запоминай адрес: город Воронеж, улица Бережного, двадцать семь.

Пока Михей растерянно хлопал глазами, Йешуа перевёл взгляд на следующего постояльца камеры, немолодого уже мужчину, левое ухо которого было разорвано на две части.

– Тебя зовут Рваный. Вернее, это твоя кличка.

Мужчина кивнул головой.

– Примерно год назад ты упал с крыши магазина, который пытался обворовать. Так?

Рваный молчал, насупившись.

– При этом ты повредил позвоночник, – продолжил Йешуа, – и теперь каждое движение

причиняет тебе боль. Но я излечу тебя.

Божий Посланник протянул к Рваному руку с растопыренной пятернёй и провёл ею сверху вниз, от головы мужчины до его ног.

– Ты здоров, Рваный, – Йешуа опустил руку, – попробуй, нагнись.

Мужик медленно наклонился, а затем, также медленно, выпрямился, прислушиваясь к своим ощущениям.

– Кажись, не болит, – неуверенно промычал он, – а ну-ка...

Рваный выскочил из-за стола и принялся приседать. Раз, второй, третий...

– Не болит! – завопил он радостно, – братва, не болит у меня спина!

Он подскочил к Йешуа и обнял того за плечи.

– Ну ты даёшь! Ты воще...! Ты..., ты волшебник!

– Сядь, Рваный, – успокоил мужика Йешуа и перевёл взгляд на парня, первым встретившим его у двери.

– Ты Шнур?

Парень кивнул головой.

– У тебя, Шнур, камни в почках. Болит в боку?

– Порой так прижмёт, что выть хочется.

– Больше не будет болеть, – улыбнулся ему Божий Посланник.

Он протянул к Шнуру руку с растопыренной пятернёй и несколько секунд подержал её неподвижно.

– Ты здоров, Шнур, – вновь улыбнулся Йешуа и перевёл взгляд на молодого человека лет двадцати с тонкими чертами лица и короткой бородкой.

– Студент?

Парень молча смотрел на Сына Божьего.

– Ага, Студент, – ответил за него Шнур, – это я ему такое погоняло придумал. С ним он и отчалит на зону.

– А он туда не отчалит, – Божий Посланник продолжал пристально вглядываться в лицо молодого человека, – он невиновен.

Брови Студента удивлённо поползли вверх.

– Ведь ты не убивал ту девушку, не так ли? – наклонился к нему Йешуа.

– Ннне зззнаю, – заикаясь, с трудом выговорил парень, – ннне помню. Я был сильно пьян.

– Девушку убил твой друг, Владимир.

– Вовка?! – выкрикнул Студент, вскакивая с места, – но этого не может быть! Он же уехал рано, около шести часов вечера, а девушка была убита в час или два часа ночи.

– Твой друг вернулся. Он убил девушку, а нож вложил в твою руку. Тебе нужно обратиться к своему адвокату. На правом рукаве пуловера убийцы есть маленькое пятно крови, которое он не заметил. Кроме того, в соседнем доме, в квартире под номером двенадцать живёт пожилой мужчина, который в ту ночь гулял с собакой. Он видел Владимира у подъезда убитой.

Студент медленно опустился на скамью и обхватил голову руками. На некоторое время в камере повисла тишина.

– А ты Седой? – Йешуа повернулся к последнему сокамернику, парню лет двадцати семи со светлой, почти белой шевелюрой на голове. Под взглядом Божьего Посланника парень нервно заёрзал на скамье.

– А ведь ты, Седой, должен убить меня сегодня ночью. Приказ тебе от Клыка пришёл.

Лицо Седого приняло тот же цвет, что и волосы на голове. На лбу выступил пот. Губы скривились в жалкой ухмылке.

– Нет..., нет..., это неправда. Неправда это, – забормотал он, бегающим взглядом окидывая сокамерников.

– Седой, а ведь я видал, как сегодня утром, на прогулке, вертухай тебе маляву передал, – Шнур приподнялся со своего места, – мамой клянусь, видал, – парень повернулся к Михею, – он её прочитал и тут же в рот засунул. Точно говорю, век воли не видать.

– Что ты видал?! – Седой соскочил со скамьи и потянулся через стол к Шнуру, ничего ты не видал! Конфету мне дал вертухай. А фантик, да, я съел.

– Ха! – раскинул руки в стороны Шнур, – первый раз вижу, чтобы фантики вместо конфет жрали!

– Ты, падла, за базар ответишь, – Седой замахнулся на Шнура.

– Кончай трескотню! – Михей громко хлопнул ладонью по столу. Он поднял тяжёлый взгляд на Седого.

– То, что ты, Седой под Клыком ходишь, всем давно известно. Поэтому слушай меня внимательно. Если с головы Артиста хоть один волос упадёт, я тебя лично на куски порву.

–

Михаил Клыков сидел за столом в кабинете своего офиса, когда в кармане у него заиграла мелодия мобильника. Михаил взглянул на экран и нажал кнопку.

– Привет, полковник. Есть новости?

– Новости есть, – услышал он знакомый голос, – но, думаю, они тебя не обрадуют.

– Ну, ну, выкладывай, – насторожился Клыков.

– Этот Иисусик расколол твоего Седого как гнилой орех. Сокамерники пригрозили Седого на пики посадить, и теперь он боится пальцем пошевелить. Но главное не в этом. Иисусик твой действительно человек не простой. Он может одним взмахом руки излечить от любой болезни. Сейчас наши сотрудники к нему в очередь записываются. Сами идут и родственников приводят. А тут ещё дружки Иисусика адвоката на нас натравили. Короче, дело твоё – труба. Придётся мне этого знахаря отпускать.

– Ты, полковник, ничего не забыл? – Михаил от злости заскрежетал зубами, – дело это не моё, а наше. Ведь если этот пришелец мой бизнес разрушит, твой карман тоже изрядно оскудеет. Поэтому не паникуй и не торопись. Придержи его у себя ещё пару деньков, а я за это время постараюсь что-нибудь придумать.

Закончив разговор, Клыков с минуту сидел за столом, выводя карандашом на листе бумаги замысловатые фигуры. Отбросив затем карандаш, Михаил вновь взял в руки мобильник.

– Антон Кириллович?... Здравствуйте, Клыков Михаил вас беспокоит... Спасибо, вашими молитвами. Как у вас погода в Москве? Слышал, опять вас дожди заливают... Да, общее потепление климата. У нас тоже погода неустойчивая... Да, да... Антон Кириллович, я вот по какому поводу вам звоню. Меня, как активного члена нашей правящей партии, беспокоят некоторые процессы происходящие у нас в области. Боюсь, что эти процессы могут дестабилизировать обстановку не только в регионе, но и в целом по стране... А

конкретно вот что. Объявился у нас в городе некий человек, называющий себя Иисусом Христом... Да, я понимаю, не в первый раз это случается. Но человек этот не совсем обычный. Людей он излечивает, предсказаниями занимается.... Да, вроде как экстрасенс. Но вот в чем проблема. Дошли до меня сведения, что человек этот лечит людей неспроста. Популярность таким образом зарабатывает, с тем, чтобы впоследствии организовать свою партию и на предстоящих президентских выборах выдвинуть свою кандидатуру... Да, полностью с вами согласен: на корню надо пресекать... Мы, конечно, со своей стороны приложим все усилия, но боюсь, что этого будет недостаточно. Уж больно изворотливый типчик попался. Не подберёшься к нему. Антон Кириллович, я знаю, у вас имеются хорошие связи с администрацией президента. Вот их бы подключить... Хорошо. Вы тогда ему мой телефончик дайте. Пусть он со мной свяжется, а я введу его в курс дела... Да... Ладно... Желаю вам здравствовать.

–

Иван Степанович Долгов, хозяин одного из высоких кремлёвских кабинетов, закончив разговор, положил трубку и отключил громкую связь.

– Все слышал? – обратился он к помощнику, сидящему у края стола. Тот в ответ кивнул головой.

– Этого нам только не хватало, – вздохнул Иван Степанович, – новоявленный Иисус в президенты метит. Что думаешь по этому поводу?

Помощник не спеша поправил очки на переносице.

– Странно все это, – промычал он.

– Что странно?

– Я о том загадочном природном явлении, что случилось несколько дней назад.

– А при чем здесь явление?

– А при том, – понизил голос помощник, – в Библии сказано, что приходу Иисуса на Землю будут предшествовать звездопад и всякие звуковые аномалии, уж не помню какие.

– Таак, – задумчиво почесал подбородок Иван Степанович, – а Клыков, пожалуй, прав. Действительно, не простой экземпляр этот пришелец. Смотри, как ловко все придумал. Воспользовался природным явлением и тут же объявился: здрасти, я – ваш Христос! Голосуйте за меня, и я устрою вам Царство Божие. Ах, прохиндей! Ах, мошенник! Нет, с таким нужно работать жёстко. В ежовых рукавицах.

Хозяин кабинета нажал на кнопку селектора.

– Лида, соедини меня с ФСБ.

– С кем? – раздался в ответ женский голос.

– С уборщицей! – прорычал раздражённо Долгов, – с самим, конечно!

–

В кабинете начальника городского управления МВД полковника Валентина Семёновича Кудряшова раздался звонок телефона.

– Кудряшов слушает, – буркнул полковник и тут же нахмурил брови, – здравствуйте, здравствуйте, Филипп Олегович. Как здоровье?... Не жалуетесь? Молодцом! ... Ну, вы у нас спортсмен... Да куда уж мне! Годы не те... Да, да, слушаю вас внимательно, Филипп Олегович .... Как вы говорите? Иисусом называется? .... У нас? Нет, ничего об этом не слышал ... Когда, вы говорите, его задержали? ... Хорошо. Я сейчас все выясню и вам перезвоню.

Закончив разговор, полковник тут же схватил трубку телефона местной связи.

– Гусев? ... Зайди срочно ко мне.

Через минуту в кабинет вошёл моложавый мужчина в форме капитана полиции.

– Здравия желаю, товарищ полковник.

Кудряшов кивнул в ответ головой.

– Что там у нас с Артистом?

Капитан пожал плечами.

– Как вы велели, мы поместили его в отдельную камеру. Обеспечили питанием из ресторана... Туалет, душ, прогулки по первому требованию.

– Вот что, Гусев, – полковник понизил голос, – ты давай скоренько оформи его освобождение вчерашним числом. И подготовь Артиста к выписке. Через час мы его отпустим.

Как только капитан покинул кабинет, полковник достал из кармана мобильник и набрал нужный номер.

– Андрей Павлович? ... Здравствуйте. Это полковник Кудряшов ... Спасибо, не жалуюсь. Андрей Павлович я по поводу вашего клиента ... Ну того самого, который себя Иисусом называет. Напомните, пожалуйста, как фамилия его опекуна ... Зорин? ... Сергей Максимович? Хорошо. Так вот, Андрей Павлович, вы с этим Зориным приезжайте сейчас ко мне ... Как можно быстрее. Жду вас.

Полковник вновь взял трубку городского телефона.

– Филипп Олегович, это Кудряшов ... Да. Навёл я справки по этому Иисусу. Отпустили мы его. Ещё вчера ... Как, почему? Потому что нет оснований его задерживать. Он больной человек, потерявший память в результате аварии. Мы передали его на руки опекуну ... Фамилия? Сейчас, секундочку ... Ага, вот. Зорин Сергей Максимович ... Ну, извините, если мы вас подвели. Старались придерживаться букве закона ... Ладно, всего хорошего.

Примерно через полчаса в кабинет полковника вошли Зорин и адвокат Андрей Павлович Круглов.

– Присаживайтесь, – предложил им Кудряшов, – дело по вашему Иисусу принимает серьёзный оборот. Вашим подзащитным, – полковник посмотрел на адвоката, – заинтересовалась ФСБ. Я им сказал, что отпустил Артиста ... , – Кудряшов поперхнулся, – его у нас все так называют. Так вот, я им сказал, что передал вчера вашего подопечного его опекуну. То есть, вам, – полковник перевёл взгляд на Зорина, – думаю, что ФСБ будет вас искать. У вас есть надёжное место, где вы можете укрыться вместе с Артистом?

Сергей ненадолго задумался.

– Нет, пожалуй ... Нет.

Валентин Семёнович выдвинул ящик стола и достал оттуда связку ключей.

– Поживёте на моей даче. Вот адрес, – полковник черкнул на листе бумаги, – свою машину поставьте во дворе дачи и пока ей не пользуйтесь. Вообще, старайтесь не выходить за пределы участка. Еды на первое время в холодильнике достаточно. Позже я подвезу ещё. Сейчас я вызову капитана, он проводит вас к Артисту. Забирайте его и дуйте прямиком на дачу. Все понятно?

Адвокат смущённо улыбнулся.

– Разрешите один вопрос, товарищ полковник?

– Слушаю.

– Почему вы сначала упрятали моего подзащитного за решётку, а теперь ему помогаете? В чем причина? Что произошло?

Валентин Семёнович медленно провёл ладонью по затылку.

– Произошло вот что. Ваш подзащитный спас мою внучку. Можно сказать, вытащил с того света. Астма у неё была. Врачи ничем помочь не могли. А вот Артист смог. И я до конца дней моих буду ему за это обязан.

–

За столиком небольшого кафе в центре города сидели двое: Дмитрий Беседин и его старинный приятель Виктор Холодов, главный редактор областного телевизионного канала.

– Ты что, Димка, действительно во всё это веришь? – Холодов таращил на приятеля удивлённые глаза.

– А как не верить, Витя! – вскинул руки Беседин, – как не верить, если он одним взмахом руки излечил мою жену, на которой наши врачи уже крест поставили! Разреши, – Беседин протянул к приятелю руку и отогнул ворот его рубашки, – вот, ты крестик на шее носишь. Многие это делают для форса, для показухи: вот мол какой я истинный христианин. Знаю, ты не из таких. Ты показушничать не станешь. Значит, ты истинно веришь и в Бога-отца, и в Бога-сына. Веришь христианским канонам. Но ведь основным из них является неизбежное второе пришествие Христа на Землю. Так почему оно не может произойти сейчас, в наше время? А, Витя?!

– Ох, не знаю, не знаю, – Холодов с ожесточением теребил бороду, – то, что он излечивает людей, занимается предсказаниями, это ещё не довод. Не убедительный довод. Экстрасенсы тоже людей лечат. Другое дело звездопад, шум ... Хотя, опять же, могут сказать: совпадение. Слушай! – Виктор схватил приятеля за руку, – а ваш Йешуа мёртвого человека воскресить сможет?

– Не знаю, – пожал плечами Беседин.

– Представляешь, если он прямо в студии, во время передачи, воскресит умершего человека! – Холодов возбужденно размахивал руками, – вот это будет фишка! Это будет сенсация! Наш генеральный директор обеими руками за такую идею ухватится.

– Я спрошу у Йешуа, сможет ли он воскресить мёртвого человека, но ..., – Дмитрий нахмурил брови, – есть одно "но". Передача должна выйти в прямом эфире.

Брови главного редактора удивлённо поползли вверх.

– Как в прямом?! Ты что, Димка?! Мы же снизим качество передачи! Мы просто провалим её!

– Понимаешь, Витя, – Беседин понизил голос, – Йешуа разыскивает ФСБ. Он вынужден скрываться. Поэтому передача должна выйти в кратчайшие сроки. Иначе ФСБэшники о ней пронюхают и не дадут выпустить в эфир.

– ФСБ, – протянул Холодов, – нет, Дима. Наш генеральный с ФСБ связываться не станет. Извини, ничего у нас с тобой не получится.

Некоторое время приятели сидели молча, думая каждый о своём.

– Витя, – Беседин вскинул голову, – а ваш генеральный ничем не болеет? Или его родственники?

–

За широким столом на даче полковника Кудряшова собрались все апостолы. Место во главе стола занял сам хозяин дома. По правую руку от него сидел генеральный директор областного телевизионного канала Василий Ильич Толкунов.

– Значит, кроме вас и вашего главного редактора, никто на канале о подготовке передачи не знает? – полковник вопросительно взглянул на Толкунова.

– Никто, – мотнул тот головой.

– Хорошо. Необходимо как можно дольше сохранять в тайне подготовку передачи. Леонид, Павел, – Валентин Семёнович повернулся к Клыкову и Зимину, – это касается и разговоров со свидетелями, которых вы позовёте на передачу. Вводите их в курс дела не раньше, чем за два дня до выпуска передачи.

Теперь давайте подумаем, кого мы пригласим на передачу в качестве зрителей. Мне кажется, это должны быть известные и авторитетные люди города и области.

– Давайте пригласим мэра, – подала голос Лана.

Кудряшов покачал головой.

– Чиновников приглашать не стоит. Они начнут согласовывать свой визит с вышестоящим начальством, те – со своим начальством. В результате наша конспирация полетит к чёрту.

– Я предлагаю пригласить худрука областного драмтеатра, – подняла руку Лена Беседина, – я с ним знакома. Он решительный и независимый человек.

– Хорошо, – согласился Валентин Семёнович, – поговори с ним, но не раньше, чем за два дня до выпуска передачи. И попроси его пока об этом не распространяться.

– Я думаю, надо пригласить нашего митрополита, Отца Сергия, – предложил Зорин, – ему, как никому другому, самое место присутствовать на передаче.

– Отличная идея, – кивнул Кудряшов, – я знаю митрополита и сам поговорю с ним.

Толкунов вскинул голову.

– Послезавтра в нашем городе произойдёт важное событие: ввод в строй теплоэлектростанции. Вы наверное знаете, что в строительстве станции принимали участие германские фирмы. На открытие станции приехали представители этих фирм. Но для нас важнее, что вместе с ними прибыли корреспонденты двух ведущих немецких телеканалов: Немецкая волна и ЗДФ. Надо постараться затащить этих корреспондентов на нашу передачу.