Текст книги "Царство Божие (СИ)"

Автор книги: Борис Чурин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– Сергей, пожалуйста, – Ира молитвенно протянула к Зорину руки.

– Девчонки, но ведь это же смешно! – хозяин дома оставил своё занятие и вскинул голову, – сколько этих самозваных Иисусов за прошедшие две тысячи лет являлось на Землю! А результат всегда был один: разоблачение, позор, унижение. Вам что, хочется в дурацкую историю вляпаться? Стать объектом насмешек?

– Серёжа, но согласись, – Лана шагнула к Зорину и положила руку ему на плечо, – с этим человеком связанно много странного и непонятного. Неожиданное появление посреди улицы. Его удивительное спасение. Ведь после такого удара, душа обычного человека должна прямиком отправиться в мир иной. А у Йешуа даже ни одной кости не сломано. А его странная одежда?! А знание языков?! Хорошо, я согласна с тобой, он не Иисус Христос, но что он необычный человек, это стопудово. Может быть, он экстрасенс и обладает сверх естественными способностями. Давай испытаем его. Вдруг он действительно поможет Иркиному парню.

С минуту Зорин молчал, ероша ладонями волосы на затылке. Затем неожиданно с силой хлопнул кулаком по столу.

– Чёрт с вами! – поднялся он с места, – вам же потом за себя стыдно будет.

–

Вчетвером они сели в Ауди и поехали к дому, где жил бывший гимнаст Павел Зимин. Дверь открыла его мать Надежда Матвеевна. Ира прошла в комнату к Павлу, а Лану Надежда Матвеевна затянула на кухню.

– Это кого вы привели? – испуганно таращила она глаза на девушку, – волосатый как поп, да ещё одет в какой-то наряд театральный.

– Это экстрасенс, – прошептала Лана, – он обещал Пашку вылечить.

– Ой, девчонки! – всплеснула руками пожилая женщина, – зря вы это затеваете. Каждый ваш эксперимент Павлику душевную травму и страдание доставляет. Я Ире не говорила и ты не сказывай, в последний раз, когда с тибетским знахарем ничего не вышло, Павлуша руки пытался на себя наложить. С балкона хотел спрыгнуть. Хорошо, я с работы в тот день раньше пришла. Успела его остановить. Уводите вы прочь этого экстрасенса. Пожалейте парня.

– Тётя Надя, – Лана приложила руки к груди, – ну пусть он хотя бы взглянет на Пашку. Скажет, сможет он его излечить или не сможет.

Женщина склонила голову и с полминуты в задумчивости теребила пуговицу на халате.

– Ладно, – тяжело перевела она дыхание, – пусть взглянет. Но скажи ему, чтобы ничего Павлику не обещал.

Надежда Матвеевна прошла в комнату сына, оставив Лану вместе с Зориным и Йешуа ждать в зале. Прошло минут пять или шесть, когда дверь в комнату распахнулась, и в зал выкатилось кресло-каляска, которое сзади толкала Ирина. В кресле сидел атлетически

сложенный, голубоглазый, симпатичный парень лет двадцати трёх.

– Здравствуйте, – улыбнулся он Зорину и бросил подозрительный взгляд на Йешуа.

Сергей шагнул к Павлу и пожал тому руку. Йешуа остался стоять на месте, внимательно вглядываясь в лицо парня. Возникла неловкая пауза, в течение которой все с ожиданием поглядывали на экстрасенса. Тот продолжал хранить молчание, не отрывая взгляда от больного.

– Кх, кх, – нарушила покашливанием тишину Ира, – вот это Павел. Он...

– Встань! – вдруг громко выкрикнул Йешуа и выкинул перед собой правую руку с растопыренной пятернёй.

Выкрик прозвучал столь неожиданно, что Надежда Матвеевна, стоявшая на пороге комнаты, испуганно вскрикнула и схватилась за сердце. Остальные замерли на месте без движения.

– Встань! – снова прогремел на всю квартиру голос Йешуа.

Глаза Павла расширились настолько, что казалось, заняли собой половину лица. Их заворожённый взгляд был прикован к лицу экстрасенса. Пальцы молодого человека вцепились в подлокотники кресла и побелели от напряжения.

– Мммм ..., – мучительно простонал Павел и в следующую секунду, сдвинув ноги с подставки, опустил их на пол.

– Мммм ..., – парень оттолкнулся руками от кресла и оказался стоящим на ногах.

Тело его дрожало, лицо покрылось красными пятнами, а руки мотались вверх-вниз словно крылья птицы.

– Иди! – прогремел новый приказ

Тело Павла качнулось вперёд, потом назад, затем снова вперёд. И вдруг правая нога ..., нет, не шагнула, а, скорее, проползла на несколько сантиметров по полу. Спустя пару секунд, её движение повторила левая нога. Правая, осмелев, двинулась дальше. Это был уже шаг. Тогда шагнула и левая. Ещё шаг. Ещё...

– Аааа! – взорвал тишину истошный крик.

Надежда Матвеевна кинулась к сыну, обхватила за плечи и прижалась к его груди.

– Пав..., Пав..., ты..., ты..., хо..., хо..., – вырывавшиеся из груди женщины рыдания мешали ей говорить. Оставив тщетные попытки сообщить что-то сыну, она ещё крепче прижалась к его груди.

–

Обратно возвращались уже впятером. На заднем сиденье Ауди в окружении девушек сидел Павел Зимин. Все внимательно слушали Йешуа, который отвечал на вопрос Зорина о цели своего второго пришествия на Землю. Говорил он тихо, и сидящим на заднем сиденье автомобиля приходилось наклоняться вперёд, чтобы разобрать слова Божьего Посланника.

– Мой Отец Небесный отправил меня на Землю, чтобы я завершил свою миссию, начатую две тысячи лет назад. Тогда, две тысячи лет тому назад, я пришёл к людям, чтобы посеять в них веру в силу Добра. Веру в то, что Злом нельзя бороться против Зла. Только с помощью Добра, только с помощью Добродетели можно остановить Зло.

Конечно, Отец мой Небесный понимал тогда и понимает сейчас, что Зло не может быть

искоренено, ибо оно сильнее Добра. За Добро необходимо бороться. Его нужно поддерживать, в то время как Зло существует само по себе, без всякой помощи. Взять, к примеру, живые существа. Их смерть – это Зло. Их жизнь – Добро. Но жизнь живых существ требует постоянной заботы в виде еды, питья, ухода. В то время как смерть является сама, в результате старения или болезни. Вот почему, придя на Землю в первый раз, я внушал людям необходимость постоянной борьбы за Добро. Но борьбы с помощью Добра. Ибо, используя в этой борьбе Зло, ты тем самым множишь Зло, помогаешь его распространению.

– Выходит, – вставил Зорин, – твоя миссия провалилась? Ведь люди продолжали и продолжают использовать Зло в борьбе со Злом. Убийц, к примеру, казнят, воров лишают свободы, военную агрессию встречают пушками и ракетами.

– Да, – вздохнул Йешуа, – в этом смысле моя миссия оказалась неудачной. Но я уже сказал, что Отец мой Небесный и не рассчитывал на победу над Злом. Тем не менее, моя деятельность была не напрасной в другом смысле. Мне удалось заложить в людское сознание веру в конечную победу правды и справедливости, в победу Добра. И теперь эта вера поможет людям, ныне живущим на Земле и жившим на ней последние две тысячи лет, попасть в Царство Божие.

Зорин резко затормозил и припарковал автомобиль у обочины дороги.

– Так ты пришёл на Землю, чтобы проводить людей в Царство Божие?! – вытаращил он на собеседника удивлённые глаза.

– Да! – вскинул руки вверх Йешуа, – в Царство Божие! В Царство Добра и справедливости. В Царство, где нет Зла, насилия и угнетения.

На некоторое время в автомобиле повисла напряжённая тишина. Каждый обдумывал услышанную новость.

– Как же ты собираешься это сделать? – первым заговорил Зорин.

– Есть два условия для перенесения людей в Царство Божие. Первое: чтобы большинство ныне живущих на Земле людей поверили в меня как в сына Божьего и его Посланника. Вторым условием является покаяние. Каждый человек, прежде чем отправиться в Царство Божие, должен мысленно обратиться к Богу, покаяться во всех, совершенных им грехах, и молить Всевышнего о прощении.

Мой Отец Небесный не зря ждал две тысячи лет, прежде чем отправить меня на Землю во второй раз. Сейчас на Земле существуют совсем иные способы передачи информации, совершенно отличные от тех, что были две тысячи лет назад. Я имею ввиду телевидение, радио, газеты, интернет. Я надеюсь, что благодаря этим средствам, обо мне скоро узнает большинство жителей Земли. Узнает и поверит мне. А когда это случится, из мира иного восстанут души умерших за последние две тысячи лет людей и, вместе с душами ныне живущих, отправятся в Царство Божие.

– Значит, в Царство Божие отправятся не сами люди, а их души? – решил уточнить Зорин.

– Ну конечно! – слегка удивился непонятливости собеседника Йешуа, – видишь ли, плоть человеческая постоянно требует себе пищи. Пища требует вложения труда. Но всякий труд делит людей в зависимости от их способностей. Кто-то работает лучше, кто-то хуже. Со временем те, кто работает лучше, становятся богаче менее способных. Первые ссужают продуктами вторых, но затем требуют отработать ссуду. Так возникает угнетение одних людей другими. Но всякое угнетение это – Зло. Более того, со временем, у бедных возникнет желание отобрать у богатых их собственность. Это приведёт к грабежам, убийствам и войнам, что является несомненным Злом, а Зла в Царстве Божием быть не

должно.

– Понятно, – Зорин включил скорость и вырулил на середину дороги.

– Теперь я хочу обратиться ко всем вам, – Йешуа повернулся и обвёл сидящих в машине внимательным взглядом, – для исполнения моей миссии мне понадобятся помощники. Могу ли я рассчитывать на вашу помощь?

Павел и девушки усиленно закивали головами. За всех ответил Зорин:

– Ты можешь положиться на нас. Мы будем твоими апостолами, – и добавил с улыбкой, – надеюсь, среди нас не сыщется Иуды.

–

Не успели зайти в квартиру, как раздался звонок телефона. Сергей взял трубку. Звонил Димка Беседин. После вежливых расспросов о житье-бытье, Димка неожиданно спросил:

– Ты ещё не забыл финансовую кухню нашей фирмы? Дебит от кредита отличить сможешь?

– Смогу, наверное, – растерянно промычал Зорин, – а в чём дело?

– Понимаешь, – замялся Димка, – мне в Германию смотаться необходимо. Может быть, на месяц, а может и дольше. Как получится. Ну и хотел попросить тебя подменить меня на фирме. Молодёжи, что пришла после твоего ухода, я не шибко доверяю.

– А почему в Германию? Заказчиков или партнёров там нашёл? – поинтересовался Сергей.

С полминуты из трубки доносилось лишь тяжёлое сопение.

– Нет, – наконец, заговорил Димка, – заказчики здесь ни причём. Беда у меня, Серёга. У Ленки рак обнаружили. Лечить её везу.

Новость о болезни жены друга оказалась столь неожиданной, что Зорин в течение нескольких секунд тщетно пытался подыскать нужные слова утешения.

– Подожди! – вдруг заорал он, хватаясь свободной рукой за голову, – не надо в Германию! Сюда вези Ленку! Ко мне! Срочно!

– Ты чо, Серёга, умом тронулся или выпил лишнего? – обиделся Димка.

– Не пил я сегодня! – продолжал кричать Зорин, – я одного человека встретил... Может быть, даже не человека... . Короче, час назад он на моих глазах поднял на ноги парня, который до этого два года к инвалидному креслу был прикован.

– Серёга, – голос Беседина дрожал от волнения, – я надеюсь, ты понимаешь насколько это серьёзно? Если ты подсунешь мне какого-то шарлатана-мошенника, я...

– Димка, – перебил друга Зорин, – все абсолютно серьёзно. Бери Лену, и приезжайте сюда. Мы вас ждём.

Закончив разговор, Сергей повернулся к Йешуа.

– Мой друг звонил. У него несчастье. У жены рак обнаружили. Ты сможешь ей помочь?

– Смогу, – коротко ответил Сын Божий.

В ожидании приезда четы Бесединых все, за исключением Йешуа, склонялись по квартире, пытаясь найти себе занятие. В конце концов, девушки решили помыть полы, а Сергей с Павлом занялись ремонтом пылесоса. Йешуа одиноко сидел в зале в глубоком кресле, погруженный в свои мысли.

Несмотря на ожидание, звонок в дверь заставил всех вздрогнуть. Зорин бросился встречать гостей.

– Знакомьтесь, – провёл он Бесединых в комнату, – это Дмитрий, мой друг, а это его жена Лена.

Павел и девушки подошли представиться и пожать руки. Йешуа продолжал неподвижно сидеть в кресле, низко склонив голову. Все повернули взгляды в сторону Божьего Посланника.

– Так вот..., Йешуа, – обратился к нему Зорин, – это мой друг Дмитрий и его...

– Друг?! – резко вскинул голову Сын Божий. Его пронзительный взгляд упёрся в Беседина. Под этим взглядом Дмитрий весь сжался и стал как будто меньше ростом.

– Друг?! – повторил Йешуа. Он встал из кресла и шагнул к Беседину, – нет, он тебе не друг.

С лица Димки сошла краска. Лоб покрылся испариной. Было заметно, как по телу пробежала мелкая дрожь. Йешуа продолжал сверлить его пристальным взглядом.

– Расскажи всё. Покайся, – голос Божьего Посланника звучал тихо, но твердо.

– Уууу, – вырвался вдруг из груди Беседина звериный вой.

– Уууу, – он упал на колени, обхватил голову руками и принялся раскачиваться из стороны в сторону.

– Покайся! – повысил голос Йешуа.

Димка прекратил раскачиваться и повернулся к Зорину.

– Прости. Прости, если сможешь, – прохрипел он, – я ..., я повинен в смерти твоей дочери.

– Что?! – взревел Зорин. Он попытался броситься к Беседину, но был остановлен взмахом руки Йешуа.

– Поверь, я не хотел её смерти, – продолжал между тем Дмитрий, – это произошло помимо моей воли.

Он снова схватился за голову.

– Сейчас..., сейчас я всё объясню..., – Димка перевёл дыхание и продолжил, – понимаешь, ты – не бизнесмен, не предприниматель. Натура у тебя не та. Ты не давал развернуться нашему бизнесу. Осторожничал, перестраховывался. Поэтому я решил от тебя избавиться. Я нанял двух отморозков, и они выкрали Настю. По моему указанию они назначили выкуп, который ты не смог бы оплатить, не продав своих акций. Ты их продал мне. Все шло по мной разработанному плану. Но тут вмешался случай. В один из вечеров парни, похитившие твою дочь, перепились. Настя решила воспользоваться этим и попыталась бежать. Она завладела пистолетом одного из похитителей и даже ранила его. Парням пришлось стрелять в Настю.

– Мразь! – глаза Зорина сверкали бешеным огнём, – пошёл вон отсюда! Убирайся!

– Погоди, Сергей, – Йешуа шагнул к Зорину и положил руку ему на плечо, – тобой сейчас руководят чувства, а не разум. Постарайся осознать и оценить событие, происшедшее сейчас в этой комнате. На твоих глазах свершилось святое таинство. Этот человек, – Йешуа указал на Беседина, – только что покаялся. Он очистил свою душу от скверны. Душа его чиста. И если он до сих пор стоит перед нами здоровым и невредимым, а не корчится в муках, то сие означает, что Отец мой Небесный простил его. Прости же его и ты.

– Простить?! – с трудом смог выдавить из себя Зорин. Изумлённым взглядом он смерил Божьего Посланника.

На лице Йешуа вдруг промелькнула загадочная улыбка. Взгляд наполнился торжеством и одухотворённостью.

– Да, простить. Простить, если ты веришь в меня, как в Сына Божьего. Если ты веришь в то, что я пришёл на Землю, чтобы препроводить людей в Царство Божие. Простить, если ты

веришь, что в этом Царстве восторжествует Добро и справедливость.

Голова Зорина склонилась на грудь. Руки повисли плетями вдоль туловища. Так простоял он молча с полминуты или более того. Наконец, тяжёлый вздох вырвался из его груди.

– Я прощаю тебя, Димка, – промолвил он чуть слышно.

На глазах продолжавшего стоять на коленях Беседина выступили слезы.

– Встань, – махнул ему рукой Йешуа.

Дмитрий с трудом поднялся на ноги.

– Подойдите с женой ко мне, – последовало новое повеление.

Беседин взял жену за руку и подвёл к Божьему Посланнику. Йешуа внимательно оглядел женщину.

– У тебя рак желудка? – не то спросил, не то установил диагноз Сын Божий.

Лена молча кивнула головой. Йешуа медленно протянул к её животу руку с растопыренной пятернёй, подержал так несколько секунд, а затем, сжав пальцы в кулак, резко отдёрнул руку назад. Женщина слегка вскрикнула и подалась вперёд всем телом.

– Ты здорова, – улыбнулся ей Йешуа.

Лена осторожно провела рукой по животу, прислушиваясь к своим ощущениям.

– Ты что-нибудь чувствуешь? – Дмитрий тронул жену за плечо.

– Дааа, – нерешительно кивнула та головой, – тяжесть пропала. Последние дни я постоянно ощущала тяжесть в желудке. Как после сытного обеда. А сейчас я этой тяжести не чувствую. А ещё изжога пропала. Ты же знаешь, она меня постоянно мучила.

– Поехали быстрей в больницу, – Беседин потянул жену к двери, – нужно повторно сдать все анализы. Простите, – обернулся он к Йешуа с виноватой улыбкой, – но я чудесам не очень верю. Надо во всём убедиться.

Забыв попрощаться, Беседины выскочили из комнаты. Из коридора донёсся стук входной двери. Зорин неожиданно рассмеялся.

– Когда Ленка заговорила о сытном обеде, я вспомнил, что мы сегодня ещё не ели. Тут недалеко пиццерия есть. Павел, возьми девчонок, сходите за едой.

–

Выпроводив молодёжь, Зорин усадил Йешуа в кресло, а сам устроился напротив, на диване.

– Я вот о чём хотел спросить тебя, – начал Сергей, в задумчивости поглаживая подбородок, – в Евангелие приводятся твои слова, сказанные о Царстве Божием или Царстве Небесном. Однако в одних случаях ты говоришь об этом Царстве как о пространстве, существующем где-то вне человека, а вот однажды ты сказал, обращаясь к людям, что "Царство Божие внутри вас есть". Некоторые богословы понимают эти твои слова следующим образом: если человек будет беззаветно служить тебе, верить в тебя как в Сына Божьего, если он будет следовать твоим заповедям и если обуздает страсти души и тела, то этот человек достигнет наивысшей благодати, которая и есть Царство Божие. Поэтому я хочу спросить тебя: где правда, где истина? Где оно, Царство Божие, внутри или вне нас?

Лёгкая улыбка пробежала по лицу Божьего Посланника.

– Прежде чем ответить на твой вопрос, – заговорил он вкрадчиво, – позволь мне задать свой собственный?

– Конечно, я весь во внимании, – Зорин наклонился к Йешуа.

– Скажи, правильно ли поступает отец малыша, пытаясь огородить сына от дурного влияния соседского мальчишки, говоря, что у того завелись вши на голове?

– Да, наверное, правильно.

– А правильно ли поступает отец, говоря, что если сын будет баловаться со своей писькой, то никогда не вырастит большим?

– Да, правильно.

– Выходит, – Йешуа развёл руки в стороны, – ложь – это не всегда Зло. Ложь во имя Добра есть тоже Добро. Так?

Сергей в знак согласия кивнул головой.

– Вот и мне, как тому отцу, пришлось лгать во имя Добра. Как бы ни старался человек, он никогда не сможет победить в себе Зло, избавиться от желания совершать злые поступки. Это происходит по той простой причине, что Зло, как я уже говорил тебе, сильнее Добра. Поэтому достичь Царства Божьего внутри себя человек не в силах. Но чтобы Зло окончательно не завладело людскими душами, с ним необходимо бороться. И в этой борьбе ложь – не самое худшее оружие. Да, я обманывал людей, убеждая их, что, веря в меня как в Сына Отца Небесного, следуя моим учениям и заповедям, они достигнут Царства Божьего внутри себя. Да, я лгал людям, но делал это ради их собственного блага. Ради сдерживания Зла в людских душах.

– Это так, – согласился Сергей, – но разреши мне....

Раздалась трель дверного звонка.

– Вот и обед подоспел. Быстро они обернулись, – Зорин встал с дивана и пошёл встречать ребят.

Когда он открыл дверь, что-то мелькнуло у него перед глазами, и в следующее мгновение Сергей почувствовал тяжёлый удар в лицо. В глазах потемнело, а в голове раздался такой звон, будто возле его ушей хлопнули медными тарелками...

Когда Зорин очнулся, он обнаружил, что лежит на диване лицом вниз. Рядом гремел чей-то голос, показавшийся Сергею знакомым:

– Я тебя в последний раз спрашиваю: где проститутка и её подельница? Отвечай или я пристрелю твоего кореша.

Что-то твёрдое ткнулось Зорину в спину. Он открыл глаза и попробовал приподняться на руках.

– Ааа, одыбался, наконец! – раздался тот же голос, – поднимите его.

Чьи-то сильные руки подхватили Сергея и усадили на диван. Зорин окинул взглядом комнату. Первого, кого он увидел, был Йешуа. Божий Посланник по-прежнему сидел в кресле. Подбородок его упёрся в грудь. Между креслом и диваном стоял Лёнчик Клыков. Правая рука его сжимала рукоятку пистолета. По обе стороны от Зорина стояли два плечистых бугая. Ещё двое расположились у двери.

– Ну, где твой прут? – Лёнчик шагнул к Сергею. Слащавая улыбочка кривила его рот, – потерял? Ай, ай, ай. Как же ты без прутика защищаться будешь? А?

Коротко размахнувшись, Лёнчик ударил кулаком, сжимавшим пистолет, Зорина в лицо. Удар откинул Сергея на спинку дивана.

– А ну, – кивнул Лёнчик бугаям, – держите ему руки. Я сейчас этому защитнику шлюх буду делать немножко больно.

Парни схватили Зорина за руки.

– Ты думаешь, тебе это поможет? – раздался вдруг за спиной Клыкова тихий голос. Лёнчик вздрогнул и обернулся.

– Чего ты там пролаял, барбос лохматый? – он замахнулся на Йешуа пистолетом.

– Ты ведь пытаешься мстить, – голос Божьего Посланника был по-прежнему тих и спокоен, – ты мстил, издеваясь над девушкой в своём доме. Мстишь сейчас, мучая невинного человека. Ты рассчитываешь, что это поможет тебе заглушить боль и обиду, которые нанесла тебе любимая девушка своим отказом. Но ведь ты сам виноват в этом. В глубине души ты её презираешь, как презираешь всех людей. Они для тебя ничто, лишь орудие для исполнения твоих желаний.

Единственный человек, которого ты любил и до сих пор любишь, это твоя мать. Но она уже несколько лет больна. В неё вселился бес, и твой отец держит её в психиатрической лечебнице.

– Откуда тебе известно о моей матери? – дуло пистолета в руке Лёнчика мелко задрожало.

– Я знаю всё о каждом человеке, – последовал ответ.

– Ой ли? – ухмыльнулся Лёнчик, – а это мы сейчас проверим. Что ты знаешь, к примеру, о нём? – Клыков ткнул дулом пистолета в сторону одного из парней, державших руки Зорина.

Йешуа перевёл взгляд на указанного молодого человека.

– Сын бывшего полицейского. Отец сейчас отбывает срок за вымогательство. Мать много пьёт. Её часто навещают мужчины. Поэтому сын старается дома не ночевать. Парень дважды участвовал в разбойных нападениях. Повезло, не попался. Сейчас работает у тебя, занимается торговлей наркотиками. Достаточно? – Йешуа повернулся к Лёнчику.

Тот некоторое время молчал, внимательно изучая лицо собеседника.

– Ты кто, экстрасенс? Прорицатель? Впрочем, – Лёнчик махнул рукой, – мне по барабану, кто ты есть. У меня к тебе деловое предложение. Я отпускаю твоего дружка, не трогаю девчонок, а ты переходишь работать ко мне. Работа не пыльная. Никакого криминала, лишь сбор информации. Бабки будешь отгребать приличные. Как тебе такое предложение?

– Оно мне не подходит, – усмехнулся Сын Божий, – но у меня есть к тебе встречное предложение. Я излечу твою мать, изгоню из неё беса, а ты бросишь свою грязную работу и будешь помогать мне.

– Ты хочешь сказать, что сможешь излечить шизофрению?! – Лёнчик склонился к Божьему Посланнику.

– Спроси у него, – Йешуа показал подбородком на Зорина.

Клыков повернулся к Сергею.

– Сможет, – кивнул тот головой, – сегодня на моих глазах он поднял на ноги инвалида-колясочника, а затем излечил женщину от рака.

Лёнчик выпрямился и с минуту стоял молча, медленно проводя ладонью по щеке.

– Ладно, проверим ещё раз твои способности, – он засунул оружие за пояс брюк и повернулся к парням, стоявшим у двери, – берите экстрасенса, а вы, – Клыков кивнул бугаям, продолжавшим держать руки Зорина, – этого Дон Кихота и ведите их в машину.

–

Джип Чероки остановился у ворот психиатрической лечебницы. Одного взгляда на сие медицинское учреждение было достаточно, чтобы понять, что носило оно частный характер и предназначалось для лиц, родственники которых не скупились на их содержание. Располагалась лечебница в нескольких десятках километрах от города, на берегу лесного озера и состояла из двух корпусов и хозяйственных построек. Лечебницу окружал яблоневый сад, который прорезали дорожки, выложенные из узорчатого кирпича.

Склонившемуся к открытому окну джипа охраннику Лёнчик буркнул:

– Моя фамилия Клыков. Я договаривался с Валерием Петровичем о встрече.

Охранник коротко кивнул и пошёл открывать ворота. Проехав между цветочными клумбами, джип остановился возле двери главного корпуса. Вместе с Лёнчиком из машины вышли Йешуа, Зорин и один из парней Клыкова. Они поднялись на второй этаж и зашли в приёмную.

– Валерий Петрович ждёт вас, – улыбнулась Лёнчику молодая девушка-секретарь.

Взмахом руки Клыков велел своему парню оставаться в приёмной, остальные же прошли в кабинет главного врача.

– Здравствуйте, здравствуйте, Леонид Михайлович, – грузный, лысеющий мужчина лет пятидесяти выскочил из-за стола и, с радужной улыбкой, устремился навстречу Лёнчику, – как поживает ваш батюшка? Не хворает ли?

– Что с ним сделается? Здоров, как бык, – Лёнчик вялым движением руки ответил на рукопожатие главного врача, – я к вам по делу, Валерий Петрович.

Брови медработника сошлись на переносице.

– Слушаю вас внимательно, Леонид Михайлович.

– Я собираюсь сейчас навестить маму. Меня будут сопровождать эти господа, – Лёнчик кивнул на стоящих за его спиной Йешуа и Зорина.

– Позвольте полюбопытствовать, кто эти люди? – вкрадчивым голосом пропел главврач.

– Это, – Клыков указал на Йешуа, – знаменитый восточный целитель. А этот – его ассистент. Они осмотрят маму и вынесут заключение о целесообразности её лечения восточными методами.

Печальная улыбка омрачила лицо медработника. С тяжёлым вздохом он развёл руки в стороны.

– Боюсь, что мне придётся огорчить вас, уважаемый Леонид Михайлович. У вашей матери в последние две недели наблюдается обострение болезни. Свидания, с кем бы то ни было, ей сейчас категорически противопоказаны.

– Нам потребуется не более одной минуты, – подал голос из-за спины Лёнчика Зорин.

– Увы, – снова вздохнул главврач, – я не имею права нарушать процесс лечения. Да и отец ваш, насколько мне известно, не одобрил бы подобных встреч.

– Но ведь мы ему об этом не скажем, – Лёнчик достал из кармана пиджака кожаный кошелёк и, вытянув оттуда несколько бледно-зелёных купюр, протянул их главному врачу, – не правда ли, Валерий Петрович?

– Конечно, мы не скажем, – главврач с сомнением мял в руках деньги, – но ему могут об этом доложить медсёстры.

Лёнчик достал из кошелька ещё несколько купюр.

– А вы, Валерий Петрович, попросите и их быть молчаливыми.

– Хорошо, вы встретитесь со своей мамой, – главврач сунул деньги в карман халата, – но с условием: свидание будет длиться не более пяти минут и в моем присутствии.

Он открыл дверь кабинета и крикнул секретарши:

– Валечка, вызови ко мне срочно Ивана Захарыча.

Через пару минут в кабинет вошёл широкоплечий мужчина под два метра ростом в белом халате.

– Пойдёмте, – махнул рукой Валерий Петрович и первым вышел из кабинета. Остальные последовали за ним.

Палата, в которой жила мать Лёнчика, находилась в соседнем корпусе. Главврач остановился перед дверью и бросил взгляд на медбрата.

– Открывай, Иван Захарыч.

Первым в помещение зашёл Валерий Петрович, за ним последовали медбрат, Лёнчик и Йешуа. Последним в комнату попал Зорин. Он огляделся. Помещение, в котором они оказались, являлось залом небольшой квартиры. Одна из дверей из него вела в спальную комнату, другая – на кухню, а ещё две – в ванную и туалет. Обстановка зала ничем не напоминала больницу: стол, стулья, диван, кресло, телевизор. Лишь решётки на окнах напоминали о специфике учреждения.

Вошедшие остановились у двери. В кресле, лицом к окну, сидела женщина.

– Мама, – тихо позвал Лёнчик.

Женщина не шелохнулась.

– Мама, – повысил голос молодой человек.

Женщина продолжала сидеть без движения. Главврач коротко кивнул медбрату. Тот подошёл к креслу, легко приподнял его вместе с сидящей в нем пациенткой и повернул на сто восемьдесят градусов. Теперь женщина сидела лицом к двери. На вид ей можно было дать шестьдесят и даже шестьдесят пять лет. Глубокие морщины пролегли от крыльев носа к уголкам рта. Кожа на шее и подбородке старчески одрябла. Седые волосы неряшливыми прядями спадали на опущенные плечи.

– Мама! – вскрикнул Ленчик, бросаясь к матери. Он рухнул перед ней на колени и обхватил за плечи.

Женщина даже не взглянула на сына. Её застывший взгляд был устремлён куда-то вдаль.

– Мама! – всхлипывал Ленчик, – мама!

– Так что... , – главврач наклонился к Йешуа, – вы будите осматривать пациентку?

– Да, – твердо ответил Божий Посланник, – уведите от неё сына.

Валерий Петрович шагнул к Лёнчику и тронул его за плечо.

– Леонид Михайлович, пожалуйста..., – начал было он, но Лёнчик уже сам поднимался на ноги.

– Начинай, – кивнул он Йешуа и встал у того за спиной.

Божий Посланник сделал два коротких шага и остановился перед креслом. Его немигающий взгляд упёрся в переносицу женщины. Вытянутые вперёд руки Посланника начали медленно подниматься и остановились на уровне женской головы.

– Изыди! – неожиданно вскричал Йешуа так громко, что все в комнате вздрогнули и невольно попятились к двери.

– Изыди! – вновь прогремел голос Сына Божьего.

Женщина вдруг коротко вскрикнула, схватилась обеими руками за голову и, резко вскочив из кресла, тут же рухнула на пол.

– Что?! Что с ней?! – кинулся к лежащей на полу пациентке главврач, – Иван Захарыч, отнеси её на кровать!

Как только медбрат с женщиной на руках скрылись в соседней комнате, Валерий Петрович бросился к Лёнчику и схватил его за обшлага пиджака.

– Если с твоей матерью что-нибудь случится, – зашипел он по-змеиному, – ты будешь отвечать за это перед отцом! Ты, а не я! Потому что ты привёл сюда этого шарлатана! Ты заставил меня впустить его в палату к больной! Ты решил...

– Там...! – медбрат с криком выскочил из спальни, указывая пальцем на распахнутую дверь, – там...!

– Что?! – вскричал с отчаянием в голосе главврач.

– Там... , она... , – мычал Иван Захарыч, бешено вращая глазами.

Все, за исключением Йешуа, бросились к двери, отталкивая окаменевшего медбрата в сторону. Однако, оказавшись в спальне, они остановились, будто налетели на невидимую преграду. Женщина сидела на краю кровати и удивлённо оглядывалась по сторонам. Взгляд её наткнулся на главврача, который первым оказался в комнате.

– Вы кто? – спросила она Валерия Петровича.

– А вы кто? – перевела она взгляд на Зорина.

– А вы ..., – в следующий миг из груди женщины вырвался страшный вопль, раздирающий ушные перепонки, – Лёня! – женщина соскочила с кровати и бросилась к сыну, – Лёня! Лёнечка! Сынок!

–

Два дня спустя после визита его сына в лечебницу, Михаил Клыков, проходя в свой кабинет, бросил секретарше:

– Вызови ко мне Игнатова.

Через пару минут в кабинет вошёл атлетически сложенный мужчина возрастом около сорока лет, который занимал должность начальника службы безопасности в фирме Михаила Клыкова.

– Вызывали, Михаил Васильевич?

– Садись, – указал Клыков на ближайший от себя стул, – что тебе удалось узнать об этом новоиспечённом Иисусе?

Игнатов неопределённо повёл плечами.

– В картотеках полиции и ФСБ его нет. Дата и место рождения неизвестны. Откуда прибыл в наш город не установлено...