Текст книги "Краткая история спецназа России"

Автор книги: Борис Заякин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Выход на пункт сбора

Если кто-то думает, что выйти разведчику на пункт сбора это самая простая задача, то он заблуждается. В боевом приказе на любые действия обязательно указываются основной и запасной пункты сбора и время их работы для того, чтобы группа могла собраться после выполнения задачи.

Во всех учебниках и наставлениях указывается, что разведчик на учениях должен выходить по улитке, проверяя, нет ли хвоста. Вариант, которому мы обучали своих подчиненных, был придуман фронтовыми разведчиками Великой Отечественной именно в целях повышения живучести.

После налета или засады командир отходит с подгруппой, выполнявшей основную задачу, захвата или уничтожения, то есть первым. Определяя пункт сбора, командир должен указать, через какой ориентир выходить на него.

Например, пункт сбора поваленное дерево, выходить со стороны одинокой сосны. Прибывая на пункт первым, командир оставляет двух разведчиков с задачей: первый находится вблизи ориентира, обозначающего пункт сбора, и, замаскировавшись, осуществляет прием подходящих подгрупп и одиночных разведчиков, указывает им ориентир и направление движения, куда убыл командир.

Второй, замаскировавшись на участке поваленное дерево одинокая сосна, осуществляет контроль следа, то есть следит, чтобы не было хвоста или преследования.

В случае обнаружения преследования, он установленным сигналом оповещает об этом разведчиков на пункте сбора, и они уходят к основным силам группы.

Хитрость этого способа заключается в том, что оттого ориентира, который указывает командир после своего ухода, может быть еще два-три или более колен, в зависимости от осторожности командира.

Тот, кто придумал этот способ, воевал со второго дня войны и дожил до ее конца. Особые испытания. Безусловно, возможна масса вариантов развития этой или подобной полосы.

В частности, мы применяем свой старый грузинский опыт; из старой формы мы изготавливали чучело-манекен, одевали его в старую прыжковую форму, покрой которой стилизован под полевую форму одежды армии США, в нагрудный карман прятали какой-либо документ.

После этого мы обильно поливали манекен кровью, а в расстегнутую куртку помещали кишки и другие внутренности. Всю кровавую атрибутику можно позаимствовать у бродячей собаки. Вот этот-то труп и предстояло обыскивать разведчикам.

Надо сказать, что далеко не каждый способен запросто возиться в кровавом месиве кишок, но преодоление этого психологического барьера просто необходимо.

Не менее важно воспитать в подчиненных готовность убить врага любым из изученных способов, для чего также может пригодиться бродячая псина.

Психологически очень тяжело грохнуть ни за что ни про что невинную тварь, но гораздо тяжелее будет сломать себя при необходимости совершить убийство мирного жителя, случайно обнаружившего группу в тылу противника.

Однако, если этого не сделать, то совершенно однозначно этот житель выдаст группу противнику. Многие будут возражать по поводу убийства бродячих собак.

Для того, чтобы убийство не было бесцельным, можно отработать еще один элемент воспитания психологической устойчивости, Мясо собаки вполне съедобно, и на полевом выходе возможно приготовление мясного блюда из собаки однако не каждый может съесть это блюдо.

Преодоление брезгливости также немаловажный вопрос при отработке выживания в экстремальных условиях. Чтобы выжить и продолжать выполнять поставленную задачу, солдат в мирных условиях должен научиться употреблять в пищу все, включая лягушек и змей.

Среди людей, прошедших такую подготовку, значительно ниже процент подверженных поствоенному синдрому. Люди же, не готовые к мощному прессингу в виде лишений, смерти товарища и необходимости убивать для того, чтобы не быть убитым, зачастую становятся пациентами психоневрологических диспансеров либо попадают в исправительно-трудовые учреждения.

Элементы партизанской войны

В тактике партизанских действий можно выделить следующие аспекты:

– разрушение инфраструктуры противника в любой форме: рельсовая война, уничтожение линий связи, высоковольтных линий, отравление и уничтожение водопроводов, колодцев и так далее;

– информационная война; распространение верных и неверных сведений в устной, слухи, радиопередачи, или печатной – листовки, газеты, телесеть, форме с целью склонить местное население и реже самого противника на свою сторону;

– уничтожение живой силы противника;

– террор в отношении противника это осуществление акций, направленных на устрашение в любой форме: убийство, подбрасывание в расположений частей противника каких-либо предметов с надписью «Это бомба» и так далее.

Желательно, но не обязательно, чтобы партизанам в их борьбе оказывалась помощь со стороны какого-либо государства, организации и так далее.

Характер помощи может быть различных: финансовая, помощь снаряжением, оружием, прежде всего, помощь информационная, инструкции, руководства и инструкторы.

Теория партизанской войны.

Мао Цзэдун назвал партизанскую войну самым эффективным средством сопротивления властям, диктаторским, колониальным, или оккупационным, и выдвинул основную идею партизанской войны: «Враг наступает – мы отступаем, враг остановился – мы тревожим, враг отступает – мы преследуем».

Партизанская война подразумевает наличие партизанской базы и партизанского района. Латиноамериканские партизаны дополнили теорию партизанской войны тактикой изоляции региона в результате транспортных диверсий и разгромом противника, лишённом возможности получения помощи извне.

Немного истории

Само понятие партизанской войны возникло в XVIII веке, и обозначало первоначально самостоятельные действия отдельных от армии лёгких отрядов, направляемые преимущественно в тыл и на фланги противника.

Отряды, главным образом кавалерийские, которым ставилась задача нарушать коммуникации, носили французское название partie, откуда и пошло слово партизан, а от него в свою очередь – партизанская война.

Любопытно, что в XIX веке в русском языке говорили партия, а не партизанский отряд, так как последнее выглядело тавтологией.

Однако, уже во время Наполеоновских войн партизанами стали называть также иррегулярные отряды из гражданских лиц, ведущие партизанскую войну. Тогда же родилось и испанское обозначение для партизанской войны – «герилья» – малая война.

Партизанская война имеет давнюю историю. Первыми в истории её практиковали скифы в войне против персов в VI веке до новой эры. В Новое Время партизанская война показала свою эффективность в борьбе с французскими войсками в Испании 1808–1814 годов и в России Отечественная война 1812 года.

Методы партизанской войны широко использовались всеми сторонами во время Гражданской войны в России, из партизанских командиров той эпохи наиболее прославился Нестор Махно.

Партизанские методы широко практиковались также во время Второй мировой войны, особенно на оккупированных территориях СССР, где партизанское движение организовывалось и снабжалось из Москвы, а также в Польше, Югославии, Греции, Франции и на последнем этапе войны – в Италии.

В послевоенные годы широкое партизанское движение развернулось в западных районах СССР: Украинская повстанческая армия, Лесные братья. На последнем этапе войны партизанское движение развернулось в Германии – Вервольф – ополчение.

Во второй половине XX века методы партизанской войны активно использовались радикальными движениями в странах Третьего мира, в том числе: Ангола, Вьетнам, Гватемала, Ирак, Колумбия – Революционные Вооружённые Силы Колумбии – Армия народа, Куба, Перу, Сальвадор, Турция – Рабочая партия Курдистана, Филиппины, Шри Ланка.

В России партизанские методы использовали чеченские сепаратисты в Первой и Второй чеченских войнах. В широком смысле, партизанский характер носили всякие повстанческие движения и войны иррегулярных отрядов, например племенных с регулярными армиями.

Правовой аспект

Участники партизанского движения изначально не соответствуют требованиям, предъявляемым к воюющим Гаагской конвенцией «О законах и обычаях сухопутной войны» 1907 года, так как, участвуя в боевых действиях, маскируются под гражданское население, не имеют ни формы, ни знаков различия, оружие носят скрытно и вынуждают оккупационные власти применять жёсткие меры ко всему населению.

В соответствии с Гаагской конвенцией, партизаны, при попадании в плен, правами военнопленных не пользуются, а так же предаются суду. Партизаны обрели статус законных комбатантов только при принятии IV Гаагской конвенции, в которой были обозначены 4 условия, при которых ополченец будет считаться комбатантом, а не уголовным преступником, и на него будут распространяться точно такие же привилегии, как на солдат регулярной армии.

Во-первых, иметь во главе командира.

Партизан, чтобы обладать статусом комбатанта, должен принадлежать к какому-то военным образом организованному отряду, во главе которого стоит ответственное лицо.

Подчинение начальнику в отряде – это важный признак правомерности действий партизанского отряда. От типа организации зависит, должны ли они рассматриваться как военнопленные и пользоваться соответствующими привилегиями.

Ответственность командиров партизанских отрядов может заключаться в ответственности перед законом и подсудности военным судам. Одним словом, если партизан хочет пользоваться привилегиями комбатанта – он должен действовать как составляющая часть отряда, который действует от имени государства, а не является органом интересов составляющих его лиц.

Смысловая нагрузка данного пункта заключается в моральном и юридическом праве лица на ведение боевых действий против комбатантов противника.

Подконтрольность ополченца командованию, связанному с правительством, переводит комбатанта из сферы применения уголовного права, за использование оружия, убийство и так далее, в сферу гуманитарного права, то есть перекладывает эту ответственность на государство, представителем которого он является. Наличие командира также гарантирует, что подчинённый ему отряд будет действовать в рамках законов и обычаев войны.

Во-вторых, иметь определённый и явственно видимый издали отличительный знак.

«Гуманитарное право обязывает государство вести боевые действия только против комбатантов, а для этого необходимо, чтобы партизаны отличались от мирного населения.

Надевая форму или отличительный знак, партизан отказывается от привилегий мирного населения и становится комбатантом. Во-первых, это даёт ему право принимать участие в военных действиях, во-вторых, позволяет воюющим соблюдать нормы гуманитарного права, отличая партизан от мирного населения».

Следует также отметить, что партизан нельзя ставить в худшее положение, чем солдат регулярной армии, следовательно – не может быть и речи о расширительном толковании явственно видимого отличительного знака.

Определённый отличительный знак также не должен препятствовать маскировке партизан, поскольку в современных условиях тщательная маскировка войск является одним из важнейших принципов ведения войны.

«Требование в отношении отличительного знака и открытого ношения оружия в ряде случаев ставило бы партизан в явно худшие условия по отношению к регулярным войскам, так как сам характер партизанских действий требует скрытности и самой тщательной маскировки.

И если выполнение указанных требований в отдельных партизанских операциях оказалось бы невозможным, то это объяснялось бы тактикой партизанских операций, а отнюдь не тактикой партизанской войны.

Следовательно, такое невыполнение не лишало бы партизанское движение его законного характера, а самих партизан – признанного конвенциями международно-правового статуса».

В-третьих, открыто носить оружие.

Многим кажется, что знака достаточно, чтобы рассматривать партизана как комбатанта. А лицо, открыто носящее оружие, но не имеющее отличительных знаков, не обязательно относится к партизанскому движению.

Также следует учитывать, что партизаны используют такие же методы боевых действий, что и строевые части, и поэтому могут прибегать к хитростям и маскировке. Впоследствии этот пункт был уточнён в Дополнительном Протоколе I к Женевским конвенциям 1978 года.

В-четвёртых, соблюдать нормы и обычаи войны.

Этот пункт является исключительно важным. Это не признак, а скорее важное условие, выполняя которое, партизан получает право называться комбатантом.

Оно направлено на гуманизацию военных действий, и в своих действиях партизан обязан соблюдать законы и обычаи войны. Данное условие является бесспорным и наиболее важным из всех перечисленных.

Направленное на гуманизацию вооружённых конфликтов требование соблюдения партизанами законов и обычаев войны имеет целью пресечение попыток превращения войны в вакханалию.

В то же время требование это нисколько не связано со спецификой партизанской борьбы. Оно обязательно и для других комбатантов, в том числе и лиц, входящих в состав регулярных вооружённых сил.

Отсюда вытекает, что нарушение законов и обычаев войны, совершаемые отдельными партизанами, влекут за собой соответствующие правовые последствия лишь в отношении нарушителя.

Но эти нарушения нисколько не отражаются на правовом статусе партизанского отряда в целом. Нужно упомянуть, что за несоблюдение законов ответственность несёт не весь отряд, а лицо, нарушившее закон.

Представители государств, чьи народы в недалёком прошлом участвовали в таких партизанских конфликтах, утверждали, что в существующих условиях единственный шанс на успех движения сопротивления, компенсирующий до некоторой степени техническое превосходство противника, состоял в несоблюдении некоторых жёстких правил, прежде всего – второго и третьего, закреплённых в Гаагском положении 1907 года и третьей Женевской конвенции 1949 года.

Более чёткое определение статуса партизан было дано в первом дополнительном протоколе к Женевским конвенциям 1978 года. Второе и третье из традиционных условий подлежали соблюдению лицами, желающими, чтобы с ними обращались как с комбатантами, а, следовательно, как с военнопленными в случае захвата.

Условия стали гораздо более гибкими. Вместо требования иметь определённый отличительный знак говорилось, что комбатанты обязаны отличать себя от гражданского населения в то время, когда они участвуют в нападении или в военной операции, являющейся подготовкой к нападению – Первый Дополнительный протокол к Женевским конвенциям 1978 года статьи 44.

Что касается обязанности носить оружие, то было признано, что бывают такие ситуации, когда вследствие характера военных действий вооружённый комбатант не может отличать себя от гражданского населения, он сохраняет свой статус комбатанта при условии, что в таких ситуациях он открыто носит своё оружие:

– во время каждого военного столкновения;

– в то время, когда он находится на виду у противника в ходе развёртывания в боевые порядки, предшествующего началу нападения, в котором он должен принять участие, Первый Дополнительный протокол к Женевским конвенциям 1978 года пункт 3 статьи 44.

Чтобы избежать этих трудностей, была принята другая важная статья, предусматривающая, что в случае сомнений статус военнопленного, следовательно, и комбатанта, предполагается Первый Дополнительный протокол к Женевским конвенциям 1978 года статьи 45.

На партизан полностью распространяются положения Женевских конвенций об обращении с военнопленными, а так же с больными и ранеными.

Необходимо упомянуть, что наряду со стремлением мирового сообщества защитить партизан и участников национально-освободительных движений, существуют некоторые проблемы, которые могут возникнуть в связи с наделением партизан статусом комбатантов.

Во-первых, необходимо помнить, что статус комбатанта – это не только привилегия. Статус комбатанта подразумевает, что лицо, обладающее им, является непосредственным объектом военных действий, то есть к нему может быть применено насилие во время боевых действий, вплоть до физического уничтожения.

А так как бесспорным остаётся тот факт, что всё-таки партизаны визуально более похожи на гражданское население, нежели на бойцов регулярной армии, то таким образом может возникнуть путаница, жертвой которой может стать наименее защищённые лица в вооружённом конфликте – гражданское население.

Во-вторых, по мнению многих юристов, существует также проблема, что партизаны не соблюдают нормы международного права. Если одна из самых развитых в промышленном отношении стран, имеющих самое современное вооружение, втягивается в войну со слаборазвитым государством, то последнее, не имея первоклассного вооружения, прибегает к партизанской войне.

Для того чтобы компенсировать материальную слабость в ходе войны, партизаны отказываются от правовых норм, ограничивающих воюющих. Другая сторона, не оставаясь равнодушной к этим шагам, предпринимает такие же действия, что приводит к эскалации нарушений норм гуманитарного права.

Необходимо подчеркнуть, что правомерность партизанских движений тесно связана с правомерным, справедливым характером войны того государства, на стороне которого действуют партизаны.

Совершенно иная международно-правовая оценка должна быть дана действиям всякого рода иррегулярных отрядов, к которым может прибегнуть агрессор, именуя их партизанами, в действительности это является не партизанским движением, а одним из видов интервенции, грубым нарушением общепринятых норм современного международного права