Текст книги "Краткая история спецназа России"

Автор книги: Борис Заякин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Использование подземных коммуникаций

В ходе ведения разведки в городе широко используются подземные коммуникации. Передвижение по ним, как правило, требует предварительной подготовки и производится на небольшие, до 200–300 метров, расстояния по заранее разведанному маршруту.

Для передвижения целесообразно использовать проводника или план коммуникаций. Радиосвязь, как правило, не применяется ввиду ее низкой эффективности из-за значительных помех. Для связи со старшим начальником используются проводные средства.

На схеме подземных коммуникаций командир группы прокладывает маршрут движения с указанием азимутов, магнитного отклонения, точного расположения выходных люков и расстояний между ними.

Кроме того, каждый разведчик должен иметь при себе противогаз, электрический фонарь, свечу и спички, кусочек мела и прочную веревку длиной до 10 метров, а на группу 1–2 фонаря летучая мышь, войсковой прибор химической разведки – ВПХР и канат до 40 метров длиной.

В ходе подготовки к действиям в подземных коммуникациях для большей устойчивости и предотвращения скольжения изготавливаются специальные приспособления на обувь: на подошвы закрепляется мелкоячеистая металлическая сетка, либо они обматываются проволокой.

Большую опасность представляют собой скопившиеся в коммуникациях газы и испарения, концентрация которых зачастую значительно превышает предельно допустимые нормы.

Поэтому перед спуском под землю, открыв люк, в обязательном порядке необходимо выждать определенное время для того, чтобы скопившиеся газы хоть немного выветрились.

Дозорный для страховки и оказания экстренной помощи обвязывается за пояс веревкой, с помощью которой он немедленно вытаскивается на поверхность в случае отравления. Основными признаками отравления являются: тошнота, рвота и головокружение.

Если данные признаки проявляются уже в ходе выполнения задачи, группа немедленно должна выйти на поверхность через ближайший люк. Дозорный, как правило, движется на удалении до 10 метров от группы, освещая путь с помощью фонаря летучая мышь, или электрическим фонариком.

Следует избегать открытого пламени, так как скопившиеся газы могут сдетонировать. Свечу, с известными мерами предосторожности, можно использовать как индикатор для определения направления выхода на поверхность по отклонению ее пламени.

Разведчики движутся на удалении 3–5 метров друг от друга, связанные между собой веревкой. Командир, как правило, находится во главе группы, управляя действиями дозорного.

Замыкающий в ходе движения мелом проставляет на стенах условные отметки, помечая маршрут, что в случае потери ориентировки дает группе возможность вернуться в исходную точку.

Командир группы определяет маршрут, в ходе движения следит за азимутом и лично контролирует пройденное расстояние, считая повороты. Кроме того, для подстраховки он назначает одного из разведчиков считать пары шагов.

При подходе к очередному колодцу дозорный по команде старшего открывает крышку люка, осматривает местность и определяет свое местоположение.

Результаты осмотра докладывает командиру группы. Тоннели подземных коммуникаций противник может минировать, в них могут создаваться участки завалов и разрушений.

Следует помнить, что в замкнутом пространстве подземелья любые звуки чрезвычайно усиливаются и даже звуки шагов слышны на значительное расстояние, а звуки выстрелов и разрывов гранат могут повредить барабанные перепонки, что приводит к глухоте.

Предвидя соприкосновение с противником, разведчики должны заранее позаботиться о своих ушах, закрыть их, или наоборот открыть широко рот. Действия разведчиков в городских подземных коммуникациях можно сравнить с выполнением задач разведки ночью.

Темнота и ограниченное пространство подземелья вызывает у многих естественное чувство страха, появляется неуверенность в своих силах и подозрительность. Для выполнения таких задач отбирается личный состав с устойчивой психикой.

Опыт в Афганистане и в Чечне показал, что существует большое количество способов захвата противника в плен. Однако все они имеют некоторые сходные аспекты. Во-первых, захват пленного должны производить несколько разведчиков, как минимум, двое.

Во-вторых, все действия членов группы захвата следует отрепетировать до полного автоматизма, буквально до уровня циркового трюка.

В-третьих, захват пленного, как и снятие часового, производится разведчиками внезапно, после того, как удалось скрытно подобраться к намеченному объекту на необходимое расстояние.

В-четвертых, захват надо осуществлять бесшумно и незаметно: ведь пленного надо еще допросить, и если он представляет ценность для командования, то не уничтожить после допроса, а транспортировать на базу.

Существуют три основных способа бесшумного захвата языка. Первый заключается в том, чтобы незаметно подобраться к противнику и оглушить его ударом тяжелого тупого предмета по голове.

Если противник в металлической каске, то ударный предмет необходимо обмотать тряпкой, чтобы избежать лишнего шума. Если каска сделана из кевлара, то обматывать ее не обязательно.

Второй сводится к набрасыванию на голову противника плащ-накидки, куртки, одеяла. Неплохо также с размаху нахлобучить на него чехол, мешок, или глубокую корзину.

Третий способ – это проведение сзади удушающих приемов. Используя любой из указанных способов, надо следить за тем, чтобы не убить противника, а также за тем, чтобы он не смог крикнуть, или выстрелить. Именно поэтому пленного захватывают вдвоем, или втроем. Церемонии здесь не нужны.

Захватив языка, разведчикам требуется куда-то его доставить. Чтобы он не сопротивлялся и не мог убежать, его связывают, рот затыкают кляпом, нередко вдобавок завязывают глаза. Для связывания используют веревку, шнур, кабель, или узкий ремень от ног и рук к горлу. Церемонии здесь не нужны.

Солдат спецназа действует на территории противника. Одной из его главных задач является поиск особенно важных объектов, для чего ему необходимо захватывать людей и силой вытягивать из них необходимую информацию.

То, что солдат знает, как выжать эту информацию, не вызывает сомнений. Но как он сможет понят, что ему говорит пленный? Офицеры спецназа проходят специальную языковую подготовку, а в каждом батальоне спецназа есть офицер-переводчик, бегло говорящий, по меньшей мере, на двух иностранных языках.

Но в маленькой группе не всегда под рукой офицер, поэтому каждый солдат и сержант, допрашивающий пленного, должен иметь небольшие познания в иностранном языке.

Но солдаты спецназа служат только два года и их военная подготовка настолько интенсивная, что просто невозможно выкроить для этого даже нескольких часов.

Может ли солдат понять пленника, который под пыткой кивает головой и показывает свою готовность говорить? Да может. Обыкновенный солдат спецназа владеет пятнадцатью иностранными языками и может свободно ими пользоваться. Вот как это делается.

Вы взяли в плен нескольких противников. Одному для наглядности разрубили голову лопаткой. Второй смотрит на вас вопросительно и кивает головой, что согласен говорить. Каждый солдат спецназа имеет небольшой карманный разговорник с набором различных вопросов и ответов.

Первое предложение на русском: «Молчи, или я убью тебя». Сержант показывает на это предложение. Затем следует перевод его на английский, немецкий, французский и другие языки.

Он находит нужный ответ на родном языке и кивает головой. Очень хорошо. Вы поняли друг друга. Ему освобождают рот. Следующее предложение: «Если не будешь говорить правду – пожалеешь». Он опять быстро находит нужный эквивалент на родном языке. Хорошо, все ясно.

Дальше дело пошло быстрее из простых предложений, каждое из которых переведено на пятнадцать языков: «Звание», «Имя», «Фамилия», «Воинское звание», «Где?», «Ракета», «Штаб», «Аэродром», «Склад» и так далее. Последнее предложение является повторением второго: «Если врешь – пожалеешь».

Обучение самого глупого солдата общению с помощью этого разговорника займет всего десять минут. Вдобавок солдата учат произносить и понимать самые простые и наиболее обиходные слова. Если солдат не способен выучить и это – не беда, так как они все написаны в разговорнике, которые есть у каждого человека в группе.

Заменить настоящего переводчика не представляется возможным. Один советский солдат, который сбежал из плена в Афганистане, рассказывал, как он был включен в разведывательную роту воздушно-десантной бригады.

Кто-то узнал, что он говорит на одном из местных диалектов, и его немедленно послали к командиру. Офицер задал ему два вопроса, два традиционных.

– Водку пьешь? Спорт любишь?

– Водку – да, спорт – нет.

Он дал полностью неправильные ответы. Но в боевых условиях человек, говорящий на языке противника, особенно ценен. Его взяли вопреки всему, заботились о нем, поскольку от его способности говорить и понимать, что говорит противник, зависела жизнь всей группы.

А от того, как эти группы выполнят свои задания, зависят жизни тысяч воинов. Единственный недостаток быть переводчиком состоит в том, что ему никогда не прощают допущенной ошибки. Но этот недостаток одинаков, как для него самого, так и для каждого в данном подразделении.

Первое, что нужно сделать при задании уничтожить цель – это обнаружить ее. В подавляющем большинстве случаев операция спецназа включает поиск цели.

Это и понятно, поскольку объекты, чье расположение известно, и которые неподвижны, могут быть легко и быстро уничтожены ракетами и самолетами.

Но огромное количество целей в современном бою являются подвижными. В канун войны, или сразу же после ее начала правительственные службы переезжают из столицы государства на секретные командные пункты, чье местонахождение известно очень небольшому числу людей.

В действие вводятся новые коммуникационные центры и линии. Авиацию убирают со стационарных аэродромов и рассредоточивают по оборудованным полевым аэродромам, в местах неизвестных противнику. Множество ракетных установок перемещаются в новые замаскированные и тщательно охраняемые места. Войска и штабы перемещаются в запасные районы.

В этой обстановке поиск целей для спецназа приобретает главное значение. Суметь обнаружить объект особой важности, идентифицировать ее, знать, как отличить настоящую цель от ложной, становятся для спецназа самыми важными задачами, даже более важными, чем уничтожение этих объектов.

Будучи однажды обнаруженной, эта цель может быть уничтожена другими силами – ракетами, авиацией, моряками, воздушно-десантными войсками. Цель же, которая не раскрыта, не может быть уничтожена никем.

Поскольку распознавание целей является наиболее важной задачей спецназа, он не может быть отдельной и независимой организацией. Он может выполнять эту задачу, только если опирается на все ресурсы ГРУ, и только если он может использовать информацию, полученную от агентов и от всех самых разных видов разведки – спутников, авиации, военно-морских сил и электронной разведки.

Каждый вид разведки имеет свою хорошую и плохую стороны. Полная картина того, что происходит, может быть получена только при использовании всех видов разведки в тесном взаимодействии ее одного вида с другими, компенсирующими слабые стороны, с использованием преимуществ других видов.

Каждый старший офицер, работающий в разведке, использует спецназ только там, где его использование принесет наилучший результат. Посылая группу спецназа во вражеский тыл, он уже знает достаточно много о противнике из других источников.

Он точно знает, что нужно искать этому подразделению и приблизительно где. Информация, полученная группами спецназа, может, в свою очередь, иметь исключительную важность для других видов разведки и являться отправной точкой для более внимательной работы в этой области для агентов и других спецслужб.

Только при объединении всех сил и ресурсов возможно раскрыть планы и намерения противника, силу и организацию его войск и нанести ему поражение.

Командир группы спецназа, направляясь в конкретное место, уже хорошо знает эту зону, особенно важные объекты, которые там могут быть обнаружены и даже их примерное местонахождение.

Эта информация сообщается командиру группы и его заместителю. Группа осторожно высаживается, прячет свои следы, оборудует базу и начинает поиск. С чего же следует начать?

Есть различные надежные методы. Каждый объект особой важности должен иметь центр связи и линии коммуникаций, ведущих к нему. В группу могут включить экспертов по радиоразведке.

Не надо забывать, что спецназ – это 3-й Отдел, а радиоразведка – это 5-й Отдел одного и того же Второго Управления в штабе каждого фронта, флота, группы сил и военного округа.

Спецназ и радиоразведка очень тесно связаны и часто помогают друг другу, вплоть до включения экспертов по радиоразведке в группы спецназа. Слежение за радиопередачами в зоне расположения важных объектов дает возможность достаточно точно определить их местонахождение.

Но можно обнаружить объект и без помощи радиоразведки. Направление получающих и передающих антенн тропосферной связи, радиосвязи и других линий связи обеспечивают огромным количеством информации относительно положения конечных точек этих линий. Это, в свою очередь, ведет нас прямо к командным пунктам и другим объектам огромной важности.

Иногда перед началом поиска командир группы будет решать по карте, где, по его мнению, наиболее вероятно расположены данные объекты. Его группа будет обследовать эти зоны, прежде всего. Если цели переместили, то под наблюдение попадут дороги, мосты, туннели и горные перевалы.

Поиск конкретной цели может выполняться одновременно несколькими группами. В этом случае командующий офицер делит территорию поиска на сектора, в каждом из которых действует одна группа.

Каждая группа, исследующая сектор, обычно расходится в длинную линию с расстоянием в десятки, а иногда и сотни метров между каждым человеком.

Каждый человек движется по компасу, стараясь держаться в пределах видимости своих соседей. Они продвигаются в полном молчании. Они выбирают подходящие точки для наблюдения и тщательно обследуют площадь перед собой, и если ничего не обнаруживают, то двигаются к следующему укромному месту.

Таким способом относительно маленькие группки хорошо обученных солдат могут держать под наблюдением достаточно широкие пространства. В отличие от разведки, проводящейся из космоса, или с воздуха, спецназ может выйти прямо на объекты и наблюдать за ними не сверху, а с земли.

Опыт показывает, что обмануть спецназовца фальшивыми объектами намного труднее, чем человека, работающего на станции электронной разведки, или эксперта по расшифровке снимков, сделанных с воздуха, или из космоса.

В последнее время группы спецназа начали более широко использовать электронные аппараты для поиска своих целей. Сейчас они носят карманные радары, инфракрасное и акустическое оборудование, приборы ночного видения и тому подобное.

Но какие бы новые электронные устройства ни изобретались, они никогда не заменят самого простого и наиболее испытанного способа узнавания места расположения важных объектов: допроса пленных.

Допрос пленных

Можно утверждать, что не каждый пленник согласится отвечать на задаваемые ему вопросы, или что некоторые пленные будут отвечать на вопросы, задаваемые спецназом, но давать неправильные ответы и, тем самым, введут допрашивающих в заблуждение.

На самом деле это не так. Каждый ответит на вопросы спецназа и опыт Афганистана это доказывает. Исключений нет. Насколько долго может продержаться очень сильный человек против допрашивающего его спецназа. Ответ: одну минуту.

Есть эффективные и надежные способы заставить человека говорить. Каждый знает, тех, кто попал в руки спецназа, должны убить, но могут и помиловать за честные ответы. Поэтому люди заставляют себя давать правильные и точные ответы.

Они борются не за свою жизнь, а за легкую смерть. Пленных обычно допрашивают группами по два-три и более человек. Если окажется, что один знает меньше, чем другие, то его могут активно использовать для разговора начистоту.

Допрашивать можно с использованием горячего утюга, просверливать ему уши электродрелью, или отрезать от пальцев куски фаланг ножом, или электропилой. Пальцы у человека чрезвычайно чувствительны к боли.

Одним из способов, считающихся очень эффективным, является вид пытки, известный, как велосипед. Человека связывают и кладут на спину. Кусочки бумаги, ваты, тряпки смачиваются спиртом, или одеколоном и вставляются между его пальцами, а затем поджигают.

Любой спецназ испытывает особую страсть к половым органам. Если обстановка позволяет, используется старый и простой метод демонстрации силы спецназа.

Взявшие в плен забивают в ствол дерева большой клин, затем силой вставляют половые органы жертвы в образовавшуюся щель и выбивают клин. Потом они проводят допрос других пленных.

В то же самое время, для того, чтобы сделать их более разговорчивыми, используется главное оружие спецназа – маленькая саперная лопатка.

Пока спецназ задает вопросы, лезвие лопатки используется для отрезания ушей и пальцев, ударов по печени и выполнения целой программы неприятных операций над пленником во время допроса.

Немедленно после приземления и пленения противника командир группы спецназа старается использовать один из самых кровожадных способов: отрезание губ у человека бритвой, или переламывание его шеи посредством откручивания головы.

Эти способы используют все, даже если пленник явно не имеет никакой информации, преследуемая цель – предупредить любую возможность того, чтобы кто-то из группы пленных не делал попыток перебежал к противнику. Это делается сознательно, чтобы сломать волю противника к сопротивлению.

Каждый, включая и того, кто не принимал участия в пытке, знает, что после этого у него нет выбора: он повязан с группой кровью и понимает, что он должен либо выбраться, либо умереть вместе с группой. В случае сдачи в плен он может подвергнуться точно такой же пытке, какую только что применили его друзья.

По опыту Афганистана я знаю, что, получив требуемую информацию об интересующем объекте, группа спецназа проверяет данные, а затем убивает пленных.

Особо следует отметить, что те, кто говорил правду – получали легкую смерть. Их могли застрелить, повесить, перерезать им горло, или утопить. Спецназ никого не пытает ради самой пытки.

Вы практически не встретите в спецназе садистов. Если такого обнаруживают, то от него быстро избавляются. И более легкая, и более жестокая формы допроса в спецназе являются тем неизбежным злом, с которым воюющий человек вынужден мириться.

Используют эти методы не из любви к пыткам людей, а как простые и наиболее надежные способы получения информации, которая жизненно необходима для их целей.

Удар ножом, или малой саперной лопаткой. На этот аспект рукопашного боя следует обратить особое внимание. Дело в том, что во многих наставлениях пишут о многочисленных приемах ближнего боя с использованием ударов рук и ног.

Между тем, оружие из металла по своим поражающим характеристикам во много раз превосходит человеческие конечности. У разведчика всегда должен быть наготове нож.

Хорошо отточенная саперная лопатка, висящая на петле вокруг лучезапястного сустава руки, является еще более мощным оружием, чем нож. Однако вследствие габаритов пускать ее в ход удается не всегда.

Главным видом холодного оружия разведчика является нож. Бой разведчика с ножом – это не фехтование, имеющее своей целью демонстрацию превосходства над противником.

Напротив, умение владеть ножом необходимо для того, чтобы не дать противнику возможности что-либо сделать. Только начавшись, бой практически сразу же заканчивается, так как на большее – просто нет времени.

Если противник не смог напасть первым, растерялся на мгновение, замешкался, оказался без оружия, то разведчик сразу же наносит ему смертельный удар и переключается на следующего противника.

Действия диверсионной группы

Диверсионные группы не только проводили диверсии, но и ликвидировали изменников и предателей. Первый громкий выстрел в тылу духов – это начало провала группы. Поэтому спецназ вооружен бесшумными автоматами и пистолетами, стреляющими ножами, арсеналом мин, в том числе и сюрпризов.

После Афганистана из подразделений спецназа, принимавших участие в боевых действиях, был изъят ряд образцов тяжелого вооружения. Но горячие точки, особенно Чечня, заставили изменить взгляды и вновь довооружиться.

Предатель Родины Виктор Суворов в «Аквариуме» высокопарно и нагло написал о необходимости уничтожения своими бойцами спецгруппы раненого шифровальщика, чтобы тот не попал в плен.

Это чисто писательский вымысел – вранье. Никто и никогда не ставил такой задачи спецназу. Это не в традициях русского воина добивать своего раненого товарища. Кто же тогда пойдет с тобой в тыл противника, если будет знать о возможности такого исхода?

Раненого всегда можно оставить с кем-то из группы, спрятать, замаскировать, передав координаты в Центр, чтобы его обязательно выручили и эвакуировали. В спецназе не существует известного вопроса:

– Пошел бы ты с ним в разведку?

Мы для этого и существуем. Добывать информацию у врагов и спасать своих. Разведчики должны уметь проводить допрос пленных, перебежчиков, опрос местного населения, то есть знать язык, нравы, обычаи, традиции. В случае военных действий спецназ может воспользоваться гражданским платьем населения противника.

В Афганистане, хотя об этом не говорили, спецназ тоже применялся. Контролировали всю территорию страны, обезвреживали караваны из Пакистана с оружием, наркотиками, деньгами. Результаты спецназа относились на счет десантников – работали под их крышей, носили, как и сейчас, их форму – слово спецназ всегда было тайной.