Текст книги "Хочешь выжить — убей!"

Автор книги: Борис Бабкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Потому что на себе большую сумму он, разумеется, не повез бы. Мало ли. Случайно попал под обыск или еще что. А кто-то знал, где именно он спрячет деньги.

Впрочем, я, наверное, перегнул. Ведь искали. Сорваны обшивки с трех дверей. Я говорил о наводчике, и, кажется, у меня есть ответ. Вернее, предположение. Всем известно, что Арсен крутил любовь с Розовой. Жена Арсена Екатерина на это как бы закрывала глаза. Но в конце концов терпение у нее должно было кончиться. Вот она и уговорила своего брата, как говорится, разобраться с Розовой. Кешка согласился, Екатерина каким-то путем узнала о том, что Розова едет с Таракановым, и сообщила брату. Тот...

– А не мог Тараканов везти что-то, допустим, те же деньги, от Арсена?

Тогда Екатерине узнать дату время выезда и даже маршрут не составило бы труда...

– Нет, – покачал головой Барсуков. – Арсен имеет для перевозки денег специально обученных людей. Так сказать, денежных курьеров. Кроме того, Арсен не отпустил бы свою любовницу одну. Да он ни за что не разрешил бы ей ехать с тем, кто везет деньги. Ведь немало случаев, когда людей с деньгами расстреливали по дороге именно те, кому эти деньги предназначались. Помнишь, были убиты четверо ярославских? Тогда вроде шум был, что это дело рук Самуэля.

Но мы просто слушали, и все.

– Самуэль убит в Тамбове, – неожиданно сказал Игорь.

– Вот как? – удивился Барсуков. Покачав головой, хмыкнул. – Так, может, это и есть ответ? Самуэль убил Тараканова, но не успел добить Розову. Он перехватил деньги, за что его и порешили. Но почему не добили Розову? – задумчиво спросил он. – Ведь в таких делах свидетелей не оставляют. Торопились?

Или что-то спугнуло? – Он взглянул на капитала. – Если бы даже торопились, – сам ответил он на первый вопрос, – Розову все равно живой не оставили бы.

Значит, что-то или скорее всего кто-то спугнул.

– На месте происшествия найдены свежие следы «КамАЗа», – сказал капитан. – Мне об этом один знакомый сообщил. Он, кстати, удивился, зачем мне это надо. Уж не частным ли детективом я стал, – засмеялся Игорь.

– Значит, «КамАЗ», – сказал Николай Васильевич. – Выходит, он стоял там и все слышал. Но почему убийцы Тараканова не разделались с водителем «КамАЗа» сразу?

– Может, не видели? – сказал Игорь. – Или думали, что быстро и тихо сделают Тараканова. А по множеству ран понятно, что быстро у них не получилось.

– Скорее всего они начали пытать Тараканова.

– В общем, так или иначе, им помешал «КамАЗ». Водитель, наверное, услышал шум и, поняв, что потом примутся за него, решил смыться. Убийцы Тараканова погнались за ним. В спешке, ударив Розову ножом, не убедившись, что она мертва, бросились в погоню. Сейчас водителя «КамАЗа» должны искать.

Странно, что нигде не было заявления. -Он пожал плечами. – Или водитель решил, что лучше молчать, либо сам в прошлом имеет судимость и, как говорится, не стал стучать. Но неужели он не понимает, что его убьют? Тем более если за ним гнались. А отпечатки каких колес были у озера?

– Не установили, – вздохнул Игорь. – Там этих отпечатков полнехонько. К тому же до милиции туда пара грузовых заехали. Водители и нашли тело Тараканова. Увидели машину – звали, звали, а затем нырять стали.

– Понятно, – кивнул Николай Васильевич.

– Вы бы не пускали к Розовой Зою, – посоветовал Игорь, – а то получится, что...

– Ты попробуй скажи ей это, – сердито буркнул Барсуков. – "Папа! Ты что?! – копируя высказывания дочери, воскликнул он. – Моя подруга в больнице!

Ее мама сейчас одна. Как же я могу не ездить!" – Он вздохнул. – Ты думаешь, мне нечего делать, вот я и решил под старость поиграть в сыщика? Да мне эти дела знаешь как надоели? Вот выйдешь на пенсию, вспомнишь мои слова. А копаюсь я в этом, потому что за Зойку боюсь. И не знаю, как сказать ей, что Розова связана с Арсеном. А это не дворовый хулиган, на его совести по крайней мере три убийства. Вполне возможно, и более. – Замолчав, махнул рукой. – Зойка – товарищ хороший. Ведь тогда за эту Розову, мало ей, заразе, – с чувством высказался Николай Васильевич, – она меня упросила. Я, хрен лысый, поддался, подумал, что не может быть у моей дочери подруги-преступницы. Ладно, то дела уже прошедшие.

Надо думать, что сейчас делать. Может, ты, Игорь, – с надеждой посмотрел он на капитана, – поговоришь с ней? Она к тебе с уважением относится.

– Нет уж, увольте, – возразил капитан. – Если вы не можете, то меня она просто пошлет подальше, и все.

– Вообще-то да, – согласился Николай Васильевич, – может. – Видимо, представив это, засмеялся.

– Вам смешно, – улыбнулся капитан, а мне не до смеха будет.

– Это точно, – весело заметил Николай Васильевич. И тут же серьезно сказал:

– Мне вообще-то тоже веселиться не стоит. Боюсь я за нее, ведь без матери Зоя уже двенадцать лет живет. А сколько она слез пролила, когда меня подстрелили, от постели неделю не отходила. Врачи уже потом чуть ли не силой домой отправили. А вот как сказать ей, – он тяжело вздохнул, – не знаю. Я еще и потому молчу, что думаю: вдруг по привычке накрутил я себя, а там все просто?

Розова была попутчицей и ничего не знала.

– Даже если так, – сказал Игорь, – то почему Арсен ничего не знал? Ведь он сейчас наверняка ищет тех, кто напал. И еще есть такой вопрос: почему Розова поехала с Таракановым? Она наверняка знала, кто он. И все-таки поехала, не сказав об этом Арсену. Так что скорее всего она везла что-то. И не от Арсена, а сама.

– Вряд ли, – с сомнением сказал Николай Васильевич. – Не стала бы она рисковать. Ведь знала, что на ее любовника многие зуб точат. Не могла не понять, что, если ее увидит кто-то из врагов Арсена, просто так не отпустит. Я сначала и эту версию продумал. Но тогда ее бы наверняка убили. А тут получается, что больше были заинтересованы машиной Тараканова, чем Розовой. – Услышав стук входной двери, подмигнул Игорю. – Разбор дела закончили. Ты это, поддержи меня. Я так, между прочим, начну...

– О чем шепчемся? – входя в комнату, весело спросила Зоя.

– Да так, – ответил отец. – Одному коллеге Игоря кости моем.

– Сплетни прекратили, – засмеялась она, – моем руки и на кухню. Ставлю разогревать борщ. Товарищ капитан оценит мое поварское искусство и, может быть, замуж возьмет, – лукаво взглянула Зоя на покрасневшего Игоря.

– Что случилось? – спросила Светлана. – Ты дал телеграмму. Почему?

– Самуэля убили, – вздохнув, погладил серую бородку сидевший на диване Доцент.

– Как? – поражение спросила она. – Кто?

– Люди Арсена. Сейчас наверняка ищут меня. Я оказался свидетелем.

– Арсен все-таки рассчитался с Самуэлем. Впрочем, поделом ему. Уж слишком много начал из себя строить. А как ты оказался в Тамбове?

– Был у одного знакомого, – нехотя ответил Доцент, – заскочил к Самуэлю. Он начал рассказывать мне, что...

– Я знаю, – перебила его Светлана, – об этом сейчас везде говорят. Ведь Розова – любовница Арсена. Нашли тех, кто это сделал?

– Нет, – ответил Доцент. – Как я понял, Арсен попытался взвалить это на Самуэля. Ведь у него подобный случай был с ярославскими.

– Кто именно был в Тамбове? – спросила Светлана.

– Губа. С ним еще двое. Они перебили всех людей Самуэля Сейчас ищут меня.

– Странно, что они тебя отпустили. – Светлана недоверчиво посмотрела ему в глаза.

– Я сумел уйти. Как я понял, они знают мое прозвище и ишут Доцента. Мне сообщил об этом один знакомый.

– Голубев может сказать, где тебя искать.

– Голубь убит. Вместе с женой. Как говорят, Аня успела выстрелить из ружья.

– Сколько новостей! – Светлана села в кресло. – Свари, пожалуйста, кофе, – попросила она. – Я плохо переношу дорогу и очень устала. И успокойся, – улыбнулась она, – Губа тебя не тронет. Я знаю человека, который сможет убедить его в том, что ты не опасен.

– Губу – может быть, – поднимаясь, согласился Доцент, – а вот насчет Арсентия сомневаюсь, хотя бы потому...

– Предоставь это мне, – слегка раздраженно проговорила Светлана.

– Почему молчит Викинг? – зло спросил Астроном. – Может, забыл, зачем его туда послали?

– Не думаю, – усмехнулся Азиат. – Просто он старается сделать все очень хорошо. И наверняка сейчас выясняет, Действительно ли Стахов причастен к произошедшему.

– Но Гобин назвал Стахова, – напомнил Астроном.

– Гобин мог соврать, – пожал плечами Азиат, – хотя бы потому, что он, как говорил Викинг, думал, что Стахов арестован. А его неожиданно выпустили.

Викинг обязательно разберется.

– Где ты его нашел? – с интересом спросил Астроном. – Мужик он жесткий, не похож на обычных исполнителей. Как же ты его заарканил?

– У каждого человека есть уязвимые места, – засмеялся Азиат. – Викинг не является исключением.

– Но это опасно, – заметил Астроном. – В конце концов любому надоест, когда заставляют выполнять грязную работу, используя его, как ты сказал, слабое место.

– Это не то, о чем ты подумал. Викинг работает в благодарность за свое спасение. К тому же, что немаловажно, я ему очень хорошо плачу.

– У него есть семья?

– Вроде нет. Да это и не важно. Викинг предан мне, в этом я абсолютно уверен.

– Как я понял, он очень разборчив и никогда не будет делат плохо тому, кто, по его мнению, этого не заслуживает.

– Наши клиенты, – весело заметил Азиат, – все отвратительны, так что водитель будет платить тебе за машину.

– Дай Бог, – усмехнулся Астроном. Помолчав, спросил:

– Что ты намерен делать с Лизкой? Мне кажется, она начала работать на два фронта. Помнишь, она говорила о партии мебели из Польши? Мои парни перехватили две машины. Но сегодня я узнал, что мебель везли по заказу армян. Так что предстоит нелегкий разговор с ними. Нам придется возвращать мебель и выплачивать деньги...

– Хрен им на рыло. Я, что беру, не возвращаю. К тому же им еще нужно узнать, что это наши ребята остановили машины. Лизка передала то, что узнала от Рыбака. Получается, что он нас дезинформировал. Значит, надо проверять его слова. И если это повторится, перерезать ему глотку.

– Как у тебя все легко, – насмешливо проговорил Астроном. – Ты, Тимур, как будто живешь по заветам своего великого тезки. Но забываешь, что в то время все было по-другому. У Тимура действительно были сила и ум. У нас же есть только последнее, поэтому мы до сих пор и живы. Что касается армян, – твердо проговорил он, – мы вернем им мебель и выплатим столько, сколько, скажут.

Разговаривать с ними буду я. Мы сделаем это хотя бы потому, что они – реальная сила. Надеюсь, они поймут нас правильно.

– Подожди, – поразился Азиат, – ты хочешь сказать им, что ошибся?

– Точно. Именно так я и скажу. И даже больше. – Он усмехнулся. – Предложу им союз против Арсена. Недавно на рынке была заваруха. Люди Арсена сцепились с армянами. Причины не знаю, но то, что они злы на Арсена, точно.

– Да ты стратег, – засмеялся Тимур.

– Таковым должен быть ты, – спокойно заметил Астроном, – хотя бы в память своего великого тезки.

– Тимур был не только полководцем, но и отличным воином.

«В тебе нет ни первого, – иронически улыбнувшись, подумал Олег, – ни второго. Хотя кулаками и ногами ты бьешь сильно. И куда бить, знаешь. Но, к сожалению, это все».

– Чего молчишь? – спросил Азиат.

– Обдумываю свой разговор с армянами, – соврал Олег. Он хотел что-то добавить, но в это время в комнату вошла Лиза.

– Привет, мальчики, – подняв руку, сказала она. Чего тебе? – недовольно взглянул на нее Азиат.

– У меня только что был Рыбак, – поставив сумочку, сказала она. – Как я поняла, у них Арсеном конфликт. И наверное...

– Короче нельзя, – бросил Олег, – и точнее?

– Семен пришел здорово выпивши и начал говорить, что не думал, что Арсентий такая сволочь. Мол, он меня держал за шестерку, но я и без него обойдусь. А вот как он...

– Где сейчас Рыбак? – прервал ее Азиат.

– У меня спит. Он выпил почти бутылку водки и отрубился.

– Может, потрясем его? – Тимур вскочил. – И все...

– Остынь, – посоветовал Олег, – протрезвеет и наверняка пойдет к Арсену, потому что без него он никто. Ноль без палочки. Рыбак это прекрасно понимает. Его слова о том, что он запросто обойдется без Астахова, – рисовка перед бабой, не более. Кроме того, мне кажется, Арсентий вычислил ее. – Он кивнул на Лизу. – И решил сыграть. Выставив Рыбака, он знал, что тот пойдет изливать душу Лизке. И...

– На кой ему это надо? – усмехнулся Азиат.

– Хотя бы для того, чтобы узнать нашу реакцию. Он втравил нас в историю с армянами, и, по его мнению, мы должны получить за это с Рыбака. А это повод, чтобы в нас начали постреливать его ребятишки.

– Да в гробу я видел всех его придурков! – вспыхнул Азиат. – Пусть...

– Не надо громких слов, – поморщился Астроном. – Мы уже говорили об этом. В данное время Арсентий сильнее и раздавить нас может в течение двух, ну, от силы трех дней. Но чтобы не выглядеть в глазах других беспределыциком, ему нужна причина. И если мы отработаем Рыбака, это и будет той самой причиной.

Лично я такой радости доставить ему не хочу.

– Может, давай наймемся к нему, – вспылил Азиат, – шестерками. Будем...

– Он нас не возьмет, – покачал головой Астроном. – Тебя, может быть, на роль вышибалы в какой-нибудь ресторанчик. Я же ему никак не подойду.

– Ты думай, – заорал Азиат, – что базаришь!

– Это тебе надо научиться мыслить! – не сдержавшись, закричал Астроном.

– Забыл, кем мы с тобой были? Аль-Фонсами! Спали с такими кикиморами, что порой блевать тянуло. Зато коньячок пили и, когда деньги пропивали, перед такими, – он кивнул на Лизу, – из себя крутизну строили. Хорошо, что вовремя остановились и начали с малого. Правда, благодаря одной доброй пожилой тете. Она нам ссуду дала. Помнишь, как мы вкладывали деньги в кафе? Потом крышу искали. Нас тогда именно Арсен поддержал. Он нам и дорогу к деньгам показал. А ты...

– Подожди, – раздраженно, но гораздо тише проговорил Азиат, – парни, которые со мной на рынке работали, так с нами и остались. Насчет кафе ты прав.

Бабуля нам его открыть помогла. А остальное мы сами пробили. Забыл, как место под солнцем отвоевывали? Ты-то мыслил, а меня в кровь молотили. Но я выстоял.

Сейчас со мной уже считаются. Не так, конечно, как с Арсеном, но все же не внизу плаваем.

– Плавает дерьмо в проруби, – усмехнулся Астроном. – насчет того, что с тобой считаются, – засмеялся он, – ты же по заказам мужиков подламывал. Жены да любовницы тебе за это деньги давали. Ну а что тебя в кровь молотили, сам виноват. Ведь ты говорить не умеешь. Чуть что – в морду заезжаешь. А место под солнцем, как ты заметил, не ты своей кровью отвоевал, а мы. По-твоему выходит – я вообще никто. Если к тебе до сих пор обращаются, чтобы проучить кого-то, то ко мне за советом идут.

– Ах да, – засмеялся Азиат, – ты же головастый. Институт кончал. Звезды разглядывал и чуть ли не научную степень получил. А я в это время в зоне на нарах парился! Ты башковитый, а я тупой.

– Хорош друг друга полоскать, – покосившись на Лизу, поморщился Астроном. – Мы за год сумели создать свою жизнь, и пусть по-разному, но с нами считаются. А если мы будем друг на друга зубы скалить, добром это не кончится.

Ты, конечно, здоровей меня и знаешь, как и куда бить. Я в этом деле слабак. Не могу людей по мордам бить. Даже если они того и заслуживают, не могу. Зато думать умею. Сейчас время такое, когда голова одного и железные кулаки другого, объединившись, приносят весьма ощутимые результаты. Так что давай не будем орать. Решать надо все спокойно. Сначала взвесить все, обсудить «за» и «против» и приходить к единому мнению. И вот тогда у нас что-то получится. В противном случае, если ты будешь уповать на силу, а я на ум, ничего хорошего из этого не выйдет. Решать тебе, ты сильнее.

– Ладно, – немного помолчав, миролюбиво буркнул Азиат. – Ты прав.

Просто уж больно ты этого Арсена возвышаешь.

– Я говорю правду, – пожал плечами Астроном. – Неужели думаешь, что я им восхищаюсь? Но поучиться у него кое-чему просто необходимо. Мы с тобой, наверное, немного опоздали, но и сейчас еще можно догнать тот вагон, в котором едут денежные люди. Чтобы сесть в него, нужны деньги. Будут деньги – нас впустят в этот комфортабельный вагон. А когда в него попадешь, держи ушки на макушке. Это только внешне все воспитанны и интеллигентны. Малейшая ошибка – и полетишь под откос с проломленной головой.

15

– Здорово, – кивнул открывшему дверь Колобку Олег. За его спиной стоял Викинг.

– Салют, заруливайте, – улыбаясь, сказал Колобок. Отступив, пропустил обоих.

– Как прошел твой разговор с милицией? – спросил Викинг.

– Все нормально, – снова улыбнулся Игорь. – Правда, в отделение возили.

Но через полтора часа домой отвезли. Как министра, – весело добавил он, – с охраной. Этих парнишек, – имея в виду противников, сказал он, – покоцали прилично. Двое были без сознания. Остальные немного в себя пришли. Переломы, сотрясения и прочие последствия рукопашного боя.

– На себя пусть пеняют, – равнодушно заметил Викинг. – Они к моей сестре и племяннице пристали, – вспомнив, что Колобок не знает причины драки, сказал он.

– Я слышал, как женщина кричала, вот и влезли с ним. – Колобок бросил взгляд на Олега. Тот, вспомнив свои слова «...валить надо...», смущенно улыбнулся.

– Чай или кофе? – входя в кухню, спросил Колобок.

– Кофе, – ответил Викинг.

– Есть кое-что погорячее, – достав из пакета бутылку водки, усмехнулся Олег. – Ты закусь организуй, и отметим удачное завершение ночного боя.

– Тебя, по-моему, здорово по голове треснули, – сочувственно заметил Колобок.

– Да не очень. – Олег дотронулся до небольшой шишки на лбу. – А что?

– Как заговорил-то, – не выдержав, рассмеялся Колобок. – По-книжному.

«После ночного боя».

– А, – тоже засмеялся Олег. – Это, наверное, тебе по черепу перепало.

Замечать стал.

– Мне по спине чем-то врезали. – Задрав майку, Колобок показал мускулистую спину. Под правой лопаткой синел большой кровоподтек.

– Живы будем – не помрем, – улыбнулся Викинг. – Давай знакомиться, помощник, – протянул он руку, – Альфред.

– Игорь, зовусь Колобком. Так привычнее. – Он улыбнулся.

– Ясное дело, – кивнул Викинг.

– Ну? – Поставив бутылку на стол, Олег открыл холодильник. – Что у тебя из закусона имеется? Да, – закрывая холодильник, покачал головой. – Две сосиски. Придется...

– Я купил закуску, – вмешался Викинг. – Когда ты сказал, что твой приятель холост, я понял, что нужно к этому делу, – он кивнул на бутылку, – брать что-то съедобное.

– Мама, – выйдя из комнаты, спросила Аленка, – где дядя Альфред и дядя Олег?

– Ушли к другу дяди Олега. – Помешивая в кастрюле, Элеонора повернулась к дочери. – К тому, что тогда тоже за нас заступался.

– Я знаешь как испугалась, – вздохнула девочка и, подойдя, прижалась к матери.

– Ты молодец, – погладила ее по голове Элеонора, – даже не заплакала.

Смелая ты у меня. – Наклонившись, поцеловала дочь в щеку.

– Дядя Альфред сказал, – обнимая мать за шею, вспомнила Аленка, – что я смелая в маму.

– Конечно, – засмеялась Элеонора, – ты на меня во всем похожа.

– И такая красивая, как ты, буду? – с надеждой спросила Аленка.

– Ты будешь самая красивая на свете.

– Так тебе папа говорил, – печально вздохнула Аленка. Тоже вздохнув, Элеонора прижала дочь к себе.

– Мама, – сказала девочка, давай папу простим. Поверим ему еще раз.

Ведь он хороший. Вот только пьет. – Вздохнув опустила голову. – Но это потому, что тебя очень любит. Мне дядя Альфред сказал, что папа свою безответную любовь водкой заливает.

– Много твой дядя о любви знает, – рассердилась Элеонора. Но потом улыбнулась и снова обняла Аленку. – Вот приедет папа, поговорим с ним и тогда все решим.

– Ты отличный мужик, – подняв рюмку, проговорил немного захмелевший Колобок. – С тобой запросто на дело можно топать. Давай за твое здоровье врежем.

– Здоровье, конечно, – Викинг улыбнулся и взял рюмку, – всегда нужно.

Но я предлагаю выпить за мою сестру и ее дочь. Тяжело им сейчас, – вздохнул он.

– В этом Элеонора сама виновата, – сказал Олег. – С немцем рисовалась в городе. Ну а языки знаете какие? Тем более ей завидовали все. Вот и пустили парашу, будто у нее с тем фрицем любовь. Семка – мужик тихий и спокойный. Если выпьет больше положенного, сразу на боковую. Я ни разу не видел, чтобы он с кем-то дрался. Ну а тут, понятное дело, заело его и начал за воротник закладывать. Он мне по секрету шепнул, – улыбнулся Олег, – что как-то лег с Элеонорой в постель и каким-то женским именем ее назвал. Специально. Она, говорит, разозлилась, думал, убьет. Из-за этого они и развелись. Семен говорил, что так даже лучше, потому что...

– Давай не будем в чужую жизнь лезть, – попросил Викинг. – Обсуждать кого-то, не видя его глаз, – не мужское занятие. Я предлагаю выпить за мою сестру и племянницу. – Они чокнулись и выпили.

– Ты кем работаешь? – закусывая куском селедки, спросил Викинга Колобок.

– Шпион, – открывая бутылку пива, подмигнул ему Викинг, – китайский. – Олег и Игорь захохотали. – Есть предложение, – сказал Викинг, – пойдемте прогуляемся по городу. Зайдем в какое-нибудь увеселительное заведение. Может быть, познакомимся с прекрасными дамами. Если это получится, мы с ним, – он кивнул на Олега, – будем удерживать женскую половину минут сорок, а ты занырнешь в свою берлогу и наведешь хотя бы относительный порядок. Идет?

– На кой нам кого-то искать? – усмехнулся Олег. – Колобок сейчас сгоняет и привезет девок. Симпатичные телочки.

– Знаешь, – мягко возразил Викинг, – иногда хочется согреть не только тело, но и душу. Согласись, женщина в компании – это что-то другое. Разумеется, если она не девочка по вызову. А просто женщина.

– Вообще-то да, – немного подумав, согласился Олег. – Я об этом и не мыслил никогда. Попалась телка, переспал с ней – и все, прошла любовь, – хрипловато пропел он. – А вместе с помидорами завяли огурцы.

– Ну так как, – Викинг вопросительно взглянул на приятелей, – насчет моего предложения?

– Увеселительные заведения, – вздохнул Олег, – стоять прилично. У меня же – тишина.

– Я тоже почти на нуле, – нехотя признался Колобок.

– Все расходы за мой счет, – широко улыбнулся Викинг. Увидев, что приятели переглянулись, коротко усмехнулся. – Вполне возможно, я очень скоро обращусь к вам за материальной помощью. Так что давайте не будем говорить, что вы не пьете за чужой счет. Люди свои, нас проверила ночная схватка. Чтобы узнать мужчину, нужно быть с ним в бою.

– Потопали. – Колобок поднялся. – Я знаю здесь одно заведение. Ресторан и что-то вроде варьете. Там публика серьезная. Но, – посмотрев на Викинга, кивнул, – тебя впустят, даже откроют. Нас же в такой одежде, – похлопав себя по бедрам, пригладил ладонями потрепанные джинсы, – вряд ли.

– Точно, – согласился Олег. – Я раз в подобный кабак попробовал занырнуть. И бабки были, да хрен на рыло.

– Но неужели вы не найдете что-нибудь?.. – Подыскивая подходящее слово, Викинг замолчал.

– У меня костюм есть, – обрадованно вспомнил Игорь. – Сейчас.

Уже шагнув к двери в спальне, остановился и взглянул на Олега.

– У меня весь гардероб на мне, – неожиданно для себя смущенно проговорил тот.

– Ты облачайся в парадно-выходной костюм, – поднимаясь, сказал Викинг.

– Я сейчас, быстро. – Не успели его новые знакомые ничего сказать, как Викинг вышел.

– Классный мужик, – констатировал Колобок.

– Наконец-то, – сердито сказал Гобин поднимаясь из-за стола, – Но ты же мне сам дал пять дней отгула, – улыбнулся вошедший в кабинет Хват.

– Ты что наделал? – Гобин подошел к нему вплотную и, задрав голову, уставился на него. – Скотина, – негромко бросил он и наотмашь хлестнул слабой ладонью Хвата по щеке.

– Ты чего?! – воскликнул тот. Взмахнул крепко сжатым кулаком, оскалился. – Я ж тебя одним ударом...

– Если Ромку посадят, – по-прежнему глядя ему в глаза проговорил Гобин, – тебя зарежут в камере. Никаких денег не пожалею. Понял? – Хват заметно растерялся. – Зачем ты втянул в это Романа? – тихо спросил Гобин.

– Значит, заявила? – опустив голову, спросил Хват.

– Чуть не заявила! – закричал Яков Юрьевич. – Хорошо, я вовремя узнал об этом. Сволочь! – Он быстро вернулся назад и ударил Хвата на этот раз кулаком в нос. Хват только головой тряхнул. – Зачем тебе это нужно было? Ведь ты знаешь, что такое для меня Ромка. А ты... – Не договорив, тяжело вздохнул. – Убирайся. – Он махнул рукой на дверь. – Видеть тебя больше не хочу. Да и не могу!

– Яков Юрьевич, – не поднимая головы, заговорил Хват, – сам не пойму, как случилось. Но обещаю – в любом случае Роман сидеть не будет. – Сказав это, он вышел.

– Смотри-ка, как заговорил, – удивленно посмотрел ему вслед Гобин. – Ну дай-то Бог, чтобы это были не просто слова. – Вздохнув, подошел к столу и взял сотовый телефон. Набрав номер, немного подумал и отключил телефон. – Посмотрим, что он будет делать. Там видно будет. Вмешаться я всегда успею.

– Что слышно про нее? – оглядываясь на дверь кабинета, тихо спросил Хват.

– Стахова освободили, – тоже негромко ответила сидевшая за столом Зина.

– Тут Русый заходил. Его Яков Юрьевич вызвал. По-моему, они о Вальке говорили.

Как я поняла, Русый к ней в больницу ездил.

– Понятно, – кивнул Хват. Поморщившись, шагнул к выходу. И тут же вернулся назад. – С кем из моих он, – Хват кивнул на дверь, – разговаривал?

– С сыном.

– А до него? Из моих? Вспомни, Зинуля, – я умею быть благодарным.

– Если я скажу об этом Якову Юрьевичу, – улыбнулась Зина, – то он тоже будет очень благодарен.

– Стерва, – прошипел Хват и быстро вышел.

– Так, – остановившись у выхода, нервно подумал он. – За своего придурка сынулю Гобин может сделать мне веселую жизнь. У него есть бабки, а с ними сейчас любого в порошок стереть можно. Надо к этой сучке зайти. К Роману сейчас нырять бесполезно. Эта стерва Розочка вместо сторожевой собаки. Хорошо еще, она ничего не знает, а то бы меня прямо в Туле завалили. Ведь сам Гобин только понты корявые ломает. Все, что у него есть, принадлежит Розке. С ней надо быть поосторожнее. А если Розка знает? – Он нервно оглянулся на дверь. – Вот тварина. Завела меня, и до свидания, – зло вспомнил он Валентину. – Ну, меня и заклинило, – словно оправдываясь, буркнул он. – Парней я, конечно, зря позвал, да еще этого Ромку. – Хват быстро пошел к своей машине. – Домой, – резко бросил он.

– Не знаю я никого, – говорила Валентина. – Не знаю.

– Но, Валентина Андреевна, – вздохнул Себостьянов, – ведь не могли вы не запомнить хоть одного. Поймите, ваши показания очень важны. Вы подверглись унижению, я понимаю. – Он смущенно опустил голову. – Но постарайтесь понять и вы: если мы не задержим насильников, могут пострадать еще женщины. Им попадется молоденькая девочка – они поступят с ней так же. Да в конце концов, – не выдержав, он повысил голос, – неужели вам просто не хочется отомстить?!

Всхлипнув, Валентина отвернулась и уткнулась в подушку.

– Извините, – пробормотал Себостьянов. – Я не знаю, как и что говорить.

Вы подонков покрываете, – вздохнул он. – Может, я не так говорю, но поймите: всякое зло, а тем более такое, должно наказываться.

– Не помню я их! – воскликнула Валентина. – Нечего мне вам сказать!

Себостьянов, поднявшись, некоторое время молча смотрел на нее. Затем шагнул к выходу из палаты. Дверь открылась. Себостьянов увидел входившую в палату Либертович. Она бросила быстрый взгляд на отвернувшуюся к стене Резкову.

– Здравствуйте, Раиса Борисовна, – поздоровался Василий.

– Добрый день, – кивнула она. – Вы пытаетесь затянуть нам курс лечения?

– немного нервно спросила она.

– Разумеется, нет. Я выполняю свою работу. Поэтому...

– Я запрещаю вам, – строго проговорила Либертович, – разговаривать с больной в отсутствие врача.

– Ну что же, – вздохнул Себостьянов, – я сообщу об этом начальству. А сейчас извините. До свидания.

Когда он вышел, Либертович некоторое время смотрела ему вслед. Затем резко обернулась и осторожно закрыла дверь. Шагнула к кровати, схватила Валентину за плечо и повернула на спину. Женщина плакала.

– Что ты ему сказала? – сердито спросила Либертович.

– Ничего. Оставь меня в покое, – Натянув легкое одеяло до глаз, заплакала.

– Смотри, – резко проговорила Раиса Борисовна, – если что-то сказала...

– Она быстро вышла.

– Господи, – всхлипнула Валентина, – почему так? За что меня? – Она рывком перевернулась на живот и зарыдала.

– Кто лечащий врач Резковой? – спросил Себостьянов у уже знакомой ему веснушчатой медсестры.

– Раиса Борисовна, – не глядя на него, ответила девушка. Он хотел сказать еще что-то, но, краем глаза увидев, как открывается дверь палаты Резковой, рванулся и успел забежать за угол лестничной площадки, прежде чем Либертович смогла его увидеть. Медсестра проводила его благодарным взглядом.

"Что-то ты, Раиса Борисовна, мудришь, – спускаясь по лестнице, думал Василий. Наверное, тебе кто-то заплатил за «покой» больной. Конечно, отдельная комфортабельная палата, дорогие лекарства, все на высшем уровне. А главное – разобраться по-настоящему не дают. Сверху на расследовании особо не настаивают.

Но почему молчит Резкова? – уже не в первый раз спросил себя Василий. – Подкупили? Не похожа она на тех, кого можно купить. Запугали?" Вздохнул и стал быстро спускаться по лестнице.

– Он вышел, – сказал в переговорное устройство сидевший у окна мужчина в камуфляже. На правом рукаве у него была какая-то эмблема, а на груди справа – маленькая пластинка с посеребренными буквами «Охрана клиники».

– Значит, мусорок настырный попался, – положив телефонную трубку, усмехнулся Русый. – Видать, не терпится ему медаль посмертно заработать. Или сейчас за просто так посмертно не дают? – спросил он себя и захохотал. Тут же прекратил смеяться, зло блеснул глазами. – Лады, мусорок. Сделаю я тебя героем.

– Как он? – войдя в прихожую, спросил Гобин невысокую худую женщину в длинном халате.

– Сидит в своей комнате, – тихо ответила она, – и не выходит. Ему даже кушать туда носят.

– Он тебе что-нибудь говорил?

Женщина молча покачала головой и, всхлипнув, тихо заплакала.

– Я не могу поверить, – сквозь плач проговорила она, – что мой мальчик виновен в таком ужасном преступлении. Не в силах договорить, закрыла лицо руками и ушла в комнату. Тяжело вздохнув, Гобин сунул ноги в шлепанцы и медленно двинулся за женой.

– Роза, – негромко позвал он, – я могу что-нибудь поесть?

– Маня уже ушла, – услышал он ее плачущий голос. – Разогрей сам. Суп в холодильнике.

– Дорогая, – вздохнул он, – может, выпьешь немного легкого вина?

Говорят, очень хорошо успокаивает нервную систему. Я из Франции привез чудесное...

– Нет!.. – рыдала Роза.

– Мама, – негромко позвал вышедший из своей комнаты Роман, – что с тобой?

– Смотри, щенок, – шагнув к нему, разъяренно прошипел Гобин, – что с матерью сделал! Смерти нашей хочешь, ирод!