Текст книги "Удавка из прошлого"

Автор книги: Борис Бабкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

– Возможность будет в любом случае, – перебила его Гульнара. – Ты, Омар, не понимаешь. Неужели тебе нравится, что тобой, попирая все законы шариата…

– А мне все эти законы порядком надоели в детстве. И сейчас я…

– Подожди, – удивленно остановила его Гульнара, – но ведь ты воевал за…

– Весь мир окрасим в зеленый цвет? – усмехнулся Омар. – Это сказка для идиотов. Я не фанатик, который с поясом шахида идет в метро и взрывает себя и других.

– Вот как? Я думала, что ты…

– Думать иногда вредно, – покачал головой Омар. – Что касается Эльзы, то зря ты кого-то наняла, чтобы выяснить, почему Умар-бек так много ей позволяет. Причина в ее отце. Если хочешь, я тебе кое-что расскажу.

Москва

– Значит, он не помнит? – переспросил по телефону Грознов.

– Нет, – ответил Суслин. – Мы его напоили вдрызг, он никого не назвал. Не помнит, да и не знает он ничего. А боится потому, что его же тогда брали, вот и сейчас думает – потащат. Любимов вообще умотал из города. Мы аккуратно разговорили Кирку, так что подозрений у него никаких.

– Очень хорошо, – облегченно выдохнул Грознов. – Больше ничего не выясняйте, ясно?

– Да. А нам-то что делать?

– Переговорите с Лесовиком и Лохматым насчет леса. Нужен лес, пара платформ. Через неделю приедет покупатель. Главное – лес, доставка до железной дороги, и все. Цена обговорена. Скажи им, что в обиде не будут. Ясно?

– Да. А что с наркотой? Мы Топорика сместили, а равноценной замены ему нет.

– Вот что… Пока пусть этим по-прежнему руководит Топорик, а там видно будет. Ну а когда замену найдем, придется вам вспомнить старое ремесло. Надеюсь, понятно?

– Топорика? – уточнил Суслин.

– Оставлять его нельзя по нескольким причинам. Прежде всего он много знает.

– Да это и коту ясно. Только придется под этих вешателей работать.

– Это уже ваши проблемы. Ставка двойная.

– Тройная, – неожиданно возразил Суслин.

– Хорошо, – недовольно согласился Грознов.

– Шеф, – услышал он голос Артура.

– Все! – Грознов отключил телефон. – Ну что еще? – повернулся он к Артуру.

– Иван встречался с грузинами, – сообщил Артур, – и никого с собой не взял. Ну, охрана, конечно, была, но на встречу он пошел один.

– Почему ты решил, что с грузинами?

– Морфий слышал, как он разговаривал с Беридзе.

– Понятно. Как только появится, сразу же ко мне. – Грознов посмотрел на часы. – Где эта сучка?

– В городе, – усмехнулся Артур. – Поехала обновлять…

– Одна? – перебил его Грознов.

– Нет, конечно. С ней Урядник и еще двое.

– Урядник – это хорошо, – пробормотал Грознов. – Пожалуй, он единственный, кому я могу полностью доверять.

– А мне, значит, нет? – обиделся Артур.

– Я говорю о Стелке. Она голову любому вскружит, а вот Толику – нет.

– Так, – Урядник взглянул на часы, – полчаса можете отдыхать. Через тридцать минут к машине. Я по делу отлучусь. Подхватите меня у бара.

– Ясно, – кивнул один из двух крепких парней.

– А как они? – кивнул на окно отец Стеллы.

– Все нормально, – ответила она. – Все имеют свою цену, а Грозный скуповат.

– Да и всегда был.

– Когда ты освободишь меня от этой семейки?

– Как только ты убедишь Ваньку перевести на тебя то, что у него сейчас есть. Так что все зависит от тебя.

– Я постараюсь сделать это побыстрее. А ты, оказывается, раньше хорошо знал Абдулина.

– При чем здесь Абдулин? – Отец внимательно посмотрел ей в глаза.

– Абдулин вчера был у Степана Андреевича и зашел ко мне. Спрашивал, как ты и что делаешь. Я сказала, что уже давно тебя не видела, даже по телефону недели три не разговаривала.

– Молодец, верно сказала. Ни к чему Грозным знать о наших…

– Только мне показалось, – перебила дочь, – что Абдулин этому не поверил.

– Плевать на него, – отмахнулся Аркадий Валентинович. – А ты, случайно, не слышала, о чем беседовали Абдулин со Степаном?

– Говорили о Красноярске, что-то о повешенных. Как я поняла, там вешают уголовников, которые как-то связаны с Грозным, и Абдулин этим почему-то обеспокоен.

– Значит, он действительно в доле. Я так и думал.

– Ты о чем?

– Да просто так, как говорится, мысли вслух.

– Папа, может, ты наконец объяснишь мне, чем конкретно ты занимаешься? Чего я только не слышала. Причину ненависти к тебе Грозного я теперь знаю. Это мне объяснило и его отношение ко мне. Но Абдулин говорил, что ты имеешь контору наемных убийц. Это правда?

– В каком-то смысле да. Ты же знаешь, где я работал. А сейчас…

– Странно, – остановила его дочь. – Бывший полковник КГБ стал…

– Многие из нас, сотрудников КГБ, умерли вместе с комитетом. К тому же ГКЧП оставил глубокую рану в сердце каждого из нас. Впрочем, это уже история. И возможно, потомки все расставят по своим местам. История – дама строгая. Вспомни белых генералов. Не так давно нам внушали, что все они палачи. А сейчас – герои. Так что неизвестно, как будут называть людей, разваливших СССР. А все было предельно просто – каждый из собравшихся в Беловежской Пуще захотел стать президентом.

– Папа, – засмеялась Стелла, – хватит. Ты не среди своих бывших сослуживцев.

– Извини, доченька. В общем, теперь все зависит от тебя, – вернулся он к делу. – И поторопись. На Грозных сейчас несколько групп ножи точат. Можешь остаться ни с чем. Потому что когда мафиози убивают, власть вспомнит, что все, что от него осталось, нажито преступным путем, и заберет себе.

– Я это понимаю и стараюсь уговорить Ивана. Он не против, но только боится отца.

– Погоди… – Отец достал из кармана сотовый.

– Да, – услышал он голос Арийца. Выслушав, рассмеялся.

– Подождите, – проговорил он, – и посмотрите, как будут расставаться. Все! – Он выключил телефон. – Вот, значит, как? Знаешь, наверное, тебе придется пока подождать с осуществлением твоих планов. Но недолго.

– В чем дело?

– Скажу потом. Я по старой привычке не люблю жевать непроверенную информацию.

* * *

– Ну, до свидания, дорогой, – приобняв Ивана, улыбнулся толстый кавказец. – Думаю, теперь мы будем работать вместе.

– Будем, – улыбнулся Иван.

– А если твой отец будет возражать? Тогда как?

– Он ничего не узнает. Сделки заключаю я.

– Слова джигита.

– А если все-таки он узнает? – Черноволосый крепыш посмотрел на Ивана.

– Да, – кавказец тоже уставился на него, – тогда как?

– Это мои дела, – ответил Иван. – Я уже не ребенок и отвечаю за свои действия.

– В общем, ты уверен, что мы получим товар? – спросил крепыш.

– А у тебя есть сомнения? – недовольно взглянул на него Иван.

– Хватит тебе, Карлсон, – улыбнулся кавказец. – Иван сказал, а его слов хватит, чтобы мы не беспокоились.

– Надеюсь, Степан Андреевич ничего не узнает. – Остановившись перед дверью, Стелла посмотрела на Урядника.

– Только то, – усмехнулся он, – что нужно. Ты ведь не готовишь его убийство?

– А если готовлю? – вызывающе спросила она.

– Он слишком мало платит, – спокойно проговорил Урядник, – чтоб подставлять за него свою грудь. Но больше так говорить не стоит, другие могут не понять, что это шутка.

– А если это не шутка?

– Прошу вас, мадам! – Урядник открыл дверь.

– Благодарю! – Улыбаясь, Стелла вошла в дом.

«А она действительно не шутит, – глядя ей вслед, подумал Урядник. – Если и Ванька так думает, то давно пора. Степан скуп до невозможности и, похоже, теряет авторитет. Ванька сам уже заключает сделки. Правда, с грузинами он спелся зря, они попользуются им, а потом шлепнут. Так было с Носом и Гуроном. В любом случае я без работы не останусь».

Урядник пошел к машине.

– Она была в салонах, – негромко проговорил он. – Ясно?

– Конечно, – ответил за всех лысый верзила.

– Понятно, – сказал по телефону Аркадий Валентинович. – Значит, Ванька хочет встать к рулю сам. Ну что ж, это было бы замечательно. Сделать так, чтоб Степан узнал об этом? – пробормотал он. – Нет пока не стоит.

– Что? – спросил Ариец.

– Отбой. – Аркадий Валентинович отключил телефон.

– Не верю я ему, – сказал Карлсон.

– Верю, не верю, – усмехнулся кавказец. – Главное, Иван дал слово, и мы имеем полное право получить с него, если что-то не срастется. Или просто предъявить это Степану. Степан ответит за слова сына. Так что в любом случае мы будем в выигрыше.

– А если Грозный объявит нам войну? Сейчас, учитывая напряженность между Грузией и Россией, это может выйти нам боком.

– Перестань ты! – резко проговорил грузин. – Политика – это одно, а наши дела – совсем другое, не путай…

– А ты не заметил, – перебил Карлсон, – что теперь менты стали нас трясти гораздо чаще? Все взаимосвязано, поэтому не в наших интересах сейчас начинать…

– Все будет нормально, – уверенно заявил грузин.

– Твоими бы устами да мед пить, – вздохнул Карлсон. – Ты, Гоги, всегда…

– Закрыли тему, – потребовал Гоги.

– Ты звал меня? – В кабинет вошел Иван.

– Где ты был? – недовольно спросил отец.

– Встречался с Беридзе. Небольшая неувязка вышла с нашими парнями.

– Только из-за этого?

– А из-за чего же еще я могу говорить с ними? – раздраженно отозвался сын. – И вообще, отец, ты два года назад перестал контролировать меня, а сейчас…

– Потому что ты можешь наделать глупостей! Я уверен, что ты говорил с ними о поставках оружия. Беридзе давно желает найти надежный канал. Ты говорил с ним об этом?

– Я тебе сказал, о чем мы говорили! – вспылил Иван.

– Смотри, Ванька, не сносить тебе головы, если ты что-то обещал им. И я не смогу тебе помочь. Оружие под контролем Абдулина, а он никогда не будет продавать его грузинам. И если ты обещал, спросить с тебя они сумеют, это у них поставлено хорошо. Так что имей в виду. Все, – он кивнул на дверь, – можешь идти.

– А откуда ты узнал, – спросил Иван, – что у меня был разговор с Беридзе?

– Я сказал, уходи! – повысил голос отец.

Стиснув челюсти, сын вышел.

– Значит, все-таки он пообещал грузину стволы, – процедил Грознов. – Одно другого не лучше. В Красноярске тоже все не так. Хорошо, если Абдулин сумеет договориться с Бароном. Дай-то Бог! – Он перекрестился. – Неплохо было бы, конечно, наладить контакт с Командором, но не получится. Ванька, паразит, женился на этой сучке. Ведь сколько я его отговаривал. А он – люблю, и все. Если, говорит, не разрешишь, уеду с ней в Питер. Выбора не было. Да и мысль была воспользоваться этим и уничтожить Аркашку. А не вышло. Я эту суку на дух не переношу. Хотел с ней помягче быть, но не смог притворяться. Убил бы, гадину! Хотя это сейчас и не главное. Что пообещал грузинам Ванька? Вот дурень-то, самостоятельности желает. Получишь ты ее, щенок, – процедил он, – спустят с тебя шкуру. Грузины – бандюки, каких свет не видел, и умеют получать. Хотя и русские ни в чем им не уступают. Ох и впутаешься ты в историю. А Абдулин на контакт с грузинами ни в какую не пойдет. Но если он прознает про Ванькин договор, быть худу. А тут еще Красноярск. Кто же там работает? Я думал, это быльем поросло. Ан нет… И главное – по моим людям работают. Да и повешенные свидетели словно указывают: кто с Топориком будет, смерть поймает. Во дела какие!.. Надо бы с Командором поговорить. Нет, не выйдет разговора. А он ведь тоже что-то замышляет. Комитетчик, едрена вошь! Хорошо, я вовремя отпрыгнул в сторону. Правда, сначала жалел, но когда ГКЧП объявился, Богу свечки ставил. А вот как Командор выпутался и сумел чистым уйти? На здоровье, наверное, жаловался. Купил, видать, себе медицинское заключение и тоже в криминал подался. Время такое было – хватай все, пока возможно. А дело это затягивает, теперь до конца идти надо. Да тут еще сын решил боссом стать, щенок. Посмотрим, что выйдет. Надо мне с Гурамом увидеться. Он мужик серьезный и не любит конфликтных ситуаций. Беридзе тот еще абрек.

– Ничего я не хочу, – недовольно проговорила Стелла. – С каким удовольствием я своей рукой пристрелила бы и мужа, и его папашу!

– Сейчас шанс есть, – тихо сказал Артур. – Ванька какие-то дела с грузинами задумал, а отцу это на хрен не упало. Скорее всего грузины из-за стволов с Ванькой контакт установили. Абдулин прознает – и все, Ваньке запросто могут башку отрезать. Абдулин же на дух грузин не переносит. Когда это точно выяснится, ему нужно дать знать, и Ваньку можно отпевать, его грузины замочат.

– Степан Андреевич что-нибудь придумает, не даст он своего сына…

– Вот тут и он на нож попасть может. Сейчас его Абдулин отмазывает, а в этом случае будут затронуты интересы Рафика. И представь, что получится: если его товар попадет к грузинам, Рафик лично обоих прикончит.

– Папа сказал, что мне лучше немного подождать. Значит, он думает, что…

– Надо с Морфием перетереть эту тему. Он все знает и обычно в цвет попадает, предсказывает все точно.

– Привет, – входя в комнату, кивнул Иван.

Стелла подошла к нему. Они поцеловались.

– Вот и ваш муж явился. Я пойду, – сказал Артур, поднимаясь.

– Спасибо, Артур, – поблагодарила она. – Все-таки вы смогли меня успокоить.

– Ты мне вечерком нужен будешь, – сказал ему Иван.

– Я зайду, – пообещал Артур.

– Встретимся в десять в баре.

– Ты чем-то взволнован. – Стелла внимательно посмотрела на Ивана. – Что случилось?

– Ничего особенного. – Он поцеловал ее. – Просто снова отец на тебя наезжал. Ты знаешь о том, что наши паханы любили одну женщину?

– Нет, – стараясь казаться удивленной, ответила Стелла.

– Это уже в далеком прошлом. И я слабо верю в то, что они до сих пор друг друга ненавидят из-за этого. Но все-таки все стало более или менее понятно.

– Ваня, – вздохнула Стелла, – я никогда тебя не спрашивала об этом, но все-таки решилась. Почему ты женился на мне против воли отца?

– Люблю я тебя, – улыбнулся он. – И плевать мне на всех и на каждого в отдельности. Я живу своей жизнью, и никто мне не указ. Отца я никогда особо не слушал. Когда встретил тебя, сразу решил – будешь моей, и все дела. А ты молодец. Я представляю, каково тебе жить тут. – Вздохнув, он снова поцеловал Стеллу. – Батя ведь часто наезжает на тебя. Но еще немного, и мы будем одни. Это произойдет очень скоро.

– Не поняла, – отстранилась Стелла. – Ты хочешь уйти?

– Давай пока об этом не говорить, просто потерпи еще немного, и мы будем жить одни и в свое удовольствие.

– Хорошо! – Улыбаясь, Стелла прижалась к мужу. – Я тебе тоже хочу сказать кое-что… – Она поцеловала его. – Ты скоро станешь отцом.

– Что? – Он отстранился. – Я – отцом? У нас будет сын!

– Или сын, или дочь, – улыбнулась Стелла.

– Сын будет, – уверенно проговорил Иван и прижал жену к себе.

– И что ты думаешь? – спросил Артур.

– Канитель скоро начнется, – ответил Морфий. – Абдулин никогда с грузинами дел иметь не будет. А Ванька, придурок, получив партию, отдаст все Беридзе. Конечно, бабок наварит, но Абдулин об этом обязательно узнает, и Степан окажется между трех огней. Абдулин будет предъявлять претензии ему, грузины наедут на Степана, ну и сын с третьей стороны. И Абдулин, и грузины будут требовать его головы.

– И кому он ее отдаст? – усмехнулся Артур.

– Скорее всего нам, – отозвался Морфий. – И лично я с удовольствием пущу Ваньке кровь. Уж больно он из себя ставит. Ко мне относится как к дешевому наркоману. Я пытался ему разжевать, что нельзя перешагивать через интересы сразу троих, а он меня послал.

– Но грузины-то зачем будут на Грозного наезжать? – не понял Артур. – Ведь они получат свое.

– Цена, – усмехнулся Морфий. – Наверняка они обговорили с Ванькой процент.

– Но они все равно получат стволы.

– Абдулин потребует у Ивана оружие назад. Разумеется, тот вернуть не сможет. Тогда Абдулин заломит цену. А платить за грузин Степан не пожелает. В общем, я не могу все это объяснить, но то, что кипеш будет большой, можешь мне поверить.

– А если все пройдет гладко? Грузины возьмут стволы, и никто ничего не узнает?

– А расчет с Абдулиным? И Рафик обычно узнает, кому и что попадает. Да и сами грузины наверняка скажут ему об этом. Они уже сколько лет пытаются наладить с ним дела, но бесполезно. И наверняка скажут хотя бы для того, чтобы утереть ему нос. А еще мне кажется, что ради того, чтобы поссорить Грозного с Абдулиным, они это и затеяли.

– А не Ванька ли это замутил?

– Тем более кипеш будет. Кажется, действительно замутил Ванька. Я не хотел говорить, потому что у меня с ним свое. Но Ванька давно хочет занять место отца. И делает все для того, чтобы встать к рулю. Правда, тут он здорово ошибся.

– А у него может получиться. На Степана злы все, и подставить его под нож можно запросто. А тут все-таки повод. Да и с Абдулиным у Степана в последнее время отношения заметно ухудшились. И он неожиданно приехал сам. Ведь раньше никогда не появлялся. Что-то, видно, привело его в Москву. К тому же и в Красноярске никак не разберутся. Геракл с Суслиным там застряли. Видно, что-то серьезное. И мне кажется, Абдулин именно из-за этого приехал. Наверное, что-то связывает их там.

– Вот об этом не могу сказать ничего определенного, кроме того, что Абдулин и Грозный были в Красноярске. Это я случайно узнал. И ты прав, Абдулин очень нервничает. Кстати, Грозный тоже. Если Степана Андреевича я могу понять, все-таки у него там бизнес, то волнение Абдулина непонятно.

– А если Степан узнает о соглашении сына с грузинами, он сможет помешать этому?

– Если он попытается вмешаться, начнется мочиловка, и я сразу исчезну. Такие дела не для меня. Я могу завалить хоть кого, но сначала должен изучить жертву.

– Да, – вздохнул Артур, – похоже, мы все влипли. Слушай, а может, пошлем Грозных к такой-то маме и уедем в Питер к отцу Стелки? Он мужик крутой, и дела у него идут хорошо.

– Вот почему ты начал этот базарок, – усмехнулся Морфий. – Я ведь в курсе того, что ты трахаешь Стелку, но не думал, что у тебя от этого крыша поедет. Неужели ты не понимаешь, что все это мутит пахан Стеллы? И замуж ее отдал только для того, чтоб заполучить все, что есть у Степана. И поэтому Стелла вскружила тебе башку. Вспомни, ведь она сама к тебе подъехала.

– Да, – растерянно отозвался Артур.

– Вот и шевели мозгами, – предложил Морфий. – Она и меня пригрела пару раз. Не в постели… – Заметив напряженный взгляд Артура, он покачал головой. – И знаешь, я не против под Командором ходить. Но как подумаю, что Стелла начнет свое крутить с нами, сразу ширнуться хочется. – Он достал пакетик с ампулой и шприцем.

– Да пойми ты, – возбужденно говорил Абдулин, – нам это напоминание, всем нам. Именно поэтому я и…

– Рафик, – жестко перебил его Командор, – не надо обобщать.

– Да неужели ты никак не поймешь? Нам напоминают!

– Хватит! – крикнул Командор. – Я не знаю, кому и что напоминают повешенные, но мне, например, это в кайф. Уж слишком высоко взлетел Грозный, и сынок туда же, ввысь стремится. А их заставляют трезво посмотреть на жизнь. Иначе можно приподняться на длину вытянутой веревки. И успокойся, Рафик, ты лучше оглянись вокруг и поймешь, что скоро с удовольствием затянешь веревку на шее своего приятеля и партнера.

– Что ты имеешь в виду? – насторожился Абдулин.

– Посмотри повнимательнее кругом, оглядись. Ты засел в своей Туле и ничего не видишь и не знаешь. Для начала позволь задать тебе вопрос: какие у тебя отношения с Беридзе?

– А то не знаешь? – процедил Рафик. – Ничего не изменилось.

– Вот-вот, – усмехнулся Командор. – Теперь ответь: каковы отношения Грозных с грузинами?

– Тебе известно, что Степан…

– А сын? – перебил Командор.

– Яблоко от яблони недалеко падает.

– Правда, яблоки разные бывают. Но ответь еще на один вопрос: ты зачем сюда приехал? Только не говори, что из-за дел в Красноярске.

– Именно из-за этого. Мне сообщил Хан.

– Умар поставляет наркоту Грозным?

– Безусловно. Я всегда был против этого бизнеса. Но Грозный работает уже давно, – конечно, потери бывают, но незначительные.

– А сейчас его люди тоже торгуют наркотой?

– Насколько я знаю, да. Зачем ты спрашиваешь?

– А почему в Красноярске?

– Откуда я могу это знать? Я всегда был против наркоты и никогда этим не займусь. Мое дело – оружие. Понимаю, что это тоже опасный бизнес, но считаю, что человека лучше убить сразу из пистолета или автомата, чем постепенно убивать его наркотой. К чему ты это начал?

– Да к тому, что вешают как раз людей, связанных с наркотой. И именно людей Грозных, работающих на них.

– Напустил ты тумана. Говори начистоту, что ты хочешь мне объяснить? Сначала непонятные вопросы о моих отношениях с грузинами, потом…

– Скоро ты сам все поймешь. Я не хочу быть причиной ваших разборок. В той семье против моей воли оказалась моя дочь, и я не хочу, чтобы она пострадала.

– Да ты можешь говорить яснее?

– Ванька заказал тебе новую партию.

– И что?

– А сегодня он встречался с Беридзе. И расставались они очень довольные друг другом. Там, кстати, был Карлсон. Тебе это ни о чем не говорит?

– Что? Ты хочешь стравить меня с…

– Смотри! – Командор бросил на стол конверт. Абдулин взял его и вытащил три фотографии. – Извини, – усмехнулся Командор. – Больше не получилось.

– Твою мать! – процедил Абдулин.

На фотографиях стояли рядом Иван, кавказец и Карлсон.

– И что ты скажешь?

– Я их в порошок сотру за одно рукопожатие!

– Вот к этому я и вел. На твоем месте я бы просто не продал партию Ивану. Сошлись на непредвиденные обстоятельства. Ты столкнешь лбами Грозных и грузин. И отдашь свой кровный долг Беридзе.

– С ним я рассчитаюсь, – процедил Абдулин.

– Слова мстителя, – усмехнулся Командор. – Но я не люблю в людях пустой самоуверенности. Если бы ты мог, то Беридзе уже давно бы закопали. Сколько лет прошло после того, как он убил Мустафу? – Абдулин молчал. – А теперь у тебя есть реальная возможность покончить с ним. И это будет не просто разборка, ведь ты устроишь эту бойню потому, что твои партнеры тебя предали.

– Однако, вполне возможно, что Степан ничего не знает…

– Он уже разговаривал с сыном по этому поводу. Иван навешал ему лапши, и на этом разговор закончился. Но неужели Степан не понял, что, подав руку Беридзе, Иван уже…

– Ты прав. И я сделаю так, как говоришь ты. Пусть оба умоются кровью.

– Я завтра улетаю в Красноярск, – услышал Грозный-старший. – И если ты не передумал, я переговорю с…

– Я не передумал, – ответил он. – Сразу же сообщи мне о результатах своего разговора.

– Да уже все решено.

– Условия они приняли?

– Конечно. Завтра я тебе все сообщу.

– Скажешь, где мне тебя найти. К тебе подойдут мои люди. Сведешь их с продавцом.

– Нет. Меня засвечивать не надо. Я сообщу тебе адрес, пусть они едут туда. Согласен?

– У меня просто нет выбора.

– Я еду в Тулу, – сказал Иван, – и вернусь дня через два. В общем, если что, я тебе позвоню. А почему ты молчишь о том, что твой отец в Москве?

– Отец? – растерялась Стелла. – В Москве?

– А ты разве не знаешь? – засмеялся Иван. – Насколько мне известно, ты даже встречалась с ним. Послушай, я могу понять тебя, когда ты говоришь неправду моему отцу. Но лгать мне – это уже…

– Но я тебе действительно не вру! – вспылила она.

– Извини… – Иван привлек ее к себе. – Но когда ты начала говорить о том, что нужно все перевести на тебя, я узнал интонацию твоего папочки. Хотя ты права, и я действительно сделаю это. Потому что ничто не вечно под луной. Будет спокойнее, если ты станешь владелицей всего имущества. Завтра же займусь этим. Но ни слова моему батяне. Правда, ему осталось не так уж много лет, но их вполне хватит, чтобы испортить нам жизнь. – Он рассмеялся.

– Он что, болен?

– Пока нет. Но вот-вот заболеет. Завтра поеду к нотариусу и все сделаю. Ведь ты меня не бросишь, если что-то…

– Я люблю тебя, – перебила Стелла, – и буду любить всю жизнь.

– Как дела? – спросил по телефону Грознов.

– Да все нормально, – отозвался Суслин. – Надоело, правда, тут порядком.

– От силы еще пару дней. Кстати, вы тут сейчас нужны. А что с лесом?

– Да вроде обещали и Лохматый, и Лесовик, так что все путем будет. Готовят лес. Но с подвозом к железке возможны проблемы. Сейчас за это дело плотно взялись менты и таможня. Специальные посты выставляют, и по тайге группы шарят.

– Решайте это. Лес должен уйти к покупателям. Насчет наркотиков вопрос закрыт. Вас познакомят с тем, кто будет представлять наши интересы. Я вам сообщу адрес. Вас будут там ждать. Ясно?

– Вроде да. Правда, светиться не хотелось бы.

– За один раз не засветитесь. Тем более что поедете туда без товара. Просто познакомитесь. Пусть Топорик отдаст все деньги, и закройте точку. И еще… Топорика надо убрать.

– Да помним. Хотя вот тут мы и можем светануться. Ведь нас видели у него.

– Это уже ваши проблемы. Оставлять Топорика нель-зя. – Не прощаясь, Грозный отключил телефон.

Красноярск

– Убрать Топорика, – покачал головой Суслин. – А мы-то как тогда отсюда свинтим? Ведь нас участковый фиксировал, и данные наши у него есть. Чуть что, и нас наверняка потянут. Что делать будем?

– Ну а не завалим Топорика, – отозвался Геракл, – то нас уберут. Сам знаешь, как Грозный это делает. К тому же Топорик один останется, от него все отвалят. И тогда его вполне могут вздернуть эти вешатели. А он запросто может, сука, в ментовку нырнуть. Лучше уж пару-тройку лет в зоне отсидеть, чем в петле болтаться. Так что валить его надо. Вопрос – как? Если только взять его с собой, вроде вместе поедем в столицу, а по дороге сделаем и упрячем труп. Только так, пожалуй.

– А что? Самое разумное. Так и сделаем. Сегодня скажем Топорику, что он с нами поедет, в Москве теперь работать будет. И от вешателей подальше, и бабки приличные сможет заработать.

– Я вообще-то не пойму вот чего – почему ты не вякнул Грозному, что сказал Кирка?

– Сам подумай: если только за то, что Кирка был в то время в Лесосибирске, его валить надо, то нас тоже убрали бы.

– Во блин! А я не въеду никак, почему ты Грозному не сказал. А ведь ты правильно базаришь. Но тогда получается, что Грозный как-то замешан в этой делюге, ну, о лесосибирских отморозках.

– Выходит, так.

– Что-то эти палачи, – усмехнулся Топорик, – больше не вешают никого. Видно, залетные были.

– Выжидают, – вздохнул Лохматый. – Я без ствола даже в сортир не хожу. И стараюсь не оставаться один. А то хрен их знает, удавку, суки, накинут, и привет родным с того света.

– А ты, – Топорик взглянул на Лесовика, – тоже боишься?

– Да не то чтоб совсем, – усмехнулся тот. – Но береженого Бог бережет. Я сейчас особо не высовываюсь из своих мест. Пусть сюда сунутся, сучары, я им с ходу пасти порву. Здесь тоже на стреме своих ставлю. А ты, Топорик, как себя чувствуешь? Парням, похоже, надоело быть сторожевыми псами. Свалят от тебя, тогда что делать будешь?

– Да мне и без них не хреново будет, – стараясь не выказать страха, проговорил Топорик. – Я не о себе, а о них думал. Когда Змея вздернули, я и собрал их. А кто хочет домой, к мамочке, пусть катит.

– Поздравляю, – войдя, улыбнулся ему Суслин, – в столицу с нами поедешь. Все дела тут прекращай и собирайся. Дня через три-четыре отвалим. Надо бабки за проданный товар получить и то, что осталось, забрать. Посылай кого-нибудь, а мы тут в одно место скатаемся, потом за билетами. В общем, собирайся.

– В натуре уезжаю? – спросил Топорик.

– В натуре, – улыбнулся Суслин.

– Ништяк! – Топорик облегченно вздохнул. – Все, мужики! – закричал он. – Отвальную по полной программе делаю.

– А вы договорились, кто из вас будет лесом заниматься? – спросил Геракл.

– Да мы компаньонами будем, – посмотрел на Лесовика Лохматый. – Так оно и спокойнее, и безопаснее. А этого в натуре в столицу везете? – неожиданно тихо спросил он. – Или до первой ямы поглубже?

– А ты не так прост, – усмехнулся Геракл, – как кажешься. Топорика везем туда, куда надо.

– Ему давно пора нож в пузо, – негромко проговорил Лесовик, – совсем оборзел. А на деле, выходит, трус. Заперся у себя в конуре и зубы кажет, а не кусает.

Топорик в это время по телефону обсуждал вечеринку в честь переезда в Москву.

– А кто будет наркотой заниматься? – спросил Лохматый.

– Пока и мы не знаем, – ответил Геракл.

– Получается, – пробормотал Борисов, – что Лиров не уезжал никуда. Где же он был все это время? В то, что он убил жену, я как-то не особо верю. Точнее, вообще не верю. Но версию эту все-таки нужно отрабатывать. Где он был? Где и почему его убили? Ответ напрашивается сам собой: Лировы тоже дали показания в пользу Топорикова, и поэтому их убрали. Но это не вешатели. Кроме того, Лиров защищался и был ранен ножом. Почему убили жен свидетелей? Кстати, где Сарин?

– Его увезли в больницу с нервным срывом, – ответил Соколов. – После похорон жены он уехал к родителям в Ачинск и больше не появлялся. Лиров, по словам свидетелей, уходил с вещами. Вещи не обнаружены до сих пор. И его, и ранее убитую жену просто неудачно пытались…

– Перестань, – остановил его Борисов. – Неудачно пытались выдать за жертву вешателей? Возможно, были другие обстоятельства и другие исполнители. Не ясен мотив. Впрочем, так же, как и с убийством Таисии Сариной. Почему убили ее, а не мужа? Порой я перестаю себя уважать. Мы не знаем ничего, и нет ни единой более или менее существенной зацепки. Поражает еще вот что – вешают один в один с преступлениями, совершенными в девяносто первом в Лесосибирске.

– Не один в один, – неожиданно возразила Варвара. – Узлы на веревках другие. В Лесосибирске был так называемый скользящий узел, а здесь используют укрепленный, зафиксированный.

– Молодец, – улыбнулся Борисов. – А я этого не заметил. Молодец, – повторил он.

– Я нашла бывшего оперативника, капитана Соловьева, – сказала Варвара. – Он начинал то дело в Лесосибирске. В девяносто шестом был тяжело ранен при задержании убийцы и сейчас живет под Михайловкой один. Жена от него ушла сразу после ранения, детей нет, и Соловьев, говорят, стал пьяницей. Еще есть подполковник Завин. Он на пенсии уже четыре года, а в то время был начальником уголовного розыска в Лесосибирске. Я встречалась с ним и… – Она вздохнула. – Неприятный человек.

– Так, – посмотрел на часы Борисов, – едем к Завину. Точнее, еду я. Вы отправляйтесь к Соловьеву. Узнайте, может, у него здесь есть знакомые. Тогда возьмите их с собой.

– Все ясно, – сказал по телефону Суслин. – Едем немедленно. А насчет Топорика все так же?

– А что еще ты можешь предложить? – раздраженно спросил Грознов.

– Понял. И нам сразу возвращаться?

– Да.

Отключив сотовый, Суслин выматерился.

– Чего там еще? – спросил Геракл.

– А что ты еще можешь предложить? – передразнил Грознова Суслин. – Твою мать! Если бы ты хоть раз поступал так, как предлагаем мы, ничего бы этого сейчас не было. Хорошо еще про лес не вспомнил, – усмехнулся он. – А то бы…

И тут раздался вызов сотового.

– Вспомнил, – недовольно бросил Суслин.

– Игорь, – Борисов услышал голос дяди, – ты сейчас где?

– Еду к Александру Петровичу Завину.

– Значит, ты меня опередил, – сказал Юрий Петрович. – Именно Завин тогда пытался пришить дело о повешенных Любимову и Лобикову. И применял жесткие методы ведения допроса, то есть просто выбивал из них признание. Но несмотря на анархию девяносто первого, это ему не удалось, вмешался прокурор района Алла Викторовна Погодина. Сейчас она на пенсии и живет в пригороде. Я бы на твоем месте обязательно поговорил с ней.