Текст книги "Удавка из прошлого"

Автор книги: Борис Бабкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

Поэт, лежа на диване, читал газету. Услышал телефонный звонок и снял трубку.

– Сегодня ты мне нужен, – сказал ему Командор.

– Во сколько?

– Часа через два сможешь подъехать к Курскому?

– Буду через два часа. Где именно на вокзале?

– Я тебя сам найду.

– Я буду в баре пить кофе. Помните, где мы с вами…

– Хорошо. – Командор отключил телефон.

– Он в этом доме, – сказал мужчина. – Второй этаж. Однокомнатная квартира. Снял около месяца назад. Вышли мы на это…

– Все, – перебил его сидящий за рулем черноволосый крепкий мужчина. – Держи, – он сунул ему в руку конверт, – как договаривались.

– Кто это? – спросил по телефону Мулла.

– Забыл старых друзей? – усмехнулся мужчина.

– Будин!..

– Узнал все-таки.

– Что ты хочешь?

– Ну как что, жить. А ты, значит, решил обрезать все концы? Никак на покой собрался? Только не выйдет у тебя, пока живы Грозный, Абдулин и Кралин.

– А почему ты молчишь о себе?

– Но ты же все прекрасно понимаешь.

– Если я предложу тебе выехать со мной, ты согласишься?

– Вот что. У тебя сутки, чтобы отозвать своих гиен из Красноярска. Сутки, чтоб перевести на счет в Санкт-Петербургский филиал финского банка «Сампо» миллион евро. Если этого не произойдет, я отдам в ФСБ пару бумаг и кассету. Мне плевать, что будет со мной, а вот тебе, надеюсь, нет. Номер счета такой… – Он назвал несколько цифр. – У тебя сутки. – Будин отключил телефон.

Мулла длинно выругался.

– А он сделает это, – прошептал Мулла. – Придется использовать запасной вариант. Очень не хотелось бы, но выхода нет.

– Сейф пуст! – крикнул вошедший Ираклий. – Нет бумаг, а они были.

– Обыщите все! – громко приказал Мулла. – Бумаги должны быть. И… – Замолчав, он уставился на грузина.

– Ты что? – Ираклий попятился. – Я тебе говорю…

Мулла что-то быстро проговорил на родном языке. Подскочивший к Ираклию парень сильно ударил его в живот. Грузин вздрогнул, но выдержал удар и хуком отправил парня на пол. На него бросились трое. Одного Ираклий успел встретить ударом в лоб и ногой попал ему по виску.

– Он должен отдать бумаги, – процедил Мулла.

– Но мы действительно обыскали все, – сказал стоявший у двери атлет, – нет бумаг. Еще вчера они были в сейфе, Сыч их видел.

– Кто говорил с Абдулиным наедине, почему его нет до сих пор?

– Его горничная, – ответил вошедший Сыч, – Нинка…

– Найти ее! – закричал Мулла. – Десять тысяч тому, кто привезет ее ко мне!

– Черт возьми! – Посмотрев на часы, Командор кивком подозвал официантку. – Счет, пожалуйста. Где же ты, Поэт?

Поэт прижался спиной к стене слева от двери.

«Да открывайте же», – мысленно поторопил он пытавшихся открыть дверь с площадки. Замок щелкнул. Дверь стала открываться.

– Быстрее, – заговорил невидимый ему человек с кавказским акцентом. – Быстрее входите. Подождем.

В прихожую вошел крепкий парень и сразу проскользнул в комнату. Второй с пистолетом в руке зашел на кухню. Последним появился рослый грузин. Чуть слышно хлопнули два выстрела. Зашедший в кухню с пробитой пулей головой рухнул. Грузина Поэт убил выстрелом в сердце.

– Что тут? – выглянул из комнаты крепкий. Удар ногой в низ живота заставил его, сдавленно вскрикнув, присесть. Поэт захлопнул дверь. Быстро отволок первого парня в ванную. Ударив ногой третьего, ухватил за ноги грузина.

– Я уезжаю, мама, – быстро говорила по телефону миловидная стройная женщина. – Петя со мной. Как устроюсь, тут же позвоню тебе. Мама! – услышав сдавленный вскрик в телефонной трубке, воскликнула она. – Что с тобой?

– Слушай сюда, сучка, – угрожающе проговорил мужской голос, – или ты вернешь бумаги, которые отдал тебе Абдулин, или твоей мамане конец. Жду полчаса, – раздались короткие гудки. Выронив трубку, женщина осела и закрыла лицо руками.

– Мама, – к ней подошел малыш лет пяти, – мы поедем к бабушке?

Она прижала его к себе и заплакала.

– Где Мулла? – прикурив, спросил Поэт.

– Да иди ты! – просипел связанный парень. – Я тебе, сука, лично…

– Лады, – кивнул Поэт. – Значит, будем спрашивать по-другому. – Взяв настольную лампу, он оборвал провод и зубами зачистил концы. Сунул вилку в розетку и поднес оголенные концы провода к носу парня. – Где Мулла? – повторил он.

Посмотрев вслед вышедшему из хранилища молодому мужчине, Командор открыл дверцу сейфа. Увидел толстую папку, вытащил ее и закрыл сейф. Сунул папку в сумку.

– Ну? – спросил по телефону Мулла. – Что там?

– Она позвонила, – услышал он, – и обещала привезти папку с документами. Но сказала, что отдаст ее на улице. Мы должны вывести мать. Она нам отдаст папку, мы ей – мать и машину. Что делать?

– Папку берите, – процедил Мулла. – И у выезда со двора оставьте людей, пусть расстреляют машину с женщинами. – Положив сотовый, он взглянул на стоявшего у окна амбала. – Где твои люди с Поэтом?

– Его, наверное, нет в квартире, и они его ждут.

– Почему не позвонили? – спросил Ираклий.

Амбал пожал плечами.

– Я пошлю туда своих. – Ираклий вышел.

– Ты где? – спросил по телефону Командор.

– В баре, – отозвался Пушкин. – Обедаю. Извини, гости были. А я приветливый хозяин.

– Где Мулла?

– Узнаешь немного позже из телевизионных новостей.

– Не дури, Димка.

– Вечером я загляну к тебе, устроим прощальный ужин, – засмеялся Поэт, и телефон отключился.

– Глянь-ка, – позвала с балкона полная женщина, – Нинка приехала. Видать, мать захворала. Вон, – она махнула рукой вниз, – трое мужиков ведут Марину Ильиничну.

– Слышь, – быстро проговорил сидевший сзади на мотоцикле парень. – Вроде баба та, – кивнул он на машину, к которой трое парней подводили пожилую женщину. – Ее, что ли, валить-то?

– Да, – буркнул сидевший за рулем.

– Но пацан в машине, как же…

– Молча. Какая разница кто? Расшмаляешь, и свалим.

– Но там пацан, как же его убивать?

– Молча, – повторил первый.

– Папку! – протянул руку длинноволосый парень.

– Пусть мама сядет, – отозвалась сидевшая за рулем «девятки» женщина.

– Садись, – толкнул пожилую женщину другой.

Она села в открытую дочерью дверь. Женщина выбросила перемотанную крест-накрест изолентой папку и рванула машину с места. Выезжая со двора, в арке дома притормозила. Сухо хлопнул выстрел. Она услышала его и, испуганно вскрикнув, нажала на газ.

Сбросив тело сидевшего за рулем, второй перебрался вперед и завел мотоцикл. Рванул с места. К арке подъехала иномарка. Из нее выскочил один из парней.

– Косой – труп! – крикнул он, присев около мотоциклиста. – В тачку его быстрее!

– Что? – Ираклий вскочил. – Черт! – плюнул он и заговорил по-грузински.

– Что там? – спросил Мулла.

– В ванной трое убитых, – процедил грузин. – Одного убили с близкого расстояния в лоб. Так что, вполне возможно, Поэт у него что-то спрашивал.

– Ираклий, если кого-то из моих людей арестуют, ты умрешь.

Ираклий промолчал.

– Мулла, – в кабинет вошла женщина, – папка у наших людей. Но женщина уехала. Один из мотоциклистов убил другого.

Ее прервал яростный рык Муллы. Схватив вазу с цветами, он запустил ее в Ираклия. Тот успел пригнуться.

– Я уничтожу тебя! – заорал Мулла. – Ты ничего не можешь сделать! Ты погубил Ахмета. Сейчас фээсбэшники много чего узнают. Если что-то случится с документами, ты сдохнешь! – Он быстро вышел в соседнюю комнату.

«Надо уходить, – подумал Ираклий. – Мулла бесится – значит чувствует конец. Пора уходить».

Сделав глоток кофе, Поэт усмехнулся. У его дома остановились три машины. Из них выскочили люди в камуфляже и бросились в подъезд.

– Хоть бы форму не позорили, – прошептал Поэт.

– Мухаммед, – приоткрыв дверь, сказала женщина, – есть хорошие новости. Только…

– Исчезни! – рявкнул он. – Мне нужны документы. Где эти кретины? – Выпив бокал вина, он разбил его об пол.

– Да, – усмехнулся, закрыв папку, Ираклий, – мой вам совет: не показывайтесь на глаза Мулле. Лучше исчезните, пока этим не занялась ментовка.

Переглянувшись, парни уставились на папку. Посмеиваясь, грузин открыл ее. Там лежали вырезанные по размеру папки газетные листки.

– Мы с тобой, – решил за всех амбал.

– Ждите в машине, – сказал Ираклий. – Я не откажу себе в удовольствии окончательно испортить настроение Мулле.

– Я знал, что ты сволочь, – раздался насмешливый голос Муллы, – но не думал, что настолько. Настроение ты мне не испортишь. Более того, я прощаю вам осечку. Ты хотел встретиться с Командором, такая возможность у тебя есть. Кстати, я тоже с удовольствием побеседую с ним, – засмеялся он.

Грузин настороженно смотрел на него.

– Впрочем, выбор за тобой, – на удивление добродушно проговорил Мулла. – Хочешь денег – оставайся, а нет – свободен.

– Ты серьезно? – спросил Ираклий.

– Вполне. Я скоро уезжаю, так что тебе решать, с кем ты.

Мулла ушел в кабинет.

– Отвези их на дачу, – шепнул Мулла телохранителю, – и убей. Вызови Аскера, – приказал он женщине. – Завтра мы наполовину покончим с этим делом. Да, Грозного пока не убивать. И приготовьтесь к визиту мстителя за отца. – Он усмехнулся. – Желательно отдать мне его живым. Он отлично подготовлен. Хотя у Командора нет неподготовленных людей. Его я убью сам.

– Будина нашли! – крича, выбежал из кабинета худой длинноволосый мужчина в очках. – Омар звонил! Нашли…

– Еще одна хорошая новость, – рассмеялся Мулла.

– Мы останемся, – подошел к нему Ираклий. – Только…

– Езжайте с ним. – Мулла кивнул на телохранителя. – Завтра получите инструкции.

Красноярск

– Значит, подарки привезут? – спросила Наталья.

– Да, – кивнула молодая женщина. – Из Санкт-Петербурга. Завтра будет самолет.

– Извините, – спросила Наталья, – а отдельные граждане могут принять участие в этой акции?

– Разумеется.

– Спасибо, – Наталья поднялась, – и до свидания. Я обязательно буду участвовать в этом благом деле.

– Она выходит, – сказала по телефону рыжеватая девушка, – идет к машине.

– Наша она, – услышала девушка.

– Опачки! – Лисовский прищурился. – Точно, за ней охота. Звони Будину.

– Понятно, – играя желваками, проговорил Будин. – Что делать, знаете. – Отключив телефон, он выматерился. – Выходит, не поверил он мне. Хорошо меня знает, сука нерусская. Так, значит, самолет действительно будет завтра. – Он посмотрел на календарь. – Мулла не предполагает, что мне поможет выбраться Литовец. У них, кстати, свои счеты. Надо собрать все, что есть, связаться с Литовцем и сказать, что я согласен на его предложение и заплачу миллион. Но после того, как буду за границей. Прости, Натальюшка, – вздохнул он, – это самое лучшее, что я могу для тебя сделать.

– Извините, – остановил подошедшую к «вольво» Наталью плотный мужчина. С боков к ней подступили еще двое.

– В чем дело? – спокойно спросила Окунева.

– Сотрудник уголовного розыска Панин. – Плотный показал удостоверение. – Вам придется проехать с нами. Или, может быть, вы сразу скажете, где сейчас находится Яков Игнатьевич Будин?

– Яша? – улыбнулась она. – Я бы сама это хотела знать.

– Прошу вас, госпожа Окунева, – плотный указал на подъезжавшую к ним «Волгу», – карета подана.

– Какие джентльмены работают в уголовном розыске, – усмехнулась она и сделала шаг вперед. Сидевший на заднем сиденье худощавый мужчина открыл дверцу, и Окунева села. Рядом с ней уселся Панин. «Волга» тронулась. Из-за угла здания выехала «девятка». По проезжей части ехал «КамАЗ» с прицепом. Пропуская его, «Волга» остановилась. «Девятка» затормозила метрах в трех позади. Как только «КамАЗ» миновал «Волгу», «Жигули» рванулись вперед и почти сразу резко затормозили. В открытое окно водителя рука Лисовского швырнула лимонку. «Девятка» рванулась вперед. Водитель «Волги» наклонился, пытаясь увидеть, что ему забросили в машину. Прогремел взрыв.

– Батюшки! – ахнула пившая на балконе чай женщина и бросилась в комнату.

– Чего орешь, дурища? – сняв телефонную трубку, цыкнул на нее пожилой мужчина. – В милицию звонить надо. Вот, едрена вошь! – Он набрал ноль-два. – Я думал, только в кино машины с бандюками подрывают.

– Лисовский, – услышал в сотовом бородач, – с каким-то…

– Не потеряйте его, – перебил бородач.

– На подхвате Слепой, не потеряем.

– Смотри, Берет, – строго предупредил бородач.

– Все будет нормально, Кубинец. – Мы с Семеркой сигарет купить остановились, и нате вам, – рассмеялся Берет, – Гарри Лисовский собственной персоной. За рулем один из его учеников. А они притаились возле детского дома. Мы недалеко тормознулись и увидели машину Окуневой. Во, думаем, двойной подарок. Вызвали Слепого. В общем, Окуневу какие-то другие хапнули. Удостоверение ей показывали. Пробейте номер триста двадцать один, – попросил он. – «Волга» темная. «КамАЗ» проезжал, «Волга» с Окуневой остановилась. Эти сзади. «КамАЗ» прошел, Лисовский забросил в окно к водителю лимонку и на ход. Мы следом. Так что не упустим.

– Повтори номер, – попросил Кубинец.

– Точно готова? – спросил Будин.

– Точнее некуда, – ответил Лисовский. – Все готовы. Она, с ней двое сзади сидели и водила. Они так и не поняли, что им в окно швырнули.

– Вас не срисовали?

– Да ехала за нами какая-то «семерка», но свернула. И никого больше нет. Мы спецом в переулок зарулили, чтобы проверить…

– Так, бросайте машину у старого депо. На автобус, а потом пешком. Рисковать сейчас нельзя.

– Сделаем.

– Три машины было, – возбужденно рассказывала пожилая женщина. – Я на балконе чай пила. Первая, ну, такая большая, остановилась, там грузовик какой-то ехал по дороге. Сзади поменьше машина встала. А за той еще какая-то. Синяя, кажется. Ну, в общем, темная. Вторая – красная. Эта красная как рванется вперед, рядом с большой остановилась и сразу вперед и вправо. А тут как бабахнет. Синяя за той поехала, даже не остановилась.

– Понятно, – кивнул Васин. – А номер какой-нибудь машины вы не запомнили? Может, что-то из номеров…

– Нет, я перепугалась очень. Дед мой вас вызвал.

– Около детского дома осталась машина, – доложил Борисову Арин. – Это чуть дальше. – Он махнул рукой.

– Думаешь, я не знаю, где детский дом? – недовольно посмотрел на него Борисов.

– Так вот, – продолжал капитан, – на этой машине «вольво» приехала женщина. Она узнавала об акции помощи сиротам. Нам об этом врач рассказала, она с женщиной говорила. По описанию – Окунева Наталья.

– Почему она вам рассказала?

– Эту женщину увезли на «Волге», которую взорвали.

– Нужно пробить «вольво»…

– Машина принадлежит Зобиной Ангелине Викторовне. Она сейчас в отпуске, отдыхает на Канарах. Окунева и Зобина подруги.

– Но прежде чем взять женщину с собой, они с ней говорили?

– Нет. Она подошла к машине, и сразу появились двое. Разговаривал один. Он ей что-то показал. Потом подъехала «Волга», и женщина и тот, что с ней разговаривал, сели. Второй ушел во двор. «Волга» поехала. Следом за ней какая-то машина. Врач детского дома не может назвать марку. А потом она услышала взрыв.

– Ясно, что ничего не ясно. Кому так помешала Окунева? Кто были те, кто ее брал? Почему она оставила машину? Кто взорвал «Волгу»? Кто хозяин машины?

– Устанавливают, – ответил подошедший подполковник. – Взрывотехники говорят, что в машине взорвалась граната. Видимо, забросили водителю. Документы сгорели. Трупы опознать тоже крайне сложно. Экспертиза займет не одну неделю. Что же у нас такое началось-то? – Он покачал головой.

В кармане у него прозвучал вызов сотового.

– Букин говорит, – услышал он, – что Окунева была любовницей Будина и его деловым партнером.

– Ясно, – кивнул подполковник. – А чего это он вдруг начал сообщать?

– Услышал разговор и сразу потребовал кого-нибудь. Перепуган очень.

– Отбой, – буркнул подполковник. – Букин вызвал дежурного и сообщил, – он посмотрел на Борисова, – что Окунева была любовницей Будина.

– Етишкин кот, – удивился Арин. – Как он узнал, что Окуневу…

– Услышал разговор дежурных, – поморщился подполковник. – Сколько раз говорить надо – о служебных делах около камер ни слова. Я им устрою…

– С другой стороны, хорошо, – сказал Борисов. – Теперь ясно, что произошло. Кто-то ищет Будина и вышел на Окуневу. И когда те, кто ищет Будина, забрали ее, те, кто прикрывал Окуневу, решили просто. Конечно, с согласия, а может быть, по требованию Будина. Так, – он посмотрел на Арина, – установить место отдыха Зобиной. С ней необходимо поговорить.

– Я готов лететь хоть на край света, – быстро ответил Арин.

– Обойдешься телефонным разговором, – усмехнулся Борисов. – И звонить будешь с домашнего. Значит, проморгали мы Окуневу. Букин, сволочь, даже не заикнулся про нее. Сегодня я из него выжму фамилии всех знакомых Будина. Похоже, Букин очень боится, что Будина возьмут. Значит, что-то о Букине Будин может сказать. А кому еще Будин так понадобился, что взяли Окуневу? Кто-то знал, что она его любовница. Хоть какие-нибудь документы этих похитителей остались? А те двое куда делись?

– Уехали в другую сторону, – ответил Арин. – На белых «Жигулях».

– Кто же они? – вздохнул Борисов.

– Может, это народные мстители? – спросил подполковник.

– Стиль не их, – не согласился Борисов. – Хотя вполне возможно, что Топорик мог рассказать им о связи Будина с Окуневой. Но не их стиль, – повторил он. – Однако это одна из версий. – Он увидел идущую от машины Варю. – Кудрявцева, обстоятельно поговори с врачом детского дома. Я хочу знать в подробностях разговор Окуневой с ней.

– Хорошо, – кивнула она.

– А я, выходит, не в счет? – засмеялся Арин.

– Берешь преступников ты хорошо, – улыбнулся Борисов, – а вот разговаривать не очень умеешь.

– Логично. А тех двоих, что уехали, мы найдем, есть описание их внешности. У одного примета яркая – родимое пятно на шее слева.

– Я пошла в детдом, – сказала Варвара.

– Хвоста точно нет? – спросил Будин.

– Точно, – ответил Лисовский. – Нас там и не засек никто. Все вышло на удивление просто.

– Вот что, надо убрать одного типа. Его не добили в свое время. А он, судя по всему, имеет отношение ко всему этому.

– Хорошо, сделают его. У меня остались люди, которые вне поля зрения ментов. Но придется раскошелиться.

– Пяти хватит?

– Вполне. Скажи мне, как ты, мент, дошел до такой жизни? Ну, я понимаю там, взятку или…

– Тебя это не касается! – отрезал Будин.

– А зачем Окунева ездила в детдом? – спросил Лебедев.

– Хотела усыновить мальчонку, – усмехнулся Будин. – Так, надо убрать врача детдома. И немедленно.

– А врача-то зачем? – спросил Лисовский.

– Надо! – рявкнул Будин.

– Я же говорил, не потеряйте! А вы… – возмущенно кричал по телефону бородач.

– Они в старое депо заехали, – ответил Берет. – Не могли же мы туда сунуться. А брать их ты не разрешил. Тачка чья?

– Видова, он сейчас в тюрьме. По доверенности ездил Панов Александр, один из учеников Лисовского.

– Оставим человека у депо, – предложил Берет. – И рано или поздно кто-нибудь нарисуется. Его возьмем, он все расскажет.

– Неплохая идея, но есть другой вариант. Скорее всего попытаются убрать того, с кем Окунева говорила в детдоме.

– Намек понял, буду ждать там.

– Возьми с собой кого-нибудь.

– Обижаешь, Кубинец, – засмеялся Берет. – Я…

– Тебе говорят, – перебил его бородач, – возьми обязательно.

– Слепой со мной, – ответил Берет.

– Она спрашивала о самолете из Санкт-Петербурга, – сообщила Варя. – Как я поняла, она ради этого и приезжала в детский дом. И пообещала тоже участвовать в акции.

– Самолет, – пробормотал Борисов. – Откуда Окунева могла знать о нем? И почему спрашивала? – Он задумчиво посмотрел на Кудрявцеву. – Какие соображения?

– Мне кажется, Будин готовит захват самолета, – ответила Варя.

– Атаковать Москву? – хмыкнул Соколов.

– А что, – посмотрел на него Борисов, – вполне возможен и такой вариант. Будин хочет уйти из Красноярска, и кто-то подсказал ему, каким образом. Интересно – кто? Будин понимает, что он обложен. Сейчас все работает против него.

– Засухарится под кого-то из тех, кто прилетит, – высказался Арин.

– Вот что значит работа с уголовниками, – проворчал Борисов. – На жаргоне опера говорят. – Он помолчал, а потом сказал: – А это мысль. Кто-то из Питера сообщает ему о самолете. Учитывая то, что Будин в загоне и никому не верит, он посылает Окуневу удостовериться. Значит, он действительно заменит кого-то из экипажа самолета. Следовательно, Будин должен быть похож на него. Так, – он повернулся к Соколову, – узнай точное время прибытия самолета, список экипажа и сопровождающих груз лиц.

– Есть! – Соколов вышел.

– Где Цыгин? – спросил Борисов.

– Я оставила его у Лидии Антоновны, врача, – сказала Варвара. – Вполне возможно, что ее…

– Молодец, – не дал ей договорить Борисов.

– Ты готов? – спросил по телефону Литовец.

– Да, – ответил Будин. – Но как быть с моей внешностью? Ведь…

– Сегодня вечером, – перебил его Литовец, – позвонишь по номеру, который я тебе сейчас дам. Назначишь место, куда прийти человеку. Он принесет тебе документы и изменит внешность.

– А если ты убьешь меня?

– И лишусь миллиона евро? Исключено.

– Хорошо, давай номер.

– А что будет с твоими людьми? Улететь сможешь ты один.

– Этого я и хочу. Кстати, ты найдешь людей, которые могут забрать…

– Разумеется. Я все сделаю. Точнее, мы, – поправился Литовец.

– Давай номер. – Будин взял ручку.

– Вот. – Мужчина в форме аэрофлота протянул Соколову список.

– Спасибо, – кивнул Андрей.

– Можно полюбопытствовать, чем вызван ваш интерес? Есть подозрения…

– Спасибо, – Соколов пожал ему руку, – и до свидания. И еще, об этом никто не должен знать.

– Понял, – поспешно кивнул тот.

– Дело государственной важности, – улыбнулся стоявший у двери Арин. – По окончании операции вы первый узнаете, а уж потом пресса.

– Он, сучара! – процедил сидевший в «Таврии» Цыгин.

– Кто? – посмотрел на него водитель, крепкий оперативник.

– Лебедев.

Из остановившейся «девятки» вышли четверо.

– Точно, он. Вот и встретились. – Водитель вытащил пистолет и передернул затвор.

– Лебедев нужен живым, – предупредил Павел.

– Может, вызовем оперативку?

– Уйдут. Сопровождение Лебедева можно валить. А он, сучара, живой нужен.

– Но конечно, отделаем его?

– Пару раз приложим. Пошли! – Рывком открыв дверцу, Цыгин выскочил. Оперативник следом.

Грохнули два выстрела. Двое парней, идущих рядом с Лебедевым, упали. Третий парень и Лебедев выхватили пистолеты.

– Мы крикнули: «Стой», – предупредил опер Цыгина, – а они поливать начали.

– Так и есть, – кивнул тот. – Парень и Лебедев стреляли.

– Меня тесть убьет, – простонал оперативник, – тачка-то его. Ну, гады! – Он открыл огонь.

– Перестрелка, – сообщил по телефону мускулистый молодой мужчина. – Похоже, менты думают так же, как мы. Вмешаться?

– На твое усмотрение, – ответил Кубинец.

– Смотри, – сидящий рядом с мускулистым молодой мужчина в очках показал налево, – еще трое с дурами.

– Работаем, Слепой, – кивнул мускулистый. – Один живым нужен.

– Твою мать! – пригнувшись, закричал оперативник. – Еще кто-то. Во, блин, влипли! – Он заменил обойму. И тут раздались выстрелы справа от забора.

– Кто-то нас поддерживает, – сказал Цыгин.

– Наши, – облегченно выдохнул опер.

– Нет, Толик, – возразил Павел. – Из наших никто «ТТ» не носит.

– Прикрой! – крикнул Лебедев. – Я к тачке…

– Да иди ты! – ответил стоявший за столбом парень. – Сам прикрой. – И тут раздались выстрелы.

– Прикрывают нас, – обрадовался Лебедев.

От «Таврии» застучали выстрелы. Парень с криком выронил пистолет и схватился за простреленное плечо. И тут получил пулю в колено. Упав на асфальт, он взвыл. Лебедев, высунув из укрытия руку с пистолетом, дважды выстрелил в сторону стрельбы и бросился к бетонному забору. Ударили выстрелы двух пистолетов. Пули попали ему в ягодицы. Он рухнул на асфальт и потерял сознание. К нему бежали оперативники.

Слепой и Берет, заломив руки за спину плотному парню, тащили его к машине. Двое лежали мертвые. В конце переулка показалась милицейская машина.

– Уходим! – Слепой отпустил руку парня. – Быстрее, Берет, – перепрыгнув забор, поторопил он сообщника. Тот ударил парня по шее и в высоком прыжке перемахнул полутораметровый забор.

– Конница. – Анатолий показал на машину.

– Рановато они, – недовольно проговорил Павел. – Хватит с него. – Он кивнул на кричащего от боли Лебедева.

– Как у вас? – подбегая, спросил сержант.

– Там еще лежат. – Анатолий махнул рукой в сторону перекрестка.

– Туда Сергеев побежал, – сказал сержант. – Лебедев? Попался, гнида! – Он пнул его ногой.

– Давай перекурим это дело. – Цыгин вытащил пачку сигарет.

– А если он его убьет? – прикуривая, покосился на пинавшего Лебедева сержанта Анатолий.

– Душу отвел и хватит, – оттолкнул сержанта Григорий. – Пришибешь, суку, а он нужен.

– Не получилось, – с сожалением проговорил Берет. – Подкатили еще товарищи из ДПС. Не будешь же в них стрелять.

– Понятно, – кивнул Кубинец и вздохнул. – Так и не найдем мы Будина. А здесь, похоже, за ним еще…

– Точно, – не дал ему договорить Берет. – Ведь те хотели от Окуневой…

– Ваша вина, – сказал Кубинец, – что мы не вышли на Будина. А ведь главная цель – он.

– Все равно на славу поработали, – подмигнул Берет. – Как только все закончится, я по контракту умотаю. А ты? – взглянул он на Слепого.

– Мне давно предлагают идти в одну фирму охранником, – ответил тот. – Работа не пыльная, а платят неплохо.

– Парни уже уехали, – сказал Кубинец. – В Чечню их отправили. Да там им и место. А то насмотрелись ужасов и, не дай Бог, сами начнут правосудие вершить. В Чечне все-таки до сих пор иногда стреляют.

– А как шеф нас собрал? – спросил Берет. – Ладно, мы со Слепым свой счет имели к этим тварям. А парни-то…

– Все, – кивнул бородач, – ждите вызова. Надеюсь, вы уедете не сейчас.

– Нет, – покачал головой Берет. – Очень хочется узнать, чем дело кончится.

– Итак, – к лежащему на кровати Лебедеву подошел полковник милиции, – что скажешь?

– Да ничего, – простонал тот. – Врача давай. Я же ранен.

– Слушай, подонок, благодари Бога, если есть у тебя свой, что не убили. Хотя это даже хорошо, пожизненное для таких тварей, как ты, самое то. Где Будин?

– Дай гарантию, что я получу двадцать пять, – промычал Лебедев, – и я все скажу. Двадцать пять, – вымученно улыбнулся он, – и вы возьмете его.

– Ну что ж, – полковник махнул рукой, – как хочешь. Гарантию никто никому дать не может. Но если суд вдруг даст тебе четвертак, мы обжалуем приговор и ты все равно получишь пожизненное. – Он вышел.

– Надо уходить! – кричал Лисовский. – Двоих взяли и Лебедя тоже! Они сдадут! Надо…

– Слушай, – спокойно проговорил Будин, – Лебедеву невыгодно сдавать меня, я о нем столько могу поведать, что…

– Да какая ему разница? – перебил Лисовский. – На нем уже три трупа висят! Его бывших коллег! Уходить надо!

– Успеем! – не выдержав, закричал и Будин. – Закрой пасть! – И, открыв рот, от резкого тычка в низ живота согнулся.

– Вот что, Будин, – усмехнулся Лисовский, – мне плевать на то, что будет с тобой. Но я хочу умотать целым и невредимым. Сейчас ты мне отдашь бабки, которые у тебя есть, и я уйду. Ясен мой план? – Он потрепал по плечу скривившегося от боли Будина. – Здесь у тебя один человек, трое моих. Мне хватит десяти минут, чтобы ты все сказал.

– В сейфе, – промычал Будин, – за картиной. Оставь мне хотя бы тысяч десять.

– А сколько там всего? – Поднявшись, Лисовский шагнул к картине.

– Двенадцать.

– Так мало? – Лисовский смерил его недоверчивым взглядом.

– Остальные далеко, – прохрипел Будин.

– Ладно. Про это потом поговорим. – Сняв картину, увидел сейф. – Отлично! – Он поставил картину к стене. – Код?

– Он так открывается. Я же никого не боялся.

Лисовский открыл дверцу.

Хлопнул выстрел. С пулей в груди Лисовский упал.

– Я не боялся, – поднявшись, усмехнулся Будин. – Но все-таки подстраховался. Прежде чем открыть дверцу сейфа, надо отвязать шнур. Иначе он натягивает курок, когда дверца открывается.

В кабинет вбежал молодой мужчина с пистолетом.

– Как там его люди? – спросил Будин.

– Спят. Я им, как вы велели, положил снотворного в коньяк.

– Этого перевяжи, – Будин кивнул на застонавшего Лисовского, – и свяжи. Оставим его милиции, – засмеялся он. – Может, вместо пожизненного дадут половину. Потом ты мне будешь нужен.

– Погоди, начальник, – растерянно посмотрел на Борисова сидевший перед ним Угаловский, – ты в натуре?

– В натуре. – Борисов засмеялся. – Вот и давай таким детей делать, – качнул он головой. – Родится сын, в садик придет и на жаргоне базарить начнет. Ты ее давно видел?

– Не очень, – растерянно ответил Вениамин. – Значит, вот как… Выходит, я теперь не один. Вот это да!

– Да, – кивнул Борисов.

– А чего же она мне ничего не сказала? – пробормотал Вениамин.

– Нам врач ее сказал, – объяснил Борисов. – Кстати, она тоже была ошарашена этой новостью, – улыбнулся он.

– Вот это хрен на подоконнике. А вам-то я зачем нужен? Я узнал, что вы ищете меня, вот и нарисовался. Что на меня снова вешать будете?

– Да ничего особенного. Ты куда Топоркова дел?

– Топорика? – удивился Вениамин. – Дел? Да на кой хрен он мне нужен?

– Значит, и обидчиков ты не трогал?

– Я сейчас живу тихо и спокойно, так что не надо на меня всех собак вешать, тем более что я скоро папашкой стану. Во, блин, дела! Насчет Топорика, ей-богу, не в курсе. Да я слышал, что его с водилой кто-то…

– Ладно, – Борисов подписал повестку, – иди.

– Олеська в больничке еще? – Вениамин шагнул к двери.

– Там, – улыбнулся Борисов.

– Спасибо, начальник. И подарок от меня – на хате у Милки чужие. Пока! – Он вышел.

– Если уж Угол сдает кого-то, – пробормотал Борисов, – значит, чудеса на свете бывают.

– Кстати, его у управления машина ждет, – проговорил вошедший полковник. – А там Метка и какой-то парень. И машина «Нива».

– Метка с розыска снят, – улыбнулся Борисов, – нашли того, кто стрелял. Просто похожи они здорово. А насчет «Нивы»… Знаешь, Василий Андреевич, будем считать, что Топориков пропал без вести. Трупа нет, а искать виновных у меня, ей-богу, желания нет. Надеюсь, труп Топорика упрятали хорошо и больше вопросов по нему не будет.

– Олеська беременна! – усаживаясь в машину, закричал Угол. – Папаней я буду. Покатили к ней в больничку.

– Поздравляю, – улыбнулся Метка. – Это дело обмыть требуется.

– Обязательно обмоем.

– Значит, не желает говорить? – недовольно спросил прокурор края.

– Нет, – ответил майор милиции. – Вообще отказывается хоть что-то говорить. Требует адвоката. Ему уже двоих приводили, отказывается. Мне, говорит, нужен независимый и не местный защитник. В общем…

– И хрен с ним, – неожиданно высказался прокурор. – Я бы его, гниду, лично расстрелял. Ладно. Что у нас по народным мстителям?

– Интересная информация есть. Они оказали помощь при задержании Лебедева. Убили двоих и двоих ранили. И скрылись.

– Вот и работай после этого, – пробурчал прокурор. – Я бы каждому из них руку пожал, а буду требовать на суде пожизненного заключения. Вот так. А выходит, дело Будина и этих вешателей соединяется. Букин, Лебедев, Лисовский в первую очередь и, конечно, Будин. Значит, прав был Борисов. Как думаете, возьмем Будина?