Текст книги "Сюрприз для оборотня"

Автор книги: Борис Бабкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

– Думал, может, твои ребята, – ответил Альберт. – Значит, надо ожидать визитеров.

– Я выясню, кто там находится.

– Не стоит. Ну, возьмешь ты этих за нахождение в чужой квартире, и что дальше? Те, кто послал их, будут знать, что…

– А что же делать? – перебил Павел.

– Надо незаметно увести Пицкевича. И пусть пожалуют в гости. Можно оставить здесь пару оперов пошустрее. И ответ будет, почему ты туда приходил, и визитеров возьмут.

– Верно, – согласился Павел, – так и сделаем. Через полчаса я появлюсь и выведу вас. А троих приведу.

– А если заметят?

– Все будет нормально.

– Надеюсь.

– В общем, вечером вы навестите эту хибару, – сказал Лев.

– Понятно, – кивнул один из четверых крепких молодых мужчин.

– Если там окажется Пицкевич, Алхимик, он мне нужен живой, ясно? Остальных можете…

– А если там и девка та?

– Ее тоже сюда доставите.

– Когда пойдем-то? – спросил Тургунов принесшего кастрюлю с борщом узкоглазого старика.

– Не знаю. Гайдук все знает. А я нет. Тургунов выругался.

– Аппетитно пахнет! – Маша подошла к кастрюле. – Неужели вы сами готовите? – Она удивленно посмотрела на чукчу.

– Жена, – ответил тот и вышел.

– Вкусно! – Маша попробовала борщ.

– Хоть кормят, и то хорошо, – проворчал Семен Федорович.

Услышав стук, Альберт выхватил пистолет и подошел к двери.

– Это я, – узнал он голос Павла и отпер замок. В дом вошли Буланов и еще трое.

– Привет, – поздоровался Альберт. – Как сюда попали?

– Да есть тут потайной ход, – усмехнулся Павел. – Так что выйдем, и никто не заметит. Надеюсь, в окна они нас не увидят?

– Обижаешь! – усмехнулся Альберт.

– Сигизмунд Карлович, – позвал Павел, – берите свои вещи и выходим.

– Сейчас, – поспешно отозвался Пицкевич.

– Он мне завещал кассеты и папку с бумагами, – прошептал Альберт, – так что особо его можно не опекать.

– Ты сдурел? – взглянул на него майор.

– А нам что делать? – спросил один из троих.

– Сидите здесь, – сказал Павел. – Не сегодня, так завтра, ну от силы послезавтра сюда явятся. Сколько их будет, не знаю. Они придут проверить, кто здесь находится. Желательно взять всех. Если, конечно, численное преимущество будет…

– Понятно, – кивнул второй.

– Лучше бы сегодня, – проворчал третий. – Иначе меня жена из дома выгонит.

– Вы скоро? – В дверь заглянул еще один мужчина.

– Пошли! – Павел кивнул Пицкевичу.

– Да дайте карбюратор прочистить! – отмахнулся водитель от негодующей женщины. – Сейчас уеду. Меня и так…

– Что тут у тебя? – К машине подошел пожилой мужчина.

– Да, похоже, карбюратор забит, – ответил шофер.

– Сейчас посмотрим… – Старик засучил рукава рубашки.

– Понятно, – пролезая в дыру в заборе, хмыкнул Альберт.

– Лезь в траншею, – сказал ползущий сзади Павел.

– Во дела! – приглушенно рассмеялся Потапов и пополз по узкому полуметровой глубины рву. – И давно это тут?

– Давненько, – ответил Павел. – Хотели телефонный кабель прокладывать, но потом пустили верхом. Давай быстрее!

Сзади, чертыхаясь и толкая перед собой чемодан, полз Пицкевич.

– Ну что, мужики… – Один из оперов достал из холодильника бутылку коньяка. – Может, по чуть-чуть?

– А что, – усмехнулся другой, – запросто!..

Каменный хребет

– Сидят двое, – тихо проговорил невысокий мужчина. – Один со снайперской, у другого бинокль. Похоже, они всерьез за это дело взялись. Но здесь они ни хрена не увидят.

– Топайте дальше, – отозвался сидящий на камне Змей, – но не поднимайтесь, а то засекут. Умеют в засадах сидеть, видать, раньше их этому государство учило. Я по радио слыхал, что лучшие спецназовцы и прочие из спецвойск в криминал ушли. Там, мол, платят больше.

Двое мужчин, пригибаясь, двинулись вперед. Змей, тоже согнувшись, пошел следом по узкой каменной тропе.

– Похоже, надолго нас сюда сунули, – наливая из термоса крепкий чай, недовольно проговорил мужчина в камуфляже.

– Зато бабки хорошие поимеем, – рассматривая в бинокль ложбину, напомнил другой. – Правда, за живых больше платят, но канителиться нет охоты. Засечем, шлепнем – и все дела.

– Верно, – кивнул первый. – Наверняка те, кто поведет, умеют стрелять. Так что лучше сразу бить на поражение.

– Слышь, Лис, – опустив бинокль, вздохнул его напарник, – а ты веришь, что Оборотень нас с собой возьмет? Он вроде уходить из России собирается.

– Я сам никуда не поеду, – ответил Лис. – Бабки получу и мотану отсюда. Знаешь, пока воевал, потом гонял эту дребедень по сопкам на Колыме, вроде при деле был и человеком себя чувствовал. А как связался с этим, и все. И деньги появились, и делаем вроде то же самое, мразь убираем, но что-то на душе погано.

– На чем тебя подловили?

– Да, наверное, на чем и остальных, – вздохнул Лис. – По пьяному делу троих чеченцев забили. Долго убивали. Потом убили троих грузин около Чистого озера… А ты, Бурундук, как попал в поле зрения Скорцени?

– Да так же. Мы азиков забивали… И знаешь, мне вообще-то здесь даже нравилось. Согласись, бабки хорошие имеем и действуем безнаказанно. Сначала я даже удовольствие получал. А потом, когда охотников стали трясти и пушнину отнимать, понял, что влип крепко. Но деваться некуда. Тут почти все так думают, да ничего поделать не могут. Узнать бы, кто этот Оборотень, мать его, тогда бы и можно было надеяться…

– Ага, – насмешливо перебил Лис, – вместо пожизненного двадцать пять дадут. Ты не считал, сколько на нас трупов? По заказам только два. Один, кстати, депутат. Тут хоть Басая отдай, один хрен надолго угоришь. Поэтому остается надеяться, что бабки получим, а Оборотень исчезнет.

– Знаешь, – Бурундук снова приложил бинокль к глазам, – все равно на каждого из нас у Оборотня досье имеется, и он им запросто в любое время воспользоваться сможет.

– Хрен на рыло! – усмехнулся Лис. – Если нас хапнут, то и ему хана. Это сейчас мы под давлением и в то же время по контракту бабки зарабатываем, а когда он умотает, все – вольному воля, а спасенному рай.

– Понапихали своих чертей, – процедил присевший за камнем Змей. – Хунхузы чукотские, мать их…

– Куда дальше-то? – негромко спросил мужчина.

– Влево по расщелине уходим, – ответил Змей, – там не засекут. Выше, видно, не поднялись. Да выше и делать нечего – засекут сразу. А внизу все перекрыли. Ты скольких насчитал?

– Восемь харь только у хребта. Сколько же этих гвардейцев у Оборотня?

– Хрен его знает, – вздохнул Змей. – По расщелине пошли, – напомнил он.

Слияние рек Колыма и Омолон

– И зачем нас сюда послали? – спросил прапорщик внутренних войск. – Все облазали, даже следов тут нет, а твердят одно: разыскиваемые в третьем квадрате… – Он выругался.

– Хватит, Воронин, – остановил его капитан. – Приказали прочесать местность, будем прочесывать.

– Ну что там? – спросил бородач у подошедших к пяти навьюченным лошадям двоих молодых мужчин с винтовками.

– Вэвэшники лазают, – ответил один. – Там не пройти.

– Я говорил, – недовольно напомнил коренастый, – надо было Медвежьим склоном идти. А ты, Пан, выше повел. Тебе и Олень говорил, и…

– Заткнись, Шухер! – остановил его Пан. – Там можно запросто нарваться на секреты вэвэшников.

– Да в курсе я, – сказал коренастый. – И что теперь делать?

– Ниже пойдем, – решил Пан. – Верно, Зоркий?

– Попробуйте, – кивнул крепкий мужчина в темных очках. – Но время уходит. Вообще на кой хрен мы на север пошли? Надо было…

– Там бы давно нарвались, – возразил ему Пан.

– А эти суки не пошли, – сказал готовивший груз Зоркий, – нас послали. А ты, Пан, что-то мутишь, потому что…

– Слушай, – резко перебил его тот, – хорош базарить не по делу! Поворачивайте! – крикнул он. – Идем по ложбине. Впереди люди Обреза.

Санкт-Петербург

– Не верю я ему, и все, – процедил Иосиф. – Мне докладывали, что там у него какие-то проблемы. Кстати, почему убили Арпиева? Из-за чего Пицкевич начал скрываться? Представляете, что будет, если он даст показания?

– Не успеет, – усмехнулся Тупанов. – На Чукотке он побоится выйти на контакт с милицией. Понимает, что сразу погибнет, и к тому же у Пицкевича есть слабое место – его родные, он из-за них на все готов. Кстати, надо послать людей, чтоб держали семейку Сигизмунда в поле зрения. А то, не дай Бог, он сумеет выскользнуть. И надо как-то дать ему знать, что его детишки с женой, а также брат с матерью под прицелом.

– Вот тогда он точно пойдет в ФСБ, – покачал головой Андрей. – Сейчас он просто прячется и никуда не собирается идти. Надеется, что сумеет выбраться с Чукотки. Да его можно было бы и не искать. Сигизмунд – трус, но он прекрасный семьянин, поэтому никуда не денется. Знает, что…

– И все-таки мертвый он гораздо безопаснее, – заметил Тупанов. – Что касается груза с Колымы, то имеются опасения, что он может до нас не дойти. Боярин сейчас, как я понял, в панике из-за Пицкевича и может просто исчезнуть. А груз попадет в руки…

– У меня есть мнение, – перебил его Андрей, – что там что-то замышляют Оборотень и Боярин. Уж слишком много неожиданностей. В районе слияния рек неожиданно появляются тревожные группы солдат ВВ. Что они там делают, одному Богу известно. Хорошо, я послал туда своих людей. Они в любом случае доставят груз. А меня вот что интересует, – он посмотрел на Иосифа, – почему не пошли…

– Их убрали, – ответил толстяк. – Они начали проявлять излишнее любопытство.

– А что может сделать Боярин, если захочет взять груз? – спросил Тупанов.

– Он ничего не сможет сделать, – уверенно ответил Андрей. – Он крепко связан с нами и нашими зарубежными партнерами. Так что уйти ему не удастся, а если попробует, его уничтожат в любой точке планеты. Рисковать Боярин не станет.

– А я думаю, он может попробовать, – возразил Иосиф. – Сейчас исчез Алхимик, и Боярин наверняка в панике. Он попытается уйти из России и может рискнуть забрать партию золота. Тем более что оно само идет ему в руки, и он сделает это, то есть заберет золото без всяких усилий.

– Я такого же мнения, – кивнул Тупанов. – Придется тебе, Андрей, отправляться туда со своей командой. И тогда двадцать процентов от груза твои.

– Двадцать пять, – спокойно отозвался тот. – Мне надо будет как-то объяснить своим людям цель поездки на Чукотку.

– Двадцать два, и ты отправляешься сегодня, – проговорил Тупанов.

– Двадцать пять, и я вылетаю через два часа, – улыбнулся Андрей.

– Умеешь ты себя предложить! – засмеялся Тупанов и протянул руку.

– Тем живем! – Андрей пожал ее.

– Жду хороших известий. И очень не хотелось бы в тебе разочароваться.

– Этого не будет, – ответил Андрей.

– Надеюсь на тебя.

– А оружие? – спросила миловидная женщина сидевшего рядом мускулистого молодого мужчину.

– Тебе идет мини, – улыбаясь, кивнул тот на ее стройные ноги.

– Тебе здесь ничего не светит, – спокойно отозвалась она. – Так как насчет оружия?

– Не ко мне. Я такой же, как и ты, Багира. Наверное, все получим на месте. Помнишь Камчатку?

– Не хочу вспоминать. Ушли мы тогда просто чудом. Да и сейчас, наверное, придется заходить на Камчатку. Ты говорил с Питоном?

– Нет. Я не спрашиваю о месте работы. Просто работаю, и все…

Марково

Бесшумной тенью к угловому окну небольшого дома подбежала едва различимая в неверном полумраке северной ночи человеческая фигура. К крыльцу подскочили трое. Подкравшийся к окну пытался разглядеть через стекло, кто находится в освещенной настольной лампой комнате. Никого не увидев, бросился к крыльцу.

– Настольная лампа горит, – прошептал он, – и телевизор в соседней комнате. А кто там и сколько, не видно.

Подошедший к двери первый тихо выругался.

– На засов закрыта, – сообщил он.

– Ты же спец, Ключ! – зло проговорил лысый здоровяк, сжимая в руке пистолет с глушителем.

– Сейчас… – Ключ достал тонкую заточку.

И тут дверь распахнулась. Нагнувшемуся Ключу удар металлической ручки пришелся в лоб. Он упал, из рассеченного лба обильно потекла кровь. Лысого дверь ударила по колену. Взвыв, он осел. Третьего достал ударом ноги выпрыгнувший из-за угла опер.

– Ну что, порядок? – застегивая наручники на кистях бандита, спросил он товарищей, которые надевали наручники остальным. – Я, как увидел, просигналил, так что…

– Все нормально, – ответил один из оперативников и достал сотовый телефон.

– Твою мать!.. – процедил сидевший в машине Лев. – Трогай! – крикнул он водителю. – Сейчас менты появятся.

– Да не заводится, – нервно отозвался тот.

– И не заведется, – к дверце пассажира подошел Лесов, – глушитель заткнут. Вылазь, Львов Лева, – рассмеялся он, – мы тебе карету приготовили. Тебя и ждали. Вылезай! – Он открыл дверцу.

Водитель выхватил пистолет.

– Не советую, – спокойно сказал Лесов, – снайпер тебе в черепе враз дырку просверлит. А ты за…

– Да я оружие хочу добровольно сдать… – Водитель выбросил «ТТ». – Я вообще не при делах. Нанял этот…

– Адвоката мне! – заорал Львов. – Я без адвоката…

– Вот насмотрелся детективов! – засмеялся, вытаскивая из машины водителя, опер.

От дома вели бандитов. Увидев Львова, все трое начали его материть. Подъехала «Нива» Буланова. Он вышел из машины и побежал к дому.

– Все целы, – сообщил один из сидевших в доме. – Жена и рассердиться не успеет.

– Куда их, товарищ майор? – спросил милиционер.

– В райотдел.

– Сегодня выясним, к кому ходил Буланов, – сообщил по телефону Игнат. – Хорошо бы к Пицкевичу, тогда бы мы все узнали первыми. Представляешь, сколько бабок мы…

– А если про это прознает Петр Андреевич? – перебила его Инна.

– И что? Мне сейчас плевать на все и всех, в том числе и на отца. Возьмем бабки и исчезнем. Надо уходить, пока не поздно. Мне звонили с Колымы. Груз, похоже, может и не дойти. В том районе неожиданно появились тревожные группы вэвэшников. Вроде и побегушников не ловят, но солдаты шарят по местности, запросто могут на караван наткнуться. Поэтому…

От мощного удара дверь слетела с петель. И тут же рассыпалось мелкими осколками выбитое стекло в двух окнах. В дверь и в окна впрыгнули вооруженные люди в масках и с автоматами.

– На пол! – скомандовал один.

Игнат отшвырнул телефон и поспешно лег. Двое парней, игравших в карты, тоже бросились на пол и замерли.

– В чем дело? – спросил Игнат омоновца, надевавшего на него наручники.

– Молчать! – приказал омоновец.

– Я имею право на звонок! – заорал Игнат.

– Да заткнись ты! – Другой омоновец чувствительно ткнул его стволом автомата.

– Что? – закричал в сотовый Плотник. – Что ты сказала?!

– Я разговаривала с Игнатом по телефону, – торопливо проговорила Инна, – потом раздались какие-то звуки и крик «На пол!». Кажется, Игната арестовали.

Плотник выругался, отключил мобильник и тут же набрал другой номер.

– Да? – услышал он ленивый мужской голос.

– Слушай, ты! – закричал Петр Андреевич. – Сына моего только что взяли! Что там за дела?! И почему я ничего не…

– Так я тоже не в курсе, – перебил его абонент. – Но я все выясню и немедленно свяжусь с вами.

– Шевелись! – прорычал Плотник и, отключив телефон, отбросил его на диван. – Что же случилось? – негромко спросил он. – Пицкевич… Он начал давать показания. Хотя нет, Инку тоже бы взяли, и Алену, и меня бы уже искали. Что же там произошло?

– Да я понятия не имею, о чем он говорит! – кричал Игнат. – И вы не имеете права…

– Ты нанял Львова, чтоб он послал людей проверить дом на Ломовой, – перебил его Буланов, – и надеялся, что там окажется Пицкевич. Слушай, гнида, – он ухватил Игната за ворот, – его слов о заказе, – майор кивнул на стоявшего у двери Львова, – вполне хватит, чтоб тебя…

– Не хватит, товарищ майор, – насмешливо перебил Игнат. – Самое большее, что ты можешь сделать, – посадить меня на трое суток. Но я обещаю тебе крупные неприятности за беззаконие. Ни один судья санкцию на мой арест не даст. Его слова, – он показал на Льва, – против моих. Так что давай меня в камеру, и я требую адвоката. Больше не скажу ни слова.

– В камеру его к чукчам! – Буланов кивнул стоявшему у двери старшему сержанту. – Они с удовольствием с тобой поговорят.

– К каким чукчам? – заволновался Игнат.

– К оленекрадам, – усмехнулся майор, – ты же нанимал их. Помнишь или забыл? Они угнали стадо в восемьдесят голов от Снежного, ты забрал оленей, а денег не заплатил. Так что они будут очень рады тебя видеть. Все судимы, и поэтому ты вполне можешь стать какой-нибудь Игнатессой. Впрочем, это уж как назовут! – рассмеялся он. – Увести!..

– Ты не имеешь права, – испуганно заговорил Игнат. – По закону не положено подельников сажать в одну камеру.

– А кто знает, что вы подельники? – пожал плечами майор. – Твой адвокат убедительно доказал твою невиновность, а следовательно…

– Но они убьют меня! – закричал Игнат. – Ты не имеешь права…

– Во-первых, не ты, а вы. А во-вторых, сейчас в пяти камерах по одному из их банды. Так что с тобой будут рады познакомиться все чукчи. Сколько их сейчас здесь? – спросил он дежурного.

– Восемь. И Санька Стрелок. Вы его брата убили.

– Прокурора! – заорал Игнат. – Вы не имеете права…

– Колись, – бросил Павел, – и будешь сидеть в одиночке.

– Адвоката мне! – продолжил вопить Плотник.

– Товарищ майор, – к Буланову подошел старший лейтенант, – нашли автомат и два пистолета. Отпечатки пальцев Плотника Игната Петровича.

– Подставили! – заорал Игнат. – Подсунули…

– Обыск проводился в присутствии понятых, – спокойно проговорил старлей. ₂₄₃

– Вот и санкция, – усмехнулся Буланов. – Незаконное хранение огнестрельного оружия. И из этих стволов наверняка стреляли. Влип ты, Игнат Петрович, по самое некуда. И будешь сидеть. А на зоне тебя наверняка ждут. Помнишь, скольких вы с отцом подставили? Ты же сам адвокат…

– Чего ты хочешь, майор? – глухо спросил Игнат.

– Оборотня, – негромко произнес майор.

– Я с нечистой силой знакомство не вожу, – попытался пошутить Игнат, но в его глазах Павел увидел страх.

– Отдай Оборотня, – проговорил он, – и я гарантирую тебе безопасность и выезд отсюда, куда захочешь.

– Не понимаю, о чем вы говорите, майор, – покачал головой Игнат.

– Значит, предпочитаешь камеру с чукчами? – усмехнулся Буланов. – Лады, сейчас мы тебе устроим встречу с ними. Кстати, о тебе они слова не сказали. Из найденных у тебя стволов стреляли?

– Я не знаю ни о каких стволах, – процедил Игнат. – Адвоката мне надо, я имею право…

– В камеру его, – кивнул милиционеру Павел.

– Ладно, – бросил Игнат, – я тебе…

– Вам, – усмехнулся Павел. – Гражданин майор или начальник.

– Я сообщу очень важные сведения, – вздохнул Игнат, – но вы дадите мне слово, что меня освободят?

– Смотря какие сведения. Нам нужен Оборотень. И тогда, возможно…

– Оборотня я не знаю. Слышал о нем не раз. Он где-то в управлении в Анадыре работает. Честное слово, больше ничего о нем не знаю, но могу дать очень ценную информацию.

– Разговор будет, когда ты сдашь Оборотня.

– Да я же говорю, что ничего не знаю о нем. Только то…

– В камеру, – сказал милиционеру майор.

– Секунду! – В дежурку стремительно вошел солидный мужчина. – Что здесь происходит?

– Оформляем задержанного за незаконное хранение огнестрельного оружия Плотника Игната Петровича, – спокойно отозвался Павел. – А почему такой тон? – в свою очередь, спросил он.

– Именно потому я и здесь, – отпарировал солидный. – Понятые при обыске были?

– Так точно, – отозвался старший лейтенант, доложивший о найденном оружии Буланову. – Все было по закону.

– Все? – насмешливо переспросил вошедший. – А где в это время был господин Плотник? Почему вы производили обыск без санкции? И без…

– Вы, Семен Васильевич, насколько я понял, – усмехнулся Буланов, – в данное время представляете защиту задержанного? Странно, а я думал, вы помощник районного прокурора.

– Перестаньте паясничать, майор! – раздраженно проговорил тот. – Я в первую очередь представляю защиту закона. А за свои слова вы ответите…

– Да что ж это такое?! – вдруг зло воскликнул Лесов. – Берешь преступника с поличным, а тут появляется…

– Спелись? – ожег его взглядом Семен Васильевич. – Ну что ж, вы будете…

– Хватит, товарищ помощник прокурора, – процедил Буланов. – Не знаю, что будем мы, но вы себе нажили неприятностей по горло. В камеру его, – кивнул он на Игната.

Тот, мгновенно побледнев, прижал руку к груди и, простонав: «Что-то плохо мне…» – начал падать.

Его успел подхватить стоявший сзади старший сержант.

– Во, – усмехнулся Лесов, – и сердечко вовремя прихватило.

– Ему действительно плохо, – подскочила к Игнату женщина-капитан. – «Скорую» вызывайте! – проверяя пульс, крикнула она.

– Оружие нашли, – сообщил вошедший Кутехов. – Автомат…

– Сколько раз говорил дураку, – процедил Петр Андреевич, – не держи ты дома оружие. Идиот!

Прозвучал вызов мобильного телефона.

– Да? – поднес его к уху Плотник. Послушал и шумно выдохнул. – В какую? – быстро спросил он.

– Все понял, – сказал по телефону Эдуард. – Сегодня сделаем.

– Что такое? – спросил Ягуар.

– Работа есть, – отключив мобильник, усмехнулся Скорцени. – Тебе понравится! – Он похлопал Ягуара по плечу.

– Кукин вмешался, – зло произнес Буланов. – А потом у Плотника сердце прихватило. В районную больницу отвезли. Врачи говорят, действительно…

– Значит, Кукин, – процедил Честных. – Интересно, откуда он узнал про задержание?

– Старшего Плотника известили. Он с Кукиным и связался. А главное…

– Уж не Кукин ли этот Оборотень? – задумчиво спросил Честных. – Хотя…

– Скорее всего просто куплен с потрохами Боярином, – перебил его Оленев. – О нем, кстати, уже не раз…

– Надо колоть Игната, – сказал Честных, – и тогда мы сможем многих за горло прихватить. Охрану поставил? – взглянул он на Павла.

– Так точно.

– Надо было Плотника везти домой и обыск проводить при нем, – проговорил Оленев. – А так все-таки действительно…

– Да мы и не надеялись что-то найти у него на квартире, – перебил Павел. – Я рассчитывал на документы какие-нибудь или на фотографии.

– Но каков наглец этот Кукин! – усмехнулся Честных. – Видно, здорово его прихватили, если он так нагло пытался отмазать задержанного. На Игната надо будет надавить как следует. Это шанс, и упускать его нельзя. А ты действительно хотел его к чукчам посадить?

– Действительно! – кивнул Павел. – Здорово он меня достал. Я вспомнил и про сына участкового из Глубинки, и…

– Эмоциям нельзя давать себя перехлестнуть, – сказал Честных. – Наверняка за это ухватятся адвокат Плотника и Кукин. Но то, что он попался с конкретным делом, уже хорошо. Странно, что Кукин себя выказал. Видимо, Боярин собирается покидать эти места. Он послал Кукина. Но на что надеялся?

– Он не знал о найденном оружии, – предположил Оленев.

– А где сейчас Плотник? – спросил Павел. – Может, его тоже навестить? Наверняка у него найдется много интересного для нас. И повод имеется – похищение сына участкового.

– Об этом даже заикаться нельзя, – возразил Честных. – Иначе пацана просто убьют.

– Верно, – согласился Оленев и выругался.

– Ты что? – усмехнулся Честных. – В русском языке практикуешься?

– Да просто бесит все это! – отозвался Афанасий. – Мы, начальство райотдела милиции, боимся заикнуться о похищении ребенка нашего сотрудника. По делу об убийстве его жены тоже нет ни единой зацепки. А ведь мы знаем, кто за всем этим стоит.

– Кроме того, мы прячем человека, желающего дать показания против Плотника, – сказал Честных, – и ломаем голову над тем, как помочь ему выбраться отсюда живым. Ну и ситуация!

– А где сейчас Пицкевич с твоим другом? – спросил Оленев.

– У верного человека, – ответил Павел, – на него выйти не должны. Оказывается, меня пасли три дня, а я об этом и не подозревал. И заметьте, Львов все валит на Игната, а о папаше ни слова. Поэтому предъявить что-то по делу Львова мы Игнату не сможем. Его слова против слов Льва. А ведь была информация, что Лев связан с Боярином. Черт возьми, замкнутый круг!..

– Скорей бы прилетел Свиридов, – вздохнул Честных. – Может, удалось бы что-нибудь выяснить об убитом на Заречной. А заодно он бы занялся Кукиным.

– Для Ивана авторитетов нет. Да и зачем он вообще едет? – спросил Оленев.

– Очередная проверка, – ответил Честных.

– Узнать бы, кто этот убитый, – вздохнул Буланов. – Может, тогда все стало бы ясно.

– Можно мне позвонить домой? – тихо спросил Пицкевич.

– Звоните, – кивнул Альберт. – Надеюсь, вы не станете говорить, что с вами происходит и где вы находитесь?

– Разумеется, нет! – Пицкевич достал мобильник. Не желая ему мешать, Альберт ушел в соседнюю комнату.

Как только Павел привез их в этот дом, Альберт все проверил и остался доволен. Попасть в дом незамеченным было невозможно. А уйти довольно просто. Под террасой был вырыт подземный ход длиной около двадцати метров. Конечно, это был не совсем удобный проход, приходилось ползти, но он вел до старого обвалившегося сарая. Альберт проверил ход и кое-где выгреб осыпавшуюся землю.

– Они забрали моих детей!.. – услышал он горестный возглас Пицкевича.

Альберт вернулся в дом.

– Кто они? – спросил он. – И где…

– В Сестрорецке, – опустившись на стул, прошептал Сигизмунд. – Сыну пятнадцать лет, дочери семнадцать. Они убьют их.

– Что требуют? – спросил Альберт.

– Я должен отдать все бумаги человеку в Билибине в течение семи дней. На восьмой, если бумаг не будет, они убьют их.

– Я позвоню Павлу… – Альберт достал сотовый. Сильный удар по голове гладильной доской вышиб из него сознание.