Текст книги "Пытаясь понять Россию"

Автор книги: Борис Федоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Сам Президент во время поездок по российским регионам обыкновенно бывал очень возбужден, но чувствовал себя в своей тарелке, как и всегда, когда оказывался в центре всеобщего внимания. В то время он еще пытался следить за текущими экономическими делами. По крайней мере, прежде чем давать какие-то финансовые обещания местным руководителям, он обычно смотрел на меня, и несколько раз я – как министр финансов – давал ему понять, что нельзя твердо обещать невозможное. Как правило, он соглашался со мной.

По поводу дня рождения Бориса Ельцина в начале февраля 1993 года в особняке на Воробьевых горах был организован грандиозный банкет под официальным предлогом присвоения Кремлевскому оркестру названия "Президентский". Тогда за одним столом сидели Б. Ельцин, В. Черномырдин, Р. Хасбулатов, А. Руцкой. Зрелище было впечатляющее. Кстати, со мной за столом сидела дочь Ельцина Татьяна, которая показалась мне симпатичной и скромной, и уж точно к политике никаким боком не относящейся.

Помнится, был еще один поздний обед в какой-то из резиденций на окраине Москвы, где за столом на стороне Президента сидели несколько членов правительства, а на стороне Р. Хасбулатова – его заместитель Н. Рябов и еще кто-то. Видимо, тогда еще делались попытки примирения, которые, к сожалению, так и не дали результатов. Наступала эпоха открытой конфронтации.

Мало кто понимает, что на самом деле "семья" сегодня заменила и чиновничье окружение, и олигархов в старом понимании этого нового русского термина. Не стало отдельного бюрократического окружения и отдельного синклита олигархов, а образовался некий новый сплав, включивший в себя черты всех прежних групп влияния плюс добавочный элемент – кровных родственников Президента.

Уже в 1996 году наиболее могущественные олигархи поняли, что им необходимо иметь людей рядом с Ельциным, способных эффективно лоббировать их интересы. Таким человеком стала дочь Президента Татьяна Дьяченко, которая до этого держалась в тени и в политику не лезла.

Сначала она заняла должность советника Президента по имиджу, а потом превратилась в настоящего "серого кардинала". Отсутствие необходимых знаний и опыта, завышенная оценка своей роли, недостаточное понимание государственных проблем, зависимость от некоторых бизнесменов, нашептывающих ей на ухо "советы", – все это явилось причиной безусловно негативного воздействия Т. Дьяченко на судьбы России. Думаю, мы еще узнаем подробности о ее финансовых и коммерческих интересах, определявших многие ее шаги, сказывавшиеся на принятие государственных решений.

Делались попытки использовать и других родственников Президента. Муж Елены – старшей дочери Президента – В. Окулов был поставлен на руководство "Аэрофлотом", а супругу Б. Ельцина каждый некровный член "семьи" считал своим долгом очаровать. Старшая дочь Ельцина одно время безуспешно пыталась вклиниться в кремлевские интриги, но из родственников Президента только Татьяна Дьяченко обладала настоящим политическим влиянием.

Уместно будет дать несколько характеристик и другим членам наиболее влиятельной группы советников Бориса Ельцина, которую сегодня называют "семьей". Она окончательно оформилась только в последние два года, когда Ельцин по состоянию здоровья фактически перестал заниматься текущей работой. Следует оговориться, что состав "семьи" никогда не объявлялся и не утверждался, то есть, говоря о том или ином человеке, как о члене "семьи", я высказываю свое личное мнение. Итак.

Валентин Юмашев – сравнительно молодой, небольшого роста, скромно одетый человек. Из журналиста, писавшего мемуары Б. Ельцина, и партнера Президента по теннису неожиданно для многих превратился в молчаливого и вечно застенчиво улыбающегося главу президентской Администрации. Впоследствии его сменил на этой должности другой человек из структур Б. Березовского – Александр Волошин, так как сам Юмашев понял, что ему лучше держаться в тени. Влияния своего он не потерял и, судя по всему, до последнего времени входил в состав "семьи". Не думаю, что он серьезно разбирается в политических и экономических проблемах страны.

Александр Волошин – также сравнительно молодой человек с бледным, немного болезненным лицом. Лысиной и бородкой несколько напоминает В. Ленина или какого-нибудь революционера-народовольца. Много курит и слегка заикается. Неплохой экономист и аналитик. В прошлом работал в разных коммерческих структурах Б. Березовского – занимался вопросами различных финансовых операций. Тверд и решителен, готов идти на крайние меры. Вероятно, в определенном смысле являлся идеологом "семьи".

Роман Абрамович – совсем молодой бизнесмен, который начинал как талантливый "мальчик" при Б. Березовском. До последнего времени его мало кто знал не только в лицо, но и по фамилии. Сначала он представлял собой приставленного к семье человека с гитарой, но постепенно вырос в самостоятельную фигуру и даже в какой-то мере оттеснил Б. Березовского. Мне рассказывали, как несколько лет назад Б. Березовский проводил в одной нефтяной компании переговоры. В конце встречи он сказал, что оставшиеся технические вопросы будет решать "мальчик" Рома, который сейчас стоит в коридоре.

Теперь все изменилось. Р. Абрамович контролирует "Сибнефть", активно занимается различными коммерческими проектами и влияет на кадровую политику государства. Недавно он фактически купил себе место депутата Госдумы от Чукотки, завезя в это забытое Богом место подарки, которые обещал раздать нищим местным жителям только после выборов (чтобы не нарушать закон, запрещающий подкуп избирателей). Разумеется, его дружно выбрали депутатом.

Совсем недавно членом "семьи" стали называть и молодого банкира Мамута, который также каким-то удивительным образом оказался в центре политических событий, хотя напрямую он, вроде бы, никаких крупных экономических структур не контролирует и большой реальной экономической властью не располагает. Но, видимо, к его советам прислушиваются по каким-то иным соображениям.

Ну, и наконец перейдем к главному олигарху России, которого наши средства массовой информации сделали воплощением зла, так что теперь что бы ни произошло в стране, все ищут след Бориса Березовского. Это человек лет пятидесяти, невысокого роста, лысеющий, несомненно проницательный и умный, способный одновременно просчитывать несколько вариантов развития событий, и имеющий удивительную способность убеждать. Он выживает при любых обстоятельствах – его выгоняли из "Аэрофлота", вызывали в прокуратуру и даже пытались убить (при взрыве его машины погиб водитель, а сам он серьезно пострадал).

Начинал Березовский как скромный научный работник, потом занялся бизнесом, позднее – политикой. Борис Абрамович – единственный олигарх, который полюбил публичную политику больше бизнеса. Он даже подумывал о создании партии, а в 1999 году баллотировался в депутаты Госдумы от Карачаево-Черкессии и выиграл выборы. Он всегда стремился занять какую-нибудь государственную должность, лучше всего – пост вице-премьера по политике. В свое время он стал исполнительным секретарем СНГ, его полюбили лидеры разных стран бывшего СССР, и лишь сравнительно недавно Ельцин в гневе снял его с этой должности.

Березовский любит одновременно заниматься десятками проектов, он постоянно находится в состоянии гиперактивности. При этом вокруг него непрерывно возникают все новые и новые скандалы, помогающие ему удерживаться в центре общественного внимания. Умеет он и развлекаться – о замке на Ривьере, яхтах и длинноногих моделях тоже судачат немало. Непосредственно бизнесом, судя по всему, Березовский сейчас занимается сравнительно мало. В последний год шумиха вокруг имени Бориса Березовского стала заметно раздражать многих членов "семьи", и от него попытались дистанцироваться. Тем не менее, он продолжает играть важную политическую роль, хотя степень его влияния на Владимира Путина пока не ясна.

В конечном счете в узком составе "семьи" остались Дьяченко, Березовский, Абрамович, Мамут, Юмашев и

Волошин. Именно эти люди на момент избрания нового президента составляли основной центр власти в России. Очень близко к ним стоит и Анатолий Чубайс, получивший за заслуги перед Кремлем РАО "ЕЭС". Примыкают к "семье" и министр средств массовой информации М. Лесин, а также железнодорожный министр Н. Аксененко. Все остальные важные в прошлом люди, включая бывших фаворитов, уже не играют в политике заметной роли.

Понятно, что членом "семьи" довольно быстро умудрился стать и Владимир Путин, сначала назначенный начальником Контрольного управления Администрации Президента, а потом поставленный во главе ФСБ.

Надо отметить, что присутствие в "семье" нескольких людей с еврейской кровью позволило ультранационалистам и антисемитам вновь разворошить старые мифы о заговоре против России, о ставленниках мирового сионизма и т. д. В результате борьба с Б. Ельциным и реформами подчас приобретала националистический оттенок.

Механизм слияния "семьи" Президента и многих высших бюрократов с частью олигархов весьма прост -последние организовывали первым отдых за границей, предоставляли кредитные карточки дочери президента, приобретали дорогие автомобили и дачи. Дело доходило и до прямых финансовых "заначек" (nest-eggs) и даже до покупок вилл за границей. Учитывая уровень официальных доходов наших чиновников, действовал этот механизм безотказно. Ничего нового, история стара как мир – деньги, власть, личные отношения. Поскольку Татьяна Дьяченко в списке фигурантов – единственная женщина, то ей неизбежно приписывают и самые невероятные романы – то с Чубайсом, то с министром Лесиным.

Цель создания "семьи" также не отличается оригинальностью – контроль над назначениями в правительстве и в государственных компаниях, контроль за важнейшими финансовыми потоками, использование мощи государства для борьбы с конкурентами и политическими противниками.

Р. Абрамович не раз проводил собеседования с кандидатами на посты министров непосредственно в Кремле, не имея при этом никакого официального статуса. Об этом мне рассказывали сами кандидаты в министры. А чего стоит его звонок руководителю "Транснефти" Н. Савельеву с предложением самому добровольно уйти с поста президента компании, так как на это место нужно поставить другого человека. Стремление же контролировать финансовые потоки через использование государственных пакетов акций всегда имеет целью наложение лапы на реальные деньги. Разумеется, в личных интересах.

"Семье" традиционно мешают "Газпром", Центробанк, прокуратура, НТВ, то есть структуры, которые "семье" не удалось полностью себе подчинить, хотя в начале 2000 года сопротивление этих очагов независимости было в значительной мере сломлено. После прихода во власть А. Волошина политика Кремля стала более четкой и жесткой. План методичного устранения конкурентов вступил в действие, и в результате даже такие зубры как руководитель "Газпрома" Р. Вяхирев бросились демонстрировать лояльность Путину, а председатель Центробанка В. Геращенко начал оказывать услуги Б. Березовскому.

При помощи государственных телеканалов ОРТ и РТР Кремлю удалось существенно повлиять на результаты парламентских выборов. "Спин-доктора" (spin-doctors), которых в России именуют политтехнологами, буквально за два месяца из ничего создали (фактически несуществующую) партию "Единство" (без программы и политических лидеров). Они уговорили более 20% граждан проголосовать за этот мираж. После такого успеха Кремль окончательно уверился в своем всемогуществе, тем более, что оппозиции у него почти не осталось – все поспешили засвидетельствовать свою поддержку В. Путину.

При этом, будущее кремлевской "семьи" выглядит весьма туманно. Шансы "семьи" сохранить свое влияние и после победы Путина на президентских выборах, на мой взгляд, крайне незначительны. У нового Президента будет свое окружение, он не кровный родственник Ельцина (они познакомились всего три года назад) и, наконец, у него есть собственные дочери.

ГЛАВА 16
Чехарда премьеров: Черномырдин, Кириенко, Примаков, Степашин, Путин кто следующий?

Смена премьер-министров в России в 1998-1999 гг. напоминала смену капризным монархом своих фаворитов или фавориток. Цепочка Черномырдин-Кириенко-Примаков-Степашин-Путин составлена из столь разных людей, а перестановки происходили так быстро (за полтора года – пять премьеров), что мало кто понимал суть происходящих событий.

Главная причина чехарды премьеров – поиск Борисом Ельциным преемника, который мог бы обеспечить безопасность членов "семьи", включая его самого, и защиту их экономических интересов. Наивные соображения типа наличия у выбранных кандидатур профессионализма, экономических взглядов и административного опыта в расчет не шли. Спору нет, найти преемника и обеспечить его избрание в президенты – крайне сложная задача, особенно если учитывать непредсказуемый характер Б. Ельцина.

Виктор Черномырдин – старый бюрократический лис, контролировать его напрямую членам кремлевской "семьи" было довольно нелегко. Такой человек как Черномырдин (с опытом советского министра и члена ЦК КПСС) по определению должен был с недоверием смотреть на выскочек последних лет и стараться водить их за нос. Так и случилось. Черномырдин никогда им не отказывал, но и почти ничего для них не делал. Вывод "семьи": слишком высокого мнения о себе, слишком рано почувствовал себя преемником, не помогает зарабатывать деньги – не годится.

Черномырдин пробыл на своем посту более пяти лет, снимать его с должности было страшно. Это потом премьер-министров начали менять как перчатки. Тогда же был использован прием методичного подбрасывания Президенту раздражающих его фактов относительно действий главы правительства. Особое внимание уделялось ситуациям, когда премьеру приходилось общаться с лидерами других стран, так как Ельцин считал внешнюю политику своей личной прерогативой.

Результат не замедлил сказаться – визит Черномырдина в начале 1998 года в США закончился для него плохо. Ельцину доложили, что премьер-министр на встречах с А. Гором ведет себя как будущий президент. Как раз тогда все готовились торжественно отметить шестидесятилетие Черномырдина. В этот момент Ельцин его и снял, тем самым указав на его истинное место в политической

иерархии. На пост премьера пришел никому не известный нижегородский банкир Сергей Кириенко, незадолго перед тем ставший министром топлива и энергетики.

С. Кириенко стал первой пробой "семьи" в поиске будущего преемника. Молодой, сообразительный, без корней в Москве – предполагалось, что он будет полностью лоялен по отношению к своим благодетелям. Однако негероический, интеллигентный образ нового премьера не увлек нацию, а деньги в раскрутку образа вкладывать не стали. Кроме того, Кремль посчитал, что Кириенко находится под сильным влиянием Чубайса и Немцова и недостаточно ясно демонстрирует преданность Кремлю. Короче, слишком умный и самостоятельный. В итоге из Кириенко сделали козла отпущения, списав на него все прошлые грехи исполнительной власти. Показательно, что С. Кириенко неплохо держал удары и быстро усваивал науку политики.

Приход в премьер-министры Евгения Примакова был жестом отчаяния со стороны "семьи", так как по возрасту и характеру Примаков никак не мог находиться в списке потенциальных преемников Ельцина. После августа 1998 года ситуация казалась столь катастрофической, а "семья" была так перепугана и растеряна, что министра иностранных дел Е. Примакова чуть ли не на коленях умоляли прийти на пост премьера (он, впрочем, об этом и сам мечтал).

Однако через несколько месяцев в Кремле оправились от шока и опомнились. Примаков же слишком неосторожно раскрылся – начал демонстрировать свои претензии на власть и искать союзников вне стен Кремля. Подобную нелояльность "семья" не прощает – незаменимых нет.

В мае 1999 года Евгения Примакова отправили в отставку. А провал импичмента в Госдуме вновь убедил Кремль и "семью" в собственном могуществе. После этого их не смущали даже отказ Совета Федерации окончательно снять проштрафившегося генерального прокурора Ю. Скуратова, сохранение в Центробанке В. Геращенко, противостояние с Ю. Лужковым и прочие несущественные проблемы.

Это привело к некоторому головокружению, в результате чего была допущена ошибка. Сергей Степашин в качестве премьер-министра – это компромисс, навязанный Кремлю умеренными политиками (Чубайс и другие), дабы не пришел к власти более опасный Н. Аксененко – тогдашний фаворит Кремля. Через три месяца эта ошибка была исправлена. Степашин оказался слабым и нерешительным премьером, "семья" не могла доверить такому свою судьбу.

После него ставку сделали на руководителя ФСБ Владимира Путина как на человека более организованного и решительного. Поскольку это событие совпало с вторжением чеченских террористов в Дагестан, чеченская тема стала ключевой в раскрутке Путина в качестве будущего президента страны.

Главой Администрации Президента к этому времени стал А. Волошин хороший аналитик и твердый, последовательный человек. При всей этой чехарде никто, разумеется, не думал об интересах государства, об экономической политике и прочих "мелочах". Поскольку права на ошибку у "семьи" больше не было, Кремль стал действовать на удивление эффективно.

С каждой новой отставкой премьер-министра у "семьи" укреплялось чувство безнаказанности и вседозволенности – нам можно все. Можно по телевидению обвинить Примакова в подготовке террористического акта против Президента Грузии. Можно во всеуслышание рассказывать про дом Лужкова в Испании, не приводя при этом никаких доказательств. Можно назначать на ответственные посты некомпетентных, но преданных людей.

Отсюда и вторжение ОМОНа в дирекцию "Транснефти", целью которого было снятие с должности ставленника Кириенко Н. Савельева, хотя вполне можно было сменить руководство "Транснефти" мирным путем через проведение акционерного собрания.

В этот период Ельцин все более слабеет, но сообщения о его очередных болезнях уже мало кого волнуют – все обсуждают рейтинги преемников. Так что неожиданное заявление Бориса Ельцина 31 декабря 1999 года о досрочной отставке хоть и явилось эффектным действием, но не вызвало в стране растерянности и шока.

В январе 2000 года фактическим исполняющим обязанности премьер-министра стал М. Касьянов, неполный год проработавший министром финансов, но зато тесно связанный с "семьей". Неизвестно, будет ли он назначен на этот пост официально, но такое решение выглядело бы достаточно логичным.

Впрочем, не приходится сомневаться, что пост премьер-министра в России так и останется второстепенным. Президенту импонирует наличие премьера в качестве просто высшего чиновника, которого всегда можно уволить. Итоги парламентских выборов не играют здесь никакой роли.

ГЛАВА 17
Как в России назначают министрами

В связи с описанной выше чехардой премьер-министров в 1998-2000 гг. любопытно посмотреть, каким образом люди у нас вообще попадают в правительство.

В России, в отличие от большинства западных стран (кроме, пожалуй, США), будущему министру вовсе не обязательно быть политиком, избираться в парламент и проходить науку борьбы за политическое выживание. Не надо даже быть членом какой-либо партии и демонстрировать свои политические взгляды. Главное – оказаться рядом с теми, кто в данный момент принимает решения.

Поэтому едва ли не каждое российское правительство девяностых годов представляло собой престранное собрание людей самых разных, порой диаметрально противоположных, политических и экономических взглядов, собрание людей, часто с нескрываемой враждебностью относящихся друг к другу. Как говорят в России, мы всегда пытались скрестить ужа и ежа, а в результате получается что-то вроде колючей проволоки.

Был период, когда среди прочих качеств потенциального министра высоко ценился хозяйственный советский опыт. Если человек достиг высокого служебного уровня при советской власти, то он изначально считался компетентным специалистом. В. Черномырдин и О. Сосковец были министрами еще во времена Советского Союза, другие возглавляли обкомы партии, занимали второстепенные посты в советском правительстве и т. д.

Длительное время Ельцин предпочитал назначать министрами и премьер-министрами директоров советских предприятии, которые могли претендовать на знание реальной жизни. Так во власть попали Скоков, Хижа, Каданников и другие. К настоящему моменту "красные директора" вышли из моды.

В начале 1990-х годов в министры могли попасть и сравнительно молодые люди, имевшие экономическое образование (например, Гайдар, Чубайс, Явлинский), так как среди старшего поколения политиков экономистов просто не было. Но это, скорее, выглядело исключением, подтверждающим правило. К концу правления Бориса Ельцина средний возраст членов правительства снова повысился, молодых стало меньше, правительство постарело.

Мой личный опыт участия в российском правительстве в целом нетипичен. Я трижды входил в состав различных правительств (Силаева, Черномырдина, Кириенко), и каждый раз мое назначение носило чисто случайный характер.

В 1990 году Ельцин боролся с союзным правительством и поэтому не мог рассчитывать на старые советские кадры. В тот момент он временно принял образ демократа и реформатора, в связи с чем ему понадобились молодые профессиональные экономисты-рыночники, которых начали повсеместно искать. Тогда кто-то назвал ему и мою фамилию.

Для утверждения на пост министра пришлось пройти новомодную комиссию психологического тестирования, а потом выступать в Верховном Совете перед депутатами. Сам Ельцин встретился со мной уже после назначения. Нет сомнений – шел процесс заполнения вакансий в соответствии с существовавшей в тот момент модой. Кстати, мне предложили на выбор портфели министра финансов или министра внешней торговли.

Через два года все стало куда серьезнее. В декабре 1992 года у меня в Вашингтоне (я был тогда директором Мирового банка) вдруг зазвонил телефон, и А. Чубайс вызвал меня в Москву. Он ничего не объяснил, но было ясно, что следует ожидать предложения. В Москве, как только я появился на Старой площади, выяснилось, что буквально через полчаса должна состояться моя встреча с Борисом Ельциным в Барвихе. Меня с невероятной скоростью помчали туда (никогда больше так быстро по Москве не ездил) и, разумеется, привезли вовремя.

Ельцин, видимо, тогда болел, во всяком случае, вид имел довольно усталый, и нездоровый. Одет он был по-домашнему и передвигался с трудом.

Е. Гайдара к тому времени (декабрь 1992 года) уже отправили в отставку, и компромиссным премьер-министром стал В. Черномырдин. Все считали, что экономическим реформам пришел конец, и, дабы отчасти развеять пессимистические настроения и продемонстрировать намерение продолжать реформы, меня хотели ввести в правительство.

В разговоре с Ельциным мы некоторое время вспоминали 1990 год, общих знакомых по тому периоду. Наконец я получил от него официальное предложение стать вице-премьером по финансам и экономической политике, а если понадобится – и министром финансов. То есть мне как вице-премьеру давалась полная свобода действий в экономической сфере, что явно свидетельствовало о доверии Президента. Я, разумеется, согласился, но сразу предупредил Бориса Николаевича, что буду заниматься исключительно экономической реформой и не стану молчать, если что-то будет мешать ее проведению. Я прямо сказал ему, что характер у меня очень вредный.

Потом состоялась моя встреча с премьер-министром Черномырдиным, который был тогда еще не столь уверен в своих силах, как некоторое время спустя. Он пожал плечами и сказал, что раз Ельцин меня рекомендует, то он против моей кандидатуры не возражает. Поскольку Черномырдин знал о моем бюрократическом опыте советских времен, то его отношение ко мне было достаточно дружественным. Так я стал вице-премьером российского правительства в одном ряду с А. Чубайсом, А. Шохиным, В. Шумейко, С. Шахраем и другими.

Насколько я понимаю, немаловажую роль в моем назначении сыграл Анатолий Чубайс, за что я ему благодарен, несмотря на все наши последующие расхождения во взглядах по вопросам экономической политики. В тот период для него главным было обеспечить продолжение реформ, и здесь я был ему полезен.

В дальнейшие годы политическое позиционирование для члена правительства стало считаться более важным, нежели знания и опыт, и это сказалось на кадровой политике. Под конец эпохи Ельцина больше остальных соображений стали приниматься в расчет принадлежность к кланам, к "семье", к финансово-промышленным группировкам, близость к олигархам, личные услуги представителям Кремля. Например, В. Потанин в 1996 году стал первым вице-премьером в награду за участие в предвыборной кампании Президента. Появились разговоры о группе А. Чубайса (те, кого проталкивал в правительство Чубайс), о ставленниках Б. Березовского и "семьи". Дружественные и клановые отношения, отношения, замешанные на деньгах, стали преобладать в списке чиновничьих добродетелей.

Профессиональные качества кандидатов в министры в большинстве случаев теперь мало кого волнуют. Все прекрасно понимают профессиональную несостоятельность главного налоговика А. Починка, но поддержка А. Чубайса и его безвредность для олигархов перевесили все прочие аргументы. Тот же М. Касьянов был неплохим переговорщиком с западными кредиторами, но ни для кого не секрет, что он не владеет вопросами экономической политики и бюджета.

Сколько вице-премьеров и министров, как тени, как сквозняк, прошли за последние десять лет через Белый Дом, прислуживая "семье" и олигархам! Складывалось впечатление, что основная их миссия – ничего не делать и как можно дольше сохранять за собой пост в своих личных интересах. Пребывание в правительстве рассматривается теперь как способ быстрого обогащения (разумеется, незаконного).

В 1999 году, после провала попытки импичмента Президента, отказались даже от соблюдения элементарных приличий. В правительство теперь могли взять кого угодно, главное – был бы свой. Как я уже говорил, с некоторыми кандидатами в министры собеседования проводил молодой олигарх и член "семьи" Роман Абрамович, который формально являлся лишь руководителем нефтяной компании "Сибнефть". И кандидаты не протестовали, им это уже казалось в порядке вещей.

Кандидаты в премьер-министры по закону должны утверждаться Госдумой. Учитывая это обстоятельство, одним из главных критериев при отборе кандидатов в премьер-министры стала возможность утверждения их парламентом. То есть многие заведомо непопулярные среди коммунистов и других левых кандидаты сразу исключались.

В свое время именно В. Черномырдин сменил Е. Гайдара прежде всего потому, что он пользовался гораздо большей поддержкой левых. Для самого Ельцина в тот момент Черномырдин был фактически случайной фигурой. В 1998 году Кремль не стал выдвигать его в премьеры в третий раз только из-за того, что понял – парламент настроен против него.

Примерно по той же схеме в сентябре 1998 года премьер-министром стал Евгений Примаков. Тогда у Кремля тряслись коленки, и "семья" была готова на все, лишь бы парламент принял их кандидата. Коммунисты посчитали Примакова своим, забыв его недавнее горбачевское прошлое. Евгений Максимович внешне так напоминал Брежнева, что ностальгические чувства затмили разум старого поколения – никто не хотел анализировать реальные дела нового премьер-министра.

Безусловно, немаловажную роль при правительственных назначениях играло и личное отношение Бориса Ельцина к кандидату. От последнего требовалась полная лояльность к Президенту и его "семье", безоговорочное признание главенства Ельцина – нельзя было выглядеть его соперником, следовало строго соблюдать придворный этикет, по которому премьер-министр – всего лишь старший чиновник.

Надо отдать должное решительности Бориса Николаевича – он всегда умел ставить премьер-министра на место. Вспомните увольнение Черномырдина накануне шестидесятилетия премьера. Хороший пример – С. Степашин, которого выставили за дверь уже через несколько месяцев после назначения, как только стала очевидна его неприемлемость для "семьи". Да и Б. Немцов из любимца Ельцина в один миг превратился в аутсайдера.

Вывод: если вы общительный человек, умеете налаживать контакты и дружить с нужными людьми, обладаете финансовыми ресурсами, не выглядите излишне принципиальным и самостоятельным, то у вас есть неплохой шанс стать российским министром. Знание иностранных языков, твердые принципы и диплом Гарварда или Оксфорда будут вам только мешать.