Текст книги "Странные происшествия в бездымный день"

Автор книги: Борис Привалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

БОРИС ПРИВАЛОВ

СТРАННЫЕ ПРОИСШЕСТВИЯ В БЕЗДЫМНЫЙ

ДЕНЬ

Маленькая повесть с дозой юмора

Районный отдел внутренних дел занимал небольшой трехэтажный особняк в тенистом саду. На третьем этаже в коридоре – длинном и широком – размещались кабинеты начальника райотдела и его заместителей, начальников отделений. Прямо против двери с табличкой «Начальник райотдела майор К. Муратов» сверкала лаком дверь с табличкой «Начальник отделения госпожарнадзора капитан О. М. Назаров». Все знали, что майор и капитан – большие друзья, и добродушно называли одного «Раймилиция», другого – «Райпожар».

Если бы кто-нибудь заглянул в эту минуту – с которой начинается наш рассказ – в их кабинеты, то увидел бы абсолютно одинаковую картину: офицеры сидели за своими столами, погруженные в думы.

О ЧЕМ ДУМАЛ ТОВАРИЩ НАЗАРОВ, РУКОВОДИТЕЛЬ БОРЬБЫ С ПОЖАРАМИ

Как о чем? О пожаре, конечно! Ему срочно требовался пожар. Не обязательно с устрашающими малиновыми сполохами и гигантскими языками пламени, с арбузным треском лопающихся стекол и грохотом падающих балок. Вовсе нет! Для полного счастья Оресту Михайловичу и возглавляемому им отделению вполне хватило бы какого-нибудь захудалого, еле смердящего пожаришка, пусть бы даже без огня, с одним дымом. На этот очаг возгорания были бы брошены самые передовые противопожарные средства, огонь и дым были бы уничтожены, а отделение вышло бы на первое место среди прочих районов республики! Неужели сегодня опять будет бездымный день?!

«О, господи, хотя уже почти доказано, что тебя нет, почему бы тебе все-таки не послать на наш район малюсенький пожарчик?– думал Орест Михайлович.– Вон сколько еще стоит домишек, обреченных на снос, и жителей из них давно переселили в новые кварталы... Эти бывшие дома, как охапка сухой соломы – фу! Ох, как плохо, что все хорошо! То есть, конечно, хорошо, что у нас нет пожаров – значит, мы работаем с населением, значит, наши противопожарные меры надежны, огонь боится к нам сунуться... А с другой стороны... Помоги нашему отделению, уважаемый!»

Из этой мысленной тирады, однако, не следует делать выводов о набожности уважаемого товарища Назарова ; напротив – он был стопроцентным атеистом. Но, когда создавалось трудное положение, глава пожарников всегда вспоминал различные потусторонние мистические силы. И сейчас был как раз такой случай: у Ореста Михайловича из головы никак не шел разговор с инспектором, который на днях приезжал из областного центра. Ай, какой неприятный получился разговор!

–Дорогой мой!, – ласково сказал инспектор,—.твои пожарники совсем обленились. Они нюхают только дым от сигарет и шашлычных мангалов. Они видят огонь только в газовых зажигалках. В соседнем районе за последний квартал ликвидировано десять возгораний, драгоценный мой Михалыч! Там пожарными совершено три героических поступка и один подвиг! Вот это – джигиты! Вот это – покорители огненной стихии! Такие красивые слова не я придумал – в газетах писали. А чем занимаешься ты? Борщ да плов кушаешь? Кому должны, по-твоему, присудить первое место за полугодие: тому району, где есть герои, или тому, где ничего нет. – и загораний, а, следовательно, и героев? А? Знаю, знаю, что ты скажешь – отсутствие пожаров означает большое достижение и т. д. и т. п. Верно, дорогой. Но если ничего не горит, то не за что твоим подчиненным и деньги платить! Выходит – получаешь зарплату за то, что нет работы! Диалектика! С ней не поспоришь!

И довольный своим остроумием, инспектор долго хохотал, хлопал Ореста Михайловича по спине.

Когда приступ веселья закончился, он тяжело вздохнул, налил в пиалу зеленый чай, шумно отхлебнул и грустно молвил:

–Последний раз тебя предупреждаю, Михалыч. Как другу говорю: не будет возгораний – не видать тебе первенства. Не играй с огнем, дорогой,– сам сгоришь!

И вот теперь товарищ Назаров сидел и ломал голову: откуда взять его, этот треклятый пожар? Ну, пусть хоть бы дым какой-нибудь пошел, что ли...

О ЧЕМ ДУМАЛ КАРИМ МУРАТОВ, БОРЕЦ ЗА ОБЩЕСТВЕННЫЙ ПОРЯДОК, СИДЯ В КАБИНЕТЕ ПО ДРУГУЮ СТОРОНУ КОРИДОРА

Как о чём? О порядке, конечно! Только направление мыслей майора Муратова было прямо противоположно грустным думам его друга «Райпожара». Майор с удовольствием пыхтел любимой трубкой, и ароматный сладкий дымок наполнял кабинет.

Когда Муратова направили в этот район, все его коллеги качали головами и вздыхали сочувственно.

–Дорогой Карим,– сказал начальник управления,– этот район – самый тяжелый в городе. Такое впечатление, что его население живет только для того, чтобы выпивать, драться, писать анонимные письма, не говоря уже о внутриквартирных конфликтах и даже алиментах.

И вот прошло четыре года... Район называют теперь образцовым, тишайшим, показательный, передовым... Уф! Как только не называют!

Майор нажал кнопку звонка и не успел убрать с нее палец, как в кабинет вошел дежурный – сержант Маликов.

– Никаких новостей?

– Так точно, никаких, товарищ майор! Полный порядок!

– Я тебя попрошу, дорогой, не в службу, а в дружбу – сооруди чаек, пожалуйста, совсем от жажды погибаю.

– Слушаюсь! Мне по секрету сказали, товарищ майор, что сегодня у пожарников особенно хорошая заварка имеется. Пойду попрошу немного, по-соседски.

Маликов вышел. Муратов с удовольствием посмотрел в окно, на улицу: раз в районе тихо – значит, милиция работает что надо!

Дверь приоткрылась.

– Разрешите, товарищ майор?– спросил сержант Маликов.

– Входи, входи,– и Муратов, представив себе пиалы с ароматным чаем, зажмурился от удовольствия.

В кабинет вошел сержант Маликов в сопровождении милиционера Ковшова. Между ними шла известная всему городу модница Роза Максимовна.

Ни у кого из вошедших чайника в руках не было.

– Что случилось?– спросил Муратов.

– Товарищ майор!– доложил Маликов.– Данная гражданка занималась оптово-товарными операциями. Имеются свидетели и вещественные доказательства! Вместе с ней доставлен кладовщик Беркин. Он – в комнате дежурного.

Маликов многозначительно кивнул на большую черную сумку в руках Ковшова. Из нее выпирали три больших свертка.

– Что это?– спросил майор.

– Серзизы. Чайные, сувенирные, на шесть персон каждый. Еще три сервиза данная гражданка разбила прямо на складе.

Роза Максимовна заплакала. Муратов смотрел на нее с бесконечным удивлением: в его голове не укладывалось. как могла она, жена уважаемого в городе человека, очутиться в милиции?!

–Я не виновата!– выдохнула сквозь слезы Роза Максимовна.– Не знаю, как со мной это могло произойти, поверьте!

ПРОИСШЕСТВИЕ ПЕРВОЕ. РОЗА МАКСИМОВНА

Этот день начался для Розы Максимовны точно так же, как подавляющее большинство предыдущих. Проводив мужа на работу, она сбросила домашние туфли с ног и несколько минут с удовольствием постояла босиком на персидском ковре.

Затем Роза Максимовна включила телевизор. Шла детская передача – сказка про то, как все звери перепутали свои хвосты и теперь разбирались, что кому досталось.

–Какой глупый заяц!– фыркнула Роза Максимовна.– Даром вернуть черно-бурой лисе хвост! Да за такой хвостище он вполне мог получить два песцовых хвоста и один норковый. А на них выменять стереомагнитофон «Тайфун», я знаю одного нужного

человека.

Она выключила телевизор и прикинула сегодняшний маршрут посещения магазинов.

«Чем-то меня нынче порадуют?»—думала Роза Максимовна, и перед ее мысленным взором проходили чередой лица знакомых продавцов, заведующих, кладовщиков.

Внешне Роза Максимовна выглядела здоровой, цветущей женщиной. Но это могло показаться только тем, кто знал ее поверхностно: например, вечно занятому мужу.

На самом же деле Розу Максимовну сжигал внутренний огонь неизлечимой болезни, которая у лекторов и агитаторов именуется «товарным фетишизмом». Роза Максимовна чувствовала себя очень несчастной, если видела на ком-нибудь шляпку более дорогую, чем ее собственная, или туфли более модные. Кофточка новейшего фасона, удачно приобретенная подружкой, могла вызвать у Розы Максимовны нервный шок.

Надо сказать, что уважаемая супруга весьма уважаемого товарища не теряла времени даром. Во всем Ново-Дарьинске едва ли кто-либо из женщин мог соперничать с ней в обилии уникальных туалетов и разнообразных товаров широкого потребления. Но каких сил ей стоило добиться этого ведущего положения! Если бы энергию, затраченную Розой Максимовной на приобретение модной одежды, можно было собрать воедино, то ее хватило бы на обеспечение всех энергетических потребностей населения Ново-Дарьинска в течение пятилетки. Вот, хотя бы, для примера, история добычи необыкновенных туфель. Да, да,– тех самых, которые Роза Максимовна называет «лучшими босоножками республики».

* * *

Чудо-обувь Роза Максимовна увидела на знаменитых ногах зарубежной кинозвезды: широкоэкранный заграничный яркоцветной фильм был скучный, но ноги героини и особенно туфли, которые были на них в последних кадрах – потрясли Розу Максимовну. Кадры эти были явно рекламными: героиня демонстрировала новинку – каблучный набор. К одним и тем же туфлям можно было в считанные минуты приладить любую из десяти пар каблуков, которые умещались на дне той же коробки, где лежали и чудо-туфли. Разнокалиберные, разновысокие, самых неожиданных форм – это было фантастично!

Роза Максимовна сразу же поняла: это судьба! Каблуки запали в душу и заполнили ее целиком...

Жизнь приобрела один .смысл: достать это... купить это... раздобыть это... как можно скорее... немеддленно... Но как? У мужа з ближайшее время вояжа за рубеж не предвидится. В Москву, где можно приобрести почти все, что душе угодно, муж не пустит: знает. во что ему обойдётся подобная поездочка. Оставался один, сложный, но верный путь: включить в поиск приятелей, знакомых, знакомых этих знакомых, и друзей этих приятелей.

Московские подруги после долгих дебатов по телефону установили: просьба, в принципе, выполнима, но тому человеку, который может добыть это чудо, нужен подвесной лодочный моторчик «ЦУ-245», который в широкую продажу еще не поступал.

Понадобилась неделя, чтобы добыть интимную информацию: жена начальника лаборатории, где и разрабатывались опытные образцы этого мотора, согласилась содействовать списанию одного из них в частные руки. Но, в свою очередь, эта достойная женщина очень страдает из-за того, что у нее на даче не хватает полдюжины подушек, нашпигованных натуральным пером молодых пеликанов.

Роза Максимовна тут же поехала на озеро к знакомым рыбакам и в обмен на собрание сочинений каких-то переводных Драйзеров, которое она извлекла из книжного шкафа мужа, получила три авоськи воблы высшего сорта. Ей повезло, что старик-бригадир, из местных казаков, с юности любил американскую классическую литературу. С авоськами, наполненными воблой, она появилась у пивного павильона и объявила, что меняет рыбу на перо молодых пеликанов. Среди фанатиков пива тотчас же нашлось немало добровольцев, которые ради воблы готовы были раздобыть не то что пеликанье перо, а мешок перьев из птенцов самой жар-птицы.

Один заслуженный рыцарь пивной кружки на столько вдохновился перспективой подержать в руках забытую уже молодыми поколениями рыбку-воблу, что произнес афоризм:

–Ежели уж мы не достанем этого пеликаньего добра, то, значит, его вообще на свете нет.

И добавил уже по-простому:

–Значить, завтрева ждем вас, гражданочка, тутже, в энти же часы. Для обмену – из рук в руки...

Благодарила за пеликаньи сувениры «всемогушую Розу» жена начальника лаборатории от души – сорок минут по срочному телефонному тарифу (оплата шла за счет лаборатории, разумеется). И желанный мотор был обещан, но... оказалось, что самому начлаборатории, как средство борьбы с гипотонией (то есть – пониженным давлением), прописана на днях коньячная диета. При чем для его организма самым подходящим тонизатором является коньяк «Кизляр».

–Уж лучше «Наполеон» или «Камю»,– застонала Роза Максимовна на другом конце провода: уж она-то знала, что французский коньяк если не в Москве, то в Париже купить не так сложно, а «Кизляр» даже у коллекционеров считается раритетом.

Однако жена начлаборатории была непреклонна: дюжина бутылок «Кизляра», согласно рецепту, выписанному известным целителем-травником.

Что было делать? Розе Максимовне удалось довольно оперативно выяснить, что первая жена директора ресторана «Дарья» (в данный момент у него была четвертая)– родом из Дагестана, а ее тетя постоянно проживает в городе Кизляре, где и производится уникальный коньяк.

Директор ресторана два дня звонил куда-то, вел переговоры с двадцатью городами (счета поклялась оплатить Роза Максимовна) и, наконец, сообщил, что дюжина «Кизляра» обнаружена в районе БАМа, где-то на подступах аж к самой реке Амур-батюшке. И что оттуда их уже отправили в Нозо-Дарьинск. Но... этот коньяк обойдется (с доставкой и прочими накладными расходами) в такую кругленькую сумму, что даже бюджет не стесняющейся в расходах Розы Максимовны издаст довольно громкий стон.

Тогда был задан логичный вопрос: «А нельзя ли как-нибудь... чем-нибудь... что-нибудь этакое взамен?» И директор подвел Розу Максимовну к белоснежному чуду, именуемому ресторанный рефрижератор.

– Достать? Починить? Продать?– спросила Роза Максимовна.

– Он – итальянский. За него валюта плачена – не спишешь,– вздохнул директор.– Ремонт нужен. Специалистов, конечно, нет. А гарантия, конечно, кончилась еще до его установки – пока он три года в порту валялся. Теперь вместо льда кипятком прыскается.

– Ясно,– подытожила Роза Максимовна.– Специалист – не вобла, достанем!

И специалист нашелся. Он, механик по холодильным установкам, неоднократно плавал по всяким международным линиям, решал рефрижераторные дела, пока не спился и вынужден был уйти с престижной работы.

Осмотрев итальянский холодильник, механик сказал, что «до ума» он его принципиально может довести за три дня. Но не станет этого делать даже за миллион. Однако если его племянницу, которая с отличием закончила кулинарный техникум, устроят на подготовительный факультет медвуза. Роза Максимовна согласилась. Потом оказалось, что микротанкер, на котором работает механик, уходит вверх по реке через два часа. Значит, чтоб безнаказанно остаться на берегу, нужна была медсправка. Легче всего было достать ее в собачьем питомнике: там легко давали рукописные свидетельства о том, что гражданин Н. или гражданка X. покусаны собакой и им требуется положенное законом лечение. На. танкере, понятно, Пастеровской сыворотки не было – поэтому механику пришлось остаться «для необходимо регулярного производства прививок» в Ново-Дарьинске.

Правда, в свою очередь тот, кто выписывал «собачьи» справки, попросил Розу Максимовну о «малюсенькой-размалюсенькой услуге»: сказать мужу, чтоб тот не увольнял из своей системы товарища Г., известного бездельника, заслуживающего любой кары, но... являющегося любимым кузеном жены ветеринара-собаковода!

– Понимаете, очаровательнейшая из красивейших,– выписывая справку, гнусавил ветеринар.– Этот слизняк, кузен жены, только что женился, у него двое детей, а дом еще недостроен... ему бы продержаться всего годик... и мне бы он успел за это время помочь стройматериалами...

Розу Максимовну подобные пустяки никогда не останавливали: кузен-шалопай получил возможность достроить дом («но через год я его выгоню, даю слово!»– сказал муж Розы Максимовны), механик сообщил племяннице, куда и кому писать заявление, чтобы получить разрешение ступить на медицинскую тропу, капитан танкера, получив собачью справку и попрощавшись с механиком, ушел вверх по реке, итальянский рефрижератор был починен, коньяк получен и отправлен по назначению, мотор списан и.„.

Роза Максимовна стала владелицей заветных туфель со сменным набором каблуков. Правда, из шести каблучных пар три были, как говорится, «не в ассортименте»– то есть по одному каблуку там не хватало, но, тем не менее...

Кислые комплименты подруг, их завистливые вздохи звучали для Розы Максимовны как звуки райского джаза (она была убеждена, что в раю на каждом углу и под каждым кустом играют только джазы). Пожалуй, до этого дня Роза Максимовна была так же счастлива только тогда, когда в ЗАГСе в день их бракосочетания с мужем им в паспорта были поставлены печати : ведь отхватить такого престижного супруга было не по силам всем предыдущим соискательницам!

Роза Максимовна, разгуливая по квартире в чудо-туфлях, чувствовала себя готовой к еще большим подвигам во имя ширпотреба.

* * *

...В тот злополучный день, как уже говорилось, Роза Максимовна,' проводив мужа на службу,. собралась пройтись по магазинам. Тщательно подбирая подходящие для такого случая туалеты, она скромненько, но со вкусом оделась и вышла на улицу. Ничто не предвещало грядущих неприятностей. Даже наоборот. Ей сразу невероятно повезло: около промтоварного магазина она случайно встретила директора завода Баева, который, спасаясь от гипокинеза (что в переводе с научного языка на человеческий можно перенести как антидинамизм), совершал пешую прогулку.

Поздоровались, разговорились. Подогретый нехитрыми комплиментами, прямодушный Баев проговорился о сокровенных планах своей жены, что было для Розы Максимовны жизненно важно! Дело в том, что Розе Максимовне больше всего огорчений доставляла именно жена Баева, которая– время от времени делала отчаянные попытки занять место лидера местных модниц и, таким образом, сбросить Розу Максимовну с пьедестала. Не без участия популярного юрисконсульта Андрея Микаэловича (который, как всем известно, питал подозрительную слабость к большим, словно биллиардные шары, глазам гражданки Баевой» вдруг разносился слух, что у соперниц – равное количество шляпок. Иной раз распространялись и более гадкие домыслы, вроде того, что костюм Розы Максимовны куплен не в Шотландии, а в сельпо ближайшего района и вообще связан из неполноценного мохера, в то время, как подлинный супер-ультра мохер – на шарфике у Баевой...

После таких провокаций у Розы Максимовны на неделю подскакивало давление. Поэтому встреча с Баевым оказалась для Розы Максимовны сверхценной: потерявший бдительность директор назвал цену леопардового жакета, который его жена собиралась вот-вот приобрести.

«Уши от леопарда у нее будут, а не жакет!»– тотчас же решила Роза Максимовна и, одарив Баева на прощание очаровательной улыбкой, отправилась на базар.

Как обычно, перед базарными воротами торговала газированной водой тетушка Шура. Она была так дородна, что едва умещалась под большим парусиновым зонтиком.

При виде Розы Максимовны Шура заулыбалась, и ее добрые глазки утонули в румяных загорелых щеках.

–Как настроение? Как спалось? Как здоровье, уважаемая?– затараторила Шура.– Вам, как всегда, с двойным кизиловым сиропом? Пожалуйста, моя красавица, вода еще совсем холодная. А днем, что поделаешь,– лед растает, и придется торговать теплой.

Многие обижаются, а я тут при чем?

Роза Максимовна мелкими глотками, с большим удовольствием выпила стакан прохладной воды с любимым сиропом и спросила:

– Вы, случайно, не видели, много вчера народа было около универмага? Не несли ли оттуда голубенькие кофточки вот с такими пелеринками? А то мне одна знакомая говорила, да только не знаю, верить ли...

– Не приметила, дорогая сестричка, не приметила,– вновь заулыбалась Шура.– Я-то за модой уже давно не слежу: ни одна мода не выдерживает моих размеров, хе-хе!

Привет и поклон нашей красавице! Ваши глаза всегда блестят словно две звезды! Как здоровье? – к тачанке с газированной водой подкатился заведующий складом мелкооптовой базы, кругленький крепыш Беркин, по прозвищу «Невеста». Беркин почтительно улыбался и кланялся, его лукавое лицо источало самую-самую искреннюю заинтересованность в здоровье Розы Максимовны.

–Мне двойной кизиловый, пожалуйста,– не дожидаясь ответа на свой вопрос, обратился он к Шуре.

Выпил и даже прищелкнул от удовольствия языком:

Что за вода! Просто нектар небесный! Никогда такой не пробовал!– и внезапно понизив голос, сказал Розе Максимовне:

– Зайдите попозже ко мне на склад, я вам кое-что покажу!

У Розы Максимовны жгуче вспыхнули глаза: – Импорт?

–Экспорт, но лучше любого импорта!—многозначительно произнес Беркин и залпом осушил еще один стакан газировки с двойным кизиловым.

«Что бы это могло быть?– рассуждала Роза Максимовна.– Экспорт, который лучше импорта... Хм... Пальто? Кофточки? Сапожки? О, аллах, не дай мне умереть от неизвестности и ожидания!»

Тот, кто попадал на рынок Ново-Дарьинска (в первый или тысяча первый раз), всегда бывал ошарашен его пестротой и красочностью. Большие щекастые помидоры и похожие на таинственные снаряды желтые ароматные дыни, горы разноцветного винограда и радужные россыпи яблок, одетые в полосатые халаты арбузы и налитые, будто в них под давлением накачали сок, груши – щедро украшали лотки и прилавки рынка. В этом фруктово-овощном раю нашлось место и белым прохладным шарам овечьего сыра, и тазам с серебристыми, прохладными пластами рыбных туш, и копченым, круглым, как бронзовые щиты, лещам.

Но Роза Максимовна не обращала внимания на окружающую красоту. Пробудившийся бес товарного обмена требовал немедленного активного вмешательства в рыночную жизнь.

В темпе трехкрестового кавалерийского аллюра Роза Максимовна обежала весь рынок, но ничего подходящего не встретила. Люди, как обычно, толпились у ларьков и киосков, покупали, выбирали, приценивались.

–Э-з, каждый ищет то, что ему нужно, и каждый находит в конце концов. Только я, несчастная, не могу ничего отыскать...– жалостливым голосом забубнила себе под "Нос Роза Максимовна.

На нее удивленно оглядывались те, кого она толкала, продавцы перемигивались и пожимали плечами – что-то сегодня разошлась уважаемая Роза Максимовна!

Она же, петляя по рынку, интуитивно чувствовала, что именно сегодня, сейчас, сумеет сделать сногсшибательное приобретение. Ее шестое, седьмое и все прочие сверхчувства не могли подвести! От предчувствия близкой удачи у Розы Максимовны сладко и азартно кружилась голова. Ей же виделись барханы изумительных туфель, сумочек, платьев, шляп. И все это – ее, только ее! Собственное! Личное! Неотъемлемое!

Роза Максимовна даже попыталась примерить одну из шляп своей мечты, выбрав ее из желтой груды. Шляпа оказалась тяжелой, как жернов.

– Красавица, зачем дыней по голове стучишь? Дыню кушать надо!– громко воскликнул кто-то.

– Сам ты дыня!– огрызнулась Роза Максимовна, но в тот момент словно пелена спала с глаз, и она увидела, что и в самом деле держит в руках большую желтую дыню.

– Голову напекло, что ли?—участливо осведомился продавец, возвращая дыню на прилавок.

– Так надо,– серьезно сказала Роза Максимовна.– Про рекламу слышал?

– Прошу извинить,– приложил руку к сердцу продавец.– Для рекламы и я на голову могу хоть три дыни положить!

«Пора отсюда уходить,—. решила Роза Максимовна.– Что-то действительно со мной сегодня странное происходит. Заболела, может? Зайду-ка я к Беркину, и – сразу домой, отдохнуть надо».

Однако неожиданно из головы Розы Максимовны вылетели сразу все благие намерения: в нескольких шагах от себя она увидела свою соперницу № 1– жену директора Баева! Склонившись над грудой спелых гранатов, директорша что-то горячо втолковывала смуглому человеку в серо-белом халате.

«О гранатах не беседуют с таким жаром!– сразу же догадалась Роза Максимовна.– Они говорят о леопардовом жакете! Конечно, этот тип только маскируется под продавца гранатов – а на самом деле они торгуются о шкуре леопарда!»

Вспыхнув от благородного негодования, с криком «Уши тебе от леопарда, а не шкуру!», Роза Максимовна вдохновенно устремилась к ненавистным интриганам.

– Не продавайте ей ничего! У нее на совести больше пятен, чем на шкурах ста леопардов!– взвизгнула она, бросаясь на продавца гранатов.

Тот в испуге попятился назад, оступился, пытаясь удержать равновесие, схватился за прилавок, опрокинул весы. Весы грохнули наземь, и от этого удара дрогнула, тронулась, как горный обвал, пирамида оранжевых бедрастых тыкв. Они посыпались, помчались, набирая скорость. Одна из них,– самая большая,– подбила Розу Максимовну, как шар кеглю. Падая, Роза Максимовна увидела испуганное лицо той, кого она приняла за Баеву – лицо совершенно незнакомой женщины.

– Спасите!– воскликнула незнакомка, отбиваясь ногами от тыкв.

– Караул!– еще громче завизжала Роза Максимовна и, проворно вскочив на ноги, бросилась прочь.

Сбивая с дороги встречных, Роза Максимовна, как большая летящая с горы тыква, катилась по направлению к складу Беркина.

«Скорее, скорее спрятаться от позора!– думала она, стараясь притормозить.– Аллах, что же со мной творится? Сглазили меня, определенно сглазили!»

На склад к Беркину Роза Максимовна, против обыкновения, постучалась не с черного хода, а с парадного. Поэтому открыли ей не сразу, и она вся извелась, колотя кулаками о дверь и ожидая, что ее вот-вот схватят преследователи.

Наконец, Роза Максимовна, чуть не сбив с ног удивленного Беркина, ворвалась в склад.

Обычно предельно вежливый кладовщик на этот раз не выразил в адрес хулиганов ни малейшего осуждения, а ответственной даме не молвил даже словечка в утешение. Однако уважаемая Роза Максимовна, находясь в состоянии необъяснимого возбуждения, не заметила необычного поведения Беркина и сразу же углубилась в соблазнительный полумрак склада.

–Только для вас, только для вас,– нервно бормотал идущий за ней Беркин,– чайные сервизы, ультрадефицит на шесть персон. А вы мне достанете справочку от психиатра, что я совсем-совсем нервный псих, и тогда, наконец, я смогу бесшумно развестись со своей Олечкой... Иначе она меня все равно когда-нибудь убьет из ревности... Сервизы с золотой отделкой, они так подходят под вашу мебель...

Когда глаза Розы Максимовны привыкли к складским сумеркам, то она увидела, что дверь черного хода полураспахнута, и возле конторки кладовщика стоят три неизвестные ей женщины.

– А это кто?– возмущенно спросила она Беркина.

– Как и вы, хорошие мои знакомые,– ответил Беркин.– Все-таки, как-никак экспорт-импорт, ультрадефицит!

– Давать по одному сервизу в руки, не больше!– категорически распорядилась Роза Максимовна.

– Это что за порядки?– возмутилась одна из женщин.– Я уже договорилась с Беркиным – он дает мне три!

Дверь черного хода скрипнула, и в нее, вместе с лучом света, скользнула еще одна фигура.

–Всем хватит, всем,– засуетился Беркин.– Вы мне, я – вам. Вы, уважаемая Роза Максимовна, не забудьте насчет справочки, а вы, Наденька Ивановна, обещали мне задний мост для «Запорожца»...

Это уже само по себе было удивительно: осторожный Беркин никогда к себе, в складское святое святых, больше двух человек одновременно не пускал. А тут сразу целая очередь!

–Расходитесь! Все сервизы беру я!– диктаторски заявила Роза Максимовна.– Беркин, пусть посторонние очистят помещение!

Но обычно послушный и вежливый, Беркин, не обращая внимания на ее слова, уже тащил пакеты с сервизами, приговаривая:

– Всем хватит, уважаемые, всем! Только не забудьте – оплата оплатой, а услуга – услугой!

– Я сама достану тебе задний мост!– закричала Роза Максимовна, ощущая гигантский прилив сил я чувствуя себя способной тут же свернуть всю гору товаров, находящихся на складе.– Сервизы оставлены за мной, поэтому и менять их на прочий дефицит буду я!

– Но я тоже хочу... дефицит на дефицит!..– воскликнул Беркин.– В конце концов: кто тут заведующий? Я или еще кто-нибудь?

– Плевать я на тебя хотела!– объявила Роза Максимовна и, вырвав из рук Беркина пакет с сервизом, протянула его Надежде Ивановне.– Вот, бери, но помни: мне нужна шкура леопарда!

– Если дать тебе, Розочка, волю,– ответила Надежда Ивановна,– то ты все звезды на небе соскребешь в кучу и обменяешь их на модные сапоги! Откуда я возьму шкуру?

– Не слушайте ее, Наденька Ивановна,– нервно воскликнул Беркин,– мы с вами договорились раньше! Берите, платите, уходите и помните...

– Ах так?– грозно проговорила Роза Максимовна и шмякнула сверток с дефицитным сервизом на пол.– Тогда вот так!

Сервиз жалобно звякнул.

–Было в нем фарфора на шесть персон, стало на три,– спокойно сказала Надежда Ивановна.– Так и проторговаться можно!

–Кто здесь заведующий?– петухом налетая на дородную Розу Максимовну, закричал Беркин.– Только я имею право бить здесь сервизы!

И он ударил о пол два других пакета.

Женщины заохали, испуганно отступили к дверям:

– Что с ними?!

– Заболели!

–Их покусала бешеная собака!

Привлеченные шумом и криками, доносящимися со склада, в дверь начали заглядывать любопытные.

– А что я получу дополнительно?– кричал Беркин.

– Справку от психиатра, задний мост, шкуру белого медведя и три выигрышных билета в «Спортлото»!– отвечала Роза Максимовна, запихивая в свою необъятную нейлоно-безразмерную сумку сразу три пакета с сервизами.

– Не надо мне белого медведя!—торговался Беркин.– Я добавлю голубую ванну и обои-пленку,– а вы мне достаньте семь пар мужских кроссовок «Адидас»!

Людей на складе собиралось все больше и больше, но уважаемая Роза Максимовна и Беркин, ни на кого не обращая внимания, продолжали свой торг во все убыстряющемся темпе:

– Плюс две голубых ванны!

– Тогда минус обои!

– Беру еще десять сервизов!

– Давайте еще два выигрыша по денежно-вещевой!

– Хватит и «Спортлото»!

– Моя жена Олечка спортом не интересуется! Ей нужно пончо-лапша!

–Прикиньте к голубой ванне розовый кафель и получите неодеванную лапшу!

Те, кто вошел в скл*ад позже, в первые мгновения принимали диалог кладовщика и Розы Максимовны за репетицию какой-то веселой сцены и даже пытались подбадривать торгующихся, но постепенно смех уступал место удивлению.

– Ну, что стоите?– обратился к собравшимся Беркин,– Налетайте, меняю импорт-экспорт, только для своих! Слышите – не болтать никому! Я – вам, вы – мне! Сколько нужно?

– О, аллах, кто разберет, что случилось с этими уважаемыми людьми?– удивленно спросил старик в каракулевой шапке.

– Тут, отец, одному аллаху, пожалуй, и не разобраться!– возразил кто-то.– Им врач нужен!

–Или милиция!– громко произнес чей-то бас.

И, словно так сговорено было – тут же появились на складе милиционеры, вежливо, даже нежно, взяли за локти продолжавших торговаться меж собою Розу Максимовну и Беркина и повезли их прямо в райотдел, к майору Кариму Муратову.

По дороге задержанные пришли в себя и удивленно начали рассматривать сопровождающих.

– Где я? Что со мной? Куда вы меня везете?– растерянно спросила Роза Максимовна.

– Ой, а если моя жена Олечка узнает, что я был задержан с женщиной?!– поник головой Беркин.

* * *

–Товарищ майор! Очень прошу – отпустите меня домой,– взмолилась Роза Максимовна.– Не говорите ничего мужу! Не знаю, какой бес меня сегодня попутал, все делала будто в угаре... Ничего не понимаю! Я никогда еще не впадала в криминал! Это просто невероятно! Я, наверное, заболела – мне теперь нужны витамины, диета, спокойная обстановка... Хочу домой-ой-ой – совсем уж по-детски захныкала