Текст книги "Мажор. Игра в любовь (СИ)"

Автор книги: Блю Рэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

40. Вадим

Стою под горячим душем. Вся комната утопает в паре от кипятка. Еле согрелся, продрог еще сильнее, потому что Киру отправил в ванную комнату первой.

Вытираю рукой запотевшее зеркало и смотрю на себя: слабак!

Так, ничего и не смог сделать. Момент упущен и когда теперь он настанет не известно.

Присматриваюсь поближе к своему лицу и обнаруживаю царапины на лице. Вот же кошка! Самая настоящая!

Наш деревянный дом хоть и большой, но вот спальное место всего одно на двоих. Могли бы хоть диван поставить.

Захожу в спальню и вижу, как Кира мирно спит на кровати. Хочу лечь к ней и крепко обнять, поцеловать ее пухлые губы так крепко, чтобы она потеряла сознание.

Но вместо этого беру подушку с одеялом и лажусь рядом на пол, не хватало мне только с утра еще синяков набрать, а она ведь может. Но я никогда не отвечу ей. Она может делать со мной всё, что захочет. Я стерплю.

Готов заботиться о ней вечно, лишь бы она ответила на мои чувства. Громко вздыхаю и кручусь на жестком полу.

– Эй, ты не спишь? – спрашивает Кира шепотом и, шелестя одеялом, разворачивается ко мне. Я молчу в ответ. – Может, ляжешь на кровать, у тебя спина потом будет болеть.

Резко вскакиваю и запрыгиваю прям на нее. Нависаю сверху, но стараюсь не прикасаться.

– А ты не боишься? – пытаюсь сдерживать свой гнев.

Как она может вот так просто приглашать в кровать парня?

Кира устало мотает головой и громко зевает. Прикрывает глаза и, кажется, даже не осознает в каком положении сейчас находится. Это мой шанс. Я должен сделать хоть что-то.

– Прости меня, – шепчу ей.

– За что? – ещё тише спрашивает Кира.

– За всё! Прости за всё, что я сделал, за всё, что сказал. Я был трусом, а ты была единственной, кто толкал меня вперед, когда я пытался скрыть свои чувства. Хотя ты была ранена, как и я. И несмотря ни на что ты всё равно сияешь ярче солнца. Озаряешь всё вокруг себя.

Нежно глажу ее по щеке и прохожусь своей рукой по ее волосам, еще влажным после душа. Теперь я отчетливо понимаю, что она всегда мне нравилась. Еще с первой встречи с ее наивного детского «Привет».

Она первой протянула руку и продолжает это делать до сих пор. Кира улыбается с закрытыми глазами, и я аккуратно целую ее в нос. Она вздрагивает от щекотки. Я ложусь рядом и обнимаю своей рукой.

– Прости… – снова шепчу я в тишине и чувствую, как мое сердце бьется с дикой скоростью. – Ты мне сильно нравишься, Кира. Я хочу пройти этот путь с тобой. Вместе и до конца.

– Я должна столько сказать… – бормочет Кира. Я замираю в ожидании ее ответа. В комнате настолько тихо, что я слышу наше дыхание. Дыхание одно на двоих. – Я такая…

– Ты такая… – Кира говорит странно и медленно, поэтому от волнения поторапливаю ее.

– Я такая… – снова бормочет Кира. – Сонная.

– Что? – недовольно вскакиваю на локтях и смотрю, как Кира в полудреме посапывает. Нежно поглаживаю ее лицо. – Ты тоже должна мне признаться в своих чувствах!

Требую я как маленький ребенок. Да и плевать! Обидно до безумия. Неужели так сложно сказать да или нет? Она просто любит издеваться надо мной.

– Сначала давай поспим, а остальное оставим на завтра… – тихо шепчет Кира и прислоняется лицом прямо в мою грудь.

Соглашаюсь и еще крепче прижимаю ее к себе. Кладу руку на ее румяную щеку, нос зарываю в ее ароматных волосах, и в такой позе мы проваливаемся в крепкий сон.

Беспокойство не отпускает всю ночь. Сомнения меня гложут всё сильней. Хотя вижу по ее поведению, что я ей тоже нравлюсь, но все же я столько гадостей ей наговорил за все эти года, что самому становится тошно.

Если бы я только мог всё исправить.

Разлепляю свои глаза и понимаю, что Киры нет. Ну что за женщина! И когда она только успела проснуться! Видимо, я так крепко вырубился под утро, что даже не заметил, как она шевелилась рядом.

Выхожу из нашего домика на поиски своей жены и вижу, как она стоит на поляне и болтает с Кириллом.

Мило улыбается, хохочет и снова накручивает свой белоснежный локон на палец. Злость пронизывает всё тело.

Хочется подбежать и схватить свою кошку, а еще лучше обрить ее на лысо, тогда она точно будет только моей. И Кирилла желательно закрыть в подвале. Сжимаю кулаки и лечу к ним что есть сил.

41. Вадим

Подлетаю к Кире со спины и резко хватаю за талию. Целую в шею и кидаю злобный взгляд в сторону Кирилла.

– Хорошо спалось? – дышу Кире прямо в ухо, чтобы мурашки покрыли всё ее тело, которое принадлежит только мне. – Когда ты встала? Выглядишь прекрасно сегодня.

Кира вырывается из моих объятий и нервно посмеивается. Приглаживает свои волосы, как будто не хотела, чтобы я их касался.

– Ты ничего не хочешь мне сказать? – растерянно спрашиваю.

– Не понимаю о чем ты! – смотрит на меня как на ненормального.

– Ты не помнишь, что вчера случилось? – устало отступаю от Киры и Кирилла, потираю виски, которые мгновенно начинают пульсировать.

– Разве мы не уснули очень быстро вчера? – наигранно хохочет и не смотрит мне в глаза, зато все время вертит головой в сторону этого предателя Кирилла.

– Ты, может, и уснула, а вот я всю ночь мучился, – цежу через зубы.

– Думаю, я вчера слишком устала, да и эта странная прогулка у озера, меня сильно вымотала. Я ничего не помню.

Стою разбитый посредине этого загородного клуба, где, видимо, всем весело кроме меня. Кира обменивается еще пару ласковыми словечками с Кириллом и убегает собирать вещи.

– Я говорю серьезно, – Кирилл подходит ко мне ближе и как всегда кладет руку на плечо. – Если я встречу такую же классную девчонку, как Кира, то женюсь незамедлительно! – чеканит последнее слово по слогам.

Смеется и теребит меня по-братски. Сердито скидываю его руку со своего плеча. Встаю ровно перед его лицом и смотрю глаза в глаза.

Ярость внутри меня готова прорваться, но я понимаю, что Кира вольна выбирать любого. Таков был наш уговор, и я единственный, кто здесь хочет его нарушить.

– Уясни раз и навсегда, – говорю твердо и доходчиво, чтобы ни у кого не возникло сомнений. – Кира – моя жена и она принадлежит только мне.

Кирилл смеется, вскидывает руки перед собой в защитном жесте и отступает:

– Да какого же ты мнения обо мне, брат? Я лишь просто хотел сказать о том, как тебе повезло с женой.

Зная, как далеко порой он может зайти и то как Кира на него смотрела, эти их секреты от меня… Не верю! Ни единому его слову! Нужно будет с ним разобраться. Только позже!

Разворачиваюсь и ухожу в дом, чтобы помочь Кире с вещами.

Погода на удивления выдалась теплой. Всего лишь середина весны, а повсюду уже цветут деревья. Солнце ярко слепит, и я надеваю очки, чтобы защититься от бликов во время поездки за рулем.

Но несмотря на такую красоту вокруг моё настроение отвратительное. Кира не собирается мне отвечать, а тут еще и Кирилл со своей голливудской улыбкой нарисовался. Я не урод, и тело накаченное, но с харизмой Кирилла сложно соперничать.

Мысли о том, как они вдвоем проводят время, раз за разом всплывают в моей дурной голове.

– Останови здесь ненадолго, – выбивает из моих темных мыслей звонкий голос Киры.

Сворачивая на обочину и со злостью, впиваюсь в руль. Еще немного и оторву его и выброшу в окно, вместе со своим разбитым сердцем.

– Пошли скорее! – кричит Кира и машет мне рукой.

Выскакиваю из машины и пытаюсь догнать ее. Она ускоряется и идет вглубь рощи по тропинке, что постоянно виляет.

Слышу ее звонкий смех, который то ближе, то дальше. Ветки деревьев постоянно падают на мое лицо, и я отмахиваюсь что есть сил. Потерять ее из виду становится моим новым кошмаром.

Наконец, запыхавшись догоняю свою кошку и вижу, как она стоит у свалившегося дерева, перекинутого через небольшую речку. Стоит спиной и куда-то смотрит.

Осторожно подхожу к ней, страшно…

Боюсь спугнуть, боюсь того, что она может сказать и того, что не хочет говорить.

Стоим так с минуту в молчании, лишь слушаем, как река несётся по своим делам, рассекая мелкие камни-преграды на своем пути.

– Тут так красиво – говорю с восхищением.

– Ты мне тоже нравишься… – шепчет Кира и ее голос утопает в пении птиц.

– Что? – не верю своим ушам и нервно сглатываю застывший сухой ком в горле.

– Я всё помню Вадим, всё, что вчера произошло и говорю тебе, что ты мне тоже нравишься уже давно…

Не даю ей договорить и сплетаю наши губы в поцелуи. Обхватываю одной рукой ее талию, другой глажу лицо и целую.

Целую без остановки, не могу остановиться, а она и не пытается вырваться из моих объятий. Нежно кладет свою руку мне на спину и у меня сносит башню окончательно.

Приподнимаю ее над землей и кружу что есть сил. Снова смеется и просит отпустить ее.

– Но почему ты молчала всё утро? – решаюсь спросить, хотя всё ещё страх меня не отпускает. Такой вот странный комок чувств из счастья и боли одновременно.

– Вчера как-то всё навалилось в кучу, – мнется неуверенно, но я не тороплю. – И хотелось, чтобы мое признание прошло в романтическом месте, например, как в этом.

Оглядываюсь по сторонам и понимаю что это лучший выбор. Смеюсь, вспоминая вчерашние мои нелепые попытки. И снова целую Киру нежно, сначала в щеку, потом в другую, в нос и снова губы. Нежные, влажные, теплые и теперь только мои.

– Мне про это место, кстати, Кирилл рассказал, – перебивает мои поцелуи Кира и я сразу же морщусь, вспоминая этого негодяя.

– Умеешь же ты момент испортить, – смотрю в ее голубые глаза, в которых тону безвозвратно. – Так что теперь? Вместе и навсегда? – тихо спрашивая и слышу, как мое сердце готовится к прыжку из груди.

– Пройдем этот путь вместе до конца, – Кира отвечает и прислоняется к моей груди, мое сердце замирает в радостном потоке.

– Вместе и до конца, – повторяю за своей женой и заковываю ее в своих объятиях. Навсегда.

Эпилог

– Ах, Марина Геннадьевна, вы можете перестать тратить деньги на рассаду цветов? – кричу я на свою маму и выхватываю у нее очередной куст гортензии. Уже пятый по счету.

Специально называю ее по имени и отчеству, потому что знаю, как ее это раздражает. Так ведь я и уже устала бороться с этими растениями. Родители, как с цепи сорвались, скупают всё, что в землю можно посадить.

После того как мы с Вадимом всё прояснили, то составили новый контракт по поводу наших отношений. И на этот раз там было много пунктов с его стороны.

Оказалось, что мне многое нельзя было делать: флиртовать с другими, пить без него, носить тяжести, много работать без выходных, ездить на общественном транспорте и почему-то еще нельзя было в отсутствие Вадима общаться с Кириллом. Вот к слову совсем. И даже смотреть в его сторону.

А главное мне запрещено трогать свои волосы в присутствии его лучшего друга. И отдельным пунктом даже прописал, что обреет меня, если я прикоснусь хоть к одному своему волоску во время разговора с Кириллом. Теперь стараюсь вообще с Кириллом только здороваться и не более того.

Странный у меня всё-таки муж, но я не жалуюсь, потому что наша семейная жизнь наполнена множеством новых событий.

Те деньги, которые я скопила, чтобы отдать долг мы решили потратить на покупку дома для моих родителей. От города недалеко и участок большой. Есть где развернуться. И родители развернулись. Да еще как! Решили украсить свой участок всевозможными цветами, но особенно им полюбились гортензии всех мастей.

И теперь каждые выходные Басовы дружно навещают моих родителей. Но в этот раз я приготовила для всех сюрприз.

Подхожу к маме и помогаю ей посадить маленький куст. Ева Романовна стоит рядом в узкой юбке и на невысоких каблуках. Читает с телефона, как лучше ухаживать за новым растением и полностью контролирует процесс посадки.

Устало вытираю пот и размазываю грязь по лицу. Вадим тут же подлетает, достает платок из кармана своих брюк и начинает вытирать мою перепачканную щеку. В последнее время он буквально сдувает с меня полынки.

Наши семьи разные, но теперь мы объединились и всё это благодаря, как ни странно, отцу Вадима. Если бы не его угрозы тогда, то ничего бы не было. Макар Игоревич как будто знал наперед, что всё так и будет.

Самое интересное то, что несколько недель назад Вадим пришел домой и, кинув свой паспорт на стол, спросил меня:

– Хочешь взять мою фамилию? – не глядя подошел к холодильнику и как бы невзначай стал там копошиться.

– Ничего личного, – фыркнула я, посмеиваясь, – но Филёв не очень красивая фамилия. Я лучше свою оставлю.

– Так, я и не про нее говорю, – небрежно ответил Вадим.

Посмотрела на мужа с сомнениями, а потом перевела взгляд на документ, что он так небрежно кинул.

Тянусь к его паспорту, раскрываю свеженькие страницы и вижу, что он сменил на фамилию отца. Невольно улыбаюсь и прижимаю его документ к груди.

– А вот Басов, это уже звучит… – наигранно кивнула.

Вот так мы стали одной семьей даже по документам. Всего лишь бумажка, но на душе от этого стало теплей.

– Закопать! – командует Ева Романовна, и мы с моей мамой дружно беремся за лопаты.

Процесс идёт быстро. Заливаем куст водой. Гортензия теперь деловито воцарилась в самом центре газона.

Последними на пикник выходного дня приезжает дедушка Вадима и помогает пройти через калитку Алевтине Игнатьевне. Все сразу же начинают суетиться и готовиться к обеду.

Дарья постоянно переписывается с кем-то, но судя по ее улыбке нам не стоит волноваться. В новой школе она пока только адаптируется, но у нее уже появились друзья.

Егор единственный, кто отсутствует в последнее время на семейных обедах. Он уехал за границу на стажировку к известному художнику. Всё произошло так быстро, что я даже ахнуть не успела.

Мне пытались объяснить, что к чему в мире искусства, но я, если честно, слишком далека от мира прекрасного и поэтому толком так и не поняла, но главное, что Егор там счастлив. Он хоть и медленно, но всё же идет к своей цели, а отец его, наконец, начал поддерживать. Даже повесил одну из картин Егора в своем кабинете.

Только мы садимся за обеденный стол, как нашу шумную идиллию нарушают. У Вадима начинает разрываться телефон от звонков. И это длится уже второй месяц.

Кирилл решил заняться бизнесом и теперь вовсю познает азы у моего благоверного. И поэтому же мне запрещено появляется в офисе без резкой причины.

А всё началось с того, что этот неугомонный ловелас действительно влюбился с первого взгляда. Бедной девушке не повезло, я как-то видела ее мельком на общей встрече: стройная, светлые волосы, голубые глаза, широкая искренняя улыбка.

На второй день знакомства Кирилл сделал ей предложение и получил незамедлительный отказ. А потом еще один и еще. И так уже длятся их перепалки несколько месяцев.

По словам Вадима бедная возлюбленная Кирилла прямо сказала ему, что не готова выходить замуж за того, кто даже и дня не работал, а лишь прожигал свою жизнь.

Поэтому Ядринцев взял всю свою нескончаемую энергию и погрузился в мир взрослых ответственных людей. Но к сожалению теперь мы с Вадимом страдаем от его рвения, потому что в работе он оказался полным простофилей. Хорошо хоть старается. Надеюсь, у Кирилла получится завоевать сердце своей принцессы, и тогда мы сможем выдохнуть со спокойной совестью.

Обед проходит оживленно. Я начинаю убирать со стола.

– Сегодня хорошая погода, – говорю я, глядя в солнечное небо. – Давайте сделаем семейное фото на память.

С шумом и гамом все соглашаются и несколько минут выискивают лучший кадр. В итоге решено встать вокруг ново посаженной гортензии.

Я встаю в центре рядом с Вадимом, а с другой стороны от меня бабуля. Мы с ней заговорщически улыбаемся. Отец Вадима настраивает камеру на автоматический кадр и спокойно подходит, становится с краю, поправляет рубашку.

Десять – начинается обратный отсчет. Все встают с серьезными лицами как на похороны.

Девять. Бабушка смотрит на меня и говорит:

– Кира, милая, я думаю пора всем рассказать…

Восемь. Удивленно смотрю на Алевтину Игнатьевну.

Семь. Она кивает, подтверждая свою мысль.

Шесть. Все поглядывают то на камеру, то на меня с вопросительным взглядом.

Пять. Я, не отрываясь от объектива, улыбаюсь еще шире.

Четыре. Кладу руку на живот и говорю спокойным голосом:

– Кажется, в нашей семье скоро появится младшенький Басов.

Три. Наши мамы вскрикивают в унисон от радости. Отцы, не веря моим словам, пытаются переспросить друг у друга, что это всё значит.

Два. Дарья прыгает от радости и обнимает Вадима, который замер на месте и, кажется, перестал дышать, потому что его лицо буквально посинело.

Один. Фотоаппарат срабатывает и запечатлевает всю нашу большую семейку. Но на этом снимке лишь я и бабуля улыбаемся в кадр. Все остальные так взволнованы новостью о моей беременности, что напрочь забывают о фото.

И я решаю, что именно этот снимок распечатаю и поставлю в рамку на всеобщее обозрение в нашей квартире. Пакость хоть и мелкая, но такая приятная.