Текст книги "Папочкина зависимость (ЛП)"
Автор книги: Би Джей Альфа
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
Глава 18
Джейд
Вчера вечером Томми вынес мое изможденное тело из ванны, шепча любящие, нежные слова, завернул меня в пушистое полотенце и уложил в кровать.
Сидя на краю моей постели, он заключил меня в свои объятия и насухо вытер, затем маневрировал, уложив меня на живот, оседлав мою спину и осторожно расчесывая узлы в моих влажных волосах. Затем он нанес крем на следы укусов на моей коже.
Его твердая длина задевала меня при каждом движении, и хотя я бы не возражала, если бы он снова вошел в меня, но я бы не принимала активного участия. Мое тело слишком вымоталось и болело, чтобы выдержать еще хоть один раунд.
Он осыпал меня благодарными поцелуями и говорил:
– Ты такая хорошая девочка для папочки. Теперь ты вся такая милая и чистая, маленькая девочка.
Затем он перекатился на бок, накрывая нас розовым одеялом с оборками, из которого я уже выросла, и обхватил меня в защитном жесте, обездвиживая.
– Спокойной ночи, маленькая девочка, – прошептал он темноту.
Открывая глаза, я направляю взгляд к часам на тумбочке и внутренне стону, когда понимаю, что уже почти полдень, удивляясь, что Томми позволил мне поспать так долго.
Потягиваясь, я морщусь от дискомфорта в теле. На этот раз даже моя кожа головы не осталась невредимой, но я не могу заставить себя отрицать, что мне это не понравилось. Каким бы извращенным, безрассудным и запрещенным это ни было, это все еще напрягло меня такой эйфорией, что действовало на меня как катализатор.
Снизу доносятся злые, повышенные голоса, и я наклоняю голову, чтобы услышать знакомые звуки, стоящие за ними.
Неужели это мистер Марино? Он сказал, что будет отсутствовать шесть недель. Прошло всего несколько дней.
Я поднимаюсь с кровати и вынуждена схватиться за тумбочку, когда у меня кружится голова и ноги грозят подкоситься. Я делаю глубокий вдох и даю себе минуту, чтобы восстановить контроль над своим своенравным телом.
Оглядывая комнату, я нахожу свои леггинсы и футболку, затем надеваю их. Я натягиваю толстовку, чтобы скрыть следы от укусов на коже, а после собираю волосы в небрежный пучок.
С комом в животе и чувством страха я неохотно открываю дверь спальни и спускаюсь вниз.
Томми
Этим утром я оставил Джейд спать. После прошлой ночи ее тело, должно быть, полностью истощилось. Ощущение контроля над ее телом, даже ее оргазмом, было всепоглощающим, и мне не терпится повторить.
Вместо того, чтобы подать завтрак в постель, я решил приготовить ей поздний завтрак. Я сам накрываю стол и понимаю, что для меня это еще один первый раз.
И все ради маленькой девочки, лежащей на пушистых розовых простынях наверху. Мое сердце сжимается при мысли о том, насколько мы зависим друг от друга. Я знаю, что это вредно для здоровья, но отказываюсь это признавать.
Мой телефон вибрирует, и я смотрю на экран, отмечая, что это служба безопасности. Переворачивая бекон, я отвечаю.
– Сэр, я просто сообщаю вам, что ваш отец прибыл. Он попросил меня заранее позвонить и убедиться, что вы вели себя прилично.
В моей голове путаница: мой отец? Он должен быть еще в отъезде.
– Хорошо, – бормочу я, заканчивая разговор, пытаясь понять, почему он прервал свою командировку. И просить меня вести себя прилично? Ну, это ново. Хотя, честно говоря, за эти годы он заставал меня в столь неудачных ситуациях, что это, вероятно, стало кошмаром для него.
Входная дверь открывается, поэтому я выключаю газ и убираю сковородку с плиты.
– В кабинет, – кричит отец из фойе, отчего мои плечи напрягаются от ярости из-за того, что он заявил о своих правах на мой кабинет. Как будто, черт возьми, это его дом.
Бросив лопатку, я иду вслед за ним. Я раздражен до чертиков, ведь он снова портит день, который должен был стать потрясающим.
Я игнорирую Рафаэля, стоящего возле моего кабинета, с дерзкой ухмылкой на лице, которую я готов стереть.
– Какого черта ты думаешь, что можешь врываться вот так в мой чертов дом?
Я захлопываю за собой дверь, чтобы подчеркнуть свое недовольство.
– Твой дом? С каких пор? – ругается он.
Я глубоко вдыхаю, затем медленно выдыхаю через нос.
– Думаю, я заслужил его, сыграв свою роль в том, чтобы ты мог управлять семейным бизнесом Зени, – парирую я понимающим взглядом.
Это единственная чертова причина, по которой я согласился жениться на Зене: чтобы у меня был собственный дом и единовременная выплата, позволяющая мне отречься от тех самых людей, которые помогли мне сломаться.
По крайней мере, он сидит на стуле для гостей, позволяя мне сидеть на своем, где мне, черт возьми, и место. Мои кулаки сжимаются под столом. Желание принять что-нибудь, чтобы успокоить мои расшатанные нервы и отсутствие контроля в этой ситуации, жжет мою кожу.
– Что привело тебя обратно, отец?
Я сплевываю, не в силах скрыть яд за своим тоном.
– Джейд.
Одно слово. Одно чертово имя, и я чувствую, что готов убить. Одно упоминание о ней из его уст вызывает у меня желание разорвать его на части.
У меня учащается сердцебиение, а мышцы напрягаются, когда я скалю зубы.
– Что, блять, с ней не так?
– Ты спишь с ней?
Его темные глаза держат мои в заложниках в молчаливом противостоянии.
– Папочка? – он лавирует дальше, заставляя мою голову опуститься в поражении.
Когда мы обсуждали все в офисе, я не собирался заходить так далеко. Я хотел попробовать запретное, тыча его носом в то, что он принес мне ее сам на блюдечке. Я не ожидал, что так сильно влюблюсь в нее, что утоплю нас обоих в глубине такой сильной и жестокой зависимости, от которой уже не избавиться.
Я снова поднимаю голову и решительно смотрю в его глаза.
– Я люблю ее.
– Любишь?
Он усмехается, и мне не хочется ничего, кроме как затолкать его же идеальные белые зубы в заднюю часть горла. Не в первый раз я его презираю.
– Ты взял невинную девушку и развратил ее. Она твоя падчерица, не меньше. Ты чертов наркоман, и мне никогда не следовало подпускать тебя ближе чем на шесть футов к такому чистому человеку, как она. Ты подонок! – кипит он.
Я изо всех сил пытаюсь сглотнуть, пока до меня доходят его слова. Он прав во всем, что говорит. Я наркоман. Она чиста и невинна, и я ее не заслуживаю. Но я чертовски люблю ее. Я люблю ее, и он не отнимет ее у меня. Меня охватывает паника. Это то, что он планирует сделать?
– Ты не заберешь ее у меня!
Я вскакиваю со стула, швыряя его на пол.
– Я могу делать все, что захочу. Я защищаю ее от таких, как ты! – выплевывает он.
Мое тело грозит рухнуть, сердцебиение бешеное.
– Отец, пожалуйста.
Он сканирует меня, на мгновение в глазах отражается вспышка мягкости, давая мне надежду, но она быстро исчезает, когда его холодные глаза впиваются в мои.
Его плечи расслабляются, и он откидывается на спинку стула, внимательно наблюдая за мной.
– Я подарю тебе Жюстин, – добавляет он, крадя воздух, которым я дышу, когда у меня сжимается грудь.
Его слова переключают рычаг в моей голове. Один только звук ее имени приводит меня в бешенство, и я перепрыгиваю через стол.
– Ты, сукин сын, я знал это. Я, черт возьми, знал это. Ты забрал ее у меня!
Твердые руки тянут меня назад, и Рафаэль прижимает меня к своей широкой груди.
– Успокойся, брат.
Я пытаюсь оттолкнуть его, но не могу сдвинуть с места.
Я никогда не ненавидел своего отца так сильно, как сейчас.
Когда мое дыхание нормализуется, и я расслабляюсь рядом с Рафаэлем, и произношу слова:
– Я сделаю все, что потребуется.
Я проиграл.
Джейд
Глаза Рафаэля встречаются с моими, когда моя нога отрывается от последней ступеньки.
– Садись в машину, Джейд.
Он кивает в сторону входной двери, заставляя меня в замешательстве взглянуть туда.
– Давай. Я скоро все объясню.
Его твердый голос не оставляет места для споров, поэтому я киваю и направляюсь к открытой двери.
Звук болезненного голоса Томми заставляет меня остановиться как вкопанную, взявшись за дверную ручку. Я поворачиваюсь и оглядываюсь через плечо, обнаруживая, что Рафаэль тоже ушел в кабинет.
Глубоко вздохнув, я на цыпочках подхожу к двери. Прижавшись спиной к стене, чтобы остаться незамеченной, я прислушиваюсь.
– Я подарю тебе Жюстин, – говорит мистер Марино, и мое сердце выпрыгивает из груди при звуке ее имени. Мои губы дрожат, глаза наполняются слезами, а сердце разрывается. Он меня предал?
Боль в груди проявляется, заставляя колени подгибаться под тяжестью чувства полного опустошения. Кажется, весь мой мир рушится вокруг меня.
Он уходит от меня. Выбирая ее, а не меня.
Резкий, язвительный голос Томми разрезает воздух.
– Ты, сукин сын, я знал это. Я, черт возьми, знал это. Ты забрал ее у меня!
Боль пронзает мою грудь от обиды в его голосе, и мне трудно дышать.
Зная, что его отец угрожает забрать меня у него, он все еще расстроен из-за своей бывшей.
Он пообещал мне, что готов пойти на все. Что я для него особенная. Он сказал мне, что ему не все равно, что он будет меня защищать. Мое тело дрожит, когда я облокачиваюсь на стену в поисках поддержки. Он использовал меня. Он взял то, что хотел, и теперь собирается бросить меня. Он как все.
Завязывается драка, но я изо всех сил пытаюсь обрести самообладание. Я отталкиваюсь от стены, мой разум и сердце разбиты, а пульс учащается так сильно, что у меня кружится голова. Как будто я плыву в море страданий. Точнее, тону. И нет никого, кто мог бы меня спасти.
– Я сделаю все, что потребуется.
Это все, что я слышу, отходя от двери, смахивая одинокую слезу, которая скатывается по моему лицу на пол.
Я выхожу наружу в будущее без Томми, без моего папочки.
Глава 19
4 месяца спустя…
Томми
Я смотрю на особняк отца. Когда я покинул реабилитационный центр на прошлой неделе, я первым делом отправился домой и расставил все точки над i. Я провел последние четырнадцать недель, мечтая об этом дне, о ней.
На этот раз все должно быть по-другому. Я сделаю все правильно. Я буду тем мужчиной, которого она заслуживает, если она мне позволит, конечно.
Черт возьми, я заберу ее независимо от того, готова она или нет. Ведь у меня с отцом договор. Она моя.
Когда я кричал: «Я сделаю все, что потребуется». Я делал это ради нее, – вытянув руку, чтобы схватить его за галстук, лицо окрасилось в темно-красный оттенок, он увидел в моих глазах выражение жестокой решимости. Искренность в моем тоне не оставляла места для споров.
В тот момент меня не волновало, что они забрали у меня Жюстин. Меня волновала только Джейд.
Мой отец склонил голову к моему стулу, предлагая мне сесть, и под ободрительным толчком Рафаэля, от которого у меня сжались губы, я наконец поднял стул и опустил свою сопротивляющуюся задницу обратно.
– Итак, давай проясним ситуацию, – он указал на меня, – ты не хочешь знать, где Жюстин?
Я задвигал челюстью из стороны в сторону. Он был настолько глуп?
– Нет. Она ничего не значит для меня, – выплюнул я.
Его густые брови нахмурились, и он отпрянул назад.
– Почему?
– Потому что она больше не нужна мне.
Я покачал головой.
– Единственный человек, который имеет для меня значение – это Джейд. Я люблю ее.
Отец внимательно следил за мной, пока мое сердце опасно колотилось в груди, грозя разорваться в любую секунду.
Он тяжело вздохнул, откинувшись на спинку стула.
– Я предложил Жюстин сделку, – признается он, заставив меня навострить уши и сжать руки в кулаки.
Я знал это.
– Я предложил ей триста тысяч долларов и новое имя, чтобы она оставила твою задницу, а девушка и глазом не моргнула. Она испарилась.
Он щелкнул пальцем, словно подчеркивая, как легко от нее избавился.
Я проглотил комок в горле. Все эти потраченные впустую годы тоски по девушке, которая меня трахнула. Я почувствовал глубокую боль в груди, когда подумал о времени, которое я упустил с семьей, на семейных встречах и праздниках, и все из-за ее предательства, когда я так легко винил их в том, что они ее спугнули.
Послушал бы я, если бы они попытались объяснить раньше? Возможно нет. Я был слишком окутан своей ненавистью, чтобы слушать. Нуждаясь в том, чтобы кого-то обвинить, они стали легкой мишенью. В конце концов, я знал, что они имеют к этому какое-то отношение.
– Я подослал Дженну и отправил сюда Рафаэля проверить Джейд. Когда он сообщил все, подтвердив мои подозрения относительно ваших отношений, я понял, что должен вмешаться.
Пока он говорил, мой пульс учащался.
– И когда я услышал, что ты не воспользовался шансом с Дженной, я понял, что в твоих отношениях с Джейд есть нечто большее. Но до последнего надеялся, что это несерьезно. До сих пор ты никогда не отказывался от легкой киски.
Мои глаза в шоке метнулись к нему. Надеялся?
– Она станет для тебя идеальной женой, Томми.
Неужели он действительно все подстроил? Неужели он привел мою падчерицу в это логово, ожидая, что ее будет достаточно?
– Конечно, я надеялся, что ты полюбишь ее со временем, но не пока она в таком юном возрасте.
Он неодобрительно цокнул языком.
– И все же восемнадцать – свойственно для мафии.
Он пожал плечами. Склонившись над моим столом, его яростные глаза встретились с моими.
– Теперь, если ты серьезно настроен. Тебе есть над чем поработать, сынок.
Блеск в его глазах был полон обещания и, если я не ошибся, гордости.
Я кивнул в знак согласия, готовый сделать все возможное, ради своей девочки и, в процессе, вернуть свою жизнь в нужное русло.
Сделав глубокий вдох, я открываю дверь особняка с новой целью. Мое будущее.
Наше будущее.
Я прохожу через прихожую и направляюсь на кухню. Узнав от отца, как много времени она с удовольствием проводит там, я собираюсь построить для нее собственную пекарню, если она того пожелает.
Распахнув кухонную дверь, я замолкаю, когда ее изумрудный взгляд встречается с моим. Она олицетворение красоты. Моя кровь кипит, а воздух вокруг нас, кажется, замер, удерживая нас в трансе. Все мое тело замирает, плененное ее взглядом, и только тяжелый стук сердца заполняет пространство между нами.
Джейд облизывает нижнюю губу, и я с восторгом наблюдаю, как ее язык высовывается, чтобы собрать пыльцу глазури с уголка рта. Это действие заставляет мои пальцы чесаться из-за того, что я хочу прикоснуться к ней.
– Здравствуй, малышка.
Произношение ее прозвища заставляет мой член дергаться под брюками. Как мне чертовски хотелось снова ее так назвать.
Ее грудь быстро вздымается, глаза наполняются слезами, а когда ее губы дрожат, мое сердце замирает. Затем она откашливается, расправляет плечи и поднимает подбородок с видом уверенности, которым я горжусь.
– Что ты хочешь? – огрызается она. Раздраженная моим неожиданным присутствием.
У меня будто пропал голос, и слова звучат нежным шепотом:
– Тебя. Только тебя, Джейд.
Я скучаю по дрожи, которая охватывает ее тело при упоминании ее имени. Или, может быть, это потому, что я признаю, что хочу ее.
Она поворачивает голову в сторону, как будто не в силах смотреть на меня, и от этого движения у меня скручивает живот.
– А что насчет Жюстин?
Ее голос звучит как карканье, пропитанное болью.
Ее рука сжимает ложку, которую она держит, а мой разум борется с туманом замешательства, стоящим за ее словами.
– Жюстин?
Я задаю вопрос, больше себе, чем ей.
– Ты думаешь, я был с ней?
Моя кровь пропитывается гневом. Он быстро закипает, приближаясь к поверхности моей кожи, угрожая просочиться сквозь нее. Разве они не сказали ей, где я был? Как я чертовски усердно работал, чтобы создать лучшую версию себя. Для нее.
– Они тебе не сказали? – Выругался я. Конечно, они этого не сделали. Они думали, что я потерплю неудачу. Вина пронзает мою грудь от того, сколько боли я причинил. Что даже моя семья не возлагала на меня больших надежд.
Ее глаза наконец встречаются с моими. Вид боли, искажающий ее черты, вызывает у меня желание наброситься, но я сдерживаю себя. Чтобы защитить ее. Я бы сделал для нее все. Что угодно.
– Что?
– Я добровольно проходил лечение в реабилитационном центре.
В горле внезапно пересохло, но я преодолел это.
– Я прошел реабилитацию, чтобы быть достойным тебя.
Когда ее глаза смягчаются, мне не хочется ничего, кроме как подхватить ее на руки и осыпать нежными поцелуями, шепча ей мысли о своей благодарности. Рассказать ей, какой храброй она была, пока меня не было, но теперь папочка дома. Папочка позаботится о ней. Мой член пульсирует. Прошло чертовски много времени с тех пор, как я был в ней. Прикасался к ней.
– Как насчет…
Ее голос затихает, как будто она глубоко задумалась. Возможно, обдумываю свои слова.
Я качаю головой.
– Я говорил тебе, что больше никого не будет. Не тогда, когда у меня есть ты. Ты мое лекарство, маленькая девочка. Моя причина жить. А я твоя причина жить?
Она качает головой, отчего моя опускается в знак поражения, мои плечи сутулятся, а сердце медленно перестает биться. Я чувствую, что мир вокруг меня рушится, когда я стою на месте, а мое сердце сжимается от ее действий.
То, что я надеялся на счастливое воссоединение, вскоре обернется протестами, когда я увезу ее без ее согласия. Потому что я отказываюсь уходить отсюда без нее.
Мне плевать, что кто-то говорит. Она моя.
– Ты моя зависимость, Томми. И я твое лекарство. Я думаю, что это лучший вид одержимости. Не так ли?
Моя голова резко поднимается, и я собираюсь сделать шаг вперед, но она поднимает руку, чтобы остановить меня. Я замираю, зная, что то, что она скажет, причинит мне боль. Выражение опасения и серьезности на ее лице говорит само за себя. Она не думает, что мы подходим друг другу. Но я сделаю все, что в моих силах, чтобы изменить ее мнение.
– Мне есть в чем признаться.
Ее щеки краснеют.
В груди все сжимается, а пульс учащается. Это тот ублюдок, Дэррил? Я убью его. Я убью его и трахну ее в его крови.
Медленно она развязывает фартук, ее пальцы дрожат, а затем выходит из-за прилавка.
Мой взгляд скользит по ее горячему маленькому телу и останавливается на животе, где надо мной насмехается небольшой животик. Эмоции застревают у меня в горле, и я облизываю пересохшие губы, пытаясь подобрать слова.
– Ты. . Ты беременна?
– Да.
Она прикусывает нижнюю губу и скрещивает руки перед собой, прежде чем положить их на выпуклый живот, где находится наш ребенок.
Все мое тело вибрирует от волнения, каждая клетка во мне оживает.
Они, блять, мои!
Я шагаю вперед, не раздумывая. Ее рот от шока открывается, а мой расплывается в огромной улыбке, охватывающей мое лицо. Я нежно кладу руку на ее маленький животик и наслаждаюсь ее телом, раскачивающимся рядом с моим, словно в шоке от моего действия.
Осыпая ее голову благодарственными поцелуями и вдыхая ее аромат, мое тело наполняется гордостью и любовью, которую просто невозможно описать словами.
Я чувствую себя чертовски благодарным, мне так повезло, что в моей жизни появилась моя девочка, а теперь и наш ребенок.
Я поворачиваю ее лицом к себе, поднимаю руки и кладу их по обе стороны ее лица. Мои глаза смотрят на ее заплаканные глаза.
– Я люблю тебя, маленькая девочка.
Она смахивает слезы, и ее губы дрожат.
– Я тоже тебя люблю.
Наши губы сталкиваются, и между нами вспыхивают искры, когда я закрываю глаза и обнимаю ее и наше будущее.
Лекарство от идеальной зависимости.
Глава 20
Джейд
Все это время Томми не было, и никто из них не проронил ни слова о его местонахождении. Ни разу.
Я верила, что он сбежал в закат со своей бывшей, хотя на самом деле он работал над собой ради меня, ради нас.
Думаю, это был их способ защитить меня. Они сомневались в его способности справиться с демонами прошлого и довести дело до конца.
Но они недооценили его силу и нашу любовь друг к другу.
Когда я узнала, что беременна, через несколько недель после его отъезда, мистер Марино, к моему удивлению, проявил сочувствие, учитывая, что у меня был внебрачный ребенок, и что еще хуже – от его сына.
Он позволил мне продолжать работать в местной пекарне, и посещать кулинарные курсы, сказав, что это хороший шаг, чтобы стать идеальной домохозяйкой и матерью. Что-то до сих пор, о чем я не особо задумывалась.
Может быть, он действительно верил в нас?
– Мне очень нужно трахнуть тебя сейчас, малышка, – прохрипел Томми, отрывая свои губы от моих.
Он трется об меня своим твердым членом, отчего в моих трусиках скапливается влага.
– Да, да, пожалуйста, – выдыхаю я, пока он украдкой целует меня, задрав платье до талии.
– Моя комната. – я шлепаю его по плечу. – Отведи меня в мою комнату.
Он кивает, затем со стоном впивается зубами в кожу, пока я пытаюсь расстегнуть его ремень. Запрыгнув, я обхватываю его ногами, пока он ведет нас вверх по лестнице.
– Вторая дверь. Справа, – задыхаюсь я, пока наши языки отчаянно сражаются друг с другом.
– Ммм, блять, ты такая вкусная.
Он отстраняется и пинком открывает мою дверь.
– Чертовски скучал по тебе.
Затем он закрывает ее задницей.
Он осторожно опускает меня на кровать, затем срывает рубашку с груди, его глаза устремлены на меня, когда я стягиваю платье через голову, обнажая белый бюстгальтер и кружевные трусики. Тепло распространяется по моему телу, а его взгляд голодный; он пожирает меня. Его тело напряжено, а выступающие на груди вены показывают, что он сдерживается.
Его оливковый пресс виден полностью, и мне не хочется ничего, кроме как провести языком по нему, ощущая каждую выпуклость.
– Блять, малышка.
Его глаза сверкают желанием, и источаемая ими похоть придает мне уверенности, чтобы снять лифчик и спустить трусики с ног, пока он стоит на месте.
Приподнявшись на локтях, я раздвигаю ноги, открывая ему прекрасный вид на мою обнаженную киску, и лениво поглаживаю пальцем свой набухший клитор. Мое возбуждение покрывает палец, когда я повторяю движение, на этот раз скользя в киску и вызывая у него низкое рычание.
– Ебать.
Он выходит из транса, сбрасывает носки и туфли со скоростью света и одним махом снимает брюки и боксеры, обнажая свой толстый, твердый член с предякулятом, капающим из выпуклой головки.
Он несколько раз сильно поглаживает его и шипит сквозь зубы от этого прикосновения.
– Пожалуйста, папочка, – прошу я. – Мне нужно, чтобы ты наполнил меня.
– Ебать. Да.
Он заползает на кровать.
– Только папочка может трахать твою маленькую киску.
Он проводит пальцами по моей щели и вниз, в мою влажность. С моих губ срывается стон, когда он трется своим пальцем о мой, поощряя меня. Мы оба просовываем пальцы внутрь меня, и его глаза бегают между моей киской и моим лицом, как будто он боится что-то упустить. Я сопротивляюсь ему, и он издает тихий смешок. Затем он становится между моими ногами, пристально глядя на мои пальцы, и убирает свои.
– Только папочка может наполнить тебя, да, маленькая девочка? – говорит он, наблюдая, как я играю пальцами
– Да, только ты. Только ты.
Я снова поднимаю бедра.
– Хорошая девочка, продолжай играть со своей маленькой пиздой, пока папочка наполняет тебя.
Он поглаживает свой член вверх и вниз по моей щели, нажимая на вход при каждом движении вниз, а я толкаюсь ему навстречу, заставляя его губы приподниматься в ответ.
– Ебать. Ты нуждаешься во мне, маленькая девочка.
– Очень нуждаюсь, – соглашаюсь я.
Я даже не могу солгать, как отчаянно нуждаюсь в нем. Мои гормоны устроили хаос, заставив меня жаждать того самого мужчину, который разбил мне сердце.
– Папочке нравится смотреть, как ты играешь со своей киской.
Его член дергается от его же слов, заставляя меня стонать.
Он проводит рукой по небольшому животику.
– У нас будет ребенок, малышка.
– Да папочка.
– Папочка тебя хорошо наполнил, не так ли? – его зубы вцепились в мою шею, а его рука бродит по моим сиськам, массируя их и дергая мои чувствительные соски.
– Не могу дождаться, когда увижу, как они наполнятся для меня молоком.
– Мм, – стону я от его слов и обещания прикосновений, влага течет из моей киски.
– Оно для ребенка.
Его глаза снова смотрят на меня.
– Оно мое.
Мой рот открывается в шоке от его собственничества.
– Но папочка может поделиться, – добавляет он с ухмылкой.
Я всхлипываю, когда головка его члена снова дразнит мой вход.
– Пожалуйста, папочка, ты мне нужен.
– Хорошая девочка.
Он отводит бедра назад и врезается в меня, заставляя ахнуть от удивления от внезапного вторжения. Его член растягивает меня, заполняя целиком. Укус боли, сопровождающий вторжение, и взрыв удовольствия от его языка, ласкающего мой сосок, вызывают во мне внезапный прилив удовольствия.
– Черт, – выдавливает он, снова врезаясь в меня, когда чувствует, как мое тело сжимается вокруг него.
– Папочка! – кричу я, когда мое тело бьется в конвульсиях, крепко сжимаясь, втягивая его еще глубже.
Тот факт, что я так быстро испытала оргазм, показывает, насколько я нуждалась, как отчаянно жаждала его прикосновений.
– Блять, вот и все. Так хорошо принимаешь, папочкин толстый член.
Он продолжает входить в меня, и мои ногти впиваются в его плоть, нетерпеливо отмечая его.
– Маленькая папочкина шлюшка наполнена ребенком, не так ли?
Его рука снова касается моего живота, и по моему телу прокатывается волна возбуждения.
– Блять, папочка положил сюда ребенка, не так ли?
Его грязные слова и искры электричества при каждом соприкосновении нашей кожи заставляют меня вибрировать.
Его бедра резко вырываются вперед, а я цепляюсь за его спину, когда он яростно врезается в меня.
Сила его тела, направленная против моего маленького клитора, оставляет меня сосудом для его корабля, и он вливается в меня, создавая еще одну приливную волну возбуждения. Его член утолщается, и цунами обрушивается на нас, отправляя меня в волну нескончаемого удовольствия.
– Блять. Блять. Блять, – шепчет он, нависая надо мной, но это фоновый шум, когда мой позвоночник выгибается, глаза закатываются, а губы приоткрываются.
Из меня вытекает струйка влаги, но я едва могу пошевелиться, чтобы наблюдать за ней, все мое тело оцепенело от интенсивности оргазма.
Он отстраняется от меня, затем раздвигает мои ноги.
Я слегка поднимаю голову, чтобы увидеть его. Он наблюдает, как сперма вытекает из моей киски, затем двумя пальцами размазывает ее по направлению к моей заднице.
Мои глаза расширяются, когда он вводит их внутрь, острота этого заставляет меня вздрагивать, затем он погружает их глубже. Я неловко ерзаю рядом с ним, но он сильнее сжимает мою ногу, предупреждая, чтобы я позволила ему использовать меня.
– Шшш, будь хорошей девочкой и лежи здесь. Папочка сейчас трахнет эту задницу, малышка.
Мое сердце колотится, когда он вводит в меня пальцы, а моя задница открывается для него.
– Папочке нужны все твои дырочки. – затем он вытаскивает пальцы и заменяет их кончиком члена. – Это может быть больно, маленькая девочка. Но ты будешь храброй и позволишь папочке взять твою задницу.
Его мускулистая грудь напрягается, словно сдерживая себя, прежде чем я киваю ему, и он медленно проталкивается сквозь барьер.
– Пожалуйста, мне нужно… – я смотрю вниз на свой клитор, прося его о некоторой отсрочке, о его одобрении, если мои пальцы прикоснутся к нему и помогут мне преодолеть боль и достичь удовольствия.
– Нет, – упрекает он, качая головой. – Нет, ты почувствуешь, как папочка трахает твою задницу, так же, как я трахнул твою киску. Папочка собирается растянуть твою узкую дырочку. Будь хорошей девочкой и позволь папочке взять тебя, – выдыхает он, его лицо искажается от эйфории.
– Позволь папочке широко растянуть эту маленькую попку для своего большого члена.
Он проталкивается еще немного, а затем, без предупреждения, пронзает мою нежную плоть, глубоко проникая в задницу, заставляя меня вскрикнуть от боли, когда внутри меня все горит.
– Такая чертовски хорошая девочка.
Он отстраняется, затем резко двигает бедрами вперед, словно злится.
– Чертовски, блять, хорошая девочка, – повторяет он, а затем закусывает губу, когда выходит и снова входит. Пока одна рука блуждает по выпуклостям нашего малыша, он лихорадочно трахает мою задницу.
– Папочка, – хнычу я.
– Черт возьми. Принимай мой член в своей заднице.
Он снова врезается в меня, и у меня нет другого выбора, кроме как принять его.
Весь.
Каждый толстый дюйм заставляет меня чувствовать, будто он разрывает меня на части. Но я бы не променяла это ни на что.
Я люблю его. Мне нравится его жестокость, его грязная, неконтролируемая одержимость мной.
Поэтому, когда его тело напрягается, а член утолщается, позволяя потокам его спермы пролиться в мою задницу, я наслаждаюсь этим. Чувствуя себя ценной и нужной, и наконец-то ощущая себя любимой.
