Текст книги "Люди пути. О суфиях, суфизме и суфийских историях"

Автор книги: Бхагаван Шри Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 29 страниц)

Во-первых, когда кто-то пробуждается, он обнаруживает, что его нет. Когда кто-то пробуждается от идеи того, что он был, от идеи того, что он был отделен, – когда кто-то пробуждается от всего этого, он исчезает, и тогда нет смысла говорить «остальное человечество». Поэтому Будда сказал: «В тот день, когда я стал просветленным, все существование стало просветленным». Да, так это было для Будды, так это и есть.

Для вас существование еще не просветлено, потому что вы глубоко спите. В своем сне вы думаете о том, что вы отдельны. Сама идея отделенности – это часть сна. В своем сне вы думаете, что вы отдельны и остальное человечество отделено от вас, но в своем сне вы слышали также о том, как я говорил об органической целостности существования, поэтому в вашем сне возникает вопрос: «Если жизнь – это взаимозависимость и органическое целое, как может кто-то пробудиться, в то время как все остальное человечество пребывает в глубоком сне?»

Да, человек все же может пробудиться. Но в самом этом пробуждении он исчезает. Он не пробуждается как отдельный человек, он пробуждается как целое. Во сне вы являетесь одним, пробудившись, вы – целое. Потерянные в своих снах, желаниях и мыслях, вы отдельны; эти мысли, мечты и желания создают разделение. Как только эти мысли, мечты и желания исчезают, исчезает и разделение, больше нечему вас разделять. И в тот же момент вы замечаете, что все уже пробуждено.

Существование уже просветлено. Поэтому говорят, что Бодхидхарма много лет после просветления смеялся – очень странным смехом. Люди спрашивали его: «Почему ты смеешься?» – а он говорил: «Это так смешно, все являются просветленными, но ищут просветления, они уже находятся там, куда только хотят попасть. Это так нелепо! Каждый уже счастлив, но они ищут счастья, и из-за самого этого поиска они упускают свое счастье, которое уже здесь. Все бегают туда-сюда, ищут чего-то, что уже находится внутри них самих. Это так нелепо, – говорил Бодхидхарма, – что я не могу удержаться от смеха».

Были и другие мастера, которые ударяли вас всякий раз, когда вы спрашивали о том, как стать просветленным. Риндзай ударил человека, потому что тот спросил о том, как стать буддой. Когда его ударили, человек пришел в замешательство. «Я что-то не то спросил?» – сказал он. А Риндзай ответил: «Что еще может быть? Что еще может быть более неверным? Какую большую глупость можно спросить? Ты хочешь стать буддой? Ты уже будда. Как может будда хотеть стать буддой? Само усилие напрасно. Поэтому я ударил тебя – чтобы шоком хоть немного пододвинуть тебя к пробуждению. Может быть, в этом шоке ты сможешь увидеть то, что ты уже будда».

Все существование едино. Если ты думаешь, что оно разделено, это всего лишь твоя глупая идея. Если ты думаешь, что ты не просветлен, то это тоже всего лишь идея. Просветление уже случилось, потому что существует только Бог.

Поэтому вместо того, чтобы спрашивать, как это возможно, попробуй пробудиться. Даже немного осознанности, небольшой промежуток, небольшой интервал, в течение которого ты будешь осознан, позволит тебе внезапно увидеть: «Да, так и есть. Меня нет, и нет разделения между мной и целым. Все едино, переплетено, взаимозависимо».

Но я могу понять твое затруднение. Когда ты видишь миллионы волн на поверхности океана, и если у этих волн такое же сознание, как у тебя, тогда каждая волна будет думать, что она отделена от других волн. И это будет так же логично, как логичен твой вопрос – потому что каждая волна будет говорить: «Я отдельна. Я могу это видеть». И она также может это доказать. Волна может сказать: «Когда другая волна исчезает, я-то остаюсь, так как же это возможно? Если бы мы были вместе, одним и тем же, в исчезновении другой я бы тоже исчезла». Или: «Я исчезаю, а другие волны остаются, так как же мы можем быть вместе?»

Вот что ты спрашиваешь. Человек умирает. Поэтому ты спрашиваешь: «Если он един со всем существованием, тогда как он может умереть один? Все существование должно умереть». Рождается ребенок, и ты спрашиваешь: «Этот ребенок родился, но все существование не рождается вместе с ним. Оно уже было. Так как это возможно?»

Просто понаблюдайте за океаном. Пойдите и сядьте на берегу и понаблюдайте за океаном. Поднимается одна волна, но она не заставляет подниматься все волны. Одна волна исчезает, но это не значит, что все другие волны исчезают. Тем не менее, разве вы не видите, что все волны в океане едины? Они соединены друг с другом. Они взаимозависимы. Можете ли вы сделать так, чтобы на поверхности океана была только одна волна, а все другие волны исчезли? Вы можете сделать так, чтобы это произошло? Одна волна не может существовать в одиночестве. Чтобы удерживать ее на плаву, потребуются миллионы волн вокруг нее, иначе она исчезнет. Волны приходят не поодиночке, они приходят неисчислимой массой. Вы когда-нибудь видели одинокую волну? Никто никогда не видел в океане одинокую волну. Каждый раз, когда в океане поднимаются волны, их сразу очень много. Одна волна означает множество волн, потому что волна – это волнение, это процесс. Достаточно появиться одной волне, вокруг нее возникает рябь, и эта рябь превращается в новые волны.

Но все волны в океане соединены, они едины и согласованы. Вы можете убрать волну из океана? Вы можете принести ее домой? Это больше не будет волной. Вы можете принести воду, но вода – это не волна. В тот момент, когда вы вынимаете волну из океана, это просто вода, волна исчезла. Эти очертания, это ревущее качество, этот танец, эта форма, эта красота, этот звук – все исчезло. Вы не можете вынуть волну из океана, и вы не можете сделать так, чтобы в океане не было волн, они вместе, они совместность. Даже говорить, что они вместе, неправильно, потому что слово «вместе» снова наталкивает на мысль, что чего-то как минимум два. Но нет двух. Это одна и та же энергия. Вот в чем значение того, когда я говорю, что жизнь органична – она едина. Мы – волны, Бог – океан.

Поэтому мы можем смотреть на себя двумя способами. Первый – мы можем думать, что мы отдельны, – это то, что я называют сном. Или же мы можем думать о себе как о единстве – это то, что известно как просветление.

Познать истину значит стать просветленным, цепляться за ложь значит оставаться непросветленным. Для того, кто становится просветленным, все становятся просветленными, в тот же миг. Тогда все существование состоит из вещества, называемого просветлением, – для него.

Но у вас могут быть свои личные фантазии, вы продолжаете оставаться в них. Я заявляю вам, что в моем просветлении вы стали просветленными. Иначе не может быть. В моем просветлении все существование стало просветленным. С того момента я никогда, ни единого мгновения не думал о непросветленности, я этого не могу. Невозможно воспринимать кого-то как непросветленного.

Но у вас могут быть свои личные иллюзии и фантазии, и вы можете продолжать верить в то, что вы не просветленные. Вам доступно столько свободы. Вы можете продолжать пребывать в заблуждении – но это ваше личное творение, ваше изобретение. Реальность этого не поддерживает, поэтому вы так несчастны. Никто не поддерживает ваши идеи. Вы знаете пословицу, она существует во всех языках мира в той или иной форме, когда люди говорят: «Человек предполагает, Бог располагает». Ваши предположения настолько глупы, абсурдны. Не то чтобы Бог располагал ими – просто потому, что они такие глупые, дурацкие, не соответствующие действительности, вы сами разрушаете их ими же самими. (Игра слов: Man proposes and God disposes – «Человек полагает, а Бог располагает»; dispose – располагать, dispose of – разрушать.)

Вот вы говорите: «Я есть». Вы утверждаете что-то в такой степени бессмысленное, что оно разрушается в самом этом утверждении. Ваше утверждение настолько ложное, что оно нигде не находит никакой поддержки. Оно противоречит истине. Поэтому, если вы хотите настаивать на нем, вам придется усиленно бороться, вам придется постоянно за него сражаться – оно, конечно, все равно будет снова и снова отрицаться, но вы будете думать, что сам Бог против вас, что это он разрушает вашу идею. Никто не разрушает.

Это равносильно тому, что деревья зеленые, а у вас навязчивая идея, что они красные. И каждый раз, когда вы открываете глаза, вы убеждаетесь, что они зеленые, поэтому вам приходится держать глаза закрытыми. Только с закрытыми глазами вы можете воображать, что они красные. Но каждый раз, когда вы будете на мгновение открывать глаза, вы будете думать: «Это Бог настроен против меня, он все настаивает на том, что они зеленые». Бог ничего не делает. Деревья сами по себе зеленые. Ваша идея – это просто ваша идея, ваше изобретение. И ваше изобретение – это такая ложь, что у нее не может быть никакой поддержки.

Самая большая ложь – это эго. Думать, что «Я есть», это величайший из когда-либо созданных вымыслов. Просто подумайте, постарайтесь выяснить, где оно – это «Я». Понаблюдайте. Где оно? Вы никогда нигде его не найдете. Никто никогда не мог его найти. Если вы заглянете внутрь себя и поищете там, вы будете очень озадачены. Его там нет. Его вообще не существует.

Но вы продолжаете создавать для него подпорки. У вас может быть много денег, и тогда у вас может быть раздутое «Я» – но все это подпорки, которые создаете именно вы. И Бог будет продолжать располагать – располагать в том смысле, что истина не может поддерживать ложь. Сама ваша идея настолько неподлинна, что она не может получать никакой подпитки от существования – поэтому вы будете несчастны, вы будете пребывать в страдании. Вы будете постоянно чувствовать: «Я потерпел поражение. Поражение за поражением». И возникнет разочарование.

Но именно вы создаете собственное разочарование. В самом вашем ожидании вы сеете семена разочарования. В самом вашем желании быть вы создаете смерть. В самом вашем желании этого «Я есть» вы враждебны по отношению к существованию.

Смотрите... углубляйтесь в себя... наблюдайте... постарайтесь выяснить, где оно. Никто никогда не мог его найти. Будда ушел внутрь себя и не смог его найти. Он вышел наружу и сказал людям: «Нет никакого „Я“». И с того момента исчезло всякое страдание – потому что он больше не держался ни за какую ложь против истины существования. Поэтому не было никакого конфликта, осталась только гармония. И в гармонии возникло счастье.

Те, кто уходили внутрь себя, все без исключения заявляли, что не обнаруживали нигде никакого «Я». У него нет основы, оно лишь создает страдание. Пребывать во лжи значит быть несчастным, пребывать в истине значит быть в блаженстве.

Пятый вопрос:

Ошо, твои слова вызывают такой восторг в моем сердце, разве могут они быть ложью?

Во-первых, ложь может быть очень восхитительной и вызывающей восторг. На самом деле, ложь вызывает гораздо больше восторга и восхищения, чем истина. Так что суть не в этом. Истина более шокирующая, истина более уничтожающая. Истина – как огонь, она вас сжигает.

Но не в этом значение того, что я вам сказал. То, что я говорю, истина, но когда вы это слышите и интерпретируете, она превращается в ложь. Я не говорю, что Будда лгал или Мухаммед лгал, – но люди слышали ложь. Когда я что-то говорю, это мой опыт. Если вы этому верите – это ложь. Пока вы это не переживете на своем собственном опыте, это будет оставаться ложью. Все верования – это ложь.

Вера – это препятствие. В этом состоит весь подход суфизма, фундаментальный подход – что все верования есть ложь. Сначала эксперимент, опыт, только тогда они действительно становятся истинными. Они становятся истинными, только когда вы их прожили. Через вашу жизнь они обретают качество истины.

Когда я о чем-то говорю – я познал, что есть любовь, и говорю это вам. Но вы это только слышите, это еще не прожитый вами опыт. Да, вы можете почувствовать восторг от самой идеи, от самой поэзии, от самого видения любви. Вы можете почувствовать восторг. Это может зародить в вас новые мечты, это может стать для вас великим идеалом, это может отбросить вас снова назад в мир надежды, это может помочь вам быть менее подавленными, это поможет вам уменьшить ваше отчаяние, это может дать вам мечты, это может стать восторгом, вы можете ощутить это как нечто прекрасное – но это не поможет в главном.

Когда я говорю о любви, существуют две возможности. Одна – вы просто слышите мои слова. Они успокаивают, они утешают, они проливаются, как легкий дождик, и вам радостно. Тогда вы услышали лишь мою поэзию, но это не особо поможет. Это будет разновидностью наркотика. Вам понравились мои слова, вам понравился ритм этих слов, вам понравилось видение, заключенное в эти слова, но это будет разновидностью духовного развлечения – небольшая ценность.

Другой способ, когда я говорю о любви – вы наблюдаете то, где вы находитесь, и обнаруживаете себя полными ненависти. Когда я говорю о любви, пусть эта любовь станет указателем на вашу ненависть. Пусть эта идея любви пробудит все то, что вы продолжаете носить под именем любви. Пусть это станет вызовом. Да, это причинит боль, это будет не так восхитительно. Это будет ранить, будет больно. Это обнажит ваши раны. Но именно тогда от этого будет польза, именно тогда начнется изменение, начнется преобразование.

Не слушайте меня так, будто бы вы слушаете поэзию или музыку. Слушайте меня так, будто бы вы слушаете смерть. Слушайте меня так, как слушают преобразование. Я несу вам послание преобразования, а не наркотик для вашего успокоения. Я не несу вам транквилизаторы.

Поэтому, когда мои слова ранят вас, это гораздо лучше, потому что тогда существует возможность, что что-то изменится. Когда мои слова становятся для вас болезненными, невыносимо болезненными, тогда что-то действительно хорошее вот-вот произойдет. Потому что эти слова заставят вас осознать свою реальность, в которой вы находитесь, эти слова принесут вам ясность того, где вам следует быть, – как все должно быть и как все обстоит сейчас.

И промежуток, когда вы это распознаете, хоть и будет причинять вам боль, но откроет ваши раны. Вы живете в ненависти, но упорно твердите о любви. Ваша любовь – это лишь фасад, с его обратной стороны начертаны ревность, доминирование, собственничество и всевозможные заболевания. Ваша любовь невротична. Она убивает вас, она убивает другого. Это совсем не любовь. Вы не знаете, что такое любовь. Поэтому, когда я говорю о любви, слушайте очень внимательно, чтобы это заставило вас осознать вашу действительность, вашу реальность.

Не думайте, что вы уже поняли то, о чем я говорю. Вы не сможете понять, пока не переживете этого.

Нет другого понимания, кроме опыта. Да, интеллектуально вы сможете понять, что я говорю, потому что я говорю очень простым языком, простейшим из возможных. Все ясно, что бы я ни говорил. Но то, что я говорю, является таким глубоким, что, пока вы не нырнете в это глубоко с помощью опыта, это будет оставаться лишь интеллектуальной идеей в уме.

Ты говоришь: «Твои слова вызывают такой восторг в моем сердце, разве могут они быть ложью?» Это вопрос от Арупы. Я знаю, она слушает меня сердцем... есть очень, очень немного людей, которые слушают сердцем. Люди обычно слушают головой. Даже сама идея того, чтобы слушать сердцем, кажется ненаучной и абсурдной. Как можно слушать сердцем? Уши находятся на голове, у сердца нет ушей. Как можно слушать сердцем?

Но чтобы слушать меня, единственный способ – слушать сердцем. И если вы слушаете меня сердцем, то можете наслаждаться и тем, и другим – и болью, и радостью от этого. Тогда вы сможете наслаждаться и тем, и другим – и шоком, и обещанием любви. Тогда обещание заставит вас трепетать от радости – вот что, должно быть, происходит в сердце Арупы. Обещание, возможность, открытие двери, что вам нет нужды оставаться в состоянии безнадежности, что Бог близок, что любовь близка, что молитва – это не бессмыслица, в ней есть смысл, что жизнь не бессмысленна, в ней есть значение, нужно лишь найти и открыть его... Да, есть тысяча и один шип, верно, но все же розы цветут. Сама эта возможность превращается в трепет, в приключение в сердце. В голове она станет лишь очередной концепцией, в сердце она превратится в танец.

Поэтому, если вы умеете слушать сердцем, этот вопрос приобретает другое значение. Тогда он верен. «Твои слова вызывают такой восторг в моем сердце, разве могут они быть ложью?» Они не ложь, если вы слышите их своим сердцем.

Сначала я сказал, что они будут ложью, если слушать головой, но вот появляется другая возможность, редкая возможность – что если вы слушаете сердцем, с полным пониманием, в гармонии со мной, почти в единении со мной, ваше сердце пульсирует с моим сердцем, сердце к сердцу, если вы слышите так, то это больше не ложь. Потому что тогда вы услышали их с тем же значением и ощущением, с которым я их произношу, вы больше не интерпретируете их.

Сердце не умеет интерпретировать. Сердце настолько бесхитростно, что совсем не умеет интерпретировать. Сердцу неведомо знание. Сердце так невежественно в своей красоте – его невозможно испортить знаниями. Тогда мои слова остаются истиной. Если вы слышите меня сердцем, тогда моя истина становится вашей истиной, потому что ваше сердце становится моим сердцем.

Но если вы слушаете головой, тогда что бы я ни сказал, оно мгновенно превращается в ложь. Ваша голова – это отличный механизм для превращения истин в ложь. Это преобразователь. Голова перемалывает все что угодно, она искажает, перекрашивает, изменяет, приделывает что-то свое, придумывает то, чего не было, – в итоге разрушает все, что было первоначально. И в вашем уме возникает что-то совершенно иное – вот что такое интерпретация.

Если ты умеешь слушать сердцем, тогда, конечно, твой вопрос уместен. Тогда ты испытаешь большую радость. Да, будет больно, но даже эта боль – это боль роста. Это тоже радость – чувствовать, что ты жив, чувствовать ее – значит чувствовать, что ты отправился на поиски приключений. Да, все приключения опасны, все приключения рискованны, все приключения трудны; но только благодаря опасностям и риску жизнь остается свежей. Только через этот вызов человек продолжает оставаться по-настоящему живым. Когда умирает вызов, как можно оставаться живым? Вы засыпаете. Ничто не может удерживать вас в бодрствующем состоянии.

Слушайте сердцем – и вы испытаете величайший восторг. По сути, когда вы слушаете мои слова сердцем, они перестают быть словами – когда вы слушаете сердцем, вы слушаете мое бессловесное послание. Тогда слова неуместны. Сердце не может слушать слова, оно не приспособлено к ним. Слова все уходят в голову. В голове они сортируются, интерпретируются, классифицируются, осуждаются, оцениваются, критикуются, принимаются или не принимаются на веру – вся эта работа происходит в голове. Слова уходят в голову.

Но если слово содержит в себе что-то бессловесное, если слово было произнесено человеком, который находится за пределами слов, тогда что-то от его тишины продолжает витать вокруг его слов. Тогда что-то от его тишины, как привкус, как аромат, движется вместе с его словом. Слово идет в голову, аромат идет в сердце, слово идет в голову, привкус идет в сердце, слово идет в голову, бессловесное послание идет в сердце, форма идет в голову, а содержание идет в сердце. Тогда появляются величайшая радость, величайший восторг.

И Арупа права: «Твои слова вызывают такой восторг в моем сердце, разве могут они быть ложью?» Если вы слышите сердцем, вы не можете слышать ложь, потому что сердце не умеет интерпретировать. Сердце просто доверяет. Сердце – это шраддха, доверие, вера. Если вы слушаете головой, вы – студент, если вы слушаете сердцем, вы – ученик. Если вы будете слушать головой, вы обречены постоянно упускать меня, если вы будете слушать сердцем, меня невозможно упустить. Тогда вы достигли.

Последний вопрос:

Ошо, что делать, когда ты умрешь? Оставаться вместе, несмотря на риск того, что это движение может превратиться в банальную религию, или разойтись и быть открытыми зову другого живущего мастера?

Во-первых, ты уже слышал мой зов? Живущий мастер смотрит тебе в лицо – ты уже слышал мой зов? И если ты не слышишь мой зов, есть ли надежда, что ты услышишь зов любого другого живущего мастера?

Сама эта мысль демонстрирует то, что ты упускаешь меня – иначе кому какое дело до смерти? Если ты меня услышал, то смерти нет. Если ты меня вообще слышал, в самом этом слышании смерть исчезла. Почему тебя так беспокоит моя смерть? Как я могу умереть? Меня больше нет. Смерть возможна только для эго. Да, тело исчезнет, но я не могу исчезнуть.

Рамана Махарши был при смерти, и один из учеников начал плакать. Рамана открыл глаза и сказал: «Что случилось? Почему ты плачешь?»

Ученик сказал: «Бхагаван, ты покидаешь нас. Это невыносимо».

И несмотря на ужасную боль – Рамана страдал от рака горла, ему было очень трудно даже говорить, – он засмеялся и сказал: «Но куда я могу уйти? Я буду здесь так же, как я здесь сейчас. Куда я могу уйти? Скажи мне. Идти некуда. Некуда идти».

То же самое я говорю тебе, Ади. Как я могу умереть? Тот, кто мог умереть, уже ушел, а тот, кто не может умереть, сидит здесь перед тобой.

Но, по всей видимости, ты меня упускаешь. Из-за того, что ты упускаешь, ты думаешь: «Что случится со мной, когда не станет Ошо?» Вместо того чтобы беспокоиться об этом, побеспокойся прямо сейчас о том, что происходит с тобой, пока Ошо здесь. Об этом нужно беспокоиться. Пока я здесь, и вы здесь, позвольте случиться встрече, позвольте случиться растворению, позвольте случиться единению. Что за ерунду ты спрашиваешь – что делать, когда я умру? Сделай что-то, пока я здесь.

Мне совершенно все равно, что ты будешь делать, когда меня не станет. Если ты ничего не можешь сделать, пока я здесь, какие надежды можно на тебя возлагать? Если ты продолжаешь упускать меня в то время, когда я жив, естественно, ты будешь продолжать упускать меня, и когда я умру. Это для тебя ничего особо не изменит.

И это также ничего особо не изменит для других, которые не упускают меня прямо сейчас. Они никогда меня не упустят. Даже когда меня не станет, я останусь в их сердце, живой, как и прежде. Как только у вас возникает настоящий контакт с живущим мастером, этот живущий мастер становится вашим живущим мастером навсегда. Тогда нет необходимости что-то менять.

Но если ты не находишься в контакте, естественно, тебе придется искать кого-то еще. На самом деле, ты уже ищешь. Сам этот вопрос показывает, что ты уже беспокоишься, и поиск уже начался. На самом деле, ты просишь меня: «Ошо, умри поскорее, чтобы я мог найти другого живущего мастера». Вот что на самом деле подразумевает твой вопрос. Если ты хочешь, я могу это сделать. Просто ради тебя я могу умереть, чтобы ты был свободен и мог начать искать другого мастера.

Но ты свободен прямо сейчас. Должен ли я умереть, чтобы освободить тебя? Ты свободен. Если ты не чувствуешь со мной связи, тогда кто держит тебя здесь? Не обманывай себя. Ты совершенно свободен. Я никого не связываю. Я здесь, чтобы освободить вас, а не создавать для вас тюрьму. Если ты не можешь установить со мной контакт от сердца к сердцу, тогда беги отсюда. Это место не для тебя.

Твой вопрос очень ясен. Он говорит: «Что делать, когда ты умрешь? Оставаться вместе, несмотря на риск того, что это движение может превратиться в банальную религию, или разойтись и быть открытыми зову другого живущего мастера?» Если ты слышал меня, нет нужды беспокоиться. Если ты меня не слышал, тогда безусловно необходимо бежать отсюда. Тогда я не для тебя. Но подумай о настоящем моменте. Не беспокойся о будущем – это не твоя забота.

Второе: каждая религия постепенно превращается в церковь. Так должно быть, по самой природе вещей. Пока мастер жив, это одно, когда мастер ушел – это совсем другое. Но для тех, кто любил мастера, мастер остается всегда. Для тех людей, которые любили Раману Махарши, мастер жив. Они по-прежнему ощущают его присутствие. Когда они идут к Аруначале, его горе, когда они сидят возле места его самадхи, все это по-прежнему имеет тот же аромат, ту же свежесть, то же присутствие, то же сияние. И Рамана по-прежнему отвечает, Рамана по-прежнему дает наставления, Рамана по-прежнему является в их снах, в их видениях. Для них нет нужды куда-то идти, они нашли своего мастера.

Есть и другие, кто тоже ходит к месту Раманы, – но для них его там больше нет. Они думают, что он умер, они знают, что он умер. Сейчас это просто кладбище, старый храм, реликвии. Они цепляются за учение. Они все еще лелеют мысль, что они являются последователями Раманы. Но они – мертвые люди. Хорошо, если они найдут какого-то нового мастера – потому что старого они упустили. Им следует найти нового мастера.

Поэтому я не могу делать категорических заявлений о том, что вам делать, когда меня не станет. Для тех, кто вошел в контакт со мной, я никогда не уйду, а для тех, кто не вошел в контакт со мной, я уже ушел. Им следует уйти прямо сейчас. Им не нужно ждать моей смерти. Да, после смерти они будут вынуждены уйти – но я говорю, что им следует уйти прямо сейчас. Не тратьте впустую свое время.

От вас зависит, останется моя религия живой или нет, когда меня не станет. Это зависит от вас. Для некоторых она будет мертва... для них она мертва уже сейчас. Для некоторых она останется живой... для них она жива сейчас и будет жива вечно. Поэтому каждый должен решать для себя. Когда меня не станет, если вы чувствуете, что я здесь, чтобы помогать вам, я буду здесь, чтобы помогать вам. Если вы чувствуете, что я больше не помогаю вам, естественно, вам необходимо выбрать другого мастера.

Поэтому я говорю, что вам нужно выбирать прямо сейчас. Зачем ждать того момента? Я могу так скоро и не умереть. Такие люди, как я, непредсказуемы. Я могу умереть завтра, но могу умереть очень не скоро. Так что не рассчитывайте на это. Просто слушайте свое сердце. Если со мной ваше сердце растет, цветет, появляется новая листва, открываются новые бутоны, тогда я ваш мастер. Если этого не происходит, тогда ищите и находите кого-то еще, со всеми моими благословениями.

Достаточно на сегодня.