Текст книги "В западне"

Автор книги: Беверли Лонг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Лео удивленно на него посмотрел, но согласно кивнул. Броуди не стал ему ничего объяснять. Элли доверяла Лео, он им и так хорошо помог, и незачем было загружать его лишней информацией.

Этан и Мак поймут, что значит «час ведьмовства».

Конечно, если они приедут, то могут и не оказаться вблизи, чтобы увидеть выстрел сигнальной петарды. И, что еще важнее, у него и Элли в это время не будет возможности ускользнуть.

Броуди заставил себя дышать ровно. Все проблемы одним махом ему так или иначе не решить. Надо продвигаться к цели шаг за шагом. И тогда у них появится шанс выбраться из этой передряги живыми.

Это как шахматная партия. И следующий ход предстояло сделать Джамасу.

Глава 16

Послышались шаги, и он понял, что долго ждать не придется. Щелкнул замок. Вошли Джамас и Фелипе. Джамас держал в руке чашку. Он встал так близко, что Броуди услышал запах крепкого черного чая. Дверь они не закрыли.

– Пошли с нами, – услышал он.

Броуди встал. Джамас пошел впереди, за ним Броуди, а последним Фелипе. Они вышли в коридор. Броуди  потихоньку осматривался. Отделка была необычной, но снова они, скорее, находились в пещере, а не в постройке. Сначала прошли в зал в середине дома, а от него отходили, как спицы в велосипедном колесе, Многочисленные коридоры. Так он раньше попал в медицинский кабинет. Он заподозрил, что Элли держат в одной из двух оставшихся в коридоре комнат.

Джамас подошел к последней двери. Постучал.

– Войдите, – ответил женский голос.

Джамас открыл дверь. Приятная женщина, лет под семьдесят, сидела в кресле и читала книгу. На ней был голубой халат, ноги прикрыты пледом. Она подняла взгляд, улыбнулась, но ничего не сказала.

Джамас поцеловал ее в обе щеки и гордо промолвил:

– Моя мама.

Броуди кивнул. Знала ли она, какой ужасный человек ее сын?

– Добрый вечер, Рита, – поздоровался Фелипе. – Отлично выглядишь.

Женщина улыбнулась:

– Спасибо, Фелипе. Всегда ты был горазд приврать.

Броуди показалось, что Фелипе покраснел. Не было ли это связано со странными отношениями между ним и Джамасом? Или что-то было между ним и матерью Джамаса?

– Это доктор Донован, – сказал Джамас. – Он здесь, чтобы тебе помочь.

Ну вот, одна загадка разгадага. Его пациентка. Броуди увидел в углу комнаты кресло  на колесиках.

– У моей мамы много лет артрит. Ее мучают боли, они отнимают у нее все силы, мешают радоваться жизни. Врачи говорят, что у нее плохие хрящи в коленях и их надо заменить. Она больше не может сама ходить, и даже отправлять естественные надобности ей весьма затруднительно, Мария очень ей помогает, но мама не хочет во всем от нее зависеть.

– В Бразилии много хороших клиник, – сказал Броуди. – Замена суставов не очень сложная операция.

Джамас покачал головой:

– Она никуда не поедет. Ее муж и мой отец, с которым она прожила сорок пять лет, три года назад умер в больнице. Ему делали операцию по удалению желчного пузыря. Не прошло и суток после нее, как он скончался.

Стало ясно, почему Фелипе так отзывался о врачах и их ошибках.

– Но может быть…

– Она никуда не поедет, – повторил Джамас. – И мне ее не заставить. Но вот если вы проведете операцию здесь, у нас дома…

Он мог это сделать. Но даже Джамасу с его связями потребуется немало дней, чтобы найти подходящие имплантаты. А как же мерзко было оставаться в логове Джамаса, зная о его издевательствах над Элли. Джамас словно прочитал его мысли:

– Мы уже закупили все необходимое для операции. У меня есть три типа коленных

суставов от трех разных производителей. Я подумывал доверить операцию Марии, но у нее нет полной уверенности в успехе, а значит, и у меня тоже.

– Любое  хирургическое вмешательство рискованно. При операции на коленях опасна инфекция или тромбы, которые могут вызвать остановку сердца или инсульт.

– Вы должны обеспечить безопасность моей мамы. Я проверил вас, Донован. Вы действительно тот человек за которого себя выдаете.

Пришло время использовать последний козырь.

– Сделаю вес, что в моих силах. Мария отличная помощиица. Но обычно в операционной мне помогали две медсестры. Мне нужна еще одна пара рук.

Джамас посмотрел на Фелипе. Старик пожал плечами!

– Пейтро помог бы. Крови он не боится.

– У него маленькие и чувствительные руки? Мне нужен человек с тонкими пальцами, потому что я буду работать в очень тесной полости. – Он сильно блефовал, но они думали только об операции и ничего не заподозрили.

Джамас и Фелипе переговорили по-португальски. Через несколько минут Джамас кивнул:

– Вы говорили, что Элли могла бы помочь. Пускай, мы не возражаем.

Броуди покачал головой:

– Я спрашивал о ней только потому, что не видел никого другого. И совсем не стремлюсь работать с ней. Тем более что именно из-за нее попал в этот переплет.

Джамас улыбнулся:

– Понимаю ваши чувства. Но помогать вам будет Элли.

Броуди пригладил рукой волосы:

– Послушайте, я сделаю эту операцию, и сделаю как могу хорошо. Через неделю ваша мать будет плясать. Но хочу получить кое-что взамен. По правде говоря, меня не очень заботит, что станет с моей спутницей. Но меня-то вы отпустите? Когда с вашей матерью будет все в порядке, конечно. Я никому не расскажу, где побывал, а вы больше никогда обо мне не услышите.

Его противники обменялись взглядами. Наконец Джамас промолвил:

– Хорошо. Это честная сделка. Вы сможете уйти. Вздор. Броуди понимал, что он и

его спутники будут убиты сразу, как только станут не нужны Джамасу.

– Спасибо, –  как ни в чем не бывало поблагодарил Броуди. Он ушел с медсестрой, не спросив об Элли, а Джамаса это даже не насторожило. Просто эти люди жили в мире без сострадания и заботы друг о друге.

– Вы сделаете операцию сейчас.

Что ж, чем скорее Броуди увидит Элли, тем лучше. Но момент для бегства пока не пришел. Если помощь и на пути к ним, то еще недостаточно близко.

– Ваша мать ела что-нибудь недавно?

– Поужинала несколько часов назад.

– Вскоре после еды делать операцию опасно, особенно если пациент пожилой. С этого времени ей разрешено только питье, а операцию начнем в одиннадцать часов вечера. До этого я хочу переговорить с Марией и, возможно, с Элли тоже. Надо объяснить, что от них требуется. И всем нам необходимо поесть. Не хочу, чтобы кто-нибудь из нас в операционной умер от голода или жажды.

Джамас кивнул. Возможно, он ждал операции своей матери несколько лет. Задержка на несколько часов, тем более по такой веской причине, не вызвала никаких подозрений.

– Фелипе проводит вас в вашу комнату.

По пути Броуди повернулся к своему провожатому:

– Я хотел бы вернуться в медицинский кабинет. Хочу осмотреть пациентов.

– Мария за ними наблюдает.

–  Мне тоже надо взглянуть.  И если у вас три разных коленных сустава, мне надо их увидеть и выбрать самый подходящий. Тогда я смогу лучше все объяснить Элли и Марии.

– Фелипе повел его по коридору в подвал. Когда они спустились по лестнице, Броуди открыл дверь. Мария сидела с ранеными.

– Как они?

– Оба чувствуют себя хорошо.

Отлично. Значит, Боб может бежать вместе с ними.

– Спасибо.

Он и Фелипе вошли и комнату с операционным столом. Фелипе показал на шкафчик в углу. Броуди открыл его и осмотрел все, что находилось внутри.

Джамас не преувеличивал. Можно было выбирать из трех фирменных протезов. Броуди взял тот, который показался ему знакомым. Открыл упаковку и осмотрел берцовую и бедренную составную часть.

Он положил сустав на место и закрыл дверцы шкафчика.

– Ну и как давно у тебя роман с Ритой Джамас?

Фелипе едва не задохнулся:

– Заткнись.

– Работал на ее мужа? – не унимался Броуди.

У Фелипе исказилось лицо. Броуди не боялся его удара. Врач нужен был им живой, с умелыми руками хирурга. Но Фелипе и не отвернулся, как следовало ожидать.

Может, потому, что ему никто никогда не задавал таких вопросов. А он хотел рассказать об этом, тем более человеку, который вскоре замолчит навсегда.

– Двадцать пять лет, – сказал он. – Я уважал его. Он не только взял меня на работу, а стал моим другом.

– И между тем ты однажды влюбился в его жену.

Фелипе поднял палец:

– Но не прикоснулся к ней, пока он был жив, даже в последние два года, когда он уже не вставал с постели. Ни разу. Я слишком уважал их обоих.

– А смотреть на нее больную тебе неприятно.

– За последний год она сильно сдала. Почти не выходит из комнаты.

– А что бы вы делали, если бы я не попал к вам в лапы?

Фелипе улыбнулся, показав желтые зубы:

– Вопрос интересный. У меня были другие варианты. Узнал, какие хирурги-ортопеды в Бразилии самые лучшие.

Его намерения прояснились.

– Она бы к ним не поехала. Значит, вы хотели доставить их сюда к ней.

– Человек обычно делает то, о чем мы просим, особенно если направить револьвер на его жену или ребенка.

Броуди не сомневался, что Фелипе, сделает это не колеблясь ни минуты. Тем более для помощи Рите Джамас. Он сохранял преданность ей, даже когда она болела. И Броуди собирался использовать это обстоятельство в своих целях.

– Пошли, – приказал Фелипе. – Пора тебе возвращаться в твою комнату. Мария и Элли к тебе присоединятся. Вы поужинаете, все обговорите, а затем, можно, немного отдохнете. Хочу, чтобы вы были в хорошей форме. Теперь ты знаешь, почему мне так важен успех этой операции. Если она окажется неудачной, ты за это заплатишь. Немедленно.

– Понимаю. Я сделаю, что обещал, а вы тоже держите слово. Я уйду, не оглядываясь.

– Конечно, – бросил Фелипе.

Броуди не терпелось поскорее увидеть Элли, убедиться, что с ней все в порядке. Ему хотелось побежать по коридору, но он заставил себя идти рядом с Фелипе и терпеливо ждать, пока тот открывал дверь. Он поблагодарил его кивком и сел на кровать, словно ничто его особо не волновало.

Фелипе вышел и закрыл дверь на ключ. Через восемнадцать минут послышались шаги. Щелкнул замок, и дверь открылась.

Пришла Элли. Такая красивая.

Только на щеке небольшой синяк от удара Джамаса. Но держалась она бодро, словно никаких других неприятностей с ней не случилось.

У нее блеснули глаза при виде Броуди, но она не выказала никаких эмоций.

Фелипе сказал:

– Доктору Доновану нужна твоя помощь. Сделаешь, что он велит.

– Помощь в чем?

– Во время хирургической операции, – вступил в разговор Броуди. – По замене коленных суставов.

– Доктор Донован объяснит, что нужно делать, – добавил Фелипе.

– У меня есть выбор? – спросила она.

Не успел Фелипе ответить, как он шагнул вперед:

– Слушай, у меня нет выхода, так что буду весьма признателен, если мы просто сделаем все, что в наших силах. Ты меня втравила во всю эту историю. Так помоги мне хотя бы теперь.

Он вздохнул:

– Хорошо. Постараюсь помочь Что мне надо делать?

– Сейчас все тебе расскажу. Перед тем как приступить к операции, покажу тебе все инструменты и объясню, что от тебя требуется.

Она кивнула.

– Сначала надо поужинать, добавил он. – Попутно можем поговорить.

Она  вошла в комнату.

– У нас есть бумага? – спросил Броуди у Фелипе. – Лучше будет мне кое-что нарисовать.

– Вам все принесут вместе с ужином. – С этими слонами Фелипе вышел и закрыл дверь на ключ.

Броуди встал перед Элли и выразительно округлил глаза, показывая тем самым, что за ними наверняка наблюдают. Должно быть, она правильно его поняла, потому что не подошла к нему и не прикоснулась. Вместо этого села в кресло рядом со шкафом. Он сел на кровать.

Оба молчали.

Через пять минут пришла Мария и принесла на подносе сэндвичи. Рядом лежали нарезанные дольками разные фрукты и печенье. Все выглядело очень аппетитно. Джамас жил хорошо.

С Марией пришел Фелипе, но с пустыми руками. Еще один человек, которого Броуди видел у реки, принес раскладной столик и кресло. Он установил столик и жестом предложил Марии сесть в кресло. Элли пододвинулась к ним. Броуди остался сидеть на кровати.

Они начали ужинать. Броуди наблюдал, как Элли жует, и беспокоился о ее челюсти после удара Джамаса. Но, судя по ее движениям, все было в порядке.

Когда они подкрепились. Броуди отодвинул тарелки в сторону. Затем, предполагая наблюдение за ними, подробно рассказал Марии и Элли о предстоящей операции. Заострил внимание на моментах, когда ему понадобится помощь одновременно их обеих, на случай если Джамас вдруг решит, что Элли обязательно присутствовать в операционной.

Он взял карандаш и нарисовал коленную чашечку, показал, где будет делать надрез у поврежденной кости, и процесс замены сустава на имплантат. Он повернулся к Элли:

– Раз ты никогда этого не делала, позволь мне все нарисовать, чтобы ты лучше поняла.

Он чиркал карандашом и стирал резинкой, потом рисовал снова. Мария откинулась назад в своем кресле и занялась печеньем. «Я не стану помогать, но и препятствовать не буду», – сказала прежде она. И видимо, свою позицию не изменила.

Он быстро написал: «У меня есть план. Сегодня вечером». Пододвинул листок Элли. Увидел, что она прочитала. Взял его обратно и сказал:

– Не очень хорошо получилось. Все-таки я не художник. – Он стер написанное и стал писать на том же месте, чтобы его сообщение позже никто не мог разобрать. – Вот так лучше, – заметил он и снова пододвинул листок к ней.

– Вроде все поняла. Справлюсь.

Очевидно, она уловила суть дела.

Вообще-то никакого детального плана не было. Просто воспользоваться удобным моментом и уповать на удачу.

Все это она поняла.

Броуди сложил в стопку свои рисунки и оставил их на столе. Спустя несколько минут вошел Фелипе.

Он показал жестом, чтобы Мария осталась в комнате, а Элли сказал:

– Пошли со мной.

Она встала и вышла, не бросив и взгляда на Броуди. Дверь закрылась, щелкнул замок. Броуди лег на кровать и закрыл глаза. Но какой тут отдых? В нем клокотала энергия. Вроде он все рассчитал правильно. У него будет только один шанс.

Ровно в одиннадцать часов щелкнул замок двери. Она открылась, и вошел Фелипе.

– Пора, – сказал он.

Они прошли по коридору и спустились по лестнице. Фелипе привел их в ту же комнату, где он раньше оказывал помощь раненым. Элли и Мария уже ждали его там. Как и Джамас с матерью. В комнате все было вымыто, должно быть, об этом позаботилась Мария. Инструменты лежали на столе. Он осмотрел их. Опять же Мария все хорошо подготовила.

Броуди попросил Джамаса положить его мать на лежак, который должен был снова превратиться в операционный стол. Судя по виду женщины, она боялась умереть.

Он посмотрел ей в глаза:

– Заверяю вас, что я опытный хирург-ортопед и все пройдет хорошо. Завтра будете

ходить на своих ногах с новыми суставами.

– Я не боюсь. Просто устала жить с болью.

– Понимаю. Вы не будете спать во время операции, но бояться вам нечего. Я собираюсь ввести вам легкое успокаивающее, а затем сделаю местное обезболивание. Это называется эпидуральная анестезия. Вы не будете ничего чувствовать ниже талии. Вам понятно?

Она кивнула, затем перевела взгляд на Фелипе. Он ей улыбнулся.

– После операции, – продолжил Броуди, – мы будбем следить, чтобы не было сильной боли. У вас есть ко мне какие-нибудь вопросы?

Женщина покачала головой:

– Спасибо вам за помощь.

Он всем желал здоровья и счастья. Однако Джамас пока никак реализации его плана не помог. И он решил сымпровизировать.

– Когда все закончится, все мы выпьем.

– Я каждый день позволяю себе бокал вина, – прошептала Рита, словно открывая большой секрет.

– Вот и хорошо. А я подумываю о чае, который пил ваш сын. Пахнет изумительно. Моя мама тоже любит пить такой чай.

Женщина посмотрела на своего сына:

– так, как всегда любил такой чай. А мы с его отцом кофеманы. Уверена, он вас угостит чашечкой.

Броуди тоже на это надеялся.

Он подошел к раковине и тщательно вымыл руки. Затем надел перчатки. Показал жестом, чтобы Элли и Мария сделали то же самое.

– Готовы, леди? – спросил он.

Операция шла хорошо. Поврежденный хрящ удалили и установили на место имплантат, чтобы коленная чашечка двигалась свободно и без боли. Элли держалась уверенно, и он давал ей небольшие задания. Фелипе с Джамасом молча стояли у стены.

Мария предугадывала все его просьбы. Он даже почти разозлился. Она оказалась очень талантливой медсестрой. А пользовались ее даром такие люди, как Джамас. Броуди не вполне это понимал, хотя ему и не приходилось содержать четверых детей.

После операции он снял перчатки и подал руку Рите:

– Мы все закончили.

Она едва кивнула, все еще под воздействием анестезии.

– Все прошло хорошо. – С этими словами он повернулся к Фелипе и Джамасу: – Она держалась замечательно. Думаю, никаких осложнений не будет. Надо несколько часов внимательно за ней наблюдать. Ее может подташнивать после обезболивающих.

– Мария за ней присмотрит.

Нет, это не сработает.

– Как вам угодно. Ее можно перенести в комнату, где ей будет удобнее. Надо следить, чтобы не было тромбоза, – добавил Броуди, чтобы немного их озадачить.

Фелипе с Джамасом обменялись мнениями по-португальски. Его уже слегка утомили эти разговоры на их родном языке.

Они быстро пришли к решению.

– Мария здесь приберет. Фелипе пойдет с вами в комнату моей матери, – распорядился Джамас. – Я отведу Элли в ее комнату, а потом присоединюсь к вам.

Броуди пожалел, что не придумал повода оставить Элли с ним. Хотя это могло вызвать подозрения и поставить под угрозу весь его план.

– С удовольствием бы выпил чашечку того чая, о котором мы говорили. Лучше мне сейчас не спать.

Джамас пожал плечами:

– Почему бы и нет? Чашку чая вы, доктор, заслужили.

Глава 17

В коридоре Элли и Джамас не разговаривали. Она так распереживалась, что готова была из собственной кожи выпрыгнуть.

 У Броуди был план.

Она ждала какого-то знака во время операции, но ничего необычного не увидела. Или не сумела увидеть. Он действовал последовательно и спокойно, уверенно отдавал распоряжения ей и Марии.

Он дарил внимание и заботу Рите Джамас. Это не удивило Элли. Броуди никогда бы не показал матери Джамаса, что он по отношению к нему и Фелипе чувствует. Не такой он был человек.

Когда операция закончилась, ей ужасно хотелось его похвалить. Ведь он держался великолепно. Не терпелось сказать, как она его любит. Просто вымолвить «до свидания». Потому что, каким бы ни был его план, кажется, что-то пошло не так.

– Ты оказалась хорошей медсестрой, Элли, – сказал Джамас, открывая дверь.

Она пропустила мимо ушей его комплимент. Просто вошла в пустую комнату и встала у дальней стены.

– Скажи мне, где находится Миа, – тихо произнес он. – Тебе же будет лучше.

Она продолжала стоять, плотно сжав губы.

Джамас ждал.

Затем подошел ближе. Поднял руку. Ударил ее наотмашь по лицу. Она стукнулась головой о стену.

– Ты идиотка Элли. Твой покупатель будет здесь через несколько часов. Я по сравнению с ним – ласковый котеночек. Скоро буду с наслаждением думать, каково тебе с ним. Представлять твою жизнь, если это можно так назвать.

Он повернулся и вышел, закрыв дверь на ключ.

Она тяжело сглотнула, чтобы сдержать рвоту. Он ударил ее туда же, что и раньше. Теперь в этом месте пульсировала кровь.

Время шло.

Броуди помог Рите устроиться на кровати. Он достал две таблетки из упаковки, которую взял в медицинском кабинете:

– Примите легкое обезболивающее. – Он налил в стакан воды из графина.

Фелипе стоял рядом с кроватью и держал Риту за руку. Постепенно она погружалась в сон.

– Я расскажу Марии, какие упражнения ускорят ее восстановление, – сказал Броуди. – А сам покину вас сегодня утром. – Он не выказывал сомнений, что с рассветом ему дадут спокойно уйти.

Фелипе ничего не ответил. Броуди показалось, что ему стало неудобно. Потому что они с Джамасом не собирались держать слово, хотя операция Рите сделана. Есть ли у него совесть? Или от нее не осталось и следа, пока он творил свои черные дела?

Минут через десять дверь открылась и вошел Джамас с подносом в руках. На нем стояли три чашки. Он поставил поднос на стол и протянул одну чашку Фелипе:

– Тебе кофе. – Другую чашку он передал Броуди:

– А вам чай. Черный, с лимоном и гвоздикой. Один из моих любимых.

Джамас уселся в кресло, словно пришел в гости к старым друзьям. Перед тем как выпить чай, он спросил:

– Как мама?

– Пологаю, все будет  хорошо, – Броуди добавил в свой голос нотку беспокойства.

Джамас выпрямился в кресле:

– Что-то не так?

– Я дал ей легкое снотворное до того, как сделать эпидуральную иньекцию. Сейчас у нее слегка затруднено дыхание. Думаю, у нее повышенная чувствительность на обезболивающие препараты. Будет полезно все время с ней разговаривать. Больные что-то слышат  даже сквозь сон. Рассказывайте что-то ей интересное. То, что ее приободрит.

Джамас поднялся и встал рядом с Фелипе. Выздоровления Риты желали они оба. И старались окружить ее вниманием и заботой.

– Мама, это я, так, как, – проворковал он. – Ты помнишь, я хочу отправиться с тобой в путешествие, на берег моря. Я снял для нас замечательную виллу. Говорят, там очень красивые закаты…

Броуди перестал его слушать. Он как бы между прочим сунул руку в карман халата, который все еще не снял, а потом взял свою чашку. При этом он провел рукой над чашкой Джамаса.

Через несколько минут он поднялся и подошел к кровати. Рита все еще спала. Иначе и быть не могло после такой дозы снотворного. Оно не могло ей повредить, она лишь должна была проспать немного дольше.

– Она не просыпается, – встревожился Джамас. Броуди прослушал с помощью стетоскопа ее легкие:

– Все в порядке. Дыхание выровнялось. Полагаю, вы придаете ей сил.

Джамас кивнул, отошел от кровати и сел:

– Мама всегда любила океан. Даже не надеялся, что в этом году она сможет куда-нибудь съездить. А теперь не сомневаюсь.

– На берегу моря всегда хорошо.

Броуди отпил чая и восхищенно выдохнул. Он запрокинул голову и закрыл глаза.

Через десять минут он почувствовал какое-то движение рядом. Чуть-чуть приоткрыл глаза.

Джамас держался за живот, лицо его скривилось. Он что-то сказал Фелипе по-португальски и выскочил из комнаты.

Броуди все понял без перевода. Он знал, куда выбежал Джамас. И там ему предстояло пробыть минут тридцать.

Броуди вытащил из кармана термометр:

– Хочу проверить ее самочувствие.

Фелипе отошел в сторонку. Броуди поставил Рите под мышку градусник, а потом сунул руку в карман за стетоскопом. Он нащупал нож миссис Харди и одним движением приставил его к горлу Фелипе:

– Тихо. Или я убью тебя, а потом ее.

– Нет, – взмолился Фелипе, больше думая о Рите, чем о себе.

–Ложись на пол, – приказал Броуди.

Когда мужчина лег, Броуди наступил ему ногой на спину. Потом он сдернул с кровати простыню, разорвал ее на полосы и связал ими руки Фелипе. Затем он поднял его и усадил в кресло:

– Сиди здесь.

Он связал ему ноги, а затем длинной полосой примотал его тело к креслу.

Хлопковые простыни не очень прочные, но бывший бойскаут знал, как завязывать хорошие узлы. В конце он заткнул Фелипе небольшим куском рот и снял у него с пояса связку ключей.

Он бросил последний взгляд на Риту:

– Быстрого выздоровления тебе! – И подумал, что ее ждут упражнения в виде посещений ее сына в тюрьме.

 Он распахнул дверь. Вряд ли сообщники Джамаса оставались поблизости. Их давно не было видно – скорее всего, они разошлись по домам.

Броуди вышел из комнаты. Он не знал точно, где находится Элли, и прикидывал, по какому коридору ему идти. Вряд ли по тому, который вел в подвал и медицинский кабинет. Или по тому, который заканчивался комнатой Риты. Оставались еще два. Он отбросил тот, что вел в кухню, – по нему ходило слишком много людей. И выбрал оставшийся, постучал в последнюю дверь.

– Элли! – прошептал он.

Ответа не последовало.

Он подошел к двери напротив:

– Элли?

– Да.

У него словно камень с сердца свалился. Оставалось найти нужный ключ. Подошел четвертый.

Он распахнул дверь и увидел Элли. Он подхватил ее на руки и прижал к себе:

– Слава богу. Боялся, что никогда больше тебя не обниму.

Она поцеловала его:

– Я люблю тебя, Броуди Донован. Я никогда не переставала любить тебя. – Она вздохнула. – И боялась, что уже не сумею тебе этого сказать. Я. Люблю. Тебя.

Он поцеловал ее в нос:

– А я люблю тебя сильнее.

– А где Джамас и Фелипе?

– Фелипе связан, а Джамас… ну, ему сейчас ни до чего, смею надеяться. Мне удалось кое– что подсыпать ему в чай. Это легкое слабительное, но в больших дозах оно вызывает судороги в животе, и  человека просто выворачивает наизнанку. У нас есть  небольшой запас времени, но лучше уходить немедленно.

Он взял ее за руку, вывел в коридор и посмотрел на часы. Без семи минут два. Приближался «час ведьмовства». Когда-то в Вороньей долине Мак Маккэн придумал эту кодовую фразу. «Встретимся и час ведьмовства». Смысл ее знали только Этан, Мак и Броуди. Любой другой человек решил бы, что это полночь. На самом же деле речь шла о двух часах ночи.

– Надо отыскать Боба.

– Конечно.

Они побежали по коридору к медицинскому кабинету, затем спустились по лестнице. Оба раненых спали. Броуди закрыл ладонью рот Бобу и стал будить. Он открыл глаза.

Броуди улыбнулся и приложил палец к губам:

– Мы бежим отсюда. Пошли с нами.

Боб кивнул и спустил ноги с койки. Он мог осторожно ступать на ногу, но по лестнице поднимался с трудом. Броуди посмотрел на часы. Оставалось две минуты.

Элли взглянула на Броуди:

– Будет непросто. Но мы справимся. Должны справиться.

– Дорогая, не исключено, что идти по джунглям пешком нам не придется. Возможно, помощь близка.

– Что? Кто это?

– Этан и Мак. Я дал Лео их телефоны, чтобы он сразу звонил им, если с нами что-то случится. Он должен сказать кодовую фразу «Час ведьмовства». Чтобы они поняли – речь  идет о нас. С помощью Лео они наверняка нашли, где нас держат. Конечно, если Лео еще жив.

– Жив. Джамас сказал, что не стал его убивать.

Броуди почувствовал, что у него участился пульс. Еще недавно он и цента бы не поставил на успех свoeго замысла, а теперь до спасения им было рукой подать.

– И я не думаю, что Джамас стал искать самолет. Они же увидели меня с вертолета в джунглях. Наверняка в самолете все в порядке, а может, к ним уже подоспела помощь, – предположила Элли.

– А теперь и к нам, – оптимистически заметил он.

Они шли настолько быстро, насколько позволяло состояние Боба. Осталась последняя дверь, Броуди положил ладонь на ее ручку, но тут послышались шаги сзади.

Их догнала Мария. Она не успела снять белый халат. Волосы падали ей на плечи, и она выглядела моложе, чем прежде.

– Стойте! – крикнула она.

– Мария? – удивился Броуди. – Ты же не хотела ни помогать нам, ни препятствовать.

– Знаю. Но теперь нарушаю свое обещание. – Она показала на дверь. – Там сигнализация. Если вы откроете дверь, завоет сирена. Надо сначала набрать цифровой код.

Она подошла, тронула пальцами несколько кнопок, и дверь открылась. Ни один звук не нарушил тишину.

– Вы помогли Рите, – сказала она. – А я, кроме всего прочего, оставалась здесь ради нее. Но вы вернули ее к жизни, она больше ни от кого не зависит.

Я следила, чтобы вы не причинили ей вреда, не вызвали остановку сердца или еще что-то неприятное. Я просила Джамаса не разрешать вам делать операцию. Но он очень хотел помочь матери и настоял на своем. Сказал, чтобы я подала ему знак, если возникнут подозрении. Но вы все делали отлично. И вы были так внимательны к ней. Спасибо вам.

 Броуди подошел к Марии и обнял ее.

– Пойдем с нами.

Она покачала головой:

– Мой дом здесь.

Он снова ее обнял:

– Если когда-нибудь приедешь в Соединенные Штаты, найди меня. Броуди Донована. В Сан-Диего, в Калифорнии. Я возьму тебя к себе на работу.

– До свидания, доктор Донован.

Они вышли из дома, дверь закрылась. Еще через тридцать шагов они зашли в заросли и спрятались среди деревьев.

– Все нормально? – спросил он, взяв Элли за руку.

Нормально? Нет. Она смертельно боялась. Ночь, темно хоть глаз выколи. Но на сердце у нее было легко. Броуди любил ее. Снова. Все еще. Любил сильно, как никогда и никто другой.

– Все хорошо. – Что могло быть страшнее дома Джамаса, который хотел продать ее какому-то чудовищу. – Что дальше?

– Надо подождать.

– Сколько?

– Немного, дорогая. Они могут быть здесь в любую минуту.

– А если никто не придет? – вырвалось у нее. Ведь они стояли посреди темных джунглей, не имея понятия куда идти, с раненым Бобом. Опасность грозит им отовсюду.

– Надо отойти как можно дальше. Джамас не вечно будет торчать в туалете. Он пойдет проведать свою матушку, увидит Фелипе и развяжет его.

– Как твои друзья будут нас искать?

– Я еще кое-что придумал. Отпусти на секунду мою руку.

Она услышала шорох:

– Что ты делаешь?

– Готовлюсь. Боб, как самочувствие? Как нога?

– К счастью, еще со мной. Спасибо вам.

– Рад был… – Он остановился на полуслове. Вертолет. Послышался шум мотора.

Все ближе.

Броуди дернул за тросик первой петарды, и она выстрелила вверх. Сверкнуло яркое пламя. Хватит ли его. Ведь их всего три.

Он выстрелил из второй.

Вертолет приближался.

Он выстрелил из последней, третьей петарды. И в то же мгновение его ослепил луч прожектора сверху.

– Они прилетели! – крикнул он. – Я знал, что они прилетят.

Этан Мур без труда посадил вертолет. Мак Маккэн, с револьвером у пояса, открыл дверцу и протянул руку Элли. За ней последовал Боб, а за ним Броуди.

Он обнял Мака и поприветствовал Этана.

– Полетели! – крикнул он, понимая, что из-за шума двигателя его никто не услышит. Но они все поняли. И вертолет начал подниматься.

Броуди в последний раз взглянул вниз. Знаком показал Элли, чтобы она тоже посмотрела на дом Джамаса. Тот стоял в дверях, придерживая штаны. Лицо его выражало крайнюю степень изумления. Броуди обнял Элли и крепко ее поцеловал.

– Мы поженимся. – Он старался четко выговаривать слова, чтобы она точно их разобрала. – И мне не терпится познакомиться с Миа.