Текст книги "В западне"

Автор книги: Беверли Лонг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Глава 7

Утром Элли проснулась первой. Так она решила. Внутри самолета было темно. Она включила фонарик и осмотрелась. Мистер Харди склонил голову на плечи супруге. Элли слышала сопение Памелы и капитана Рамано. Она повернулась к Ангусу. Молодой человек дышал еле слышно. Он сбросил плед и, казалось, сильно потел.

Броуди оказался  прав, Ангусу становилось все хуже.

Она направила луч на  сиденье, в котором накануне спал Броуди. Пусто.

Все-таки он поднялся раньше. Даже несмотря на то, что вечером она успела вздремнуть до его возвращения в самолет.

Ей очень захотелось кофе. Но не было электричества, чтобы включить кофейник. Просто ужасно. А как бы хорошо было зайти в кафешку и попросить бариста приготовить кофе латте с обезжиренным молоком и крошкой лесного ореха.

– Чашечку кофе, прошептала она, натягивая носки. – Все, чего я прошу. – Она надела туфли. – Может, еще бисквитик с вишней и грецкими орехами. Теплый, – добавила она: гулять так гулять!

– Звучит прекрасно, милая, – послышался в темноте шепот миссис Харди. – Не забудь маслица. А мне нравится положить в кофе немного мороженого.

Элли направила фонарик в ее сторону:

– Не знала, что вы уже проснулись.

– Всего несколько минут назад. Вы с доктором Донованом меня встревожили. Разве мы не можем просто дождаться, когда нас спасут? Ведь благодаря вам у нас есть немного еды и воды. Вы правда отправитесь в джунгли?

Элли понимала, что у них с Броуди шансов немного. Но она не могла просто сидеть сложа руки. Вдобавок чувствовала, что над ними нависла угроза. Непонятно какая, но промедление становилось опасным.

Она постаралась отбросить тревожные мысли, что так, как Джамас причастен к аварии и не успокоится, пока не лишит ее возможности дать свидетельские показания. Почему-то капитан Рамано спросил, ходит ли Миа в ее школу. Она ведь не говорила ему, что работает учительницей. Откуда он узнал? Она глубокой ночью рассказывала Броуди о книгах и своей работе. Капитан Рамано в это время спал. Или притворялся спящим? А на самом деле прислушивался к их беседе? Нет, вряд ли.

Так откуда же он узнал о школе?

Конечно, он не мог участвовать в заговоре с так, как Джамасом. Какой же пилот сам устроит аврию своего самолета? На такое можно пойти только от полного отчаяния.

Однако так, как Джамас умеет приводить людей в отчаяние. Из-за него они вдруг оказываются в безвыходном положении. При этом стараются держать язык за зубами. Если капитан Рамано и знает почему самолет неожиданно потерял управление, то он ничего никому не скажет.

Отправиться за помощью – единственный способ  найти ответы на все вопросы. А если при этом Броуди будет пару дней донимать ее своими репликами, так тому и быть. Она этого заслужила. Очень даже заслужила.

– Все с нами будет хорошо, – заверила она. – Завтра вечером мы встретимся с моим другом, кто-то поспешит к вам на выручку.

– По крайней мере, если ты получишь травму, доктор Донован тебе поможет, – заключила миссис Харди.

Их ждали вполне реальные опасности. Она лишь надеялась, что удача от них не отвернется.

Вряд ли Броуди раздосадован ее стремлением к нему присоединиться. Она открыла свой рюкзачок и осмотрела его содержимое. Маловато для дальней дороги. Она почти ничего с собой не взяла, потому что собиралась все нужное купить в Штатах. В школе ходила в простых брюках и рубашке, не совсем подходящих для общения с официальными лицами.

Хотя она надеялась, что важнее будет то, что она им скажет, а не ее костюм.

Речь пойдет о торговле людьми.

Молодых девчушек продавали в затхлый мир хроников и извращенцев. Малышек насиловали, пользовались ими, а потом избавляли их от страданий, убивая.

Большой бизнес. А она доверилась человеку, стоявшему на вершине этой преступной пирамиды. Ничего не подозревая, помогала ему находить невинных девочек. Ее до сих пор от этого тошнило.

Но он за все заплатит благодаря ее разоблачениям. Она хорошо запомнила взволнованный голос сотрудника компетентных органов, которому все это рассказывала.

Судя по всему, за так, как Джамасом давно следили. Просто не находилось весомых доказательств для его обвинения и ареста.

Пока не находилось.

Но сначала ей надо было выбраться из джунглей.

Накануне вечером она убедилась, что не взяла с собой запасных носков, и рассказала все Памеле. У нее нашлись две запасные пары. И обе она отдала Элли со словами:

– Бери все, что нужно. Только найди кого-нибудь, кто нам поможет.

Элли заверила, что они сделают все возможное, и упаковала свой рюкзак. Взяла только самое необходимое: смену одежды, фонарик и мобильник на всякий случай. Положила тюбик средства от комаров, а остальные оставила миссис Харди, чтобы она распределила их среди тех, кто остался в самолете.

Сначала Элли думала взять в дорогу только немного воды. Однако миссис Харди заявила, что глаз не сомкнет, если Элли с Броуди отправятся через джунгли без запаса еды. Наконец Элли согласилась  взять один спрессованный сухой завтрак, немного, орехов и воды, чтобы ее хватило до первой стоянки.  Положила все в рюкзак. Затем по настоянию миссис Харди взяла и кофейник. И не напрасно. Он пригодится для кипячения воды.

Миссис Харди заверила, что они с Памелой будут собирать воду из бамбуковых стеблей. На Ангуса рассчитывать не приходилось – он не мог двинуть ногой. А капитан Рамано почти все время дремал. Иногда он просыпался и говорил, что будет следить за костром. Ему оставили коробку спичек на случай если пойдет дождь и надо будет снова поджечь дрова.

Если ее расчеты верны и все пойдет хорошо, вечером следующего дня они будут сидеть за столом с Лео Арроулом. Он точно поможет. Элли познакомилась с ним пять лет назад, еще до приезда в Бразилию. Он был другом ее приятелей, раньше жил в Канаде, но, когда они познакомились на званом ужине в Перу, уже давно жил в Бразилии. Рассказал ей об отце Такуэро. А она как раз тогда подыскивала себе место жительства, где могла бы начать новую жизнь и подумывала о работе в школе.

Лео сколотил небольшой капитал на фондовой бирже. Двадцатидвухлетняя жена ушла от него к своему личному тренеру, а он уволился с работы, уехал из страны и последние десять лет жизни посвяти системам очистки воды в джунглях. Он знал толк в жизни и в делах.

Элли услышала шум сзади и обернулась. В самолет зашел Броуди, с длинной туристической сумкой, одетый в джинсы, как накануне, но в другую рубашку с длинными рукавами. Штанины он заправил в ботинки.

Она ждала, что он скажет: «Доброе утро». Но он промолчал.

Элли показала на пучки красных ленточек на его сумке:

– Как симпатично!

Он пожал плечами:

– Моя любимая красная рубашка. Бывшая. Надо же как-то отмечать наш путь.

Правильно, спору нет. Однако произнес он это, словно стремился в чем-то ее убедить.

Их ждали непростые два дня.

Он открыл рюкзак. Внутри лежала бутылка воды, одежда и остатки парашюта.

– А это зачем? – спросила она. Ведь в дороге и иголка тяжела.

– Отыщем два дерева и подвесим шелк между ними. Получится гамак.

Хорошая идея. Ночевка в джунглях на открытом воздухе не сулила ничего хорошего, особенно если спать на голой земле. Элли положила в свой рюкзак вместе с одеялом и остатки газеты, намереваясь положить бумагу на траву, завернуться поплотнее в одеяло и спать сидя. Не очень удобно, однако ничего лучшего ей в голову не приходило.

– Надо было тебе тоже взять одеяло, – сказала она.

Он покачал головой:

– Тогда у них останется два одеяла на пять человек. Все со мной будет хорошо. Пора в путь. По дороге надо будет еще набрать воды.

– Наберем. Надо найти муравьев и проследить за ними. Они выведут к воде.

Ты джунгли знаешь как свои пять пальцев

Подкалывает?

– Я несколько лет прожила в Бразилии. И многого здесь повидала. Могу и тебя кое-чему научить.

Он глубоко вздохнул:

– Уже научился, Элли, поверь. Получил от тебя несколько важных жизненных уроков.

Он никогда ее не простит…

– Ошибаешься, – промолвила она. – Я пойду одна. – Элли резко повернулась.

– Нет. – Он встал перед ней. – Слушай, извини. Мы пойдем вместе. У нас получится. У меня получится.

Кроме его голоса она слышала щебетание птиц и выкрики обезьян.

–Хорошо, – согласилась Элли и стиснула зубы так, что они едва не треснули.

Броуди кивнул с видимым облегчением:

– Я взял нож миссис Харди, немного таблеток и бинтов. Спички положил в пластмассовую коробочку, чтобы они не намокли.

Он застегнул молнию на своей сумке и забросил ее за спину, перекинув ремень через голову. Обе его руки остались свободными.

– Я захватила мазь от комаров. А другие тюбики отдала тем, кто остался в самолете. – Она взяла еще две палки и ту, что длиннее, протянула Броуди.

– Спасибо. – Он показал на рану у нее на лбу. Перед сном она сняла повязку. – А как же мазь с антибиотиком?

– Больше не нужно. Заживет.

– Заживет-то заживет… – Он открыл сумку, достал тюбик , выдавил из него чуть-чуть мази и пальцем нанес ей на рану. Потом снова перевязал Элли голову.

Будь он проклят. Трудно сердится на человека, который так о тебе заботится. Даже если он  не прав.

Они со всеми попрощались, Миссис Харди крепко обняла Элли, а мистер Харди похлопал ее по плечу. Общее мнение выразила Памела:

– Не пропадайте.

– Не пропадем, – пообещала Элли, про себя молясь, чтобы так оно и вышло. Ориентироваться по солнцу – не самый лучший вариант, особенно в джунглях, где и так непросто точно выдерживать направление.

– Куда вы пойдете? – спросил капитан Рамано.

– К… Бразилиа, – ответила Элли.

Броуди посмотрел на нее с любопытством, но, к счастью, ничего не сказал, пока они ни отошли от самолета. А потом спросил:

– Наши планы изменились?

– Нет.

Еще через сотню ярдов он поинтересовался:

– Так почему ты солгала капитану Рамано? Сказать всю правду? Нет, нельзя.

– Как-то он странно вел себя после аварии, –  уклончиво ответила она.

Броуди кивнул:

– А мне показалось, что только я так подумал.

– Нет. Не только ты. Пойдем дальше.

Они шли, не останавливаясь, еще час – он впереди, а она в трех шагах позади. Он, со своими длинными ногами, старался шагать помедленнее, чтобы она за ним успевала. Примерно через каждые сто ярдов он останавливался и привязывал к ветке или кусту красную ленточку. Как и ожидала Элли, идти строго по прямой у них не получалось. Никаких тропинок, и им приходилось то и дело огибать густые заросли. Другого выхода не было.  Иногда помогал нож миссис Харди, хотя мачете подошло бы гораздо лучше. Броуди то и дело сверял направление по утреннему солнцу, лучи которого еле пробивались сквозь плотную листву деревьев. Он старался идти строго на восток, как она велела.

Теплый воздух был пропитал влагой. По спине и  груди Элли тек пот, ее кофта и хлопковая рубашка промокли и прилипли к коже. Туфли от сырой травы тоже все сильнее намокали. Носки пока оставались сухими,  но она знала, что это ненадолго. Наверняка скоро пойдет дождь, как обычно в здешних местах, и, скорее всего, им придется переходить вброд какую-то речку.

Это пугало ее сильнее всего. Она дрожала от одной мысли, что придется идти по воде, кишащей змеями и другими мерзкими тварями.

Повсюду летали птицы, щебетали и кричали, их разноцветные крылья мелькали в густой листве. Среди них выделялись попугаи ара с красными тельцами  и желто-голубыми хвостами. Крик черных оропендол с ярко-оранжевыми клювами и широкими хвостами слышался раньше, чем они показывались на глаза.

 Множество других птиц Элли видела впервые и не знала, как они называются. Амазонка – настоящий кладезь для любого орнитолога. Наверное, и ей было чему здесь поучиться.

Однако скоро ей стало не до птиц. Пришлось хлопнуть себя по подбородку, до которого добрались какие-то насекомые, несмотря на защитную мазь. Они летали везде и всюду, большей частью безобидные, но некоторые  могли оказаться и опасными.

Еще через полчаса Броуди остановился, повернулся и вытер рукавом лоб:

– Как ты себя чувствуешь?

У нее болели ноги и вспотели места, о которых приличные женщины не говорят, она по-прежнему мечтала о недоступном им кофе.

– Потрясно. А ты?

– Около того, По-моему, мы точно держим направление.

– По моему, тоже. – Она вытащила из карманчика рюкзака бутылку с водой и сделала глоток. – Думаю, даже со всеми поворотами и зигзагами мы проходим милю минут за двенадцать – тринадцать.

– Наверное, так. Вот и хорошо.

В который уже раз он постарался ее подбодрить. Всегда стремился поддержать ближнего. Таким Броуди был еще в медицинском институте. Даже сильно уставший, когда его ждали три часа работы над домашними заданиями, не опускал нос. Если они шли в ресторан и ужин оказывался плохо приготовленным, он заострял внимание на напитках, и с ним было легко и приятно. Когда они шли в кино, а фильм им не нравился вечер скрашивали попкорн и газировка. Он все прекрасно понимал и не пытался что-то не замечать – просто умело находил способ порадоваться сегодняшнему дню.

Она всегда гадала, увидел ли он что-то положительное в том ее давнем бегстве.

– Пойдем дальше? – спросил он.

Она убрала бутылку на место:

– Конечно.

Все шло хорошо еще полчаса, как вдруг Броуди резко остановился, и она едва не врезалась ему в спину.

Он обернулся и крепко схватил Элли за руки, чтобы она стояла на месте, а сам он не упал в ложбинку впереди глубиной футов пятьдесят.

– О, дьявол! – воскликнула Элли, посмотрев вперед.

Иначе и не скажешь. Глубокий овраг тянулся в обе стороны насколько хватало глаз. Обходить его бесполезно.

– Что делать? – спросил он.

– Не думаю, что спуститься туда будет легче, чем затем подняться. Но мы должны перебраться на ту сторону. И, – добавила она и закрыла рукой глаза от пробивавшегося через листву солнца, – там может  быть вода. – Она показала на дно оврага.

Броуди посмотрел вниз, но разглядеть что-то мешала густая растительность. Найти ручеек было большой удачей. Они берегли каждую каплю, однако все равно запасы воды таяли на глазах.

– Пойду первым, – сказал Броуди.

Он спустился на десяток футов и оглянулся.  Элли подошла к краю и сделала первый шаг вниз.

– А нет лучшего места для спуска? – спросил он.

– Нет. Везде примерно так же.

– Лучше держись сразу за мной.

– И так стараюсь. Иди вперед и не думай обо мне.

Хорошо. Но она словно чего-то опасалась. Ион понимал, что она задумала. Боялась поскользнутся,  врезаться в него, и тогда они оба покатятся в низ.  А если он будет далеко впереди, то она пролетит мимо и он не успеет ее поймать.

– Иди сразу за мной, – сказал он. – Не отходи в сторону ни на шаг.

Она посмотрела на него так,  словно хотела возразить.

– Пожалуйста, – добавил он.

Она закатила глаза, но, даже шагнув чуть вбок, еще через шаг вернулась на одну линию с ним.

 – Спасибо, – поблагодарил он. Они спускались очень осторожно, так, как малейшая оплошность любого из них поставила бы под угрозу успех всего похода.

Достигнув дна оврага, оба тяжело дышали. Однако каким бы трудным ни был спуск, подъем грозил стать еще более серьезным испытанием.

 – Да, весело, – промолвил Броуди, не ожидая ответа. К счастью, Элли оказалась права. Послышался шум воды. Он прошел на двадцать футом вправо и увидел за большой пальмой ручеек, пробивавшийся через камни.

Он повернулся, чтобы позвать ее. Она нагнулась, уперла руки в бедра и стояла не двигаясь.

– Элли!

– Да, – еле слышно отозвалась она.

– Что случилось? – Он шагнул к ней.

– Стой на месте. Не подходи. Змея.

Глава 8

Он посмотрел на змею. Футов шесть длиной. С розоватой кожей, покрытой коричневыми пятнами. Она лежала в густой траве, и ее вполне можно было не заметить.

– По-моему, это сурукуку, – сказала Элли.

Броуди пожалел, что не прочитал свой путеводитель более внимательно, Пытался вспомнить главу о смертельных угрозах. Точно. Там говорилось о сурукуку. Ядовитая, безусловно. Хотя обычно змеи первыми не нападают. Только если их потревожить.

А сейчас на нее едва не наступили. Змея лежала совсем рядом, ее головка находилась всего в шести дюймах от лодыжки Элли. И легкий носочек Памелы вряд ли защитил бы от укуса.

– Не двигайся, – сказал он,

– И не могу, – прошептала она.

Если змея ужалит, снасти Элли не удастся. Яд по кровеносным сосудам за несколько минут попадет в жизненно важные органы и парализует их работу.

И он снова ее потеряет.

Опять им не хватало мачете. Или веревки, которую он мог бы спустить с дерева. Она бы ухватилась за конец, он ее поднял, а змеючина уползла по своим делам.

«Надо использовать то, что есть здесь и сейчас».

Сколько раз за последние годы он слышал эти слова от старшего офицера? Работать хирургом в отлично оборудованном лагере все– таки не совсем то, что быть  им в северо-американском медицинском центре стоимостью под несколько сот миллионов долларов. А порой ему приходилось творить самые настоящие чудеса, спасая тяжелораненых у самой линии фронта.

Чем он сейчас располагал? Ножом миссис Харди.

И сильными руками. Руками хирурга. Действовать

надо предельно аккуратно, нанести точный удар в слабое место. А хлещущую из артерий кровь он видел не раз и не два.

Он вытащил нож из кармана. Открыл лезвие. Шагнул вперед, стараясь твердо стоять на ногах.

– Не приближайся, – прошептала Элли. – Уходи. Один из нас должен отсюда выбраться.

Неужели она могла подумать, что он уйдет? Что оставит ее наедине со змеей, которая может уползти или не уползти прочь? А Элли надо будет долгое время стоять неподвижно.

В четырех футах от Элли и от змеи он сместился в сторону. Потом еще. Встал под углом девяносто градусов и осторожно шагнул к Элли. И к змее.

Еще раз.

Когда от Элли его отделяло три фута, змея замерла. Может, собиралась ужалить. Проклятье. О змеях и их повадках он почти ничего не знал.

Однако отлично знал анатомию человека. Вес его органон. И как много силы нужно, чтобы проделать в них разрез даже острым скальпелем.

Судя по всему, змея весила от пяти до десяти фунтов. А нож миссис Харди отнюдь не был острым как бритва.

– Стой тихо, – сказал он. – Что бы ни случилось, пока я  не ударю ножом змею. А потом быстро отступим назад.

– О’кей. – Ее голос обрел уверенность, словно она преодолела страх.

Он сделал еще шаг вперед и теперь мог достать рукой змею. А потом опустился на корточки и одним неуловимым, молниеносным движением руки полоснул ее ножом, отрезав верхнюю треть ее тела.

Хлестнула кровь из извивающихся останков змеи. Казалось, ее агония будет продолжаться вечно. Однако они уже отскочили на безопасные шесть футов.

Он обогнул корчащиеся куски змеиного тела и обнял рукой Элли. Казалось, она вот-вот потеряет сознание. Он прижал ее к себе. Ее всю трясло.

– Все хорошо, – сказал он. – С нами обоими. Змея мертва.

– Не могу на нее смотреть.

Он обнял Элли крепче, а затем  проговорил ей в ухо:

– И не надо.

– Наверное, обычная история для джунглей, – промолвила она, а ее лицо при этом оставалось рядом с его грудью.

Он улыбнулся, непроизвольно наклонил голову и поцеловал ее в лоб. Она замерла. Затем подняла лицо и прошептала:

– Броуди.

Какая она красивая! Он просто не мог сдержаться.

Он потянулся к ней и поцеловал. Казалось, и не было этих тринадцати лет разлуки. А рядом с ним стояла прежняя Элли. Он помнил ее губы. Помнил, как ее зубы касались его языка. Помнил шорох ее дыхания.

И сейчас он целовал бы ее вечность, если бы громкий крик пролетевшей рядом птицы не заставил их встрепенуться и отпрянуть друг от друга.

– Ох, – вырвалось у Элли. Она коснулась пальцами его губ.

Черт. У него подгибались колени. Он убеждал себя, что расстался с ней не тринадцать дней или недель назад, даже не тринадцать месяцев. А тринадцать лет. Больше десяти. Они оба стали другими. И не играло никакой роли, ни капельки, что он помнил вкус ее губ.

– Не надо было мне этого делать, – промолвил он.

– Все хорошо. – Она ободряюще махнула рукой. – Адреналин.

Что ж слово «адреналин» звучит лучше, чем «похоть».  Он внимательно на нее посмотрел.

– Это был просто поцелуй, Броуди. Все, проехали. Надо найти воду.

Нет, это был не просто поцелуй. А страстный порыв после которого его все еще трясло.

Но Элли держалась так, словно ничего не случилось, словно все это совершенные пустяки.

Он повернулся и пошел вперед. Когда через десять минут они нашли ручеек, его сердце билось ровно, как обычно. Вода падала из камней на склоне оврага. Броуди посмотрел вверх, пытаясь определить ее источник.

– Не понять, откуда она течет.

– Неизвестно, свежая она или нет, – заметила Элли.

– Хорошо уже то, что мы нашли воду, пусть и придется ее кипятить, перед тем как пить. У меня в сумке есть пара пустых бутылок. Наберем в них воды и вскипятим, когда остановимся на ночлег.

Она кивнула и протянула руку:

– Может, сейчас лучше допить то, что есть? А все пустые бутылки наполнить?

Он покачал головой:

– Нам долго идти. Давай сольем хорошую воду в одну бутылку. Тогда у нас появится еще одна свободная емкость.

Они заполнили из ручейка все пустые бутылки. Затем прошли по дну оврага и начали взбираться по склону. Не успели они подняться и до половины, как пошел дождь, и довольно сильный. Никакого уступа, чтобы спрятаться под ним от ливня, не нашлось, дождь сразу полил так, словно небеса разверзлись. Элли почти не видела Броуди за струями воды. Она растерялась, и на пару секунд ее охватила паника. Но она вновь обрела уверенность,  как только почувствовала на своем плече его руку.

– Сюда. – Он подтолкнул ее к дереву с густой кроной. Защита слабенькая, но хотя бы по ним теперь не били струи воды. – Вау, дождь сразу полил как из ведра, – добавил Броуди и вытер тыльной стороной ладони мокрое лицо.

– В джунглях всегда так. Только что светило солнце, а через минуту – такой ливень. Нам еще повезло. В июне сезон дождей заканчивается. А в марте около Амазонки настоящий потоп. Каждый год наводнения.

– Вообще-то я предпочитаю заплывать пешие прогулки.

– Еще бы. В реке полно пираний, анаконд и других мерзких тварей.

– Это если не считать крокодилов.

Вспомнив недавнее происшествие, она осмотрелась – нет ли поблизости змеи. Разглядеть что-либо было трудно, однако ничего подозрительного она не  увидела.

– Наверное, не скоро забуду сурукуку, которая извивается у моих ног.

– Ты держалась геройски.

– У меня душа в пятки ушла.

Он вспомнил, что они промокли до нитки.

– Мне отвернуться, пока ты выжмешь одежду?

– Не надо. Все само на мне высохнет.

На нем тоже. Но это не очень удобно.

– И сколько это продлится?

– Недолго. Может, полчаса. Все будет хорошо, хотя сейчас наша одежда мокрая и это не очень приятно.

Он повернулся к ней. Мокрая рубашка прилипла к ее телу. Под тонкой тканью выделялась большая грудь. Он хорошо видел даже ее  соски. Бюстгальтера она не носила.

Черт. Всего один поцелуй вывел его из равновесия на несколько часов. Словно что-то взорвалось у него внутри.

Вот бы кто-то сейчас проверил его состояние! Наверняка температура высоченная. И давление как перед инфарктом.

– Думаю, приятнее всего было десять миль назад, – бросил он с хрипотцой в голосе.

 Слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Она скрестила руки на груди, мгновенно уловив двусмысленность его реплики.

– Броуди?

– Что? – отозвался он как ни в чем не бывало.

Затем высунул язык, словно чтобы поймать несколько капель, в душе надеясь, что неприятный момент останется позади.

Это сработало.

– Не валяй дурака. – Она вытянула руки, сведя ладони в виде чашечки. Несмотря на сильный дождь, поймать ей удалось лишь несколько капель, только чтобы лизнуть языком.

– О да. Твой способ намного лучше.

Она проигнорировала его похвалу:

– Как ты думаешь, что они сейчас делают в самолете?

– Наверняка сидят внутри. Воды у них достаточно, и еды тоже. Все с ними будет хорошо.

– Надеюсь, что так.

Но голос ее прозвучал не очень уверенно.

– Мы постараемся, чтобы и у нас все получилось, Элли. – Ему вдруг захотелось ее подбодрить. – Сегодня мы много прошли. Если столько же пройдем завтра и твои расчеты верны, то вечером бум сидеть за столом с твоим другом.

– Многовато «если». И ты кое о чем забыл. Если никто из нас не повредит ногу. Если мы не выпьем грязной воды. Если кому-то из местных жителей покажется, что мы вторглись в святые для них места, где упокоились их предки. Только тогда все будет xорошо.

– Где упокоились их предки. – Он улыбнулся одними уголками рта.

– Ты знаешь, что я имею в виду.

– Знаю. Просто тебе иногда из-за меня приходится несладко. Да, препятствий много. Но мы все преодолеем.

Она тяжело вздохнула и на несколько минут затихла. Потом откинула волосы с лица и улыбнулась:

– Ладно. Похоже, я немного не в своей тарелке. Надо просто взять себя в руки.

– Ты держишься молодцом, Элли, с самого начала. А немного поворчать вправе каждый. Это не говорит о твоей слабости.

Она посмотрела вдаль:

– Если бы кто-то раньше сказал мне, что буду после авиакатастрофы пробираться через джунгли Амазонки, только посмеялась бы.

– А если бы тебе сказали, что рядом с тобой в этом походе буду я?

Она только через минуту посмотрела на него. Ее глаза блестели.

– Я бы ответила, что это исключено. Потому что куда бы я ни двинулась – Броуди Донован отправится в противоположном направлении. Чтобы нас всегда разделяло приличное расстояние.

– В этом нет необходимости. – Когда-то он тоже так думал, но потом изменил свое мнение. Не после того, как увидел Элли в действии. Не тогда, когда убедился в ее умении владеть собой в трудной ситуации. Не после того, как понял… что все еще… думает о ней.

Мальчишка!

Да, может быть. Каким был, таким и остался. Тринадцать лет назад ему нанесли удар, который мог его уничтожить и, безусловно, разбил ему сердце.

– Броуди, у тебя есть все основания для того, чтобы меня ненавидеть.

Ее всегда отличала необъяснимая способность читать его мысли. Сейчас она почти, но все же не точно угадала, что у него на уме.

– Ненависти к тебе, Элли, не было. – Его голос дрогнул, когда он произносил ее имя. Ее уход поверг его в отчаяние, но злости он не чувствовал. – Не надо было делать это так.

– Ты прав. Я поступила трусливо.

Ее слова его удивили. Он ждал, что она приведет тысячу доводов, почему не могла поступить иначе.

– Я искал тебя. Связался с твоей матерью, с отчимом.

Она резко повернулась:

– Ну и что они тебе поведали?

– Не много. Мать сказала, что несколько месяцев с тобой не общалась. Что обо мне ничего не слышала. Мне это показалось странным, так, как мы с тобой вроде собирались всего через несколько недель пожениться и перед этим нанести визит твоей матушке.

Элли быстро заморгала, но ничего не сказала. Броуди стал закипать. Ему хотелось узнать правду. Почему она ничего не рассказала о нем своей матери? Почему не призналась, какие у них с матерью отношения?

 Однако Элли явно не собиралась что-то разъяснять, и он продолжил:

– Твой отчим вообще не хотел о тебе слышать.

– Так и думала.

– Что?

– Так и думала, что он не захочет обо мне слышать. Не переживай. Найти меня было весьма затруднительно. Переезжала с места на место. Особенно в первые годы.

Сам он не представлял, как можно не поддерживать  связь с родителями. Даже из Афганистана и Ирака он посылал им имейлы и часто звонил.

А она без устали переезжала с места на мето. Но где-то задержалась настолько, что забеременела, родила ребенка от другого мужчины.

– А что случилось с отцом твоего ребенка? – спросил он.

Она вздрогнула, словно не ждала этого вопроса:

– Он… умер.

Броуди все равно считал его сукиным сыном и не  перестал ненавидеть после этого известия.

– Извини, – выдавил он из себя.

Она помолчала, а затем подняла голову:

– Как и его мать.

Что? Если Броуди и перестал соображать от обезвоживания, то теперь словно очнулся:

– Ты ее удочерила? Твоя дочь – приемная?

–Да,– прошептала она. – Миа училась в школе где я работала. Ее родители несколько лет назад погибли в автокатастрофе, потом она жила в сиротском приюте. Я удочерила ее около года назад.

– Миа, – повторил он. – Ты знала ее родителей?

Она покачала головой:

– Нет. У Миа есть их фотографии. На снимке они выглядят счастливой семьей. Она много потеряла. Но не пала духом.

Описать девочку  вдруг оказалось непросто.

– Она боится змей? – спросил он.

Элли улыбнулась:

– Не знаю, что и сказать. Смотри, дождь закончился. Пора нам идти.

Секреты. Полуправда. Элли любила напустить туману.

Умела направить разговор в нужное ей русло.

От всего только что услышанного он немного потерял голову, так что просто повернулся и зашагал вперед.