Текст книги "В западне"

Автор книги: Беверли Лонг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Беверли Лонг

В западне

Глава 1

Броуди Донован повернулся на своем сиденье и осторожно вытянул ноги. Ему улыбнулась симпатичная девушка, сидящая в кресле неподалеку.

– Ах, какой длинный полет, – заметила она.

Длинный, поздний, а последние двадцать минут их нещадно трясло. Он посмотрел на часы. Времени до пересадки на другой рейс оставалось в обрез.

– Да, – вежливо ответил он и сразу закрыл глаза.

Вступать в разговоры его не тянуло. Хотелось уединения. Он собирался десять дней наслаждаться тишиной и забыть о взрывах бомб, о жалящих осколках и отчаянных взглядах раненых, которых он много лет оперировал. Мечтал забыть о войне и утешать себя тем, что каждый вправе когда-то выйти из игры.

Маршрут оказался непростым, что ничуть его не расстроило. Прямой рейс из Майами в Бразилиа, столицу Бразилии, а затем небольшой самолет за час доставит его на место, где песок белый, вода голубая, а ром холодный.

Благодаря старому приятелю Маку Маккэну ему было где остановиться. Ответная услуга за спасение жизни Хоуп Минноу. Услышав о путешествии друга в Южную Америку, Мак быстренько связался с нужными людьми, и теперь Броуди ждал домик на берегу.

Покой. Короткая передышка, прежде чем реальность и профессиональные обязанности вновь возьмут его в тиски. Нельзя сказать, что ближайшее будущее его пугало. В Сан-Диего триста дней в году светит солнышко, теплынь, так что жаловаться не приходилось. А он работал в одной из лучших ортопедических клиник в стране. Вот только…

Вот только двое его лучших друзей нашли свою любовь, и он острее почувствовал собственное одиночество. Через месяц оба они поженятся. Этан – на Чандлер, младшей сестре Мака. А Мак – на Хоуп Минноу, которая наняла его для защиты, а попутно влюбилась в него.

Хотя надо ему просто порадоваться за Этана и Мака, а не страдать впустую. Не привык он распускать нюни. А что касается его неудачи с женитьбой – то просто так легла карта. Казалось, вот-вот, однако Элли… Ушла и не оглянулась.

Для него настали черные дни. Но он продолжал делать свое дело, хотя порой с трудом мог встать с кровати.

А теперь надо забыть и обо всей этой войне. Времени у него будет достаточно.

И рома тоже.

Броуди открыл глаза, когда шасси коснулось посадочной полосы. Самолет подрулил к терминалу, и пассажиры приготовились к выходу. С трапа они спустились прямо в таможню. Однако ее сотрудники двигались как сонные мухи, и он беспокойно посмотрел на часы. Если пропустит ближайший рейс, придется ночевать в аэропорту.

Миновав таможню, он огляделся в поисках нужного указателя. К счастью, все они были с надписями на испанском и английском. Он припустил бегом, лавируя между престарелыми и юными пассажирами. У стойки регистрации уже никого не было, а контролер билетов уткнулся в свой компьютер. Увидев перед собой молодого смуглого человека, он перевел взор на большое окно.

Броуди проследил за его взглядом. Небольшой самолет еще стоял на месте, однако трап уже убрали. Винт на носу начинал вращаться.

Молодой человек за стойкой сказал в микрофончик на лацкане рубашки:

– Еще один. – Он взглянул на Броуди: – Вы едва не опоздали.

Броуди протянул ему билет и паспорт. Молодой человек застучал по клавишам:

– Извините, сеньор Донован. К сожалению, место за вами не забронировано.

Он знал это. Чартерный рейс. Самолет вмещал максимум восемь человек.

– Если надо, я хоть сидя на крыле полечу. – Теплый песок, голубая вода и холодный ром манили неудержимо.

Молодой человек улыбнулся:

– Думаю, в этом не будет необходимости. – Он открыл дверцу и жестом предложил Броуди пройти. – Счастливого пути!

Броуди пробежал по коридорчику, открыл большую дверь и спустился на бетонную площадку. Близился вечер, и, несмотря на легкий ветерок, дышалось тяжело.

Повсюду царил серый цвет. Серый бетон. Серый самолет. Серое небо.

Вот-вот пойдет дождь. Однако это его не волновало. В этих местах непогода – дело обычное.

Он поднялся по металлическим ступенькам и вошел в салон. Сидящий в носу пилот, смуглый мужчина лет шестидесяти с еще густыми волосами, даже не оглянулся. Второй пилот, голубоглазый веснушчатый блондин лет двадцати пяти, посмотрел через плечо, взял у Броуди билет и показал ему пальцем на свободное сиденье в первом ряду. И этой же рукой задернул штору, отделим нос от пассажирского салона.

Броуди сел на свое место. Все шло хорошо, и не важно, что у пилота его опоздание вызвало легкое раздражение. Всего через час он прибудет на место. Мак даже позаботился о запасе еды в его домике для отдыха. Оставалось только самому там оказаться.

Самолет вырулил на взлетную полосу и стал набирать скорость. Его нос приподнялся, и он оторвался от земли. Воздушное суденышко бросало вверх и вниз, и Броуди, который когда-то служил в военной авиации, уперся одной рукой в борт, а другой схватился за ручку кресла.

– Я тебя предупреждала, – сказала кому-то женщина за его спиной. – А ты никогда меня не слушаешь.

Последовал ответ. От мужчины. Слишком тихий, и Броуди слов не разобрал.

– Ничего глупее мы еще не делали, – добавила женщина, очевидно желая поставить последнюю точку.

Броуди пожалел, что не взял беруши. Он закрыл глаза.

Через пятнадцать минут самолет затрясло не на шутку. Он открыл глаза как раз в тот момент, когда темное небо слева прорезала молния.

За ней последовали новые вспышки.

Он наклонился и посмотрел вдоль прохода. Штора, отделяющая пилотов, сдвинулась, и можно было видеть происходящее. Старший пилот показывал что-то жестами своему молодому напарнику. Судя по всему, что-то их встревожило.

К счастью, у женщины позади обзор был похуже. Иначе она спустила бы всех собак на своего спутника.

Вряд ли был смысл объяснить ей, что молнии самолету не угрожают. Его обшивка отлично проводит ток, поэтому электрические заряды скользят по ней и уходят обратно в атмосферу.

Хотя если она это узнает, то, наверное, слегка успокоится.

Он снова закрыл глаза в надежде, что скоро они покинут грозовой фронт. Но открыл их, когда почувствовал, что самолет теряет высоту. Что за черт? Они быстро снижались. Слишком быстро.

Молодой пилот вышел в проход. Бледный, с потным лицом, он сказал:

– Капитан Романо просил довести до вашего сведения, что нам предстоит вынужденная посадка.

Элли Воллман не привыкла жалеть о своих решениях, но когда самолет начал падать, ее охватил ужас, а в голове замелькали печальные мысли. Миа, дорогая Миа! Как справится маленькая девочка с еще одной утратой? Элли так хотела обеспечить ей достойную жизнь.

Она вспомнила и об отце Такуэро. Он стал ее добрым знакомым, потом работодателем и совсем недавно душевным другом. Самое главное, что теперь он будет защитником Миа.

И какая жестокая охватила ее при мысли о Броуди Доноване! Единственном мужчине, которого она по-настоящему любила. Как жаль, что ей не довелось с ним еще раз поговорить. Хотя вряд ли он захотел бы ее слушать. Скорее должен ненавидеть за го, что она натворила.

Элли подалась вперед, наклонилась, скрестила руки на груди и приготовилась умирать. Ревел двигатель,ее голову мотало из стороны в сторону. Когда крылья коснулись первых веток, заскрежетал металл, самолет закачался, потом перевернулся раз, а затем и другой.

Что-то ударило ее в голову, над левым глазом. Пристяжной ремень сжал тело. Ее бросило вбок. Ничего не видя, она схватила руками воздух. Внезапно самолет с треском остановился. Она упала вперед, ударившись плечом о следующее сиденье, и ее обожгла острая боль.

Элли подняла голову. Ее мутило, она ничего не видела. Где, черт возьми, это аварийное освещение? Ведь оно должно включаться при авариях. Вокруг темнота хоть глаз выколи. Не видно ничего.

Ее сковал ужас. Может, она ослепла? Может, ее лишил зрения удар по голове? Элли охватила паника, но через несколько секунд она вспомнила о яркой вспышке. Прижимая к боку поврежденную руку, другой она начала шарить по полу, пока наконец не наткнулась пальцами на большую сумку. Подтянула ее к себе и открыла. Внутри была одежда и книги, которые она взяла с собой в дорогу.

Нашлось и еще кое-что. Она вытащила фонарик, включила и сразу поняла, что радоваться нечему.

Ее взору предстала страшная картина. Фюзеляж самолета надломился, всюду торчали обломки и валялось битое стекло. В крыше у хвоста, всего в трех футах от ее кресла, зияла огромная дыра.

Пожилая женщина в соседнем ряду лежала с закрытыми глазами, по ее лицу текла кровь. Ее мужа придавило обломком фюзеляжа длиной фута четыре и шириной в фут.

Они держались за руки. Мужчина поглаживал большим пальцем ладонь женщины, а ее указательный палец легонько постукивал по его руке.

Эта трогательная картина вселяла надежду. Элли была жива. Другие – тоже. Значит, не все потеряно.

Она снова залезла в сумку и достала мобильник. Включила его, не питая особых надежд. Однако отсутствие связи сильно ее раздосадовало. Она бросила мобильник обратно в сумку.

Картина вырисовывалась сюрреалистическая. Как в дешевых фильмах о вселенских катастрофах, когда и живых остается лишь несколько придурков.

Она постаралась взять себя в руки. Это не конец света, и в живых осталась не она одна. Самолет потерпел аварию. Не больше. И не меньше.

Надо было решить, что делать дальше.

Пожилые супруги получили травмы, но прежде чем помогать им, требовалось выяснить, что с остальными. Она посветила фонариком. Впереди сидела женщина. До взлета она увлеченно читала толстую книгу.

Теперь она обняла себя руками и молча раскачивалась взад-вперед. Ее глаза были широко открыты и смотрели в никуда.

– Как вы себя чувствуете? – спросила Элли.

Женщина медленно кивнула, но посмотрев в сторону Элли.

– Как вас зовут? – спросила Элли.

– Памела, – послышался тихий шепот.

– О’кей, Памела, я пойду проверю пилотов. И сразу вернусь.

Элли посветила фонариком вперед. В проходе лежала чья-то винтажная сумка, валились журналы и разные бумаги, куртка и куски обшивки.

Элли стала пробираться через эту свалку. Когда она собиралась откинуть штору перед кабиной пилотов, Памела едва не натолкнулась на нее сзади. Элли на нее не рассердилась – она и сама ощущала сильнейшую потребность в контакте с другими людьми.

Первый пилот оставался в своем кресле, подавшись вперед к рычагам управлении. Второго пилота выбросило из сиденья, и он неуклюже распластался рядом. Слава богу, он двигался и пытался встать. Наполовину поднявшись, он вдруг повалился на бок. Взмахнув руками, он схватился за кресло и осел вниз.

– Проклятье, как больно, – проговорил он и потянулся к ноге.

Он поднял руку в крови, и Элли решила, что он серьезно ранен. Она подошла к нему ближе.

Пилот поднял штанину, из его ноги торчал обломок кости, текла кровь. На опытный взгляд Элли, дело обстояло намного хуже.

– Не двигайтесь, – вырвалось у нее.

– И не получится, – процедил пилот сквозь зубы. Он повернулся к своему командиру и с мольбой в голосе промолвил: – Капитан Рамано…

Первый пилот простонал, однако не двинулся и не поднял головы.

Оба они были серьезно травмированы.

– Вы можете вызвать, помощь? – Памела, очевидно еще не поняла, как сильно они ранены.

Молодой пилот, к его чести, пощелкал переключателями.

–Ничего не работает, – через силу промолвил он. – Связи нет. – Он вытащил из заднего кармана мобильник и включил его. – Нет сигнала.

– Хорошо, – с делимым спокойствием сказала Элли.

– Ничего хорошего, – возразила Памела. Ее голос в узком пространстве прозвучал слишком громко. – Пахнет керосином. Мы можем взорваться. Надо отсюда выбираться. Быстрее.

Элли повернулась и произнесла твердым голосом, который всегда успокаивал ее десятилетних учениц:

– Выберемся. А сейчас возьми себя в руки и слушай меня. Надо помочь остальным пассажирам.

Памела поджала губы. Потом вдруг развернулась и махнула рукой:

–А как насчет него? – Она указала на переднее кресло. – Он не поможет?

Элли забыла о пассажире, который едва не опоздал к вылету. Она заполняла свой дневник и увидела его уже сидящим в кресле. Краем глаза заметила лишь широкие плечи и светло-зеленую рубашку.

Она повернулась к молодому пилоту и тяжело сглотнула:

– Я вам помогу. – Она не знала толком как, но что-то надо было делать. – Но сначала мне надо посмотреть, что с другими пассажирами. – Потерпите немного?

Он кивнул и закрыл глаза.

Элли повернулась и прошла мимо Памелы. Она посветила фонариком. Мужчина с переднего ряда вывалился со своего кресла. Судя по всему, его ремень не выдержал, и он упал на пол. Теперь он лежал под обломками обшивки. Виднелась его рука, нога и часть туловища.

Элли посветила на него. Он тяжело дышал.

Живой. Он шевельнул ногами, а потом и руками

– Осторожнее, – сказала она. – Вам придавило спину.

Мужчина замер.

– Сейчас мы это уберем. – Она повернулась к Памеле. – У меня действует только одна рука. Хотя вдвоем мы справимся.

Но кому-то надо было держать фонарик, потому что в темноте у них ничего бы не получилось. Она шагнула к пожилой пассажирке. Теперь ее глаза были открыты. Полны тревоги.

– Меня зовут Элли, – представилась она.

– А я – миссис Харди. Беатрис Харди. Надо помочь моему мужу.

– Помоги, Беа, – промолвил он. – Мне не двинуться.

Примерно то же говорил второй пилот.

– Я им займусь, – пообещала Элли. – Но сначала надо помочь мужчине впереди. Посветите нам фонариком. Можете его подержать?

Пожилая пассажирка отстегнула ремень, встала и взяла фонарик. Они вернулись в нос самолета. Элли и Памела начали вместе помогать мужчине, а придавивший его кусок обшивки убрали прочь. Он оказался весьма тяжелым, а Элли держалась правой рукой за бок и двигалась с трудом. Шея и плечо сильно болели, ее подташнивало.

Наконец они высвободили мужчину. Она слышала, как он устраивается на своем кресле, однако в полумраке плохо его видела. Элли посветила на мужчину впереди, прямо ему в глаза.

–Эй! – Он прикрыл лицо ладонями.

Она выключила фонарик. И мгновенно забыла о своих травмах.

Только что она вспоминала о Броуди – и вдруг увидела его прямо перед собой.

И услышала его голос.

Она глазам своим не верила. Испытала шок. И боль. У нее дьявольски заныло плечо. Но зрение ее не обманывало.

О нет. Она хорошо помнила этот подбородок.

– Броуди? – спросила она прерывающимся голосом.

Знакомый подбородок приподнялся, и он взглянул прямо на нее карими глазами. Осмотрел ее сверху донизу. Несмотря на полумрак, хотя он не мог ничего толком разглядеть, ей захотелось куда-нибудь убежать и спрятаться. Тринадцать лет прошло. А казалось, все было вчера.

– Добрый вечер, Элли, – натужно проговорил он. – Еще одно подтверждение: как бы плохо нам ни было, всегда может быть еще хуже.

Глава 2

Он тотчас же пожалел о своих словах. Все эти годы Броуди думал о тысячах вещей, которые хотел сказать Элли, если их пути снова пересекутся. И произнесенная им фраза в это число не входила.

У него совсем упало настроение, когда она сокрушенно вздохнула. Он уже собирался извиниться, когда она шагнула к нему:

– Это Памела. Мистер и миссис Харди, обоим за семьдесят. Всего пятеро пассажиров. Два члена команды. У второго пилота открытый перелом ноги, а  первый едва не теряет сознание, и у него повреждена голова. Связи нет.

Точный и лаконичный доклад не прояснял, однако, как она оказалась на борту.

Черт, у него так болела голова. Когда самолет стал крениться, вещи начали летать по салону и что-то сильно его ударило. На некоторое время он потерял сознание. А придя в себя, услышал, будто в сладком сне, голос Элли. Когда она подошла ближе, чтобы высвободить его из-под обломков, он почувствовал ее пьянящий аромат и едва не потерял сознание снова. Что-что, а ее восхитительный запах никогда ему не снился.

Затем она произнесла его имя, и он едва не выпрыгнул из собственной кожи.

Сколько раз прежде она его окликала: «Броуди?» своим густым голосом, немного ниже, чем у большинства женщин. Сначала он звучал дружелюбно. Потом страстно, причем весьма скоро. И радостно, как ему тогда казалось. Наверное, этот голос наполнился сожалением, когда она уходила, но об этом ему узнать не довелось. Она лишь оставила записку.

А сейчас было не самое подходящее время для выяснения подробностей. Ему следовало заняться тем, что он умеет лучше всего.

–Еще кто-то ранен? – спросил он.

Женщина рядом с Элли шагнула вперед:

– Нам надо вылезти отсюда. Вы должны нам помочь.

– Вы ранены? – переспросил он.

– Нет. То есть думаю, что нет. Нам надо идти. Самолет может взорваться.

Элли представляла эту пассажирку. Как же ее зовут?

– Памела?

– Да.

– Посидите минутку не двигаясь. – Он повернулся к Элли: – Я слышал, ты говорила что-то о своей руке?

– Ничего страшного, – промолвила она, не обращая внимания на боль. – А что с тобой?

Он встал, стараясь не стукнуться головой о клочья обшивки.

– Передвигаться могу. Сначала осмотрю членов экипажа.

Она шагнула назад, чтобы дать ему пройти. Оставалось только поблагодарить ее за это. Его нервы были на пределе. Когда второй пилот предупредил о вынужденной посадке, он приготовился к гибели. Прочитал молитву, мысленно поблагодарил за все родителей и лучших на свете друзей Этана и Мака. И подумал об Элли, которую любил и неизвестно почему потерял.

– Мне нужно немного света, – сказал он.

Она протянула руку, и он взял фонарик, стараясь не дотрагиваться до ее пальцев.

Молодой пилот сидел в своем кресле и потянулся к нему.

– Меня зовут Броуди Донован. Я врач.

– Слава богу, врач, – процедил сквозь зубы молодой человек. – Надеюсь, вы не извлекаете младенцев на свет божий.

– Хирург-ортопед, – сказал Броуди.

– Мой самый счастливый день! – промолвил пилот.

Броуди был не вполне в этом уверен. Он с первого взгляда понял, что у молодого человека перелом берцовой кости.

– Как вас зовут?

– Ангус Бейфилд.

– Ангус, я хочу тебе помочь, но сейчас мне надо чтобы ты не двигал ногой. – Когда кость сломана и торчит иэ кожи, другой ее конец находится в теле и может повредить вены и артерии. Надо было скорее остановить небольшое пока кровотечение. – Я быстренько осмотрю остальных, – промолвил Броуди. Он долго работал в зоне боевых действий. Прежде всего требовалось установить очередность оказания медицинской помоши. – Есть ли на борту еще фонарики и аптечка первой помощи?

Пилот покатал на большой фонарь, чудесным образом по-прежнему висевший у борта. Броуди потянулся к нему, отстегнул ремешки и включил. Все осветилось намного лучше, чем маленьким фонариком Элли.

Часть обшивки наверху вместе с проводами свисала внутрь. Лобовое стекло потрескалось, и через него ничего не было видно.

Он почувствовал движение за своей спиной и обернулся. Это была Элли. Он протянул ей маленький фонарик.

– Я посижу с Харди, – сказала она.

– Я подойду к ним через минуту.

– Сэр, – сказал Ангус, – аптечка находится под сиденьем капитана.

Броуди достал алюминиевый ящичек. Держа водной руке фонарик, открыл крышку и исследовал содержимое. Все необходимое. Бинты. Марля. Пропитанные спиртом губки. Ибупрофен. Антисептики. Антибиотики. Пластырь. Ножницы. Несколько пар перчаток.

Броуди взглянул на первого пилота. Он все еще не до конца пришел в себя. Отодвинулся от рычагов и сидел почти прямо. Выглядел неважно. По его лицу текла кровь из рваной раны на голове, очевидно от сильного удара.

– Я врач, – мягко сказал Броуди, – и могу вам помочь.

Он взял пилота за запястье и проверил пульс. Ровный. Может, чуть-чуть редкий, но не критично. Надо было остановить кровотечение.

– У вас рана на голове. Еще где-нибудь болит? – спросил он.

Пилот очень медленно покачал головой. Броуди ему не поверил. Скорее всего, раненый даже не осознавал, что он пилот и что его самолет потерпел крушение в джунглях Амазонки.

Броуди повернулся ко второму пилоту:

– Черт возьми, что произошло?

– Толком не понял. Вроде электропроводку замкнуло. Двигатель терял обороты. Капитан Рамано делал все возможное, чтобы мы не перевернулись.

Сам капитан Рамано не добавил к их диалогу ни слова и тем самым лишь убедил Броуди, что серьезно ранен.

– Молния?

– Не думаю. Мы с капитаном Рамано не раз летали через грозу, и с нами никогда ничего не случалось.

– Вы успели подать сигнал бедствия?

– Да. Хотя не уверен, что нас услышали. В дождь и в лесу самолет трудно разглядеть даже на спутниковых снимках.

Наверное, он прав. Мокрые ветки накрывают их как пологом, и это сильно затруднит поиски. Но сейчас главное другое.

– Я скоро вернусь, – сказал Броуди.

Памела сидела в первом ряду и посматривала на дверь, словно намереваясь поскорее выбраться из  самолета. А ему идея бежать куда-то пришлась не по душе.

– Памела, мне нужна твоя помощь, – сказал он.

Женщина не ответила, но поднялась. Он вернулся с ней в кабину пилотов, снова открыл аптечку и распечатал пакет с марлей. Затем подвел ее к пилоту:

– Замотай эту рану как можно плотнее. Сможешь Памела?

– Я боюсь крови.

Этого он и опасался. Броуди протянул Памеле пару перчаток из аптечки. Она поколебалась и надела их.

– О’кей. Забинтуй рану и не уходи, пока я не вернусь.

Он посветил фонариком впереди. В хвосте небольшого самолета Элли опустилась на колени перед пожилой парой. Ее волосы оставались темными, но были подстрижены короче, чем в колледже, когда они падали ей на плечи. Он видел ее тонкую шею, ее ключицы.

Элли всегда была стройной. И достаточно сильной тоже. В кафе, где она работала, подобралась команда волейболистов, и по воскресеньям они играли, а он любил за ней наблюдать. Она изящно блокировала удары, и мяч отлетал прямо в лицо сопернику.

Сейчас она вытянула руку и похлопывала по плечу миссис Харди, которая непрерывно тараторила. Другую руку она прижимала к своему боку.

Услышав его шаги, она посторонилась.

Пожилая пассажирка взглянула на него:

– Муж говорит, что у него ничего не болит, но он не может двигаться. Пожалуйста, помогите ему– Вы должны ему помочь. Мы хотели отпраздновать в путешествии золотую свадьбу. Он…

– Сделаю все, что в моих силах. – Броуди посмотрел на ее щеку. Из неглубокой раны текла кровь. – Но мне нужна ваша помощь. Вы не могли бы встать и пройти в другую часть самолета? Мне понадобится ваше содействие.

Получив указания, женщина замолчала. Она поднялась с кресла и встала рядом с Элли. В этот момент он понял, что лицо у Элли тоже в крови. А в ее глазах застыла боль.

Он шагнул к ней.

Она отпрянула.

– У тебя идет кровь, – сказал он.

– Ерунда. Помоги сначала другим.

Он еще раз посмотрел на рану у нее на лбу. Повреждения на голове всегда сопровождаются сильным кровотечением, и это не стало исключением. Надо было срочно что-то сделать. В ране могли остаться осколки стекла. Он быстро посмотрел в темные глаза Элли. Зрачки в размере не изменились.

– Сначала займись мужчиной, – сказала она.

– Хорошо. Но потом осмотрю твою руку.

Она кивнула.

Он сел в кресло миссис Харди, очень неудобное. Затем сбросил мусор с ее мужа. Положил ладонь ему на спину и постарался успокоить.

– Сейчас не двигайтесь, – сказал Броуди. Он пробежался рукой по спине старика. – Не больно?

– Нет. Эта штуковина, слава богу, ударила меня не сильно.

– Отлично. Попробуйте сесть. – Старику повезло. В его возрасте трудно восстановиться после тяжелой травмы. Когда он выпрямился, Броуди проверил его пульс, а затем, посветив фонариком, посмотрел, зрачки. Все было в порядке.

Броуди поднялся. Как ни удивительно, в результате аварии никто не погиб.

Он постарается как можно лучше зафиксировать ногу пилота. Увы, такую рану легко обработать в операционной, но здесь она представляет гораздо большую опасность, когда потеряно время и нет стерильных инструментов. А влажность в этой части свет способствует распространению бактерий.

Он увидел, что Элли вернулась в кабину пилотов. Она говорила с Ангусом, стараясь его успокоить.

Элли увидела, как Броуди направился в хвост самолета, и спросила:

– Что ты решил?

– Хорошо, что с миссис и мистером Харди все в порядке. Скорее всего, за ночь боль у них утихнет. А для Памелы главное не убежать в мокрый лес. Мне надо посмотреть твое плечо.

– У меня все хорошо.

Он покачал головой. Еще занимаясь мистером Харди, он понял, что у нее скорее повреждено плечо, а не рука.

– Элли, пожалуйста, не упрямься. Мы напрасно теряем время. Надо срочно помочь Ангусу, а ты одна сохранила способность мыслить логически. И мне нужны две твои здоровых руки.

Эти доводы оказались убедительными. Разве могла она ему помешать, когда нужно срочно оказать помощь другим раненым?

Он положил ее фонарик и подошел к ней ближе Их разделяли несколько дюймов, и он вспомнил, как приятно было когда-то чувствовать подбородком прикосновение ее головы. Он глубоко вздохнул, положил руку ей на плечевой сустав и осторожно его ощупал.

– У тебя вывих, – сказал он.

– Порвался мой предохранительный ремень, – Объяснила она. – Я слетела с места и ударилась плечом о соседнее кресло.

– В этот момент ты вывихнула руку в плече. Я вправлю кость на место, но тебе будет больно. Возможно, очень больно.

Она кивнула:

– Делай что нужно.