Текст книги "Запретные наслаждения"
Автор книги: Бертрис Смолл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
– Каро, любимая! – воскликнул он, выступив вперед, чтобы обнять ее, но тут же замер: – Что это ты на себя напялила?!
– Нет, Траэрн, – твердо объявила она. – Сегодня никакой Каро, черт возьми! Я Эмили. И это ночная рубашка. Я нуждаюсь в друге и поэтому выбрала тебя.
Герцог Малинкорт, казалось, ужаснулся ее словам:
– Друг? Дорогая девочка, мужчины не способны дружить с женщинами!
– Может, не в твоем веке, но в моем времени такое бывает постоянно. Мои мать и отец – лучшие друзья. И знаешь, что едва не разрушило эту дружбу? Секс. Но мама справилась с неприятностями, стала модным адвокатом. Вышла замуж за сенатора и родила ему двоих детей. Мой дорогой старенький папочка стал педиатром, обзавелся славной женой-ирландкой и тремя детишками. Меня растили бабушки.
– Дорогая девочка, я не понимаю половины того, что ты несешь, но вижу, что ты отчаянно несчастна. Как я могу тебе помочь?
Он показал ей на кресло у пылающего огня, уселся и притянул ее к себе на колени.
– Во всем виноват твой двойник, – вздохнула Эмили.
– Мой… кто?!
– Парень, который в моей реальности похож на тебя как две капли воды, – пояснила она.
– И как его имя?
– Майкл Девлин.
– Ирландец. От них вечно одни беды, дорогая девочка. Откажись от его услуг, какими бы они ни были, вот лучший совет, который я могу тебя дать, – покачал головой герцог.
– Но я влюблена в него! И хочу замуж! – всхлипнула Эмили.
– Вот как! – понимающе заметил герцог. – А он сказал, что любит тебя, дорогая?
– Словами? Нет. Мне кажется, что у него язык спотыкается, как только дело доходит до признания. Что это с ним, черт возьми? Все уверены, что он меня любит. И я уж точно его люблю.
– Но ты сказала ему об этом, дорогая? – спросил герцог.
– Конечно, нет! – вознегодовала Эмили. – Не может женщина признаваться в любви первой, если мужчина молчит!
– Ну, – сухо заметил герцог, – по крайней мере хоть это не изменилось за столетия, разделяющие наши миры. Чем он занимается, этот Майкл Девлин?
– Он мой редактор, и притом прекрасный.
– Значит, у вас есть что-то общее.
– Именно, – согласилась она.
– И он твой любовник? – допытывался герцог.
– Да, – кивнула Эмили.
– Он так же хорош в постели, как я, или ты наделила меня его качествами?
– Траэрн! Разве дело только в сексе? Для нас обоих это нечто большее, но я не могу заставить его сделать предложение, – пожаловалась Эмили.
– Странно… почему я не слишком этому удивлен? – хмыкнул герцог.
– Не слишком? – заинтересовалась Эмили. – Почему же?
– Для женщины ты слишком независима, дорогая, – откровенно признался герцог. – Что может этот человек сделать для тебя, кроме как заняться любовью?
– Не понимаю, – недоуменно протянула она.
– Ты сама зарабатываешь на жизнь, верно? Владеешь собственным домом. Полагаю, единолично управляешь своими финансами, поскольку не общаешься ни с отцом, ни с отчимом и давно достигла совершеннолетия, чтобы стать самостоятельной. Итак, что может сделать для тебя Майкл Девлин такого, чего бы ты не сделала для себя сама? Мужчины не всегда думают тем, что у них между ног, дорогая, и у них тоже есть своя гордость.
– Будь это твое время, я согласилась бы с тобой, но в двадцать первом веке женщины моей страны и даже англичанки умеют позаботиться о себе. Нас не нужно лелеять, нянчить и заворачивать в вату.
– Очень жаль, дорогая девочка, Не будь ты столь самоуверенной, твой мистер Девлин послушался бы своих инстинктов и потащил бы тебя к священнику. Даже в твое время мужчины хотят быть кому-то нужными.
– В моем веке студенты университетов продают свою сперму, чтобы иметь карманные деньги! – отрезала она.
Герцог побледнел как полотно.
– Больше я ничего не желаю слышать, – процедил он.
– Ты мужчина, Траэрн. Вряд ли мужчины изменились так сильно за последние несколько веков. Скажи, что мне делать? Как услышать от Девлина признание в любви? Я все смогу сделать.
– Не сомневаюсь, что сможешь, дорогая. Но, честно говоря, я не знаю, как к этому подступиться… разве что прямо сказать ему о своих чувствах и о том, что он тебе нужен. Мужчина, который не решается признаться женщине в любви, зачастую так же пуглив, как жеребенок на пастбище. Его следует успокоить, потому что одна из двух вещей, которых больше всего на свете боится мужчина, – это быть отвергнутым любимой женщиной, – пояснил герцог.
– А другая? – лукаво осведомилась она.
– По-моему, ты уже знаешь ответ, плутовка, хотя подобного никогда не случалось со мной, – хмыкнул он.
– Может, мне следовало бы испытать тебя, – поддела она.
– Дорогая! – воскликнул шокированный герцог. Эмили соскользнула с его колен.
– Мне уже лучше, – выдохнула она. – Я возвращаюсь.
– Не хочешь остаться? – тихо спросил он.
– Не очень. Сегодня мне не слишком нравится быть на месте герцогини. Необходимо подумать…
– Только не слишком долго думай, дорогая, – посоветовал он, целуя ее руку. – Слишком мучительные размышления доводят до беды.
– Доброй ночи, Траэрн, – пожелала Эмили и неожиданно вновь оказалась в своей постели. На экране все еще показывали библиотеку герцога.
– Доброй ночи, милая, – откликнулся герцог с той стороны, и Эмили нажала на кнопку, наблюдая, как темнеет стекло.
В последующие дни она работала, не покладая рук. Хотя книгу нужно было сдавать только в конце года, она пообещала Девлину, что допишет последнюю главу сразу после Дня благодарения. Тем временем Эрон Фишер договаривался со «Стратфордом» об условиях нового контракта, и Джей-Пи страстно желала прочесть «Строптивую герцогиню», прежде чем расстаться с теми деньгами, которые требовал агент, и удвоить гонорар Эмили. Кэрол Стейси, издатель журнала «Романтик таймс», давно допытывалась у Эмили об условиях нового контракта и сумме аванса, но Эмили никогда не обсуждала подобные детали, даже с такими подругами, как Саванна.
Приближался День благодарения. Эмили, как и ее бабка Эмили О., неизменно устраивала званый обед. Ей оставалось дописать несколько страниц и эпилог, но Эмили отложила работу, чтобы подготовиться к празднику. Вместе с Эсси она поехала на местную ферму и выбрала несколько тыкв на пироги, полбушеля яблок сорта «макинтош», брюссельскую капусту, морковь, свеклу, петрушку, пастернак, большой пакет лука и пару головок цветной капусты. Дома у Эмили был небольшой холодный подвал, где она хранила овощи на зиму.
Она и Эсси приготовили тыквенную начинку для пирогов и нарезали яблоки для яблочного пирога. Потом Эмили приготовила фарш для индейки по рецепту своей ирландской бабушки: хлебные крошки, приправа для дичи и лук с сельдереем, припущенные в сливочном масле. Индейка, весом в двадцать два фунта, была привезена с другой фермы. Эмили приготовила запеканку из батата с маслом, тростниковым сахаром, корицей и кленовым сиропом, порезала брюссельскую капусту на отдельные соцветия, а пастернак – кружочками. Пока она готовила, Эсси наводила порядок в гостевых спальнях, предназначенных для Девлина и для Рейчел Уэйнрайт, которая намеревалась приехать из Коннектикута. Вот уже десять лет, как она гостила у Эмили на День благодарения.
Девлин звонил, но не так часто, как она надеялась. Голос его звучал устало и как-то отчужденно. Когда за два дня до праздника он позвонил сказать, что на несколько дней улетает в Лондон, Эмили почувствовала, как на глазах выступили слезы. Они не виделись уже несколько недель, но она тосковала не по их невероятному сексу: ей не хватало Майкла Девлина.
– Почему ты не приедешь? Что случилось? – выдавила она.
– Женщина, которая снимает мой дом, устроила пожар на кухне. У прислуги был выходной, и вместо того, чтобы включить электрический чайник, она попыталась вскипятить воду на газовой конфорке. Но тут ей позвонили, она забыла обо всем, вода выкипела, и в кухне начался пожар! Чертова глупая корова! – Майкл тяжело вздохнул: – Иисусе, мне так плохо без тебя, ангелочек! Что на обед, кроме традиционной индейки?
– Пастернак, – всхлипнула Эмили. – Я готовлю тебе пастернак.
– Индейка и пастернак, вот как? Это строго традиционно? – пошутил он.
О Господи, она плачет. Почему?
– Фаршированная индейка, запеканка из батата, брокколи с голландским соусом, пастернак, пироги, яблочный и с тыквой. Подливка, клюква, булочки, масло.
– Жаль, что меня не будет, – с искренней грустью вздохнул Мик.
– Может, увидимся хотя бы на Рождество? – спросила Эмили, стараясь, чтобы голос не дрожал.
– Обещаю: что бы ни случилось, я буду дома на Рождество, ангелочек. И мы проведем его вместе.
– Может, я увижу тебя пораньше?
Почему такой жалобный тон? Мужчины не любят, когда за них цепляются. Правда, Траэрн думал иначе, но Эмили была уверена, что он не прав.
– Когда ты вернешься?
Ну вот, интонации уже более уверенные.
– Скорее всего только перед Рождеством. Мартин требует реорганизовать лондонский филиал и решил, что поскольку я управлял им пять лет и все равно сейчас в Лондоне, значит, самое время взяться за работу. До конца года он собирается объявить о частичном отходе от дел.
– И ты получишь его должность? – выпалила Эмили.
– Она мне не нужна, и я сказал ему это в глаза. Я прежде всего редактор. И люблю работать с писателями. Мартин будет по-прежнему маячить на заднем фоне и держать Джей-Пи в руках, но ведь она действительно заслуживает своей должности. Мы с ней поговорили на эту тему, и я заверил Джей-Пи, что не собираюсь с ней соперничать. Неужели не заметила, что за последнее время ее отношение ко мне… да и к тебе тоже внезапно изменилось?
– Я не разговаривала с Джей-Пи года два, – призналась Эмили. – Стараюсь спрятаться за спину Эрона.
Мик засмеялся.
– Ну все, ангелочек, мне пора спать. Здесь уже начало первого, и я ужасно устал. Только вчера прилетел в Лондон. Еще раз прости за то, что пропустил День благодарения!
– Тебе же хуже, Девлин, – улыбнулась она. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, ангелочек.
После разговора она долго плакала. Черт, черт, черт!!! Правда, завтра за ее столом будет полно народа. И Рейчел обещала приехать. До чего здорово увидеть своего прежнего редактора и наговориться всласть!
Эмили вдруг поняла, что не разговаривала с Рейчел с самого апреля, если не считать звонка две недели назад, когда она напомнила о Дне благодарения.
Эсси пришла утром в День благодарения, чтобы помочь Эмили. Вчера они вместе накрыли на стол. Теперь индейка жарилась в одной духовке, пироги пеклись в другой. Эсси вынула из морозилки запеканку и поставила размораживаться. Ближе к полудню запеканку нужно разогреть. Брокколи лежит в пароварке, пастернак – в кастрюле.
– Ну, все готово. И я ухожу, – объявила Эсси. – Желаю хорошего дня, мисс Эмили.
– Спасибо, Эсси. Счастливо отпраздновать День благодарения. Увидимся в понедельник.
– Завтра я вам не нужна? – спросила Эсси.
– Пройдусь по магазинам, как все остальные психи, – улыбнулась Эмили.
Дверь за Эсси закрылась. Услышав, что Рейчел спускается вниз, Эмили вытащила из духовки противень со сладкими булочками.
– Доброе утро, Рейчел, – поприветствовала она. – Я испекла булочки и сварила кофе.
Женщины уселись за кухонный стол и стали сплетничать. Рейчел очень беспокоило, сработались ли Эмили с Майклом. Эмили заверила ее, что все в порядке.
В четыре часа дня прибыли остальные гости: Рина и доктор Сэм, Эрон Фишер и Керкланд Браун. Войдя с холода, они стали дружно принюхиваться к аппетитным запахам.
– Где Мик? – немедленно спросил Эрон, едва поздоровавшись с Рейчел и хозяйкой.
– Застрял в Лондоне, – объяснила Эмили и рассказала о последнем разговоре с Девлином.
– Мик всегда любил Лондон, – заметила Рейчел. – Сомневаюсь, что он там одинок. Мои друзья в лондонском филиале рассказывают такие истории… – Она рассмеялась. – Скорее всего решил повидаться кое с кем из своих птичек, как он их называет. А они, вне всякого сомнения, счастливы вновь встретиться с ним.
Эмили задохнулась от неожиданно нахлынувшей тоски, но, немного придя в себя, заметила:
– Саванна рассказывала мне историю о девушке, которая воображала, будто поймала его на крючок, но в один прекрасный день он явился на ее день рождения с какой-то моделью. Произошла драка, и кого-то сунули физиономией в именинный торт.
– О да, припоминаю. Модель звали леди Соледад Гордон Браммел. Предпочитает сниматься под именем Соледад. Лицо фирмы «Хелена косметикс». Высокая брюнетка. Светлая кожа и темно-синие глаза. Презрительный вид. В наше время это называют жизненной позицией. В мое время это считалось всего лишь капризами. Но теперь они все так выглядят.
– Кстати, Рейчел, новый роман Эмили просто обречен на успех, – вмешался Эрон, пытаясь сменить тему. – Его собираются выпустить одновременно в Англии и Соединенных Штатах. Издательство организовало невероятную рекламную кампанию! Я ничего подобного не видел с самых первых дней романтической литературы!
– Можно подробнее? – потребовала Рейчел, очевидно, радуясь за Эмили.
– Покупателям раздаются постеры с обложкой романа, а также книжные закладки. Ожидаются радио– и телеинтервью с Эмили. В июне, на книжной выставке, Эмили должна раздавать автографы. И «Стратфорд» устраивает лотерею во всех больших магазинах. Десять победителей летят в Нью-Йорк на книжную выставку за счет издательства, чтобы пообедать с Эмили в ее любимом ресторане. Обладатель главного приза получает десятидневное путешествие по Англии, с оплаченными расходами, и так далее и тому подобное. Много лет никто не делал такого для автора любовных романов. О, я забыл! В феврале Эмили завтракает с оптовыми покупателями. По-моему, в Валентинов день.
– Боже! – воскликнула Рейчел. – Я скоро получу экземпляр рукописи?
– Мне осталось всего несколько страниц. На следующей неделе пересылаю книгу в Нью-Йорк, – пояснила Эмили. – А сейчас пойду проверю индейку. Она, должно быть, почти готова. Рина, ты мне поможешь?
Когда женщины вышли, Эрон обернулся к Рейчел:
– Рейчел, думаю, тебе нужно кое-что знать.
Слушая агента, Рейчел на секунду потеряла дар речи.
Сказать, что она была шокирована, значило сильно преуменьшить ее удивление.
– Но он бабник! – ахнула она, когда Эрон замолчал. – Мик всегда казался мне закоренелым холостяком. Он не из тех, кто готов жениться и завести детей. Да и в жизни Эмили до него не было мужчин. Она слишком поглощена своей работой. Прирожденная писательница.
– Разве писательница не может быть женой? – усмехнулся доктор Сэм. – Эмили влюблена.
– А как насчет Мика? – не выдержала Рейчел.
– Если верить моей Рине, он тоже любит Эмили, – ответил доктор.
– Твои бы слова да Богу в уши, – вздохнул Эрон. – Я никогда бы не сказал этого при Рине, иначе она совсем бы загордилась, но у нее инстинкт на подобные дела. Беда в том, что Мику сорок лет, а он ни разу не был женат. Неужели у него не хватает храбрости сделать предложение?
– Скоро Рождество, – вмешался доктор Сэм. – И Ханука тоже. Наступает сезон чудес, друзья мои.
– А нам нужно чудо. Не меньше, – заметила Рейчел. – Но почему бы нет?
И мужчины дружно кивнули.
Глава 10
«Строптивая герцогиня» была окончательно завершена в первую неделю декабря. Каро со своим герцогом воссоединились, и отныне им предстояла долгая и счастливая семейная жизнь. Герцогиня осуществила мечту о мести, доверившись мужу и приняв его помощь. Роман получился удачным, с живописными и жизненно достоверными героями, как главными, так и второстепенными. Злодеи были восхитительно порочны и получили все, что им причиталось по их подлым деяниям, потому что добро всегда торжествует над злом. Но важнее всего, что роман так и бурлил необузданной сексуальностью. Любовные сцены с участием герцога и герцогини поражали воображение.
Эмили втайне удивлялась, до чего же оказалось несложно насытить книгу чувственной эротикой, ни в коей мере не испортившей сюжет. И все дело в том, что она по собственному чудесному опыту узнала, в чем суть истинной любви, как эмоциональная, так и физическая.
Она в последний раз перечитала текст на компьютере, внося небольшие изменения: убирала или добавляла пару строчек. Наконец, довольная финальным вариантом, она сожгла пару компакт-дисков и распечатала пять бумажных копий пятисотстраничной рукописи. Обычно она печатала только четыре.
Перехватив резиновыми кольцами первый экземпляр, она прилепила к заглавной странице листочек, на котором написала: «Дорогая Джей-Пи, я знаю, как терпеливо вы дожидались рукописи «Строптивой герцогини», так что заранее присылаю вам небольшой рождественский подарок. Искренне ваша, Эмили Шанн»
Потом Эмили уложила рукопись в коробку, завернула в подарочную бумагу с узором из пляшущих Санта-Клаусов и перевязала широкой красной шелковой лентой. Один экземпляр она оставила себе, еще один послала Эрону, а остальные вместе с компакт-диском отправила Салли, помощнице Девлина. Последние страницы ушли к Девлину в Лондон электронной почтой. Готовая рукопись будет ждать его по возвращении в Штаты.
Некоторые авторы праздновали успешное завершение книги походом в ресторан. Некоторые отправлялись в небольшой отпуск, спланированный за несколько недель вперед. Эмили Шански откупорила бутылку любимого вина и открыла двойную коробку «Малломарс». Уселась в гостиной перед ревущим огнем, слушала Моцарта и расслаблялась. До Рождества совсем недалеко, а у нее полно дел. Нужно написать рождественские открытки деловым знакомым и друзьям. Купить подарки. И продумать особенный рождественский обед, специально для Девлина, пропустившего День благодарения.
Эгрет-Пойнт уже охватил дух праздника. Вдоль Мэйн-стрит стояли красные деревянные бочонки с маленькими соснами, украшенными электрическими гирляндами. Все витрины были оригинально декорированы. В этом году общей темой были выбраны рождественские сцены из прошлых веков: владельцы магазинов следовали примеру своих коллег на нью-йоркской Пятой авеню.
Погода была холодной. Но снег так и не выпал, что очень радовало Эмили. Она предпочитала зеленое Рождество и считала, что композитора, сочинившего «Белое Рождество», следовало бы сварить вместе с его же рождественским пудингом, как выразился однажды мистер Скрудж, [13]13
Герой повести Ч. Диккенса «Рождественский гимн», ненавидевший праздники, особенно Рождество.
[Закрыть]правда, имея в виду весь праздник. Но в отличие от него Эмили любила Рождество. Просто терпеть не могла снег. По какой-то причине белые улицы угнетали ее, вызывая депрессию. Никто не мог понять столь странной идиосинкразии, и меньше всех – сама Эмили. Конечно, падающий снег – это настоящее волшебство. И очень красивы сверкающие на ярком солнце крыши домов. Но уже через день, если снег не таял, иногда даже неделями, как же она это ненавидела! Так что каждый год Эмили надеялась на Эль Ниньо [14]14
Внезапное потепление течений в Тихом океане, вызывающее изменение климата.
[Закрыть]и мягкую зиму, которая плавно перейдет в раннюю весну. Нет ничего прелестнее цветущих нарциссов в День святого Патрика. [15]15
17 марта, национальный праздник Ирландии и официальный выходной в этой стране.
[Закрыть]
Через несколько дней после отсылки рукописи телефон в ее кабинете зазвонил. Эмили, писавшая адреса на рождественских открытках, немедленно подняла трубку.
– Мисс Шанн? С вами хочет поговорить Джей-Пи Вудз, – сообщила незнакомая молодая женщина.
Раздался щелчок. Потом еще один.
– Эмили? Солнышко, я читала всю ночь. Не могла оторваться! Это триумф! – проворковала Джей-Пи. – Мик твердил, что так оно и будет, но мы столько вложили в рекламную кампанию, что я просто не могла спать спокойно, пока не прочту роман сама! Вы превзошли себя. Я так довольна! И Эрон, возможно, рассказал, что мы составили превосходный контракт! Весьма для вас выгодный. «Стратфорд» не собирается терять свою ярчайшую звезду.
– Спасибо, Джей-Пи, – растерянно пробормотала Эмили. Пусть она не слишком любит эту женщину, но тут нет ничего личного. Как говорил известный мультимиллионер, это всего только бизнес.
– И надеюсь, вы сработались с Миком Девлином? Мы хотим, чтобы вы были стопроцентно счастливы в нашем издательстве.
– Он прекрасный редактор, Джей-Пи. Признаюсь, меня расстроил уход Рейчел, но ничего не скажешь, Девлин – лучший редактор, который у меня когда-либо был. Надеюсь написать еще много хороших книг для «Стратфорда» в сотрудничестве с ним. И хочу поблагодарить вас за то, что дали мне такого редактора.
«Даже если для этого у тебя были свои, и самые низменные, мотивы, стерва ты этакая. Плевать тебе, чью карьеру ты уничтожишь в своих жалких попытках сквитаться с Девлином за то, что публично тебя отверг несколько лет назад! Интересно, что бы ты сделала, сучка, знай, что я все это время спала с ним? И – о, как же это чудесно!»
– Я долго думала, кого вам дать, – вздохнула Джей-Пи, – сами знаете, редакторы, подобные Мику Девлину, – на вес золота. Мы с Мартином решили, что вы заслуживаете самого лучшего. И я оказалась права, считая, что вы сможете изменить курс и написать более чувственную книгу.
Эмили стиснула зубы. Пусть себе хвастается!
– Саванна Баннинг вызвалась написать хвалебную рецензию, – объявила она наконец.
– Великолепно! Я сама думала попросить ее. Вы ведь подруги, не так ли?
– Совершенно верно.
– И это она дала вам несколько полезных советов относительно эротических сцен? – жеманно хихикнула Джей-Пи.
– Честно говоря, так и было.
«Она предложила соблазнить редактора, и я так и сделала. Пусть все видят, до чего же здорово все обернулось».
– Но вы вряд ли поделитесь ее секретами со мной? – не унималась Джей-Пи.
Эмили выдавила смешок.
– Ну что вы, Джей-Пи. Необходимо хранить в тайне секреты ремесла!
– Разумеется, и, кроме того, для меня важнее всего результат, – деловито ответила Джей-Пи. – А теперь вот что: рождественская вечеринка в «Стратфорде» назначена на двадцать третье декабря, и мы вас приглашаем. Там будут главы всех больших дистрибьюторских фирм. Мартин посылает за вами машину. Салли или моя секретарь пришлет подробности электронной почтой.
Эмили вовсе не хотелось ехать в Нью-Йорк, особенно за два дня до Рождества. Пробки будут кошмарные! Но приглашение больше походило на приказ, так что отказаться невозможно.
– Жду с нетерпением, – ответила она. – И спасибо за то, что позвонили. Я рада, что вам понравилась книга.
– Это чистая правда, Эмили. Желаю удачной работы. С нетерпением предвкушаю чтение вашей новой книги. До свидания.
Очередной щелчок, и голос Джей-Пи стих.
Эмили поставила телефон на зарядное устройство.
Черт и еще раз черт!
Теперь придется приготовить все до двадцать третьего! И при этом вертеться как белка в колесе. Но это ее первое Рождество с Девлином, и Эмили хотела, чтобы все было идеально. Про себя она решила, что если он не скажет ей о своей любви, она нарушит основное правило женщин и признается ему сама. Чем это кончится? Он может попросту сбежать. Такое вполне вероятно, но вдруг Рина права и ее исповедь придаст ему храбрости открыть собственные чувства? И тогда у них тоже есть будущее! А Эмили Шански хотела этого будущего сердцем и душой. На подготовку у нее есть две недели.
К девятому она сумела написать все рождественские открытки, а десятого – отдать на почту.
– Как раз вовремя, Эм, – сказал почтмейстер Бад Крэнстон, когда она протянула ему пластиковый пакет, набитый открытками. – Работаешь как часы: каждый год десятого декабря открытки уходят по адресам. Пат велела спросить, когда выйдет новая книга. Будет что почитать долгими зимними месяцами.
– Передайте, что книга выйдет не раньше апреля. Мне очень жаль, – улыбнулась Эмили. – Счастливого Рождества тебе и семье. Дети здоровы?
– Ждут не дождутся Санты, – ухмыльнулся Бад, помахав ей на прощание. Эмили поспешно отступила от окошка, давая пройти следующему посетителю.
Бад и Эмили вместе ходили в школу. Кто бы мог подумать, что она станет знаменитой писательницей? Правда, слава ничуть ее не испортила. Эмили по-прежнему осталась славной девушкой из маленького городка, у которой всегда находилось приветливое слово для знакомых.
Наступила пора покупок, и Эмили в основном предпочитала местные магазины, а то, что не могла приобрести здесь, заказывала по каталогам. Теперь, когда горы подарков громоздились в гостиной, оставалось только завернуть их в яркую бумагу и перевязать лентами. В субботу приехали Рина и доктор Сэм, и они отправились на елочную ферму, чтобы выбрать рождественские елки, из тех, что уже были срезаны. Даже в детстве у Эмили не хватало духу выйти в посадки, показать на растущее дерево и попросить срубить его. Другое дело, если оно уже срублено. Бабушки всегда смеялись над ней, утверждая, что внучка чересчур добросердечна, и Эмили неизменно соглашалась с ними. Сэм не зло ворчал, когда вместе с рабочим увязывал на крышах машин три дерева. Эмили всегда покупала два: одно, высокое, для гостиной и маленькое – для столика в столовой.
Привезенные деревья поставили в ведра с водой и сахаром. Двадцать первого декабря Эмили и Эсси закрепили их в стойках. Следующие несколько дней уйдут на то, чтобы украсить ели. Но в тот день Эмили слегла с простудой. День выдался холодным и сырым, моросил дождь, но, слава Богу, хоть снега не было!
Несмотря на романтическую песню, белое Рождество было весьма редким явлением в Эгрет-Пойнт. Но красивая блондинка, читающая прогноз погоды по телевизору, обещала семидесятипроцентную вероятность снегопада двадцать второго числа, пропади все пропадом!
– Хорошо, что утром я уезжаю, – заметила Эсси. – Но мне не хочется оставлять вас в таком состоянии, мисс Эмили, особенно на Рождество!
– Но вы планировали поездку во Флориду с сыном и семьей чуть ли не за год, – возразила Эмили. – Ничего со мной не случится, тем более что мистер Девлин обещал приехать.
– Ну… если вы так уверены… – нерешительно пробормотала Эсси, хотя знала, что Эмили в любом случае никогда не попросила бы ее отказаться от долгожданной поездки. – Тогда я пойду. Такси должно заехать за нами в шесть утра. Подумать только, завтра к этому времени я буду лежать у бассейна отеля!
– Поплавайте там за меня, – попросила Эмили, обнимая ее. – Веселого Рождества. Увидимся второго января.
– Спасибо за рождественский подарок, мисс Эмили, – поблагодарила Эсси, натягивая перчатки.
– Я подумала, что немного наличных пригодятся больше, чем фланелевая ночнушка, особенно в свете вашей поездки, – широко улыбнулась Эмили.
– Так и есть, – согласилась Эсси. – Веселого Рождества, мисс Эмили. Надеюсь, все ваши заветные желания исполнятся. И передайте от меня привет вашему красавчику мистеру Девлину.
Подмигнув, она поспешила к выходу.
Эмили закрыла за ней дверь с большим венком из сосновых веток. В комнате пронзительно зазвонил мобильник.
Эмили поспешно открыла флип.
– Алло?
– Привет, ангелочек, – промурлыкал в ухо голос Майкла.
– Майкл! Где ты? Уже дома?
– Все еще в Лондоне. Возникли кое-какие обстоятельства. Расскажу подробно, когда приеду домой, но поверь, ангелочек, мы будем вместе во что бы то ни стало! Вернусь как раз к пятничной вечеринке в «Стратфорде». Снег уже пошел?
– Слава Богу, нет. Я мечтаю о солнечном зеленом Рождестве, но на завтра и в четверг предсказан снег. Будем надеяться, что синоптики, как всегда, ошибаются и мы отделаемся дождем.
– Настоящая мадам Скрудж, – поддел он.
– Ты нашел рождественский пудинг? – забеспокоилась она.
– В маленьком магазинчике, где его делают сами хозяева. Пудинг уже лежит в чемодане.
– Только не позволяй таможенникам его конфисковать, – предупредила она.
– Я попросил положить его в коробку, завернуть в яркую подарочную бумагу и перевязать огромным бантом, – объяснил он. – Скажу, что это подарок для моей тетушки, засушенной старой девы.
– Прекрасно! – обрадовалась Эмили. – У каждого таможенника имеется по крайней мере одна такая тетушка.
– Эмили! Я истосковался по тебе. Последние недели были такими одинокими! И я хочу в Эгрет-Пойнт. Там по-прежнему все окна открыты? – с легкой тоской спросил он.
– Их не закрывают до самого Нового года.
Он скучает по ней! Ему одиноко без нее! Почему же, черт возьми, он молчит об остальном?
– Я тоже соскучилась по тебе. Правда, у меня минуты свободной не было. Дом украшен снаружи и изнутри. Гирлянды и венки повешены. Две ели. Одна, в столовой, уже украшена. Я работаю над той, что в гостиной. В сочельник у меня открытый дом, Девлин. Ты еще будешь со мной или предпочитаешь праздновать в городе?
– Издательство закрыто на рождественские каникулы. Можно, я проведу всю неделю с тобой? Или хочешь приехать в город и пожить у меня?
– Останься со мной, – попросила она мягко, многозначительно. – Кроме того, у тебя однокомнатная квартира. Ты сам говорил, что места не хватает, даже чтобы держать кошку, а я куда больше кошки.
– Но что подумают соседи? – засмеялся он.
– Пропади пропадом все соседи! – отрезала Эмили. Он тихо рассмеялся.
– Можешь продержаться и быть хорошей девочкой, пока я не вернусь?
– Если мне будет позволено стать скверной девчонкой, когда мы будем вместе, – лукаво объявила она.
– У меня для тебя огромный подарок.
– А у меня – идеальное место для его хранения.
– Ты меня заводишь, – признался он.
– У меня рука в трусиках. О! Я уже мокрая! Вот что делается со мной при звуках твоего голоса.
– А я в постели, – ответил Девлин. – И глажу своего «дружка». Он уже твердый. Вот что делается со мной при звуках твоего голоса.
– Заставь себя кончить, – призывно пробормотала она. – Я и сама сейчас кончу. Мне так приятно, Девлин! Жаль только, что это всего лишь мой палец. А не твой язык!
– Мой «петушок» стоит как часовой! Но как жаль, что ты далеко! Погоди. Дай добраться до дома, и я затрахаю тебя до умопомрачения!
Он услышал, как ее дыхание участилось.
– Ооооо! – застонала Эмили. – Это было здорово, но не так, как с тобой, милый!
– Иисусе! – простонал он. – Что за зряшная трата доброго семени! Пришлось испортить два платка! Черт возьми, я хочу тебя, ангелочек! Больше не желаю секса по телефону, даже с тобой, но через океан!
– Тогда тащи сюда свою красивую ирландскую задницу, Девлин! – воскликнула Эмили.
– Как только смогу, – со смешком заверил Девлин. – Еще несколько дней – и я дома. Спокойной ночи, милая.
– Спокойной ночи. Постарайся увидеть меня во сне.
Она чмокнула трубку и, к своему восторгу, услышала такие же звуки в ответ.
Эмили закрыла телефон и зажмурилась от счастья. Дом. Он назвал Эгрет-Пойнт домом.
Она улыбнулась, но тут же чихнула. Черт! Ей стало хуже, а ведь нужно еще украсить большую елку в гостиной! Завтра. Она все закончит завтра. А сегодня поужинает куриным супом Рины и ляжет в постель.
На следующий день Эмили собралась с силами и довершила работу над большой елью. Хорошо, что они вместе с Эсси начали украшать дерево еще вчера и верх уже увешан игрушками. Сейчас у нее просто не хватило бы сил залезть на стремянку, но, к счастью, осталась лишь нижняя половина.
Она стала осторожно вынимать игрушки из оберток. Большинство были старинными, просуществовавшими в ее семье свыше ста лет. Ее любимой игрушкой был тощий Санта-Клаус, о котором всегда говорили, что он страдает от морской болезни.
