Текст книги "Бьянка, благочестивая невеста"

Автор книги: Бертрис Смолл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Как смеешь оспаривать мое решение, дочь? Прежде ты никогда не осмеливалась это делать! – пытаясь защититься, Джованни выбрал тактику обвинения. Перед ним стоял его собственный ребенок, обязанный беспрекословно выполнять каждое желание отца.

– Никогда прежде я тебя не наказывал, но если не послушаешься в этот раз, прикажу выпороть. Дети не имеют права сомневаться в мудрости родителей. Я принял предложение синьора Ровере от твоего имени, так что свадьба состоится, как только будет назначена дата. На этом разговор окончен. Но есть еще один вопрос, который необходимо немедленно решить. Дело в том, что твой жених слышал о спектакле, который разыгрывается на площади каждое утро, когда вы с мамой посещаете церковь. Он не желает, чтобы будущая супруга возбуждала столь нездоровый интерес, а потому ты вновь вернешься в домашнюю часовню и вместе с другими детьми будешь слушать мессы падре Альдо.

– Но разве я в ответе за глупое поведение молодых людей? – возмутилась Бьянка. – Мне нравится ходить в церковь, нравится падре Бонамико.

– Репутация важнее. Себастиано Ровере – самый почтенный и востребованный адвокат во всей Тоскане, и его невеста должна оставаться кристально чистой и непорочной. Ей не пристало уподобляться обычной уличной женщине, вслед которой свистят и кричат все кому не лень. Итак, будем считать, что и этот вопрос решен раз и навсегда.

Бьянка открыла рот, чтобы протестовать, однако в разговор, наконец, вступила Орианна.

– Ничего страшного не случится, дочка, – успокоила она своим ровным, мягким голосом. – Падре Бонамико может каждую неделю приходить к нам домой и исповедовать тебя. Право, ты должна чувствовать себя польщенной, ведь жених уже ревнует.

Бьянка сжала губы и покорно склонила голову.

– Да, матушка. Надеюсь, у меня будет время привыкнуть к мысли о том браке, который вы приняли со странной легкостью.

– Конечно, дорогая, – сердечно заверила Орианна. – Впереди по меньшей мере еще несколько месяцев. Необходимо подготовить приданое и сшить подвенечное платье, а такие дела быстро не делаются. Так что пока ни о чем не думай. Ну а теперь беги и скорее поделись радостной новостью с сестрами и братьями.

Бьянка поклонилась, как приличествовало благовоспитанной девушке, и поспешила уйти. Ей новость вовсе не казалась радостной. Напротив, она с ужасом пыталась понять, почему отец не пожелал найти иного способа расплатиться с Себастиано Ровере. Сколько же адвокату лет? Старшему сыну, Стефано, не меньше семнадцати, а ведь есть еще и младший – примерно такого же возраста, как ее второй брат Джорджио.

Она содрогнулась. Отвратительно, когда старик мечтает о молодой жене, а этот к тому же уже успел заявить свои права и запретил ходить в церковь. И как только он посмел поставить под сомнение ее честь? Неужели считает, что она поощряет интерес тех мужчин, которые ловят момент, чтобы просто на нее взглянуть? Невыносимо!

Франческа с нетерпением поджидала старшую сестру и сразу набросилась с расспросами.

– Ну, что? Выходишь замуж?

– Да, за отца Стефано Ровере, – произнесла Бьянка и снова вздрогнула.

– Но ведь он старик! – Франческа в ужасе зажала рот рукой. – Как же папа смог допустить такой кошмар? Вот уж не думала, что кому-то из нас придется выйти замуж здесь, во Флоренции. Мама никогда этого не хотела.

– Понятия не имею, почему родители приняли это предложение, – солгала Бьянка. Младшей сестренке незачем знать о страшной ошибке Марко, которая и стала причиной нынешней – а главное, грядущей катастрофы. – Как бы там ни было, ослушаться папу не могу при всем желании. Пойду под венец против своей воли и без радости.

– Раз он такой старый, может быть, скоро умрет? Тогда ты останешься богатой вдовой и сможешь жить в свое удовольствие. Например, заведешь любовника, который будет тебя радовать, – предположила Франческа с рассудительностью и логикой десятилетней девочки и гордо тряхнула золотистыми волосами. – Ну а я когда-нибудь выйду замуж за молодого прекрасного князя. На меньшее не согласна!

Бьянка не стала осуждать сестру за кровожадный план: он действительно оставлял луч надежды. Однако относительно второго утверждения все-таки заметила:

– Не обольщайся. Ты тоже выйдешь за того, кого выберет батюшка. Хочется верить, что в твоем случае это действительно будет молодой прекрасный князь.

– А когда свадьба? – не унималась Франческа. – Мне потребуется новое красивое платье. Конечно, не такое великолепное, как у тебя – ведь это твой день, – но тоже очень-очень богатое. Надо выглядеть как можно лучше: неизвестно, кто увидит меня во время церемонии!

– Дата свадьбы еще не назначена. Надеюсь, мама будет тянуть как можно дольше, – ответила Бьянка. – Она сказала что-то насчет приданого и подвенечного наряда.

– Наша мама очень умная: все знает. Существует немало правил, которые необходимо строго соблюдать. Тебе придется официально встретиться с женихом, причем наедине. Возможно, когда-нибудь, еще до объявления помолвки, он пожелает проводить тебя в церковь. Потом должно состояться торжественное оглашение брачного союза, ведь обе семьи очень известны в городе, и нельзя допустить, чтобы поползли грязные сплетни о вашей связи. – Франческа унаследовала склонности матери и в свои десять лет уже успела в полной мере усвоить сложные традиции. – На все это уйдет не меньше двух месяцев, а может быть, даже целый год, – добавила она с надеждой.

– Вполне вероятно, – согласилась Бьянка, но ни словом не обмолвилась, что отныне ей запрещено бывать на людях. Святая Анна! Если бы удалось подольше растянуть подготовку к бракосочетанию, было бы просто замечательно. Вдруг старик потеряет к ней интерес? И все же, если Себастиано Ровере хотя бы раз проводит ее к мессе, все сразу поймут, что она его невеста, и толпа пылких молодых поклонников рассеется навсегда. Тогда не придется сидеть взаперти до свадьбы, а вот после венчания домашнего плена уже никак не избежать. Пожалуй, стоит предложить этот вариант маме: ей ведь нравится ходить в церковь с Бьянкой.

Как обычно, Орианна пришла пожелать дочерям спокойной ночи, а потом уединилась с Бьянкой в ее спальне.

– То самообладание, с которым ты приняла решение отца, поначалу меня порадовало. Хорошо, что ты, оказывается, умеешь вести себя мудро. Но не следовало ему перечить: он хочет этого брака ничуть не больше, чем ты или я, однако выбора у него нет.

– Утром Марко рассказал, как все случилось, и подготовил меня к разговору, – откровенно призналась Бьянка. – Иначе точно упала бы в обморок от ужаса. Неужели папа не может расплатиться с мастером Ровере как-нибудь иначе? Почему этот человек упорствует в стремлении сделать меня своей очередной женой?

– Тебе уже известно, что отец предлагал взамен все, что он пожелает, – печально вздохнула Орианна. – К сожалению, Ровере не согласен на компромисс и твердо стоит на своем. Скорее всего, считает, что кровные узы послужат защитой его сыну. Если бы Марко сообщил о происшествии властям, как собирался сначала, спасти Стефано от сурового наказания было бы очень сложно, и репутация адвоката понесла бы урон. Он, конечно, очень известный и влиятельный человек, но подобное положение неизбежно привлекает тайных недоброжелателей и открытых врагов. И те и другие только и ждут возможности свести счеты. Родство с нашей семьей гарантирует неразглашение тайны, а следовательно, безопасность. Не забывай и о том, что в городе о тебе идет слава, как о девушке необыкновенной красоты и безупречной добродетели. Юная очаровательная супруга придает немолодому мужчине особый вес в обществе: он сразу становится центром восхищенного внимания и объектом зависти. Ровере любит, когда ему завидуют, а потому брак с тобой чрезвычайно ему льстит.

– Мне известно, что он стар, но насколько? – спросила Бьянка, с горечью сознавая, что своим несчастьем всецело обязана глупости брата.

– Твой отец сказал, что адвокату тридцать шесть лет, – ответила Орианна.

– Пресвятая Дева! – в ужасе прошептала Бьянка. – Но ведь он на целых двадцать два года старше меня!

– Что ж, Джованни тоже значительно превосходит меня в возрасте, – рассудительно возразила Орианна. – Умудренный жизненным опытом супруг – это не так уж и плохо, дочь моя.

– Но папа, по крайней мере, тебя видел. Он сам мне рассказывал, что впервые обратил внимание на твою красоту, когда на Гранд-канале вы с дедушкой проплыли мимо него в гондоле. И хотя его предложение было принято – даже несмотря на то, что он был чужим для твоей семьи, предстояло долгое официальное ухаживание, и ты могла познакомиться с ним ближе. Да, ты знала, за кого выходишь замуж!

– Себастиано Ровере непременно с тобой познакомится, и случится это не позже, чем за несколько месяцев до свадьбы. Иного я не допущу, – успокоила Орианна. – Поверь, сделаю все, чтобы тебя защитить, и не позволю торопить события. Но твой отец боится этого человека, и оттягивать венчание бесконечно не удастся.

– Понимаю, – грустно вздохнула Бьянка. – Можешь на меня положиться: семью не опозорю. Но хочу спросить вот о чем: почему бы синьору Ровере раз-другой не проводить нас к мессе? Увидев его, молодые люди на площади сразу узнают о серьезности намерений и исчезнут навсегда. Признаюсь, оскорбительно сознавать, что тот, кто даже не видел меня ни разу, заранее ставит под сомнение мою чистоту.

– Разумный довод, дорогая, – одобрила Орианна. – Но прежде попытаюсь другим способом убедить синьора Ровере изменить решение: скажу, что люблю ходить в церковь со старшей дочерью и запрет чрезвычайно меня огорчит. Посмотрим, что из этого получится. Вряд ли он сможет отказать матери в невинной радости, тем более что вскоре ты навсегда покинешь родной дом и семью. Не нужно демонстрировать будущему мужу твой ум: от этого он лишь станет строже.

Бьянка с улыбкой кивнула.

– Спасибо, мама.

Орианна улыбнулась в ответ. Ничего не поделаешь, предстоящая свадьба дочери совсем ее не радовала. Но она уже приняла решение оттянуть печальный день любыми доступными способами: настаивать на соблюдении всех традиций, обрядов и самых незначительных условностей. А если жених начнет возмущаться и торопить, можно будет пустить в ход испытанное оружие – безутешно горе: у нее забирают старшую дочь, в брак вступает ее первый ребенок. Так неужели матери не позволят устроить свадьбу по всем правилам?

К тому же портнихи, которым будет поручено создать богатое приданое невесты, должны быть лучшими на свете. Следовательно, их придется привезти из Венеции, из родного дома Орианны. Венецианские фасоны несравнимо элегантнее и оригинальнее флорентийских – это всем известно. Требование, разумеется, вызовет бурное недовольство, но она ни за что не уступит. Подвенечное платье и приданое старшей дочери будут созданы настоящими венецианскими мастерицами.

Довольная собственным хитроумием, Орианна едва заметно улыбнулась. Да, выиграть несколько месяцев непременно удастся. Ах, если бы только в этом не было необходимости! Если бы Бьянка могла выйти замуж за красивого, знатного молодого венецианца или французского герцога, а не за самого скандального человека во Флоренции! И виновник всех неприятностей старший сын, Марко! Ничего не поделаешь: Бог создал мужчин неразумными, беспутными существами.

Глава 2

Рабыня из далекой арабской страны застонала: толстая кожаная плеть в двадцатый раз хлестнула по голым ягодицам. Она молча старательно считала удары, которые отвешивал господин. Еще два, и она жалобно запищит. Третий – и попросит пощады. Обычно после этого он бил еще дважды, а потом позволял наложнице упасть на колени и замереть с поднятыми бедрами. Так повторялось из раза в раз, но хозяин и не подозревал, что им искусно манипулируют.

После двадцать пятого удара он, наконец, оседлает ее и даст выход возбужденной жестокостью похоти. Потом она свернется калачиком у него на коленях, чтобы восхвалять его доблесть и умолять о продолжении. Возможно, он уступит просьбам, но, скорее всего, откажет. Для того чтобы почувствовать в себе мужскую силу, этот человек должен причинить женщине боль. И вот теперь пронесся слух, что он задумал жениться на молоденькой девушке – точнее, девочке. Рабыня искренне сочувствовала бедняжке, кем бы та ни оказалась. Она вскрикнула. Последовал еще удар.

– Пожалуйста, господин, хватит! – взмолилась рабыня. – Не могу больше!

– Еще как можешь, маленькая дикая сучка, – прорычал хозяин и отвесил два дежурных удара. – Ну а теперь встань на колени и служи мне!

Рабыня привычно упала на колени, уперлась локтями в ковер и в ожидании продолжения подняла горящий от побоев зад. Хозяин не разочаровал: изрядно возбудившись, он становился вполне сносным любовником. Длинный, толстый, горячий стержень вонзился глубоко и доставил острое наслаждение, однако опытная наложница помнила о своих обязанностях.

– Да, мой господин! – восторженно всхлипнула она. – Твое орудие исполнено мощи! Ничего сильнее я не встречала за всю свою жизнь! Прошу, не отсылай меня, когда приведешь в дом новую жену, ведь живу я только ради твоего удовольствия! – Она умело сжала его плоть отлично тренированными внутренними мышцами.

Господин запустил пальцы в длинные черные волосы и с силой дернул.

– Кто тебе сказал, что я собираюсь жениться?

– Дом полнится сплетнями, мой повелитель. Если я неосторожно проговорилась, прошу прощения, – запричитала рабыня.

Себастиано Ровере выпустил волосы и обеими руками сжал ее полные бедра.

– Вовсе не собираюсь никуда тебя отсылать, Нудара, – успокоил он. – Скоро у тебя появятся новые обязанности. Будешь обучать маленькую девственницу, которую я беру в жены, как доставлять мне радость. – Господин мрачно рассмеялся и сосредоточился на предстоящем удовольствии: в этот раз соитие отличалось необычайной силой и удовлетворило не только его, но и удивленную Нудару.

Потом, сидя у него на коленях, рабыня заговорила с непривычной дерзостью:

– Ходят слухи, что твоя невеста – самая красивая девушка Флоренции. Это так?

– Понятия не имею, – пожал плечами господин. – Ни разу ее не видел. Мне необходима кровная связь с этой семьей, а в этом случае не может быть ничего надежнее брачных уз. Девчонка уже созрела для свадьбы. Едва начала ходить в церковь с матерью, как сразу привлекла целую толпу поклонников. Лучше сделать своей прежде, чем один из наглецов успеет ее испортить.

– Девственница с безукоризненной репутацией будет достойна тебя, мой повелитель, – угодливо пропела Нудара.

– Да, – самодовольно подтвердил хозяин.

Рабыня принялась его ласкать; искусные пальцы скользнули под халат, начали гладить и дразнить.

– Возьми меня снова, повелитель. Представь, что под твоими ладонями тает шелковистая, гладкая, нежная, молочно-белая кожа прекрасной девушки, волнуется нетронутая грудь, темнеют маленькие, трепещущие от поцелуев твердые соски; чистые бедра открываются навстречу тебе, и только тебе, – шептала рабыня на ухо хозяину. Потом лизнула мочку уха, легонько подула и ощутила под собой мужское вожделение. Быстро повернулась спиной, развела ноги и заставила его положить ладони на свою полную, зрелую грудь.

Ровере тяжело задышал, застонал и вновь принялся за дело. Образы, рожденные лицемерными словами, странным образом возбудили. Возможно ли, чтобы новая молодая жена и в самом деле вернула ему силу? Нетронутое, свежее, непознанное тело. Он облизнул губы и с силой вонзился в Нудару. Семейство Пьетро д’Анджело сумело сохранить дочь в первозданной чистоте. Он отведает ее чар первым. Первым и единственным. В брачную ночь она испугается, и он это увидит. Мысль о девичьем страхе мгновенно взбудоражила, и вскоре Нудара застонала от неожиданной мощи. А ему показалось, что так может продолжаться всю ночь.

Однако проверить ощущение на практике не удалось: близилось время визита синьора Ровере в дом торговца шелком. Предстояло официальное знакомство с будущей супругой. Следовало принять ванну и одеться так, чтобы произвести на юную красавицу неизгладимое впечатление. Пусть увидит, какая честь оказана и ей самой, и всему семейству. Для Себастиано кровная связь означала прежде всего безопасность, а вот торговцу шелком и его родственникам союз со знаменитым адвокатом сулил массу преимуществ.

Синьор Ровере спихнул рабыню с колен.

– Достаточно, жадная шлюха, – грубо буркнул он. – А то не останется сил для предстоящей встречи.

Нудара повернулась и с улыбкой взглянула на властителя.

– Сегодня мне удалось доставить вам удовольствие, мой господин. Очень рада.

Не сказав ни слова в ответ, Себастиано кликнул камердинера. Опасаясь нарушить благодушный настрой хозяина, Гвидо явился немедленно.

– Ванна готова, синьор, – объявил он и первым прошел в специальную комнату, предназначенную исключительно для купания. Далеко не во всех домах Флоренции, даже самых богатых, были предусмотрены столь изысканные удобства. Ванная комната придавала палаццо сходство с турецким дворцом, однако адвокат Ровере отличался особой щепетильностью во всех своих привычках.

– Что посоветуешь надеть на первую встречу с невестой, Гвидо? – спросил он слугу, пока тот помогал снять халат.

– Я бы на вашем месте выбрал коричневый бархатный костюм, который вы недавно заказали, – почтительно ответил Гвидо. – Тот, что отделан по воротнику и рукавам мехом и золотом. Элегантно и в то же время выглядит богато. Невинная девушка будет покорена внушительным обликом мужчины, который предстанет перед ней в столь импозантном виде. Как и любая другая женщина.

– Да, пожалуй, – задумчиво протянул Себастиано, представив сначала костюм, а потом и себя в нем. – Отличное предложение, Гвидо. Иди и приготовь одеяние, пока я приму ванну. Богатый костюм порадует и торговца, и его жену. Доводилось слышать, что она родом из богатой и благородной венецианской семьи.

– Поговаривают, что так оно и есть, синьор, – подтвердил Гвидо. Поклонился и поспешил выполнить распоряжение хозяина.

А Себастиано Ровере отдал себя в руки служанок, в чьи обязанности входил торжественный ритуал омовения. Тщеславие требовало присутствия женщин: три рабыни-гречанки не переставали наперебой восхищаться красотой и мужественностью господина. Он и сам знал, что, несмотря на свои тридцать шесть лет, сумел сохранить прекрасную физическую форму. В отличие от других флорентийцев неизменно соблюдал умеренность в еде и регулярно, несколько раз в неделю, занимался с учителем фехтования.

Молодой жене не придется жаловаться на дряхлость и бесформенность супруга. Ну а если она воспитана в тех же правилах, что и большинство богатых женщин, то скорее всего с молоком матери впитала ханжеское понятие о том, что близость с мужчиной служит одной-единственной цели: произведению на свет потомства. Поскольку ему самому дети больше не нужны, то после брачной ночи он оставит девочку в покое, а для удовлетворения темной похоти вернется к Нударе. К тому же в его полном распоряжении останется красивая и очень дорогая любовница. Щедрое содержание гарантирует преданность и отсутствие конкурентов. Мужчины всегда завидовали Себастиано, а после женитьбы на молодой прекрасной и богатой невесте будут завидовать еще больше.

Да, Бьянка Пьетро д’Анджело существенно повысит его статус и влияние. Отец ее, успешный купец, возглавляет свою гильдию и время от времени даже заседает в правительстве города. Себастиано Ровере лелеял честолюбивую мечту в один прекрасный день занять пост канцлера, и Джованни Пьетро д’Анджело мог принести немалую пользу в ее осуществлении.

Рабыни старательно вымыли господина, а напоследок умастили сандаловым маслом. Из ванной он вышел довольный, не забыв игриво ущипнуть каждую на прощание. Гречанки захихикали и ответили забавными распутными жестами, от которых настроение заметно улучшилось. Окончательно оно поднялось после того, как Себастиано надел новый костюм и посмотрел в зеркало: перед ним стоял красивый, представительный, полный сил мужчина.

В то время как синьор Ровере готовился к важному визиту, Бьянку Пьетро д’Анджело наряжали в розовое платье из тончайшего шелка. Корсаж безупречно облегал стройную фигуру и плавно перетекал в широкую юбку. Низкий квадратный вырез не скрывал жемчужной кожи. Свободные рукава напоминали крылья, а серебряная изящная вышивка прекрасно гармонировала с тончайшим серебристым кружевом. Длинные темные волосы свободно спускались на плечи и лишь на лбу были схвачены тонкой розовой лентой. Нежные ушки, и без того очаровательные, украшали розовые жемчужины в серебряной оправе; из таких же жемчужин состояло колье с крохотным золотым распятием.

– Никогда еще у меня не было такого удивительного платья, – восхищенно вздохнула Бьянка.

– Цвет очень красивый. – Франческа заметно завидовала сестре. – А вот мне розовый совсем не идет.

– Тебе еще рано думать о подобных нарядах, – урезонила малышку Орианна. – Не спеши взрослеть, дочь моя.

– Но ведь если я быстро вырасту, то успею выйти замуж за того венецианского князя, которого ты присмотрела для Бьянки, прежде чем к ней посватался синьор Ровере. Дедушка будет ужасно разочарован, если из-под его аристократического носа уплывет такой выгодный брак.

Орианна укоризненно покачала головой.

– Ты не по годам смела и разговорчива, Франческа. К тому же пора прекратить подслушивать под дверью. Не пытайся оправдываться, мы обе знаем, что это правда.

– Но что делать, если никто ничего мне не рассказывает? – обиделась девочка.

– Не рассказывают, потому что большая часть того, что ты украдкой слышишь, тебя не касается, – строго возразила Орианна и повернулась к старшей дочери. – Пришлю за тобой, когда настанет время. Синьору Ровере наверняка захочется провести с тобой несколько минут наедине. Помни: держись скромно и говори как можно меньше.

– А если я проявлю дурные манеры, он изменит решение? – встрепенулась Бьянка. – Если так, сделаю все, чтобы его отвадить.

– К сожалению, ничего не поможет. Он твердо решил заполучить в жены самую красивую девушку Флоренции, – вздохнула мать. – Синьор Ровере коллекционирует редкие произведения искусства, а ты – изысканное творение. Он ни за что от тебя не откажется.

Бьянка нервно вздрогнула, и Орианна обняла дочь за плечи, чтобы успокоить.

В комнату заглянула служанка и доложила, что гость только что миновал парк и остановился возле парадного. Орианна поцеловала Бьянку в лоб и поспешила к мужу. Вдвоем им предстояло встретить жениха на пороге и проводить в гостиную.

– Для меня большая честь принимать вас в своем доме, – с поклоном приветствовал хозяин.

– Чрезвычайно польщен. – Гость церемонно поклонился в ответ.

– Позвольте, синьор, представить мою жену, Орианну Веньер.

Ровере прикоснулся губами к маленькой ухоженной руке.

– Синьора, – замурлыкал он, – легенды не раскрывают и малой доли вашей красоты.

– Благодарю за добрые слова. – Орианна с трудом подавила желание немедленно вырвать ладонь и едва дождалась конца обязательной церемонии.

– Почему бы не выпить вина в саду? – предложил Джованни Пьетро д’Анджело.

– Прекрасная идея! – с готовностью поддержал Ровере. – Надеюсь, сегодня мне наконец-то удастся встретиться с вашей дочерью, синьориной Бьянкой?

– Несомненно, – лаконично ответил торговец шелком и направился к выходу.

Был ранний вечер; солнце еще не скрылось за горизонтом. Хозяева и гость расположились среди зелени на двух мраморных скамейках. Расторопный слуга тут же принес сладкое вино. Себастиано сразу заметил, что каждый из трех изящных серебряных кубков украшен золотым орнаментом с черным ониксом в центре. В душе шевельнулась зависть: у него такой красивой посуды не было.

– Нравится ли вам вино, синьор Ровере? – учтиво осведомился купец.

– Оно восхитительно, – последовал ответ. – Не пора ли пригласить вашу дочь, чтобы и она тоже смогла насладиться чудесным напитком?

Орианна подняла руку, и слуга немедленно подошел.

– Скажи Фабии, чтобы привела синьорину Бьянку, – распорядилась госпожа своим спокойным, на редкость мелодичным голосом и повернулась к гостю. – Девочка появится через несколько мгновений, но прежде хочу обратиться к вам с просьбой.

Себастиано Ровере несколько удивился, однако не отказал: в эту минуту он находился в исключительно благодушном настроении.

– Прошу, синьора. Готов исполнить любое ваше пожелание.

– Вы выдвинули условие, чтобы Бьянка никогда больше не сопровождала меня на мессу, в церковь Санта-Анна Дольче. Умоляю изменить решение. Понимаю и разделяю ваше беспокойство, но скоро дочь навсегда покинет родной дом, а за последние месяцы я успела полюбить наши с ней совместные молитвы. Может быть, если найдете время несколько раз пройти по площади вместе с нами, ваше величественное присутствие наряду со слухами о помолвке раз и навсегда освободит юношей от нескромных намерений. – Тонкими пальцами, унизанными кольцами, Орианна коснулась рукава бархатного камзола. – Прошу, синьор, не откажите матери в просьбе. – Она слегка улыбнулась, с надеждой посмотрела на гостя и наткнулась на ледяной взгляд.

Ровере задумался. Он понимал, что невозможно ответить отказом и при этом сохранить лицо, а потому заставил себя улыбнуться в ответ.

– Если присутствие дочери для вас так важно, синьора, то я, разумеется, согласен. – Краем глаза он заметил легкое движение и обернулся. Дыхание сбилось: неподалеку стояла девушка в розовом платье. Себастиано немедленно встал и с удовольствием отметил, что возвышается над ней. Мужская плоть отреагировала немедленно и бурно, почти болезненно натянув ткань на панталонах.

– Спасибо, синьор, – поблагодарила Орианна и с отвращением отметила мелькнувшее на лице гостя сластолюбивое выражение. Впрочем, Ровере тут же взял себя в руки.

– Подойди, дочка, – позвал отец.

Бьянка успела рассмотреть жениха прежде, чем он ее заметил. Красивый мужчина. Может быть, все окажется не так уж и плохо, даже несмотря на огромную разницу в возрасте? Она скромно потупилась, отчего черные бархатные ресницы почти опустились на тронутые легким румянцем щеки, и сделала несколько плавных шагов.

Остановилась и склонилась в безупречном реверансе.

«Воплощение красоты и грации», – восхищенно подумал Себастиано Ровере. Редкий случай, когда сплетни не обманули, а лишь в недостаточной степени оценили достоинства юной особы.

– Синьор Ровере, позвольте представить мою старшую дочь, Бьянку. Если вам приятно на нее смотреть, то скоро она станет вашей женой, – проговорил Джованни Пьетро д’Анджело, усилием воли выдавив из себя отвратительные слова. Как мог он согласиться на эту ужасную сделку? Увы, выхода не было: отказ означал бы вечный позор и для старшего сына, и для остальных членов семьи. Этот порочный и в то же время влиятельный человек наверняка бы всех погубил.

– Покорен несравненной прелестью и чистотой, которые вижу в лице вашей дочери. Ее присутствие украсит и согреет мой дом, а потому с радостью возьму ее в жены, – ответил Себастиано. Внезапно склонился, поднес к губам маленькую руку и поцеловал почти благоговейно. – Но согласитесь ли вы выйти за меня замуж, Бьянка д’Анджело?

«Нет, нет и еще раз нет!» – хотелось крикнуть Бьянке, однако она прекрасно знала, какого ответа от нее ждут.

– Я польщена вашим благосклонным вниманием, синьор.

Он снова поцеловал руку – на этот раз немного смелее.

– Так давайте же вместе прогуляемся по саду и побеседуем, – предложил гость, даже не побеспокоившись спросить позволения родителей.

Испуганная и растерянная, Бьянка повернулась и пошла рядом. Жених уводил ее все дальше и дальше, в сумрачную глубину аллеи, пока путь не преградила мраморная скамья, окруженная пышными кустами роз. Спутник потянул за руку и заставил сесть, сам расположился рядом. Страх не проходил: впервые в жизни Бьянка оказалась наедине с мужчиной и чувствовала себя крайне неловко. Сердце гулко билось, ладони внезапно покрылись испариной.

– Наверное, уже пора вернуться к родителям, – пробормотала она дрожащим голосом.

Ровере тихо, коротко засмеялся, и от этого смеха стало еще страшнее.

– До сих пор вам не доводилось оказываться наедине, лицом к лицу с посторонним мужчиной, правда? Конечно, не доводилось. А понимаете ли вы, что я единственный, с кем вам будет позволено проводить время? Я стану вашим господином, а вам придется повиноваться и исполнять каждое мое желание.

Бьянка молчала: душу переполнял гнев.

– Посмотрите на меня! Хочу видеть ваши глаза, – настойчиво потребовал Ровере. Схватил за подбородок и заставил поднять голову.

Бьянка подавила внезапный приступ тошноты. Нет, ни в коем случае нельзя бояться этого человека! Страх порабощает, превращает в жертву. Пусть придется выйти за него замуж, но она все равно не позволит властвовать над своим умом, сердцем и душой. Бьянка подняла ресницы, прямо посмотрела в требовательные глаза будущего мужа и увидела, что лед бывает черным.

– Говорят, цвет моих глаз неповторим, – спокойно произнесла она.

Себастиано Ровере молчал, пораженный незамутненной чистотой и прозрачностью взгляда. Надо будет найти аквамарины такого же оттенка, чтобы заказать драгоценное колье и серьги. Она будет носить украшения обнаженной, с распущенными волосами, чтобы образ сочетал в себе три цвета: морской волны, жемчужный и черный. Воображение представило картину, прекрасную до боли: вот юная супруга лежит на постели во всем своем первозданном совершенстве и ждет его.

– Подарите ли вы мне поцелуй, Бьянка? – попросил Себастиано внезапно охрипшим голосом и тут же осадил себя: спокойнее, не спеши. Девочка невинна.

Дерзкий вызов испугал.

– Синьор, не думаю, что родители одобрят подобное поведение.

– Соглашение о помолвке уже подписано. Это означает, что вы поступили в мое полное распоряжение. Впереди только свадьба. Ваша красота и обхождение мне по душе.

Ровере с силой сжал худенькие плечи.

– Я должен узнать вкус ваших губ! – Он с откровенной страстью привлек невесту и жадно завладел ртом.

Бьянка окаменела. Первый в жизни поцелуй открыто свидетельствовал о нескромных намерениях. Тяжело дыша, она попыталась увернуться, а когда сделать это не удалось, с силой оттолкнула жениха и вырвалась из грубых объятий.

– Синьор! – воскликнула она возмущенно и бросилась бежать в густые заросли.

Себастиан бросился следом: нельзя позволить девчонке явиться к родителям в слезах, ведь в этом случае он будет выглядеть похотливым грубияном. Вот беглянка остановилась, чтобы послушать, догоняет ли он.

– Милая Бьянка, умоляю простить мою горячность. Глубоко сожалею, что попытался взять силой то, чего вы не предлагали. Прошу, выйдите ко мне, и мы вместе вернемся к вашим родителям.

Бьянка слушала сладкие слова и пыталась понять, насколько они искренни. Скорее всего фальшивы насквозь. Жених просто не хотел глупо выглядеть в глазах будущих родственников, да ей и самой было бы неприятно поставить его в сомнительное положение. Став мужем, этот человек получит все возможные права и тогда сполна расквитается за обиды. Нет уж, куда более благоразумно сохранять видимость мира.