Текст книги "Дорога к Приграничью"

Автор книги: Бертрам Чандлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Глава 10

Нельзя сказать, что в камере было неуютно – но обстановка действовала угнетающе. Стены были обиты мягким материалом: случалось, что во время рейса у пассажиров обострялись всевозможные фобии и мании, в том числе агрессивные. Эта обивка служила скорее целям безопасности, нежели комфорта. Граймса пока не считали сумасшедшим – по крайней мере, с точки зрения медицины, а посему предоставили самому заботиться о своих телесных нуждах. В его распоряжении был маленький туалет. Строго в определенное время раздавался звонок, и в специальном люке, утопленном в мягкую стену, появлялся контейнер с едой. Также ему разрешили читать – правда, выбор литературы был ограничен. Судя по всему, ее присылала Джейн Пентекост. В основном это были памфлеты некоей организации, именующей себя «Партией независимости Приграничья». Призывы к оружию, больше похожие на истерические вопли, действовали удручающе – но еще большее уныние наводили колонки статистики. Экономика никогда не входила в число его любимых дисциплин.

Он спал, в назначенное время ел, медленно и тщательно производил гигиенические процедуры, что напоминало отправление какого-то странного ритуала, читал – вернее, пытался читать. И все время прислушивался к звукам и ощущениям. Он должен был знать, какие маневры в данный момент совершает судно.

Вскоре после его ареста остановили Движитель Манншенна. Это вызвало обычное чувство дезориентации во времени и пространстве. Потом прозвучал предупредительный сигнал об ускорении, – в камере был интерком – и Граймс, хотя это могло показаться ненужным, пристегнулся ремнями к койке. Вот заработали направляющие гироскопы, и он ощутил действие центробежных сил – судно ложилось на новый курс. Глухо заурчал реактивный двигатель, появилась искусственная гравитация. При иных обстоятельствах такой расход реактивного топлива можно было назвать, по меньшей мере, безрассудным.

И вдруг стало тихо. Снова исчезло тяготение, и почти тут же пронзительно взвыл Движитель. Граймс не помнил, чтобы когда-нибудь этот звук был таким тонким, а тошнотворное чувство дезориентации длилось так долго.

А потом долгие дни – ничего.

Он съедал пищу, которая появлялась в окошке. Каждое утро – часы позволяли отслеживать смену дня и ночи – он принимал душ и наносил на лицо крем-депилятор. Он попробовал заниматься гимнастикой, но в камере, где все поверхности были мягкими, в невесомости, без тренажеров это оказалось затруднительным. Попытки снова обратиться к литературе вызвали лишь тошноту: в сравнении с этой писаниной телефонный справочник показался бы шедевром беллетристики. Граймс не считал себя общительным человеком, но отсутствие собеседников – и вообще людей – его удручало.

В какой-то момент Граймс почувствовал, что начинается новый маневр. Тоскливое однообразие длилось слишком долго, и любая перемена была в радость. На этот раз не было ни урчания направляющих гироскопов, ни рева реактивного двигателя – лишь заунывно пел Движитель Манншенна. Звук становился то выше, то ниже: механик менял уровень темпоральной прецессии. Десятки секунд, секунды, микросекунды…

Затем и это прекратилось.

Корабль слегка вздрогнул – один раз, второй.

Граймс словно наяву увидел пуск двух швартовых ракет – одна с носа, вторая с кормы. Каждая снабжена мощными электромагнитами, а за ними тянутся фатомы99
  Фатом или морская сажень – примерно 1, 83 м. (Прим. перев. )


[Закрыть] тонкого, но чрезвычайно прочного троса. Такое оборудование стояло почти на всех торговых судах, хотя применялось редко – в отличие от военных кораблей. Но Крейвен – капитан запаса, а значит, имеет богатый опыт подобных маневров.

По корпусу корабля вновь пробежала дрожь – на этот раз весьма заметная.

Значит, рандеву состоялось. Еще раньше «Дельта Ориона» и «Эпсилон Секстана» синхронизировали уровни прецессии. Теперь суда связаны друг с другом спасательными тросами и вместе несутся сквозь бесконечную тьму.

И еще это значит, что выжившие уже почти наверняка на борту «Делии О'Райан». Их вытаскивают из провонявших потом и кровью скафандров, а они рассказывают Крейвену и офицерам о нападении и о том, что за этим последовало. Граймс представлял их себе так ясно, словно это происходило у него на глазах. А сварщики и механики сейчас копошатся вокруг пробоин, из горелок вырывается ослепительное пламя, отрезая не слишком ценные панели и приваривая заплаты. В точности как в «Инструкции по ликвидации повреждений». Несомненно, в свое время капитан Крейвен тоже уделил этому опусу должное внимание.

А что с грузом ФИКС, за которое Граймс отвечает перед своей службой? Корабль то и дело вздрагивал – это работали транспортеры и краны. Линдисфарн – первый пункт маршрута «Дельты Ориона», а оборудование Исследовательской службы – основной груз. Но что он, мичман Джон Граймс, может сделать?

Ничего, ровным счетом ничего. И есть ли у него законные основания противодействовать капитану? В этой маленькой лужице он всего лишь маленькая лягушка… а Крейвен объяснил, кто здесь самая большая лягушка, и объяснил вполне доходчиво. Надо было больше внимания уделять галактическому законодательству… Правда, Граймс подозревал, что подобную ситуацию вряд ли сможет разрешить даже профессиональный юрист.

Его не оставляло смутное предчувствие: в самом ближайшем будущем – пока еще туманном – ему понадобятся все телесные и душевные силы. Граймс пристегнулся к койке и решил хотя бы во сне забыть о тревогах. В Академии он прослушал (хотя и не слишком внимательно) курс психологии, а посему знал, что это не более чем стремление вернуться в материнскую утробу. Но перед тем как плавно погрузиться в неглубокий сон, он пожал плечами и подумал: «Ну и что?»

Он проснулся словно от толчка.

У его койки стояла Джейн Пентекост и смотрела на него сверху вниз.

– Заходи, – сказал он. – Стучать не обязательно. Полюбуйся, какая у нас нищета. А вообще это Дом Свободы: можешь обзывать кота ублюдком и, кажется, плевать на ковер.

– Не смешно, – ответила она.

– Верю. Даже я, когда впервые это услышал, смог удержаться от катания по полу и смеховой истерики.

– Не стоит так злиться, Джон.

– Да неужели? Наверно, ты бы пела от восторга, оказавшись в этой ватной клетке?

– Не думаю. Но ты сам напросился.

– Если «напрашиваться» означает выполнять свой долг – пытаться его выполнить… Ладно, как там наш капитан-пират? Уже отчалил, вооружившись до зубов краденым оружием?

– Нет, оружие пока не установили. Давай отложим юридические вопросы на другой раз, Джон. У нас мало времени. Я… я зашла попрощаться.

– Попрощаться? – тупо переспросил он.

– Ну да. Кто-то же должен кормить экипаж на «Эпсилоне Секстана» – вот я и вызвалась.

– Ты?

– А почему нет, черт побери? – взорвалась она. – Капитан Крейвен перелез на нашу сторону забора. Хороши мы будем, приграничники, если никто из нас с ним не полетит. Бакстер уже перенес свои вещи – он будет старшим реактивщиком. Один из ИМРД на «Секси Эппи» уцелел, но это четвертый механик, он может только следить за приборами.

– А кто еще?

– Больше никто. А, еще три «имама»1010
  Инженер-механик Манншенновского Движителя. Возможно, это дань традиции, но их обычно четверо, как на земных кораблях: главный и три его помощника: первый помощник, он же второй акселераторщик, второй, он же третий ИМАМ, и третий помощник, он же четвертый ИМАМ.


[Закрыть]: главный, второй и третий. Теперь, когда их корабль вооружили, они хотят остаться… просто горят желанием. И псионик тоже остается. Наши офицеры наперебой просились на «Э.С.», но Старик их завернул. Сказал, что нельзя рисковать своим кораблем, оставляя его без команды. Особенно с пассажирами на борту.

– Это его дело, – холодно отрезал Граймс. – Только интересно, как он думает отбиваться, если вальдегренцы повторят попытку?

– По крайней мере, он надеется дать отпор. Ставит дистанционное управление орудиями на главный пульт.

– Неплохой вариант, – признал Граймс. Слова Джейн задели в нем профессиональную струнку. – Но не оптимальный. Обычно во время боевых действий капитан только управляет кораблем, но не корректирует огонь.

– Все-то ты знаешь.

– Кое-что знаю.

– Конечно, ты же читал книжки. А капитан Крейвен всего-навсего командовал легким крейсером, когда были эта заварушка с дрингами – куда ему до тебя?

– Все равно – у него не четыре руки и не две головы.

– Может, хватит городить ерунду? – выпалила Джейн. – Может быть, мы больше никогда не увидимся, Джон, и… и… О, черт, я хочу просто хорошо попрощаться и хочу, чтобы ты не думал слишком плохо о Старике… и обо мне.

– И что же мы должны сделать, чтобы это удалось?

– Проклятие, Граймс! Ты, сопливый надутый щенок, неспособный позаботиться о себе!..

И вдруг наклонилась и поцеловала его. Это должно было быть просто легкое соприкосновение губ, но Граймс вдруг всем своим существом ощутил ее близость, тепло, ее запах. Он понял, что обнимает ее. Девушка сделала движение, словно пыталась высвободиться, но, похоже, не слишком к этому стремилась – и только с легкой досадой пробормотала: «Черт, вот черт», а потом «toujours gai».1111
  Ну вот, как всегда (фр. ).


[Закрыть] Тогда эти слова были для него лишь набором непонятных созвучий. И лишь спустя годы, познакомившись с поэзией двадцатого столетия, он вспомнил этот шепот и понял, что она хотела сказать. Но сейчас важно было лишь одно – ее руки, которые обнимали его.

Каким-то образом пуговицы ее рубашки расстегнулись, и затвердевшие соски прижались к голой груди Граймса. Потом ее шорты сползли с бедер – кто и когда их расстегнул? И, наконец, куда-то исчезла его собственная одежда – последнее, что отделяло их друг от друга.

Женская нагота была для него не в новинку. Он предпочитал пляжи, где люди не обременяют себя купальниками и комплексами, и был в этом не одинок. Он знал, как выглядит женщина без одежды… но здесь все было по-другому. Ему уже доводилось целоваться – но он еще никогда не целовался с обнаженной женщиной. И, если уж на то пошло, он первый раз в жизни оказался с обнаженной женщиной наедине.

Подобно большинству своих сверстников, он уже успел на смотреться эротических фильмов и, конечно, читал соответствующую литературу. Но там все было по-другому. Теперь это происходило с ним.

Впервые.

Когда все закончилось, они, еще сжимая друг друга в объятиях, выплыли в центр маленькой каюты под действием случайных сил. Сброшенная одежда овевала их влажные от пота тела. Граймсу не хотелось отпускать девушку.

Джейн мягко попыталась высвободиться.

– Прощание получилось чуть более теплым, чем я ожидала, – прошептала она. – Но я не жалею. Нет, не жалею… – и добавила почти неслышно: – У тебя ведь это было в первый раз, да?

– Да.

– Тогда я тем более рада, что так получилось. И все же мы должны попрощаться.

– Нет!

– Не глупи, Джон. Ты собираешься удержать меня силой?

– Я могу пойти с тобой.

Она оттолкнула его. Граймс приземлился спиной на койку и едва успел вцепиться в ремни, чтобы не отлететь обратно. Стоя на полу в одних сандалиях с магнитной подошвой, Джейн вытянула тонкую руку и изящным движением поймала проплывающую мимо рубашку.

– Я одеваюсь и ухожу отсюда, – резко сказала она. – Ты остаешься. Черт тебя побери, Граймс! Ты решил, что я стараюсь заманить тебя на «Секси Эппи» с помощью своего замечательного тела? Я уже говорила тебе и повторяю еще раз: я не Ольга Поповски, Прекрасная Шпионка. И не проститутка. Есть вещи, которые нельзя купить даже за помощь лучшего артиллериста всей этой сраной Галактики… не то что твою.

– Ты так красива, когда злишься, – это была избитая фраза, но он действительно чувствовал это. – Впрочем, ты всегда красива… Я люблю тебя.

– Щеночек влюбился, – она презрительно сморщила губы. – Ты знаешь, что я достаточно стара, чтобы быть твоей… хм… незамужней тетушкой?

– Дай мне сказать. Ладно, пусть я щенок, как ты утверждаешь. Но я все равно люблю тебя, – это была импровизация, но Граймс надеялся, что говорит убедительно. – Только дело не в этом… Настоящая причина, по которой я хочу лететь с вами… Я понял, что именно потерял капитан Крейвен, когда пираты рас стреляли «Эпсилон Секстана». Я понял… вернее, почувствовал – почему он готов рисковать своей жизнью и карьерой ради мести. И думаю, что это достойная цель. И хочу ему помочь.

Джейн замерла в полурасстегнутой рубашке и недоверчиво уставилась на него:

– Ты действительно хочешь лететь… из-за этого?

– Да.

– Значит, ты врун, Граймс.

– Нет, – твердо заявил он. – Ну… не совсем. Я хочу помочь Старику – и тебе тоже. Эта история с пиратами убедила меня, что вам, приграничникам, действительно приходится несладко. Может быть, я не первый артиллерист в Галактике, но с этими новыми пушками знаком чуть получше, чем капитан Крейвен.

Джейн скептически усмехнулась.

– Значит, во-первых, братские чувства к коллеге и товарищу. Во-вторых, политические мотивы. Что дальше?

– То, с чего мы начали. Я действительно люблю тебя, Джейн. И если будет драка, я хочу быть рядом и стрелять, защищая тебя. Я не спорю: то, что… случилось… повлияло на мое решение. Но ты не покупаешь меня и не подкупаешь. Не думай так, никогда.

В голосе Граймса зазвучала мольба.

– Посмотри на вещи реально, Джейн. Еще один офицер – тем более офицер, который недавно проходил учения, чертовски повысит ваши шансы.

– Я… Да, наверное. Но все-таки мне это не нравится.

– Ну и ладно. Зачем смотреть в зубы дареному коню?

– Хорошо. Ты победил. Одевайся и пойдем поговорим со Стариком.

Глава 11

Джейн Пентекост провела Граймса через шлюз. Корабль казался странно пустым, и Граймс не преминул сказать об этом. Девушка объяснила, что пассажиров попросили оставаться в своих каютах. Что же касается экипажа «Дельты Ориона», то большинство были заняты восстановительными работами на «Эпсилоне Секстана».

– Стало быть, не одного меня держат под замком, – усмехнулся Граймс.

– Но ты единственный, кто получил компенсацию, – парировала девушка.

Граймс не нашелся с ответом. Он молча разглядывал временный туннель, соединяющий шлюзы двух кораблей. Это означало, что пробоины в корпусе «Э.С.» заделаны, атмосфера восстановлена. Следовательно, вооружение установить успели. Граймс надеялся, что переделывать чего не придется.

Корабль уже нельзя было назвать грудой развалин, однако его корпус покрывали шрамы, напоминающие о нападении. Опасные пробоины были заделаны, но дыры и трещины, которые не влияли на прочность конструкции, по-прежнему зияли в панелях и переборках, покрытых причудливыми пятнами и брызгами расплавленного металла. Рядом, подобно свежим хирургическим рубцам, блестели сварные швы – инженеры Крейвена постарались на славу.

Джейн и Граймс поднимались все выше, палуба за палубой. Подъемник в осевой шахте еще не работал, и у Граймса было достаточно времени, чтобы оценить степень повреждений. Они шли через «ферму», превращенную в руины, между разорванными внутренним давлением контейнерами с водорослями и искореженными цистернами, где скорчились мертвые остатки дрожжей, почерневшие, замерзшие и обезвоженные. Там, где была оранжерея, приходилось продираться сквозь путаницу ломких лиан, убитых вечной космической зимой.

Затем они проследовали через жилые уровни. Там и здесь в стенах кают темнели дыры – лазер кромсал переборки вместе с теми, кто находился внутри. Тела уже убрали, за что Граймс был искренне благодарен капитану – позже он узнал, что похоронные мероприятия были первым, о чем распорядился Крейвен. Тела убрали – но пятна крови остались. В вакууме смерть делает свое дело быстро, а поэтому весьма неряшливо.

Крейвен сидел в рубке один. Он довольно медленно и неуклюже прилаживал самопальную панель к штатному пульту управления перед капитанским креслом. Граймс догадался, что она предназначалась для дистанционной корректировки огня.

– Не стоит беспокоиться, сэр, – сказал Граймс.

Крейвен резко обернулся. Отвертка выскользнула у него из рук и поплыла в сторону мичмана. Капитан предпринял неуклюжую попытку ее поймать, потом смерил Граймса свирепым взглядом.

– А, это вы? – прорычал он, потом повернулся к Джейн. – За каким дьяволом вы выпустили этого щенка из камеры?

– Капитан Крейвен, мистер Граймс хочет лететь с нами, – спокойно ответила девушка.

– Что? Предупреждаю, мисс Пентекост, оставьте ваши дурацкие шутки при себе.

– Это не шутка, капитан, – вмешался Граймс. – У меня было достаточно времени на размышления. И я уверен, у вас будет гораздо больше шансов победить, если за пультом окажется опытный артиллерист.

Крейвен перевел взгляд на Джейн, потом обратно.

– Кажется, я предупреждал вас, мичман.

– Это совсем другое дело, сэр, – Граймс покраснел. – На самом деле, мисс Пентекост старалась отговорить меня…

– Не сомневаюсь!

– Это правда, – сказала Джейн. – Но он сказал, что мы не можем позволить себе заглядывать… в зубы дареному коню.

– Я не знаю и знать не хочу, что там между вами произошло, – отрезал Крейвен. – Столь внезапная перемена взглядов… Ладно, не суть. Как говорится, один доброволец стоит десятка обязанных… – он холодно посмотрел на Граймса: – Надеюсь, вы здесь по доброй воле?

– Да, капитан.

– Я вам верю. Впрочем, у меня нет выбора. Но вы отдаете себе отчет, каковы могут быть последствия?

– Да, сэр.

– Ладно… думаю, мне удастся избавить вас от нок-реи. Надо будет сделать пару записей в бортжурнале «Дельты Ориона», прежде чем передать командование капитану Кеннеди. А когда дело касается таких документов, никто не посмеет назвать капитана лжецом. По крайней мере, вслух… – он задумался. – Мисс Пентекост, как вам понравится? Дата, местоположение, все такое. «Мистер Джон Граймс, мичман ФИКС, пассажир, принудительно переведен на судно „Эпсилон Секстана“ для наблюдения за установкой и отладкой вооружения, собственность ФИКС, перемещенного в соответствии с моим приказом №1; а также для консультаций по использованию вышеуказанного оборудования в случае столкновения с противником. Подпись и так далее. Заверено свидетелями».

– Несколько многословно, сэр. Но, вроде бы, ничего не забыто.

– Я собираюсь не только консультировать! – вспыхнул Граймс.

– Помолчите. А если уж вам необходимо открыть рот, хотя бы проследите, чтобы это происходило без свидетелей. Ладно, перейдем к «консультациям». Видите, что я пытаюсь сделать? Работать будет?

– В общем, да, сэр. Но гораздо лучше, когда огневой контроль полностью отделен от управления.

– Хотите сказать, я не смогу делать и то, и другое одновременно?

– Сможете. Но это не оптимальный вариант. Просто потому что вы человек. Если за этот пульт посадить шаарца… или кого-нибудь еще из многоруких… Кстати, на шаарских военных кораблях капитан-королева тоже не производит корректировку курса и огня одновременно.

– Ну, вы у нас эксперт. Я просто хотел убедиться, что вы готовы… цитирую: «Тянуться своими маленькими розовыми лапками к боевой волынке».

– Откровенно говоря, именно это я и собирался сделать.

– Вот и отлично. Тогда переделайте панель управления, как вам удобнее. А я постараюсь выделить вам в помощь механика.

– Пока мы еще не начали, сэр, я бы хотел проверить орудийные установки. Просто на тот случай…

– Просто на тот случай, если я и там чего-нибудь напортачил, а? – вопрос капитана прозвучал почти шутливо. – Очень хорошо. Только не затягивайте с этим. Нам уже пора стартовать.

– Да, – похоже, Джейн похитила у капитана мрачное настроение. – Пора.

Глава 12

В те времена, когда между торговыми и боевыми звездолетами еще не было существенного различия, любой из них строился в расчете на установку достаточно мощного вооружения. Но с тех пор ситуация изменилась, и размещение орудий на торговом судне представляло некоторые трудности. В результате инспекции Граймсу пришлось признать, что капитан Крейвен мастерски использовал каждый кубический дюйм свободного пространства. Несомненно, сказался опыт многолетней службы на кораблях самых разных классов. Как ни странно, порадовало отсутствие в реквизированном грузе ФИКС огнестрельного оружия: это означало, что не придется решать проблему последствий отдачи при выстреле. Окончив осмотр, Граймс вернулся в рубку. Капитан все еще находился там в обществе Джейн Пентекост. Судя по всему, они что-то обсуждали, и весьма горячо, потому что Джейн сидела вся пунцовая и выглядела обиженной.

– Что там у вас? – рявкнул капитан.

– Вы все превосходно сделали, капитан. Не крейсер, конечно, но вполне сможет за себя постоять.

– Спасибо. Тогда вылетаем.

– Чуть погодя, сэр. Сначала мне нужно перебрать панель управления огнем.

Крейвен рассмеялся:

– Успеете, мистер Граймс. Мне еще придется решить пару вопросов на «Дельте Ориона». Но постарайтесь не затягивать.

Он протиснулся в люк. Джейн Пентекост последовала за ним.

– Я пришлю мистера Бакстера тебе в помощь, Джон, – бросила она на ходу.

Приграничник, похоже, был где-то неподалеку – несколько секунд спустя он уже стоял в рубке, расстегивая поясник с инструментами. Сначала он сноровисто помогал Граймсу, потом, когда понял, что требуется, взялся за дело наравне с мичманом. При этом рот у него не закрывался ни на минуту.

– Мам'чка тож' хотела присоединиться, но я ее отг'ворил. Вот 'ж кого не ожидал здесь найти, так эт' вас, черт подери.

– Неужели? – холодно отозвался Граймс.

– С мест' не сойти. В жизни б' не подумал, что вас угоразд'т стать пиратом, – капля, сорвавшись с жала паяльника, обожгла приграничнику руку, и он выругался. – Холодная пайка куда лучше, то'ко возитьс' долго… О чем бишь я? А! Ко'да я увид'л вас на эт'м корыте, м'ня чуть удар не хватил.

– У меня были на то веские причины, – неохотно ответил Граймс.

– Да уж думаю! И у моей миссус тож' были веские пр'чины – она так рвалась со мной лететь. Но она-то в артиллерии ни бельмес' не смыслит, – он подумал и благочестиво добавил: – Слав' Богу.

– Зато я смыслю, – сухо сказал Граймс. Пора было сменить тему, пока этот разговор его не доконал. – Ага, вот так. Только посмотрите по условной окраске. Синий провод – АЛГЭ…

– Знаю-знаю, – перебил Бакстер. – Лучш' скажите: сто'щая вещь?

– Да. Конечно, если по нам будут очень долго лупить лазером, мы все рано поджаримся. Но какое-то время продержаться можно.

– Наде'сь, вы правы, – Бакстер соединил последние проводки и поместил панель в пустой корпус. – Волшебн' кабинет готов, професс'р. Публика жаждет увидеть, каких кроликов вы достан'те из шляпы.

– Полезных и нужных, – сказал капитан, появляясь из люка. – Ну как, теперь вы готовы , мистер Граймс?

– Да, сэр.

– Хорошо. Тогда стартуем. Можете занять кресло второго пилота, а мистер Бакстер последит за реактивным двигателем.

– Есть, шкип'р, – отозвался инженер, убрал инструменты в поясник и направился к люку.

Интерком начал подавать признаки жизни, потом доложил голосом Джейн Пентекост:

– Суда разъединены. Шлюз закрыт.

– Еще не разъединены: магниты остались, – буркнул Крейвен и потянулся к передатчику: – «Эпсилон Секстана» – «Дельте Ориона». Убрать магниты. Отбой.

– «Дельта Ориона» – «Эпсилону Секстана». Убираем.

Через иллюминатор Граймс увидел, как яркие серебристые тросы, змеясь, втянулись в пазы.

– Готово, капитан.

– Спасибо, капитан Кеннеди. Надеюсь… – голос Крейвена зазвучал мягче: – Надеюсь, ты сохранишь этот привесок к имени, Билл.

– Спасибо, сэр. И всего хорошего от нас всем вам. Доброй охоты.

– Спасибо. Позаботься о старушке «Делии», капитан. И о себе тоже. Отбой – и старт.

– «Дельта Ориона» – «Эпсилону Секстана». Отбой и старт.

«Так и хочется сказать „последний“, – подумал Граймс.

Он знал, что корабли, уже ничем не связанные, медленно плывут прочь друг от друга. Вот «Дельта Ориона» появилась в иллюминаторе – ее видно полностью. Граймс уже не мог вспомнить день, когда впервые разглядывал ее в космопорте Вумера. Столько всякого случилось с тех пор… и сколько, будем надеяться, еще случится.

Крейвен снова склонился к микрофону интеркома.

– Приготовиться к темпоральной прецессии. Десинхронизируемся.

Голова пошла кругом, тонкий вой гироскопов болезненно вонзился в барабанные перепонки. Огромное светящееся тело второго корабля окуталось мерцающей пеленой, потом вдруг свернулось в подобие уродливой бутылки Клейна – и исчезло. Там, где только что был корабль (и оставался по-прежнему – в своем времени и пространстве), горели гигантские радужные спирали – такими представлялись в искривленном континууме далекие звезды.

– Манншенн – стоп!

Тонкое завывание мгновенно смолкло. Звезды в иллюминаторах снова были прежними – ослепительно яркие искры, рассыпанные в черноте.

– Мистер Граймс, – капитан резко обернулся. – Надеюсь, вы проявите к стрельбе больше интереса, чем к управлению кораблем. Хочу вам напомнить, что вы – старший помощник на этом судне и в случае моей гибели принимаете командование.

– Извините, сэр, – пробормотал Граймс – и, внезапно осмелев, произнес: – Но я не старпом, сэр. Я не подписывал договора.

К его удивлению, Крейвен рассмеялся:

– Каков крючкотвор! Ладно, мистер Граймс. Как только ляжем на курс, сразу займемся бумажной работой. И все же – могу я вас попросить повнимательнее отнестись к тому, что я делаю?

– Слушаюсь, сэр.

Граймс не ограничился обещаниями и превратился в зрение и слух. С каким мастерством капитан Крейвен разворачивал корабль, манипулируя направляющими гироскопами! Наконец красная звезда – конечная точка маршрута – оказалась прямо по курсу. Мичман отметил про себя, что реактивный двигатель работал дольше обычного, соответственно возрастало и ускорение, и не преминул об этом спросить.

– Они… – слова сходили с губ капитана: медленно и тяжело, словно и на них действовала перегрузка, – ожидают… что мы… будем… спешить. Не стоит… их разочаровывать…

Скорость быстро нарастала, но по меркам межзвездных расстояний все еще оставалась ничтожной. Несколько минут почти оглушающей тишины – и снова взревели реактивные двигатели. Почти сразу их гул стал стихать – но теперь все отсеки заливал свистящий вой Манншенновского движителя. Казалось, каждая деталь дрожит мелкой дрожью. Корабль летел, проваливаясь сквозь пространство и время, сквозь сжатые и искривленные измерения – словно спешил на свидание со Смертью…

Вот только с чьей? Граймса этот вопрос очень интересовал.

– Я должен был спросить раньше, сэр, – проговорил он. – Как они собираются нас искать?

– Понятия не имею, – отозвался Крейвен. – До сих пор им это удавалось – когда они хотели кого-то найти. Они никогда не пользуются обычным приемом пиратов – затаиться в точке вероятного выхода из прыжка и ждать. Может, у них масс-индикатор?.. Возможно – теоретически. Если корабль идет на Манншенне, масс-индикатор можно использовать как радар в обычном ПВК. А может быть, отслеживают по полям темпоральной прецессии… Думаю, это ближе к истине: на случайной прецессии «С.Э.» от них ускользнул. В общем… если они захотят нас найти – а они захотят – то найдут. И тогда, – он пристально взглянул на Граймса, – тогда дело за вами, мичман.

– За всеми нами, – отозвался Граймс.