Текст книги "Лев (ЛП)"

Автор книги: Белль Аврора

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Она была такой же слишком худой, но как я сказал ей прошлой ночью – она не спрячется от меня.

Я сделала шаг назад, когда дверь открылась. Настасья ухмыльнулась.

– Приветик, братик. – Она отошла в сторону, показывая рукой на Мину. – Тааа-дам! – она ждала. И ждала. Но все, что я мог, – это просто пялиться.

Наконец, моя сестра раздраженно фыркнула.

– Ну? Ты просто будешь стоять? – она выдохнула. – Как она выглядит, Лев?

Мина подняла взгляд на меня сквозь свои ресницы, прикусив внутреннюю часть губы. Она сцепила пальцы в замок, и я задался вопросом, а как это будет ощущаться, если эти пальцы пропустить сквозь мои волосы.

Как она выглядит?

– Воплощение искусства, – ответил я искренне.

Мина моргнула, высвобождая губу. Ее рот слегка приоткрылся. Эти полные губы так и манили меня попробовать их.

Она начала лепетать:

– Нас отвезла меня в дорогущий салон красоты. Они подстригли и уложили мои волосы, а еще сделали макияж. – Она приподняла руки, чтобы показать накрашенные ногти. – И сделали мне маникюр и педикюр. Затем они выщипали мне брови, а еще сделали эпиляцию воском моих... – Осознав, что несет все подряд, она покраснела и тихонька закончила: – Но тебе, наверное, неинтересно слушать это.

А я просто по-прежнему пялился.

Подхватив пакеты, она прошла мимо меня, ее плечо задело мою грудь.

– Я отнесу это наверх. – Я наблюдал, как она поднималась по лестнице, постукивая каблучками.

Она ходила как новорожденный теленок.

Настасья прошептала:

– Мы поработаем над этим. Дай ей время. Все это ново для нее.

– Я и слова не сказал.

Моя сестра засмеялась.

– А тебе и не надо было, Лев. Никогда не надо было. – Она махнула рукой на мое лицо. – Все это написано прямо здесь, ясно и понятно, чтобы весь мир мог видеть.

Я прошел за ней в мою гостиную, где Лидия играла с куклами.

– Как я понимаю, сегодня день прошел хорошо.

– Не с самого начала, но, – она улыбнулась, – я повеселилась. Было очень забавно. Мы сходили по магазинам, занимались девчачьими штучками, остановились покушать, а затем... – она замолчала. – Ладно, мы закончили со своими делами, и я спросила Мину, может ли она показать, где жила, – ее лицо помрачнело. – Я даже понятия не имею, как человек может жить подобным образом семь лет.

Семь лет? Она жила вот так семь гребаных лет?

Я молча закипал, желая избить до смерти того, кто оставил ее в таком положении. И я найду того, кто сделала это.

– Мы проехали мимо квартала, и внезапно она закричала: «Остановись», конечно, я испугалась до жути и остановилась. Она выпрыгнула из машины со своим обедом и побежала за подростком. Он еще всего лишь ребенок, Лев. – Она покачала головой. – Я смотрела в зеркало заднего вида, и, наконец, ребенок остановился. Готовый к драке. Но затем, он узнал ее. Они поговорили. Она отдала ему свой сэндвич. Он улыбнулся ей. Мина помахала, подошла к машине, села и вела себя так, будто ничего не случилось.

– Ясно. – Я знал с самого начала. Эта девчонка не была воришкой. Я был прав на ее счет.

Настасья посмотрела мне прямо в глаза и пробормотала:

– Она мне нравится, Лев. Она хорошая, ты же знаешь сам?

– Нет, не знаю. Пока еще.

Но я обязательно выясню.

10 глава

Мина

– Мина? – смутно услышала я.

Меня это не интересовало. Вместо этого, я глубже укуталась в одеяло, отчаянно желая, чтобы оно срослось со мной, и мне не надо было уходить.

– Время просыпаться, мышка.

Заснув подбородок под одеяло, я застонала и выдохнула.

– Еще пять минуток.

– Ты уже говорила это трижды, когда я пытался разбудить тебя.

Ох. Точно.

Я вспомнила.

Лев пытался разбудить меня минут двадцать, но каждый раз я клялась, что проснулась и готова собираться. Затем я засыпала.

Я взглянула на него. Он стоял у кровати, выглядел и пах так, будто только вышел из душа. Его подбородок был покрыт щетиной, а нотки легкого одеколона пахли очень вкусно. Мой ответ был приглушенным:

– Хорошо. Я проснулась, дай мне пять минуток.

– Я бы дал их тебе, но ты уже доказала, какой врунишкой можешь быть в этом деле, – он легонько обвинил меня.

Я попыталась нахмуриться, но сонные глаза продолжали моргать, разрушая весь эффект. В уголках его глаз цвета меда появились морщинки, когда он посмотрел на меня.

Я знала, что могла сделать только одно. Одним движением, я скинула одеяло и села, качая головой, пытаясь сбросить сон.

– Ладно, – прощебетала я. – Ага. Вот так вот. Я проснулась. – Но когда мои глаза начали закрываться вновь, я пробормотала: – Ну, отчасти проснулась.

– Что на тебе надето? – с неким отвращением спросил он.

– Моя новая пижама, – защищаясь, ответила я и посмотрела на свою ярко-желтую пижаму.

Он оглядел меня сверху вниз, и не то чтобы приятным взглядом.

– Она ужасна.

Я сморщила нос.

– Я не выбирала ее по виду. Она удобная.

Я не решилась сказать ему, что она стоила четыре бакса, новая в упаковке, стоит добавить.

Мои глаза вновь начали закрываться, черт побери.

У Льва, очевидно, никогда в жизни не было проблем с подъемом по утрам, потому что его огромная, теплая ладонь внезапно легла на мой лоб.

– Ты уверена, что с тобой все хорошо? Ты выглядишь вялой.

Подняв свою руку, я осторожно убрала его ладонь и фыркнула.

– Я в порядке. Это все из-за кровати. Она волшебная. Я никогда не хочу покидать ее. Если бы было возможно, я бы просила, чтобы все приемы пищи подавали прямо в постель. В эту волшебную постель.

Я сонно улыбнулась ему, но все, на чем могла сосредоточиться, были его сведенные брови. Он покачал головой.

– Нет, я не думаю, что ты сможешь сегодня работать. Возможно, на следующей неделе.

Я замерла.

– Погоди-ка, чего? – Ну, это принесло желаемый эффект. Я выскочила из кровати. – Со мной все хорошо. Супер. Мне просто надо... – Мой мозг едва ли проснулся вместе с телом. – Не знаю что. Но мне нужно что-нибудь.

– Кофе, – предложил он.

Я могла бы зацеловать его.

– Да, – шепотом выдала я.

– Уже поставил вариться. Может, душ поможет тебе.

Он, конечно же, был прав.

Открыв глаза так широко, как только возможно, я поплелась к ванной. Он крикнул мне в спину:

– Я буду внизу. – Когда я закрыла дверь, он напомнил: – Не запирай дверь, мышка. Я бы не хотел, чтобы ты там уснула и утонула в воде.

Я усмехнулась, но не стала дерзить. Просто закатила глаза, подняла свои выпрямленные волосы наверх и забралась под теплые брызги воды, осторожно, чтобы они не попали на лицо. Как только проснулась окончательно, я намылилась, сполоснулась и выбралась наружу.

Этот дом был как одно гигантское, теплое объятие.

Кровать была удобной. Душ теплым и приятным. Огни ванной согревали мое обнаженное тело, высушивая меня, когда я впитывала их, как солнечный свет. Тут было как в пятизвездочном отеле. Или как я себе представляла его. Я никогда не останавливалась в отеле прежде, и тем более в пятизвездочном.

Пока я стояла обнаженная, то думала о Льве, и почему он привел меня сюда. Я еще не разгадала его. Он казался искренним, но мое прошлое говорило мне, что ничего не бывает просто так.

Мысленно я была готова к тому, что все полетит к чертям.

Перед тем как пошла вздремнуть, я положила одежду в ванную. Я оделась в то, в чем была, когда вернулась с похода по магазинам с Нас. Убрав заколку с волос, я пригладила их, как говорил парикмахер, иначе они начнут курчавиться. Что-то такое. Чтобы это не значило.

Мой макияж все еще прилично выглядел. Я была удивлена, сколько макияжа пришлось наложить, чтобы получить «естественный» вид. Я посмеялась сама с собой. Это правда было глупо.

Когда мы покинули прекрасный салон и добрались до машины, Нас передала мне маленькую сумочку. Нахмурившись, я заглянула внутрь.

Вся дорогая косметика, которую визажист использовал на моем лице, лежала внутри.

– Чт... – я ахнула, – зачем?

Она пожала плечами.

– Тебе идет, и ты не получишь тот же эффект с дешевой косметикой, которую мы купили. – Она заметила мой очевидный дискомфорт и попыталась успокоить меня. – Ты можешь и не пользоваться этим, но я не могу вернуть ее. Я была бы рада, если бы ты все же пользовалась косметикой.

Я по-прежнему была не уверена.

Она попыталась еще разок, при этом выглядя скучающе.

– Тем более у клуба есть репутация – у нас самые красивые девушки в стране, – она искоса взглянула на меня. – Ты подпортила бы планку своим дешевым макияжем.

Тогда я улыбнулась.

– Спасибо, Настасья.

Она ответила:

– Всегда пожалуйста, Мина.

Взяв туфли в руку, я спустилась вниз по лестнице и увидела, что Лев держал Лидию на руках, пока наливал две чашки кофе. Она что-то бормотала, схватившись за его лацкан крошечными пальчиками, и он поцеловал ее в макушку.

Я откашлялась у двери, не желая прерывать их.

– Прости.

– Не стоит извиняться. Мирелла придет через пару минут. – Он тут же ответил на мой незаданный вопрос. – Няня Лидии. Ты часто будешь ее видеть, – Он передал мне чашку с кофе. – Извини, но я не знаю, как именно ты пьешь его.

– Крепкий черный, – пробормотала я, улыбнувшись в благодарность. Я сделала медленно глоток, и кофе оказался удивительным. Я не могла устоять и наблюдала за пухлощекой, с длинными ресничками малышкой. Моя грудь сжалась в благоговейном трепете. – Она такая чудесная, Лев.

Он немного отклонился, чтобы взглянуть на дочку. От его нежного ответа я почти потеряла сознание.

– Она моя жизнь.

Тепло накрыло меня, оставив гадать, что же я такого хорошего сделала в жизни, что заслужила встретиться со Львом Леоковым? Что бы это ни было, я была благодарна.

Малышка повернулась и, наконец, заметив меня, начала бормотать:

– Zhena. Zhena. Zhena.

Улыбаясь, я сморщила нос.

– Что она говорит?

Лев внимательно наблюдал за мной.

– Она не знает твоего имени. Она зовет тебя своей версией «леди» по-русски.

– Ох, так ты русский? – глупо спросила я

Лев ответил мне снисходительно, и я порадовалась, что он не назвал меня тупицей.

– Да, с обеих сторон – мамы и папы.

– Ого, круто, – сказала я. И затем последовала долгое, неловкое молчание.

Наконец, что казалось почти часом, Лев спросил:

– А где твоя семья, Мина?

Мой ответ был резким.

– Мертва. Я сирота. Не знала своего отца. А мать умерла, когда мне было двенадцать. Моя бабушка не захотела приютить меня, поэтому меня отправили в приемную семью. Я убежала, когда мне было семнадцать.

Удивленный внезапной сменой моего настроения, Лев прошептал:

– Ясно, – и это звучало как-то неправильно. Почти по-детски.

Внезапно дверь открылась, и толпа людей вошла внутрь, громко болтая.

Настасья вошла первой, ее лицо было красным, губы вытянуты в линию, и она спорила с мужчиной, который шел за ней.

– Да мне плевать, кто она, Вик.

Мужчина, который, как я догадалась, был Виктор, вошел за ней, улыбаясь как Чеширский кот.

– Да, конечно же, тебе плевать, детка.

Нас повернулась, и уголки ее губ приподнялись.

– Она была даже симпатичной, ну такой «Я надеюсь, ты не против ЗППП» симпатичной.

Виктор был высоким, мускулистым, на нем были брюки, белая рубаха с закатанными до локтя рукавами, которая показывая цветные татуировки, и из уголка рта торчала зубочистка. Его голубые глаза были такие, что в них хотелось смотреть, не отрываясь, днями, и его совсем не беспокоил гнев Настасьи.

– Ты же знаешь меня. Нет резинки – нет секса.

Красивая рыжеволосая девушка вошла вслед за Виктором. Я тут же заметила, что у нее с ним один цвет глаз. По тому, как она улыбалась, было ясно, что все ее внимание было отдано лишь Льву, и когда она увидела меня – ее улыбка потухла.

Лев подмигнул ей и нежно взглянул на нее.

– Аника.

Мой желудок сжался в узел из-за того, как Лев смотрел на нее. Я не понимала этого.

Я имею в виду, понимала, конечно. Она была красивой – с такой я не смогу конкурировать.

– Ну, приветик, принцесса, – Аника вытянула руки, еще раз улыбнувшись, и Лев передал ей Лидию, как будто это было обычным делом.

Мой желудок сжался. Вновь.

Что, черт подери, это такое? Прекрати, желудок!

Она посадила Лидию на бедро и поцеловала в щеку. Лидия не показывала никаких признаков, что ей некомфортно с этой женщиной. Она взглянула на меня и тихо заговорила, ее голос бы таким мелодичным:

– Привет. Я Аника.

Я открыла рот, чтобы ответить, уже вытянув руку, когда Лев тут же выдал:

– Это Мина. Она новая барменша.

Я улыбнулась ей.

– Ага, все как Лев сказал.

От его объяснения напряжение Аники, казалось, исчезло, и она оттаяла ко мне. Она легонько пожала мою руку.

– Ох, это суперски. Мы будем вместе работать.

Затем на меня посмотрел Виктор, и, казалось, удивился, как будто только что заметил еще одного человека в комнате.

– Привет. Я Виктор. – Он оглядел меня сверху вниз, затем повернулся ко Льву и спросил, хитро улыбаясь: – Где ты ее нашел?

Лев ответил безэмоционально.

– Она стащила Сашин кошелек.

Мое сердце замерло, прежде чем начало бешено колотиться. Все замерли и замолчали, кроме Виктора, который секунд десять моргал, а затем разразился смехом.

Мои щеки запылали, а на тело будто вылили ушан холодной воды. Я чувствовала, что взгляд каждого остановился на мне, и напряжения стало слишком много.

Я все понимала. Я украла кошелек его брата. Это было дерьмово. Если бы не была в отчаянии, я бы не сделала этого. Меня будут вечно за это наказывать?

Выдохнув, я пробормотала:

– Засранец, – прежде чем надела туфли и выскочила из кухни. Я почти шлепнулась на задницу на этих каблучищах, но Нас сказала, что мне надо привыкнуть ходить в них.

Прошло минут десять, и я заметила, как зрелая женщина с темными вьющимися волосами поднимается к дому. Она замедлилась, когда увидела меня, поэтому я улыбнулась.

– Вы, должно быть, Мирелла.

– Да, – осторожно ответила она.

Я сделала шаг к ней.

– Я Мина, – я показала на дом. – Я временно живу здесь. Лев сказал, что я буду часто вас видеть.

Она выпучила глаза, а ее челюсть почти коснулась пола.

– Вы останетесь... здесь? В этом дома... с мистером Львом?

Я медленно кивнула. Она, казалось, была больше чем удивлена. Даже поражена. Почему такая реакция?

Быстро придя в себя, она улыбнулась, но как-то неловко.

– Приятно познакомиться, Мина, – произнесла она и пошла к двери на кухню.

– И мне, – ответила я как раз, когда она закрыла за собой дверь.

Я стояла на улице, пока прохладный ветерок обдувал меня еще пару минут, прежде чем дверь открылась, и все вышли наружу, за исключением Миреллы и Лидии. Я чувствовала, что Лев смотрит на меня, но не взглянула в ответ.

Нас сочувственно улыбнулась, пока наблюдала, как я отказывалась смотреть в чьи-либо осуждающие глаза.

– Готова растрястись?

– Конечно, – выдохнула я.

Ну, в смысле, да ладно. Насколько ужасно это может быть?

***

Лев

– Ну, как у нее дела?

Настасья слишком широко улыбнулась, и это было больше похоже на какую-то гримасу.

– Она разбила только четыре стакана... – дальше последовал звук того, как бьется стекло, и слова Мины: «Эх, черт. Прости». Моя сестра подняла голову. – Ну, пять стаканов за два часа. Она пытается установить какой-то рекорд?

– Она научится. – Я не звучал так уверено, как хотелось бы.

Я внимательно наблюдал за Миной, и как она слушала все, что говорила Аника. Она сильно сосредоточилась, периодически кивая. Я не мог понять, почему это было так сложно для нее. Ее плечи напряглись.

– Послушай, – Нас влезла в мои размышления. – Хочу сказать тебе, Лев, то, что ты рассказал Вику и Ани, что встретил Мину, когда она украла Сашин кошелек... – она вздрогнула. – Ауч…

Я был в смятении.

– Что?

Моя сестра всегда была терпеливой со мной, но сегодня она вздохнула.

– Это нехорошо, братик. У человека выпадает лишь один шанс оставить хорошее впечатление, и прежде чем Мине выдался этот шанс, ты вырвал его прямо из-под ее носа.

– Я не понимаю. – Я действительно не понимал.

Настасья смерила меня грозным взглядом.

– Ты представил ее нашим близким друзьям как воровку.

Ох.

Я начал понимать, что натворил.

– Ясно.

– Не-а, тебе не ясно. – Настасья взяла мою руку в свою и сжала. – Ты прекрасный человек, Лев. Но тебе это совсем не ясно.

Паника начала расти во мне. Я опустил взгляд, разглядывая свою обувь. И что теперь делать? Я не знал, как реагировать. Я ощущал себя неправильно.

Отпустив мою руку, Нас ответила на мой невысказанный вопрос.

– Когда выпадет шанс – извинись перед Миной.

Мой желудок скрутило. Я ненавидел то, как неумышленно обижал людей. Я кивнул.

Моя сестра поцеловала меня в щеку и добавила:

– Ты хороший человек, Лев. Просто иногда тебе нужна помощь. Ничего страшного.

Но это было страшно для меня.

***

Мина

– Мина.

Это было по-детски, но я игнорировала его.

– Мина, пожалуйста, посмотри на меня.

Я перестала читать свои шпаргалки по смешиванию коктейлей и посмотрела на него, но мои глаза не поднялись выше его подбородка. Он тихо заговорил:

– Настасья сказала мне, что то, что я сказала в присутствии Вика и Аники, было неправильным, и я, так сказать, опозорил тебя, – я нахмурилась. Он говорил так, будто не понимал, почему меня это позорило. Он продолжил: – Я не хотел расстроить тебя, и теперь я понял, почему ты назвала меня «засранец». Извини мня.

Попросить прощения всегда сложно, а Лев говорил так искренне, что мой гнев исчез. Почти.

– Я так понимаю, что ты будешь всем говорить, что я бездомная воровка?

Он наклонил голову и задумался, вглядываясь в мое лицо.

– Ты стыдишься своего прошлого.

Я опустила взгляд на блокнот перед собой и тихо пробормотала:

– На всех бродягах будто клеймо. Все смотрят на них свысока. Естественно, я стыжусь своего прошлого.

– А мне не стыдно за то, кто ты. И единственный раз, когда я буду смотреть на тебя свысока, это чтобы помочь тебе подняться на ноги.

Он умел красиво говорить. Надо отдать должное. Я задалась вопросом, как он мог сказать что-то подобное, отчего у меня перехватывало дыхание. Ему, казалось, нравилось это делать. В таком случае он бы не делал это так часто.

– Прекрати так делать, – прошептала я.

Его глаза цвета меда выражали недоумение.

– Что делать?

– Ты такой добрый ко мне. – Мне это надоело. Ударив блокнотом о барную стойку, я сдалась и высказала все, что думала. – Почему я здесь, Лев? Зачем ты привел меня сюда? Именно сюда? Почему я осталась в твоем доме, в твоей постели? – я сделала паузу. – Я... – я с трудом сглотнула. – Ты работаешь в стрип-клубе, ты окружен великолепными женщинами. А я... – мой голос сошел на нет, но я все же спросила: – Ты готовишь меня в проститутки?

Последовало тяжелое молчание. Затем.

– Нет.

Мое сердце забилось громче, я повернулась так, чтобы взглянуть в его изумительные глаза.

– Скажи мне, что я могу уйти в любое время, Лев.

Он уставился на меня, я заметила, как его глаза вспыхнули. Наконец, он опустил свое лицо и пробормотал:

– Ты можешь уйти в любое время, Мина. – Он сделал шаг назад. – Хотя я надеюсь, что ты решишь остаться. – Его выражение лица было невозмутимым. – Ты заслуживаешь больше, чем та несчастная жизнь, которой ты жила.

Я наблюдала, как он уходил, и внезапно все эмоции обрушились на меня. Мой нос защипало, а глаза заполнились слезами. Я сморгнула их, всхлипнув в темном уголке бара, благодарная за одиночество.

11 глава

Мина

Не могу точно сказать, когда в первый раз открыла глаза следующим утром, и во второй, но каждый раз, открывая их, я поднимала голову и смотрела на диван-кровать. Первые два раза фигура Льва была четко заметна. В третий раз постельное белье было сложено и лежало с краю.

Я сонно поморгала на вид собранной кровати, и, несмотря на то, сколько раз пыталась потом уснуть, сон так и не приходил.

Зевая, я выскользнула из постели, поправила покрывало и направилась в ванную, чтобы помыть лицо и почистить зубы своей новой розовой щеткой. Я расчесала волосы и собрала их в низкий хвост. Когда сочла, что выгляжу прилично, спустилась вниз и крикнула:

– Ау, кто-нибудь дома есть?

Из комнаты слева донеслось:

– Мы здесь, мисс Мина.

Как только зашла в кухню, я улыбнулась. Лидия, одетая в светло-розовое платьице с отделанными рюшками рукавами, с высоким идеальным кудрявым хвостиком на голове, сидела на детском стульчике и засовывала в рот то, что я надеюсь, было пастой.

Мирелла, сидя возле нее, улыбнулась мне.

– Добрый день, мисс Мина.

Мой голос был по-прежнему хриплым ото сна, когда я произнесла:

– Ох, боже, пожалуйста, не надо так формально. Можно просто Мина, поскольку я зову тебя Мирелла.

Женщина улыбнулась мне.

– Хорошо, – она притворно сердито взглянула на Лидию, – а теперь-ка ты, мисси. Ешь. А-то Мирелле надо сходить в уборную.

Я посмотрела на Лидию, которая была абсолютно спокойна, пока ела.

– Ты можешь идти, я посмотрю за ней.

Она выглядела неуверенно.

– Ты раньше хоть раз присматривала за двухлеткой? С ними может быть сложно.

Я моргнула.

– Ты планируешь провести в уборной весь день?

Женщина захихикала.

– Нет, пару минут.

Я подошла к кофемашине и наполнила кружку.

– Ну и прекрасно. – Сев на место, которое она только что освободила, я заверила ее: – С нами все будет хорошо, – я улыбнулась малышке, чьи ресницы заставят обзавидоваться даже взрослую женщину. – Итак, крошка, полегче со мной, я новичок.

Лидия ответила на это, наложив в свою маленькую ложку немного еды и протянув ее ко мне, что-то бормоча в это время.

Я была тронута ее предложением. Я улыбнулась шире.

– Нет, малышка. Это твой ланч, – я подняла кружку. – А вот это – завтрак Мины.

Но она заупрямилась, пихая ложку вперед сильнее, чем раньше. Я покачала головой.

– Я уверена, это очень вкусно, но я не могу.

Она пихнула ложку сильнее и сказала что-то типа:

– Yest, Eena. Yest

Я отстранилась, удивленная.

– Ты только что сказала Мина?

Она пробормотала:

– Eena. Zhena. Eena. Eeeena. Yest.

Я широко улыбнулась.

– Ты ведь сказала мое имя, да? Умничка.

Позади меня раздался голос:

– Она хочет, чтобы ты поела с ней.

Шокировано ойкнув, когда все мое тело дернулось от перепуга, я подняла руку к груди, повернулась и увидела Льва, который прислонился к дверной раме, что вела в прачечную, и наблюдал за нами двумя.

– Ты до жути напугал меня. Давно ты там стоишь?

Он вошел в комнату, и я практически проглотила язык. Лев в костюме был обалденным, но Лев с взъерошенными каштановыми волосами, в серых свободных трениках с низкой посадкой на бедрах, в черной мокрой от пота футболке, которая обтягивала его грудь, – просто незабываем.

– Достаточно, чтобы понять, что дети пугают тебя.

Я только хотела начать отрицать это факт, когда Нас впорхнула в заднюю дверь. На ней была крошечная, просвечивающая белая футболка, которая открывала вид на ее пупок, ее черный лифчик был виден любому, у кого были глаза, а также на ней были синие джинсы и сандалии на сплошной подошве песочного цвета. Сняв с себя огромные очки, она указала на меня.

– Ты. Поднимай задницу, шагом марш в душ и одевайся. У нас куча дел.

Я посмотрела на нее, потом на Льва.

– Да?

Она кивнула.

– Ты и я, в клуб, делать напитки. Мы, возможно, будем слишком пьяны, чтобы работать вечером, но, эй – она пожала плечиком, затем хитро ухмыльнулась, – я готова рискнуть.

Я прикусила внутреннюю часть губы.

– Я на самом-то деле хотела поговорить с вами, ребята, об этом, – я откашлялась и начала: – Уверена, вы видели меня вчера. Я пыталась делать все хорошо. Правда, но не думаю, что могу сделать это. – Я сделала паузу, затем добавила: – Я разбила столько бокалов, что Аника взяла на себя вину за последний. Затем меня отправили в конец бара «изучать» гид по напиткам. – Я невесело рассмеялась. – Я ж не тупица. Я поняла, они отправили меня подальше от бара, чтобы я им не мешала. Никто не нанимался нянчиться со мной.

Тишина, затем заговорила Нас:

– Ой, вах-вах-вах. Бедняге Мине так сложно подавать напитки. Кто-нибудь пожалейте ее.

– Эй! – раздраженно вставила я.

Лев нахмурился.

– Тебе не нравится работа?

– Я не могу работать, если буду постоянно ронять бокалы направо и налево, – объяснила я, умоляя его голосом понять.

Нас покачала головой, выглядя расстроенной.

– Я не думала, что ты одна из тех девчонок, которые ноют, постоянно жалея себя.

– Я и не такая, – отрезала я.

– Тогда, черт побери, шевелись, дорогая, – абсолютно спокойно пробормотала она. – Ты собираешься упасть с лошади и позволить ей затоптать тебя? Или ты собираешься выпрямиться в седле и показать ей, кто хозяин? – я молча закипала, и по самодовольному выражению лица Настасьи было видно – она просто обожала каждый момент всего этого. Она ухмыльнулась. – Усмири лошади, Мина, Мина. Сделай это.

Я встала и вылетела из кухни, практически сбивая по пути Миреллу.

***

Днем в клубе все ощущалось не так. Без музыки и с кучей людей, которые пополняли запасы бара, натирали полы, вытирали столы и стулья, давления не было. Мои плечи были расслаблены, и я не чувствовала напряжения.

После того как Нас наорала на меня, что я заметила было ее фишкой, я пошла наверх, распустила волосы, надела пару черных джинсов, белые шлепки, белую футболку и свой карамельного цвета свитер, который свисал с одного плеча. Поскольку я увидела, в чем была Нас, я решила, что обычный стиль одежды будет в самый раз.

Когда мы вошли внутрь, я встретила двух охранников, Брика и Томми. Брик стоял на входе, когда я в тот самый первый раз вошла в заведение. Он был милый, но серьезный, и я была больше чем рада, что он не узнал меня. Я собиралось спросить, почему они зовут его Брик, но это было очевидно. Он был сложен как кирпичный дом (прим.перев. brick с англ. кирпич).

Томми же мог из серьезного превратиться в забавного за долю секунды. Он был высокий, но сложен не так, как Брик, но когда он хмурился, то мог до смерти напугать кого угодно. Он взял мою руку и поцеловал тыльную сторону, удерживая ладонь слишком долго. Прошло уже много времени, с тех пор как мужчины выказывали свою заинтересованность во мне. Мне было приятно, и я хихикала как школьница, мои щеки пылали, а улыбка не сходила с лица.

Нас засмеялась надо мной, когда я обдула лицо руками, направляясь к бару. Она толкнула меня плечом.

– Тебе лучше привыкнуть к тому, что парни ведут себя так рядом с тобой. Особенно с таким-то лицом как у тебя.

Я была сбита с толку.

– Что ты имеешь в виду?

Она приподняла бровь.

– Напрашиваешься на комплимент? – Но когда я опустила голову, нахмурив брови в смятении, она пробормотала, будто сама себе: – Господи Боже, да она не понимает. – Прежде чем я смогла ответить, она потянула меня к зеркалу в фойе. К счастью, поблизости никого не было, когда она поставила меня перед ним и встала за мной. – Что ты видишь, когда смотришь в зеркало?

Я ненавидела свое отражение. Я была похожа на свою маму, и это было ужасно жестоко, потому что я скучала по ней больше всего на свете. Я любила ее до самого последнего дня ее болезни, и когда она умерла, моя любовь превратилась в притворное безразличие. Я притворилась, что было не больно потерять ее, мою маму, моего лучшего друга, хотя это и была сплошная агония. Каждый вдох, что я сделала за следующий год, показал разницу. Моя жизнь больше не была прежней. Мама была настоящим солнышком. Заботилась обо мне, когда я была больна, и смешила, когда мне было грустно. Я зависела от нее. Она была всем для меня. А затем она умерла.

Я разглядывала свой подбородок, а затем пожала плечами.

– Не знаю.

– Посмотри же на себя. Я имею в виду, по-настоящему посмотри, – Я посмотрела на свое отражение, и она спросила: – Разве ты не видишь? Ты хоть представляешь, насколько ты привлекательная?

– Я выгляжу как моя мама, – прошептала я.

Нас мило улыбнулась.

– Готова поспорить, она была красавицей.

Она была.

– Она была симпатичной.

– Ты видишь? – предположила тихо Нас. Я покачала головой. Она положила пальцы под мой подбородок, подняла его, и мое отражение оказалось прямо перед моими глазами. – Лучше посмотри. – Она встала возле меня. – У тебя утонченные скулы. Твоя кожа безупречная и сливочная как фарфор. У тебя маленький ротик, но с пухлыми губками, которые, бьюсь об заклад, вызывают у мужчин разные пошленькие фантазии. – Мой румянец стал сильнее. – Твои волосы гладкие и блестящие, и темные, но не совсем черные. Твои большие зеленые глаза и длинные ресницы придают тебя экзотичности и загадочности. И я думаю, когда ты наберешь вес в свое крошечное тельце, у тебя будут изгибы во всех нужных местах. – Она положила руки на мои плечи и сжала их. – Ты крышесносна, Мина. И даже не осознаешь этого.

Ее речь заставила меня по-настоящему взглянуть на себя. Я никогда не считала себя красивой. Я всегда думала, что я... ну ничего такая. Но когда она деталь за деталью все описала мне, вероятно, так и было. Я увидела это в первый раз.

– Я симпатичная? – осторожно поинтересовалась я, разглядывая свое отражение.

– Ну а теперь ты уже напрашиваешься, – застонала она, толкнув меня в бок, тем самым вынудив меня слегка споткнуться и засмеяться. – Ты маленькая засранка. – Она захихикала и пошла к бару.

Я вздрогнула, когда мой взгляд нашел ряд бокалов на стойке.

– Ты уверена, что хочешь делать это? Есть шанс, что я уроню бокал, случайно порежу осколком запястье и помру на твоих руках.

Нас наклонила голову.

– Хммм, да... это может быть проблемой, – она пожала плечами. – Опять же, я готова рискнуть.

Она расставила кучу разных бокалов и показала на каждый, отчеканивая названия.

– Хайбол. Тумблер. Снифтер. Шот. Коктейль. Мартини. Вино. Флют.

– Нет стаканов под пиво?

Казалось, она была довольна, что я заметила это.

– Мы престижное заведение. Мы подаем импортное пиво, но ты узнаешь, что большинство клиентов попросит разбавить. В ином случае, – она вытянула руку и достала высокий стакан из холодильника, – стаканы под пиво хранятся охлажденными, и подаются с долькой лимона и строго безо льда.

– Охлажденные. С лимоном. Безо льда, – кивнула я. – Поняла.

Большую часть следующих двух часов, Нас учила меня делать стандартные заказы. Она сказала, что ничего страшного, если я забуду, что положить в напиток, для этого есть карточки с рецептами для всех напитков, которым она меня научила и еще многим другим. С каждым новым напитком я становилась уверенней, и вскоре смешивала, взбивала и встряхивала напитки так, будто была рождена для этого.

Когда я закончила смешивать последний напиток на этот день, Нас привалилась к барной стойке, выглядя довольной собой, и я счастливо поклонилась ей.

– Спасибо, спасибо. Я буду здесь всю неделю.

Позади меня раздался голос с акцентом.

– И с таким-то видом, разве кто-то был бы против. – И когда он сказал «разве», казалось, будто он картавил.

Я повернулась и увидела мужчину, который широко улыбался, уставившись поверх моей головы на Настасью. Она ахнула, рванула вперед и бросилась в его распростертые объятия. Смеясь, она отстранилась и поцеловала его, чмокнув прямо в рот. Взяв в ладони его щеки, она практически прокричала.

– Филлипе Неж, негодник! И как всегда выглядишь горячо, как я вижу.