Текст книги "Бесцеремонный незнакомец"

Автор книги: Беатрис Клейтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Неужели не раньше? – съязвила Дора, подхваченная потоком гормонов, забурлившим у нее в крови. – По нынешним меркам поздновато!

– Я очень разборчивый хищник, – тут же ответил он. – Женщины, которые сами выходят на мою тропу, для меня не добыча. Я ищу лишь тех, кого трудно найти и кем почти невозможно завладеть. А теперь скажи мне, каким по счету был у тебя Марио, если твой ранний опыт столь обширен? Можешь ты сосчитать своих любовников по пальцам одной руки?

Дора проглотила комок в горле и разозлилась на себя, потому что трепетавшие от смущения ресницы выдавали ее с головой.

– Нет? – Он принял ее молчание за знак несогласия. – Тогда на двух?

– Нет… – Слова застревали у Доры в горле, ее уверенность в себе неожиданно исчезла. – Нет, – на сей раз более твердо повторила она. – Мы с Марио… – Тут девушка снова замкнулась, боясь отрицать свою несуществующую связь с Фламингом-младшим, служившую ей лучшей защитой против мощной чувственности мужчины, близость которого опьяняла ее, как вино.

– Что ты пытаешься сказать, блудница? – Его голос был полон издевки. Хуан взял ее тонкую прохладную руку. – Я уверен, что Марио был у тебя не первым.

– Нет, – туманно согласилась она, радуясь возможности сказать правду, не ослабляя своих позиций. У нее вырвался сдавленный смешок. Смеялась она над собой, а не над заданным ей вопросом. На секунду прикрыв глаза, Дора попыталась представить себе выражение лица Хуана, скажи она правду: до тех пор, пока этот человек не вошел в ее жизнь, у нее никогда не возникало желания отдать себя кому-либо из мужчин. – Нет, он не был моим первым любовником.

Хуан отпустил ее и отошел в сторону, а Дора присела на край кровати, потому что у нее вдруг подкосились ноги. Она заставила себя осмыслить происходящее. Да, все абсолютно верно… Она действительно влюбилась во вспыльчивого, мстительного мексиканца, который считал ее существом настолько низким, что относился к ней, как к грязи у себя под ногами!

– До ланча можешь развлекаться как тебе вздумается, – сказал он ничего не выражающим голосом, перебирая какие-то бумаги в папке. – Встретимся в час дня в баре. Только, пожалуйста, не заставляй меня ждать.

– Хорошо. – Все еще потрясенная сделанным ею открытием, Дора была готова согласиться на что угодно. – Разве вы так хорошо разбираетесь в индустрии туризма? – спросила девушка, обращаясь к его внушительной спине. – Я хочу сказать, что вы вряд ли учились этому… Или я ошибаюсь?

Он небрежно пожал плечами.

– Умение продавать товар либо есть, либо его нет. И ты, красавица, должна понимать это лучше других. – Тон его был слегка язвительным. – Иногда в жизни приходится добиваться расположения сразу нескольких нужных людей, верно?

Фламинг не стал дожидаться ответа, заранее уверенный в ее согласии, захлопнул папку с бумагами и вышел из комнаты, даже не обернувшись.

9

Как только за Хуаном захлопнулась дверь, Дора со вздохом облегчения упала на кровать. Впервые с того момента, когда Фламинг неожиданно вторгся в ее жизнь, девушка была предоставлена себе самой, и чувство непривычной свободы кружило ей голову.

Взглянув на часы, она поняла, что времени для осмотра города до ланча уже не осталось. Но и в самой гостинице было достаточно интересного, чтобы не скучать до возвращения Хуана. Когда они прибыли в отель, Дора мельком увидела в вестибюле целую галерею модных магазинчиков и указатели, говорившие о том, что здесь есть сад и бассейн. А что могло быть приятнее, чем расслабиться в тени у бассейна с каким-нибудь любовным романом в мягкой обложке?

Несколько минут спустя она шла к магазинчикам мимо монументальной лестницы, которая вела в конференц-зал и лекторий. Витиевато написанное объявление сообщало о каком-то семинаре геронтологов и презентации большой фабрики игрушек. Если предположить, что некоторые участники решили остаться в гостинице на ночь, то, возможно, Хуан не кривил душой, утверждая, что их номер был здесь единственным свободным, подумала Дора.

В книжном магазинчике был большой выбор беллетристики, но почему-то ничто не привлекло ее внимания. В конце концов, никакой художественный вымысел не мог сравниться со странной ситуацией, в которой она оказалась. Ей нужно было что-нибудь занимающее ум – увлекательное и в то же время реальное… Она нашла то, что искала, в томике логических загадок и уже направилась к бассейну, как вдруг увидела в витрине маленького бутика шелковый сарафан цвета яркого пламени.

Это было причудливое сочетание простоты и вызывающей соблазнительности, с красиво скроенным лифом на тоненьких бретельках и юбкой клеш, заканчивавшейся пышными сборками. Девушка остановилась как вкопанная. Вот одежда, подходящая не скромной мышке Доре Эллисон, а роскошной миссис Фламинг, сознающей, что броский наряд в сочетании с необычным цветом волос будет приковывать к ней восхищенные взгляды…

Сарафан был дорогой, но так как Дора недавно получила причитавшуюся ей половину денег от продажи домика Мириам, она вполне могла позволить себе такую покупку. Десять минут спустя девушка выходила из магазинчика с фирменным пакетом, в котором лежало сказочное сокровище. У нее созрел план: час она проведет возле бассейна, упражняя логическое мышление, а затем поднимется в номер, превратится в чувственную, неотразимую и неподражаемую Дору Фламинг и…

Она пришла в бар за пятнадцать минут до назначенного срока, чуть покачиваясь на высоких каблуках, и уселась на вращающийся табурет у стойки. Раньше Дора не заметила бы восхищенных взоров мужской половины посетителей бара, но теперь получала огромное удовольствие от сознания того, что эти пламенные взоры предназначались именно ей.

– Интересуетесь старичками или игрушками? – дружелюбно улыбнулся ей мужчина средних лет. – Независимо от ответа, могу я угостить вас чем-нибудь?

– На самом деле ни то ни другое, – улыбнулась в ответ Дора. – Кроме того, у меня здесь назначена встреча.

– Кому-то крупно повезло! – понимающе кивнул мужчина. – Догадываюсь, что ему не понравится, если вас угостит кто-нибудь другой.

– Боюсь, вы правы, – задорно ответила Дора.

– Доктор Ренольд Вильсон. К телефону… Звонок для доктора Вильсона… – перекрыл шум голос невидимого диктора.

Ренольд Вильсон? Дора повернулась на табурете. Не может быть… Неужели это тот самый Ренольд? Врач Мириам, у которого она плакала на плече? Мужчина, сделавший ей предложение? Нет, это было бы слишком невероятно. В Америке тысячи Ренольдов Вильсонов. Но… забота о престарелых. А Ренольд именно этим и занимался.

И вдруг она увидела его, пробиравшегося сквозь толпу к стойке.

– Я доктор Вильсон, – сказал он бармену и вдруг замер на месте. – Дора! Боже мой! Какими судьбами? Удивительно встретить тебя здесь! Ты участвуешь в конференции?

– Ренольд! Как я рада снова видеть тебя!

Мужчина раскрыл ей объятия, и девушка радостно устремилась в них.

– Дорогая, ты здесь по делу?

– Нет, просто так… с другом. – Неожиданно она почувствовала, что краснеет. Разве можно было толково объяснить Ренольду, кто такой Хуан Фламинг и какую роль он играет в ее жизни? Вильсон наверняка решит, что она сошла с ума! – Ты забыл про звонок, – слегка задыхаясь, сказала девушка, показывая на телефон, который специально для него поставили на стойку.

– Ах да… да. – Он взял трубку. – Вильсон слушает. – Покачав головой, доктор дал отбой. – Никто не отвечает. Значит, ничего важного… – Он внимательно посмотрел Доре в лицо. – Значит, у тебя здесь ланч с твоим… э-э… другом? Наверно, в таких обстоятельствах будет неудобно, если мы начнем вспоминать старое?

– Пожалуй, да, – печально признала Дора. – Хуан действительно относится ко мне со старомодным чувством собственника.

– Что ж, я его понимаю. – Ренольд смотрел на нее с восхищением. – Дора, ты всегда была хорошенькой, но теперь стала просто красавицей. Не могу выразить, как я рад, что ты совершенно оправилась от былого психического напряжения. Мне хотелось бы задать миллион вопросов, но не хочу причинять тебе неприятности… – Он повернулся, собираясь уйти.

– Подожди, Ренольд! – Дора схватила его за руку. – Нет, так просто ты от меня не убежишь! Я хочу знать, чем ты сейчас занимаешься. По-прежнему живешь в Бостоне? – Она с досадой вздохнула, представив себе, каким циничным насмешкам подверг бы Хуан этого мягкого, интеллигентного человека. – Послушай, может быть, мы встретимся где-нибудь после ланча? – живо предложила девушка. – На вторую половину дня у моего друга назначена еще одна встреча. Я могла бы увидеться с тобой в вестибюле, как только он уедет. Но, наверно, у тебя какой-нибудь доклад… или лекция?

Симпатичное лицо Ренольда расплылось в улыбке и стало еще привлекательнее.

– Прежняя Дора никогда бы не решилась на такую уловку! – Он сжал ей руку жестом заговорщика. – Рад сообщить, что до половины пятого я ничем не занят. У нас будет уйма времени, чтобы обменяться новостями. Когда освободишься, найдешь меня в вестибюле. Я буду сидеть и ждать тебя. – Он еще раз подмигнул девушке с видом сообщника и скрылся в толпе.

Часовая стрелка перевалила за единицу. Дора тревожно посмотрела на дверь и тут же увидела идущего к ней Фламинга.

– Прости, что заставил тебя ждать. – Его извинение было простой формальностью.

– Я сама только что явилась, – солгала Дора. – Как прошла встреча? Успешно?

– Очень, – коротко ответил он и продолжил тоном, в котором едва угадывался намек на раздражение: – Может быть, поговорим за ланчем? Я бы не хотел опаздывать на вторую встречу.

– Конечно, – сразу согласилась она. – Ваше желание для меня закон.

– Будем надеяться, что мне не придется напоминать тебе об этом. – Хуан взял ее за руку и так решительно повел к ресторану, что люди, стоявшие у дверей, расступились.

Пока Дора усаживалась в удобное кресло, предупредительно отодвинутое для нее официантом, завораживающе-светлые глаза Хуана внимательно рассматривали неузнаваемо изменившуюся девушку.

– Ну, как ты провела утро? – Вопрос был задан как бы между прочим. Казалось, сам Хуан всецело занят изучением обширного меню. Однако Дору не обмануло его внешнее спокойствие. Обострившаяся наблюдательность подсказывала ей, что это проверка. Слава Богу, ей не было нужды лгать – разве что самую малость…

– Да так… Прошлась по магазинам, посидела у бассейна…

– Гмм… Примерно этого я и ждал. – Он наклонился к Доре и насмешливо спросил: – Ты уже решила, чего хочешь? Я говорю про еду.

Конечно, Фламинг ждал, что Дора выскажет свои пожелания, а он уже сделает заказ от ее имени. Эта деталь этикета давно вышла из моды; женщины предпочитали сами обсуждать свой выбор с официантом. Кое-кто счел бы это проявлением женской независимости, но лично ей такой обычай не нравился.

Пожалуй, ей было даже приятно покровительство Хуана Фламинга. Любит она его или ненавидит – а порой Дора и сама не понимала, какое из чувств она испытывает к этому мужчине, – но сомневаться не приходилось: он обладал такими качествами, как властность и гипнотизм, обаяние и ум, и это резко выделяло его среди других. Дора чувствовала, что ее собственная личность могла бы расцвести рядом с ним. Конечно, при условии, если Хуан поощрит ее своей чуткостью…

– Ничего горячего, – сухо сказала она, отвлекаясь от навязчивых мыслей и возвращаясь к действительности. – Только салат с копченым лососем.

– Вино? – Хуан что-то сказал официанту, и через минуту тот дал ей оценить вино, которое принес.

– Прекрасно… – Она вдохнула букет и сделала глоток, все время ощущая на себе внимательный взгляд спутника.

– Таинственная ты женщина, Дора… – нарушил молчание Хуан, когда официант подал еду и разложил по тарелкам. – Чем больше я смотрю на тебя, тем меньше понимаю, каким образом девичья чистота и невинность могут сочетаться в тебе с многоопытностью искушенной женщины… – Он поднял бокал и сделал большой глоток. – Может быть, в тебе погибла великая актриса?

– Может быть, – кротко согласилась она.

– И в каком амплуа ты будешь выступать сегодня вечером? – Этот вопрос заставил ее вздрогнуть.

– Не понимаю… – Дора недоуменно раскрыла глаза, чувствуя, как безудержно заколотилось сердце. Не мог же он знать о ее предстоящем свидании с Ренольдом…

– Ты сменила платье, – заметил Хуан, не сводя глаз с яркого лифа. – Какую роль ты играешь сейчас? Цыганки-соблазнительницы?

Дора проглотила комок в горле, неуверенно чувствуя себя под пытливым мужским взглядом.

– Не знаю. Кого же я, по-вашему, соблазняю?

– Именно это меня и интересует, – въедливым голосом произнес Хуан. – Очевидно, с тех пор как я оставил тебя одну, что-то произошло. Что-то… или кто-то зажег твои глаза, разрумянил щеки, а рот сделал свежим и влажным.

– Просто утром у меня немного болела голова, а сейчас все прошло. – Дора старалась непринужденно увести его в сторону от опасной темы. – Кого мне тут соблазнять? – Она наклонила голову и занялась лососем.

– Например, меня. – Это ошеломляющее предположение, сделанное мягким баритоном, бросило девушку в краску. – Я прав? Твоя пламенная красота и развевающийся подол платья должны потрясти меня, сделать снисходительным и заставить найти оправдание тому, что ты обманула Марио. Превратить меня из главного обвинителя в третейского судью.

– Но это же нелепо! – От его неотрывного взгляда пылало лицо; двусмысленный комплимент, сделанный обволакивающим мягким голосом, звучал в ее ушах странной музыкой. В ресторане было полно народу, но слова Фламинга произвели в ее и без того издерганной душе такую сумятицу, что девушка перестала замечать окружающих. Она со страхом ощутила напряжение под ложечкой и узнала в нем звенящую струну сексуального влечения.

Похоже, тело и душа Хуана тоже пребывали в конфликте. Он находил ее невыразимо привлекательной и ненавидел себя за эту слабость. Увы, не только себя. Фламинг упрекал Дору в том, что та нарочно разжигала в нем чувственность. С первой встречи девушка решила, что перед ней охотящийся самец, и даже нелепая ситуация, в которой она оказалась, не смогла заставить ее думать иначе или хотя бы скрыть это. О, она пыталась, но Хуан был слишком искушен в игре между мужчиной и женщиной, чтобы ничего не заметить. Ирония судьбы заключалась в том, что если бы она действительно была опытной соблазнительницей, каковой ее считали, то без труда смогла бы противостоять его первобытной сексуальности.

– Нелепо, говоришь? – наклонился он через стол. – Тогда скажи мне, почему ты переоделась. Интересно, какое волшебное зелье заставило тебя светиться изнутри?

С трудом сдерживая разгулявшиеся нервы, Дора постаралась ответить как можно проще и естественнее:

– Почему люди вообще переодеваются? Конечно, потому что во время поездки одежда мнется и пылится… Скажите, что вам не нравится в моем наряде? – перешла она в наступление.

– Не нравится? – Он тихо рассмеялся. – Напротив, я нахожу его очаровательным, даже обворожительным. Слишком привлекательным для того, чтобы сидеть в нем в четырех стенах гостиничного номера… или у тебя другие планы на вторую половину дня?

Их глаза встретились; к своему стыду, Дора отвела взгляд первой. Вряд ли Фламинг мог запретить ей покидать гостиницу. Но вдруг он отменит деловую встречу и будет настаивать, чтобы она провела остаток дня с ним? Мысль об этом была невыносима.

Усилием воли она взяла себя в руки, допила вино и небрежно сказала:

– Вообще-то я собиралась посетить местную церковь.

– В таком платье? – Он приподнял брови.

– Почему бы и нет? – с удивлением спросила девушка. – В нем нет ничего неприличного.

– В Мехико для посещения церкви тебе пришлось бы одеться более скромно, – отрезал он. – Прикрыть плечи и голову. В Мексике другие нравы. На улицах некоторых латиноамериканских столиц женщинам вообще запрещено носить открытые наряды; полиция живо расправляется с теми, кто нарушает эти правила.

– Тут Америка, а не Мексика! – Гнев от несправедливого упрека засверкал в золотистых глазах девушки. – Если бы я жила в Мехико, то подчинилась бы местным обычаям, но скорее из уважения к ним, чем из страха наказания. У американцев темперамент и возбудимость не те, что у латиноамериканцев, поэтому мое платье здесь вполне к месту. Успокойтесь, едва ли на пороге собора меня поразит гром небесный!

– Я говорил не о громе, – улыбнулся Хуан, и девушка недовольно подумала, что он мог воспринять ее слова о латиноамериканской сексуальности как комплимент. – День очень жаркий, и даже здесь, в более холодных широтах, смело открывая чувствительную кожу лучам солнца, можно нажить неприятности совсем другого рода.

– Спасибо, – холодно ответила девушка. – Я прожила с этой кожей двадцать четыре года, не причинив ей никакого вреда. Уверяю вас, я и впредь буду защищать ее всеми возможными способами от любой угрозы, исходящей от мужчин или от слепых сил природы!

– В таком случае мне придется смириться. – Он повелительно помахал рукой, подзывая официанта; на кремовом шелке манжеты блеснули золотые запонки. – Что ты хочешь на десерт?

Оставшееся время прошло мирно, так как Дора сосредоточилась на своей любимой клубнике со взбитыми сливками. А две чашки черного кофе почти совсем успокоили девушку. Ее заставляли нервничать лишь неумолимо уходившие минуты.

Они закончили трапезу и вышли из ресторана только в половине третьего.

– Машина ждет меня у дверей. Подвезти тебя к собору? – предупредительно осведомился Хуан в вестибюле.

– Это совсем не обязательно, – пробормотала Дора, желая лишь одного: чтобы он поскорее ушел. – Я не хочу, чтобы вы из-за меня делали крюк.

– Никакого крюка. – Хуан возвышался над ней, как гора; от него исходило ощущение силы и мужской привлекательности. – Я могу высадить тебя где-нибудь поблизости. Это по пути.

Девушка неловко переступила с ноги на ногу. Встревоженная и удивленная настойчивостью Хуана, она боялась, что он заподозрил что-то неладное и не хочет, чтобы его подозрения получили подтверждение. Успокаивала лишь мысль о том, что у него было мало времени на уговоры, иначе он мог опоздать на встречу.

– Ей-Богу, в этом нет никакой необходимости, – беспечно бросила она. – Мне бы хотелось подняться в номер и немного освежиться. Кроме того, я с удовольствием пройдусь пешком. Это совсем недалеко.

– Да, если идти в удобной обуви. – Хуан опустил глаза, разглядывая ее ноги. Аккуратный яркий педикюр красиво контрастировал с белыми ремешками босоножек, отвлекая внимание от маленького кусочка розового пластыря на большом пальце. – Как твоя мозоль?

– Почти совсем зажила, – терпеливо ответила она. – Поверьте, Хуан, я польщена вашей заботой, но в нормальных условиях вполне могу позаботиться о себе сама!

– Однако нынешние обстоятельства едва ли можно назвать нормальными, не так ли, сеньора? – спокойно возразил он. – Я чувствую себя обязанным сделать все, чтобы Марио, выйдя из больницы, не обнаружил, что его товар подпортился еще больше. Смотри, красавица… Я буду ждать тебя в гостинице не позже шести часов. Тогда у нас останется время обсудить планы на вечер. Где тебя ждать: в номере или в вестибюле?

– Лучше в вестибюле. – Сдержав гнев, вызванный упоминанием о подпорченном товаре, Дора принужденно улыбнулась и была вознаграждена кивком темноволосой головы; затем Хуан повернулся и легкой, уверенной походкой зашагал к выходу. Она с облегчением увидела, что он вышел из гостиницы через вращающуюся дверь. Ренольд тут же покинул свой наблюдательный пункт у стойки администратора и двинулся ей навстречу.

– Где бы ты хотела поговорить? – спросил он, нежно взяв Дору за руку.

– Может быть, пройдемся до собора? Я собиралась сходить туда во второй половине дня.

– Как пожелаешь. – Ренольд поглядел на нее со слегка тревожным любопытством. – Ты ведь не боишься этого малого, нет?

– Конечно нет! – Ответ был слишком поспешным. Почувствовав это, Дора была вынуждена объяснить: – Так происходит только потому, что мы еще… мало знаем друг друга. Хуан немного сомневается в моей… в моей верности. – Она постаралась улыбнуться как можно более беззаботно. – Впрочем, это обычная латиноамериканская ревность! Поверь, он не представляет для меня никакой опасности. Просто я слишком хорошо к нему отношусь, чтобы лишний раз расстраивать.

– Ну что ж… – В голосе Ренольда звучало сомнение. – Если ему нужны доказательства твоей верности, я буду готов подтвердить их.

– Спасибо, но в этом действительно нет никакой необходимости, – поспешно ответила она. – А теперь рассказывай, как ты жил эти два года!

Было четыре часа, когда Ренольд с большой неохотой объявил, что ему нужно возвращаться в гостиницу. Сидя на лавочке в тени собора, они вспоминали старые времена и рассказывали друг другу о том, что с ними произошло за прошедшее время. Впрочем, Дора старательно избегала расспросов о Хуане, ссылаясь на то, что она с ним знакома совсем недавно.

Ренольд горел желанием сообщить обо всех изменениях, происшедших в его жизни. Хотя он все еще жил в Бостоне, вскоре ему предстояло покинуть этот город. Решив специализироваться на болезнях пожилых людей, он принял предложение занять руководящий пост в органах здравоохранения в Вашингтоне. Еще более потрясающей новостью оказалось сообщение о его предстоящей женитьбе на «симпатичной светловолосой медсестре», как он застенчиво описал свою невесту. Правда, до возвращения ее родителей из Австралии, куда те уехали на полгода, чтобы навестить сына, влюбленные предпочитали держать свои отношения в тайне.

– Не забудь приехать на официальную помолвку! – напомнил он Доре, не выпуская ее руки. – Я пришлю приглашение. О'кей?

– О'кей, – улыбнулась Дора. – Скажи своей невесте, что она на всем свете не найдет мужчины лучше, добрее и благороднее тебя!

– Скажу, – пообещал Ренольд. – Надеюсь, твой избранник тоже поймет, какое сокровище ему досталось. – Он улыбнулся уголком рта. – Пока в мою жизнь не вошла Шарлет, никто не нравился мне так, как ты. Но теперь я думаю, что ты была права. Нам с тобой предназначено быть друзьями, а не любовниками. – Ренольд обнял ее и нежно поцеловал в обе щеки. – Я пришлю приглашение на адрес твоего брата. Конференция заканчивается в восемь, так что до отъезда мы уже не увидимся, но передай своему другу, что, если он обидит тебя, будет иметь дело со мной. Вот! – Он отколол от лацкана пиджака розовый бутон. – Я сорвал его с куста, росшего в вазе в вестибюле отеля. Это в знак нашей дружбы.

Прикрепляя цветок к бретельке сарафана, Дора сквозь набежавшие на глаза слезы смотрела вслед уходившему Ренольду и радовалась тому, что он нашел свою любовь. Разговор о прошлом оказался для нее очень важным: он позволил освободиться от последних сомнений и избавил от остатков не покидавшего ее чувства вины перед покойной бабушкой. Ренольд поклялся, что никто не смог бы сделать для Мириам и половины того, что сделала она!

Дора вздохнула и занялась осмотром собора. До возвращения в отель времени было предостаточно.

Через час она вышла из полумрака собора в по-прежнему яркий солнечный день и решила побродить по дорожкам вокруг величественного здания, наслаждаясь теплом и покоем. Когда она уже подумывала о том, чтобы вернуться в гостиницу, незаметная узкая тропинка привела ее к высоким железным воротам. Они были вделаны во внушительных размеров кирпичную стену, сильно разрушенную непогодой и заросшую кустами ежевики. Петли проржавели, ворота не открывались, но если очень захотеть, можно было пролезть в узкую щель между створками. Хватит ли ей смелости проникнуть внутрь?

Заглянув в щель, Дора увидела огромный запущенный сад, в центре которого стоял большой одноэтажный дом, даже издалека выглядевший заброшенным. Особняк явно нуждался в ремонте; было видно, что там уже давно никто не живет. Сплетенные, перепутанные плети роз, жимолости и вездесущего душистого горошка свисали с полуобвалившихся заплесневелых сводов, под которыми волновались вымахавшие в рост человека травы; среди их тонких стеблей виднелись пунцовые головки мака и голубые цветки цикория. «Заросший Эдем», пришло ей в голову поэтическое сравнение при виде сонно жужжавших пчел, лениво собиравших нектар с ярко-красных цветов на гигантских кустах, и бабочек, порхавших над облаками алого и белого золотоцвета. Неужели никто не будет возражать, если она вторгнется в этот благоухающий заброшенный рай?

Дора пугливо оглянулась на только что пустовавшую тропинку и замерла от удивления, увидев двигавшуюся к ней высокую фигуру. Хотя на мужчине не было пиджака, а только светлые брюки и рубашка с распахнутым воротом, ошибиться было невозможно: Фламинг обладал слишком заметной внешностью. Она никогда не встречала такого высокого мужчины. Да и все остальное в нем тоже выходило за обычные рамки: первобытная сила, сверхъестественное мужское обаяние, переполнявшая его энергия…

– Хуан! – воскликнула Дора, двинувшись ему навстречу и не делая попытки скрыть радость. – Вы искали меня?

– Не совсем так. Я знал, где ты находишься, с той самой минуты, как ты покинула отель. – Ни намека на ответную улыбку, ни малейшей попытки скрыть презрение, сквозившее в каждом слове.

Это неожиданное признание заставило девушку приоткрыть рот и издать недоверчивый смешок.

– Вы следили за мной?

– За тобой и твоим любовником. – Голос Хуана бритвой полоснул по нервам. Еще секунда, и она бы истерически расхохоталась. – Сознайся, плутовка, вы с Ренольдом Вильсоном оба замешаны в этом деле, верно? Скромный врач с амбициями и красивая женщина, которая с радостью продаст свои прелести, чтобы помочь ему пробиться. Когда ты встретила Марио, то решила, что твои молитвы сбылись… – Его голубые глаза пристально разглядывали девушку. – Выйти за него замуж, ограбить, сбежать и затаиться, пока он сам не избавится от тебя… как терьер, отбрасывающий задушенную им крысу. А потом, конечно, должно было последовать: «Прощай, Марио, добро пожаловать, Ренольд!»