Текст книги "Кодекс молчания (СИ)"

Автор книги: Бай Айран

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

–А ты против?

Бастард облизал губы.

–Нет, – твердо ответил он, повергнув меня в шок.

–Тогда не задавай вопросов.

Она прижалась к нему всем телом, вырывав из груди бастарда сладостный стон. Потом откинулась назад, ее пальцы крепко вцепились в ткань рубашки Хелла, и она тут же затрещала под грубым натиском. Глаза бастарда округлились, я только утверждалась в той догадке, кто мог владеть моим телом. Пуговицы отлетали в разные стороны, одним резким движением Подделка содрала рубаху с Хелла, вновь сливаясь с ним в горячем поцелуе. Я видела, как изредка бастард клал руку на мою талию, как пульсировали вены на тыльной стороне его ладони, как он жестко пытался прижать Подделку к себе. Их поцелуй становился все более глубоким, я замечала, когда она изредка отклоняла голову назад, как уверенно скользит язык бастарда по ее нижней губе. Он хрипло стонал, запускал пальцы в мои волосы цвета жженой смолы, и все прижимал тело своей королевы к себе. Мне казалось, или Хелл действительно потерял рассудок. Как он мог вообще предположить, что я могу изменить Силенсу? Это пугало меня. Почему бастард вообще на это шел? Почему его пальцы медленно, но верно пытались расшнуровать корсет, который облегчал фигуру Подделки. Поведение бастарда выглядело не менее странным, чем мое поведение. Зачем Подделке было соблазнять Беллса, непонятно, но они все громче стонали в объятиях друг друга, а девушка продолжала вжимать Хелла в каменную стену, скользя руками по его мускулистому животу.

Потом Подделка присела возле бастарда, властно приподняла одну ногу, стянула сапог, потому проделала то же самое со второй. Теперь Хелл оставался только в одних штанах, но не думаю, что они долго будут скрывать его наготу. Поцелуи становились короткими, но грубыми, губы бастарда начали ласкать нежную шею Подделки, она откидывала голову и нежно стонала, вызывая этим самым восторг у Беллса, который все воодушевлялся. Пальчики Подделки легли на ремень Хелла и принялись его быстро расстегивать, на очереди оставалась только одна пуговица. Бастард замер, не дыша, ожидая ее дальнейших действий, но девушка явно решила довести все до конца.

Она раздела бастарда полностью и грубо толкнула его в сторону кровати. Без стеснения девушка оседлала Хелла, как заправского жеребца, удобно устраиваясь практически на животе. Мужчина сдавленно охнул от этого движения, губы их беспрестанно сливались в страстных поцелуях, а пальцы Беллса лежали на завязках корсета. Наконец, ему удалось победить узлы на шнурках, и он стянул платье с Подделки через голову, не глядя кидая его в сторону. Ткань от подола едва не загородила мне весь обзор, ведь я до последнего момента надеялась, что они вдруг остановятся и прекратят это безумие.

Хелл пораженно замер, открыв рот, и скользя взглядом по моему обнаженному телу, будто бы не видел меня нагой. Тогда, конечно, мое тело было ущербным, но все равно его странная реакция пугала. В светлой зелени глаз дрожало обожание, желание, горячая страсть и любовь. Последнее чувство я никак не ожидала увидеть на его лице, но я готова была поклясться всем, что оно там было. Его длинные пальцы осторожно скользнули от груди по бокам и к бедрам, он чуть сжал кожу, будто бы наслаждаясь своими ощущениями.

–Эверин, – захрипел он, его голос совершенно исказился желанием.

–Т-с-с, – протянула Подделка, прикладывая аккуратный пальчик к его губам.– Не нужно.

–Но я должен, – протестовал Хелл, отвернув голову от ее пальца.

Подделка наклонилась, касаясь грудью его обжигающей кожи, он застонал от поцелуя, но что-то его беспокоило.

–Эверин… – умоляющим голосом протянул он, все же отвечая на поцелуй. Пальцы грубее впились в бедра Подделки, бастард стремился привлечь ее тело к своему, в страстном желании постанывая под девушкой.

Она откинулась назад, волосы рассыпались по лицу Хелла. Подделка провела пальцем по его губам, скользнула им по подбородку, шее, он прошелся по груди и спускался все ниже. Бастард напрягся от этого откровенного движения, дыхание его совершенно сбилось, он захрипел, не в силах сопротивляться тому, что делала Подделка с ним с помощью моего тела. Он понимал, как и я сейчас, что обязан остановиться, но желал меня так сильно, что не мог.

–Эверин, – вновь захрипел он.

–Неугомонный, – отозвалась Подделка, весело улыбаясь.– Ну что?

Хелл попытался набрать в грудь воздуха, но это у него плохо получилось. Капли пота стекли по лбу и вискам, он совершенно потерял контроль над собой.

–Я солгал тебе, Эв.

Подделка убрала руку с низа живота бастарда, Хелл разочарованно застонал.

–В чем?

–Я… – ему едва удавалось сконцентрировать внимание на том, чтобы открывать рот и что-то говорить.– Слова Монтэи…

–Что с ними?

–Были  не до конца ложью.

Лицо мое переменилось, но янтарные глаза все равно пылали страстью. Кто бы сейчас не владел моим телом, он хотел Хелла так же, как и Беллс хотел мое тело.

–И?

Он тяжело сглотнул, взгляд еще раз скользнул по стройному обнаженному телу, которое восседало на нем.

–Про мои чувства к тебе.

Резкий выдох вырывался из груди девушки.

–Хелл… – хрипло и тихо сказала Подделка.

Он поднял свой взгляд к ее лицу, светло-зеленые глаза пылали.

–Я тебя люблю.

Больше бастард не сдерживался.

Страсть, что была между ними в эту ночь, была мне незнакома. То чувство, которое я подразумевала под этим словом, блекло на фоне того, что делали бастард и Подделка друг с другом. Они не сдерживались в своих эмоциях и чувствах, отдаваясь соитию полностью и со всей возможной отдачей.

Хелл грубо стискивал мои бедра, прижимал к себе, стонал, кричал, а потом резко перевернулся, подминая Подделку под себя. Бастард действительно любил меня, я это видела в каждом резком движении его влажного обнаженного тела, в каждом несдержанном хриплом стоне, в каждом крике, который низко вырывался из его груди. Он был предельно откровенен со мной в эту ночь, но это была в действительности не я. Сердце мое болезненно сжималось, представляя, как счастлив сейчас был Хелл, и что когда-нибудь мне придется разрушить его счастье. Я не могла поверить в то, что Беллс вдруг решил, что я предам свои чувства перед Силенсом. Видимо, любовь ко мне ослепляла. И это было единственное чувство в Хелле, которое не поддавалось его контролю. Он не мог его заглушить, ни надевая маску, ни снимая ее наедине с собой, ни пытаясь притвориться тем, кем он не являлся. Любовь ко мне стала для него открытием и удивлением, он никогда и предположить не мог, что в его жизни появиться что-то, что не подастся беспредельному контролю. Он не находил объяснения тому, что с ним происходило, и злился на себя за то, что не понимал этого. Любовь ломала его, делала слабым. Но сегодня бастард на это наплевал, отдаваясь страсти полностью и без остатка.

Эта страсть была даже отчасти грубой, но все равно поражала своей силой. Я могла только пораженно наблюдать за тем, как они отдавались друг другу. Бастард давал все, но и при этом брал столько же. Он не контролировал того, что делал, двигаясь быстро, грубо, резко и бездумно. Он хрипло шептал мое имя, изредка выкрикивая его. Иногда с его губ срывались горячие признания в любви, Хелл наслаждался тем, что происходило. Бастарду сейчас было плевать на весь мир. Для него существовала только я, и больше никто его не беспокоил.

–Эверин, – обжег он дыханием щеку Подделки.– Эв, – прохрипел он еще раз.– Как же я тебя люблю, – выдохнул он перед очередным движением.

Я замерла. Но смешанный крик моего тела и Хелла разорвал ночную тишину. Я только могла молиться богам, чтобы больше никто этого не услышал. Бастард упирался руками в кровать, но больше не шевелился. Его руки дико дрожали, по спине пробегались судороги, его всего трясло. Мокрая кожа блестела от пота, грудь продолжала часто вздыматься и опускаться. Он выгнулся, наклонился к моему лицу и прижался губами, даря нежный ласковый поцелуй.

–Моя, – прошептал Хелл, дрожащими пальцами убирая с моего лба мокрые спутанные волосы.

Подделка сдержанно улыбнулась, зрачки у нее были максимально расширены.

В этот момент я почувствовала во всем теле странное, непонятное жжение. Лапы задеревенели, я вновь попыталась сдвинуться с места, но ничего не вышло. Вокруг обступила тьма. Я потеряла и себя, и тело волка, и вообще не могла осознать того, что произошло.

Я открыла глаза, из груди инстинктивно вырывался стон. Пошевелившись, я почувствовала на животе чью-то руку. Открыв глаза, я увидела мирно спящего Хелла, который обнимал меня во сне. Его короткие волосы были до сих пор мокрыми, значит, в необычном небытие я провела не так много времени.

Недоумевая, я поняла, что тело отчетливо помнит все ощущения. Губы теперь знают вкус поцелуев Хелла, бедра его жаркие прикосновения, шея грубые укусы. Я не понимала, отчего все это знала, ведь в этот момент я была в теле Алди. Но я покривлю душой, если вдруг скажу, что не помню этой жаркой страсти, любви, что была между нами. Солгу, если заявлю, что не помню того, что делал Хелл. Если честно, умения бастарда могли превзойти даже самые смелые ожидания девки из портового борделя. В этом деле он тоже был мэтром. Интересно, а Коктона…

Я отбросила абсурдные мысли и выскользнула из объятий Хелла. Он недовольно заворчал, но не проснулся. Быстро одеваясь, я дрожала от холода, до сих пор чувствуя во всем теле жжение от прикосновений бастарда. Мне хотелось сбежать из его покоев, чтобы оставить то, что произошло, в этих стенах.

Ноги сами привели меня в замковый двор, я желала прогуляться, потому что душа болезненно пульсировала в груди, ей не хватало свежего воздуха. Подходя к воротам, я приветственно кивнула стражникам, которые меняли караул. Поэтому не заметили приближения одинокого всадника. Лошадь все приближалась к замку, потом мужчина выпал из седла. Тяжело поднялся и сделал несколько неуверенных шагов мне навстречу.

Израненный Силенс упал на колени возле моих ног, взметнув воздух клубы пыли.

Кодекс

  «Существование Золотых Иных часто считалось легендой. Но при этом Авлонги Динео убеждали Всадников Ветра в том, что они все-таки есть. Возникало тысячи вопросов. От чего же Авлонги, обладающие Золотом, никогда не показывают своих драконам другим Всадникам?

«Существование Золотых Иных часто считалось легендой. Но при этом Авлонги Динео убеждали Всадников Ветра в том, что они все-таки есть. Возникало тысячи вопросов. От чего же Авлонги, обладающие Золотом, никогда не показывают своих драконам другим Всадникам?

Пожалуй, многим оставалось полагать, что все это только легенды, направленные на то, чтобы усилить влияние Авлонги в его обществе. Но почему тогда находились неопровержимые факты того, что кто-то видел Золото.

Это беспокоило весь мир Всадников Ветра.

Существую ли золотые Иные».

Размышления менестреля Онливана.

Испуг в первые мгновения парализовал меня, но потом я бросилась к мужу. Обернувшись, я увидела, что к нам бежит взволнованная стража. Несколько мужчин подлетели к нам, Силенс хрипло рычал, но не шевелился и не реагировал не на чьи обращения. Я не знала, как безопасно его поднять потому, что кровь была повсюду, и неизвестно, станет ли ему лучше от того, что его перенесут в замок.

–Силенс? – взволнованно позвала я.

Муж поднял голову, один раз моргнул, а после потерял сознание. Я охнула и приказала нести его к миссис Хелзгуд. Выбирать не приходилось. Солдаты осторожно подхватили тело своего короля и быстрым шагом направились к лазарету. Оставалось только поспевать за ними, слушая оглушительный ритм собственного сердца.

Джиджи удивленно открыла рот, когда увидела безжизненного Силенса. Отчего-то мне стало стыдно, но это чувство в данных обстоятельствах было неуместно, так что я пыталась не думать о том, что же произошло в покоях бастарда не так давно.

–Сюда, – кивнула женщина, указывая на больничную кровать.

Солдаты опустили короля и испуганно отпрянули от него, будто боялись, что из-за их присутствия Силенсу вдруг станет хуже. Мужчины поспешили покинуть лазарет, предоставив всю работу миссис Хелзгуд. Ее помощник недовольно протирал глаза, поднятый из постели ее властным окриком. Лекарь начала кружить по комнате в поисках только ей известных и нужных вещей.

Хелзгуд подошла к Силенсу и ловким движением разорвала на нем остатки рубахи, обнажая израненную кровоточащую грязную плоть. Мечи противников не раз прошлись по груди Ленса, спускаясь ниже все более глубокими ранениями. Самое серьезное на вид было на берде, я едва ли не видела кость, и кровь оттуда идти не переставала. На все это лекарь возмущенно охала, отдавая своему помощнику бесчисленное количество приказов. Я стояла и не знала, что можно делать мне. Приходилось ждать. Хотя я жаждала помочь в чем-то лекарю, но она будто не обращала на меня внимания.

–Королева! – вдруг окликнула она. Я вздрогнула.– Принесите оттуда опий.

–Опий? – удивилась я.

–Быстрее, – шикнула Джиджи, и я поспешила выполнить ее приказ.

 Еще не забывшая уроки Роупа, я быстро отыскала на полке бутылочку с жидким коричневатым опием, пальцы неумело скользнули по гладкой поверхности, но мне удалось донести наркотик до кровати Силенса. Резким движением Джиджи забрала у меня опий, зубами откупорив пробку, осторожно приоткрыла рот короля и влила туда несколько густых капель. Мужчина закашлялся.

–Реднонт, – окрикнула она своего помощника.– Крапивница?

–Несу, – все так же лениво отозвался помощник. Похоже, ему было откровенное плевать, над кем они врачевали. Такое отношение меня раздражало, но я старалась не вмешиваться в работу лекарей.

–Дарк и Лайт, – выдохнула Джиджи, ее ладони лежали на окровавленной груди  Силенса.

Вздрогнув, я повернула голову к Хелзгуд, лицо лекаря побледнело, а губы сжались в тонкую линию. В правильных чертах читалось только волнение и страх. Я бы даже назвала это ужасом.

–Что случилось?

–Магия, – отозвалась женщина.– Я лекарь! Обычный лекарь! Силенс рассчитывал, что мне придется сталкиваться с подобным, но это серьезно даже для меня…

Она резко замолчала. Тишина напряженной петлей начала стискиваться вокруг моего горла, я ждала слов женщины потому, что боялась услышать нечто неутешительное. Ее реакция не предвещала ничего хорошего, но делать поспешные выводы не хотелось. Быть может, Джиджи просто напросто прикидывала свои силы и опасалась, что с чем-то может не справиться? Я тихо молилась Дарку и Лайту, чтобы они уберегли моего короля. До нас донесся взволнованный топот и через пару мгновений в лазарет ворвался запыхавшийся полураздетый Хелл, которому, видимо, донесли о случившемся. Этот паук приучил всех слуг докладывать то, что обычно ведают королевским особам? Ведь он был только советником.

–Тише, – предостерег Реднонт, когда Беллс уже открыл рот, чтобы поинтересоваться о происходящем.– Здесь замешана магия.

–А как же, – фыркнул бастард, приближаясь ко мне со спины. По позвоночнику пробежались мурашки, тело отчетливо помнило горячие прикосновения Хелла и теперь недвусмысленно реагировало на его физическое присутствие. Но Беллс прошел мимо, ближе к королю и лекарю, которая продолжала держать руки на груди Силенса. Лицо ее все серело.

–Нет, – закачала головой женщина.– Я не в силах ему помочь.

–Что? – задохнулась я от неистового возмущения. Она отказывалась врачевать своего короля! Это можно было счесть предательством перед престолом, если бы я была истинно правильной королевой.

В ответ на это Хелл нахмурился.

–Советник? – позвала Джиджи.– Я думаю, это работа для вас.

Я вспомнила, как быстро он излечил меня после бегства из плена, и в груди радостно забилась надежда. Я знала, что бастард не сумеет отказать в этой непростой просьбе своему королю.

Но мужчина виновато посмотрел на меня исподлобья.

–Если бы я мог, моя королева, – почти шепотом ответил он мне, хотя просила его об этом Джиджи.

–Почему, бастард? – потребовала я ответа. Меня бы не удовлетворило простое нежелание помогать королю.

Мужчина тяжело вздохнул, опустил руки, они безжизненно повисли вдоль туловища. Он даже слегка сгорбился, словно его же отказ и придавил своим грузом.

–Случись это сутками ранее… – начал Хелл.

–Быстрее, – поторопила его Джиджи, которая, судя по всему, уже поняла причину отказа бастарда. – Нам нужно предпринять что-то другое, а пока ты мнешься…

–Хорошо, – оборвал бастард. – Сегодня ночью взошла полная луна. Я не в силах сейчас быть Волхвом. Наследие моего отца теперь вступает в силу, и я обычный человек. Помочь королю я хотел бы, но, к сожалению, не могу. Это бич моего происхождения, – хрипло и быстро будто выплюнул Хелл на едином выдохе.

Я зажмурилась, пытаясь справиться с собой, но это оказалось не так просто. Страх за своего короля возбуждал во мне гнев. Воспоминание о том, что и я владею магией, которая способна исцелять, было каким-то чужим и непонятно далеким.

Если бы не последующие слова Хелла, я бы даже не подумала, что сама могу помочь своему королю. Ведь Динео продолжал существовать в моем теле. Просто меня и мою магию разделяла непроницаемая плотная стена, но я была в силах ее разрушить.

–Королева, я…

–Знаю, бастард, – оборвала я резко, ощущая собственное нетерпение. Распластавшийся по кровати Силенс представлял собой жалкое зрелище, а значит, было необходимо привести его в должное состояние. В том был мой долг перед королем. И перед мужем.

Но с какой стороны подобраться к проблеме, корнем который была я сама, оставалось загадкой. Я понимала всю силу интеллекта Хелла, но даже бастард бы не сумел помочь мне вернуть собственную магию, которая вдруг исчезла после пребывания в плену. Конечно, бастард хотел бы сделать все возможное, но сейчас он только стоял и как-то неуверенно переваливался с пятки на носок, качая головой в такт собственным движениям. Светло-зеленые глаза подернулись дымкой задумчивости, он просчитывал все возможные варианты и искал выход из сложившейся ситуации. Но выхода не было, или я просто отказывалась его замечать.

–Клянусь Лайтом, вся надежда на вас.

–Вы могли бы думать быстрее? – поторопила Джиджи.– Я сделаю для короля все возможное, но с магией в крови он долго не протянет.

–Ведь Силенс сам обладает немалыми способностями.

–Оружие, – фыркнула Хелзгуд.– Когда человек идет против такого могущественного существа, каким является наш король, он делает все, дабы выудить для себя лазейки. Лезвие, обработанное специальными чарами, разительно для него, и даже Королевская магия не может в полной мере им противостоять.

–На каждый пасс есть ответный фарс, – хмыкнул Хелл, словно сейчас было самое время для его реплик. Волна раздражения прошлась по моему телу, мне нужно было научиться не реагировать так остро на все слова бастарда.

Напряжение теперь стало моим продолжением, я старалась отыскать в себе хоть какую-то сознательность, но мысли умело ускользали из-под любой попытки завладеть ими. В голове все перемешалось, страх за Силенса переплетался со стыдом, чувство беспомощности с яростью. И это буйство эмоций все не прекращалось, а все слоями накладывалось одно на другой, не в силах определиться, какое сейчас все-таки доминирует. Если бы не пульсирующая жилка паники на моем виске, я бы совсем позабыла, что сейчас происходит.

Из состояния погруженности в себя меня вывел вскрик Хелзгуд, которая что-то требовала от Реднонта. Помощник неумело застыл, не сводя глаз с Силенса, которого резко выгнуло неестественной дугой. Даже без Динео я ощутила упругую волну силы короля, который пытался бороться с тем, что было внутри него. Но, судя по всему, это нечто было сильнее, поэтому Ленс проигрывал. Мужчина утробно захрипел, я видела, как кровь сочится по губам, соскальзывает по подбородку и шее. Он был весь напряжен, казалось, муж стал одной каменной мышцей.

Быстро сократив расстояние до больничной кровати, я протянула руку к монарху, но тут же ее отдернула. Кровь в венах под его смугловатой кожей вдруг стала темной, такого цвета, что я вдруг смогла увидеть, как быстрой змеей она движется от кончиков пальцев выше по руке. Черная нить скользила с большой скоростью, пробираясь все выше, потом спряталась в рукаве рубахи. В следующее мгновение я увидела, как она показалась из-за ворота, становясь крупнее в венах шеи моего короля. Силенс тут же начал задыхаться, какая-то неведомая сила выдавливала воздух из его легких. Хриплый выдох не продолжился последующим тяжелым вдохом, кузнечные молотки бешено застучали в моей голове, сердце в страхе сжалось в единый комок паники и боли.

По бледной щеке Силенса растеклась черная сеть. Темная кровь, отравленная магией, убивала короля, и он не мог остановить ее быстрое и опасное действие. Я чувствовала, как во рту все пересохло, я знала, что сейчас именно тот момент, когда моя магия должна помочь королевскому престолу. Если судьба и привела меня в Дейст, то я должна выполнить ее предписания.

Не знаю.

Не знаю, какими словами описать все то, что произошло спустя всего одно мгновение. Много молниеносных и важных по своей сути событий переплелись в единый клубок страсти, обуздать которою изнутри предстояло мне. Сколько времени прошло для остальных – неизвестно. Для меня это явилось одной вечностью, которая прошла в миг. Возможно ли привести такое сравнение, но по ощущениям все совпадает. Странное и необъяснимое чувство, от которого немеют руки и пальцы, вдруг заполняет тебя без остатка, мозг перестает слушаться, душа замирает, а сердце медленно отмеряет ритм. Момент, когда ты будто бы замираешь, весь твой организм как бы приостанавливается. И это тот самый момент, когда в твою жизнь приходит знание того, насколько эта сама жизнь и важна.

Все это произошло быстро. Обостренный слух волка, усиленный и магией, которая никуда не исчезала, просто затаилась на задворках сознания, вдруг уловил то, что не смогла бы услышать даже лекарь. Сердце Силенса дернулось в последней пульсации и больше биться не собиралось. Дыхание оборвалось на том самом последнем хриплом вздохе. И сердце короля Силенса Могучего больше не билось.

И для меня настал тот самый момент. Только вместо знания он превратился в фаталистическую вспышку способностей, которых отыскать в себе я и не надеялась. Но тишина вместо мерного биения сердца мужа отыскала во мне все возможные резервы и в едином порыве привела их в боевое действие. Даже то, что я смогла вернуть Динео, не поразило так, как это сделал сам факт наличия такой огромной силы в моем собственном теле. На какой-то миг мне показалось, что я услышала недовольный, разочарованный и даже какой-то печальный рык Янро. Списав все на шок, я не стала вдумываться в то, что уловил мой слух в этом бесконечном пространстве, в котором и обитал Динео.

Наверное, и по сей день на животе короля осталось два обожженных отпечатка от моих рук. Наверное, и по сей день Силенс носит эти шрамы, как напоминание о своей королеве.

Но в то утро все для меня было сумбуром, который не поддавался никакому логическому контролю. Когда я резким, грубым движением прижала ладони к коже Ленса, на меня возмущенно зашипела Джиджи, сетуя на то, что я тревожу и без того многочисленные раны. Я успела заметить удивление на лице Хелла, который стоял напротив. В аристократических чертах читалось недоверие, он сам был свидетелем тому, что моя сила порою лишает меня рассудка. Теперь же я бросалась ей навстречу с энтузиазмом глупца, который пошел охотиться на медведя с иголкой.

Внутри головы что-то с оглушительным звуком разорвалось, я сильно зажмурилась, меня покачнуло, но в какой-то миг я осознала, что мне удается контролировать бушующую силу, которая попала в мое тело. Даже когда я летела сквозь тысячи миль на спине своего дракона, я не испытывала такой невероятной эйфории. Она так и манила к себе, но я знала, поддавшись, я потеряю контроль, и, в конце концов, сила станет управлять мной, а не наоборот. Но я была обязана спасти Силенса, а значит, предстояло устоять перед необычайным соблазном. Он был в кончиках пальцев, которые вцепились в изрезанную кожу короля, он пульсировал под кожей, так и рвался наружу дрожью, что сотрясала не только меня, но и тело моего мужа. Затылком ощущая удивление Джиджи, которая молнией кинулась к своим травам, узнав наконец-таки то, что я поняла за пару мгновений до нее, я знала, что все сейчас надеяться только на меня. Действительно, был ли у лекаря шанс спасти короля без магии? На миг я подняла взгляд и встретилась глазами с Хеллом. Светлая зелень дрожала, я читала в позе волнение и нетерпение. Он словно бы боялся того, что происходило, и тем не менее, горячо жаждал этого. Не только это я увидела в лице бастарда. Мужчина искренне переживал за меня, ведь советник отдавал себе отчет в том, что может произойти, если все-таки Динео возьмет вверх над моими возможностями и подчинит себе. Хелл боялся. И скрыть этот страх даже этот мастер интриги и игры просто напросто не мог. То был животный инстинкт защищать меня во что бы то ни стало. Не только клятва.

Но все это было каким-то побочным событием, будто бы происходящим не со мной, а с кем-то далеким и чужим. Лицо Хелла вдруг превратилось в размытое бледное пятно, утрачивая свои правильные черты, в висках оглушительно стучало, и пот начал заливать глаза. Я сама не предполагала, насколько измотал меня Динео, я старалась не обращать на него внимания, желая, чтобы он самостоятельно сделал то, что от него требовалось. Судя по всему, в магии не бывает простых вещей, поэтому от меня потребовались все знания, которые я успела в панике наскрести по углам собственного раздробленного сознания.

Наверное, нечто подобное хотела совершить Нилли с королевой, когда проникала в ее тело и увидела всю ту гниль, что была внутри. На тот момент Лайс была жива, и у волчицы оставалось время, чтобы хоть что-то предпринять, теперь же я не располагала такой роскошью, потому что жизнь спешила покинуть Силенса. Его кожа под моими ладонями стремительно холодела, чувство ужаса захватило меня в свои объятия, дыхание начало сбиваться.

Я погрузилась в себя. По-другому мои следующие действия не назовешь. Окружающий мир превратился в маленькую ненавязчивую точку на краю всех моих ощущения, даже лазарет обратился в невероятно незначительное место, которого теперь просто не существовала. Я знала это, потому что могучая сила пульсацией передавалась в тело короля, и для меня более не было ничего, кроме этого действа. Неожиданно ладони мои потеплели и все нагревались и нагревались, будто стремясь достигнуть состояния накаленного металла, так что вскоре я просто-напросто перестала их чувствовать. Динео бесновался. Он жаждал вырваться из узды, но я что было сил пыталась его сдерживать, хотя терпение и надежда, что это получится, с каждым мгновением меня покидали. Стискивая зубы, пренебрегая болью во всем теле, для которой не нашлось бы логического описания, я проникала в тело своего короля вслед за своей буйной магией. И она вела меня прямиком к сердцу.

Описать это было бы несложно, если бы моя память сумела удержать в себе все подробности. Но, к сожалению, эти события превратились в непонятный сумбур, даже я порою не могла в нем разобраться. Словно бы сумасшедший художник вдруг решил смешать все краски в одну и написал этим тоном картину, убеждая, что в этом месиве, смахивающем на грязь, есть оттенки радуги. Такими для меня и стали воспоминания, когда я старалась вернуть Силенса к жизни. Наверное, если бы Дарк тогда предложил обменять мою жизнь на благополучие короля, я бы согласилась не медля. Потому что вера в то, что мне удастся самостоятельно его спасти, сгорала и рассеивалась, словно легкий пепел от сожженной бумаги.

Ладони все теснее прижимались к его животу, а я все глубже проникала в Ленса, который был уже однозначно мертв. Мой король мертв. Эта ужасная мысль обдала холодным жаром.

Я неистово зарычала и бросилась навстречу всем соблазнам, которые разрывали мой организм. Плевать на последствия, главное спасти Силенса, все остальное как-нибудь уладиться потом. Я действительно так считала. Потому что жизнь без короля не представлялась мне жизнью. Это был бы сущий ад.

Динео с каким-то злорадным шипением толчком проник в меня. Это оказалось грубой, жесткой встряской, будто бы меня скинули со скалистого обрыва в пару десятков футов высотой. Почудилось даже, что я слышала хруст собственных костей, но вдаваться в подробности я не стала, до крови закусывая собственную губу. Какими бы фантазийными образами не было ощущение магии во мне, боль являлась вполне настоящей, и справляться с ней Динео любезно предоставлял мне самой. Что ж, приходилось соглашаться на условия магии, правду о которой я так и не успела узнать. Если и нужно платить за Силенса, то пусть цена будет непомерной, зато король сможет жить. У меня было стойкое чувство, что Дейстроу просто погибнет без монарха. Не думаю, что герцоги или даже я сумеют удержать в своих руках государство под натиском Красной страны, а посему я действовала. Пусть и использовала запрещенные методы. В чем-то я переняла привычку Хелла. Делать все, ради блага, используя даже самые ужасные вещи.

Сквозь мои ладони магия Динео по венам по застывающей крови Силенса подобралась к сердцу, где черные нити и обосновали свое смертоносное гнездо. Я не знаю, на что было это похоже. Заговор ли, яд или что-то совершенно иное по своей сути, но Ленс был отравлен чем-то, а значит, существовало и противоядие. Видимо, таким противоядием и оказался Динео.

Необычайный свет, похожий на тот, что излучала Монтэя, работая своей магией, начал подсвечивать кожу Силенса изнутри. Динео упорно пытался выгнать из его тела дрянь. Черные нити вдруг стали сползать с щек, с рук, устремляясь в сердце. Яд решил сделать окончательный и верный удар, удостоверившись в том, что король уже не сумеет вернуться к жизни. Но в конце пути черных змей встретила моя магия. Я бы назвала это противостоянием тьмы и солнца, когда наступает рассвет. Тень обычно борется, но все равно неуклонно отступает от ярких лучей. Вот и сейчас, черные нити боролись с Динео, который жадными глотками высасывал из меня мою жизненную силу, но при этом давил яд, что поразил Силенса. Я знала, еще чуть-чуть, и магия выпьет меня до дна, осушит полностью, и тогда уже во мне самой не останется жизни. Но остановить Динео, как и начать его контролировать, я уже не могла. Процесс был необратим, и я должна была закончить его, чтобы спасти короля. До боли, до дикой тошноты, я продолжала держаться, ощущая, как по щекам скатываются горячие слезы, как кожа ладоней жжется от прикосновения к его израненному животу. Как кровь запекается на моих пальцах.