Текст книги "Ангельские узы (СИ)"

Автор книги: Bauer Chrisrina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Я выбираю ее. – его тонкие губы растягиваются в злобной улыбке. – Я буду сражаться с Майлой.

Понизив голос, он добавляет:

– Ты узнаешь, почему меня называют Душителем.

Сжав руки в карманах, я фальшиво вздрогнула. А ты узнаешь почему они вызвали сражаться с тобой меня, придурок.

Шарки ударил посохом о землю вновь и призрачный Душитель превращается в двухсот пятидесяти пудового реального человека.

– Да будет так!

– Итак, правила. – объявил Шарки. – Когда я досчитаю до трех, вы начнете бой насмерть. Если Душитель проиграет, то отправится в Ад. – ангелы ободряюще на меня посмотрели. – Если Душитель выиграет, то отправится в Рай. – демоны издают оглушительный рев.

Я смотрю на беснующихся демонов и мои руки сжимаются в кулаки. Этим психам очень хочется что бы истинно злая душа попала на Небеса. Ведь если дума имеет хотя бы капельку хорошего в себе, то, однажды пройдя через врата, они навсегда превращаются в ангелов. Чисто злая же душа, может стать нескончаемой чередой проблем для ангелов, а демоны любят проблемы.

Зрители замерли в нервной тишине. Шарки вделал жест рукой и Шейла, Уолкер и ХП-22 спешат скрыться под ближайшим арочным сводом. Попрыгав с ноги на ногу, прохрустела шейные позвонки. Это будет весело.

Шарки поднимает руку.

– Бой начнется через три, два, один!

Если твое прозвище "Душитель", не надо быть гением, что бы предугадать твою первую атаку.

– Я убьюююююююю тебя! – И, конечно, Душитель ринулся на меня с протянутыми к моей шее руками.

Это заставило моего демона проснуться. Злость растекалась по моим венам, в то время как мой противник несся ко мне. Каждый его шаг чувствовался медленным движением. Я беспомощно оглянулась, словно бы была загнана в угол, а не стояла посреди пустой арены размером с футбольное поле.

Пальцы Душителя обхватили мою шею. Моя ярость вырвалась наружу. Ужасно высоко подпрыгнув, я согнула колени, а затем ударила двумя ногами прямо в грудь противника.

Душитель упал спиной на землю с удовлетворительным стуком. В то же время, я использую импульс от своего грудеударного приема, что бы сделать кувырок назад и приземлиться прямо у его головы.

Крутанув бедрами, я посылаю свой хвост обернуться вокруг сапог противника, аккуратно оборачивая его лодыжки. Шагнув назад, затягиваю свой хвост вокруг Душительских ног и вскидываю их до уровня своей талии. Это движение заставляет Душителя изогнуть свое тело так, что его руки оказываются рядом с лодыжками – чего я, собственно, и хотела.

Вновь крутанув бедрами, оборачиваю свой хост вокруг Душительских запястий и связываю его руки с лодыжками

Я усмехнулась. Теперь этот мешок дерьма связан по рукам и ногам.

Лицо Душителя пылает красным от того что он, раскачиваясь на спине, пытался освободиться от хватки моего хвоста. Даже и не мечтай, крошка.

Постучав по его ботинку одним пальцем, я прошептала:

– Я побииииииииила тебя.

Душитель продолжает бороться с моим хвостом в заведомо проигрышной битве. Шарки поднимает свою костлявую руку.

– Человек проиграл!

Ангелы радовались в то время, как демоны вели себя так, словно дружно уронили свои стаканчики мороженого на асфальт. Свист и шипение вылетало с черных мест. Повернувшись к ангельской стороне стадиона, я помахала рукой своим счастливым фанатам.

Шарки перевел на меня свой пылающий алым взгляд.

– Сколько раз я тебе говорил? Не паясничай!

Шарки ненавидит, когда я привлекаю к себе хоть какое-то положительное внимание. Поэтому я всегда наслаждаюсь возгласами в честь своей победы так долго, как это только возможно. Ведущий продолжил сверлить меня взглядом, его глаза загорелись еще ярче. В это время, я хрустела шеей, а Душитель боролся с моим хвостом. Я не прекращу это еще в течении минуты, минимум. Шарки может поцеловать мой зад.

Замахнувшись своим посохом, Шарки вонзил длинное древко в груд Душителя, прямо в сердце. Человек дернулся и затем обмяк. Призрачная версия Душителя появилась прямо над его безжизненным телом.

Шарки повернулся ко мне, его обычно черные бусинки-глаза сейчас пылали ярко-красным.

– В следующий раз мой посох пронзит уже твое сердце.

Я уже открыла рот, готовясь рассказать Шарки о том, куда он может засунуть свой посох, когда волоски на моей шее встали дыбом. Подняв голову, я окинула стадион внимательным взглядом. Все лица смотрели только на меня. Глаза Венеры горели ярко-бирюзовым светом, а уголки ее губ приподнялись в довольной улыбке. Приподняв бровь, Армагеддон с любопытством наблюдал за мной.

Пара уносить ноги. Мне не нужно внимания ни того, ни другого.

– Прошу меня простить. Пришло время призвать Великого Скалу. – низко поклонившись, я развернулась на пятках и побежала к ближайшему арочному выходу.

Уолкер ждал меня в тени.

– Прекрасная работа. – подмигнул он. – Связывание – это что-то новенькое.

Я сделала легкий поклон.

– Я стараюсь привносить немного нового.

– От имени твоих болельщиков, я одобряю этот креатив. – он сложил ладони в молитвенном жесте. – Можем мы уже уйти?

– Хмм. – прямо сейчас я нахожусь на стадии уровня "безнадежно опоздаю в школу". Можно этим воспользоваться.

– Неа. – я выглянула из-за арочного входа. – Я хочу посмотреть, как Скала перемещает души. Мы не имели трейлера с уродцами или мальчиковую группу на гастролях в Честилище, поэтому это наиболее близко к понятию "зрелище" чем все то, что я когда-либо видела. Я ни в коем случае не пропущу этого.

У Уолкера заходи желваки на скулах.

– Я обещал держать тебе подальше от опасного.

Я закатила глаза.

– Каждый раз после окончания боя ты заводишь старую "Я обещал твоей маме держать тебе в безопасности" речь и пытаешься уговорить меня пойти домой. И каждый гребаный раз я уговариваю тебя позволить мне остаться. – Я пихнула его локтем в руку. – Ты нуждаешься в новой фишке, мой друг.

Уолкер посмеивался.

– Я возьму это на заметку.

Посох Шарки ударился о землю, звук эхом пронеся по стадиону. Я выглянула из-за арки на Арену. Шарки в одиночестве стоял на Арене, его серокожая голова была склонена.

– Приведите его.

В данном случае "его" значит Скалу – единственное существо, что могло перемещать души в Ад и Рай. В противном случае они могли бы (и скорее всего сделали бы) сбежать.

На Арену упала тишина, воздух словно уплотнила от разлившегося в нем ожидания. Ритм моего сердца учащается. Мы имеем одного и того же Скалу на протяжении вот уже сотни лет. Он как человеческие Пасхальный Кролик, Санта Клаус и Зубная Фея, три в одном. Увидеть его огромная удача. Представьте себе старого, сморщенного настолько, насколько это возможно парня, добавьте к этому сотню лет, белую робу и невероятную силу. Это Скала.

Песчаный пол задрожал под моими ногами. Посреди Арены из огромного портала появляется группа из восьми упырей, неся старика на причудливых носилках. Парень был стар, сморщен и всего пять фунтов высотой. Его белая борода была обернута вокруг всего его тела.

Прищурившись, Армагеддон откинулся на своем темном троне. Чистая ненависть исходила от него волнами. Король Ада породил Скалу, реши принять мамино наследие транксы, охотника на демонов. Армагеддон никогда не примет этого.

Понемногу, Скала открывает свои глаза. Ангелы и демоны одновременно замокают. Пронзительным голосом, что разносится по всему стадиону, Скала спрашивает на латыни:

– Qui turbat Scala?

Упыр подле Скалы переводит:

– Кто беспокоит Скалу?

Призрак Душителя кажется спокойным и незаинтересованным, хотя бусины пота поблескивают на его спектральных щеках.

Шарки низко кланяется.

– Душа была побеждена в честной битве. – он показал на Душителя. – мы просим приговорить его к Аду.

Ручной переводчик передает ответ. Слабо кивнув, Скала поднимает руку. Маленькие искорки света танцуют вокруг его узловатых пальцев.

– Parare ad ad infernum, – прошептал Скала.

– Приготовся к Аду, – от переводчика.

Десятки маленьких лучиков света окружили высохшую руку Скалы. Игни. Мельчайшие элементали силы, что могут быть призваны только им.

Так. Круто.

Я опираюсь на каменную стену и обнимаю себя за локти.

– Люблю этот момент.

Улыбка слышится в голосе Уолкера.

– Я тоже.

С появлением все новых игни, вихрь из них превращается в двухфутовый столб света. Колонна душ. Ослепляющий столб соскальзывает с носилок Скалы и начинает расти в ширь, пересекая пол Арены.

Колонна душ окружает призрачные ноги душителя. Дух ошеломленно стоит, пока игни медленно охватывают его тело, каждый крошечный лучик света огибает и подныривает под своего соседа, словно множество серебряных рыбок. На мгновение игни вокруг Душителя вспыхнули ярче, затем все исчезло. Осужденная душа канула в Ад.

Я ударила рукой об руку в жесте "моя работа здесь окончена".

Уолкер положил руку мне на плечо. Я перенесла свое внимание проч от Арены.

– Время вернуть тебя домой, Майла.

– Не так быстро, мистер.

Уолкер успехается.

– Это та часть в которой ты уходишь, пока я не соглашусь выкрасть тебя на просмотр какого-нибудь матча?

Он меня сделал.

– Да, это она. – я надуваю губы. Мои энциклопедические знания о демонах и Арене приходятся как нельзя кстати во время таких разговоров как этот. – На следующей неделе на Арену должны будут привезти Келлула демонов. Сууууупер-редких. Они должны быть прозрачны и светиться изнури. – я показывала на своем животе, как на наглядном пособии. Уолкер действительно классный художник. Иногда, он разрешает мне посмотреть на его рисунки демонов.

– Келлула, говоришь?

Золотая жила. Он должно быть никогда еще не рисовал их.

– Ага.

– Договорились. – он протянул мне руку. – А сейчас, я должен врнуть тебя в школу.

– Вообще-то, сначала мне надо домой. Мне надо переодеться и взять учебники. Что значит, что у меня есть чуть больше времени насладиться халявой, прежде чем я вернусь в класс. Замечательно. Я получу нагоняй из-за тебя и Листа Опозданий.

– Мы оба. – я взяла его за руку. – Забей на это.

Склонив голову, Уолкер создает портал. Мой желудок скручивает только от взгляда на это. Вместе мы покидаем песчаный пол арены, проваливаемся сквозь темноту портала и затем приземляемся на серый ковер моей гостиной комнаты. Я подавляю свои рвотные рефлексы. Глупый портал.

Наконившись, Уолкер придирчиво осматривает мое лицо.

– С тобой все в порядке, Майла?

– Да, я в порядке. – я делаю несколько глубоких вздохов и очищаю голову. – Спасибо.

– До следующего раза. – он поворачивается к открытому порталу; я хватаю его рукав.

– Что? – мой рот расплывается в коварной улыбке. – Ты не хочешь зависнуть со мной и Мамой, пока мы обсуждаем мое офигенное утро на Арене?

Он сбегает от меня на низком старте.

– О, нет.

– Трус.

– Чем и горжусь. – он дает задний ход в открытый портал и исчезает.

Хотела бы я уметь сбегать с той же легкостью.

Распрямив плечи, я приготовилась к маминой инквизиции, часть вторая. Обычно, допрос начинается со скоропалительного огня вопросов следующего за вялыми объятьями, сентиментальными слезами и громкими восклицаниями "Я тебя уже потеряла, малышка!". Если повезет, от всего этого я получу еще и домашние пирожные.

Усмехаюсь. Уже чувствую привкус удачи.

Глава вторая

Качнувшись с пятки на носок, я осматриваю пустую гостиную.

– Мам? – нет, ответа.

Странно. Мама редко покидает дом. Особенно редко, если знает, что я ушла сражаться на Арену. В эти дни она как приклеенная стоит у входной двери.

Я огляделась. Наш одноэтажный дом – это длинный прямоугольник с кухней в дальнем левом конце и гостиной посредине. Две спальни и одна ванная в дальнем правом. Там же жуткий подвал, но туда я спускаюсь только что бы запихнуть одежду в стиральную машину и сбежать, словно из Ада.

Все двери были открыты, а комнаты пусты. Все, кроме маминой спальни.

Я постучала в закрытую дверь.

– Привет?

Снова нет ответа.

Миллиметр за миллиметром я открываю дверь. Мома сидит у подножья своей кровати, сжимая в руках пурпурную мантию. Ее янтарное лицо блестит от слез. Я сажусь и обнимаю одной рукой ее хрупкие плечи.

– Что случилось, Мам?

Ее голос звучит низко и тихо.

– Я искала швейные инструменты и нашла это.

Она скрутила мантию в комок на своих коленях. Слезы капали с ее носа на нежную ткань. С чрезмерно тревожной мамой я могу справиться. С истеричной, ноющей, драматизирующей? Нет проблем. Но эта неимоверная, костипробирающая печаль? Мне хочется завернуть ее в одеяло, а затем выйти и убить того, кто сделал ее столь несчастной.

Я нежно сжимаю ее плечи.

– Так, что с этой мантией?

Мама повернулась ко мне, ее шоколадные глаза опухли.

– Ты не знаешь?

Вопрос с подвохом, с острым как нож подвохом. Если я отвечу неправильно, то воткну ей этот нож прямо в сердце. Мой большой палец выписывает успокаивающие круги по ее плечу.

– Нет, Мам, не знаю. – я задержала дыхание, надеясь, что такой ответ успокоит ее.

Но он не успокоил.

Мама леденеет.

– Ясно. – все цвета уходят с ее лица.

Мое сердце сжимается. Каким-то образом из-за меня она почувствовала себя еще хуже и это заставляет меня чувствовать себя самой отвратительной дочерью на свете. Если бы она только рассказала мне что с ней произошло.

Со всей силы прижимая мантию к своему животу, мама поднялась на ноги.

– Мне нужно какое-то время побыть одной.

– Без проблем. Если ты когда-нибудь захочешь поговорить об этом, я здесь.

Мама засунула мантию на дно ящика ее гардероба.

– Я не буду говорить об этом. – ее голос ломается. – Никогда.

Реальность ее слов бьет в меня, словно кулак. Моя нижняя губа дрожит. Я никогда в серьез, не считала, что Мама в конечном итоге не расскажет мне все о своем прошлом. Но сейчас, видя отчаяние в опухших глазах, я знаю, что она не расскажет. Кто бы ни был моим отцом, чтобы ни произошло с ней во время войны с Армагеддоном, эти секреты умрут вместе с ней.

Я медленно киваю, мои глаза жжёт.

– Ладно.

Она садится на край кровати.

– Мне жаль, Майла.

– Все нормально. – это не так, но я не хочу дважды за день ответить неправильно.

Закрыв за собой дверь, я шагнула в гостиную. И рухнула на драный диван. Узел из эмоций сжимал мое горло. Какими бы ее секреты не были, они душат нас обоих.

Я выпрямляю спину. Та же Майла Льюис, что сражает невероятно злые души не может отказаться от выяснения того, кем она на самом деле является. Дюйм за дюймом, поднявшись на ноги, я расправляю плечи и марширую в свою комнату. Пора готовиться к школе.

Приняв быстрый душ, я копаюсь в своей одежде в поисках черной футболки и серых спортивных штанов. Нормы одежды устанавливает Министерство Контроля Голых Квази; для тинэйджеров это футболка и штаны. Я скривила губы. Классика упырьского абсурда – конечно, мы бы бегали голыми, если бы они не говорили нам что надеть. Я натягиваю поношенные футболку со штанами и кидаю взгляд на наручные часы. Я до сих успеваю на урок, что перед ланчем с Сисси. Замечательно.

Забросив рюкзак на плечо, я направляюсь к самой отвратительной, шумной и совершенно ненадежной машине во вселенной: Бетси – нашему зеленому универсалу.

Бетси – это топливопрожоный массивный шедевр. Она огромна, зелена и имеет потертую обшивку, подчеркивает которую запах потных кроссовок. Ее радио не работает, двигатель ненадежен и кто-то обклеил все пространство вокруг ее окон оранжевыми помпонами. Люблю ее.

Я скользнула на порванное переднее сидение и завела двигатель. Бетси чихает и кашляет, пока ее внутренности оживают. Тяжелая колонна ядовитого черного дыма возвышается над нами.

Пока мы лениво продвигались по дороге к школе, я быстро бросила попытки заставить Бетсино радио работать и вместо этого уставилась на пейзаж за окном. Ряды серых домой тянулись в обоих направлениях. Гравий подъездных дорожек был разделен желтой травы. Небо, как всегда, было затянуто серыми облаками.

Впереди появилось кирпичное здание в три этажа высотой и куполовидной крышей. Деревянный знак на желтой лужайке гласит: "ДЛ-19 Школа для Квази Прислужников". Я припарковала Бетси в дальнем углу стоянки. Это она, школа. Блин. После прилива адреналина на Арене возвращение в класс всегда оборачивается дополнительным разочарованием.

Эх, больше нет причин продолжать оттягивать неизбежное.

Я крадучись пересекаю желтый газон. Правила гласят, что студенты должны являться вовремя, а упыри следуют каждой букве закона. Сражалась со злой душой на Арене? Для меня нет послаблений, когда речь заходит о печально известном Списке Опоздавших.

Максимально тихо я подхожу к маленькой стальной двери сбоку школы. Если я смогу прокрасться незамеченной сейчас, то меня не прибьют за опоздание потом.

Скрестив пальцы, я отмыкаю замок хвостом. Пожалуйста, пусть рядом никого не будет. Схватив ручку, я стискиваю зубы и медленно открываю до состояния щелки проржавевшую дверь. Надо заглянуть внутрь.

Пусто. Да!

Победоносно вскинув кулак над головой, я проскользнула в еще парочку дверей и оказалась в главном холе школы. Студент спешили кто куда. Все были одеты в стандартные серые штаны и черные футболки. Отлично, я успела в перерыв между уроками. Сканирую однотонную толпу в поисках Сисси. После утречка с моей мамой я просто нуждаюсь в ее улыбке.

Моя лучшая подруга стояла у своего шкафчика. Не смотря на то, что мы обе высоки, я более фигуристей с длинными каштановыми волосами, в то время как Сисси более стройная со светлыми волосами, свисающими до плеч. Она имеет золотистый хвост охотничьей собаки, что не очень хорош в бою, но точно добавляет ей милоты. При виде меня ее лицо просияло, а руки приветственно распахнулись. Я таю в ее объятьях.

– С добрым утром, Сис.

– Привет, сладкая. – она поцеловала воздух около моей щеки, затем отворачивается и поспешно ставит старую облезлую коробку на верхнюю полку своего ящика.

Я кивнула на странную коробку.

– Что это?

Сисси захлопывает свой ящик с подозрительной быстротой.

– Ничего.

Я упираю кулаки в бедро и улыбаюсь.

– Кого ты спасла на этот раз?

– Немного маленьких коконов. – она вздрагивает. – Папа вновь ремонтировал подвал и собирался убить их всех.

Папа Сисси вхож на наш черный рынок. Конечно, упыри позволяют квази производить кое-какие вещь, но по большей части они всучивают нам уже никем не используемые на Земле вещи: огромные черно-белые телевизоры с антеннами как уши кролика, автоответчики размером с Бьюик – такого рода вещи. Все сходят сума по новым штучкам, на чем такие семьи как семья Сисси зарабатывают деньги. Это объясняет, почему папу Сисси сводит с ума то, что его дочь больше заинтересована спасением собак, чем шопингом. Как боец Арены я определенно попадала в "чудачную" категорию, по крайне мере, по мнению ее родителей. Обычно мы зависаем у меня дома.

Сияя, Сисси захлопывает дверцу своего ящика.

– Думаю, один из коконов откроется сегодня.

Я смотрю на дверцу закрытого шкафчика, и мой рот перекашивается. В Чистилище нет бабочек, значит там...

– Моль? – я моргнула, это невероятно, даже для Сисси. – Ты спасла личинки моли?

– Не верно! Я спасла маленькие куклообразные штучки! – она оттопырила нижнюю губу. – Они нуждаются во мне.

Он шмыгает.

Аргх, я ее расстроила.

– Не волнуйся. – я погладила ее по плечу с, я надеюсь, утешительной улыбкой. – Я думаю, это замечательно. – возможно. Я зеваю и прохрустываю шею. Что за день, а ведь еще и полдня нет. – Рассказывала ли я тебе, как однажды билась с Мофма демоном?

Сиси закатила глаза.

– Всего лишь четыре сотни раз. – она делает шаг назад и оглядывает меня с ног до головы. Ты выглядишь словно Ад... в плохом смысле. Все утро провалялась дома больная?

– Не, меня отправили на Арену. – я подмигнула. – Разобралась с парнем меньше чем за минуту. – я встала в боевую стойку. – Давай покажу, как это было. – я потянулось к шее Сисси. – Тот парень накинулся на меня с классическим захватом душителя.

Моя лучшая подруга предупредительно выставила перед собой ладонь.

– Хэй, там! – она делает от меня гигантский шаг. – Разве мы это уже не обсуждали?

Я смотрю на свои носки и включаю дурочку.

– Не помню. Что ты имеешь ввиду?

– Я рада, что ты кайфуешь от всех этих убийственных штучек, но...

– Это не какие-то там "штучки". Это супер злая душа. – Сисси не поклонник Арены. Обычно, это меня не трогает, но сегодня? Почему-то, это больно жалит.

Нахмурившись, я уставилась в пол.

– Мы должны идти на урок.

Сисси склоняет голову на бок.

– Эй, милая. Я не хотела тебя обидеть. – она показала на свою щеку. – Но ты выбила мне зуб в четвертом классе, помнишь? Ты просто хотела показать мне свою «отвертку».

– "Копер". Это движение из реслинга.

– О чем я и говорю. – она ласково касается моего подбородка. – Почему бы нам не присоединиться к остальным в стране Подростков и не поговорить о чем-нибудь кроме Арены? – ее желто-карие глаза мерцают, когда она улыбается. – Это было бы для тебя полезно.

Из задворок памяти всплывает и прокручивается перед глазами сегодняшнее утро с Мамой: ее дрожащие руки, покрасневшие глаза и заплаканная мантия.

– Я понимаю, что я отличаюсь, Сисси. – мое горло на мгновенье перехватывает. – Хотела бы я знать почему.

Моя лучшая подруга глубоко вздыхает.

– Этим утром у тебя снова была стычка с Камиллой?

– Да. – я нахмурилась.

– Ладно, и теперь, – она положила руку на мое плече. – Я знаю, кто на обеде съест мои брауни. -

Она сжала мое плечо; тепло наполнило мою грудь. Сисси всегда знает, что сказать, что бы все встало на свои места.

Усмешка появляется в уголках моих губ.

– Правда? – Сисси делает сногсшибательные брауни.

– Правда.

Мимо проходит Палетт Ричардс, разрушая момент.

– Привет, красотки! – она плавно машет рукой стараясь показать во всей красе свои новые сверкающие часы.

Ох, нет.

– Хай, Пи. – я вяло махнула ей в ответ.

С каштановыми волосами и кожей цвета какао, Палетт была обладательницей отвратительного хвоста ящерицы и таланта выводить Сисси из себя.

– Видела мои новые часы?

Сисси просканировала их взглядом эксперта.

– Папа выпустил их на продажу в этом месяце. – Она пожала плечами. – Кто дал их тебе?

– Зак! Можешь в это поверить? Лучший бойфренд на свете! – ее глаза блеснули красным.

Я сложила руки на груди.

– Правда? – Все знают рандомность Зака в выборе подарков. Но больше и печально известна Сиссина одержимость Заком. Как подло со стороны Палетт. Я сузила глаза. – Ну, так что, Пи, ты уже познакомилась с друзьями Зака?

Хвост ящерицы, словно кнут щелкнул позади Палетт.

– Нет, но уверена, что скоро познакомлюсь. – повернувшись на пятках, она чуть ли не побежала по коридору.

Я стиснула зубы, зная, что гребаный шторм ударит уже за приделами слышимости Полетт.

Сисси хватает меня за руку.

– Зак подарил ей это? – ее глаза пылали красным. – Мой. Зак. Райдер.

Дело вот в чем. Каждый квази имеет толику демонической ДНК соответствующей одному из семи смертных грехов: похоть, чревоугодие, лень, гнев, зависть и гордость. Мой смертный грех – гнев, вот почему я столь хороший боец. У Сисси это зависть, поэтому на обеде она дала монолог длинною в час о том, почему Зак должен был подарить Ролекс ей, а не Палетт. Дружа с Сисси не один год, я научилась слушать в пол уха.

– ...и, если он не представил ее своим друзьям, значит она – всего лишь временное увлечение – Сисси уперла кулаки в бока. – Плюс, этот парень дарит дорогие подарки всем, кто показывает ему сиськи. – взгляд метнулся ко мне, ее зрачки горели алым. – Майла, ты меня слушаешь?

– Эм, да. – я посмотрела на свои наручные часы. – Колокола Ада! Пора сворачиваться; скоро начнется урок.

К сожалению, этот урок может проводиться на другой стороне планеты. Быстро махнув рукой на прощание, я побежала на историю.

Растрепанная и потная, я добралась до двери. Внутри мерила шагами комнату наш учитель. Ненавистная МЦ-12, для своих учеников Мисс Цаца. Как и все упыри она высока, костлява, имеет кожу цвета серого мела и лысый череп. Всегда красит губы вишнево-красной помадой и носит высокий каблук, что делает ее еще жутче в своей длинной черной мантии. По крайне мере, она никогда не снимает свой капюшон.

Из того, что я узнала с нашим хреновым доступом к общественному телевидению, классные комнаты квази являются двойниками земных. Учитель, стоящий перед рядами учеников; одна дверь, позволяющая войти или выйти. Единственными заметными отличиями являются глянцевые фотографии Олигархии, покрывающие стены и видоизмененные стулья с дыркой для наших хвостов. Сделав глубокий вдох, я открываю дверь.

– Класс, откройте страницу 134 Порабощение Квази Сквозь Века.

Я прокралась в комнату. Мисс Цаца замерла. Ее угольно-черные глаза впились в мою спину.

– Майла Льюис, ты опоздала.

– Простите. Я была на Арене...

– Я не желаю слушать ваши оправдания. – Мисс Цаца долбанула об столешницу; уверена, она сломала один из своих супер длинных красных ногтей. – Только потому, что тебя призывают служить на Арену, не дает тебе права нарушать порядок.

Я заняла свое любимое место в углу последнего ряда, настолько далеко от учителя, насколько это возможно.

– Ясно.

Мисс Цаца свирепо сверлит меня взглядом еще в течение целой минуты, затем переводит свое внимание на раскрытый учебник.

– Как вы видите на странице 136, квази неумело руководили Чистилищем на протяжении тысячелетий, что и вынудило Армагеддона освободить эти земли двадцать лет назад. Это было неизбежно, так как квази самые слабые существа всех пяти измерений.

Я стиснула зубы и сжала столешницу так, словно пыталась разломить ее пополам. Я не нуждаюсь в еще одном разговоре о "замечательном Армагеддоне" сегодня.

Мисс Цаца постукивала красным ногтем своего мизинца по подбородку.

– Кто может назвать пять измерений и их население?

Палетт подняла руку, что бы покрасоваться новыми Ролекс.

– Палетт?

– Рай с ангелами, Ад с демонами, упыри в Темных Землях, Квази в Чистилище и... – Палетт нахмурилась.

Мисс Цаца закатила глаза.

– Фраксы в Пещере.

Лицо Палетт окрасилось в красный.

Наша учительница пронзительно захихикала.

– Не волнуйся, маленькая дурочка. Ты всего лишь продемонстрировала мою точку зрения о том, что ваш народ низшая форма жизни. – Мисс Цаца начала "урок", что в основном состоял из ненавистной квази версии Армагеддоновой войны. То, как она преподавала историю можно было бы назвать "Почему Квази Лажают Сквозь Века".

Вздохнув, я достала свою тетрадь и попыталась сосредоточиться. Я перечитывала одно и то же предложение в шестой раз, когда кто-то прочистил горло. Вот гадость. Я узнаю этот звук где угодно.

Дюйм за дюймом, я поворачиваю голову, что бы посмотреть вдоль ряда. И в этот момент мне приходи осознание внушающий ужас правды: я сделала худший выбор места в истории вселенной. Я приземлилась справа от Зака Райдера, увлечения, сносящему Сисси крышу и моим персональным сталкером.

Сила Зака в похоти. Он высок, бледен и привлекателен, каждый дюйм его тела упакован в мускулы и источает феромоны. У него глаза цвета карамели, точеные черты лица и беспорядочная прическа светлых волос, что хорошо сочетается с его обезьяним хвостом. Колени всех девушек при виде него подгибаются. Всех, кроме меня, что делает меня бросающей-вызов-мишенью, начиная с третьего класса.

– Привет, киска. – машет мне Зак. На нем стандартный набор из черных штанов, черной футболки и фирменным завлекающим взглядом.

Ткнув в сторону учителя, я делаю свою лучшее "тихо!" лицо.

Зак выгибает бровь.

– Ты придешь на мою вечеринку в пятницу вечером?

– Нет.

Его последняя вечеринка состояла из двух банок пива и черного сидения лимузина. Фингал, что я оставила ему под глазам, сошел только через неделю. Провальная попытка украсть мой первый поцелуй. Но, по крайне мере, я получила удовольствие от того, что ударила его.

Я скрипнула зубами, оглядев комнату.

Каждая девушка, что находится на радиусе действия феромонов Зака, обводит его липким взглядом. Почему я единственная, кто думает, что его шаблонное поведение "Мистер Романтика" раздражает? Возможно я единственная выпускница во всей школе, кто никогда не влюблялась и не целовалась. И что с этого?

Я расправляю плечи и всем телом отворачиваюсь от Зака. У меня есть более важные поводы для беспокойства, чем какой-то парень и вопрос: что мне с НИМ делать. Я притворилась заинтересованной чем-то в своей тетради. Надеюсь, он понял намек.

– Не так быстро, крошка. – он показал на торчащее из моей сумки письмо. – Это не того рода вечеринка. Взгляни.

– Так, оно от тебя? – я вытаскиваю письмо из сумки и поверачиваю его нужной стороной. – В любом случае я собиралась прочесть его сегодня. – делаю паузу. Мой хвост пытается изрезать оставшуюся от письма часть. Я шлепаю по кончику хвоста и сую письмо обратно в рюкзак.

Зак сверкнул на меня своей белозубой улыбкой.

– Почему бы тебе не прочитать его сейчас?

Мисс Цаца смотрит в окно, разглагольствуя о том, как не справедливы были квази по отношению к демонам, отправляя слишком много душ в Рай. Я могла протанцевать по проходу между парт – она бы не заметила.

Зак подумал о том же.

– Мисс Цаца ничего не заметит. Давай. Взгляни.

Я вытаскиваю конверт из рюкзака и кладу его на колени.

Зак выгибает дугой другую бровь.

– Не могу в это поверить. Не уже ли сам воин Арены боится открыть маленькое письмецо?

Это срабатывает. С остервенением разрываю конверт. Внутри я нахожу теснённое приглашение, в котором написано: Вы и ваш гость сердечно приглашаетесь присоединиться к дипломатическому вечеру в честь упырей-правителей и их благородных сьюзернов, демонов. В пятницу 13ого, в особняке Рйдеров, В Верхнем Чистилище. Только соответствующий событию дресс-код. Двери открываются в 20:00.

Я провела пальцем по теснению на листке.

– Это все правда?

– Абсолютная. Ты так же можешь взять с собой друга, если хочешь. – Сиссина влюбленность в Зака чудовищна; она никогда не простит мне, если я забью на это. Может быть он не настолько глуп, как кажется.

После последней вечеринки, на которую меня приглашал Зак, я должна быть скептична. Но есть четыре хороших аргумента в пользую принятия данного приглашения. Первое, отец Зака действительно богатый дипломат, что принимает делегации упырей и демонов. Второе, вечеринка пройдет в особняке его родителей. Где он, скорее всего, будет менее отвратительно себя вести. Третье, я возьму с собой Сисси. И четвертое, единственный известный мне факт об отце это то, что он был дипломатом чего-то. Я не могу упустить шанс узнать больше.

– Я подумаю.

Губы Зака изгибаются в удовлетворенной улыбке.

– Это все, чего я прошу.

Я не вспоминала о приглашении до последнего урока. Сисси и я сидим в заднем ряду на уроке Прислуживания. Его преподавал нам СТ-42, – мы называем его Старым Таймером – известного своими огромными усами, сломанными зубами и ярой ненависти к разговорам в классе. Его серые волосы собраны в конский хвост у основания шеи. Не считая вышеперечисленного, он был довольно стандартен для упыря: высокий, мрачный и отвратительный.