Текст книги "Венок любви"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)
Многие из них должны были состояться вне Лондона, поскольку сезон, строго говоря, уже закончился. Однако некоторые представители высшего света собирались задержаться в городе по крайней мере до середины июля.
Если Диона посетит эти великосветские приемы и сумеет произвести впечатление – а богатая наследница, как откровенно дала понять миссис Лэмборн, всегда может рассчитывать на внимание такого рода, – ее, без сомнения, пригласят и в загородные поместья, где будут устроены вечера для девушек и молодых людей ее возраста.
Диона узнала от всезнающей миссис Лэмборн, что в Лондоне многие знатные семейства имеют загородные дома неподалеку от столицы.
– Разумеется, – не преминула с гордостью добавить миссис Лэмборн, – кузен Ленокс знаком со всеми!
И тут же с восторгом начала перечислять их, начав с герцога и герцогини Нортумберленд, владельцев Сайон-хауза. Далее были упомянуты граф и графиня Джерси, которым принадлежало поместье Остерли в Чизике. Список все множился, и вскоре Диона поймала себя на том, что совсем не слушает свою компаньонку.
«Все, что мне нужно, – с грустью подумала Диона, – это иметь возможность хотя бы изредка беседовать с маркизом, как это было в Ирчестер-парке. Что за чудесные были дни! А главное, никого вокруг, только маркиз и этот милый Родерик…»
Вспоминая о том, как она была счастлива, совершая верховые прогулки в обществе маркиза и ведя с ним восхитительные беседы за ленчем и обедом, Диона ощутила разительный контраст с тем, во что теперь превратилась ее жизнь. Грустные мысли не оставляли девушку, не давая ей уснуть, и она все время беспокойно ворочалась в постели.
Однако вскоре Диона поняла, что уснуть ей мешают не только неотвязные мысли и жара, но и странный звук, доносившийся из сада, расположенного прямо под ее окном.
Дионе стало любопытно, что же это за звук. Она выбралась из постели и, подойдя к окну, выглянула наружу.
Сквозь разрывы в облаках луна светила не слишком ярко, поэтому в густой тени, отбрасываемой деревьями, было трудно что-либо рассмотреть, кроме смутных очертаний цветочных клумб.
И снова таинственный звук донесся до Дионы. На этот раз он напомнил ей крик раненого зверя.
Сириус, даже ночью не отходивший от своей хозяйки, тоже подошел к окну и, встав на задние лапы, начал всматриваться в темноту. При этом пес недовольно заворчал – верный признак, что ему что-то не понравилось.
– Интересно, что там такое… – в недоумении произнесла Диона.
Сириус снова заворчал, а Диона опять услышала тот же звук: как будто какое-то маленькое животное вроде кошки попало в капкан и не может выбраться.
Не раздумывая, девушка повела себя так, как сделала бы в деревне. Она набросила шаль на ночную рубашку – в такую теплую погоду этого было вполне достаточно, – открыла дверь и вышла в коридор в сопровождении верного Сириуса. Они повернули к боковой лестнице, о существовании которой Диона узнала еще днем, когда выводила на прогулку своего пса.
Лестница привела их к двери, расположенной между гостиной и кабинетом мистера Суэйтлинга и выходившей прямо в сад.
Ключ торчал в замке, а повернуть задвижку не составило для Дионы никакого труда.
Очутившись на воле, Сириус тут же устремился вперед, надеясь найти источник непонятных звуков, которые не давали ему покоя, а Диона на мгновение замешкалась на пороге.
То, что она увидела, заставило ее было закричать от ужаса, но этот крик замер у нее в груди, ибо в следующее мгновение на голову Дионе накинули что-то тяжелое и плотное. Она попыталась сопротивляться и вдруг почувствовала, что ее ноги отрываются от земли. Не обращая внимания на сдавленные крики Дионы, двое мужчин понесли ее через сад.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Маркиз вернулся домой поздно, и, хотя очень устал, уснуть ему удалось не сразу.
Ворочаясь в постели, он все время возвращался к одной и той же мысли, а точнее, проблеме, которая требовала срочного решения.
Наконец, усталость взяла свое, и маркиза сморил сон.
Проснулся он внезапно, разбуженный негромким странным звуком.
Какой-то зверь скребся в его дверь и при этом жалобно скулил. Затем послышался лай, и маркиз понял, что там собака.
На мгновение – должно быть, со сна – ему показалось, что он в своем загородном поместье и это лает одна из его собак, но, когда маркиз окончательно проснулся и осознал, где находится, он понял, что под его дверью скулит Сириус.
Маркиз выбрался из постели, зажег свечу и открыл двери. Сириус, который в этот момент все еще скребся в них, ввалился в комнату.
Издав громкий лай, пес повернулся и побежал по коридору, остановился, оглянулся на маркиза, затем вернулся к нему и опять залаял.
Нетрудно было догадаться, что что-то случилось, и Сириус приглашает маркиза следовать за ним.
Вернувшись в комнату, маркиз взял со стула, стоявшего рядом с кроватью, халат, приготовленный его камердинером, оделся и, захватив с собой свечу, пошел вслед за Сириусом. По предположениям маркиза, пес вел его в спальню Дионы, которая находилась чуть дальше по коридору. «Интересно, что могло с ней случиться? – подумал маркиз. – Может быть, заболела? Но если так, то почему она не позвонила в колокольчик и не вызвала горничную? Непонятно…»
Вскоре они достигли спальни Дионы, но Сириус даже не сделал попытки остановиться, хотя дверь была открыта.
Недоумевающий маркиз вошел в комнату и обнаружил, что кровать смята, одна из штор отодвинута, а окно раскрыто.
Все это показалось маркизу чрезвычайно странным. Он вновь вышел в коридор, а пес опять побежал впереди, время от времени оглядываясь и как бы приглашая человека следовать за ним.
Теперь уже у маркиза не было никаких сомнений в том, что что-то случилось, а поскольку он смутно предполагал, что именно, то бегом вернулся к себе в спальню, чтобы одеться.
Сириус, как будто понимая необходимость такой задержки, в ожидании уселся на пороге и лишь тихонько повизгивал, как бы говоря: «Так и быть, я тебя подожду, только ты тоже поторопись!»
Натянув плотные желтовато-серые панталоны, которые он обычно носил в дневное время, и сунув ноги в первую попавшуюся ему пару гессенских сапог, стоявших на нижней полке шкафа, маркиз быстро достал из ящика комода белую накрахмаленную рубашку.
Движения его были четкими и стремительными. Прослужив много лет в армии, маркиз привык одеваться быстро, как и следует солдату, услышавшему сигнал тревоги.
Таким своеобразным сигналом, только еще более настойчивым, послужил на этот раз для маркиза лай Сириуса.
Повязав белый галстук простым узлом – сейчас не было времени для изысканных ухищрений – и надев визитку, маркиз понял, что оделся настолько быстро, что побил свой собственный рекорд.
Он направился к двери, и умный Сириус тут же побежал вперед, но маркизу вдруг пришла в голову одна мысль, и он остановился.
Порывшись в ящике стенного шкафа, расположенного рядом с кроватью, он достал пистолет. Это оружие самой последней марки маркиз всегда брал с собой в путешествия.
В то время разбойники и грабители частенько нападали на путников, особенно вдали от главных дорог, и пускаться в путь без пистолета было крайне рискованно.
Итак, маркиз опустил пистолет в карман, и поскольку Сириус своим непрерывным повизгиванием явно торопил его, поспешил вслед за собакой.
К удивлению маркиза, Сириус направился не к главному входу, а к боковой лестнице, расположенной в конце коридора, которой сам маркиз пользовался очень редко.
Достигнув нижней ступеньки и увидев, что садовая калитка открыта, маркиз начал всерьез беспокоиться. Что же все-таки произошло с Дионой?
На какое-то мгновение он так же, как и она, задержался внизу.
Сириус между тем устремился вперед по стриженой траве, пока не скрылся в тени деревьев. Маркиз догадался, что именно туда пошла – или была вынуждена пойти – Диона.
Ее могли увести через калитку, расположенную в другом конце сада и выходившую на Мьюз, извозчичий двор Лондона.
Хотя было еще темновато, маркиз сумел разглядеть, что калитка закрыта. Впрочем, он и так в этом не сомневался, иначе Сириус наверняка последовал бы за своей хозяйкой.
Калитка была не заперта. Более того – замок был взломан, что навело маркиза на некоторые мысли относительно того, что же случилось с Дионой. Куда ее могли увезти?
Было ясно, что ее похитили, и он догадывался, кто мог решиться на этот гнусный шаг.
Оглядываясь назад, маркиз был вынужден признать, что допустил непростительную глупость, поверив сэру Хереворду. Ведь с самого начала было понятно, что такой человек, как он, не будет сидеть сложа руки и смотреть, как рушатся его планы.
Только теперь маркиз вспомнил, что так и не получил никаких известий от поверенных сэра Хереворда, что само по себе должно было навести его на мысль, что дело нечисто.
Единственными звуками, доносившимися до маркиза в пустынном Мьюз, было ржание лошадей, стоявших в стойлах, да постукивание копыт тех, которых уводили извозчики. «Что же теперь делать? Как выручить Диону?» – в отчаянии ломал голову маркиз.
Внезапно его осенило: не иначе как Диона подала ему знак. Ведь у сэра Хереворда есть дом в Лондоне!
У маркиза перед глазами вдруг возникла отчетливая картина. Вскоре после того как он вернулся с войны, одна очаровательная дама, приглашая его в гости, так описывала местоположение своего жилища:
– Жду вас завтра вечером к обеду. Надеюсь, вы без труда найдете мой дом. Он находится на Парк-стрит, такое небольшое здание, встроенное между двумя огромными импозантными особняками. Один из них принадлежит графу Уорншоу, а другой – сэру Хереворду Грантли.
Рассмеявшись, дама добавила:
– Хоть я и нахожусь между ними, ревновать у вас нет причин, поскольку оба эти джентльмена стары и уродливы!
Маркиз вспомнил, что дом этой дамы находится по другую сторону Мьюз, неподалеку от Парк-лейн. Туда он и поспешил в сопровождении верного Сириуса.
По пути маркиз припомнил одну деталь своего знакомства: дама, чрезвычайно дорожившая своей репутацией, после первых двух-трех визитов дала ему ключ от калитки сада, который располагался как раз за ее домом.
В отличие от сада, принадлежавшего маркизу, у этого сада были по меньшей мере десять хозяев, но за все то время, что он пользовался ключом – а происходило это, разумеется, главным образом по ночам, – он ни разу никого не встретил.
Торопясь поскорее добраться до места, а потому идя очень быстро, почти бегом, маркиз успел обдумать свои дальнейшие действия и решил, что с его стороны было бы ошибкой звонить в колокольчик или стучать в дверь дома сэра Хереворда.
Слугам наверняка дано указание не пускать его, а значит, он никоим образом не сможет проникнуть в дом и выяснить, там ли Диона.
Маркиз принял другое решение – пройдя по Парк-стрит, отыскать садовую калитку.
Это ему удалось без труда, но калитка оказалась запертой.
Опасаясь, что если он попытается взломать замок – а именно так, без сомнения, поступил сэр Хереворд, вламываясь в его сад, – то наделает много шуму и привлечет к себе внимание, маркиз решил действовать по-другому.
Погладив по голове Сириуса, маркиз приказал ему властным тоном:
– Сидеть, Сириус! Сидеть!
Умная собака повиновалась, а маркиз с ловкостью перелез через шестифутовую стену и спрыгнул по другую сторону забора. Открыв калитку, он впустил Сириуса в сад.
Казалось, пес понимал, что от него требуется, и ни на шаг не отставал от маркиза, пока тот крался в тени деревьев и кустов, приближаясь к домам, стоявшим в глубине сада.
Отыскать дом сэра Хереворда было нетрудно. Взглянув на роскошный особняк, выделявшийся в ряду своих соседей, маркиз поздравил себя с удачей. Память и на этот раз его не подвела.
В комнате на нижнем этаже горел свет, более того – шторы не были задернуты.
Держась поближе к зданию, на тот случай, если кому-нибудь вздумается выглянуть в окно, что было, впрочем, маловероятно, маркиз достиг конца сада и вышел на улицу.
Обогнув два дома, он очутился перед жилищем сэра Хереворда.
Маркизу повезло и на этот раз – два незашторенных окна были открыты, а подобравшись ближе, он даже смог расслышать то, что говорилось внутри.
Вначале до маркиза донесся невнятный мужской голос, а затем Диона – это, без сомнения, была она – в отчаянии закричала:
– Я не выйду за него! Ни за что…
Пока мужчины несли Диону через сад, она начала догадываться, кто ее похитители.
Из-за тяжелой и плотной ткани, наброшенной ей на голову, а также из-за того, что похитители двигались с большой скоростью, Дионе было трудно дышать.
Вдруг она услышала голос, который, несомненно, принадлежал ее дяде:
– Осторожнее, калитка!
Мужчины на мгновение остановились – очевидно, для того, чтобы нагнуть головы. Снова послышался голос дяди, сердитый и властный:
– Поди прочь, проклятая собака!
Раздался жалобный вой, и Диона поняла, что сэр Хереворд ударил Сириуса палкой.
Послышался звук запираемой калитки. Значит, сказала себе Диона, похитители унесли ее из сада, а пес остался внутри.
Девушка была едва жива от страха и почти задохнулась под тканью, наброшенной ей на лицо. Внезапно ей пришла в голову мысль, что Сириус – ее единственное спасение. Надо каким-то образом приказать ему разбудить маркиза, потому что только он сумеет вызволить ее.
Еще в те времена, когда Сириус был щенком, Диона развлекалась тем, что приучала его повиноваться не только ее звуковым командам, но и мыслям.
Впервые об этом явлении Диона услышала от отца. Именно он рассказал ей, что можно общаться на расстоянии с помощью передачи мыслей. Индийцы, например, способны передавать сообщения людям, находящимся в сотнях миль от них.
– Но как же так, папа? – недоуменно спросила тогда отца Диона. – Ведь этого просто не может быть!
– Ученые давно пришли к выводу, что существуют некие волны, способные распространяться по всему миру, – ответил дочери Гарри Грантли. – Я думаю, что именно этим объясняется возможность общаться на расстоянии.
– Неужели? – ахнула Диона.
– Мысли движутся с помощью этих волн, а значит, мы можем направлять их туда, куда хотим, – продолжал рассуждать отец. – Если человек достаточно восприимчив, то он поймет, что мы хотим ему сказать.
– Но это великолепно, папа! – в восторге закричала Диона. – Теперь я постараюсь общаться с тобой на расстоянии…
– Мы частенько применяли такой способ с твоей матерью, – улыбаясь добавил Гарри Грантли. – Иногда она отвечала мне на вопрос, который я даже не произносил вслух.
Понимая, что ее отец с большим удовольствием будет обмениваться мыслями с матерью, чем с ней, Диона решила упражняться на Сириусе. Через некоторое время девушка убедилась, что она достигла некоторых успехов.
Например, она могла позвать собаку, посылая мысленно ей призыв, и Сириус послушно прибегал к ней из самого дальнего уголка сада.
К сожалению, меньший успех сопутствовал Дионе, когда она пыталась заставить собаку совершить какие-нибудь более сложные действия, и теперь, пока похитители несли ее через сад, она в отчаянии думала, поймет ли ее Сириус.
«Ступай к маркизу! Иди к маркизу, Сириус!»
Мысленно произнося эти слова, девушка почувствовала, как напрягся каждый нерв в ее теле. Надеясь, что ей удалось убедить Сириуса сделать то, что ей нужно, Диона вдруг почувствовала, как ее поднимают по каким-то ступенькам, должно быть, в дом.
По-видимому, мужчины внесли ее в какое-то помещение, затем опустили на ноги и здесь, наконец, сняли эту противную тяжелую тряпку с головы.
Несколько минут Диона ничего не могла рассмотреть, так как в комнате было темно, а кроме того, ужасно жарко и душно.
В конце концов глаза ее привыкли к темноте, и она поняла, что находится в довольно просторном холле, освещенном несколькими свечами, а на нее смотрят сэр Хереворд и Саймон.
Хотя она именно этого и ожидала, Диона невольно вздрогнула от охватившего ее страха.
Саймон взирал на кузину своим обычным бесстыдным взглядом, который был Дионе так ненавистен. Вспомнив, что на ней нет ничего, кроме ночной рубашки, Диона поспешно сорвала с плеч шаль и попыталась хоть как-то прикрыть обнаженную грудь.
– Ну, я привел ее, – возвестил сэр Хереворд. – Теперь чем скорее мы покончим с этим, тем лучше!
Слова его были адресованы кому-то, находящемуся позади Дионы. Обернувшись, девушка увидела мужчину, сидевшего за столом в дальнем конце комнаты. Услышав реплику сэра Хереворда, мужчина встал и направился к Дионе.
Он был одет во все черное. «Интересно, кто это?» – промелькнула у девушки беспокойная мысль. Это явно не был один из ее похитителей – для этого мужчина был слишком мал и тщедушен. Очевидно, выполнение постыдной миссии похищения племянницы сэр Хереворд возложил на собственных слуг.
Приглядевшись к мужчине поближе, Диона рассмотрела у него на шее белый муслиновый воротничок и поняла, что перед ней священник.
Только тут до нее дошло, что именно сейчас произойдет. Диону охватили настоящий ужас и отчаяние.
Она поняла, что находится в ловушке и нет никакой возможности сбежать.
В этот момент внутренний голос, всегда приходивший на помощь Дионе в трудную минуту, подсказал ей, что надо попытаться выиграть время. Со сдавленным стоном она медленно опустилась на пол, мастерски разыграв обморок.
Для большей достоверности девушка закатила глаза, надеясь, что дядя поверит, что она находится без сознания.
Однако первым отреагировал Саймон.
– Да она потеряла сознание! – воскликнул испуганно молодой человек. – Ты посмотри, папа, что ты наделал! Как ты думаешь, она просто в обмороке или, не дай Бог, умерла?
– Разумеется, она жива! – ворчливо отозвался сэр Хереворд, раздосадованный неуместной жалостливостью сына. – Подай-ка лучше воды!
– Откуда, интересно? Я не знаю, где здесь вода! – возразил Саймон.
– Значит, попроси слуг, олух! – проревел сэр Хереворд.
Диона услышала, как Саймон, спотыкаясь, побежал по лестнице, и от души пожелала, чтобы ему не удалось быстро найти воду.
Тяжелое дыхание сэра Хереворда слышалось совсем рядом, но Диона старалась не обращать на это внимания, устремив все силы на то, чтобы послать сигнал о помощи, на этот раз не своему верному псу, а маркизу.
Если Сириус послушался ее мысленного приказа, он наверняка уже разбудил маркиза. Но знает ли он, куда идти и где ее искать?
Диона знала лишь то, что у ее дяди есть какой-то дом в Лондоне, которым он, впрочем, редко пользовался, разве что время от времени устраивал там обед или встречу с нужным ему человеком и иногда оставался на ночь.
С тех пор, как она поселилась в Грантли-холле, ей ни разу не удалось побывать в лондонском доме сэра Хереворда. Так что и маркизу, подумала девушка в отчаянии, вряд ли известно местонахождение этого обиталища: до недавнего времени он не был знаком с сэром Херевордом, человеком малоизвестным в лондонском обществе.
И все же какая-то надежда у Дионы еще теплилась. Наверняка маркиз, бесстрашный и умный мужчина, найдет способ отыскать ее.
Вспомнив, что отец рассказывал ей об индийцах, девушка представила себе, что ее призыв о помощи несется к маркизу на неких невидимых волнах. Вызвав в памяти его лицо, она страстно проговорила про себя: «Помоги мне! Помоги… Спаси меня! Прошу тебя, спаси… Я… тебя… люблю!..»
Мысленно произнеся эти слова, Диона с грустью подумала о том, что маркиз ее не любит, а значит, и не поймет, как сильно она нуждается в его помощи.
В этот момент она услышала, что в комнату вернулся Саймон, а сэр Хереворд спросил:
– Ну что, принес воды? Тогда подними голову этой девчонки и лей ей прямо в рот!
– А что, если она не захочет пить? – усомнился Саймон.
– Позвольте мне, – впервые за все время священник подал голос.
Диона по звуку поняла, что он опустился рядом с ней на колени, а Саймон, должно быть, передал ему стакан.
Священник обхватил рукой ее шею и приподнял голову. «Какой он противный! – мелькнула у Дионы мысль. – Почти такой же, как мой кузен…»
В этом человеке было что-то не просто неприятное, а прямо-таки зловещее. От его прикосновения Диону буквально передернуло.
Однако, похоже, что в том, как приводить дам в чувство, священник был более искусен, чем Саймон.
Когда он поднес стакан к губам девушки, она невольно стала их сжимать, но вода полилась по подбородку, и Диона волей-неволей была вынуждена сделать несколько глотков.
– Ну, давайте поживей! – нетерпеливо прикрикнул сэр Хереворд.
– По-моему, она приходит в себя, – со знанием дела произнес священник.
– Если нет, брызните водой ей в лицо! – распорядился сэр Хереворд.
У Дионы не было ни малейшего желания подвергнуться этой малоприятной процедуре, она слабо пошевелила рукой, давая понять, что уже очнулась от обморока, и отвела стакан от губ.
– Ну, так-то лучше! – удовлетворенно заметил сэр Хереворд. – А теперь подымайся, да поскорей. Мы и так потеряли массу времени!
– Но… но я плохо себя чувствую, дядя Хереворд, – пробормотала Диона, надеясь вызвать жалость в своем родственнике.
– Если ты не сделаешь того, что я тебе прикажу, то почувствуешь себя в сто раз хуже, черт возьми! – желчно ответил сэр Хереворд. – Помоги ей, Саймон. Как только она встанет, мы начнем.
Саймон не слишком галантно поднял Диону с пола, потянув за одну руку, в то время как священник тянул за другую.
Понимая, что у нее нет выбора, девушка встала и попыталась привести в порядок свою прическу.
– Прошу вас, дядя Хереворд, – смущенно произнесла Диона, – нельзя ли принести мне хоть какую-нибудь приличную одежду?
– Как только вас обвенчают, ты сможешь вернуться за своими вещами, – отрезал сэр Хереворд, явно не склонный потакать прихотям племянницы. – А сейчас не заставляй жениха ждать!
– Вы что, и в самом деле решили выдать меня за Саймона? У вас ничего не выйдет! Я не буду отвечать священнику… Я не выйду замуж за вашего сына, слышите?
Диона почувствовала прилив отваги. Понимая, что ей все равно нечего терять, девушка выкрикнула со страстью в голосе:
– Как вы посмели выкрасть меня? Это… это просто чудовищно! Вы прекрасно понимаете, что совершили преступление, и вам придется за него ответить!..
– Замолчи! Не смей разговаривать со мной в таком тоне! – в бешенстве прорычал сэр Хереворд. – Когда я взял тебя к себе в дом, ты была жалкой сиротой без гроша в кармане. Я тебя одевал, кормил, заплатил долги твоего беспутного отца… И вместо благодарности ты осмеливаешься разговаривать со мной, как с врагом?
– Речь идет не о благодарности, – уже более спокойным тоном возразила Диона. – Я благодарна вам за то, что вы для меня сделали, хотя, надо признаться, в вашем доме мне жилось несладко! Но выйти замуж за вашего сына… я не могу… Вы сами знаете, что он… вообще неспособен быть чьим бы то ни было мужем…
Произнося эти жестокие слова, Диона хотя и не погрешила против истины, но понимала, что наносит сэру Хереворду смертельную обиду. Вынужденная сражаться в одиночку и не имея надежды на спасение, она решила идти ва-банк. Страха перед дядей девушка больше не испытывала и говорила все, что считала нужным.
Она знала, что скорее умрет, чем позволит Саймону дотронуться до себя и тем более поцеловать, и если дядя все-таки выдаст ее замуж, она убьет себя, но не станет женой его сына.
Сэр Хереворд побагровел. Он явно не ожидал от племянницы такого яростного отпора. Обернувшись к священнику, он скомандовал:
– Начинайте службу, да поживее!
– Я не хочу! Я не выйду замуж за Саймона! – снова в ужасе вскричала Диона.
Сэр Хереворд замахнулся на нее палкой.
– Тогда я изобью тебя до полусмерти, но все-таки заставлю поступить по-моему!
Он, хромая, приблизился к Дионе. Девушка вскрикнула и попятилась.
И вдруг за окном послышался лай, и в следующее мгновение Сириус впрыгнул в комнату.
Услышав крики своей хозяйки, верный пес, не дожидаясь команды маркиза, бросился ей на выручку.
От радости, что хозяйка нашлась, Сириус возбужденно лаял и прыгал вокруг Дионы, а та, увидев перелезающего через подоконник маркиза, зарыдала от счастья.
В следующее мгновение маркиз тоже очутился в комнате. При виде столь неожиданного визитера сэр Хереворд проявил несвойственное ему проворство. Обхватив Диону за шею, он потащил ее в глубь комнаты и прижался к стене, загородившись племянницей как своеобразным живым щитом.
Маркиз, стоя у окна, презрительным взглядом обводил всю разыгрывавшуюся перед ним сцену.
Священник и Саймон взирали на пришельца в немом изумлении. Сэр Хереворд, крепко прижимая к себе Диону, неторопливо достал пистолет из кармана сюртука.
– Вы вломились в мой дом силой, милорд! – закричал перепуганный сэр Хереворд. – Советую вам немедленно убираться отсюда, а не то вы падете жертвой того, что называется несчастным случаем!
– Вы что, угрожаете мне? – с присущей ему выдержкой осведомился маркиз.
– Не только угрожаю, но и приведу свою угрозу в исполнение, если вы будете и дальше вмешиваться в мои дела, – ответил сэр Хереворд.
С этими словами он навел пистолет на грудь маркиза.
Диона дышала с трудом, так как дядя сильно сдавил ей горло. «А ведь он, не задумываясь, выстрелит! – пронеслась у нее мысль. – Значит, маркиз, который храбро кинулся ей на выручку, сейчас на ее глазах будет убит…»
Девушка, разумеется, не могла допустить такого. Придется, видно, подчиниться требованию дяди и выйти замуж за Саймона.
Она уже готова была сказать, что передумала, но сэр Хереворд продолжал так крепко держать ее, что из горла Дионы вырывались лишь сдавленные звуки.
Сириус, не понимая, что происходит, знал одно, его хозяйке больно, возможно, ей угрожает опасность. Не раздумывая, умный пес прыгнул на сэра Хереворда и вцепился ему в руку.
Тот поднял пистолет, чтобы собака до него не достала, и в это мгновение маркиз стремительно выхватил из кармана свое оружие и метким выстрелом поразил руку сэра Хереворда.
В небольшой комнате выстрел прозвучал неестественно громко и разнесся эхом по всему дому.
Сэр Хереворд пошатнулся, вскрикнул от боли и уронил пистолет на пол. Прижав левую руку к ране, он был вынужден отпустить Диону. Освободившись, девушка тотчас бросилась через всю комнату к маркизу и вцепилась в своего спасителя, как утопающий хватается за соломинку.
От волнения она не могла произнести ни слова.
Маркиз обнял Диону левой рукой и начал медленно отступать к двери.
– Предупреждаю, если кто-нибудь из вас попытается мне помешать, – сказал он, – это будет его серьезной ошибкой!
– Вы не имели права стрелять в моего отца! – вдруг крикнул Саймон, как будто только что обрел дар речи.
Маркиз не удостоил его ответом, а лишь презрительно посмотрел на молодого человека, а затем перевел взгляд на священника. Тот съежился под его выразительным взглядом, вцепился в свой требник и, отметая безмолвные обвинения, пролепетал:
– Я не виноват! Я делал только то, что мне приказали…
Маркиз и в этот раз ничего не ответил.
Этот тип священнослужителя был ему хорошо знаком. Именно такого человека и должен был нанять сэр Хереворд для осуществления своих неблаговидных замыслов.
В то время в Лондоне подвизалось немало подобных служителей Бога. Они были готовы за приличную мзду обвенчать кого угодно с кем угодно, причем в любом месте, не обязательно в церкви. Впоследствии, занося сведения об этом браке в церковные книги, такой, с позволения сказать, священник, не задумываясь, мог заявить, что служба происходила в храме, как и положено, а значит, брак признавался действительным.
Дойдя до двери, маркиз открыл ее, по-прежнему не сводя глаз со своих недругов.
Сэр Хереворд бессильно рухнул в кресло. Из раны на руке вытекала кровь, окрашивая в красный цвет пальцы и пол.
Маркиз вывел Диону из комнаты и прикрыл за собой дверь.
У входа стоял лакей, который при виде их от неожиданности не смог выговорить ни слова. Случайно бросив взгляд вниз, маркиз обратил внимание на то, что Диона босая.
Не раздумывая, он подхватил девушку на руки. Лакей с поклоном распахнул перед ними двери, а маркиз проговорил:
– Немедленно пошлите за доктором – ваш хозяин нечаянно прострелил себе руку!
И, не дожидаясь ответа от растерявшегося лакея, маркиз вынес Диону за порог и направился по улице в сторону своего дома.
Она спрятала лицо у него на груди. В первый момент маркизу показалось, что девушка плачет, что было бы неудивительно после всех пережитых ею волнений, но, присмотревшись, он увидел, что глаза ее сухи и лишь пальцы судорожно сжимают лацканы его визитки, словно она боится потерять его.
Легкую, как перышко, Диону нести было нетрудно, и вскоре они достигли Ирчестер-хауза.
Весь путь за ними неотступно следовал верный Сириус. Он весело помахивал хвостом, словно гордясь тем, что благодаря его сообразительности все так благополучно закончилось.
Маркиз вошел в сад через калитку, которую он предусмотрительно оставил открытой. По изменившемуся звуку шагов Диона догадалась, что они уже не на улице, а на мягком газоне. Подняв голову, она прошептала:
– Вы все-таки пришли мне на помощь! Впрочем, я в этом и не сомневалась. Я была уверена, что Сириус приведет вас… что он сумеет дать вам понять, что со мной случилось…
– Он действительно все мне объяснил, как мог, – негромко подтвердил маркиз.
– Я пыталась мысленно внушить вам, где я…
– Не знаю, ваши ли мысли послужили тому причиной, – проговорил маркиз, – но я нашел вас и, надо сказать, вовремя.
При этих словах Диона вздрогнула. Только теперь она ясно представила себе всю угрожавшую ей опасность. Снова спрятав лицо в плечо маркиза, девушка крепко сжала воротник его визитки.
Через заднюю дверь, выходившую в сад, маркиз внес Диону в дом, но, вместо того чтобы сразу подняться наверх, направился по коридору в главный холл.
Ночной слуга дремал в обитом кожей кресле, стоявшем у входа.
Заслышав звук шагов, он мгновенно вскочил и при свете нескольких свечей, тускло горевших в серебряных подсвечниках, удивленно уставился на хозяина, явно не ожидая увидеть его здесь в такой час.
– Принесите свечи в гостиную! – распорядился маркиз.
Пока лакей бегом бросился исполнять приказание, маркиз внес Диону в комнату. Вскоре два канделябра уже весело горели, освещая гостиную.
– Можете идти! – бросил маркиз, обращаясь к лакею, и тот мгновенно ретировался.
Только теперь, впервые за все это время, Диона робко подняла глаза на маркиза.
Волосы девушки в живописном беспорядке падали ей на плечи, а в огромных глазах отражался огонь свечей. Прерывающимся шепотом, словно сама этому не веря, она проговорила:
– Вы спасли меня! Вы меня спасли…
– Да, спас, – спокойно подтвердил маркиз.
Он опустил Диону на пол, но его руки по-прежнему обнимали ее за плечи. Неожиданно он привлек девушку к себе и прижался губами к ее губам.
Это было так чудесно, что слезы выступили у Дионы на глазах.
Маркиз целовал ее настойчиво и страстно, словно все еще не верил, что она рядом с ним и в безопасности, и хотел убедиться, что вновь обрел ее.
