Текст книги "Мой ангел-хранитель"

Автор книги: Барбара Картленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Маркиз захлопнул книгу записей.

– Думаю, на сегодня все, – сказал он месье Бове.

Когда месье Бове собирал со стола бумаги, на лице его играла улыбка.

– Боюсь, месье, – сказал он, – это доставит вам уйму хлопот.

– Мне нравится эта работа, – ответил маркиз. – Сейчас, как вы знаете, я связан лишь недостатком денег.

Говоря это, Жан-Пьер бросил взгляд на прекрасную картину над каминной полкой и с горечью подумал, что вынужден ее продать. Другого способа приобрести все, что необходимо для поместья, не было.

Как ни больно ему было расставаться с любым из сокровищ, которые так бережно сохранил и для него, он понимал, что это неизбежно.

Месье Бове взял записную книжку и остальные бумаги, которые приносил маркизу. Каждое утро с тех пор, как маркиз три дня назад спустился вниз, они оба работали, не жалея сил.

Полуденные часы маркиз проводил, осматривая поместье, и чем больше он видел, тем больше страшил его объем необходимой работы.

Долгие годы после революции, когда к земле никто не прикасался, сделали поля неплодородными; те фермерские постройки, что остались, фактически не подлежали ремонту.

Маркиз также обнаружил, что озеро теряет воду, и нужны большие деньги, чтобы его сохранить.

В то же время сам замок день ото дня становился все прекраснее и внушительнее. Люди продолжали работать с рассвета до темноты и были почти в таком же восторге от результатов, как и маркиз.

Когда месье Бове покинул кабинет, вошла Мариетта.

Маркиз посмотрел на девушку, и в его взгляде засветилась неприкрытая радость.

– Я как раз собирался послать за вами, – начал он. – Мне вновь нужна ваша помощь.

– В чем дело? – спросила она.

Каждый день случалось что-то непредвиденное, и Мариетте очень льстило, что маркиз рассказывал ей обо всем происходящем и часто спрашивал у нее совета.

– Сегодня утром мы с месье Бове просматривали счета, – ответил маркиз. – Чтобы платить людям жалованье, о котором мы с вами говорили, придется продать, по всей вероятности, две картины, и, конечно, потом еще больше, когда мы возьмемся за поместье.

Мариетта согласилась, что правильнее будет сначала закончить замок, потом можно сосредоточиться на холмистой земле вокруг.

Мариетта глубоко вздохнула.

– …И я раздумываю, с какими.

Он бросил взгляд на картину над каминной полкой, которая идеально вписывалась в обстановку кабинета – это была одна из лучших работ Фуке.

Маркизу невыносимо было думать, что с ней придется расстаться.

Мариетта прочла его мысли:

– У меня есть предложение.

– Я слушаю.

– Большинство картин, которые собрали ваши предки, написаны французами, и я считаю, что позволить им покинуть Францию будет преступлением.

Маркиз внимательно слушал, а девушка продолжала:

– У нас есть две итальянские картины, ценность которых тоже очень велика. Они должны принести серьезную сумму денег. Одна принадлежит кисти Леонардо да Винчи, а другую написал Сандро Боттичелли.

Маркиз смотрел на нее в недоумении.

– Конечно, я понимаю, что это уникальные и чрезвычайно ценные картины, но они написаны итальянцами.

Немного помолчав, Жан-Пьер ответил:

– Вы совершенно правы, Мариетта, мы сделаем замок исключительно французским, как и должно быть, и все, что мы будем приобретать, также будет французским.

Мариетта захлопала в ладоши.

– Я знала, что эта идея покажется вам разумной, и уверена, что две итальянские картины принесут достаточно денег, чтобы дожить до времени, когда поместье вновь начнет себя окупать.

Маркиз как-то невесело улыбнулся.

– Боюсь, до этого еще далеко. Но если, как вы говорите, придется расстаться только с двумя картинами, нам очень повезет.

Жан-Пьеру уже не в первый раз пришла в голову эта мысль: странно, что такая красивая и юная девушка, как Мариетта, может быть столь рассудительной.

За все время, что он обращался к ней за советами, она еще ни разу его не подвела.

А еще маркиз считал, что с тех пор, как он спустился из своей спальни, Мариетта с каждым днем становилась все прекраснее.

Временами он оказывался не в силах отвести от нее взгляд и постоянно спрашивал себя, испытывает ли она к нему какие-либо чувства.

Он боялся ответа.

Для Мариетты он был опекуном, которого выбрал ее отец. Разве мог он быть в ее мыслях кем-то, кроме как человеком старше ее самой, который будет управлять ее жизнью и заботиться о ее брате и сестре как опекун?

Маркизу хотелось поговорить с Мариеттой о ней самой и о ее чувствах к нему, однако он был уверен, что еще слишком рано и нужно проявить терпение, а это давалось ему крайне нелегко.

Каждый раз, когда девушка входила в комнату, она казалась окруженной светом, который уносил ум и сердце маркиза к небесам.

– Что ж, – сказал он, – пойдемте посмотрим на Боттичелли и да Винчи. Куда вы их определили?

– Сейчас они висят в комнате, в которой раньше было собрание гобеленов, – ответила Мариетта. – Как вам известно, мы нашли в погребе и гобелены, но они нуждаются в реставрации, и отец Бернар нашел в поселке женщину, которая когда-то этим занималась.

– В таком случае, мы пойдем… – начал маркиз.

Но тут открылась дверь.

– К вам граф Андре де Лендир, месье маркиз, – объявил месье Мало.

Маркиз поднял удивленный взгляд на вошедшего в кабинет посетителя. Это был мужчина тридцати с лишним лет, несколько высоковатый для француза.

Гость был изысканно одет и прошел к столу в манере, выражавшей самодовольство и значимость. На его типично французском лице сверкали темные глаза, что придавало ему немного зловещий вид.

Гость протянул маркизу руку.

– Разрешите поздравить вас с возвращением домой, Кастильон. Мне приятно, что вы вернулись в фамильное гнездо. Мы соседи, наши поместья сходятся на вашей северной границе.

– Я очень рад находиться здесь, – сдержанно ответил маркиз. – Хотя дел предстоит много.

Жан-Пьер не помнил, чтобы они с графом когда-либо встречались, однако смутно припоминал, что его поместье когда-то было частью земель, принадлежавших замку.

Границу провел Наполеон, и теперь маркизу была неприятна мысль, что кто-то другой захватил то, что раньше принадлежало ему.

Поздоровавшись с маркизом, граф вопросительно и одновременно с восхищением смотрел на Мариетту.

– Мариетта, позвольте вас познакомить, – предложил маркиз, – с соседом, который владеет частью земель, принадлежавших когда-то замку.

Граф рассмеялся.

– Это правда. Земля не слишком плодородная, однако у меня нет желания с ней расставаться.

Мариетта присела в легком реверансе.

Граф взял руку девушки и не отпускал, как ей показалось, дольше, чем следовало бы.

– Мадемуазель Мариетта Долиш, – говорил в это время маркиз, – англичанка, и, как вы, быть может, слышали, вместе с братом и сестрой попала под опеку суда, когда ее отец, командовавший одним из полков, с которыми мы сражались при Ватерлоо, умер.

– Могу вас уверить, то, что у вас гости, уже обсуждается с живейшим интересом, – ответил граф. – Но я никак не ожидал встретить в вашем замке английскую леди такой изысканной красоты.

Мариетте не нравилось, как говорит и как смотрит на нее граф, это приводило ее в смущение. Она считала, что в его манере разговаривать есть что-то слишком фамильярное.

Девушка взглянула на маркиза.

– Вы хотите, чтобы я оставила вас одних? – спросила она по-английски.

– Нет, конечно, нет, – поспешил ответить маркиз. – Мне интересно услышать, с чем пришел к нам граф, если, конечно, это не визит вежливости.

Говоря это, Жан-Пьер посмотрел на графа, и тот ответил:

– Вы совершенно правы, Кастильон. Я пришел по делу и буду рад, если мадемуазель Долиш услышит то, что я хочу сказать.

Не дожидаясь приглашения, гость уселся в кресло, и маркизу с Мариеттой не оставалось ничего другого, как последовать его примеру.

Мариетта села на диван, инстинктивно чувствуя, что граф не слишком приятный человек. Он был явно не из тех, с кем ей хотелось бы познакомиться поближе.

– Я прибыл сюда по двум причинам, – начал граф. – Во-первых, чтобы предложить купить у вас десять акров земли, примыкающей к моим владениям на вашей северной границе, а во-вторых, попросить вас великодушно позволить мне у вас переночевать.

Маркиз удивленно посмотрел на гостя, и тот объяснил:

– Мой замок сейчас закрыт, но, находясь в Париже, я получил уведомление, что мое присутствие здесь необходимо.

Сделав небольшую паузу, граф подытожил:

– Я хотел увидеться с вами и обсудить мое предложение, а потому решил, что вы наверняка не откажетесь предоставить мне кровать.

– К счастью, у нас действительно есть одна свободная.

– Можете представить, новость о ваших находках в погребе уже достигла Парижа! С каждым разом, как ее пересказывают, она становится все романтичнее.

Маркиз улыбнулся.

– Это можно понять; к счастью, в погребе находилась мебель, которой недоставало. Уверен, мы сможем предложить вам относительный комфорт, хотя некоторых предметов интерьера, безусловно, не будет хватать.

– Я готов смириться с нехваткой чего угодно, кроме вашего общества, – сказал маркизу граф.

Но смотрел он при этом на Мариетту.

– Полагаю, вы приехали со слугой, – сказал маркиз, – а потому велю дворецкому подготовить комнаты для вас обоих.

Он потянулся было за колокольчиком, стоявшим на письменном столе, но Мариетта вскочила и позвонила сама.

Девушка считала, что сейчас не время принимать гостей, поскольку нужно привести в порядок все комнаты, прежде чем их кто-нибудь увидит.

Она уже составила список всего, что для этого требовалось. Желательно было также отремонтировать один-два парадных зала.

Совершенно случайно несколько предметов обстановки, украденных из замка, остались в поселке, и теперешние владельцы были готовы продать их маркизу.

Впрочем, торопиться было некуда по той простой причине, что работы по отделке здания не продвинулись дальше первого этажа.

Явившись на звук колокольчика, месье Мало получил соответствующие указания.

Когда за дворецким закрылась дверь, маркиз обратился к гостю:

– А теперь, Лендир, давайте поговорим об акрах, которые вы хотите у меня купить.

– Их всего лишь десять, и, как я понял, вы сейчас в трудном положении. Я подумал, что вы будете рады от них избавиться, а мне они пригодятся.

Гость говорил так, будто оказывает маркизу честь, и в то же время Мариетта была убеждена, что графу не просто так нужна эта земля…

К облегчению девушки, маркиз засомневался.

– Я должен очень серьезно об этом подумать, Лендир. Я прекрасно сознаю, в каком плачевном состоянии находится мое поместье. С другой стороны, земли, изначально принадлежавшие моим предкам, были и так значительно урезаны. Я не хочу продавать что-либо, если не будет в этом острой необходимости.

– Всего десять акров, – продолжал настаивать граф. – Я готов предложить вам за них высокую цену, просто потому, что они граничат с моим поместьем, не думаю, что они представляют для вас какую-то особую ценность.

«Он лжет. Я знаю, он лжет», – подумала Мариетта.

Девушка стала отчаянно придумывать способ, как уберечь маркиза от продажи земли. Она знала, о чем он думает, так как сама подумала о том же.

Если удастся получить от графа достаточную сумму, маркизу не придется продавать картины.

Вслух Мариетта произнесла:

– Я думаю, месье маркиз, что очень неучтиво с нашей стороны не предложить гостю чего-нибудь выпить.

– Конечно, – согласился маркиз. – Уверен, Лендир, вы не откажетесь от стаканчика вина.

– Выпью с удовольствием, – ответил граф.

Маркиз поднялся и подошел к двери.

– Я выясню, чем мы располагаем, – сказал он, – однако наши запасы вина на сегодняшний день весьма ограничены.

Жан-Пьер покинул комнату.

Не успела за ним захлопнуться дверь, как граф склонился к Мариетте.

– Вы очень красивы, – проворковал он, – и ваш французский безупречен. Я слышал, что вы были той самой волшебной феей, которая нашла сокровища.

– Мне посчастливилось их обнаружить.

– И вы живете здесь с маркизом одна? – игриво осведомился граф. – Должен предупредить вас, прекрасная леди, что у него плохая репутация в том, что касается женщин.

Мариетта поднялась на ноги.

– Думаю, – сказала она, – я должна показать, куда поместили вино, чтобы оно оставалось прохладным.

– Нет! Постойте! – воскликнул граф.

Впрочем, он опоздал, Мариетта уже дошла до двери.

Он протянул руку, чтобы остановить девушку, но она выскочила в коридор и побежала.

Увидев в дальнем конце маркиза, Мариетта замедлила шаг и к тому времени, как они встретились, шла уже нормальной походкой.

«Было бы ошибкой, – сказала она себе, – признаться, что мне не нравится граф и что меня пугает то, как он на меня смотрит и как со мной разговаривает».

В конце концов, маркиз долго пробыл на войне, ему важно сейчас найти друзей, тем более в лице ближайшего соседа.

Маркиз разговаривал с месье Мало и Густавом и удивленно повернулся к Мариетте, когда та подошла к ним.

– Я боялась, что вы могли забыть, – запыхавшись, проговорила Мариетта, – о двух бутылках шампанского, которые принес в качестве подарка месье Коти.

Маркиз улыбнулся.

– Я действительно забыл, – согласился он, – уверен, что граф будет рад бокалу шампанского.

Мариетта сказала месье Мало, где хранится шампанское, и дворецкий отправился за ним.

Маркиз вернулся в кабинет.

Мариетта заколебалась, но потом очень тихо, чтобы только Густав мог расслышать, шепнула ему:

– Разузнай у слуги графа, зачем тот хочет купить десять акров земли, принадлежащей маркизу.

– Так вот что ему надо! – протянул Густав. – Он делает это из милости или у него есть какая-то более веская причина?

– Вот это я и хотела бы узнать.

Девушка, не сказав больше ничего, побежала за маркизом и догнала его перед самой дверью кабинета.

– Как некстати гости, – сказал он, – мы, по большому счету, не готовы к этому.

– Я как раз думала об этом, – отозвалась Мариетта, – может, он не станет надолго задерживаться.

Тем же вечером, во время ужина, девушка стала желать этого еще больше.

Поскольку на стол накрыли поздно, Руперт поел отдельно и отправился спать пораньше. Мальчик не возражал против этого, так как после завтрака маркиз брал его с собой осматривать двух коней, которых привели в замок для продажи, и один из них, жеребец, оказался превосходным. Руперт пришел в дикий восторг, когда маркиз купил коня после короткого торга.

Когда они возвращались в замок, Руперт сказал:

– Отличная покупка, месье.

– Полагаю, ты уже с нетерпением ждешь случая на нем покататься, но я намерен объездить его первым, а ты дождись своей очереди. Ты слышал, у того человека есть еще одна лошадь под стать этой.

Руперт, шагавший рядом с маркизом, подпрыгнул от радости.

– Лошадь, чтобы мы с вами могли ездить вместе! – с восторгом сказал он. – И, конечно, нам понадобится еще одна для Мариетты.

– Да, для Мариетты, – тихо подтвердил маркиз. – Я уверен, она будет прекрасно держаться в седле.

– Она очень-очень хорошо ездит, – отозвался Руперт. – В Глостершире, где мы жили, все говорили, что никогда не видели лучшей наездницы.

– Тогда, конечно, она должна ездить на самой лучшей лошади.

– Если вы скажете это Мариетте, она будет в восторге, но я думаю, раз лошади ваши, вам и должна достаться лучшая.

– Ты мыслишь справедливо, – улыбнулся маркиз.

Заходя в дом, Жан-Пьер думал, что очень хотел бы увидеть Мариетту верхом на лошади. Он был уверен, что ее маленький брат прав и она окажется великолепной наездницей.

Ужинали при свечах и с цветами на столе.

Мариетта доедала превосходную острую закуску, приготовленную мадам Мало, когда заметила, что граф не только покончил с бутылкой шампанского, но и почти допил бутылку красного вина, которую маркиз велел подать к ужину.

Его лицо, несущее отпечаток некоторой распущенности, покраснело; комплименты, которые он говорил Мариетте, становились все развязнее.

Маркиз старался удерживать беседу вокруг местных дел, о которых ему хотелось побольше узнать. Граф резковато отвечал на его вопросы и тут же вновь поворачивался к Мариетте.

Девушка сидела справа от маркиза, а гость слева.

– Расскажите, как вы находите Францию, – попросил ее граф.

Когда Мариетта ответила, что очень счастлива здесь, в замке, он сказал:

– Но вы непременно должны съездить в Париж! Вы произведете сенсацию, ибо есть нечто, перед чем преклоняется вся столица – это красивая женщина.

Мариетта не стала говорить, что на праздность сейчас нет времени.

Граф продолжал:

– Мне хотелось бы видеть, как вы завоюете Париж. В самом деле, я хотел бы лично отвезти вас туда.

Он бросил несколько провокационный взгляд на маркиза, который просто ответил:

– Боюсь, мы не сможем позволить себе таких расходов, пока замок полностью не будет восстановлен, а моя земля снова не станет плодородной.

Граф в ужасе поднял руки.

– Но на это уйдут годы! Кастильон, вы ведь не собираетесь похоронить себя в деревне, а именно так и получится, если вы останетесь здесь и не будете искать развлечений.

– Я прекрасно знаю, – холодно ответил маркиз, – вы понимаете под развлечениями Парижа. И, как человек, наслаждавшийся ими в прошлом, могу вас уверить, что теперь они мне совершенно неинтересны.

– В таком случае, – сказал граф, – мне придется как-то этому помочь.

Говоря это, он смотрел на Мариетту, но ей не было нужды отвечать.

В этот момент месье Мало подал кофе и стал наливать джентльменам ликеры.

Мариетта подумала, что должна удалиться, как поступила бы леди в Англии, но потом вспомнила, что во Франции так не принято.

Маркиза может смутить, если она что-то сделает неправильно.

Поэтому девушка осталась и принялась за клубнику, которую подали на десерт, а также выпила кофе, хотя обычно отказывалась от него за ужином.

Мариетта очень остро осознавала, что граф выпил лишнего, ибо его комплименты стали еще более нескромными, чем в начале вечера.

Маркиз решил, что выдержал достаточно.

Он предложил перейти в гостиную, в которой зажгли все люстры и которая теперь выглядела даже лучше, чем когда маркиз увидел ее, спустившись вниз впервые после болезни.

Мариетта огляделась по сторонам. Она была довольна цветами, которые собрала в саду и расставила по комнате. После того, как клумбы очистили от сорняков и полили, на них появились цветы, которыми стали украшать дом.

Девушка первой вошла в гостиную.

Она заметила, что граф, который шел следом, нетвердо держится на ногах.

Мариетта пересекла комнату и сказала маркизу:

– Думаю, мне пора удалиться – сегодня был долгий день и завтра предстоит много дел.

– Да, конечно, – согласился маркиз. – Доброй ночи, Мариетта, и спасибо за всю помощь, которую вы мне оказали.

Маркиз улыбнулся девушке, а когда она пошла к выходу, открыл для нее двери.

К удивлению Мариетты, Густав стоял за дверью.

– Я должен поговорить с месье, – сказал он девушке.

По тому, как слуга прошептал эти слова, Мариетта поняла, что у него какое-то чрезвычайно важное сообщение.

Заколебавшись всего на миг, девушка проскользнула обратно в комнату и сказала:

– Я забыла платок. Должно быть, уронила его в кресле, в котором сидела.

Она смотрела прямо на графа, и тот поднялся на ноги.

– Я найду его для вас, – немедля предложил он.

В это время Густав переступил порог комнаты и подошел к маркизу.

– Как мило, что вы согласились мне помочь, – произнесла Мариетта чуть громче обычного. – Быть может, я оставила его на диване.

Графу пришлось отвернуться, чтобы посмотреть на диван.

Мариетта мельком увидела, что Густав шепчет что-то на ухо маркизу, а затем слуга исчез так же быстро, как появился.

Девушка поняла, что он успел сказать маркизу что-то важное.

А значит, ей не нужно было предпринимать что-либо еще.

– Ничего страшного, – сказала она графу. – Горничные найдут его завтра утром. Большое вам спасибо за помощь.

– Я могу лишь поблагодарить вас, – ответил он, – за то, что вы так прекрасно выглядели и превратили ужин в праздник, который я никогда не забуду.

У графа заплетался язык, но его тон и взгляд нельзя было не понять. Он протянул руку, чтобы коснуться Мариетты, но та отошла в сторону.

– Спокойной ночи, – вновь сказала она, – и не задерживайте, пожалуйста, месье маркиза допоздна. Ему все еще необходимо беречь себя после столь продолжительной болезни.

Девушка подошла к двери, которую Густав оставил открытой, и выскользнула из комнаты, прежде чем кто-то из джентльменов успел ответить.

Оказавшись в коридоре, Мариетта увидела, что Густав ждет ее.

Они тихо отошли от двери.

– О чем же, – спросила она, – вам так срочно нужно было рассказать месье маркизу?

– Я сказал ему, – с гордостью ответил Густав, – что граф хочет купить нашу землю, потому что нашел в ней кровельный сланец.

Мариетта вскрикнула.

– Не может быть!

– Это правда, – радостно сказал Густав, – теперь, после войны, когда столько домов ремонтируют и выстраивают заново, сланец понадобится для каждой крыши!

– Ах, Густав! – воскликнула Мариетта. – Это самая чудесная новость, какую я только слышала, и этот ужасный граф, конечно, хотел все забрать себе.

Девушка ушла спать, думая, что маркиза вновь спасло чудо.

* * *

Позже она узнала, что произошло.

Выполняя просьбу Мариетты выяснить, почему граф хочет купить землю, Густав угостил его камердинера крепкой выпивкой. Слуга графа был осторожен и скрытен, пока они не пропустили по несколько стаканчиков.

В какой-то момент камердинер гостя поднял нетвердой рукой стакан и провозгласил:

– А теперь выпьем за сланец, который починит эту крышу.

Это и нужно было Густаву.

Он боялся, что, если быстро не передать эту новость маркизу, тот может согласиться продать землю, потому что остро нуждается в деньгах.

Мариетта шла в свою комнату, а в ее глазах стояли слезы счастья.

Господь снова им помог!

Девушка была достаточно сообразительной, чтобы понимать, каким сокровищем являются залежи кровельного сланца; кроме того, она слышала от Леона и остальных, что в самом замке много поломанных крыш.

– Спасибо, спасибо тебе,Господи! – шептала она.

Мариетта была уверена, что нужно благодарить и святого Антония, который показал им еще один клад, когда они очень в этом нуждались.

Девушка услышала, как граф прошел в свою комнату.

Она была рада, что джентльмены не засиделись и маркиз сможет хорошо отдохнуть. Этот день был особенно напряженным, потому что он посетил еще две полуразрушенные фермы в своем поместье. Обеим требовался серьезный ремонт, прежде чем в них снова можно будет жить.

«Так много дел, – думала Мариетта, – и все же каждый день – это вызов отчаянию и неверию в собственные силы и маленькая победа этих сил».

Девушку одолевала дремота, и она начала было засыпать.

Но внезапно услышала, что кто-то поворачивает ручку ее двери.

Замок не работал, когда Мариетта приехала сюда, а потому она попросила новую служанку, Марию, поставить на дверь засов.

Не то чтобы боялась, что кто-то может войти в комнату, просто дверь могла сама собой распахнуться ночью от сквозняка.

Единственный засов, какой Мария смогла найти в доме, был очень маленьким, и она поставила его прямо над замком. Каждую ночь, ложась спать, Мариетта запирала дверь на засов.

Когда Леон закончит с гостиной, она попросит его отремонтировать все ручки на этом этаже – он справится с этой работой лучше других.

Теперь кто-то пытался открыть дверь.

Мариетта села на постели.

– Что… что такое? – испуганно крикнула она.

– Откройте дверь, прекрасная леди, – ответил голос снаружи.

Девушка поняла, что это граф, и поспешила возразить:

– Я почти уснула. Уходите!

– Мне нужно с вами поговорить. Впустите меня!

– Нет! Нет! – закричала Мариетта. – Сейчас слишком поздно для разговоров. Я хочу спать.

– Вы нужны мне. Нужны! – завопил граф.

Он снова загремел дверью, а потом приложился к ней плечом, и Мариетта по звуку поняла, что он пытается ее высадить.

Ей стало страшно.

Она соскочила с кровати, а граф в это время снова ударил в дверь плечом.

Мариетте показалось, будто засов треснул, и, вскрикнув, она бросилась вон из комнаты.

Девушка распахнула дверь, ведущую в смежную с ее комнату Мейвис, и, поскольку на окнах все еще не было занавесок, увидела, что малышка мирно спит в обнимку с Жако.

Едва успев затворить за собой дверь, Мариетта услышала, как дверь в ее спальню с силой распахнулась. И тут она побежала так быстро, как не бегала еще никогда в жизни, из спальни Мейвис в соседнюю комнату.

В этом крыле несколько спален соединялись друг с другом и, как знала Мариетта, к главным спальням обычно примыкал будуар.

Девушка пробежала еще две комнаты и потом вынуждена была открыть дверь в коридор.

Она оглянулась, но коридор так тускло освещался двумя свечами, что она не разглядела бы графа, даже если бы тот все еще стоял у входа в ее комнату.

Мариетта быстро повернула налево. До апартаментов хозяина дома оставалось совсем немного.

Девушка открыла дверь, как поступала каждую ночь, когда лечила плечо маркиза.

Даже не задумываясь, а просто стремясь к единственному месту, где она наверняка будет в безопасности, Мариетта побежала к кровати.

Только тогда она поняла, что в комнате не так уж темно. На столе у кровати горела одна свеча.

Маркиз не спал, просматривая какие-то бумаги.

Мариетта запыхалась, когда добежала до него. Она в отчаянии бросилась на кровать, чтобы взять его за руку.

– Спасите меня! Спасите! – выдохнула девушка.

– Что случилось? – потребовал ответа маркиз.

– Граф… в моей… комнате, – запинаясь, произнесла Мариетта.

Разговаривая с маркизом, девушка почувствовала, что его руки обнимают ее.

– Мне… так… страшно, – едва дыша, прошептала Мариетта.

Маркиз притянул ее ближе.

В следующий миг, глядя в испуганные глаза девушки, он нашел губами ее губы.

Он поцеловал ее.

Сначала нежно, а потом, когда Мариетта в изумлении затаила дыхание, его губы стали более властными.

Маркиз так крепко прижимал ее к себе, что она едва могла дышать.

Это было самое прекрасное мгновение в ее жизни!

Маркиз продолжал ее целовать.

Мариетте показалось, что звезды осыпались с неба и сияли теперь в ее груди.

Свет, которого она просила у Господа, чтобы исцелить маркиза, теперь окутывал их обоих.

Он целовал ее снова и снова.

Только подняв голову, Жан-Пьер увидел при свете единственной свечи, что Мариетта смотрит ему в лицо.

В глазах и во всем облике девушки было сияние, которого он не видел в ней прежде.

– Как смеет эта свинья тебя оскорблять! – воскликнул маркиз.

– Мне было… так страшно, – пробормотала Мариетта.

– И ты пришла ко мне, – отозвался маркиз. – Ты знала, что я смогу тебя защитить.

– Я не знала, – не слыша его, сказала Мариетта дрожащим голосом, не похожим на ее собственный, – что… поцелуй может быть таким… прекрасным. Я думала, что будет… но это гораздо… больше.

– Я люблю тебя, – страстно прошептал маркиз. – Я безумно люблю тебя с того самого момента, как впервые увидел. Но я боялся, что отпугну тебя, если скажу об этом.

– А я люблю… тебя, —прошептала Мариетта. – Я не знала, что такое любовь, но когда я лечила тебя… у меня было чувство, как будто ты… часть меня самой.

– Так и есть, и вместе мы – одно целое. О, моя милая, я нашел тебя! Я никогда не думал, что найду в этом мире женщину, подобную тебе. Ты – ангел,посланный мне с небес!

Маркиз не стал дожидаться ответа и вновь начал ее целовать.

Теперь он целовал ее неистово, жадно, как будто боялся потерять.

Мариетте казалось, что все ее тело тает и сливается с его телом.

Это было блаженство, которого она не могла себе даже представить.

– Я… люблю тебя, – снова прошептала она. – Я люблю тебя, люблю, люблю! И нет других слов рассказать тебе, что я чувствую.

– Я не хочу, чтобы ты говорила об этом иначе, – сказал маркиз, – вот только, дорогая моя, случай с графом не должен повториться.

К этому времени Мариетта успела забыть о графе, и сейчас по ее телу пробежала легкая дрожь.

– Ты не… позволишь ему… ко мне приближаться?

– Неужели ты думаешь, что позволю? – ответил маркиз. – Моя любимая, чем скорее мы поженимся, тем лучше. Потому что я знаю, это повторится вновь, и не один, а много раз, ибо каждый мужчина, увидев тебя, подумает, что ты прекраснее всех, кого он видел раньше, и попытается забрать тебя у меня.

– Никто никогда этого не сделает, – с жаром ответила Мариетта.

– Я хочу быть в этом уверен, – заявил маркиз, – сделав так, чтобы ты была со мной каждый день и каждую ночь до скончания века.

– Я знаю, отец Бернар нас повенчает, – прошептала Мариетта, – если ты его попросишь.

– Я пойду к нему рано утром, и завтра же вечером мы поженимся. Я не хочу ждать ни дня, я так боюсь потерять тебя!

– Ты никогда меня не потеряешь, – ответила Мариетта. – Но я даже не могла предположить, что… ты меня любишь. Я так боялась, что, когда всё приведут в порядок, ты захочешь… жениться.

– Именно это я и хочу сделать, – ответил маркиз. – Я еще никогда – и это правда, моя милая – не хотел ни на ком жениться, пока не увидел тебя. В тот миг я как будто прочел это над твоей головой. Сам того не зная, я всю жизнь искал именно тебя.

– Ты действительно так подумал? – спросила Мариетта. – Когда я увидела, как ты спускаешься по лестнице, ты был… таким красивым и гордым, и я решила, что больше не нужно ухаживать за тобой и лечить тебя. А тебе станет… скучно со мной.

– Мне предстоит научить тебя многим вещам, моя драгоценная. Я знаю, как ты чиста и невинна, и это будет самым волнующим приключением в моей жизни.

Его голос звучал очень низко.

Жан-Пьер вновь поцеловал Мариетту, но почти благоговейно, как будто она была чем-то драгоценным, что он боялся испортить.

Спустя какое-то время Мариетта зашевелилась в его объятиях.

– Тебе нужно ложиться спать, – нежно сказала она. – Ты должен помнить, что перенес болезнь, а я должна продолжать о тебе заботиться.

Маркиз тихо засмеялся.

– А я-то думал, моя золотая, что сейчас яо тебе забочусь!

– Это так и есть, – сказала Мариетта.

Потом она вздрогнула.

– Я не могу вернуться к себе в комнату – вдруг он еще там.

– Конечно, не можешь! – согласился маркиз. – Ты будешь спать здесь, а я пойду к тебе в спальню. Завтра мы уже будем вместе, и тебя никто никогда больше не испугает.

– Ты уверен, что должен пойти туда? – спросила Мариетта. – Вдруг он будет с тобой груб.

– Он уже, наверное, вернулся к себе в комнату, поняв, что потерпел неудачу. Если же нет, я заставлю его это сделать.

Он вновь поцеловал Мариетту:

– Закрой глаза, милая, пока я встану с кровати, а потом ложись под одеяло и ни о чем не беспокойся. Я приду за час до прихода Густава, и мы с тобой поменяемся местами.

– Как ты можешь знать, что не проспишь? – спросила Мариетта.

Маркиз засмеялся.

– Я был в армии, а там учат просыпаться, когда нужно, без часов.

Маркиз мягко положил руку на глаза Мариетте, и девушка закрыла их.

Потом он выбрался из кровати и надел халат, который оставил ему на стуле Густав.

Мариетта почувствовала смущение. На девушке была только полупрозрачная ночная сорочка, и она поспешила лечь в кровать.